В сговоре с ним она обобрала свою же подружку. Ее успехи на поприще
подпольной в то время спекуляции, а теперь малого бизнеса, или, точнее и
конкретнее, - челночного, просто не давали ей тогда спокойно спать. И Каля
разработала план аферы.
Она так тонко обстряпала это дело, что бедная женщина, не подозревая, о
своем горе первой сообщила именно ей:
- Все вынесли, что нажила. Ну шубы - ладно, они в шкафу висели. А видик
второй я припрятала. И деньги не на видном месте лежали, не говоря о
золоте...
- Ну мало ли к тебе подруг заходит?
- Нет, Калечка, как, кто-то навел? Ведь и дома-то я недолго
отсутствовала. Ну, сколько мы у тебя фильм смотрели?
- В милицию заявляла? - только и поинтересовалась Каля.
- Да. Им позвонила и сразу тебе. Жду, вот-вот придут...
- Дура! На тебя же и дело заведут - за нетрудовые доходы. Как миленькая
загремишь за спекуляцию и будешь тянуть срок, как я когда-то... Лицемерка? А
может, профессионалка? Ведь в момент разговора Валины вещи лежали
"притыренными" у нее в соседней комнате. Их только что принесли Виктор и
Балда. Их еще предстояло сбыть, оставив себе половину выручки. Остальное
причиталось подельникам. А вся операция с ограблением была четко
спланирована и просчитана заранее.
Кале давно не давала покоя преуспевающая подруга. Нет, в конкурентки ей
Валя не годилась. Куда там! Просто она была обычной по тем временам
спекулянткой, а по нынешним - челночницей. Чтобы беспрепятственно мотаться
за шмотками за границу, даже замуж вышла за поляка. Ломовая лошадка
запрещенного тогда бизнеса, Валя постоянно курсировала между Варшавой и
Москвой.
- Когда придут, скажи, что вещи нашлись, ошиблась, мол, - властно поучала
подругу Каля. - За это срок не дадут. Поругают. Постращают-и все. Как только
додумалась-то до того, чтоб милицию вызывать?
- Хорошо, Калечка. Все сделаю. Как же я сама-то не сообразила...
А в это время оперативники, прослушивавшие весь разговор, кусали локти.
Из рук ускользала еще одна с таким трудом нащупанная нить. Да, они знали,
что Никифорова готовит и проворачивает и более солидные дела. Например,
имелись сведения о подготовке угона самолета за границу. После этого сигнала
телефон Никифоровой и был поставлен на прослушивание. Но как доказать, как
задокументировать скрытые преступные намерения? Реально зацепить опытную
преступницу было не так просто. Пусть не на главном, так на чем-то еще
подловить. Но все складывалось так, чтото в этот раз письменного заявления
потерпевшей не будет. Значит, начинать ее раскручивать не о чего. Не
преступать же закон...
Хозяйка подпольной фабрики
В пик расцвета воровской деятельности, который пришелся на закат жизни,
Калина Михайловна в свои сорок с небольшим лет не брезговала ничем. Но ее
квартира не ломилась от дорогих гарнитуров и вещей. Все шло в дело: на
покупку воровского титула сыну, на подкуп чиновников, на расширение
подпольного производства обуви.
Была ли эта женщина богата? Безусловно.
Только это никогда не афишировалось. А уж если и выставлялось напоказ, то
при этом обязательно преследовалась определенная цель. Вспомним уже
упоминавшуюся скромную частную коллекцию редких икон и картин. Ее
предназначение как раз и сводилось к тому, чтобы заманивать в сети будущие
жертвы. Еще в жилище Кали бросался в глаза одинокий стол из слоновой кости с
богатыми инкрустациями - историческая ценность прошлого века, - привезенный
- из СанктПетербурга. По самым скромным подсчетам, очевидцами он оценивался
в 15-20 тысяч долларов. Тоже деталь, которая будет оценена лишь
специалистами.
В остальном все у этой женщины было, как у самых обычных работяг. А иначе
ее и не назовешь. Она постоянно что-то делала, осуществляла свои новые
прожекты. Их цель - деньги и еще раз деньги. Но все это вертелось,
закручивалось, разгонялось не ради накопительства. Под этой крышей велось
чисто капиталистическое хозяйство, когда прибыль приносит прибыль. И" это -
при социалистическом режиме!
Так, с весны 87-го в Чехове Московской области Никифорова ставит свое
дело - полулегальный цех по производству модной женской пляжной обуви. Сюда
вкладываются все свободные средства. Кроме того, кое-что для развития нового
бизнеса добывают только-только вернувшийся из заключения сын и второй муж,
Рубен Саркисян (вор в законе по кличке Рубик-Профессор, в миру - тренер по
шахматам спортобщества "Спартак", армянин, постоянно проживающий в Москве).
Интересная деталь. Фактически к этому времени Каля уже вышла в своих
планах на финишную прямую: есть деньги, ценности, антиквариат, есть все
необходимое, и сын снова рядом, чтобы со всем добром и всей семьей рвануть
из опостылевшего вконец совка. Куда? Варианты были. Не было реальной
возможности. Кто бы ее выпустил со всем этим? Увы, социализм имел и свои
преимущества, например учет и контроль. Как объяснить, откуда все это
взялось? Потому дело оставалось за самой малостью: загрузить все в самолет,
курсирующий по внутренним авиалиниям, а потом его, так сказать,
приватизировать...
Однако осуществление конечной цели пришлось вдруг отложить. Слишком много
еще оставалось хвостов, которые требовалось подтянуть. Потом, не в характере
этой волевой и деловой женщины было бросать что-то незавершенным, особенно
если вложены средства. Еще помешали, пожалуй, алчность и жадность, возможно
ставшие основополагающими качествами ее характера. Хотя, рассчитай она и
подготовь угон самолета так, как Каля делала каждое свое дело, все бы прошло
без сучка и задоринки. Но тут вмешался его величество случай.
Левый обувной цех только ставился. В новое дело вложена масса средств,
труда, вот-вот потечет отдача. Круглосуточно работает импортный станок по
изготовлению женских пляжных туфель из пластмассовой крошки.
Производительность - каждую минуту пара заданного размера. Подпольный цех
работает под "крышей" реальной обувной фабрики.
Хитрая преступница-производственница использует государственное сырье. Но
большей частью оно левое. Его поставкой занимается Эдик Краснодарский,
который числится сотрудником Чеховского КБО. Он же подкармливает кого-то в
местном райисполкоме и городском отделе милиции. Поэтому есть надежда, что
делу никто не помешает. На первых порах много пока еще брака" но товар идет
в продажу. На дворе разгар лета. Спрос на продукцию огромный. Надо расширять
дело, а не бежать от него.
Калина, сын Кали
Из документов МВД СССР:
Никифоров Виктор Юльевич, 1964 года рождения, москвич. Он же вор в законе
по кличке Калина. По непроверенным данным - внебрачный сын вора в законе по
кличке Япончик (В. Иваньков). Эрудирован, находчив, дерзок. Имеет высшее
гуманитарное образование, пишет стихи. Вхож в московские культурные круги,
имеет личные знакомства с популярными писателями, композиторами, певцами...
06ладает обширными связями и авторитетом в угоГ ловной среде. Постоянные
подельники - Балда, Коля Батумский, Тога Тбилисский, Дато, Эмиль...
Последний, Эмиль, сын известного грузинского поэта. Отбывал наказание
сроком 15 лет за убийство. Выйдя на свободу, примкнул к группировке Калины.
Именно он был наводчиком при ограблении известного композитора и, кстати,
друга его же отца Арно Бабаджаняна.
Когда проникли в квартиру, считавшуюся, по расчетам, пустой, там в одной
из комнат спала женщина. Прикрыв дверь, ее караулил сам Калина. Остальные
упаковывали ценное в заранее припасенные и прихваченные с собой мешки.
Подобная гастроль для Калины и его подручных была скорее исключением, чем
правилом. В основном их жертвами становились те, чьи накопления имели
сомнительное происхождение. И "работали" не только в Москве, но и в других
городах.
На периферии даже действовали по отточенной схеме - "командированный".
Она как бы складывалась из двух этапов: дома и в гостях. У Калины в
администрации столичной гостиницы "Спартак" был свой человек. Через него
подбирались подходящие состоятельные жертвы. У них в период проживания в
номере выяснялся адрес. Сделать это несложно, ведь все данные постояльца
занесены в книгу регистрации. Одновременно незаметно похищались ключи. С них
тут же изготовлялись дубликаты. Или жертва вдруг обнаруживала, что домашние
ключи потеряны. Но жилье же находится в другом городе - что тут паниковать.
Да и работу так просто не бросишь.
Но когда такой командированный возвращался домой, его жилище уже было
обчищенным.
Еще прием - оказание услуг. Благотворительная фирма, да и только. Этой
деятельностью в семье больше занимался папочка, Рубик-Профессор.
Так, однажды он получил солидную сумму от женщины за организацию перевода
ее мужа-преступника из российской тюрьмы в азербайджанскую. Обещание свое,
конечно, не выполнил. Он его, собственно, изначально выполнять и не
собирался.
Через определенное время женщина приехала снова. На этот раз,
демонстрируя свои связи, Профессор отвез ее к зданию МВД на Житной площади.
Оставил ее ждать, а сам отправился в бюро пропусков. Там он пробыл около
четырех часов. Вышел и потребовал дополнительных денег. Получив их, вернулся
назад, якобы к Влиятельному человеку.
Женщина прождала Рубика до самого позднего времени. На улице уже давно
стемнело. Из здания Министерства внутренних дел, похоже, все ушли. Но кто
знает, возможно, друг Профессора работает круглосуточно или ему пришлось так
долго задержаться, чтобы разрешить такую важную и сложную для нее проблему.
Какие хорошие люди, да? Но она прождала безрезультатно. Профессор исчез.
Обдери ближнего как липку
Но, пожалуй, одним из самых доходных промыслов "крестной" матери было то,
что она брала на сохранение и для переправки за границу валюту и ценности у
евреев, отправляющихся на постоянное место жительства в Ихзраиль, или во
время их чуть ли не массового исхода.
Каля широко разрекламировала через своих людей, что на таможне имеет
своего человека, Сергея. Через него все будет переправляться без всякой
пошлины и без каких-либо неприятностей с властью, то есть нелегально, но с
полной гарантией сохранности. Дело было поставлено так, что клиенты сами
выходили на нее. Иногда в день раздавалось по нескольку телефонных звонков
от разных людей, направляемых к ней через сеть агентов.
- Я от Профессора... - звонил один.
- Беспокоит друг Эмиля, - представлялся другой. - Он говорил, что вы
можете помочь...
- Привет от Балды, - называл пароль третий.
- Здравствуй, Калечка. Это Рая. Не узнаешь? - Говорившая, видимо, сделала
значительную паузу, в телефонной трубке раздавалось лишь потрескивание
помех.
- Але, говорите...
- Значит, не узнала. Оно и понятно, столько времени прошло. Мы же с тобой
за одной партой вместе сидели...
- Райка из "Белого дома"?
- Наконец-то.
- В Москве проездом или... живешь?
- Живу, но в своей Тмутаракани. Надоело все.
Податься решила на нашу с тобой историческую родину, в края свободные...
Выбралась вот в столицу, чтобы все оформить. Телефон твой узнала случайно и
решила позвонить. У тебя, говорят, связи...
Вскоре подруги детства встретились. Каля помогла Рае с оформлением
документов, вывела на нужных людей. Зашла, конечно, речь о том, с какими
средствами землячка едет со своей семьей на новое место жительства. И та,
безусловно, все выложила, мол, кое-что из фамильного серебра и золото в
контейнере с вещами решили припрятать, что-то с собой провезти в личной
клади и т.д.
- Сдурела? Отберут. Найдут, и пропадет добро, - сразу села на коронного
