ресторан вместе с Мибсом, - что я велел убираться ему ко всем чертям. Я
нашел то, что уже давно разыскиваю.
Меч был прекрасной идеей, Поллиглоу сразу же это понял, чертовски
заманчивой идеей. Для него всегда найдется место в рекламе. Но куда больше
заинтересовали его некоторые мысли, которые были с особой тщательностью
изложены в небольшой черной записной книжке Мибса.
"Если всего лишь одно упоминание о каком-то там клубе мужчинистов так
резко повысило эффективность рекламы, - задавался вопросом Мибс, - то
почему бы не употребить с еще большей пользой это упоминание? Общество
давно уже испытывало острейшую нужду в чем-то подобном".
- Рассмотрим в качестве примера вот что. Когда с улиц американских
городов вдруг исчезли элементарные пивные, не говоря уже о бывших
принадлежностью каждой порядочной улицы салунах, то единственным местом,
где мужики могли спрятаться от баб, стали парикмахерские. Теперь, когда
общепринятой стала эта чертова универсальная короткая стрижка, у них
отняли даже это. Куда теперь мужику податься - разве что в уборную, но
они, похоже, взялись уже и за объединение уборных. И бьюсь об заклад они
своего добьются и здесь!
Поллиглоу неторопливо пил горячее молоко и понимающе кивал Мибсу.
- Вы считаете, что клуб мужчинистов заполнит пробел в жизни
современных наших братьев по полу? В качестве заведения, куда строго
заказан вход женщинам, как скажем, в английские частные клубы для
джентльменов?
- Ни в коем случае! Да, мужики мечтают о таких мессах, которые бы
предназначались исключительно для них - что-нибудь такое, куда не совали
бы свой нос женщины - но, разумеется, это не должны быть частные клубы для
избранных. Сейчас время не то. Каждый только и твердит, что нет в нем
ничего такого уж особого, что он - просто обыкновенный человек. И мужчина
- человек, и женщина - человек. Разницы, вообще-то, никакой. Так вот,
мужчины хотят чего-нибудь такого, что воздействует на их умы точно так же,
как гульфик, что говорило бы им, что они не просто люди, - что они -
мужчины! Такое место, куда бы они могли забиться, чтобы не слышать того
вздора, который им все жужжат и жужжат прямо в уши, что мол, именно
женщины - лучшая часть человечества. Что, настоящим мужчинам нет
необходимости забивать себе голову глупыми требованиями "мужчинистости". И
так далее, и тому подобное.
Его красноречие было таким впечатляющим и таким убедительным, что
Поллиглоу, заслушался, не обращая внимания на свое давно простывшее
молоко. Он заказал себе еще один стакан горячего молока, а Мибсу -
очередную чашку кофе.
- Итак, клуб, - как бы размышляя вслух, произнес он, - единственным
требованиям к членству в котором была бы принадлежность к мужскому полу.
- Вы так до сих пор и не усекли сути того, что я предлагаю. - Мибс
подхватил чашку с дымящимся кофе и опрокинул его к себе в нутро одним
чудовищным глотком. Затем подался всем туловищем вперед, в глазах его
появился фанатичный блеск. - Даже не клуб - движение! Движение за права
мужчин, ведущее пропаганду против позорных законов о разводах, которыми
нас опутало бабье; занимающееся изданием книг, в которых говорилось бы о
том, насколько хорошо во всех отношениях быть мужчиной, а не женщиной.
Движение со своими газетами, песнями и лозунгами. Хотя бы вот такими:
"Только в клубе мужчинистов мужчина чувствует себя дома!" Или: "Мужчинисты
всего мира, соединяйтесь!" И еще: "Вам нечего терять, кроме своих яиц!"
Понятно? Движение.
- Да, движение! - едва не поперхнувшись, пролепетал Поллиглоу,
наконец-то поняв, что к чему. - Движение, официальной эмблемой которого
будет "гульфик Поллиглоу"! И, пожалуй, различные гульфики для различных...
- ...для мужчин, занимающих в нем различное положение, - закончил за
него Мибс. - Зеленые, скажем, для новичка, еще только проходящих
кандидатских стаж. Красные - для полноценных мужчинистов. Синие - для
мужчин первого сорта. А белые - белые мы сохраним для мужчин самого
высшего ранга - супермужчин. И, послушайте, у меня тут есть еще одна
идея...
Но Поллиглоу, больше его уже не слышал. Он откинулся к спинке стула,
его серое, осунувшееся лицо вдруг озарилось каким-то особо чистым, почти
божественным светом.
- Только наличие утвержденного патентным ведомством США товарного
знака удостоверяет подлинность, - шептал он. - Только товарный знак с
официально утвержденным символом "подлинного гульфика Поллиглоу" и
соответствующим регистрационным номером...
Соглашение, достигнутое за этим ленчем, вошло в анналы мужчинизма.
Чуть позже в этот же исторический день Поллиглоу подписал контракт, в
соответствии с которым Шепард Л.Мибс назначался начальником отдела по
связям с общественностью фирмы "Поллиглоу Энтерпрайзис".
Ко всем новым рекламным объявлением теперь прилагался следующий
отрезной купон:
ХОТИТЕ УЗНАТЬ, ЧТО ТАКОЕ МУЖЧИНИЗМ?
ХОТИТЕ ВСТУПИТЬ В КЛУБ МУЖЧИНИСТОВ?
Заполните этот купон и отправьте по почте
по нижеприведенному адресу.
Совершенно бесплатно и без каких-либо обязательств -
сколько угодно экземпляров информационных буклетов
и других всевозможных сведений
об этом мощном новом движении!
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ДЛЯ МУЖЧИН!
Почта не успевала справляться с грудами купонов. В бизнесе Поллиглоу
наступил подлинный бум. Небольшой двухстраничный буклет, который
рассылался первым кандидатам, вскоре превратился в двадцатистраничный
еженедельник "Новости мужчинизма". От него, в свою очередь, получили
путевку в жизнь ежемесячный цветной иллюстрированный журнал "Волосатая
грудь" и очень популярная телевизионная программа "Между нами, мужиками,
говоря..."
Каждый выпуск "Новостей мужчинизма" украшала шапка, составленная из
лозунга Поллиглоу "Мужчины ОТЛИЧАЮТСЯ от женщин" и лозунга Мибса "Мужчины
не хуже женщин". Под выполненным штриховыми линиями портретом Поллиглоу в
левом верхнем углу стояла надпись "Наш отец-основатель - Старина Пэп", а
чуть ниже - выведенная крупным шрифтом через всю страницу рубрика "Старина
Пэп говорит начистоту...", под которой помещалась передовица номера.
Передовица зачастую сопровождалась карикатурой. Например, такой:
мужчина со свирепым лицом и прической в виде высокого петушиного гребня
решительно надвигается на толпу тесно жмущихся друг к другу от страха
широкобедрых и грудастых женщин. Подпись под карикатурой: "Петух, гуляющий
сам по себе" [обыгрывается двусмысленность выражения, поскольку в
английском языке одним и тем же словом обозначаются, понятия "петух", и
"мужской половой член", причем последнее является не эвфемизмом, а
наиболее близким лингвистическим эквивалентом известного каждому русскому
слова из трех букв; кроме того, вся подпись в целом перефразирует название
знаменитой сказки английского писателя Р.Киплинга "Кошка, которая гуляла
сама по себе"]. Или еще более поучительный сюжет: несколько сотен
крохотных цыплят вокруг мужчины, на котором абсолютно ничего нет, кроме
огромного гульфика. Вдоль всего гульфика надпись, выполненная вкривь и
вкось, омерзительно здесь неуместного, но в высшей степени патриотического
изречения по-латыни, и перевод для тех, кто в нем нуждается: "Из одного -
много!" [перефразировка девиза на гербе США - "Из многих - единственное"].
Довольно часто на этих карикатурах обыгрывались и злободневные события.
Один мужчина, недавно казненный за умышленное убийство своей возлюбленной,
был изображен с окровавленным топором в руках между рисунками,
изображающими расстрел русского царя Николая II большевиками и
разрывающего цепи рабства Авраама Линкольна. Газета в данном случае
проявляла характерное для самой желтой прессы пренебрежение к истинному
положению дел. В чем бы ни был замешан мужчина, в соответствии с
исповедуемой газетой моралью он всегда находится под покровительством
самого неба, по ту сторону, так сказать, добра и зла.
"Разговоры Шепа начистоту" сводились к всевозможным увещеваниям и
призывам в выражениях, господствующих в раздевалке стадиона в перерыве
между таймами футбольного матча. Лейтмотивом их обычно бывали вот такие
сентенции: "Мужчины - потерянный пол в Америке, поскольку мужчинами
пренебрегают все больше и больше и не считают их людьми не только в семье,
на улице, на работе, но и в масштабах всей страны в целом. В наши дни все
направлено только на то, чтобы лишить их чувства собственного достоинства
и понизить общественный статус. Но кому из них не захочется стать сильным,
вместо того, чтобы униженно ползать на коленях стать твердым духом, а не
мягкотелым слизняком? Так давайте же постоим за себя, мужики Америки! Выше
голову, настоящие мужчины!"
Существовала довольно обширная аудитория для подобного рода чтива, о
чем свидетельствовало постоянное увеличение тиража "Новостей мужчинизма".
От душевых кабинок к писсуарам, от унитазов к умывальникам все с большей
скоростью распространялась молва о том, что проблемы, с которыми
сталкивается мужской пол в целом, наконец осознаны, что половая потенция,
возможно, снова станет высоко ценимым качеством. Филиалы Общества
Мужчинистов как своего рода масонские ложи были учреждены в каждом штате.
Большинство крупных городов вскоре уже похвалялись наличием пятнадцати и
более районных отделений общества.
С самого начала традиции организации формировал энтузиазм ее рядовых
членов. Вкладом в ее становление кливлендского филиала стало Тайное
рукопожатие. Хьюстон подарил движению целый набор нецензурных выражений,
употреблявшихся в качестве пароля. Декларация основополагающих принципов
движения, созданная ложей штата Монтана, легла в основу общенациональной
мужчинистской конституции: "Все мужчины созданы равными с женщинами"...
"Среди этих прав главными являются права на жизнь, личную свободу и
стремление к представителям противоположного пола"... "От каждого - по его
сперме, каждой - по ее яичникам...".
Подгруппа, известная под именем "Лига Шепарда Л.Мибса", впервые
появилась в Олбени штат Нью-Йорк. Те, кто приняли Олбекскую присягу,
торжественно клялись жениться только на таких женщинах, которые объявят во
время церемонии бракосочетания: "Обещаю любить, почитать и ПОВИНОВАТЬСЯ".
На этом последнем слове нужно было сделать особое ударение. Таких
мужчинистских подгрупп союз "Люби их и бросай их!", общество "Я ничем не
обязан этим недомеркам-женщинам".
Оба лидера делили поровну доходы, приносимые движением, и оба
необычайно разбогатели. Кроме того, Мибс сколотил небольшое состояние,
опубликовав книгу "Мужчина, сильный пол", ставшую библией мужчинизма. Но
богатство Поллиглоу превзошло самые смелые мечты, которые плодило его
снедаемое алчностью воображение.
Он больше уже не был всего лишь одним из многих тысяч производителей
мужской одежды - он перепрофилировал свои предприятия на изготовление
фирменных этикеток - "лейблов". Он изготовлял лейблы, пришиваемые к
воротникам мужских комбинезонов и с внутренней стороны туфлей коричневых
котелков, цветные полоски, которыми перевязывались сигары, и небольшие
металлические таблички для мечей, на которых владелец мог выгравировать
свое имя. И только одну деталь мужской одежды он продолжал изготовлять
собственноручно, вернее на своих фабриках. Он не переставал с теплотой и
