резко в сторону, мимо штабелей бруса... Но едва дверь растворилась, как он
мгновенно получил удар по лбу и голове. На несколько минут пропали всякие
мысли вместе с сознанием. Он очнулся уже в другом, приземистом вагончике без
окон. Его распинали на стене, растягивая руки привязанными к ним веревками.
Пол качался, все плыло перед глазами, ноги подламывались. Кто-то облил его
водой из стеклянной банки, в голове посвежело, но лоб и макушка оставались
каменными. Перед ним было четверо. Двоих Русинов уже знал- порученец
генерала и тот, что вытащил его из постели. Двое других- парни лет по
тридцать, автоматы в руках, как игрушки...
- Что, Мамонт, оклемался? - участливо спросил порученец и поднес
стеклянную банку к губам.- Жажда мучает... Ну, пей, пей, дорогой... Едва
Русинов сделал глоток, как порученец вдавил край банки в рот, разрывая
уголки губ:
- Говори быстро! Кто водил тебя? Куда? Ну?! Резко отнял банку, выплеснул
воду в лицо:
- Ну? Не слышу! Громче!
Ничего не услыша, обеспокоенно взял дубинку, постучал по ладони:
- Мне жалко тебя, но голову надо поправить. С одного раза ты не понял...
И начал бить скользящими, обжигающими ударами по голове. Эта острая боль
привела Русинова в чувство лучше, чем вода. Порученец знал, что делал -
мозги не выбивал, но кожу с головы, кажется, снимал пластами. Он не ожидал
такой жестокости и дерзости, не мог предположить, что применят сразу
самые крайние меры. Видимо, они просто иначе не умели и не могли.
Порученец передал дубинку тому, что вывел из дома. Этот был специалистом
по животу - бил только по печени, по ребрам и торцом дубинки в живот. После
нескольких ударов Русинов не выдержал, ноги подломились, и он обвис на
веревках. Несколько минут он дышал через раз, перетерпливая боль. Ему всегда
казалось, что он очень крепкий на удар, тут же почувствовал, что начинает
раскисать: в глазах красно, вот-вот потеряет сознание. И не хватает воздуха.
Надо было что-то менять в поведении, иначе забьют. Партизанское молчание-
не выход. Еще один сеанс- и будет не пошевелиться от боли, не то что бежать.
- Снимите,- попросил он.- Буду говорить...
- Вот видишь, Мамонт, вставили ума,- благодушно сказал порученец.- А
говорят про тебя- рассудок потерял! Какая глупость!
Двое с автоматами развязали веревки, спустили со стены. Русинов сел на
пол, привалился спиной к железной стенке, расслабил мышцы. Он не знал еще,
что говорить, и придумывал спонтанно, на ходу. Генералу нужно что-то
показать, куда-то его повести - вот главная мысль. Ехать по дорогам, кружить
в горах, как бы повторяя путь, куда его возили. А там - будь что будет. В
дороге расслабятся, слетит агрессивность, может, потеряют бдительность...
- Зови генерала! - приказал порученец одному из автоматчиков.
Через несколько минут в вагончик вошел Тарасов с початой бутылкой водки и
стаканом.
- Выпей, Мамонт,- предложил он и плеснул в стакан.- Извини, брат, иначе
не могу. Ты же понимаешь, сейчас полный беспредел в государстве, потому и
такая методика.
Русинов выпил- пусть думают, что сломали, покорили...
- Не ожидал, что так круто со мной,- откровенно признался он.- Как в
гестапо...
- Я понимаю, Мамонт, ты человек авторитетный,- признал генерал.- Но время
такое, авторитеты не в моде. Важны деловые отношения. По этому поводу мы в
другой раз поговорим, а сейчас давай о деле. Где ты был? Что тебе показали?
- Был в пещере,- признался Мамонт.- В какой - не знаю, возили с
завязанными глазами. Но засек примерное направление и время езды.
- Ну вот, а говорят, Мамонт дурак! - засмеялся генерал,- Кто возил?
- Не знаю... Пришли под утро, как ваши сегодня, завязали глаза,
повезли...
- А почему тебя повезли? - мгновенно уцепился генерал.- Почему не меня?
- Я их достал...
- Кого - их?
- Сказать трудно,- медленно проговорил Русинов.- На мой взгляд - какая-то
международная мафия.
- Международная!
- Да... Но не европейская. Скорее, азиатская- Иран, Ирак...
- Любопытно, но все потом,- обрезал генерал.- Как ты их достал?
Русинов посмотрел ему в лицо:
- А так же, как ты. Современная методика... Иначе нельзя. Взял троих
заложников.
- Так... Далее?
- Поставил ультиматум, чтобы показали сокровища.
- Неужели ты рисковал, чтобы только посмотреть на сокровища?- опять
засмеялся генерал, что означало его недоверие.- Я понимаю, ты идейный...
- Нет, еще руками пощупать...
- Пощупал?
- Да...
- И ничего не взял?
- Взял, девять килограммов...
- Что же так мало? - изумился Тарасов.- Мужик ты здоровый, и больше бы
унес!
- Я брал только алмазы.
- А-а! - восхищенно протянул генерал.- Соображаешь. Девять килограммов!..
- Столько вошло в рюкзак...
- Где содержались заложники? - вдруг резко и быстро спросил он.
Русинов молчал, лихорадочно соображая, какое назвать место: все легко
проверялось.
- Где содержались заложники?- повторил он с расстановкой, предчувствуя,
что поймал на лжи.
- Я бы не хотел называть людей,- медленно произнес Русинов.- У тебя же не
команда- головорезы.
- Твоих людей не тронут,- заговорил генерал.- Мне некогда!
- В шведском представительстве фирмы "Валькирия".
- Значит, с Афанасьевым работали на пару?
Русинов промолчал.
- Где алмазы?
- Теперь уже далеко...
- Кто вывозил?
- Афанасьев, на вертолете. В обмен на заложников. Генерал налил водки,
подал Русинову:
- Выпей для храбрости. А то сейчас в обморок упадешь.
Русинов допивал водку, когда Тарасов вкрадчиво спросил:
- Теперь ответь мне на главный вопрос: почему остался здесь? Почему не
улетел с Афанасьевым?
В голове замелькали ответы- из-за Ольги, из-за кристалла, оставленного
здесь, из-за жадности...
- Хотел повторить операцию.
- Понравилось, да?
- Когда ты побываешь там, тебе тоже понравится...
- Ладно, ближе к делу,- решил генерал.- Можешь нарисовать, как ехал?
- Не могу,- он мотнул головой и прикрыл глаза от боли- огненный шар
перекатывался в черепе.- Надо ехать, повторять маршрут, вспоминать, на каком
счете и как поворачивали, где трясло, откуда светило солнце, чем пахло...
Генерал взял дубинку, постучал по столу, понюхал ее, затем поднес к носу
Русинова:
- Это ты запомнил, чем пахнет?
- Запомнил.
- Ну, смотри,- легко согласился генерал.- Поедем, прокатимся.
- Выезжать нужно в восемь утра из поселка Дий,- сказал Русинов.- Меня
везли оттуда...
- Молодец! - зачем-то похвалил Тарасов.- Что же, сейчас и поедем. Не
будем терять время. Время - деньги!
Русинов понимал, что ему еще не верят до конца, что будут "крутить" по
дороге и эта первая поездка - единственный шанс спастись. Иначе забьют,
превратят в инвалида. А до встречи Инги и Данилы-мастера остаются считанные
дни...
Выехали тут же, на двух машинах. Русинова посадили в "Ниву", по бокам-
автоматчики с "Ксюшами", впереди - генерал, за рулем - порученец. В
новенький "Опель" сели еще двое. Едва выехали из Верхнего Вижая, Русинов
оглянулся назад, сказал, ни к кому не обращаясь:
- Кладоискатели... В пещеры со спичками пойдете?
Генерал велел остановиться, обернувшись к Русинову, посмотрел в лицо.
Глаза у Тарасова были внимательные и участливо-добрые. Никогда об этом
человеке не подумаешь дурного...
- Снимите с него наручники,- велел он автоматчикам, а сам не спеша
выбрался из машины и пошел к "Опелю", похоже, давал распоряжение взять
спелеологическое снаряжение.
Теперь надо было оправдывать его небольшое доверие. То, что освободили
руки,- уже полдела. Теперь бы снова не заковали. Может, уже скоро выпадет
момент, хотя надежды мало: автоматчики сидят, как две пружины, руки на
оружии, лежащем на коленях. Чувствуется, оба где-то послужили...
До Дия ехали час с небольшим, и до восьми утра оставалось еще полчаса. За
поселком остановились подождать "Опель", но тот никак не мог догнать:
приспособленная для асфальтового покрытия, машина не годилась для
проселочных дорог. Время вышло, генерал начинал нервничать.
- Ладно! - решил он.- Поедем тише, догонит! "Нива" тронулась. Русинов
откинулся на спинку сиденья, прикрыл глаза. Солнце сквозь лобовое стекло
просвечивало веки, все казалось в розоватом цвете.
- Может, тебе глаза завязать?- спросил Тарасов.- Для полного ощущения?
- Нет...- пробормотал он с паузами.- Я лучше вижу солнце... Не мешайте
мне, я считаю... Ехать нужно чуть быстрее!..
Порученец прибавил скорость. Русинов подсматривал: вот проехали место,
где ему ночью какой-то идиот засадил камнем в лобовое стекло.
- Нужно еще чуть быстрее,- попросил он.- Отстаем...
- Тебя на чем везли? - спросил генерал.
- На мотоцикле "Урал"...
Пусть "Опель" капитально отстанет! Уже будет легче, когда за спиной -
никого...
И надо постепенно приучить автоматчиков, что он все время наклоняется то
влево, то вправо, как бы улавливая лицом солнце. Привыкнут - перестанут
дергаться. Он ведь работает! Для них старается. Очень редко нужно делать
рывки довольно резкие, а потом что-то говорить, бурчать. Чтобы не пугались
и, когда наступит миг, не сразу спохватились.
Вырубки заканчивались, впереди уже темнел старый сосновый бор,
пронизанный солнечными лучами. Дорога шла по водоразделу, а потому была
сухой и накатанной - лишь песочные высыпки шуршали под колесами. Здесь
"Опель" мог нагнать их, и Русинов еще раз попросил прибавить скорость.
Водитель включил четвертую передачу. Машину потряхивало, перед большими
выбоинами визжали тормоза, пыль по инерции проносилась вперед и окутывала
все вокруг. Пассажиры инстинктивно откидывались назад, сопротивляясь все той
же инерции, но иногда не успевали и клевали головами вперед.
В сосновый бор въехали, как в ангар. Лесной сумрак был лишь исчерчен
лучами, и Русинов завертел головой, стал толкать плечами автоматчиков. Эх,
взять бы сейчас да завести эту компанию к серогонам. Там летчик-атаман Паша
Зайцев со товарищи... Если бы можно было их предупредить! Эти бы спасли...
- Сверток должен быть, вправо,- сказал он.- Время вышло...
- Пока нет,- сказал генерал.- Не видно. Они все стали смотреть вправо,
даже конвоир. Вот еще чем можно отвлечь, переключить внимание!
- Значит, опаздываем по скорости... Смотрите волок - лес возили.
Сверток оказался лишь через километр. Машина остановилась на распутье. А
следовало гнать и гнать! Генерал вышел из машины, огляделся. Стояла полная
тишина, "Опель" уже отставал безнадежно...
- Надень ему наручники,- приказал генерал автоматчику, сидящему справа.
Тот вынул наручники- Русинов подставил руки: что они задумали? "Челюсти"
наручников замкнулись на запястьях.
- Останешься здесь,- велел автоматчику генерал.- Дождешься машину. И
скажи, пусть гонит, как в кино, понял? Нечего жалеть! А то телепается!..
Он сел в кабину, хлопнул дверцей. "Нива" закачалась по волоку.
Как расценить, что лучше: свободные руки и два автоматчика или один и
наручники?.. Решил, что все-таки лучше автоматчик, хотя будет трудно
выхватить автомат, снять с предохранителя. Остальное нетрудно...
- На счет в пределах девяти тысяч должна быть хорошая дорога,- сказал
он.- А тут побросает...
Хоть один, но станет считать! Все отвлечется, счет- штука занятная...
Машину кидало, а вместе с ней и пассажиров. Тем более на заднем сиденье
места стало больше, и Русинов толкался с автоматчиком плечами совсем
по-братски, хватался скованными руками за спинки передних сидений, которые
не фиксировались и легко откидывались вперед- как у всех двухдверных
автомобилей, чтобы запустить пассажиров на заднее сиденье.
