идиотами!..
"Интересно, - спросила себя Юля, - сколько кризисных ситуаций
предотвращает СБ? И как они разрешались бы без этой службы? Ведь
такие как Игорь или Диана - много ли им еще надо, чтобы пойти
убивать?!"
Внезапно ей стало страшно - за Тонечку... Как будто ее тоже
могли убить!
"Ну что за глупости, - уговаривала себя Юля, - что это мне
взбрело в голову? Никто не собирается ее убивать, наоборот, ее
очень ценят..." Но успокоение не подействовало, и Юля поняла,
что должна пойти и помириться с Тонечкой, иначе потом всю жизнь
будет считать себя предательницей...
Диана молча заперла за ней дверь, но в ее молчании было столько
осуждения, что Юля поняла - подруга догадалась, куда она
отправилась. Это было неприятно, и Юля постаралась забыть об
этом.
...Тонечка встретила ее с удивлением и искренней радостью -
казалось, она и не надеялась увидеть Юлю снова! Но на
предложение пойти куда-нибудь погулять, замялась:
- Да, конечно, но... Я должна работать!
- Как? Ведь сейчас еще нет экзаменов...
Тонечка улыбнулась:
- Ты думаешь, я только студентам предсказываю?
Юля вспомнила их первую встречу: "Ну, что, тебя тоже кто-то не
любит?" Она поняла:
- Еще ты предсказываешь несчастным влюбленным!
- Почему же именно несчастным? - по-прежнему с улыбкой спросила
Тонечка.
- Потому что счастливый влюбленный, - заявила Юля с полной
уверенностью, - не пойдет к гадалке... Ой, ты не обиделась?
- Нет, тем более, что ты абсолютно права!
- А посмотреть можно?
- На что?
- На "любит - не любит"...
Тонечка пожала плечами. Она понимала, что отказ будет
окончательным разрывом - но как же ей не хотелось знакомить Юлю
с этим аспектом своей жизни! Однако, вопреки опасениям Тонечки,
Юля не почувствовала ни страха, ни отвращения к ее работе -
только любопытство.
...Потом она еще не раз смотрела на "сеансы предсказаний" -
Тонечка не возражала... Работа тут была потяжелей, чем со
студентами: Тонечка просматривала за сеанс не один, а десятка по
два вариантов развития событий, так что к концу беседы бывала
почти в обмороке от усталости. И так редко хотя бы один из этих
двух десятков был счастливым!
Юля понимала, что так и должно быть с несчастной любовью -
вероятность счастливого исхода очень мала, но все же... Как-то
она спросила у Тонечки:
- Почему все-таки ты так редко видишь счастливые варианты?
- Потому что они редко осуществимы, - резонно заметила Тонечка.
- Я-то тут причем? Я только смотрю!
- Это я понимаю... Но в принципе же может быть что угодно!
- С основами теории вероятности я знакома, - усмехнулась
Тонечка. - Однако на практике чудеса случаются очень редко!
- Ну, да, и никто еще не задохнулся оттого, что все молекулы
воздуха профлуктуировали в другой конец комнаты, - поддержала
игру Юля. - Но все же...
- Я вижу только основные вероятности, - объяснила Тонечка. -
Если пытаться смотреть все, запутаешься в мелочах! Именно
поэтому, кстати сказать, предсказатели и не могут толком увидеть
то, что слишком близко их касается!
- Рефлексия? Вечное "а если"?
- Естественно! О себе знаешь слишком много, и это, как ни
странно, мешает...
Юля задумалась. Да, это вполне совпадало с бытовой сентенцией:
"все гадалки - несчастные", "судьба не любит, когда
подглядывают"... Но жаль все-таки, что это так!
- Так что же, - спросила она Тонечку, - ты не можешь угадывать
номера в лотерее или, скажем, результаты скачек?
- Ну, почему же, - возразила та. - Изредка могу!
Юля не стала уточнять насчет "изредка". Она чувствовала, что и
без того Тонечка раскрыла ей нечто сокровенное, такое, чем
делятся только с близкими друзьями - и не стоило злоупотреблять
доверием...
***
Летом, успешно сдав - с помощью Тонечки, разумеется - экзамены,
Юля уехала домой. Не то, чтобы она сильно соскучилась, но
собираться летом всей семьей уже стало традицией, и нехорошо
было обижать родителей и сестер и давать соседям поводы для
сплетен.
Дома все было по-прежнему: мама шумно радовалась собравшимся на
каникулы детям и каждый день устраивала настоящие праздничные
обеды (так что девушки всерьез стали опасаться за фигуру, но
противостоять соблазну не могли), младший брат пропадал целые
дни на улице, но по вечерам успевал расспрашивать сестер про их
"серьезную" жизнь и вслух мечтать о собственном будущем. Отец,
учитель местной школы, несмотря на летнее время, трижды в неделю
проводил дополнительные занятия с отстающими - и тратил на это,
как не раз замечала мама, гораздо больше сил и времени, чем
предполагала его оплата. В подобных спорах Юля всегда была на
стороне отца, но если раньше эта поддержка была для нее
непростым испытанием, то сейчас она с некоторым удивлением
обнаружила, что погасить конфликт совсем не сложно, даже
любопытно сделать это как можно изящнее, и так, чтобы никого не
обидеть!..
Встретившись, как обычно, с бывшими одноклассниками и друзьями
детства, Юля порадовалась, но недолго. Чем дальше, тем заметнее
становились различия: кто-то целеустремленно двигался вперед,
предвкушая будущие успехи - и этим счастливцам было непросто
понять тех, кто уже испытал разочарования или потери. А Юля
вообще не могла причислить себя ни к тем, ни к другим, и ей
быстро стало скучно. Из вежливости она продолжала общение... и
поражалась, как непохожи были эти "запрограммированные беседы"
на разговоры с Тонечкой!
...Через три недели Юля вернулась в столицу, и сразу же пришла в
гости к любимой подруге. Но не успела она сварить кофе, как в
дверь позвонили. "Ну, до чего же не вовремя!" - подумалось Юле.
Бесполезно было предлагать Тонечке "притвориться, что никого нет
дома". На такой обман она почему-то была неспособна - и
совершенно напрасно, как считала Юля! Она даже не раз цитировала
подруге известную притчу о бодисатве и ученике, не умевшем
лгать. ("Поди и научись, - сказал мудрый бодисатва, - ибо всякое
неумение есть не добродетель, а бессилие!")
Но Тонечку это бессилие не особенно огорчало, поэтому она,
несмотря на возражения Юли, открыла дверь.
- Черт возьми! - невежливо воскликнула Юля, увидев очередную
несчастную влюбленную. - Так я и знала!
Значит, Тонечка полдня будет просматривать варианты развития
отношений - скорее всего, не найдет среди них ни одного
счастливого - потом с извинениями примет плату за работу... А
потом с ней уже не то, что пойти куда-то - с ней беседовать
невозможно будет! Ведь она будет как выжатый лимон после такого
количества предсказаний!
Чтобы кофе не остыл, пришлось предложить его всем, и Юля, пока
они сидели за столом, бесцеремонно рассматривала пришедшую
девушку, пытаясь понять, почему она не вызывает у нее обычного в
таких случаях презрения. Она была такая же, как десятки других,
бывавших в этой гостиной, но что-то все-таки отличало ее...
Хотя, может быть, Юле так казалось лишь потому, что никому
больше здесь кофе не предлагали, сразу переходя к делу.
И действительно, как только начался разговор, девушка стала
вполне тривиальной, и Юля потеряла к ней интерес. Она не
слушала, что говорила Тонечка своей очередной клиентке. Все эти
рассказы были настолько похожими, что казалось, скоро Юля сможет
заменять свою подругу, причем безо всякого дара предсказания! Но
Тонечка-то работала честно, и Юля знала это... "Каждый ответ, -
подумала она, - это взгляд сквозь непостижимую для меня и для
дурочки вот этой преграду! Это затраченные силы - и на что
затраченные! Ну почему Тонечка тратит свой талант, чтоб смотреть
чужие бездарные судьбы?!"
Юля злилась на Тонечку, на клиентку, на себя и на весь свет.
Увлеченная своими мыслями, она даже не заметила, как закончилась
беседа. А когда хлопнула входная дверь и Тонечка подошла к ней с
извинениями за причиненные неудобства - вот тут Юля не
выдержала! Она сказала Тонечке все, что думала в тот момент о ее
работе, и не особенно выбирая выражения.
Она забыла, с кем имеет дело. Не стоило смотреть Тонечке в
глаза... Нет, на этот раз Юле не мерещились чудовища - ей просто
стало страшно. Сотни раз виденная комната стала чужой, стены
перестали быть защитой, и возникло ощущение пространства.
Большого - его нельзя было охватить взглядом, но в то же время и
ограниченного - его нельзя было покинуть... И где-то в нем
явственно присутствовала невидимая, но неизбежная опасность...
Этого Юля уже не выдержала: одно дело - конкретный гремлин, а
другое - такая вот мистика! Она выскочила из дома, намереваясь
пройти пешком хотя бы два квартала, чтобы развеялось это
безобразие, но не прошла и десяти шагов, как что-то изменилось в
еще окружавшем ее кошмаре.
Ну, конечно! На скамейке возле дома сидела эта несчастная
девочка, и было ей, надо думать, гораздо хуже, чем Юле - вот это
Юля и почувствовала. Любопытство прогоняет страх, и Юля
перестала бояться, заинтересовавшись бывшей клиенткой. А потом
снова испугалась, но теперь уже за нее.
...Говорят - человек жив надеждой, а если эту надежду у него
отнять? Останется реальность... Но как недостаточно только
надежды, так и недостаточно только реальности. Тонечка часто
говорила: "Когда ты поймешь, что у тебя осталось в жизни что-то
одно, покончи c собой, пока это у тебя еще осталось, потому что
слишком унизительно терять последнее..."
Юля подошла поближе. Она никогда не верила, что из-за несчастной
любви можно умереть - но ведь мучается же из-за чего-то эта
девочка?! Нет, нельзя, чтобы человеку было так плохо! Юля снова
вспомнила свои разговоры с Тонечкой. "В принципе, может
осуществиться любая вероятность..." Вот пусть и осуществляется!
Что с того, что даже Тонечка не смогла ее увидеть?! Любовь этой
девочки будет счастливой, и точка! Юля почувствовала какое-то
яростное опьяняющее вдохновение. Она поняла, что сможет отыскать
среди всех вероятностей счастливую, поверила, что нарушит
мрачное предсказание...
Она дернула девочку за плечо:
- Пошли!
Она подняла глаза: непонятно было, узнала ли она Юлю...
- Куда? - довольно апатично поинтересовалась бывшая клиентка.
- К тебе! - воодушевленно сказала Юля. - Ты одна живешь?
- С родителями. Только они сейчас на курорте...
- Вот и пошли!
С этой минуты новая знакомая молча и вдохновенно подчинилась
Юле. Она ни о чем больше не спрашивала: почувствовала владевшее
Юлей наитие, и безоговорочно поверила ему...
По сбивчивому лепету девочки Юля скоро смогла представить себе
ее ненаглядного. "Очень умный, не такой, как все"... По юлиной
оценке - то ли рерихнутый, то ли буддист, а может, вообще
хиппи... Философ доморощенный, короче!
А от Тонечки Юля знала, что все философы и анахореты -
независимо от того, что именно они исповедуют - неосознанно
тоскуют по внешней эффектности и красоте. Они редко признаются в
этом даже сами себе, но подавляемые желания - самые сильные!
"И именно эти желания, - решила Юля, - помогут несчастной
влюбленной! Надо будет только слегка растормозить их, сделать
первый шаг..."
Первым делом для этого требовалась одежда: обычный джинсовый
костюм, вечная униформа всех, у кого достаток ниже среднего...
"В нем она не перестанет быть красивой, - подумала Юля, - но
будет не такой яркой, более слабой и беспомощной, что ли..."
Что же делать дальше? Впрочем, долго Юля не раздумывала, наитие
словно вело ее за руку, она едва успевала реагировать... "Нужно
бисерное украшение, - подумалось ей, - они все носят бисерные
украшения... значит, оно необходимо!" Внутренним взглядом она
немедленно увидела рисунок, который должен быть на подвеске.
Это тоже было наитие, Юля никогда не видела такого узора, и
абсолютно не понимала его смысла... Но точно знала, каким он
должен быть! Основой его была летящая спираль, цвет которой
менялся от оранжевого - через темно-оранжевый, красный,
малиновый, фиолетовый - до лилового, и лиловый тоже должен был
перейти в синий и аквамариновый, но эту часть большой спирали
закрывал такой же узор поменьше, и в том узоре опять... Спирали
