И таково было могущество Ульмо, что даже во мраке Мелькора жизнь
пульсировала во многих тайных жилах, Земля не умерла. И ухо Ульмо всегда
было открыто для тех, кто заблудился во тьме или скитался далеко от света
Валар. Он никогда не отворачивался от Средиземья, и какие бы там ни
происходили разрушения и изменения, Ульмо не переставал заботиться о нем и
не перестанет до конца дней.
В то мрачное время Яванна тоже не пожелала оставить в беде Внешние
земли, так как все, что растет там, дорого ей. И она печалилась о работах,
начатых ею в Средиземье, потому что Мелькор погубил их.
Яванна нередко, покинув дом Ауле и цветущие луга Валинора, приходила
в Средиземье и лечила раны, нанесенные Мелькором, а возвратившись, она
каждый раз убеждала Валар начать войну против злого владычества Мелькора,
что они, безусловно, должны были сделать до прихода Перворожденных.
И Ороме, повелитель зверей, тоже иногда бывал во мраке лишенных света
лесов. Он появлялся там как могучий охотник с копьем и луком, безжалостно
преследуя чудовищ и падших созданий королевства Мелькора. И белый конь
Ороме, Нахар, сверкал во мраке, как серебро. И тогда спящая земля дрожала
под ударами копыт, и в сумерках мира Ороме трубил на равнинах Арда в свой
огромный рог, Валарома. И горы отзывались эхом, и тени зла бежали прочь, и
сам Мелькор содрогался в Утумис, предчувствуя приближение гнева Ороме. Но
лишь только Ороме уезжал, слуги Мелькора опять собирались вместе, и страна
все так же была полна мрака и страха и обмана.
Итак, выше все было рассказано о Земле и о ее правителях во времена
начала дней, до того, как мир стал таким, каким его узнали дети Илюватара,
потому что и Эльфы, и люди - это дети Илюватара - и поскольку Аинур не до
конца поняли тему, которая ввела детей в музыку, никто из них не отважился
добавить что-либо к облику детей.
Для этих рас Валар были скорее их старейшинами и вождями, чем
хозяевами. И если даже в общении с Эльфами и людьми Аинур пытались
принудить их к чему-либо, когда те не желали подчиняться их власти, это
редко приводило к хорошим результатам, какими бы добрыми ни были
намерения. Аинур большей частью общались с Эльфами, потому что Илюватар
создал Эльфов наиболее похожими на Аинур, хотя и не обладающими их силой и
ростом. Людей же он одарил странным даром.
Рассказывают, что после ухода Валар в Мир наступило молчание, и
Илюватар долго сидел в одиночестве и думал. Затем он сказал: "Смотрите! Я
возлюбил Землю, ибо она станет домом для Квенди и Атани! И Квенди будут
прекраснейшими из всех земных существ, и они будут иметь, понимать и
создавать большую красоту, чем все другие мои дети. И они обретут самое
большое блаженство в этом мире. Но Атани я одарю другим даром".
И Илюватар решил, что сердцам людей не найти покоя в их стране, и им
суждено искать его за пределами Мира. Зато в этом мире музыка Аинур,
определяющая судьбы всего сущего, не будет определять людские судьбы. И
люди сами могут устраивать свою жизнь среди влияний и случайностей мира, и
только людям суждено завершить образ мира, вплоть до последних мелочей.
Но Илюватар знал, что люди, оказавшись в этом сумбурном мире, будут
часто ошибаться и не смогут употребить свой дар во благо. И он сказал:
"Придет время, и они обнаружат, что все, ими созданное, ведет в конце
концов к прославлению моего труда".
С даром независимости, полученным от Илюватара, связано то, что срок
жизни людей в мире недолог, и люди вскоре уходят, но Эльфы не знают -
куда. Эльфы же остаются в мире до конца его дней. И потому их любовь к
Земле и ко всему миру особая, более острая, и по мере того, как проходят
годы, она становится все более печальной. Потому что, пока живет мир,
смерть не грозит Эльфам, если только их не убьют или они не погибнут от
несчастного случая (а с ними может произойти и то, и другое), и времени не
дано ослабить их силу, если не считать усталости, накопившейся за десять
тысяч веков. Умерев, Эльфы собираются в залах Мандоса в Валиноре, и
оттуда, когда придет срок, они смогут вернуться.
Но люди действительно умирают и навсегда покидают Мир, и потому их
называют Гостями и еще Чужими. Смерть, их судьба - дар Илюватара, которому
с течением времени будут завидовать даже властители. Но тень Мелькора
омрачила этот дар, и Мелькор обратил доброе в злое, и надежду - в страх.
В древности Валар говорили Эльфам Валинора, что судьба людей была
определена второй музыкой Аинур. Судьбу же Эльфов после конца Мира
Илюватар не открыл никому, и Мелькор ничего не узнал об этом.
2. ОБ АУЛЕ И ЯВАННЕ
Рассказывают, что своим возникновением гномы обязаны Ауле,
сотворившему их во мраке Средиземья.
Так сильно желал Ауле прихода Детей, дабы передать ученикам свои
знания и свое искусство в ремеслах, что не смог дождаться завершения
замысла Илюватара. И Ауле создал гномов - такими, какие они и сейчас,
потому что образы Детей, которым предстояло явиться, были ему неясны. И
так как Земля пока была под властью Мелькора, Ауле постарался, чтобы
творения его оказались сильными и выносливыми.
Опасаясь, что другие Валар могут осудить его замысел, он трудился
тайно. И сначала он создал в пещере под одной из гор Средиземья семерых
отцов гномов. Однако Илюватар знал о том, что происходило. И в тот самый
час, когда труд Ауле был, к его удовольствию завершен, и Ауле начал
обучать гномов речи, которую он придумал для них - в тот самый час
Илюватар заговорил с ним, и Ауле, услыхав его голос, замолчал.
И Илюватар сказал ему: "Зачем ты сделал это? Почему ты пытаешься
создать то, что, как ты знаешь, выше твоих сил и не в твоей власти? От
меня ты, как дар, получил только свое собственное существование и ничего
больше, и потому существа, созданные твоей рукой и твоим разумом могут не
жить, а существовать, двигаясь только тогда, когда ты мысленно велишь им
двигаться, а если твоя мысль занята чем-нибудь другим, они останутся
недвижимы. Разве этого ты хотел?"
Тогда Ауле ответил: "Я не хотел этого. Я хотел создать существа, не
похожие на меня, чтобы любить и обучать их, дабы и они тоже смогли постичь
красоту Эа, сотворенную тобой. Потому что Арда кажется мне огромным
помещением для многих существ, которые могли бы насладиться в ней жизнью.
Тем более, что большей частью она еще не заселена и безгласна. В своем
нетерпении я был безрассуден, но все же стремление к творчеству, скрытое у
меня в сердце, заложено при моем сотворении самим тобой. Неразумный
ребенок, что превращает в игру замыслы отца, может делать это без злого
умысла, а только потому, что он сын своего отца. Но что мне сделать
теперь, чтобы ты окончательно не рассердился на меня?
Как сын своего отца, я предлагаю тебе эти существа, творения рук,
созданных самим тобой. Делай с ними, что пожелаешь. Но не должен ли я
уничтожить свою несовершенную работу?"
И Ауле поднял свой огромный молот, чтобы поразить гномов, и заплакал.
Но, тронутый его покорностью, Илюватар почувствовал сострадание к Ауле и к
его желанию, а гномы в ужасе отшатнулись от молота, склонили головы и
молили о милосердии. И тогда Илюватар сказал Ауле: "Я принял твое
творение, каким ты создал его. Разве ты не видишь, что эти существа имеют
теперь собственную жизнь и говорят собственными голосами! А ведь они не
уклонились от удара, не оспаривали принятого тобой решения".
И Ауле, обрадовавшись, отбросил свой молот и возблагодарил Илюватара,
сказав: "Пусть Эру благословит мою работу и исправит ее!"
Но Илюватар заговорил снова: "Как я дал бытие замыслам Аинур при
сотворении мира, так теперь я осуществлю твое желание и дам им жизнь, но
ни в чем другом я не буду исправлять дело твоих рук. И какими ты создал
их, такими они и останутся. Но я не допущу, чтобы эти существа появились
раньше Перворожденных моего замысла. Ни того, чтобы твое творение было
вознаграждено. Они будут спать во мраке под камнем и не появятся, пока не
пробудятся на Земле Перворожденные. И пока не настанет этот час, ты и твои
создания будете ждать, хотя бы и долго. Но когда придет время, они
проснутся и станут для тебя, как дети твои, и часты будут столкновения
между твоими и моими созданиями, детьми, которых я усыновил, и детьми,
избранными мною".
И тогда Ауле взял семерых отцов-гномов и уложил их отдыхать в
укромное место, а сам вернулся в Валинор и ждал, пока тянулись долгие
годы.
Так как гномам предстояло появиться в дни могущества Мелькора, Ауле
создал их сильными и выносливыми, и потому они тверды, как камень, упрямы,
крепки в дружбе и вражде и более стойко переносят тяготы изнурительного
труда, голод и телесные раны, чем все прочие, обладающие речью народы. И
гномы живут долго, намного дольше, чем дано жить людям - но не вечно.
В былые времена Эльфы Средиземья считали, что умершие гномы
обращаются в землю и камень, из которых они созданы, но сами гномы в это
не верят. Они говорят, что Ауле-творец, кого они называют Махал, заботится
о них и собирает их в Мандосе в отдельных залах, что, когда настанет конец
Мира, он даст им благословение и поместит среди детей. И тогда их делом
будет служба Ауле и помощь ему в перестройке Арда после Последней Битвы. И
еще они говорят, что семь отцов-гномов снова и снова воскреснут в их
племени и опять будут носить свои древние имена. Из них в последующие
эпохи наиболее известным стал Дарин, родоначальник самого дружественного
Эльфам племени, чье местожительство было в Хазад-Думе.
Когда Ауле трудился над созданием гномов, он держал это в тайне от
остальных Валар, но в конце концов открыл свой замысел Яванне и поведал ей
все о том, что произошло. И тогда Яванна сказала ему:
- Эру милосерден. Я вижу, что сердце твое радуется, ибо ты получил не
только прощение, но и подарок. Однако, поскольку ты скрывал свой замысел
от меня вплоть до его завершения, твои дети будут мало любить то, что
люблю я. Больше всего им будут нравиться вещи, созданные их собственными
руками - так же, как их отцу. Они будут рыться в земле, а то, что растет и
живет в ней, не привлечет их внимания. Многие деревья почувствуют
безжалостные удары железа гномов.
Но Ауле возразил:
- Это же будет истинно и в отношении Детей Илюватара, потому что им
предстоит питаться и строить. И хотя то, что ты создала в своем
королевстве, имеет ценность само по себе и имело бы ее, если бы даже Дети
не появились, все же Эру даст им господство над твоими творениями, и они
будут пользоваться всем, что найдут в Арда, правда, как замыслил Эру, с
почтением к тебе и с благодарностью.
- Если только Мелькор не омрачит их сердце, - сказала Яванна.
И она не успокоилась и опечалилась сердцем, опасаясь того, что может
произойти в Средиземье в будущем. Потому она предстала перед Манве и
спросила:
- Король Арда, правда ли, что, как мне говорил Ауле, когда придут
Дети, они получат господство над всеми плодами моих трудов и будут делать
с ними все, что пожелают?
- Это так, - сказал Манве. - Но почему ты спрашиваешь? Разве тебе не
достаточно слов Ауле?
Тогда Яванна умолкла и собралась с мыслями. И она ответила:
- Потому что сердце мое тревожится, когда я думаю о грядущих днях.
Все мои труды дороги мне. Разве мало того, что Мелькор столько испортил?
Неужели ничего из придуманного мною не будет свободно от владычества
других?
- Если бы была возможность, что бы ты сберегла? - спросил Манве. -
Чем ты дорожишь из всего твоего королевства?
