подумал Валерий, инстинктивно прикрывая голову. В следующий момент
раздался страшный удар, кабина лопнула, и отовсюду посыпалось стекло. Еще
удар, и еще - вибрация и грохот стали непереносимыми, потом вдруг резко
оборвались, и наступила мертвая тишина...
...Валерий прислушивался к себе, все еще не веря, что остался жив.
Стресс постепенно проходил, сменяясь мелкой противной дрожью. Валерий
осторожно попробовал пошевелить руками и ногами, но те вроде были в полном
порядке. Что-то больно сдавливало плечо, и он не сразу понял, что это
ремень безопасности, который выдержал все-таки, не порвался при аварии. Но
что с глазами? Почему так темно?! Ах, да, он же просто крепко
зажмурился...
Валерий открыл глаза и снова прищурился от яркого солнца. "Алуэтт" -
точнее, то, что от него осталось, - лежал в каком-то странном помещении,
сплошь уставленном непонятной аппаратурой. Крыша была страшно разворочена,
и яркое полуденное солнце свободно проникало внутрь, освещая мешанину из
осколков стекла, кусков лопастей и обшивки и беспорядочно разбросанных
обломков аппаратуры. Отовсюду свисали оборванные кабели, и в тишине было
отчетливо слышно, как что-то где-то капает...
"Так вот оно что! - подумал Валерий, освобождаясь от ремня и
выбираясь из разбитой кабины и уже понимая, куда его занесло. - Это же
замаскированный технический этаж, с аппаратурой связи... И крыша
радиопрозрачная, - он пнул ногой оторванный кровельный лист, который
неожиданно легко отлетел в сторону. - Пластик какой-то. Да, повезло... С
настоящей крышей я бы так легко не отделался!"
Он вдруг запоздало испугался пожара и взрыва, но увидев жиденькую
струйку, вытекавшую из раздавленного бензобака, успокоился. "Да нет, не
загорится. Баки-то уже были почти пустые..."
Однако пора отсюда выбираться - пока его не поймали! Но куда? Валерий
попробовал выползти на крышу, но непрочные листы обламывались, не
выдерживая его веса. Нет, вверх пути нет! Надо искать дверь или люк -
как-то же они сюда ходят?
Подумав, Валерий отыскал среди обломков здоровенный стальной
стержень. Неизвестно, какую функцию выполняла в вертолете эта деталь, но
теперь она вполне могла послужить "отмычкой", а при необходимости - и
неплохим оружием... Потом он перелез через груды обломков и двинулся к
ближнему концу чердака. Пробираясь между уцелевшими приборами, Валерий
обратил внимание, что не слышит гудения, характерного для работы такой
аппаратуры. "Либо вся эта техника совсем не используется, - подумал он, -
либо это последствия моего "приземления"... Он еще раз оглянулся на
вертолет и решил, что второе более вероятно.
...Люк оказался в торце здания. "Аварийный выход", - прочитал Валерий
и усмехнулся неожиданной игре слов. Вопреки ожиданиям люк не был заперт, и
Валерий, быстро подняв его, перехватил поудобнее стержень и спустился на
второй этаж. Здесь он немного помедлил: где он скорее всего найдет Дэна и
Ингу? Вряд ли на первом этаже - наверняка они сразу отправятся туда, где
держат пленников. Валерий решительно толкнул дверь, ведущую в коридор...
...Рацию Гуминский отыскал не сразу - наверное, потому что никогда не
думал всерьез, что придется ею пользоваться. Минут пять он рылся в столе,
на полках, в шкафу - куда, черт возьми, он мог ее подевать?! Рация
отыскалась на заваленном бумагами подоконнике, батарейки, к счастью, были
целы...
Щелкнув выключателем, Гуминский сразу услышал напряженный голос
Майзлиса:
"...устранить возможность возгорания и оказать помощь экипажу
вертолета. Шестому немедленно запустить аварийный генератор. Повторяю,
немедленно! Срок - десять минут, об исполнении доложить. Всем остальным:
до предела усильте внимание на периметрах. Учтите, парни, минут десять вы
будете без ТСО..."
Гуминский покачал головой. Как он и предполагал, обесточен не только
центральный корпус, раз отключились технические средства охраны на
периметрах! Впрочем, сейчас там все равно достаточно людей, а через десять
минут энергоснабжение будет восстановлено. Это хорошо... Если бы и
остальные проблемы решались так же просто!
"...И поторопитесь с генератором, господа, чтобы передать базу под
охрану полиции в полном порядке", - новый голос ворвался вдруг в разговор,
нарушая все правила и не называя позывного, и Гуминский даже не сразу
понял, кому он принадлежит.
"Черт возьми, - сообразил он наконец, - это же Ян! Ну конечно: бродит
возле базы, как кот вокруг сметаны... Но откуда он узнал номер
радиоканала?"
Да, полиция - это уже серьезно... Зная своего заместителя, Гуминский
прекрасно понимал: просто так тот пугать не будет! Наверняка Ян не терял
времени даром, использовал все свои связи и влияние... "Ну, что же, -
вздохнул Гуминский, - я знал, с кем имею дело..."
Тем временем Майзлис ухватился за предоставившуюся возможность, как
за спасительную соломинку:
"Второй - периметру: внимание! При попытке Веренкова проникнуть на
территорию объекта немедленно доставьте его ко мне! Повторяю, немедленно
ко мне!"
Это уже было откровенным приглашением: приходите, господин Веренков,
снимите наконец ответственность с несчастных оперативников... Ну, знаете
ли!
Гуминский злобно выругался - конечно, теперь, когда вертолет
разбился, и эвакуация сорвалась, Майзлис больше не надеется списать смерть
Сэма и все прочие мерзости на "сбежавшего" шефа. "Придется напомнить ему,
кто здесь командует!" - подумал Гуминский и нажал кнопку микрофона.
- Внимание второму, говорит первый! - произнес он самым суровым
голосом и не без удовольствия представил, как замерли от неожиданности
охранники по всему периметру - еще бы, никогда раньше голос Гуминского не
звучал на общей волне! Выдержав паузу, он продолжил:
- Второй, не торопитесь принимать решение, для вас ничего не
изменилось. Все остается по-прежнему, "монстр" на моей ответственности.
Повторяю, все по-прежнему. Как поняли, прием, - Гуминский специально
использовал обтекаемые фразы, позволявшие начальнику охраны остаться "в
стороне" и не опасаться за свою шкуру. Однако тот явно не хотел вести
рискованные переговоры в открытом эфире:
"Я второй, вас понял. Повторяю: вас понял. Прошу подождать до
восстановления закрытой связи, прием."
Ну да, как же! Сейчас Гуминскому было уже глубоко наплевать, кто и
как их может слушать, и он немедленно перешел в атаку:
- Первый второму: разговор не закончен! Еще раз напоминаю о режиме:
никаких посторонних на базе до особого распоряжения! Никаких исключений!
Инструкция 4А по-прежнему действует в полном объеме! Как поняли, прием.
"Я второй, понял, - голос Майзлиса теперь выдавал полное смятение. -
Инструкцию будем выполнять в соответствии с текущей обстановкой..."
Пока Гуминский подбирал оскорбление, адекватно соответствующее
"текущей обстановке", из динамика послышался еще один голос:
"Говорит девятнадцатый. Осмотр вертолета закончен, разрешите
доложить?"
На этот раз "второй" отозвался немедленно:
"Девятнадцатый, никаких докладов в открытом эфире! Немедленно ко мне,
доложите по прибытии..."
Гуминский снова включил микрофон:
- Первый девятнадцатому. Отставить! Доложите результаты осмотра!
Прием!"
Несколько секунд в эфире царила тишина. Гуминский почти физически
ощущал мучительные колебания несчастного охранника, получившего столь
противоречащие друг другу указания. Наконец рация ожила:
"Докладываю: вертолет "Алуэтт-9", двухместный, врезался в крышу в
центральной части здания и упал на технический этаж. При падении частично
разрушился, возгорания нет..."
"Почему "Алуэтт"?" - растерянно подумал Гуминский: вызванный им
вертолет никак не мог быть двухместным! Сумасшедшая надежда захлестнула
его, и он, боясь поверить в чудо, закричал в микрофон:
- Первый девятнадцатому! Подтвердите марку вертолета! Прием!
"Я десятый, из группы девятнадцатого, тип вертолета подтверждаю, -
раздался еще один голос. - Машина пострадала, но пожара не было, и все
надписи легко читаются. При падении вертолет разрушил линию
электропередачи и повредил распределительный щит..."
- Первый второму! - отчаянно воззвал Гуминский к Майзлису, чувствуя,
что силы вновь возвращаются к нему. - Аварию потерпел неизвестный
вертолет. Наша машина еще в пути. Повторяю, ожидайте прибытия,
восстановите энергоснабжение и продолжайте охрану объекта! Девятнадцатый,
доложите принадлежность разбившегося вертолета!
"Принадлежность неизвестна. Кабина вертолета пуста. Никаких следов
экипажа, никакой крови... Непонятно, куда они могли деваться! Ага, здесь
открыт люк, у дальнего торца..."
Только этого не хватало! Гуминский нервно прошелся по кабинету, потом
подошел к двери и запер ее на замок. Выходит, какие-то посторонние люди
пытались проникнуть на базу, потерпели аварию, но тем не менее
благополучно выбрались из вертолета и теперь свободно бродят по зданию!
Кто это мог быть - журналисты, любопытные, друзья Евгения?.. И сколько их
может быть? Один, двое... может даже, трое... А вся охрана занята на
периметрах!
- Первый девятнадцатому, - скомандовал он в микрофон. - Экипаж
вертолета немедленно разыскать и обезвредить, инъекторы применяйте без
колебаний! И учтите, их может быть до трех человек, возможно, вооруженных!
К тому же не исключено, что они могут нас слушать, - он вдруг подумал, что
вертолет вполне мог оказаться и "подарком" от Веренкова. - При обнаружении
докладывайте немедленно. Конец связи.
Выключив рацию, Гуминский с удивлением заметил, что у него дрожат
руки. Впрочем, что тут удивительного? За какие-то четверть часа он успел
пережить и смерть, и воскрешение...
...Он заставил себя не расслабляться: недоразумение с вертолетом
прояснилось, но ситуация по-прежнему была весьма неопределенной. Света
по-прежнему не было, и до сих пор было неизвестно, что произошло в
лаборатории. "Не пострадала ли Сара? - с тревогой подумал Гуминский. - Не
пойти ли помочь ей?" Он уже поднялся было из-за стола, но нерешительно
замер. Что делается в коридорах? Не натолкнется ли он на неизвестных
"гостей"? Нет, лучше подождать пуска генератора... Тогда можно будет
посмотреть на мониторе, что происходит на базе, а выходить из кабинета
сейчас - все равно, что совать руку в мешок со змеями...
Гуминский взглянул на часы: пять минут от обещанных десяти уже
прошли, вот-вот должен был включиться свет.
Да, кстати! Он вдруг вспомнил, что внезапная подача питания на
включенные компьютеры может их испортить, и торопливо щелкнул
выключателями. Еще не хватало новых "случайностей"! Нельзя давать
"бесконтактному убийце" ни одного лишнего шанса против себя! "В конце
концов, - усмехнулся про себя Гуминский, - разум всегда сможет
противостоять мистике..."
...Опомнился Сергей только в комнате Евгения, поражаясь, каким
образом его сюда занесло. В ушах все еще стоял грохот падения вертолета,
но окончательно придя в себя, Сергей с удивлением осознал, что кругом
стоит полная тишина. Он заметил, что по-прежнему держит в руке пустой
пистолет, усмехнулся и сунул его в карман...
Снова щелкнула рация, и эфир наполнился взволнованными голосами:
"Второй девятнадцатому. Что у вас там случилось? Что с вертолетом и с
энерголинией? Доложите немедленно!"
"Я девятнадцатый. Вертолет только что упал на крышу - по всей
видимости, ошибка пилота. Энерголиния оборвана при падении. Возгорания и
