Криминал - Тарабрин А.

Женщины и преступность

   Тарабрин А.
   Женщины и преступность.
 
   Изд. ЭКСМО-Пресс, 1998.
   OCR Палек, 1999 г.
 
 
   АНОНС
 
   Женщины и преступность Тема огромная, сложная и страшная В документальной
книге А. Тарабрина рассказывается не только  о  женщинах,  ставших  жертвами
преступлений,  но  и  о  женщинах-преступницах  Многообразен   лик   женской
преступности Приманка для  доверчивых  богачей,  "суррогатная"  мать,  живой
товар  для  публичных  домов  и  стриптиз-клубов,   "сексуальная   игрушка",
хладнокровный киллер, глава преступного синдиката  -  во  всех  ролях  этого
криминального театра выступают женщины Они очень не похожи друг на друга,  с
разными судьбами и  разными  характерами.  Но  всех  их  объединяет  одно  -
причастность к тому зловещему миру,  где  льется  кровь,  а  жизнь  человека
ничего не стоит
 
 
   Часть первая
   ЖЕНЩИНЫ-ПРЕСТУПНИКИ
 
   в РОЗЫСКЕ по "КРАСНОМУ уголку"
 
   Для справки:
 
   Система международного розыска, так  называемый  розыск  по  всему  миру,
осуществляется  Интерполом.  В  эту  организацию  входит  около  170  стран.
Основное назначение Интерпола - информационная поддержка  при  расследовании
преступлений, поиске скрывшихся преступников и т, п. Выполняются эти  задачи
непосредственно  уголовными   полициями   стран-участниц.   Ими   проводятся
специальные акции, чтобы найти человека, выявить  его  местонахождение,  при
необходимости арестовать и вернуть в страну, где он предстанет перед судом и
понесет заслуженное наказание.
   В системе Интерпола розыск по всему миру осуществляется по пяти  основным
направлениям. Первое из них "Красный уголок" -  по  этому  перечню  проходят
лица, совершившие тяжкие преступления, на  которых  уже  выдана  санкция  на
арест или  имеется  постановление  высшего  юридического  органа  страны  на
экстрадицию (возврат туда, где совершено преступление). "Синий уголок" -  по
нему розыск ведется лишь для обнаружения нужного  лица,  установления  места
его пребывания. Такое лицо еще  не  подлежит  аресту.  Что  с  ним  будет  в
дальнейшем, определится после. "Желтый уголок" - розыск пропавших без  вести
и больных, утративших память. "Зеленый уголок" - розыск  несовершеннолетних,
сбежавших или похищенных детей, которые в последующем могут  оказаться  даже
проданными в рабство. "Черный уголок" - опознание трупов с целью определить,
умер ли человек естественной смертью или стал жертвой преступления.
 
 
   Обезглавленный директор
 
   В апреле 1994 года,  когда  в  окрестностях  Северодвинска  Архангельской
области стал сходить снег, в пригородной зоне на  пустыре  за  дачами  нашли
обезглавленный труп  мужчины.  Ни  документов,  ни  чего-либо  другого,  что
позволило бы сразу установить личность убитого, обнаружено не  было.  Ничего
не прояснила и проведенная дактилоскопия.  Отпечатки  жертвы  в  милицейских
картотеках не числились. Это наводило  на  мысль  о  том,  что  убитый  либо
добропорядочный человек, либо еще не засветившийся органам джентльмен удачи.
   Опрос дачников ничего не дал.  Чужаки  здесь  не  появлялись.  Исключение
составлял лишь зимний инцидент, когда "почистили" два домика на отшибе.  Вот
об этом упоминали почти все. Когото даже опрашивали приезжавшие  разбираться
милиционеры, а кто-то узнал об этом от соседей. О том,  что  два-три  месяца
назад здесь произошло убийство или случилось  что-то  другое,  выходящее  за
рамки обыденного, мало кто мог сказать что-то определенное.
   Все складывалось таким образом,  что,  похоже,  на  пыльной  прокурорской
полке, где хранились предыдущие "висяки",  добавится  еще  одно  нераскрытое
дело. Но этого все же не произошло. В конце концов в поле  зрения  следствия
попал дачник, чье прошлое оказалось не  столь  безоблачным.  Тем  не  менее,
чтобы  не  компрометировать  зря  человека,  предварительный  осмотр  в  его
хозяйстве произвели негласно.
   Оперативники проникли к нему на участок. Облазили  все  подворье,  словно
воры,  стараясь  не  привлекать  внимания  соседей.  И,  надо  сказать,   их
профессиональный риск оказался не  напрасным.  Нацвга  зацепку,  от  которой
потом удалось оттолкнуться, чтобы конкретным образом прояснить ситуацию.
   Следующим этапом были  уже  строго  направленные  оперативно-следственные
мероприятия. После их отработки удалось установить, что между обезглавленным
трупом в лесу и заинтересовавшей дачей имеется самая что ни на  есть  прямая
связь. Значит, скорее всего она будет и с хозяином дачного участка.
   Проделанная работа позволила также определить,  что  жертвой  неизвестных
пока преступников стал местный житель Пашкин,  директор  малого  предприятия
"Руно". Под подозрение в совершении этого преступления попали два сотрудника
этого МП. Но какой мотив толкнул их на столь отчаянный шаг,  еще  предстояло
выяснить.
   Да и в целом архангельских сыщиков впереди ждало немало сюрпризов.  Никто
из них и не предполагал, что  расследование  этого  уголовного  дела  вскоре
выплеснется не только за пределы области  и  республики,  но  даже  придется
обращаться  за  помощью  в  такую  сыскную  международную  организацию,  как
Интерпол, что одна из главных ролей в  этой  жуткой  постановке  принадлежит
молодой, красивой женщине.
 
 
   От любви до ненависти...
 
   Частное предприятие "Руно" занималось пошивом  верхней  одежды  из  кожи.
Материал завозили из центральных областей России. Все вояжи  за  сырьем  для
производства  директор  осуществлял  лично.  Возможно,  Пашкин  экономил  на
экспедиторах. Возможно, просто любил перемены в  жизни.  Так  это  или  нет,
теперь уже не столь важно.
   В частые командировки Пашкин ездил не один. Чтобы  было  не  так  скучно,
брал с собой симпатичную, молодую помощницу  Аллу  Углову.  Она  вскоре  так
сблизилась со своим патроном, что владела почти всей информацией не только о
партнерах и поставщиках, но и  о  его  личной  жизни.  Более  того,  молодая
женщина принимала в ней самое  активное  участие.  Вот  только  Пашкин,  как
оказалось, мало ценил такую ее преданность.
   Для информации:
   Алла  Углова  родилась  14  июля  1969  года   в   городе   Северодвинске
Архангельской области. Как все, закончила  среднюю  школу.  Как  все,  сломя
голову, словно в омут, бросилась в рыночные отношения с надеждой стать пусть
не самой богатой, но  достаточно  обеспеченной.  Как  все  "новые  русские",
отличалась от "старых" тем, что ей всегда не хватало денег на модную  одежду
и прически, на красивую жизнь. Но не совсем все  у  нее  было  как  у  всех.
Например, школу Алла окончила с золотой медалью. Но не будем  форсировать  и
опережать события. Представим их так, как и в какой  последовательности  они
развивались.
   - Закажи мне один билет до Нижнего, - вызвав секретаршу, наказал директор
"Руно".
   - На какой день и на чью фамилию? - Алла приготовила блокнот и ручку.
   - На мою.
   - Что-то случилось?
   - Ничего. Обычная поездка для согласования поставок.
   - Один едешь?
   - Да.
   - А я, выходит, больше не нужна?
   - Почему? Очень даже нужна. - Пашкин мило улыбнулся. - Нужна,  но  больше
здесь. Останешься  и  поруководишь  в  мое  отсутствие.  Доверить-то  больше
некому.
   - Раньше в этом не было необходимости...
   - Сейчас  появилась!  -  В  последнем  ответе  Пашкина  прозвучала  такая
твердость, что Углова,  прекрасно  знавшая  своего  патрона,  сразу  поняла:
продолжать разговор в этом направлении просто бессмысленно.
   Этот  поступок  директора  МП  "Руно"  озадачил   не   только   преданную
секретаршу. Еще он самым прямым образом  сказался  на  последующем  развитии
событий. Вокруг Пашкина возник не просто любовный треугольник, а  еще  более
сложная геометрическая фигура. Так, по его возвращении с берегов Волги  даже
жена узнала: там ее муженек завел любовницу. И она его так очаровала, что на
отдых, на юг, ее благоверный собирается именно с ней. Информацию об этом  не
замедлили довести до ее сведения доброжелатели. Конечно, не обошлось  и  без
Угловой.
   Закладывая жене мужа, Алла, безусловно, не стала просвещать ее еще и  обо
всех тонкостях  своих  взаимоотношений  с  ним.  Наоборот,  она  постаралась
выступить даже другом семьи.
   - Мне неудобно об этом говорить, - как бы призналась  молодая  женщина  в
подстроенной самой же откровенной беседе, - но я многим обязана вам,  вашему
супругу... Больно видеть, как такая прекрасная пара вдруг распадается...
   -  Не  такая  уж  и  прекрасная,  -  с  горечью  перебила  Пашкина.  -  Я
подозревала, что идет к этому...
   - Что вы говорите? У вас такой работоспособный муж...
   - Кобель он работоспособный!
   - Разве так можно? - Алла потупила взгляд, уж  это-то  качество  шефа  ей
было известно очень хорошо.
   - Можно, моя дорогая. И не дай вам Бог такого же мужа...
   Только Алла завела  весь  этот  разговор  не  для  того,  чтобы  еще  раз
выслушивать дифирамбы Пашкину. После  возвращения  из  последнего  вояжа  на
Среднюю Волгу он стал ей совершенно неинтересен и, более того,  противен.  И
мотив, толкнувший ее на подобный шаг, был в большей мере заключен в  обычной
женской ревности, которой требовался выход через жажду мести.  Ведь  если  в
законной супруге патрона, которая была старше ее чуть не на десяток лет, она
не видела  достойной  соперницы  и  конкурентки  и  потому  терпела  ее  как
необходимый балласт, то измена Пашкина с новой пассией буквально унижала  ее
в первую очередь в собственных глазах.
   Не случайно говорят, что от любви до  ненависти  лишь  один  шаг.  И  чем
сильнее человек любит, а потому болезненнее ощущает совершенный по отношению
к нему обман, тем  резче,  контрастнее  его  поступки.  Для  женской,  более
подвижной и одновременно более хрупкой психики такой удар  особенно  ощутим.
Чувства начинают преобладать над разумом, и,  защищаясь  от  свалившейся  на
голову  напасти,  представительницы  прекрасного  пола  чаще,  чем  мужчины,
совершают малубдуманные поступки. Потом, бывает, сожалеют об  этом,  но  это
потом. Отчасти поэтому и Алла нанесла свой  первый  ответный  удар  -  пусть
теперь Пашкину достанется хотя бы от жены.
   Но она просчиталась. Отношения между  супругами  были  не  такими,  чтобы
закатывать истерики. Черная кошка пробежала между ними давно. Оказалось, что
в последнее время это был больше союз экономический,  чем  какой-то  другой.
Здесь все чувства, если они и были, уже перегорели.  Вместо  них  преобладал
лишь рациональный подход. Патрон содержал свою жену. Она нигде не  работала.
Жила в свое удовольствие. А все оставшееся время посвящала дочери. Но скорее
всего с  началом  нового  романа  Пашкин  в  последнее  время  стал  урезать
финансирование, в том числе и семейного бюджета.
   - И денег не дает, и в Сочи с б... собрался, - только и бросила женщина в
сердцах.
   - Да, он такой...
   - Ой, милая, может, хоть ты мне поможешь?
   - Каким образом?
   - Деньгами. Уедет он к своей пассии, а все дела тебе оставит. Так?
   - Допустим... - Алла даже сделала паузу, домысливая про себя, что уж если
и помочь кому деньгами, так лучше себе. Ведь они и самой не  будут  лишними.
Но озвучивать эту мысль не стала, ответив иначе: - Я попробую, постараюсь...
   Таким образом, две покинутые женщины заключили необычный союз, который  в
дальнейшем сыграл не последнюю роль в сокрытии преступления. Но к этому  еще
придется вернуться  чуть  позже.  Пока,  чтобы  выдержать  хронологию  и  не
запутывать читателя, перенесемся в конец 1993 года,  когда  Пашкин  был  еще
жив.
 
 
   Рассчитываться лучше вовремя
 
   Говорят, что беда не приходит одна. Словно в довершение  накала  любовных
страстей, Пашкин добавил себе еще и материальных хлопот. Он сократил выплаты
от прибыли сотрудникам. Это только создало вокруг него еще  больше  растущее
недовольство. Назревала разборка, в ходе которой ущемленные  стороны  хотели
бы свести счеты со своим шефом-обидчиком.
   Случай для этого вскоре подвернулся. Точнее,  его  создали  те,  кто  был
заинтересован в сведении с ним  счетов.  И,  по  одной  из  рабочих  версий,
условия для этого были подготовлены не кем иным, как  Угловой.  Однако  сама
она придерживалась совершенно другой точки зрения.
   Из уголовного дела N...
   У меня и мысли не было организовывать убийство Пашкина.  В  тот  вечер  я
пригласила его в офис по просьбе Геннадия  Н,  и  Владимира  П.  Оба  хотели
разобраться с шефом из-за задержки с зарплатой и отменой премий. Убивать  не
собирались.
   Я  позвонила  Пашкину  домой.  Он  сказал,  что   придет.   Пока   ждали,
прикидывали, как лучше повести нелегкий разговор.
   "Если и на этот раз денег  не  будет,  -  сказал  Геннадий,  -  его  надо
припугнуть".
   "Не припугнуть, а отделать хорошенько, - добавил Владимир. - Выбить  надо
с него наши бабки".
   "Как? Он - мужик здоровый", - возразил Геннадий.
   "Не  бойся,  справимся.  -  Владимир  взял  от  камина  литую  кочергу  и
убедительно поиграл ею. - Против лома нет приема..."
   Но все получилось не так, как было задумано...
   Когда страсти в офисе накалились до того, что выяснение отношений перешло
в заурядную драку, Пашкин, оказавшийся  мужиком  не  только  крепким,  но  и
опытным в кулачных диалогах, без труда остудил пыл подчиненных. Геннадий был
отброшен мощным ударом в челюсть в дальний угол. Владимир, получивший  тычок
в солнечное сплетение, рухнул на стул, а потом вместе  с  ним  на  пол,  где
жадно ловил воздух, но никак не мог этого сделать, лишь широко разевал  рот.
Пашкин перевел разъяренный взгляд на Углову:
   - От тебя такого не ожидал... Предала, стерва?
   - Это ты - первый - предал!
   - Вот как?
   - Только так.
   Они замерли на какое-то мгновение, буравя  друг  друга  горящими,  словно
уголья, глазами. И никто не заметил,  как,  еще  минуту  назад  поверженный,
противник поднялся с полу и со спины обрушил на голову Пашкина кочергу.  Тот
рухнул, словно в замедленной съемке, складываясь сначала в коленях, потом  в
поясе. А оба уже оклемавшихся противника стали месить и пинать  его  ногами,
словно глину или футбольный мяч.
   Пару раз приложилась за компанию или  в  горячке  и  женщина.  Потом  она
спохватилась и стала оттаскивать озверевших мужиков:
   - Остановитесь! Так его и убить можно...
   - Отстань!
   - Кого жалеешь...
   - Да он и не дышит уже, не то что не сопротивляется...
   На сыпавшиеся со всех сторон удары Пашкин и в самом  деде  уже  никак  не
реагировал.
   - Все, замочили! - Владимир первым пришел в себя.
   - Что замочили? - Геннадий по-бычьи уставился на подельника.
   - Не что, а кого.
   - Не заливай...
   - Шефа и замочили. Теперь придется концы прятать.
   - Может, он еще жив? - Алла склонилась над распростертым на полу телом.
   - Если он останется живым,  то  не  жильцами  будем  мы!  -  отрубил  тут
Владимир.
   - Дышит вроде. - Женщина предприняла попытку привести Пашкина в чувство.
   - Не надо! - опять остановил ее Владимир. -  И  вообще,  отойди  лучше  в
сторону. Сами разберемся...
   Мужчины  нагнулись  над   телом   поверженного   противника.   О   чем-то
пошептались.
   - Пойдет, - предложил один из них, - давай полотенце...
   Они накинули на пашкинскую шею  удавку  из  вафельной  ткани  и  затянули
петлю, придушив для верности уже поверженную жертву. Потом достали  из  бара
бутылку водки. Маханули почти по  полному  стакану,  занюхав  лишь  рукавом.
Плеснули несколько граммов Алле. Она все это время стояла, не  шелохнувшись,
у камина. Зрелище потрясло ее.  Она  машинально  выпила  спиртное,  даже  не
почувствовав обжигающей горечи.
   - Чо делать-то теперь? - Геннадий уставился  на  Владимира,  а  потом  на
Аллу. - Ты теперь - начальница, ты и решай.
   - Они труп в офисе заделали, а я решай?! - взорвалась женщина.
   - Вывезти его  надо  и  спрятать  пока  где-нибудь.  -  Владимир  остудил
разгоравшийся конфликт. - Лучше за городом...
   - Что? Как это сделать?
   - Вывезти в лес, на пустырь... просто в снег закопать. Зима. Он так долго
пролежит...
   - И как это сделать" когда машины нет? - Алла презрительно посмотрела  на
мужиков, таких крутых еще минуту назад,  месивших  поверженного  Пашкина,  и
таких жалких теперь, когда возникли первые трудности.
   - Об этом я не подумал...
   - Тут надо по-другому. - Женщина взяла инициативу в свои руки. - У  тебя,
Вовчик, кажется, дача есть?
   - Да. Ну и что?
   - А вот что... - И Углова тут же изложила свой план.
   Вскоре  офис  МП  "Руно"  покинула  подвыпившая  компания.  Уже  мертвого
человека, под видом пьяного вдрызг,  вывели  на  улицу.  Женщина  тормознула
проезжавшие мимо "Жигули". В этот момент сокрытия следов  преступления  она,
словно настоящая актриса,  исполнила  самое  сложное  и  опасное.  Она  ярко
сыграла роль разгневанной супруги или любовницы перед запоздалыми  прохожими
и водителем.
   - Нажрался, как свинья! - кричала она и звонко  шлепала  по  безжизненным
щекам. - До  каких  только  пор  будешь  так  измываться  надо  мной,  пьянь
несчастная? За что же мне такая напасть...
   Прохожие сочувствовали: кто-то ей, кто-то ему. Позже они напишут об  этом
в свидетельских показаниях. Но в тот момент все, без исключения,  признавали
полное право женщины хаять вот так упившегося мужика. Увы, в наше время  это
факт далеко не  исключительный.  Отчасти  именно  поэтому  никто  не  придал
значения увиденному, и все забыли о нем,  о  небольшом  интимном  инциденте:
подумаешь, ека невидаль -  баба  пытается  доставить  домой  пьяного  вдрызг
мужика, а друзья,  которых  тоже,  похоже,  не  ветром  шатает,  ей  в  этом
помогают.
   Только отправилась вот так, вчетвером,  втиснувшись  в  тесные  "Жигули",
подвыпившая компания не домой, а за город,  к  Вовчику  на  дачу.  В  дачном
поселке остановились, не доезжая нескольких домов.  Дальше  и  дороги-то  не
было, а только узкая тропка. Под одиноким фонарным  столбом  рассчитались  с
водителем "Жигулей". Он уехал в город, а убийцы, уже не таясь, потащили свою
жертву дальше. Темная ночь, безлюдное место стали их союзниками.
   Так, похоже, никем не замеченные, добрались до нужного  дачного  участка.
По всему выходило, что с лета тут не ступала нога  человека.  Потому  прежде
пришлось разгрести сугробы у калитки, а уж  потом  только  войти.  Двор  был
тесный, соток шесть-восемь. Рядом с покосившимся домиком  притулился  сарай.
Там тело и спрятали, завалив его сверху всяким хламом.
   Обратно выбирались таким же образом:  по  тропинке  до  проезжей  дороги,
потом еще с километр  пришлось  топать  пешком.  Только  непосредственно  на
городской окраине  удалось  поймать  попутную  машину.  На  ней  доехали  до
вокзала. На этомнастояла женщина. Там покрутились у касс, в  зале  ожидания.
Опять повезло - примерно через полчаса отправлялся московский поезд.  Однако
никого из знакомых не встретили.
   После этого все вернулись в офис. Алла для  того,  чтобы  замести  следы,
если они остались. Мужчины приехали, чтобы допить недопитое.
   Утром секретарша, как всегда вовремя, была на своем  рабочем  месте.  Как
всегда,  приятная  и  очаровательная,  она  всем   интересующимся,   вежливо
сообщала, что патрон срочно уехал в командировку.  Вчера  его  проводили  на
поезд. Потом вернулись в офис. Участвовавшие в проводах сотрудники перепили,
и одного пришлось отвозить домой в  состоянии  полной  невменяемости.  Такой
была версия на первое время. И  она  вполне  устраивала.  Благо  была  зима,
суровая северная зима, и труп, закоченев, мог пролежать на  даче  долго.  За
это время можно было придумать и что-либо посущественнее. А  пока  для  всех
Пашкин срочно уехал решать какие-то дела с поставщиками  на  Среднюю  Волгу.
Когда вернется - не сказал.
   Так двадцатичетырехлетняя Алла Углова сама себя назначила  директором  МП
"Руно" со всеми вытекающими обстоятельствами.  Что  молодая  женщина  заняла
директорское кресло, никого не удивило. Такое уже бывало и  раньше.  Частная
фирма продолжала работать как ни в чем не бывало. И, возможно, так бы все  и
осталось шитокрыто. Но на даче оставалась главная улика - труп. От него  еще
предстояло избавиться. Как это сделать, убийцы обдумывали почти месяц.
 
 
   И концы - в воду
 
   Уже на другой день после исчезновения директора Углова позвонила его жене
и  сообщила,  что,  возможно,  скоро  сможет  выполнить  ее  просьбу.   Алла
намекнула, что, мол, она же знает, что Пашкин уехал в командировку,  оставив
фирму на нее. Женщина совершенно  не  удивилась  такой  новости.  Она  давно
привыкла к различным закидонам своего супруга. Уехал, и ладно. Возможно, это
даже к Лучшему.  В  его  отсутствие  она  поправит  пока  свое  материальное
положение. Вот и секретарша, кажется, в этом идет навстречу. Она и  передаст
ей кое-какие деньги на житье-бытье. Жена Пашкина, а  точнее  сказать  -  уже
вдова, даже порадовалась такому развитию событий. Подумаешь, не  предупредил
об отъезде. За время совместной жизни и не такое бывало.
   Еще через неделю Углова передала Пашкиной деньги,  как  бы  между  прочим
поинтересовавшись: не звонил ли сам ей домой?  Женщина  ответила,  что  нет.
Разыграв недоумение, Алла  сказала,  что  и  на  работу  он  не  звонил.  Не
случилось ли чего? Но обе сошлись на том, что пока  волноваться  рано,  мол,
пока все в порядке. И не такое бывало с муженьком и директором. Да и мало ли
причин: дела замотали, а, скорее всего, оторваться не в состоянии  от  своей
новой "соски" или "мочалки". При мысли  об  этом  обе  женщины  заговорщицки
улыбнулись. Пусть резвится, а они тоже не лыком  шиты.  Каждый  извлечет  из
ситуации то, что ему нужно.
   Прошло еще  некоторое  время,  и  наконец  убийцы  отошли  от  шока.  Они
разрабатывали планы  один  хлеще  другого,  как  лучше,  дальше  и  надежнее
спрятать следы преступления. Но дальше  обсуждений  пока  дело  не  шло.  Не
надеясь на мужчин, женщина однажды вечером задержала обоих в офисе.
   - Убрались на даче? - первым делом поинтересовалась Алла.
   - Как, без тебя-то?
   - Два мужика, а без бабы никак?
   - Да вот, не придумаем ничего путного. - Геннадий посмотрел на Владимира,
ища поддержки.
   - Я и машину у приятеля просил, - подыграл тот. - Он в любой момент дает,
обещал...
   - Деятели... - Красивые женские губки скривила  презрительная  улыбка.  -
Когда только поумнеете? Зима скоро закончится, а они все планируют...
   - Вдруг тело найдут, - переметнулся на сторону начальницы один из мужчин,
- надо сделать так, чтобы не узнали...
   - Это как же? - поинтересовалась женщина. - Загримировать хотите...
   - Нет.
   - А что тогда?
   - Способ вернее есть.
   - Какой? Не тяни, выкладывай... -
   - Голову отрубить, расчленить...
   - Ну и насмотрелся ты всяких ужастиков по видику, - накинулся было второй
на приятеля.
   - А почему бы и нет? - вдруг поддержала женщина. - Так  и  в  самом  деле
опознать будет сложнее.
   - Тогда уж лучше совсем расчленить! - поддерживая  сообщников  и  пытаясь
реабилитироваться в их глазах, высказался Геннадий. - Я по видику про  такое
смотрел...
   - А потом утопить по частям, - добавил Владимир, - скинем  в  прорубь,  и
делов-то...
   - Неплохо, - добавила Алла. - Скоро весна и  распутица.  Половодье  смоет
все следы, если они и останутся...
   Слушать такое женщине, да еще и самой участвовать, если ее нервы  не  как
канаты, не так легко. Но другого  было  не  дано.  Теперь  все  участники  и
соучастники убийства вынуждены были  крепко  держаться  друг  за  друга.  Их
намертво сплела незримая нить, разорвать которую  можно  было  разве  только
ценой своей жизни. Решиться на такое, когда ты в самом расцвете сил?  Ну  уж
нет! Лучше постараться выкрутиться из опасной и щекотливой  ситуации  как-то
иначе.
   Обсудив вечером все детали, на следующий день втроем они выехали на дачу.
Машину опять пришлось оставлять за несколько домов  в  стороне.  К  знакомой
калитке  подходили  по  совершенно  заметенной  тропинке.   Опять   пришлось
разгребать снег, чтобы войти во двор. Это  успокаивало,  значит,  гостей  не
было.
   Труп нашли там же, где его оставили в тот раз,  в  сарае.  Мужчины  зашли
вовнутрь. Женщину оставили во дворе, чтобы караулила.  Вскоре  она  услышала
гулкие удары. Значит, мужчины стали отделять голову.
   Только получалось это  у  них  очень  плохо,  сказать  точнее,  вовсе  не
получалось.  Мертвое  тело,  пролежав  на  морозе  почти  месяц,   настолько
промерзло, что топор отскакивал от него. Пришлось взяться за двуручную  пилу
"дружба-два". Но когда раздался характерный звук, стоявшая на шухере женщина
не выдержала и заглянула в сарай. Ей стало любопытно, что  эти  два  балбеса
там пилят, вместо того чтобы  по  быстрому  отрубить  у  трупа  голову.  Она
приоткрыла дверь. И ноги ее дрогнули, подкашиваясь. Ей стало плохо.
   На старых козлах лежал скрюченный, весь заиндевевший Пашкин,  а  два  его
бывших сотрудника старательно пилили ему шею. И крошки застывшего мяса, кожи
и крови опилками брызгали в разные стороны из-под вгрызающихся в перемерзшую
плоть зубьев.
   - Чо случилось? - посмотрел на нее один из пильщиков.
   - Ничего... - Женщина поспешила тут же отпрянуть назад.
   - Все тихо? - спросил и второй.
   - Да.
   - Ну так и стой на стреме.
   - Нет, - вдруг вмешался другой. - Лучше помоги.  Подержи  вот  здесь,  за
ноги, а то пилу зажимает. Пилить невозможно...
   - Мне плохо, - попыталась возразить разом побледневшая женщина.
   - Держи! - Ближний пильщик удержал ее силой.
   Тут колени у Аллы сложились, и она  буквально  плюхнулась  на  пашкинские
ноги.
   - Во. Так-то лучше, сразу и пошло... - услышала она, как  сквозь  вату  в
ушах. Фигуры пильщиков почему-то закачались и куда-то поплыли.
   Вскоре  с  грехом  пополам  кое-как  отделили   голову.   От   дальнейшей
расчлененки пришлось отказаться. Уж слишком трудоемким оказалось это дело.
   - Утопим и так, только в разных мешках, тоже  не  опознают,  -  предложил
кто-то.
   На том все и сошлись. Голову упрятали в одну матрасовку с камнями. Тело -
в другую. Ношу полегче взвалили на спину женщине, а что потяжелее подхватили
мужчины. Так, процессией, под покровом надвигающейся ночи,  где  по  снежной
целине, где по тропинке, пробрались к проруби в реке.
   Но здесь преступников поджидало разочарование. Если малый пакет, проломив
тонкий свежий лед, быстро сгинул в  темном  водном  чреве,  то  огромный,  с
телом, в узкую прорубь не пролезал. Ее окно надо было расширять и делать это
во всей основной толще намерзшего за зиму льда.  А  для  этого  пришлось  бы
напряженно и долго поработать. Времени и желания на это не было.  Ведь  было
опасение, что вдруг кто-то из редких дачников, которые здесь  живут  круглый
год, возьмет и придет. Решили лучше не рисковать. Потом ни с того ни с  сего
увеличившаяся прорубь обязательно привлекла бы чье-то внимание.
   Опять пришлось проделать долгий путь с обезглавленным телом,  теперь  уже
до ближайшего леса. Он был рукой подать, но по  глубокому  снегу  добирались
чуть не с час. Там труп и схоронили, прикрыв валежником и  забросав  снегом.
Но в спешке сделали это почти на самой  опушке,  среди  чахлого  кустарника.
Потому труп и пролежал незамеченным лишь до первых весенних проталин,  когда
и был обнаружен.
 
 
   Сколько веревочке ни виться...
 
   Недооценили преступники тех, кто будет раскручивать содеянное ими.
   Благодаря  адскому   по   напряжению   и   кропотливому   по   дотошности
многомесячному труду  сотрудников  уголовного  розыска  Архангельского  УВдк
концу года следствию удалось восстановить полную картину кровавой трагедии и
установить ее мотивы. Против убийц были найдены уличающие  их  факты.  Обоих
мужчин арестовали, а потом и осудили. Один получил десять, а  другой  восемь
лет строгого режима.
   Лишь  Угловой,  когда  над  ее  головой  стали  сгущаться  грозовые  тучи
правосудия, удалось скрыться. Она покинула не только пределы области,  но  и
России. За границу скрылась не с пустыми руками, а прихватив с собой кое-что
из наиболее ценного в подконтрольной ей фирме. И вот именно с этой стадии  в
розыск молодой женщины, помимо сыщиков УВД Архангельской области, включились
еще и специалисты Национального Центрального бюро Интерпола в России.
   Для справки:
   В штате НЦБ Интерпола  круглосуточно  работают  около  полусотни  человек
(данные на первую половину 90-х. - Авт.). Все сотрудники - профессионалы  по
части криминалистики и лингвистики. Бюро осуществляет связь со 115 странами.
Обмен информацией идет на трех языках: английском, французском, испанском (в
пределах СНГ - на  русском).  Основные  усилия  сосредоточены  на  получении
информации,   ее   переработке,   создании   банков   данных,    позволяющих
криминалистам мира точно  знать  -  с  кем  они  имеют  дело.  Нередко  след
преступника  пролегает  через  несколько  границ.  Без  досье  международной
полицейской службы проследить цепочку его "грехов" невозможно. Общие  усилия
позволяют это сделать, замыкая в конце  концов  круг  поиска  на  конкретном
субъекте с последующей передачей его судебным инстанциям.
   Несмотря на молодость, Углова оказалась  довольно  серьезным  противником
для  агентов  международных  полицейских  спецслужб.  Как  выяснилось,   она
достаточно образованна, умна и приспособлена к  жизни  практически  в  любом
европейском  государстве,  и  не  только.  После  обобщения  всей  известной
информации о ней коллеги из  Интерпола  составили  такой,  пока  еще  общий,
образ,  что  интересующая  фигурантка  в  совершенстве   знает   английский,
сербский,  македонский  языки,  владеет  немецким,  хорошо  ориентируется  в
международном праве.
   Первым местом своего пребывания вне России Углова выбрала Австрию.  Здесь
она оказывается не случайно. По существующим законам  в  этой  стране  можно
сменить гражданство при определенных условиях. Что она и делает, выйдя замуж
за гражданина этой страны. Так  она  становится  госпожой  Вайдл.  Казалось,
после такого шага, как говорится, все концы в воду. Но  к  этому  времени  с
подачи  российского  НЦБ  Интерпола  в  министерстве  юстиции  Австрии   уже
находились материалы Генеральной прокуратуры Российской Федерации об аресте,
выдаче и возвращении Угловой.
   Летом   95-го   госпожу   Вайдл   арестовывает    австрийская    полиция.
Устанавливается, что она и разыскиваемая по всему миру Углова одно и  то  же
лицо. Утрясается на межгосударственном  уровне  вопрос  о  ее  переправке  в
Россию.
   Однако даже в такой ситуации Алла не теряет присущего  ей  самообладания.
Она не тратит времени зря.  Убеждает  мужа,  что  все  это  роковая  ошибка.
Нанимает адвоката. Консультируется,  организует  и  ведет  активную  защиту.
Задержанная и уличаемая в содеянном, то и дело  меняет  свои  же  показания,
выдвигая одну версию за другой. Их проверка  местным  следствием  оттягивает
момент экстрадиции.
   Наконец,  когда  следствие  все  же  выходит  к  итоговому  результату  и
намечается уже день окончательного принятия решения,  Алла  предпринимает  и
вовсе  отчаянный  шаг:  она  инсценирует  попытку  самоубийства.  В  тяжелом
состоянии ее переводят из тюрьмы в больницу.  Оттуда  УгловаВайдл  совершает
побег и исчезает из поля зрения местной уголовной полиции.
   Опять розыск коварной  и  изощренной  преступницы  по  всему  миру  ведет
Интерпол, а заинтересована в его конечном результате уже не  только  Россия,
но и Австрия. И через какое-то время через картотеку по "Красному уголку" ее
обнаруживают в Чехии. По  установленным  правилам  теперь  уже  Национальное
Центральное бюро Интерпола из Праги шлет запрос в Москву и  просит  прислать
положенные материалы на  экстрадицию.  Без  них  местные  правоохранительные
органы не могут не то что выслать преступницу в Россию, но  даже  арестовать
ее.
   Вскоре из Москвы в Прагу  по  каналам  спецсвязи  направляются  требуемые
документы.  Но  к  тому  времени,  когда  они  наконец  получены   пражскими
коллегами, объект исчезает. Он уже покинул пределы страны.
   Вот  так  поиск  обаятельной  и   неуловимой   госпожи   преступницы   из
Северодвинска  длится  около   трех   лет.   Все   это   время   посредством
информационных каналов Интерпола по  ее  постоянно  путающемуся  следу  идут
специалисты-розыскники из российского НЦБ, координируя  действия  коллег  за
рубежом.
   Углова-Вайдл появляется и исчезает из поля зрения  то  одной,  то  другой
уголовной полиции. Она путешествует  из  страны  в  страну,  не  задерживась
подолгу на одном месте. Наконец летом 1996 года австрийские  сыщики  выходят
на  нее  второй  раз.  Следует  повторный  арест.  А  затем,  с  соблюдением
международно-правовых норм, ее этапируют в Москву,  а  потом  и  далее  -  в
Архангельск.
   Для справки:
   Ежедневно в НЦБ Интерпола в России поступает  в  среднем  от  70  до  120
запросов от российских и зарубежных правоохранительных органов. За 1994  год
их было 27,5 тысячи. Было объявлено в розыск МВД РФ более ста  преступников,
установлено  местонахождение   39.   Из   России   было   экстрадировано   6
преступников, наши органы правосудия получили трех. В  настоящее  время  НЦБ
участвует в расследовании свыше 3 тысяч уголовных дел и проверке  около  1,5
тысячи оперативных материалов, а также в  розыске  более  200  преступников,
скрывающихся  от   российских   правоохранительных   органов   за   рубежом.
Компьютерная современная техника, с помощью которой идет обмен информацией с
зарубежными коллегами, способна передавать любой текст за  несколько  секунд
почти в любую страну, кроме Бельгии, Великобритании и Германии.
 
 
   Остается только надежда
 
   Когда я знакомился с розыскным  делом  Аллы  Угловой,  поинтересовался  у
специалистов:  почему  преступнице  удавалось  так   долго   ускользать   от
правоохранительных органов, только ли благодаря ее криминальным способностям
или были еще  другие  причины?  Увы,  с  сожалением  констатировал  один  из
сотрудников Интерпола, подобная ситуация в наши дни скорее  правило,  нежели
исключение. Почему?
   Россия, в отличие от всех европейских стран, не подписала  еще  со  всеми
европейскими  державами  Конвенцию  об  экстрадиции.  Потому   преступников,
сумевших скрыться за рубежом, привлечь к ответственности пока невозможно или
достаточно проблематично.
   Например, имеются данные  о  нескольких  "сильно  наследивших"  гражданах
России. НЦБ установлено их местонахождение. Но на  этом  пока  стоит  жирная
точка. А беда в том, что даже у себя дома, то есть в  Российской  Федерации,
не урегулированы многие организационные вопросы.  Они  требуют  согласования
специальных правовых норм на уровне правоохранительных органов,  участвующих
в международном розыске преступников, в их  задержании,  аресте  и  передаче
инициатору   розыска.   В   России   нет   национального   законодательства,
регулирующего эти вопросы. А ведомственные нормативные акты не  в  состоянии
разрешить всех вопросов. Наверное, нет  необходимости  приводить  какие-либо
еще конкретные примеры, подтверждающие неповоротливость  и  косность  нашего
чиновничьего аппарата.
   Можно сказать о том, что невысока еще и культура  информационного  обмена
инициаторов розыска. Бывает, запрос строится так,  что  над  ним  приходится
ломать голову самим сотрудникам  непосредственно.  Ведь  с  прикрепленной  к
запросу фотографией Петрова или Сидорова  никто  по  всему  миру  бегать  не
будет. Отработка идет на уровне компьютерной памяти банков данных  уголовных
полиций.
   В международном розыске каждая зацепка играет достаточно значимую роль. И
сбои происходят  чаще  из-за  того,  что  многие  сотрудники  оперативных  и
следственных подразделений на местах, или, как говорят,  "на  земле",  плохо
представляют  возможности   Интерпола.   Еще   причина   в   незнании   норм
международного  права   и   требований,   предъявляемых   к   использующимся
документам.
   Скажем, как складывается сотрудничество с
   США? Сотрудники Главного управления по организованной преступности МВД РФ
по просьбе Интерпола, например, с помощью  НЦБ  установили  и  задержали  на
территории России двух человек без гражданства. Оба были причастны к крупным
преступлениям, по законам караемым многолетним тюремным  заключением.  Их  с
рук на руки передали сотрудникам ФБР США. Так же  поступили  с  американским
гражданином,  временно  находящимся  в  нашей  стране,  но   разыскивавшимся
правоохранительными органами США за похищение ребенка.
   Определенной информацией располагают и коллеги  за  океаном.  На  сегодня
известны пять крупных американских банков, в которых осели немалые деньги из
России, переправленные туда разыскиваемыми по этому поводу преступниками.  И
хотя там понимают, что деньги ворованные, но на переговоры  об  их  возврате
или экстрадиции  причастного  к  этому  лица  идут  очень  неохотно.  Вот  и
получается, что у НЦБ Интерпола в РФ те же самые болезни, что и у всей нашей
правоохранительной  системы,  составной  частью   которой   является   Бюро:
вычислить преступника можно, а привлечь к уголовной ответственности сложно и
не всегда возможно.
   Одно остается - надежда, пусть не на неминуемое возмездие, то хотя бы  на
то, которое придет обязательно, но с отсрочкой исполнения. Так это произошло
в растянувшемся на несколько лет деле Угловой-Вайдл. Сегодня можно  сказать,
что по возвращении в родные края Алла  в  Архангельске,  то  есть  по  месту
совершения  преступных  действий,  была  осуждена  судом,  но   одновременно
оправдана!
   Это, кстати, еще один парадокс нашего времени. Фактически  из  зала  суда
женщина отправилась домой. Возможно ли такое? Оказывается, да. Суд учел, что
в ходе предварительного расследования она содержалась под стражей не  только
у нас в стране, но и в той же Австрии. Это и было  принято  во  внимание.  А
учитывая другие смягчающие обстоятельства, суд посчитал правомерным  принять
именно такое решение.
   Для справки:
   За право пользования банком данных международного полицейского сообщества
Россия платит 36 бюджетных единиц (около 70 тысяч французских франков).  Для
сравнения, ежегодный взнос Великобритании - 100  бюджетных  единиц.  Тем  не
менее расчетливые англичане идут на эти дорогие, но необходимые траты. Да  и
резонно ли ставить вопрос  по  поводу  выгодности  или  окупаемости,  когда,
скажем, идет розыск убийцы. Здесь вступают в силу иные  мерила,  не  столько
материальные, сколько нравственные.
   Но можно работу НЦБ Интерпола в России попытаться  оценить  и  с  позиции
товарно-денежных отношений. Например, не так давно совместно с коллегами  из
Словении была успешна завершена операция по возврату нашей стране более  160
уникальных  икон.  Их  полную  стоимость  эксперты   назвать   затрудняются.
Продолжается расследование кражи древних рукописей из  Публичной  библиотеки
Санкт-Петербурга. Цена этих реликвий около 300 миллионов  долларов.  Ведется
поиск скрывшегося директора концерна "Тибет", других  финансовых  аферистов,
нанесших огромные убытки отдельным гражданам и стране в целом.
 
 
   ЗАВЕРБОВАННАЯ ЖЕНА
 
   Историю эту рассказала женщина, которая в свои уридцать  выглядела  почти
на пятьдесят. При этом у нее не было  каких-либо  физических  недостатков  и
недугов. Наоборот, если отбросить некоторую небрежность в одежде,  то  можно
бы было разглядеть стройную и даже точеную фигурку. А если попытаться мазком
опытного художника снять неизгладимую, казалось, печаль с лица, та оно стало
бы   гораздо   привлекательнее   и   приятнее,   с   правильными    чертами,
уравновешенными почти  во  всем.  Живая  Мадонна  с  известного  раритетного
полотна, да и только, но с поправкой на современность. Тем не менее  женщина
не стремилась казаться ни красивее, ни моложе. И  это  противоречило  Самому
женскому существу, было более чем странным. Как  призналась  она  сама,  это
теперь ей ни к чему - в ее жизни уже нет будущего, только  прошлое.  И  лишь
частью его она еще жива. Другая же, схватив мертвой хваткой, цепко держит ее
в своих тисках, давит и не дает даже вздохнуть легко и свободно.  Хотя  было
время, когда и она радовалась жизни,  была  счастлива  и  любима.  Этого  ей
показалось мало. Поступившись однажды нравственными принципами, она  сделала
шаг за черту. И сорвалась... в пропасть.
   По меркам многих сверстниц, жизнь Жанны, супруги преуспевающего  банкира,
складывалась почти праздником. Она уже три года была замужем.  В  семье  рос
полуторагодовалый сын, за  которым  ухаживала  няня.  На  кухне  хозяйничала
домработница.  Поэтому  Жанна  была  предоставлена  самой  себе.  Она  часто
разъезжала по городу  на  изящном  "Пежо"  (подарок  мужа).  Иногда  попутно
подвозила кого-то, в основном женщин, получая  за  это  чисто  символическую
плату. Нет, она не нуждалась в средствах. Просто  муж  в  разговорах  с  ней
неоднократно подчеркивал, что деньги нужно уметь не  только  тратить,  но  и
зарабатывать.
   Двухэтажный особняк, расположенный в спальном районе Москвы,  ломился  от
дорогих и престижных вещей, различных предметов домашнего обихода: У молодой
женщины было множество драгоценностей. Николай, муж Жанны, любил свою  жену.
Он был всегда ласков с ней, внимателен. Но, к  сожалению,  у  него  явно  не
хватало времени на нее и семью. Николай уезжал в офис довольно рано, а домой
возвращался уже очень поздно. Часто ему приходилось работать даже в выходные
дни. Бизнес есть бизнес - и промедление в финансовых сделках иногда  чревато
самыми непредсказуемыми последствиями.
   Так продолжалось изо дня в день, из месяца в месяц. И,  казалось,  ничего
другого Жанне не надо было. Но так пристойно все выглядело  лишь  на  первый
взгляд, только внешне. На самом  же  деле,  как  любая  молодая  и  красивая
женщина, она хотела внимания, признания, хотела быть не просто любимой, но и
постоянно находиться рядом с любимым. Лишь иногда отголоски  этих  страстных
желаний прорывались наружу, и тогда она  становилась  даже  навязчивой.  Муж
понимал это по-своему - и следовал очередной дорогой подарок.
   Постепенно Жанна свыклась со своим  положением.  Лишь  иногда  накатывала
волна легкой грусти, и тогда она мысленно погружалась  в  ностальгические  и
иллюзорные грезы. И вдруг, как отклик на них,  однажды  раздался  телефонный
звонок. Он был от школьной подруги.
   - Кто? Люба? - еще раз переспросила Жанна, не веря. - Какая?
   - Та самая...
   - Ой, Терехова, что ли?
   - Почти угадала, только теперь не Терехова, а
   Ковалевская...
   - Как интересно... Приезжай. Расскажешь.
 
 
   Гостья из прошлого
 
   Люба не заставила себя долго ждать. Уже на следующий день она появилась в
особняке  с  пышным  букетом  орхидей.  Еще   у   порога   она   возбужденно
расцеловалась с подругой, явно демонстрируя свою радость. Потом, знакомясь с
нынешней обителью Жанны, почти по-хозяйски  обошла  все  комнаты.  При  этом
можно было бы заметить, как завидовала она всей этой роскоши, богатству.  Но
вряд ли хозяйка особняка это заметипа. Она была занята другими мыслями, рада
была новому, внезапному развлечению, этой гостье из прошлого, из  юности,  о
которой по большей части сохранились лишь приятные воспоминания.
   - Уютное у тебя гнездышко, - в который уже раз похвалила Люба  обстановку
и дом, когда сели пить чай. - Сколько же твой муж получает?
   - Нисколько, - потупилась Жанна,  которая  всегда  почему-то  стеснялась,
когда речь заходила о деньгах. - Он  президент  финансовой  группы.  Сказать
проще - хозяин банка. Сколько  ему  надо,  столько  и  тратит  на  себя,  на
семью...
   - Здорово. Мне бы так...
   - Зачем? Это очень хлопотно. У него совсем нет личного времени.
   - Я бы все отрегулировала. Тут главное - желание.
   - Да?
   - Именно.
   - Ты серьезно так считаешь?
   - А твой оклад какой цифрой  прописывается?  -  ушла  от  прямого  ответа
подруга.
   - Я не работаю.
   - Правильно. Значит, ты устроилась еще лучше.
   - Не совсем.
   - Брось. Многие о такой жизни мечтают, только и видят во сне. У тебя  все
наяву. Бабок-то много твой отстегивает?
   - Что?
   - Ну, денег твой много дает на ведение домашнего хозяйства, на косметику,
чтобы ты на себя тратила?
   - Я не считала. Наверное, сколько надо...
   - Здорово. Нет, ты, подружка, просто классно устроилась.
   - Наверное. Только скучно бывает. Все одна и одна...
   Подруги еще долго пили мам,  вспоминали  былое.  Даже  не  заметили,  как
быстро пролетело время. Люба засобиралась домой, а Жанна под любым предлогом
старалась ее задержать, И пр всему было видно, что богатой хозяйке ой как не
хотелось опять оставаться одной. Более того,  из  разговоров  подруги  стало
понятно, что Жанна, несмотря на роскошную жизнь и любящего мужа,  чем-то  не
удовлетворена.
   - Послушай, подруга, тебе бы жить и радоваться, - почти в лоб  произнесла
Люба, - как пташке беззаботной, а ты все недовольна чем-то!
   Чего не хватает-то?
   - Не знаю. И правда, у меня есть все...
   - Тогда я тебя что-то не пойму.
   - Я и сама себя порой не понимаю.
   - Ну что тут скажешь: у богатых свои причуды...
   - Да ладно тебе.
   - Тогда, подруга, выше нос!
   - Скучно. Понимаешь, я все одна и одна...
   - Любовника заведи.
   - Ну, ты скажешь...
   - А почему бы и нет?
   - Я мужа люблю.
   - Тогда хотя бы чаще бывай на людях.
   - Бываю: в магазинах, в салонах разных, на презентациях...
   - Еще Чаще бывай.
   - Не то все это. Скучно там. Бываем вместе с мужем, но Коля и там весь  в
делах: то с одним разговаривает, то с другим...
   - Слушай, это все не то. Тебе надо выбраться куда-то  покруче:  в  ночной
клуб, в казино...
   - Скажешь тоже, в такое заведение и идти одной?
   - Почему одной? Я компанию составлю.
   - Правда?
   - А почему бы и  нет?  Только  финансировать  это  мероприятие  полностью
будете вы, госпожа банкирша. Идет?
   - Не знаю. Что Коля скажет?
   - А ему, кстати, и не обязательно обо всем этом знать.
   - Как это?
   - А вот так. Ты ему все рассказываешь?
   - Да.
   - О задержке месячных, о прыщике на пупке?
   - Ну, ты скажешь...
   - Вот и я о том же. Зачем даже любимого мужа посвящать в  некоторые  наши
женские тайны.
   - Наверное, ты права...
   - Я всегда права. У меня опыта побольше. За свое место под солнцем мне ой
как пришлось поработать локтями и еще кое-чем...
   - Об этом ты мне не рассказывала...
   - Не успела. Но еще такая возможность будет, надеюсь?!
   - И я надеюсь.
   - Кстати, место благопристойное я подберу и-в свет?
   - Даже и не знаю...
   - Да ладно тебе цену-то набивать. Не понравится, сразу уедем. Годится?
   - Может, правда, попробовать?
   -   Она   еще   сомневается.   Мне   бы   твои   бабки,    я    бы    все
культурно-развлекательные точки в столице обошла просто так, из любопытства.
   - Ладно. Из любопытства и сходим.
 
   Выход в свет
   Люба не заставила долго ждать.  Предложение  последовало  примерно  через
неделю. Она позвонила и рассказала о казино  "Габриэла",  в  котором  успела
побывать ее знакомая. Сразу и условились, когда они намечают  свой  выход  в
свет.
   Подруги встретились  возле  станции  метро  "Юго-Западная".  Когда  Жанна
подъехала на своем "Пежо", Люба уже поджидала на  условном  месте.  Примерно
через полчаса они оказались в бау. Выпив по  бокалу  шампанского,  прошли  в
казино. Жанна сыграла в рулетку. И... выиграла.
   - Отметим удачу? - предложила Люба.
   Подруги еще раз заглянули в бар. Заказали какой-то замысловатый коктейль.
Потягивая пьяняще-веселящую жидкость, Жанна слушала щебетание Любы и  просто
так, из любопытства осматривала зал. Было интересно, какая  пестрая  публика
здесь собирается. Вдруг она заметила, что в их  сторону  пристально  смотрит
какой-то молодой человек.
   "Какой приятненький, блондинчик", - отметила  Жанна.  И  тут  их  взгляды
встретились. Молодой человек улыбнулся. Жанна вздрогнула и  потупилась.  Она
почувствовала, что "блондинчик" явно  был  настроен  на  знакомство  и,  как
показалось, на что-то еще. А она вдруг поймала себя на мысли, что в компании
с ним, возможно, ни от чего бы и не отказалась. От  этого  стало  стыдно  за
свою невесть откуда появившуюся распущенность. Такого она раньше за собой не
замечала. Откуда это?  От  дурманящего  коктейля,  от  всей  царившей  здесь
атмосферы? Она еще больше смутилась, словно  "блондинчик"  мог  прочесть  ее
мысли, и резче, чем следовало, отвернулась.
   - Ой, времени-то сколько?! - встрепенулась тут Люба. - Мне пора...
   - И мне-тоже.
   Подруги засобирались домой. Одевшись, они вышли на улицу и направились  к
стоянке автомашин. Подойдя к "Пежо", Жанна увидела около своей  машины  того
самого  "блондинчика".  Он  опять  улыбался  чему-то  и  смотрел  на  нее  с
нескрываемым восхищением.
   - Пожалуйста, не сочтите меня навязчивым. -
   Молодой  человек  протянул  визитку.  -  Я  не  мог   устоять:   вы   так
обворожительны...
   - Неплохой ход для знакомства, - поддержала его Люба и в то же время  как
бы оттолкнула. - Даже  оригинальный:  этак  сразу  признаться  в  любви.  Но
накладочка небольшая - моя подружка замужем.
   - Извините, но я никоим образом  не  собираюсь  разбивать  чью-то  семью,
чье-то счастье, а тем более ваше, Жанна.
   Он показался таким искренним и таким... неотразимым, что Люба тоже как-то
смягчилась. Она даже подтолкнула руку подруги, когда  та  в  нерешительности
замерла: брать или нет визитку. Взяла, даже не взглянув, спрятала в сумочку.
Более того, почему-то не отказалась от предложенной встречи. Пообещала,  что
подумает. Но как бы на всякий случай подготавливая отход, предупредила,  что
она женщина занятая, не свободная.
   И при всем при этом вдруг оставила незнакомцу свой телефон.
 
 
   Иллюзия любви
 
   Позже, уже дома, Жанна  лишь  пожурила  себя  за  легкомыслие.  При  этом
нет-нет да ловила себя на том, что невольно продолжала  восхищаться  молодым
человеком. Надо же, он и имя,  оказывается,  ее  узнал.  Откуда?  Услышал  в
разговоре подруг? Но он  не  подходил  так  близко.  Знал  заранее?  Тут  бы
насторожиться. Только не случилось этого. Был март,  начиналась  весна.  Все
будоражило воображение.
   Через два дня они встретились. Сергей, так звали "блондинчика",  оказался
менеджером иностранной фирмы. С Жанной он вел  себя  подчеркнуто  вежливо  и
обходительно.    Они    побродили    по    выставке    какого-то     модного
художника-авангардиста.  Каждое   полотно   Сергей   удачно   комментировал,
демонстрируя хорошую эрудицию. Потом посидели в кафе.
   - Вскоре такие встречи  стали  происходить  почти  еженедельно.  Жанна  и
Сергей посещали театры и кино, бары и рестораны. Побывали даже на скачках  и
на нескольких презентациях, где,  в  отличие  от  мужа,  новый  спутник  все
внимание уделял только Жанне. А ей, долго  скучавшей  в  одиночестве,  такая
разнообразная жизнь очень понравилась. Все было как в красивом и  счастливом
кино о влюбленных.  И  потому  женская  душа  все  больше  Таяла,  и,  когда
критическая точка была достигнута, Сергей  пригласил  Жанну  посмотреть  его
холостяцкую квартиру.
   Приехав в его апартаменты, а это была трехкомнатная квартира  европейской
планировки, они долго болтали, пили  кофе,  коньяк,  слушали  музыку.  Потом
танцевали, и был долгий, горячий поцелуй. Сергей сразу объяснился в любви. А
она радовалась как девчонка и была в состоянии  эйфории,  почти  безбрежного
счастья. С таким чувством она и отдалась возлюбленному,  вся,  без  остатка,
без предрассудков, без стыда, забыв обо всем на свете.
   И как ни странно, но о своей измене мужу  Жанна  не  слишком  печалилась.
Видимо, новый роман целиком захватил ее. Словно в приятном забытьи пролетели
так несколько недель.  Но  тайная  любовь  урывками  лишь  больше  и  больше
распаляла чувства.
   Так прошло еще несколько недель. Дома все оставалось по-прежнему. Николай
все так же был погружен в свой бизнес. Он не  замечал  никаких  изменений  в
поведении жены. Потом вдруг засобирался в командировку, в Германию. Узнав  о
его планах, Жанна втайне обрадовалась этому. Она давно  мечтала  провести  с
Сергеем целую ночь. Он и сам неоднократно намекал ей  на  это,  но  соблюдал
такт и не проявлял чрезмерного давления.
   Дня через три они встретились вечером у Сергея  на  квартире.  Опять  был
душевный разговор, вино, музыка, любовные ласки и утехи. Партнер был  просто
неутомим.  Жанна  изнывала   в   приятной   неге.   Ничего   не   предвещало
неприятностей, но любовный роман, а точнее, самая что ни на есть иллюзия уже
проходила свою кульминационную точку.  Только  Жанна,  охваченная  страстью,
ничего не замечала, кроме ласкового и обходительного любовника.
   Ситуация кардинально изменилась, когда, выйдя из ванной комнаты,  молодая
женщина вдруг ощутила перемену в  обстановке.  Почему-то  в  постели  вместо
Сергея лежал голый мужчина лет 40-50. Он был  весь  в  татуировках.  Широкую
спину украшала церковь с пятью куполами. Он вдруг перевернулся  и  уставился
на нее наглыми глазами-буравчиками.
   - Где я? Что вы тут делаете? - вдруг взорвалась Жанна. - Где Сережа?
   - Не дури, детка! - Мужчина в наколках жестом поманил ее к себе. При этом
он с явной гордостью погладил  свое  хозяйство,  которое  находилось  уже  в
полной боевой готовности и было каких-то неестественных размеров.
   ЖВнна дико закричала и бросилась в  другую  комнату.  Здесь  она  увидела
Сергея.  Он  сидел  на  диване  в  небрежно  накинутом  халате  и   спокойно
разговаривал с каким-то молодым, тоже незнакомым  мужчиной.  Жанна  замерла,
лишившись на какой-то момент дара речи. Ее  поразило  лицо  незнакомца.  Оно
было  противно   и   страшно   одновременно,   этакая   питекантропообразная
физиономия.
   Мужчина громко рассказывал Сергею о какойто женщине, которую они заманили
к себе и пользовались ею как хотели, а она молила  о  пощаде,  но  все  было
тщетно.
   Жанна была потрясена.
   - Что это значит? - бросилась она к Сергею. - Кто эти люди и что им здесь
надо?
   Возлюбленный, такой ласковый еще минуту назад, вдруг резко оттолкнул ее и
жестко бросил:
   - Тебя! Они хотят тебя...
   - ... - Жанна во второй раз потеряла дар речи.
   Все ее чувства в этот миг были явно выражены на лице. Возможно,  было  бы
лучше, если б она потеряла сознание, грохнувшись в  обморок.  Она  была  уже
близка к этому, как услышала  в  голосе  Сергея  знакомые,  такие  мягкие  и
обходительные нотки:
   - Успокойся, детка, Пожалуйста, успокойся...
   Наверное, они просто хотели ее  напугать,  разыграть,  пошутили...  Жанна
снова почти счастливыми глазами смотрела на своего любовника. Он даже  обнял
ее, и они вместе пошли в сторону спальни. Но  там  этот,  в  татуировках,  с
куполами во всю спину...
 
 
   Как вербуют агентов?
 
   На пороге спальни Сергей остановился. Отстранил Жанну от  себя,  а  потом
легонько подтолкнул в  комнату,  сопроводив  это  напутствием  и  совершенно
незнакомой ей интонацией, как с чужого голоса, в котором появились  какие-то
жесткие нотки:
   - Будь умницей, иначе тебе же хуже...
   В это время с постели встал тот самый в наколках  с  торчащим  колом.  Он
подхватил ее как мешок и потащил на кровать. Жанна  пыталась  вырваться,  но
все ее попытки не имели успеха. Хватка у несущего ее человека была  мертвая.
Она кричала и умоляла Сергея помочь ей избавиться от всего этого кошмара, но
тот лишь загадочно улыбался.  А  затем  он  сказал,  что  с  ней  ничего  не
случится, если  она  "удовлетворит  желание  заслуженного  брата".  С  этими
словами прикрыл дверь в спальню. А они, эти  слова,  буквально  парализовали
молодую женщину. Этим и воспользовался "брат". Бросив Жанну на  постель,  он
сначала изнасиловал  ее  обыкновенным  способом,  а  затем  повторил  все  в
извращенной форме.
   Жанна опять пыталась Сопротивляться, кричать:
   - Мне больно, я больше не могу, не могу!!
   Однако это мало волновало насильника. Было похоже, что  от  ее  криков  и
сопротивления он еще больше распалялся и стервенел. Помочь же  женщине  было
некому. Лишь на миг мелькнула надежда,  когда  открылась  дверь.  Наконец-то
Сергей опомнился и пришел ее спасти из этих противных и страшных объятий.
   Увы,  все  случилось  наоборот.  Появился  питекантроп,  который   сменил
"заслуженного брата" и проделал с ней то же самое. Это был уже не кошмар,  а
сплошной ужас. Женщина не выдержала и лишилась сознания.
   Когда она очнулась, то опять ненасытные "братья" принялись  удовлетворять
свои сексуальные потребности. На этот раз они накинулись на нее оба. Что они
с ней делали! Жанна уже плохо соображала и ощущала, что  происходит  с  ней.
Она еще несколько раз теряла сознание, но  издевательства  не  прекращались.
Казалось, им не будет конца.  Устроив  подобие  конвейера,  насильники  были
неистощимы на разного рода сексуальные "развлечения", а точнее, извращения.
   Очнувшись в  очередной  раз,  Жанна  наконецто  не  увидела  рядом  своих
мучителей. Спальня была пуста. Женщина с облегчением вздохнула: может,  весь
этот жуткий кошмар только сон, игра разгулявшегося  воображения?  Но  почему
тогда она ощущает свое тело так, словно его долго  выжимали  и  выкручивали,
как белье при стирке. Нет, все это было с ней наяву.
   Сквозь открытую дверь из другой комнаты доносились чужие мужские  голоса.
Передвинувшись  по  постели,  Жанна  вдруг  увидела  через   дверной   проем
говоривших. Конечно, это были ее мучители. Они сидели в креслах и над чем-то
смеялись. На журнальном столике рядом стояло несколько бутылок  спиртного  и
закуска.  Какие  же  они  были  здоровые  и  противные.  Особенно  вон  тот,
питекантропообразный. Он как раз потянулся за стаканом. Плеснул в него водки
и, осушив одним глотком,  принялся,  громко  чавкая,  жевать  огурец  и  еще
какую-то закуску. От отчаяния Жанна только застонала. Она плохо  соображала,
что происходит. Голова гудела, все тело ныло и болело.
   - Смотри, очухалась, - один из  "братьев"  повернулся  в  ее  сторону.  -
Ожила, мочалка? Еще поиграем?
   Он встал из кресла и  направился  к  спальне.  Жанна  хотела  вскочить  с
постели. Но тут вспомнила, что она совершенно голая. А потом,  куда  от  них
убежишь. Разве что из окна выброситься. Только и остается этот  последний  и
единственный шанс.  Она  так  и  сделает,  если...  Собравшись  калачиком  у
дальнего края широкой постели, она села спиной к  стенке,  поджав  колени  и
натянув  одеяло  до  самого  подбородка.  Ее  глаза  затравленного   зверька
уставились на мучителя. Ей казалось, что  он  хочет  все  повторить.  Однако
мужчина почему-то медлил. Он остановился у постели. Она  же,  ожидая  этого,
вся сжалась, словно пружина. Пауза затягивалась. Первой не выдержала Жанна и
вдруг скороговоркой, плохо выговаривая слова, залепетала, что всех  любит  и
будет вести себя хорошо, только пусть ее оставят в покое.
   - Это ты здорово придумала, - осклабился в улыбке тот самый, в  наколках.
- Значит, оудешь послушной девочкой?
   - Да, да, да, - только и кивала головой Жанна.
   - Значит, будешь хорошо работать на нас. - "Заслуженный брат" все так  же
стоял рядом с постелью.
   Женщина опять только согласно кивнула.
   - А если откажется? -  включился  в  разговор  питекантроп,  загородивший
своим непропорциональным телом почти весь дверной проем.  -  С  тобой  и  не
такое устроить можно...
   - Запомни, мочалка! - с угрозой произнес тот, что в наколках. - То, что с
тобой  было,  -  это  так,  цветочки  -  маленький  конвейер.  А  бывает   и
посильнее... Но это для провинившихся. Ну а  ты  у  нас  девочка  послушная,
правда?
   - Да, да, - снова только кивала Жанна.
   - Ты чо, говорить разучилась? - рявкнул питекантроп.
   - Я постараюсь. - Жанна снова кивнула.
   - Перестань пугать! - заступился вдруг "заслуженный брат". -  Она  и  так
вся дрожит...
   - Нормалек. Для профилактики, что и надо...
   "Брат" в наколках наклонился к женщине. А она  вся  сжалась,  напряглась,
ожидая чего-то унизительного, противного. Но тот лишь потрепал ее  по  щеке,
выразив  свою  ласку  таким  способом,  что  женская  голова  несколько  раз
откинулась назад от "ласковых" шлепков.
   - О том, что было здесь, лучше молчи, - процедил "брат"  сквозь  зубы.  -
Дернешься, тебе же будет хуже...
   Он сделал властный жест, и второй услужливо щелкнул дистанционным пультом
управления.  Вспыхнул  экран  телевизора.  Комната  наполнилась  стонами   и
блаженными выкриками. Видимо, продолжая мучения женщины, для  какой-то  цели
они решили показать ей порнофильм. Но тут Жанна  с  ужасом  вдруг  узнала  в
главной героине себя. На телеэкране с ней развлекались сразу двое обнаженных
мужчин. Перед глазами все снова поплыло, и, словно в тумане, она услышала:
   - Эта кассета с пикантной записью, если потребуется, может  попасть  куда
угодно и к кому угодно: к мужу, к родным, на телевидение...
   - Только не это, - прошептала женщина.
   - Все зависит от тебя самой.
   - Что вам от меня еще надо?
   - Не бойся, детка, многого не потребуется.
   - Тогда говорите, я...
   - Вот и хорошо, что ты все поняла. При таком раскладе ни муж, ни  кто  бы
то ни было никогда ничего не узнает. А ты будешь слушаться и делать то,  что
скажу. Так?
   Опять согласный кивок. Сказать что-либо сил просто не было. Женщина  была
раздавлена физически и морально.  В  ней  что-то  надломилось,  что,  скорее
всего, уже никогда не вернется в прежнее состояние.
   - Для начала нам необходима кое-какая информация о работе мужа...
   Далее женщине объяснили, что  иногда  ей  будут  давать  другие  задания.
Возможно, придется встречаться с нужными бандитам людьми, а что  она  попала
именно  к  ним,  Жанна  уже  не  сомневалась.  Если  этим  людям   захочется
сексуального  удовлетворения,  то  отказывать  она  не  должна.  Отныне   ее
спокойствие  в  ее  собственных   руках.   Только   от   ее   послушания   и
исполнительности зависит личное благополучие и собственная  безопасность  не
только ее, но и близких ей людей.
   - Тебе сьюа растить и воспитывать, - подвел итог  "брат"  в  наколках.  -
Помни об этом...
   Когда наконец этот неприятный инструктаж закончился,  было  раннее  утро.
Женщину отправили в покои, приказав спать.
   Проснулась она около десяти. В квартире  был  только  питекантроп.  Жанна
попыталась встать с постели и одеться,  но  оставшийся  "брат"  приказал  ей
лежать.
   - На посошек примешь. - Он принялся расстегивать брюки. -  Проверим,  как
урок усвоила.
   Питекантроп проделал с ней то же, что было между ними ночью. На этот  раз
Жанна не сопротивлялась, не звала на помощь, ей было  все  равно,  казалось,
чувства притупились, отказавшись  выполнять  свое  предназначение,  ей  было
безразлично все полностью.
   Получив сексуальное удовлетворение, питекантроп еще раз продемонстрировал
ей видеокассету:
   - Помни об этом! Наша тайна. - Он  довольно  ухмыльнулся.  -  Такой,  как
здесь, тебя еще никто не видел и не знал. Но могут увидеть и  узнать.  Можно
добавить и некоторые подробности, которые за кадром...
   - Вы же обещали.
   - Наше слово - могила. Но лишний  раз  напомнить  -  значит,  уберечь  от
больших неприятностей. Давай, вали домой, к ляльке своей.  Первый  звонок  -
когда муж приедет из Германии. И не тяни, а то сам приеду. Поняла?
   - Да.
   - И смотри у меня, чтоб все подробно...
   Пропасть
   Так Жанна стала бандитской осведомительницей о делах собственного мужа и,
по большому счету, полной рабыней преступной организации. Для  нее  начались
первые, но далеко не последние неприятности.
   Вернувшись из командировки,  Николай  поделился  с  женой  радостью.  Ему
удалось заключить несколько выгодных контрактов. Они  должны  были  принести
значительную прибыль и кредиты заграничных инвесторов.  А  Жанна  слушала  и
старалась не упустить ни единого слова. Все это надо было запомнить, а потом
передать куда следует.
   С каким содроганием набирала  она  злосчастный  номер  телефона,  который
хотелось бы забыть навсегда,  но  по  которому  предстояло  теперь  сообщать
требуемую информацию. Несказанно  обрадовалась  и  удивилась,  когда  вместо
грубого мужского голоса услышала женский и к тому же знакомый голос:
   - Але, вас слушают.
   "Где я слышала эти интонации?" - вздрогнула  Жанна  и  на  всякий  случай
переспросила, не ошиблась ли номером.
   - Нет, Жанночка, не ошиблась, -  опять  игриво  ответила  женщина.  -  Ты
позвонила правильно и вовремя.
   - Ты? - Жанна узнала этот голос. - Люба?
   - Да.
   Это и в самом деле была Люба, та самая Люба, школьная  подруга,  недавняя
гостья из прошлого, появившаяся на горизонте жены преуспевающего банкира так
внезапно и так же неожиданно исчезнувшая, стоило лишь  возникнуть  роману  с
Сергеем. Тогда Жанна не придала этому значения. Пропала Люба, не  звонит,  и
ладно. Ей уже не было скучно. Рядом находился  человек,  который,  казалось,
готов был ради нее на все. Но как выяснилось, он просто играл с ней как  кот
с мышью. Проклятый любовник-оборотень. И  вот  теперь  таким  же  вервольфом
оказалась старая подруга. Неужели вокруг одни только предатели и враги?
   - Что замолчала? Рассказывай. "Братья"  уже  спрашивали:  не  пора  ли  с
визитом наведаться? Я их пока придержала...
   "Какая же ты стерва! - чуть не выпалила Жанна,  "во  сдержала  закипавшую
злость. До нее наконец-то дошло, какую роль сыграла во всем этом Люба. - А я
- дура набитая! Так просто и легко меня обманули, воспользовались..."
   Но отступать или давать волю чувствам было не ко времени. Жанна  нашла  в
себе силы и почти вежливо сказала:
   - Можешь взять ручку и записать...
   - Зачем? Наш разговор и так с самого начала пишется,  только  на  пленку.
Поэтому можешь говорить и даже быстрее...
   За первой информацией о новых контрактах и партнерах потом  были  другие.
Дальше - больше. И вскоре пророчество любовника-оборотня сбылось,  пережитое
ей в пресс-хате показалось и вправду цветочками  по  сравнению  с  тем,  что
ждало впереди.
   Первый гром грянул, когда уже не  по  первому  вызову  ее  подложили  под
очередного клиента. Им оказался  один  влиятельный  банкир,  знакомый  мужа.
Собрав всю природную женскую хитрость и изобретательность, ей удалось  тогда
выпутаться из этой истории и даже выпытать необходимые данные. Вскоре банкир
разорился. Но он вычислил, откуда ветер принес неприятности. В  отместку  он
что-то наговорил Николаю. Под сводами до  поры  спокойного  домашнего  очага
грянул первый семейный скандал.
   - Это правда? - допытывался Николай. - Ты  спала  с  ним?  Зачем  ты  это
сделала? Я хочу знать правду!
   - Правду?
   - Да!
   - Хорошо, я расскажу.
   - Как ты могла???
   - Коля, милый, я никогда тебя не обманывала...
   - Ас ним?
   - Хорошо. Я расскажу. - Жанна закрыла лицо руками и расплакалась. - Я все
расскажу, а ты решай. Но знай,  Коленька,  я  любила  и  люблю  только  тебя
одного. А эта свинья просто воспользовалась  случаем.  Я  была  в  гостях  у
подруги. Была одна.  Ты  уехал  в  командировку.  Не  знаю  почему,  но  так
получилось... Наверное, выпила лишнего и мне стало  плохо.  Меня  уложили  в
отдельной комнате. Я уснула. Проснулась, когда эта свинья уже взгромоздилась
на меня. Слышу, пыхтит, рвет колготки и тяжесть такая сверху...  Я  пыталась
сопротивляться,  кричать,  но  он  зажал  мне  рот,  и  все   попытки   были
бесполезными. Сам знаешь, какой это боров...
   - Тогда почему ты сразу ничего не рассказала?
   - Тебя не было рядом.
   - Ну и что?
   -  Я  хотела  рассказать,  сначала  хотела.  -   Жанна   все   продолжала
всхлипывать. - Но потом решила: зачем еще тебе причинять боль, хватит  того,
что досталось мне... Потом  это  страшный  человек.  Я  боялась,  что  будет
хуже...
   - Хуже стало теперь!
   - Коленька, я  люблю  только  тебя!  -  простонала  Жанна.  -  А  этот...
Настоящий друг так бы не поступил...
   - Он считает, что ты спала не только с ним! - вдруг выпалил Николай.
   - А вот это он врет!
   - Но очень складно...
   - Значит, ты веришь только ему?
   - Допустим...
   - А мне ты, значит, не веришь?
   - Я не говорил этого.
   - Да этот твой мнимый друг давно тебя предал. Он и в крахе своем виновным
считает в первую очередь тебя! А это - его месть!
   - Не исключено... -  сбавил  пыл  Николай.  -  Только  какая-то  странная
месть...
 
 
   Расплата
 
   Тот семейный конфликт удалось загладить. Но это не остановило дальнейшего
падения. Оно продолжалось со все нарастающим ускорением. Тогда, в бандитской
пресс-хате, Жанну предупредили, что все  случившееся  с  ней  не  более  чем
цветочки, а ягодки будут впереди. В конце концов  вызрели  и  ягодки:  убили
мужа. Он отказался работать на бандитов. Ему  предъявили  такой  ультиматум,
что, казалось, выхода не было. Ведь его противники  располагали  почти  всей
информацией  против  него.  Компромат  был  сильнейший.  Но  он   сумел   их
переиграть. Тогда последовала другая расплата.
   В тот день Жанна поседела в один миг. Она была дома. Длинный летний вечер
медленно сменялся надвигающимися сумерками. Мать укладывала сына в  постель.
Через открытое окно доносился приглушенный густой листвой и  оттого  далекий
шум большого города. Женщина прекрасно видела, как к особняку почти неслышно
подъехала машина. Муж вышел и попрощался с водителем и охранником.  Хлопнула
закрывшаяся дверка, и вдруг раздались еще какие-то  странные  хлопки.  Потом
крики и стоны. Тут до Жанны только дошло, что это стрельба.  Потом  взревела
машина, и донесся какой-то удар. Затем, рассеивая ее  сомнения,  и  в  самом
деле  под  окнами  несколько  раз  отрывисто  и  очень  сильно  прогрохотало
несколько  выстрелов.  Это  из  пистолета  без  глушителя  ответил,  видимо,
охранник.
   Когда Жанна, в одном домашнем халатике, вылетела на улицу, все  уже  было
кончено. Самый дорогой для нее человек, отец ее сына,  безжизненно  лежал  в
луже собственной крови.  Она  страшным  пятном  расползалась  все  больше  и
больше. Рядом  корчился  раненый  охранник.  А  чуть  в  стороне  матерился,
прижимая повисшую плетью руку, водитель. Его  "Вольво",  протаранив  дерево,
замерла за ближним кюветом.
   - Хотел его машиной прикрыть и не  успел,  -  в  паузах  между  отборными
выражениями скороговоркой произносил  он  свою  исповедь.  -  Хотел,  но  не
успел...
   Как подкошенная, Жанна упала рядом с мужем. В тот миг ей хотелось  только
одного, чтобы жил он, а она, предавшая его и его дело, в конце концов  самою
себя, лучше бы была мертва. Потом - полный провал в памяти. Очнулась дома, в
своей комнате.  Взглянула  на  себя  в  зеркало  и  не  узнала  собственного
отражения. На нее уставшими, опустошенными глазами смотрела еще молодая,  но
совершенно седая женщина...
 
 
   Вместо эпилога
 
   Деятельность преступных организаций многолика.  От  простейших  краж  она
распространяется до крупномасштабных мошенничеств  и  многоэтапных,  сложных
преступлений,  рассказал  однажды   знакомый   оперативник,   долгое   время
проработавший в подразделениях по борьбе с организованной преступностью. При
этом он подчеркнул, что на одном  из  ключевых  мест  находится  организация
проституции, как доходного вида криминального промысла. Так  было  несколько
лет назад. Так остается и сегодня.
   В настоящее время проституция является  обеспечивающим  видом  преступной
деятельности. Причем в последние  годы  использование  женщин  на  различных
криминальных направлениях значительно расширилось.  С  их  помощью  получают
необходимую информацию там, где это не  удается  мужчинам.  И  здесь  мафия,
перенимая  методы   оперативно-розыскной   деятельности   специализированных
государственных ведомств, использует представительниц  слабого  пола  как  в
контрразведывательных, так и разведывательных мероприятиях. Их внедряют в ту
или   иную   среду:   государственный   аппарат,   коммерческие   структуры,
конкурирующие преступные группировки и т, д.
   В отдельных случаях завербованных женщин дарят нужным людям, и не  только
в качестве любовниц, но даже и жен. Чаще их подсылают к  жертве  в  качестве
наживки, а потом  уже  готовят  ее  к  будущим  неприятностям.  Здесь  может
произойти что угодно, вплоть до совершения преступления в отношении жертвы.
   Однако не каждую представительницу прекрасного пола можно использовать на
перечисленных  направлениях.  Среди  агентов  мафии,   как   правило,   чаще
оказываются симпатичные женщины, имеющие динамичное мышление. Для выполнения
конкретных   заданий   представители   преступных   организаций    подбирают
соответствующие кадры. Шаблона здесь не бывает. Зато потом эти женщины  идут
уже накатанным путем и становятся проститутками, но элитными, для  заданного
круга клиентов, обслуживающими их по указанию контролирующего человека.
   Для работы с женщинами в преступных организациях  существуют  специальные
структуры. Условно их можно подразделить на три своеобразные бригады. Первая
- занимается подбором кадров, их изучением. Вторая -  вербовкой  или  ломкой
кандидаток. Третья - организацией их использования, контролем, наказанием за
отступничество, обман и другие провинности.
   Еще есть случаи использования матерей, жен, дочерей. Здесь может быть как
разовое их использование против близких  и  родственников:  мужей,  братьев,
сестер и даже взрослых детей, так и  многократное.  Конечная  цель  в  любом
случае  -  нанесение  глубокой  психологической  травмы  близкому  человеку.
Нередко все кончается его самоубийством или убийством предательницы.
   Примерно  по  такому  сценарию  была  разыграна  комбинация  с  одним  из
ответственных  работников  Академии  МВД  России,   который   в   результате
застрелился.  Такая  же   ловушка   была   подстроена   однажды   начальнику
регионального управления  по  борьбе  с  организованной  преступностью.  Эта
трагедия разыгралась в одном из городов Поволжья в 1995 году.
   По одной из версий,  именно  с  такими  обстоятельствами  связана  смерть
старшего следователя УВД Северного административного округа Москвы,  который
расследовал дело по финансовым махинациям в коммерческом банке  "Чара".  Это
произошло  в  1997  году.  Он  был  найден  в  пустой  квартире   родителей.
Единственный выстрел был произведен из табельного оружия.
   Если копнуть глубже и попытаться разобраться в механизме функционирования
"женских" подразделений  в  преступных  организациях,  то  можно  предложить
следующий  шаблон.  Как  и  положено,  затягивание  жертвы   начинается   со
знакомства.  Здесь  ей  подставляется  изящный  молодой   человек   ловелас,
специально подбираемый, а  в  некоторых  случаях  специально  подготовленный
лидерами  или  активными  участниками  преступной  организации.  Причем,   в
зависимости от размаха криминальной деятельности, их может быть  и  не  один
десяток.  Но  могут  использоваться  и,  что  чаще  бывает,  так  называемые
совместители.  Основной  деятельностью  таких  "блондинчиков"  могут   быть,
например, бандитские налеты или шулерство, а  между  делом  -  знакомство  с
нужными для организации женщинами и затягивание их в криминальное болото.
   Два других персонажа - типичные ломщики слабого пола, на воровском -  это
лохмачи. Место их  деятельности  -  специально  подбираемые  или  покупаемые
квартиры, которые  по  воровским  обычаям  и  традициям  подпадают  под  так
называемые "пресс-хаты". Тут стоит подчеркнуть, что воры в законе не  только
порицают такой способ воздействия  или  вербовки  жертвы,  но  и  беспощадно
расправляются  с  теми,  кто  организует  его  использование,  а  точнее   -
непосредственно участвует в нем. Об этом  можно  прочитать  в  перехваченных
"малявах".
   Из воровской переписки:
   Пора очистить наш Дом от приспособленцев, интриганов  и  лохмачей.  Маски
надо  срывать  особенно  с  земогоров,  которые  ломали  наших   братьев   в
пресс-хатах,  и  карать  по  всей  строгости  за  блядское,   махновщину   и
беспредел...
   Не  стоит  безапелляционно  утверждать,  что   представители   воровского
сообщества сами не  используют  пресс-хаты.  Например,  воровской  положенец
Мансур использовал свою квартиру в качестве пресс-хаты. Тем не менее элитные
воры в законе осудили его за эти поступки,  и  если  бы  не  преждевременная
гибель в перестрелке с сотрудниками московского регионального управления  по
борьбе с организованной преступностью, то кто знает, чем  бы  все  для  него
закончилось и какое порицание он мог получить на  воровской  сходке.  Скорее
всего, Мансур был бы изгнан из воровского сообщества.
   Еще старый опер пояснил кое-что в терминологии. Пресс-хата  на  воровском
жаргоне  означает  специальное  помещение.  Как  правило,   это   камера   в
следственном  изоляторе  или  помещении  камерного  типа  в   исправительном
учреждении.  В   него   помещаются   под   стражу   специально   подобранные
администрацией заключенные или осужденные.  Делается  это  умышленно,  чтобы
провести  ломку  подобных  им  людей,  подозреваемых  в  совершении   тяжких
преступлений, с использованием средств физического и  психического  насилия.
Другими словами - расправа с отбывающими наказание руками самих  наказанных.
Такая практика широко применялась  в  период  социалистических  кампаний  по
борьбе с преступностью, политическими противниками, иным инакомыслием.
   Однако в результате беспощадной борьбы  со  стороны  МВД  России  с  этим
позорным явлением оно практически искоренено в местах лишения свободы.  Зато
теперь  представители  организованной  преступности  взяли  этот  прием   на
вооружение  и  стали  использовать  регулярно,  в  основном   в   работе   с
представительницами слабого пола.
   Среди методов воздействия на жертву можно выделить  изощренно-извращенное
и сексуальносадисткое давление и просто прямые угрозы или избиения. Убийства
при этом совершаются редко. Оно и понятно:  главная  цель  -  психологически
сломать жертву и поставить ее на конкретную работу для организации.  Убивают
лишь тогда, когда долго не удается сломить сопротивление, а "лохмачи" входят
в садистский экстаз. В этом случае погибшая  женщина  становится  без  вести
пропавшей, так как следы преступления тщательно маскируются и скрываются.  И
даже если труп находят, а дело идет к раскрытию, тут органам подставляют так
называемых "грузовиков". Это подставные фигуры, которые вынуждены  взять  на
себя убийство. Их либо вынуждают на  это,  либо  они  уже  в  чем-то  успели
провиниться перед организацией. В этом случае "загрузка" - искупление,  либо
они находятся в местах лишения свободы и за определенные льготы  со  стороны
главарей организованной преступности  признаются  в  якобы  совершенном  ими
убийстве.
   В отдельных случаях жертве делают так называемый "конвейер"  -  когда  за
три-четыре часа ее насилуют от двух до десяти и  более  человек.  Происходит
это в основном в извращенной форме. Естественно, женщине, особенно молодой и
неопытной, наносится сильная психологическая травма. Потом она патологически
боится своих  насильников  и  беспрекословно  исполняет  все  их  приказы  и
желания.  Приходилось  слышать,  что   даже   маститые   проститутки,   имея
достаточный опыт и выносливость в сексе, боятся конвейера.
   Следовало бы задаться вопросом: почему женщины не заявляют о  случившемся
в правоохранительные органы? Это происходит в силу нескольких обстоятельств.
Среди традиционных необходимо выделить:  большинство  женщин  боится  позора
огласки изнасилования, тем более если ее заманили  в  пресс-хату  с  помощью
любовника.  В  большинстве  случаев  женщины  знают  реакцию  мужа,  отца  и
стремятся умолчанием избежать более неприятных последствий.  Иногда  сделать
заявление мешает опасение за свою жизнь  и  жизнь  близких.  Это  ощутимо  в
последнее время, с усилением позиций организованной преступности в обществе.
Сдерживает  и  такой  фактор,  как   коррумпированность   правоохранительных
органов, когда авторитетам  и  активным  участникам  преступных  организаций
удается "нейтрализовать" заявительниц уже на стадии  проверки  обстоятельств
надругательства над ней.
   Таковы   на   сегодня   отдельные   реалии   современной   организованной
преступности. Это настоящая волчья яма, оступившись и попав в которую  почти
навсегда утрачиваешь возможность выбраться из нее. Оно  и  понятно,  ловушка
рассчитана на то, чтобы удержать даже серьезного и сильного хищника.
 
 
   БЛОНДИНКА В БЕЛОМ
 
   Из краснодарской криминальной хроники:
   Ограбление Сбербанка на Степной улице уже не первое за  последний  месяц.
Милиция  в  растерянности.  Воры  торжествуют,  уповая  и  дальше  на   свою
неуловимость. Вкладчики, не баловавшие и раньше  своим  вниманием  банкиров,
пребывают в смятении. Они все больше предпочитают хранить личные  сбережения
в собственной кубышке, конвертируя все в валюту...
 
 
   "Мистика, да и только"
 
   Начкрим (начальник криминальной милиции) Краснодара отодвинул  в  сторону
газету. Лицо пожилого розыскника покривилось, словно от зубной  боли.  Прямо
чертовщина какая-то. В городе и в самом деле творилось что-то странное. Одно
за другим произошли два ограбления сбербанков. В обоих случаях прослеживался
один и тот же почерк. Преступница или  преступники  появлялись  именно  там,
куда завозились крупные суммы денег, например для выплаты пенсий.
   В первый раз они приехали перед обедом.
   Симпатичная блондинка в белом халате предъявила заведующей предписание на
бланке Минздрава, заверенное гербовой печатью. Бумага  была  о  том,  что  в
городе проводится сплошная вакцинация против холеры. В ней черным по  белому
было написано, что в первую очередь это касалось работников сферы  услуг,  а
значит, заведующей лично  и  ее  подчиненных.  Государство  проявляло  таким
образом заботу о своих тружениках. Блондинка объяснила все очень  доходчиво,
убедительно. Потому сомнений никаких не возникло.
   Через пятнадцать минут всем, без исключения,  мастерски  и  безболезненно
были сделаны легкие уколы. Еще через пятнадцать минут все,  без  исключения,
вырубились. Еще через несколько минут содержимое всех  сейфов  и  касс  было
вычищено. С перерыва на обед Сбербанк так и не открылся.  А  ближе  к  концу
рабочего дня, когда очухалась первая сотрудница, в милицию  поступил  сигнал
об ограблении. На место преступления выехала оперативно-следственная группа.
Но там для спецов не было оставлено никаких следов: ни отпечатков пальцев на
предметах и дверных ручках, ни опустошенных ампул, которые лжемедсестра  или
врачиха якобы выбрасывала в мусорное ведро. Мистика, да и только.
   - Ты вот что, Петрович, - шеф криминальной милиции  пристально  посмотрел
на своего зама, - отправь и тот и другой фоторобот в Главный  информационный
центр. Пусть там проверят...
   - Сделано уже.
   Два составленных фоторобота, как считали оперативники, на одного  и  того
же человека - это тоже можно было отнести в разряд мистики. Так  или  иначе,
но преступницу рассмотрели и в первой и  во  второй  сберкассах.  Полученные
данные сходились лишь в  том,  что  лжемедсестра  была  блондинкой  в  белом
халате. А такие индивидуальные черты, как родинки,  цвет  глаз,  их  разрез,
форма носа и подбородка чуть ли  не  отличались  полной  противоположностью.
Противоречий и загадок хватало.
   Во втором Сбербанке нашелся свидетель, который видел, что женщина в белом
халате приехала на машине "Скорой помощи". Выходило, что у нее был  сообщник
или сообщники.
   - А как обстоит дело по машинам "Скорой"? - задал  Шеф  очередной  вопрос
своему заму.
   - Работаем, но пока ничего конкретного.
   - Еще людей подключи.
   - Пока необходимости в этом нет. Справляемся...
   - Хреново справляетесь! Пока первый налет раскручивали, второй произошел.
Так?
   - Так.
   - А теперь ждем третьего?
   - Зацепить эту блондинку в белом пока не за что...
   - Ну, это ты брось. Два ограбления  за  ней.  Выше  крыши  хватит,  чтобы
отправить эту бестию в места не столь отдаленные не на одну пятилетку. -
   - Хитрая, стерва, - бросил горестно Петрович. - Второго  раза  не  должно
было быть...
   - Что ты говоришь?
   -  Все  предприняли,  чтобы  не  было.  Через  сбербанковское  начальство
директиву разослали, засады устроили...
   - А толку?
   - С этим как раз прокол...
   В самом деле, блондинка оказалась предусмотрительнее.  Вместо  обеда  она
появилась в сбербанке чуть ли не перед  закрытием.  Машину  с  инкассаторами
хитрая воровка опередила всего на несколько минут. В  результате  сняла  всю
выручку за день. Опять пошла в ход многозначительная бумага, но на этот  раз
не от Минздрава, а от местной санэпидемстанции. Было  предложено  прекратить
работу на санитарный час, чтобы обработать помещение от насекомых.  И  самое
странное, что заведующая согласилась!
   Обычно такие мероприятия планировались  заранее.  Они  согласовывались  и
корректировались не раз. И никогда их не назначали на те дни, в ко  -  торые
предполагалась  наиболее  активная  работа  с  денежными   средствами.   Тут
необходимо было все проделать срочно.  Более  того,  у  предупрежденного,  в
общем-то, должностного лица почему-то не возникло желания  позвонить  своему
руководству или в СЭС, чтобы проверить достоверность прибывшего.  Это  точно
было из  области  мистики.  Не  загипнотизировала  же  эта  бестия  в  белом
заведующую?
 
 
   Привет из цирка
 
   Пока местное милицейское начальство ломало голову над  тем,  как  поймать
загадочную  преступницу,  в  Управление  внутренних  дел  прибыл  с  визитом
директор цирка. Об  этом  немедленно  доложила  секретарша.  Еще  бы,  такая
знаменитость навестила собственной персоной.
   - Чего он хочет? - поинтересовался начкрим.
   - Самого главного.
   - А я тут при чем?
   - Во-первых, ему нужен самый главный по раскрытию краж.  Во-вторых,  Иван
Митрофанович на совещание уехал в префектуру. Вот и получается,  что  именно
вы ему нужны. -
   - Обокрали, что ли, директора?
   - Это он, наверное, сам расскажет...
   - Тогда пусть заходит.
   - Здравствуйте! - В дверях на миг замер  лысеющий  дородный  мужчина  лет
пятидесяти-шестидесяти с небольшим круглым животиком, эдакий колобок семь на
восемь. - Можно войти?
   - Пожалуйста... - Начальник кабинета встал из-за  стола  и,  демонстрируя
свое доброе расположение к гостю, сделал несколько шагов навстречу.
   Начкрим и директор обменялись рукопожатиями.  Если  ладонь  первого  была
жесткая,  сухая,  крепкая,  то  второго  -  полная  противоположность.   Она
оказалась такой же мясистой, как почти орлиный нос. О таких обычно  говорят:
смотрит в рюмку. Или  нос  с  горбинкой,  в  штанах  с  дубинкой.  Нечаянный
посетитель и в самом деле был натурой  далеко  не  безразличной  к  женскому
полу. По городу о нем  гуляли  не  то  что  слухи,  а  легенды.  Одно  время
обсуждали роман директора цирка и ассистентки иллюзиониста. Потом ловелас  с
положением увлекся молоденькой певичкой из  девичьего  ансамбля.  Потом  еще
кем-то,  еще...  На  все  эти   шалости   жена   смотрела   большей   частью
равнодушно-снисходительно.  В  этой  семье  во  главе  угла  всегда   стояло
материальное благополучие. Все остальное  воспринималось  как  то  или  иное
дополнение. А свою основную  задачу  директор  исполнял  добросовестно.  Его
пожилая матрона  давно  забыла,  работала  ли  она  когда-нибудь.  Даже  все
обязанности по дому выполнялись прислугой.
   - Присаживайтесь, - пригласил начкрим. -  Рассказывайте,  что  привело  к
нам?
   Около получаса милиционерам пришлось выслушивать директорский монолог.  А
говорить тот умел. Голос, интонации, жесты - все работало,  чтобы  буквально
держать  собеседника  в  напряжении.   Это   была   настоящая   демонстрация
ораторского искусства, искусства убалтывать  собеседника.  И  за  этим  тоже
скрывался секрет донжуанского  успеха.  Как  известно,  если  мужчина  любит
глазами,  то  женщина  ушами.  Во  все   времена   благородство   в   словах
воздействовало на представительниц прекрасного пола не менее сильно,  чем  в
делах.
   Оба  сыщика  слушали  не  перебивая.  Лишь  иногда  вставляли  уточняющие
реплики. Умение слушать и получать при этом нужную информацию для детективов
не менее важно, чем для бабника способность  к  красноречию,  склоняющему  в
конце концов к постели. Лишь несколько раз начальник и заместитель понимающе
переглянулись, когда ив директорском рассказе  замаячила  тень  блондинки  в
белом. Оба сразу поняли: скорее всего  именно  с  цирка  в  городе  начались
гастроли мошенницы, доставившей им столько хлопот.
   Случилось же с директором следующее. Примерно в полдень к нему в  кабинет
вошла блондинка необыкновенной красоты.
   - Встретишь такую на улице, шею свернешь! - Старый ловелас так  стрельнул
глазами, словно провожал взглядом  длинноногую  сооблазнительницу.  -  Белый
халатик  на  ней  прямо  трещал,  не  скрывая,  а  подчеркивая  все  женские
прелести...
   Блондинка представилась врачом местной СЭС. В  цирк  прибыла  по  работе,
чтобы обследовать помещения на предмет выявления грызунов.  Якобы  в  городе
зарегистрировано  несколько  смертельных  случаев  после   их   контакта   с
человеком. В первую очередь ее интересовали места, где хранится фураж. Через
него могут заразиться животные, распространив потом опасную заразу дальше.
   - Эта Ирма прямо Мата Хари, а не  врач!  -  Директор  цирка  выразительно
ткнул себя в грудь. - Такого стреляного воробья провести...
   - Извините, а документы она какие-нибудь предъявляла? - спросил начкрим.
   - А как же? Я еще акт осмотра какой-то ей подписывал, печать ставил...
   Сыщики опять переглянулись. Вот и новая версия  расследования  появилась:
преступнице, скорее всего, зачем-то понадобился  образец  подписи  директора
цирка, печати. Не исключено, что теперь где-то всплывут и  заверенные  таким
образом документы. Вот только где?
   - Войдите в мое положение, - продолжал директор,  богато  сдабривая  свою
речь одесскими выражениями. - Я был под наркозом. Такая женщина!  Потом,  мы
же не  в  Израиле  живем,  где  в  каждой  аптеке  висит  объявление:  чтобы
приобрести цианистый калий - мало показать фотографию тещи. Надо еще  рецепт
иметь. Документы?! У каждой дамочки, которую приглашаешь обедать,  документы
спрашивать?! Нет. Это невозможно...
   Как узнали милиционеры, директор цирка и в самом деле пригласил блондинку
в ресторан. Она скромно отказалась, мол, муж ревнивый и  тому  подобное.  Но
при этом дала понять, что роман с таким мужчиной был бы для нее интересен.
   - Ирма показала обручальное кольцо, - продолжал  рассказчик.  -  О  зохен
вей, какие на нем были бриллианты! А в этих камешках мы  знаем  толк.  И  мы
знаем, что такие дорогие украшения дарят только от большой любви.  При  этом
совсем не собираются примерять к своей голове рога...
   - Неужели, испугавшись ревнивого мужа, - вставил Петрович, - вы  упустили
просто так такую женщину?
   - Нет. Ирма согласилась пообедать у меня в кабинете. Я позвонил в  буфет,
и нам все принесли: армянский коньячок, икорку, осетринку...
   Директор еще долго рассказывал, как они пили, закусывали. Потом дружно, в
порыве обоюдной страсти, упали на диван. Потом, после сеанса любовных  утех,
в которых, как оказалось, она тоже  знала  толк,  они  по  очереди  посетили
туалетную комнату. Потом, после очередной рюмки, он вырубился. Пришел в себя
только  утром  на  следующий  день.  При  этом  обнаружил  себя  запертым  в
собственном кабинете, ключи от которого исчезли. Исчезла и блондинка.  Чтобы
выбраться, пришлось по телефону вызывать завхоза задолго до начала  рабочего
дня. С его же и какого-то специалиста-медвежатника, приглашенного  завхозом,
помощью открыли сейф. Ключ от него тоже был на  пропавшей  связке.  И  тогда
обнаружили, что в бронированном шкафчике не  хватает  крупной  суммы  денег,
служебных бланков.
   Но все это, как оказалось, было цветочками. О них директор даже  заявлять
не стал. Ягодки вызрели примерно через месяц,  когда  нападению  подверглась
его личная квартира. Вынесли ценности, дорогие вещи, вычистили все  вчистую.
И момент подобрали, когда дома никого не было. Прислуга отправилась на рынок
за свежими овощами, а супругу пригласила на срочное обследование к  лечащему
врачу какая-то новенькая  медсестра.  И  конечно  же,  вызов  этот  оказался
ложным.
   Квартира пустовала около  часа,  но  злоумышленникам  или  злоумышленнице
этого хватило. Директор считал, что  это  дело  рук  той  самой  неотразимой
блондинки в  белом,  представившейся  ему  Ирмой.  Ведь  когда  разгневанная
супруга вернулась домой, то следов взлома на двери не было. Она как  обычно,
открыла своими ключами массивный и хитроумный замок с миллионом секретов.  И
только потом обнаружила погром. Все  в  квартире  было  перевернуто,  словно
смерч прошелся. С  женщиной  случился  обморок.  Хорошо,  что  тут  как  раз
вернулась домработница. С ней тоже чуть истерика не приключилась  -  хозяйку
убили! Она тут же позвонила хозяину.
   - Почему я не поменял  замки?  -  сокрушался  пострадавший.  -  Вместе  с
рабочими на той, пропавшей, связке были и ключи от дома... Осел старый!
 
 
   Третий фоторобот
 
   На  этот  раз  начкрим  и   его   заместитель   дальнейших   директорских
словоизлияний выслушивать не стали. Задав еще несколько уточняющих вопросов,
отправили  на   место   происшествия   оперативно-следственную   группу,   а
потерпевшего переадресовали криминалистам. Составлять уже  третий  по  счету
фоторобот блондинки в белом. На этот раз, похоже, он должен  был  получиться
наиболее реальным. Только бы память старого ловеласа не подвела.
   - Фоторобот, видишь ли, сделать надо, - тихо возмущался  директор  цирка,
покидая кабинет начальника криминальной милиции. - Да я бы из нее не робота,
а лошадку выездную сделал. Походка у нее - залюбуешься. Такая женщина...
   Когда фигура, напоминающая колобок, выкатилась за  порог  и  скрылась  за
закрывшейся дверью, Петрович не удержался, чтобы не прокомментировать:
   - Видел бабников, но этот -  всем  бабникам  бабник.  Шниферша  (воровка,
специализирующаяся на квартирных кражах. - Авт.) до нитки обобрала его и  на
работе, и дома, а он все ею восхищается.
   - Точно, - поддержал шеф  подчиненного.  -  Но,  как  говорят,  горбатого
только могила исправит. Этого, видимо, тоже...
   Тем  не  менее  дальнейшая  разработка  блондинки  в  белом  пошла  более
продуктивно. Оперативникам удалось нащупать ее настоящий,  а  не  призрачный
след.  Первые  такие  сведения  поступили  от  сотрудника,   отрабатывавшего
городскую санитарно-эпидемиологическую службу. Выяснилось,  что  мистическая
воровка успела побывать с визитом и там, но не у  первого  лица  -  им  была
пожилая, умудренная жизненным опытом матрона, - а у одного из ее замов.
   - Да, эта женщина приходила, - признал врач, только взглянув на  фото.  -
Такая, знаете ли, из себя...
   - Что?
   - Видная женщина, запоминающаяся.
   - Что ей было нужно?
   - На работу хотела устроиться.
   - Вы видели ее трудовую книжку, другие документы?
   - Нет. Разговор был как бы предварительным.
   - Что-нибудь пропало после ее визита?
   - Нет. Что вы?
   - Пусть не из ваших личных вещей, а в целом из кабинета?
   - Нет.
   - Вы уверены?
   - Безусловно.
   - А  как  вы  тогда  объясните,  что  у  воровки,  обчистившей  городской
Сбербанк, был бланк городской СЭС с печатью и подписью? - пошел вабанк опер.
   Вопрос прозвучал хлестко. Санитарный врач вздрогнул, и  это  не  осталось
незамеченным.
   - Вы считаете, что она воровка?
   - Именно! Воспользовавшись вашей  официальной  бумагой,  опознанная  вами
женщина совершила тяжкое преступление. Вы сами  дали  и  подписали  ей  этот
бланк?
   - Что вы! Она его украла...
   - Но вы сами только что говорили: после ее визита ничего не пропало.  Как
тогда вас понимать?
   - Извините...
   -   Ну,   знаете   ли,   Уголовным   кодексом,   кстати,    предусмотрена
ответственность за дачу ложных показаний.
   - Я не хотел. Так получилось... - Оправдываясь, санитарный врач  и  вовсе
сник.
   - Ладно, рассказывайте, как было на самом деле.
   - Понимаете, несколько бланков лежало у меня в  столе.  -  Врач  выдвинул
один из ящиков. - Вот  здесь.  Мне  часто  приходится  исполнять  документы,
заверенные подписью и печатью начальника СЭС. Чтобы лишний  раз  не  дергать
Марию Филипповну, я, с ее ведома, конечно, держал коечто у себя в  столе.  А
теперь их нет...
   - Странно, не правда ли: служебные бумаги из вашего стола исчезли, а вы и
ухом не повели? А потом они ни с того ни с сего  вдруг  оказались  на  месте
совершения преступления. Это попахивает соучастием.
   - Я не соучастник, - сэсовский доктор побледнел. - Что вы!
   - Тогда попытайтесь объясниться...
   - В общем, я пообещал ей помощь  с  устройством  на  работу,  на  хорошую
должность.  Она  захотела  меня  отблагодарить...  Короче,  здесь,  в   этом
кабинете, мы занимались любовью. Потом я вышел на минутку.  Когда  вернулся,
то никого уже не было. А пропажа,  как  вы  изволили  выразиться,  служебных
бумаг  обнаружилась  только  на  следующий  деньДальше  милицейским  сыщикам
удалось  раскопать,  для  чего  блондинке  в  белом  потребовался  бланк   с
реквизитами цирка. Такая бумага всплыла на городском аптечном складе. По ней
была получена огромная доза сильнодействующего снотворного, которой и  слона
усыпить  можно.  Что  любопытно,  именно  для  этого  животного  препарат  и
испрашивался. Это было что-то вроде гарантийного письма  на  оплату.  Посему
цирку по этому документу еще предстояло произвести некоторые платежи.
   Размах ловкой мошенницы  поражал.  Все  свои  делишки  она  обстряпывала,
используя свое очарование, мужскую слабость, не тратя больше  ничего.  Одним
словом - работала красиво и себе в удовольствие.
   Даже карету "Скорой помощи" она заполучила с использованием тех же  самых
испытанных средств. Опросив чуть не всех водителей,  опера  установили,  что
блондинку в белом,  смазливенькую  медсестричку  подвозил  один  из  молодых
шоферов.
   -  Да,  было,  -  признался  водитель.  -  Я  в  ночную  дежурил.   Смена
закончилась. Хотел сгонять в магазин. Выехал за  ворота,  а  там  краля  эта
голосует. Притормозил.
   "Подвези, - говорит, - тут недалеко. Мне уколы надо престарелым  сделать.
Не успеваю".
   - Раньше ее встречали? - уточнил опер.
   - Нет. Я и тогда-то подумал, мол, какая патронажная сестричка: сам бы  от
услуг ее не отказался.
   - Ну и как?
   - Что как?
   - Дальше что было?
   - "Как рассчитываться, - спрашиваю, - будем?" - "Рассчитаемся, - говорит,
- внакладе не останешься". А сама так улыбается, что отказать сил нет.  Я  и
подвез. Заехали в один дом на Ленина. Она  вышла,  и  ждать  пришлось  около
получаса. Ну, думаю, наколола. Хотел уже уехать, двигатель завел,  смотрю  -
бежит. "Извини, - говорит, - бабуля очень привередливая и  одинокая.  Вот  и
пришлось задержаться".
   "Ладно, - соглашаюсь и на всякий случай спрашиваю: - Когда расчет-то?"
   "Да хоть сейчас", - и в щеку меня чмок, а сама как прижмется грудью своей
и так это... как кошка, короче.
   Ну, свернули мы  в  лесопарк.  Она  натурой  и  рассчиталась.  Ну,  такая
сестричка!!!
   "А теперь, - говорит, - давай еще в один адресок".
   Поехали мы на Степную, там еще Сбербанк.
   - Это во сколько же было? - уточнил опять опер.
   - Да, наверное, ближе к вечеру...
   - А точнее?
   - Конец рабочего дня, кажется.
   - Как она выглядела? Что было в руках?
   - Саквояжик такой с красным крестом, объемный достаточно...
   Дальше водитель описал, как  выглядела  патронажная  сестричка.  Конечно,
внешность ее оказалась очень схожей с уже известной  загадочной  блондинкой.
Круг поиска все сужался, приобретая  четкое  направление.  Оставалось  самое
сложное: увязать все факты в одну прочную цепочку. В целом  это  получалось.
Везде прослеживался один и тот же стиль. Однако достаточных улик в том,  что
все это дело рук такого-то конкретного человека, пока, увы, не было. Значит,
имеющийся  материал  оставался  лишь  оперативной  версией,  но   никак   не
задокументированным составом преступной  деятельности.  Последнее  требовало
доказательств, которые еще предстояло добыть очными ставками, свидетельскими
показаниями и другими следственными действиями.
   - Опять ее во дворе минут двадцать ждать пришлось,  -  пожаловался  шофер
"Скорой", завершая свой рассказ. - Прибежала. Потом мы еще разок в  лесопарк
завернули. А вышла она у кинотеатра...
   Ответ из ГИЦа (Главного информационного центра) пришел сразу на  все  три
фоторобота.   Заключение   специалистов   гласило,   что    предположительно
интересующей  следствие  женщиной  может  быть  двадцатисемилетняя   Эльвира
Юлиевна   Линчевская,   полячка    российского    происхождения,    уроженка
Санкт-Петербурга. Судимая. Срок получила за квартирную кражу и отбывала  его
в  Можайской  женской  колонии.  Там  зарекомендовала  себя  хорошо  и  была
условно-досрочно освобождена. Направлена на поселение  в  станицу  Суровскую
Краснодарского края.
   - Ничего птичка к нам залетела,  -  прочитав  объективку  вслух,  начкрим
уставился на зама. - Было у меня такое подозрение... Интересно, что по этому
ПОВОДУ тамошняя служба надзора думает?
   - Ничего не думает, - четко отрапортовал Петрович,  научившийся  понимать
шефа с полуслова.  -  Звонил  туда.  Говорят,  она  на  месте  и  никуда  не
отлучалась.
   - Ну не мистика, а? И когда только ты успел?
   - Как только - так сразу...
   - Петрович, а ты случаем не телепат?
   - Нет. Но подозреваю, что такими способностями может быть  наделена  наша
блондинка.
   - Ну и загнул... Хотя чем черт не шутит.
   - Разрешите лично выехать и проверить Линчевскую? Есть одна идея...
 
 
   Мистика и реальность
 
   Вскоре заместитель начальника Краснодарской криминальной милиции сидел  в
опорном пункте  станицы  Суровской.  По  другую  сторону  стола  устроилась,
закинув ногу на ногу, обнажив стройное  колено  и  краешек  гладкого  бедра,
красивая  блондинка.  Ее  длинные,  точеные  пальцы  нервно   перебирали   и
разглаживали край юбки. Больше, пожалуй, ничего  не  выдавало  ее  волнения.
Держалась она великолепно. Приветливая, располагающая улыбка так и цвела  на
слегка полноватых и оттого еще более сексуальных  губах.  В  голубых  глазах
прыгали зазывающие бесенята, мол, как, опер, хороша я, а?  Не  делом  ты  со
мной занимаешься. Не  мужик  ты,  что  ли?  Такую  женщину  надо  в  постели
обнимать, а ты показания какие-то дурацкие снимаешь.
   Петрович внимательно рассматривал собеседницу. Шестым чувством, интуицией
сыщика он чувствовал, что перед ним сидит именно та самая блондинка в белом,
за которой протянулся шлейф далеко не простых преступлений. Но пока это были
лишь его личные  предположения.  Их,  как  известно,  к  делу  не  пришьешь,
обвинения на них не построишь и состава  преступления  не  задокументируешь.
Потому для прокурора все эти его предположения, ощущения и прочая  лабуда  -
ничто, так, пустое место. Сама же блондинка, эта Эльвира-Ирма или как ее там
еще, конечно, все будет отрицать. Орешек...
   Стоп! Цепкий взгляд опера зафиксировал на холеной ручке знакомое колечко.
Это уже улика! Хотя какая, к черту,  улика.  Ну,  видел  директор  цирка  на
прекрасной воровке колечко с камушками, а дальше? Он и  ее  тоже  видел.  Но
показания свидетельские  такая  штука  скользкая,  что  сегодня  могут  быть
такими, а завтра противоположными. Директор же фрукт еще тот. Стрельнет  эта
белокурая бестия в него своими глазищами - и все, он готов.  Нет.  Тут  надо
искать что-то более серьезное.
   Однако даже мимолетный взгляд опера, брошенный на колечко, без внимания и
соответствующей оценки не остался.
   - Это семейная реликвия. - Блондинка быстро срисовала малейшее  изменение
в поведении собеседника. - Папа подарил.  Память  о  маме.  Это  не  простое
колечко.
   Эльвира подняла руку так, чтобы было лучше видно. Сделала это  грациозно,
изящно. Подать себя она умела. Когда требовалось, на это работали не  только
голос, жесты - все тело.
   - С этим колечком еще моя бабушка и прабабушка ходили...
   - Что вы говорите?  -  Петрович  сразу  ухватился  за  эту  ниточку,  еще
неизвестно для чего подкинутую ему. - Как интересно...
   - В нашем роду много интересного.
   - Расскажите.
   - Зачем? Это же к делу не относится.
   - К какому делу? - Петрович  с  нескрываемым  любопытством  уставился  на
блондинку.
   - А вы сюда, наверное, на смотрины приехали? - Эльвира хитро  улыбнулась,
словно они были заговорщиками и действовали заодно.
   - Точно, - подыграл опер, - невесту выбирать.
   - И как, подобрали?
   - Конечно, вот на вас и остановился.
   - Ой, спасибо, осчастливили.
   - Значит, мы друг друга поняли и вы расскажете легенду о  своей  семейной
реликвии...
   - Зачем это вам?
   - Интересно. Потом... об избраннице лучше знать все.
   - Ладно, слушайте. - Эльвира сменила позу, вновь ненавязчиво демонстрируя
свою гибкую, налитую фигуру. - В нашем роду много  знаменитостей.  Например,
дедушка по отцу был известным архитектором. В Питере по его  проектам  много
построено...
   - А кольцо? - Петрович кивнул на руку.
   - Это отдельная история. Одна из моих прапрабабушек была  подружкой  пана
Анджея. Его еще в  своем  "Потопе"  Генрик  Сенкевич  описывает.  Тот  самый
Анджей, который рубился на саблях с паном Володыевским.
   - Героем Речи Посполитой?
   - Да.
   - А я думал, это вымышленные герои.
   - Нет. Бабушка, она тогда молодая  была  и  красивая,  выхаживала  своего
любимого после тяжелых ран. И выходила его, отпаивая настоями и отварами  из
трав. Она знала много знахарских рецептов.
   - Колдуньей, что ли, была?
   - Нет, паненкой. - Эльвира-Ирма улыбнулась, обнажив красивые  белоснежные
зубы. - Бабушка была очень знатного рода.
   "Надо же, - прикинул Петрович, - она чуть  не  до  седьмого  колена  свою
родословную знает. А я?  Мать  рассказывала,  что  ее  отец,  мой  дед,  был
сталеваром, Почетную грамоту получил из рук  самого  "всесоюзного  старосты"
Калинина. А дальше? Дальше - все, пустота, полное безмолвие..."
   Тут сыщик поймал себя на мысли, что с этой, казалось, доброй  и  приятной
женщиной он мог бы болтать о разных пустяках, о  дальних  родственниках  или
совершенно ни о чем, долго и  даже  бесконечно.  Прекрасная  блондинка  была
отменной собеседницей. Но не для этого он сюда приехал. Потому даже за ни  к
чему не обязывающим трепом он обязан выведать информацию,  которая  в  конце
концов способствовала бы уличению преступницы. Задача не  из  легких,  когда
дело приходится иметь с умным и коварным противником.
   Уже больше часа продолжалась беседа опера и воровки. Петрович узнал много
интересного, но ни на йоту не продвинулся вперед. Банальные вопросы: где  вы
были такого-то, здесь не проходили. Как иностранно, но у Эльвиры всегда было
железное алиби. Именно тогда, когда в Краснодаре  происходило  преступление,
которое проворачивала блондинка в белом,  ее  обязательно  видел  в  станице
кто-то из местных милиционеров. Не подозревать же всех подряд?  Потом,  если
даже предположить, что хитрая обольстительница со  всеми  успела  переспать,
зачем из-за такой мелочи  выгораживать  преступницу.  Это  нереально.  Кроме
того, среди тех, кто обеспечивал алиби,  было  две  женщины.  Вот  уж  точно
мистика! Или же надо искать вторую блондинку. А эта и в самом  деле  ни  при
чем?
   Еще Петрович тянул время для того, чтобы помощник, которого он  привез  с
собой, успел как  следует  осмотреть  жилище  подозреваемой.  Возможно,  там
обнаружится что-то из похищенных вещей. Вот это будет неопровержимой уликой.
Пока же санкции прокурора  на  подобное  следственное  действие  у  него  не
имелось, потому шмон Проводился на свой  страх  и  риск.  Ожидая  же  важную
информацию, он готов был выслушивать и ничего не значащий треп.
   - Наверное, мне что-то передалось от той бабушки, - продолжала блондинка.
- Могу головную или зубную боль снимать...
   - Воздействие на уровне тонких материй?
   - Это очень научно сказано. В жизни,  в  природе  все  проще.  Мы  многое
усложнили и от этого стали только более невежественны. Наши предки,  кстати,
не имея никакой дорогостоящей компьютерной техники, диагнозы больным ставили
ничуть не хуже...
   - Послушайте, Ирма, - перебил Петрович.  -  А  вы  случайно  мысли  чужие
читать не умеете?
   - Эльвира, - как ни в чем не бывало поправила  блондинка.  -  Меня  зовут
Эльвира, а вы зачем-то назвали меня другим именем. Жених называется, который
и такой малости запомнить не в состоянии. Наверное, избранницу  вашу  именно
так зовут?
   Сказано  это  было  так,  что  Петрович  понял  -  раунд   он   проиграл.
Внезапностью такого противника не возьмешь. Блондинка  словно  ждала  каждый
его ход. Просчитывала? Вряд ли. Точно - мысли читала.
   - Знаете, не пробовала, - продолжала Эльвира.  -  Зачем?  Человек  и  так
открыт достаточно.
   - Я бы не сказал.
   - А говорить и не надо. Надо чувствовать и верить.
   - Во что?
   - В Бога, в себя. Знаете, когда я была маленькой,  мне  однажды  пришлось
ехать в пригородном поезде "зайцем". Конечно, меня  поймали.  Строгий  такой
дед уставился на меня и говорит" "Ваш билетик? ". А я ехала одна. Мне только
одиннадцать лет исполнилось. Хотела маму навестить. Она лежала в больнице  в
другом городе. "Потеряла, наверное, -  говорю  этому  ревизору,  пошарив  по
кармашкам платьишка.  -  Выпал..."  -  "Билет  или  высажу!  -  рявкнул  тут
контролер. - И, вообще, с кем едет этот ребенок?" А я тем временем  по  полу
ползаю, вроде как билет ищу. Вдруг поднимаю обычный обрывок газеты  и  подаю
ему. А самой так захотелось, чтобы он его за  билет  принял.  Смотрю  ему  в
глаза и сама уже верю, что это  и  в  самом  деле  не  грязная,  затоптанная
бумажка,  а  билет.  Тот  взял  кусок  газетки,  с  вполне  серьезным  видом
прокомпостировал и отдает обратно. Вот так...
   Но позже, сколько ни пыталась такой же примерно номер провести,  ни  разу
больше не получалось...
   Петрович слушал и не  перебивал.  Да,  эту  партию  он  тоже  продувал  с
треском. Блондинка  специально  рассказала  ему  этот  случай,  напомнила  о
прабабушке-колдунье. Она тем самым играла в поддавки,  как  бы  давая  оперу
понять: ты никогда не расколешь меня, а вот я тебя давно  расколола.  Потому
езжай ты домой и ищи еще одну блондинку в белом. Авось и повезет?
   Затрезвонил телефон. Петрович снял трубку. Это  докладывал  помощник.  Он
ничего не обнаружил. Если Эльвира и причастна к ограблениям, а  лично  он  в
этом не сомневался, она все надежно припрятала в другом  месте.  Вот  только
где это место? Он внимательно посмотрел на сидевшую  напротив  женщину.  Она
мило улыбалась. Их глаза встретились. Петровичу показалось, что  он  куда-то
проваливается. Буркнув в трубку что-то недовольное, он вернул ее на аппарат.
Ему стало вдруг совершенно безразлично,  как  дальше  пойдет  расследование.
Напишу в рапорте, что версия оказалась  ошибочной,  решил  он,  и  махну  на
рыбалку. Из-за этой чертовой работы в этом году еще и не выбирался ни  разу.
Нет, так жить нельзя...
   Закончив читать рапорт, начкрим как-то иронично посмотрел на своего  зама
и, понизив голос чуть не до шепота, спросил:
   - Слышь, Петрович, а в постели она как?
   - Что? - не сразу понял тот, о чем речь.
   - В постели, говорю, как она? Поимел блондинку-то?
   - Уж если кто кого и поимел, так скорее она меня...
   - Это как понимать?!
   - Не по нашим зубам орешек, значит.
   - Поясни...
   - Тут и пояснять нечего. Мало того, что эта бестия красива, так она еще и
гипнозом или еще чем-то владеет. Она и мне мозги запудрить  пыталась.  Байку
рассказала, как эти ее способности в детстве еще прорисовались у нее...
   - Слышь, Петрович. - Лицо шефа скривилось в ехидной улыбочке. - А пудрила
случаем не в постели?
   - Нет. В канцелярии! - резче обычного бросил зам.
   Колкие подковырки начальника достали его. Однако  он  и  сам  все  больше
понимал, что здраво объяснить ситуацию у него вряд ли получится. Потом и шеф
еще, в привычной ему манере ерничания, сводил все к банальному анекдоту.  Но
за такой анекдот можно и полное служебное несоответствие  потом  схлопотать.
Своего шефа он знал давно. Мягко стелет, но жестко спать. Еще лейтенантом  с
ним вместе работал. Тот был начальником районного утро, а он стажером...
   "Стоп! - Петровича словно осенило. - Вот откуда надо танцевать..."
   - Старлея Третьякова помнишь? - вдруг ляпнул он без всякого перехода.
   - Помню, - отреагировал начкрим, - Колька - уникум, но он тут при чем?
   - При том... - Петрович уже знал, как объяснить шефу  ситуацию.  -  Серию
квартирных краж благодаря ему раскрыли?
   - Да.
   - А с чего все началось?
   - Ну, так сразу... - Начкрим изобразил глубинную работу мысли,  вспоминая
давно минувшие дела.
   - Это он как раз крутить все начал... - Петрович быстро напомнил шефу всю
фабулу тех событий.
   Случилось же тогда следующее. Была обычная, даже заурядная кража. Заезжие
"гастролеры" унесли из городской квартиры  телевизор,  золотые  украшения  и
шубу. Сработали прямо под носом сидевших у  подъезда  вездесущих  бабулек  и
скрылись на мебельном фургоне. По горячим следам взять их не удалось.  Тогда
в розыск объявили украденные вещички, авось где и всплывут, - на  барахолке,
в комиссионке.
   Так и получилось. Примерно через  полгода,  когда  похолодало,  пропавшая
шуба была найдена. Задержали и человека, продававшего ее.  Женщина  опознала
свою единственную шубу и была  рада,  что  зимой  теперь  не  замерзнет.  Но
допросы задержанного ничего не дали. Признаваться в краже он  не  собирался,
мол, сам купил на толкучке. Хотел жене приятный подарок сделать, но шуба  не
подошла. Потом срочно потребовались деньги. Пришлось продавать.
   Совершенно случайно на один из допросов заглянул Третьяков. Он тогда  был
старшим оперуполномоченным и работал в основном по убийствам.
   "Бумага есть? - спрашивает.  -  Одолжи  с  десяток  чистых  листов.  Надо
признанку оформить..."
   Потом вдруг  посмотрел  пристально  на  подозреваемого  и  подкинул  тому
вопросик из серии на засыпку: "Значит, телек Альбертик, говоришь, нес?"
   Того аж передернуло. Он затравленно глянул на Третьякова и только головой
кивнул. А тот дальше давит: "Остальное сам расскажешь  или  мне  рассказать?
Только  чистосердечного  признания  тогда  уже  не  будет  и  на  смягчающие
обстоятельства не рассчитывай".
   "Сам расскажу", - пролепетал подозреваемый.
   Петрович смотрел на это широко открытыми глазами и ничего понять не  мог.
Ему осталось только выдать обоим чистые листы.
   После этого  признание  задержанного  с  шубой  не  только  к  сообщникам
протянуло ниточку, но и позволило  раскрыть  другие  кражи,  в  которых  эти
"гастролеры" участвовали.
   Начинающий опер потом несколько раз  просил  Третьякова  рассказать,  как
тому удалось столь ловко расколоть подозреваемого. Но тот  все  отмахивался,
мол, поработаешь с мое, и у тебя все будет получаться.
   Только дело было вовсе не в опыте  работы,  а  в  необычных  способностях
коллеги. О них в утро узнали чуть позже, когда Третьяков выкинул  еще  более
странный фокус, происшедший на глазах начальника утро.
   Оперативная группа прибыла на место происшествия вечером. В доме  -  труп
молодой женщины. Муж, застреливший  ее  в  порыве  ревности  из  охотничьего
ружья, заперся в сарае и сдаваться не собирался. Попробовали вызвать его  на
разговор, отвлечь внимание. В ответ прозвучал выстрел.
   Вот тут, неожиданно для всех, Третьяков выскочил из укрытия и  кинулся  к
сараю. Крик "Стой! ", готовый сорваться у руководителя операции,  так  и  не
прозвучал. Все вдруг оторопели, затаив дыхание  и  ожидая  самого  страшного
или... странного.
   Ружье  молчало.  Старший  опер  спокойно  преодолел  двор.  Вот  и  дверь
нараспашку. На миг третьяковская спина застыла в проеме и скрылась. Тут-то и
грохнул выстрел. Все гурьбой  рванули  к  сараю,  не  соблюдая  никаких  мер
предосторожности. Но поздно: в дверях появился  обезоруженный  преступник  в
наручниках, а следом - живой и невредимый Николай.
   Вот тогда он и раскололся, что к двери бросился не просто так.
   "Когда прозвучал выстрел, - рассказал Третьяков, - я как бы четко  увидел
перед собой человека, стоящего ко мне спиной. Он перезаряжал  ружье.  Патрон
после выстрела раздулся, и тот никак не мог извлечь его из патронника.  Если
рвану сейчас - успею..."
   Получалось, что опер смог мысленно воспроизвести  картину,  происходившую
наяву за стеной сарая?! Ему мало кто поверил. Но факт такой был.
   Так же и с допросом "гастролера". Позже Николай рассказал в  узком  кругу
коллег, что тот самый "ключик с Альбертом" прочитал в мыслях  подозреваемого
и зацепил как надо.
   - Хочешь сказать, что блондинка эта  такой  же  феномен,  как  Колька?  -
выслушав подчиненного, спросил начкрим.
   - Если не круче...
   - Н-да, - протянул шеф.
   - Давай Третьякова вызовем, - предложил Петрович. - Где он сейчас?
   - На пенсии. Уволился и куда-то уехал.
   - Н-да, - на этот раз разочарованно протянул зам.
   - Слушай, а может, ты мне тут голову морочишь? -  опять  взялся  за  свое
начкрим. - Признайся: трахнул, значит, блондинку?
   - Да я... - попытался возмутиться сыщик.
   - Знать, хороша она в постели,  если  стоит  двух  глухарей  (нераскрытое
уголовное дело. - Авт.)? Не ерепенься зря! - обрезал шеф. - Кстати, пока  ты
отсутствовал, директор цирка свое заявление забрал.
   - Как?
   - А вот так! Это,  говорит,  домработница  так  уборку  делала,  что  все
перевернула. Когда порядок навели, все и нашлось. Может, ты  и  прав  насчет
этих чертовых способностей...
   - В самом деле заявление забрал?
   - В самом.
   - Ну дела...
   - Знаешь, это мне, как, наверное, и тебе - до одного места. Нет заявления
от гражданина - нет и проблемы. Подумай лучше, что  со  сбербанками  делать?
Портят эти два ограбления нашу статистику. Ох, как портят...
   Примерно через год Петрович еще раз встретил Эльвиру-Ирму на  праздничном
концерте, посвященном Дню милиции. Она выглядела настоящей  светской  дамой.
Под руку ее держал известный коммерсант, заправляющий  солидной  холдинговой
компанией. Держалась она великолепно, с достоинством, уверенно, как подобает
супруге  солидного  бизнесмена.  Выходит,   добилась-таки   того,   к   чему
стремилась: любви, богатства, признания, власти...  Значит,  не  пересекутся
больше наши  дорожки,  подумал  сыщик.  И  тут  на  какой-то  миг  их  глаза
встретились. Изумрудно-голубыми искорками вспыхнули в них прежние  бесенята.
Это была именно та женщина, блондинка в белом. Вот и колечко то же самое,  с
брюликами. Но одновременно - совершенно другой человек...
 
 
   "КРЕСТНАЯ" МАТЬ
 
   - С  этим  барахлишком,  -  женщина  любовно  погладили  крышку  старого,
видавшего  виды,  обшарпанного,  но  еще  крепкого,  с  надежными   запорами
чемодана, - мы где хочешь устроимся...
   Щелкнули замки - открывшееся  чрево  было  заполненно  множеством  разных
пакетов и свертков. Развернув один, хозяйка вытряхнула  его  содержимое.  На
женской ладони заблестели золотые украшения: цепочки,  несколько  кулонов  и
колец, брошь, усеянная далеко не стеклянными каменьями.
   - Откуда столько рыжья, Калечка? - только и вымолвил мужчина, не  скрывая
своего удивления.
   Женщина мило улыбнулась, явно не спеша с ответом, но разговор продолжила:
   - Теперь, Рубик, твой черед. Как видишь,  я  к  вылету  готова.  Осталось
только дождаться возвращения Витеньки...
   Из оперативной информации КГБ СССР (Москва, декабрь 1986г.):
   Большая группа преступников, воров в законе, мошенников и пр, планирует в
ближайшее время совершить захват и угон самолета из аэропорта г.  Ленинакана
и осуществить перелет за границу. Возможен вывоз большого количества изделий
из драгметаллов, антиквариата, других ценностей.  Ведущая  роль  принадлежит
супругам Никифоровой и Саркисяну...
 
 
   Ключевая фигура
 
   Познакомимся с ними ближе. Пожалуй, ключевой фигурой здесь можно  назвать
именно женщину, Калю Михайловну Никифорову. Она была своего рода  "крестной"
матерью упомянутого в оперативке преступного сообщества: через нее шел  соыт
краденого,  осуществлялось  как  общее  стратегическое  руководство,  так  и
наводка на цель в отдельных воровских операциях.
   Она же  -  настоящая  мать  вора  в  законе  по  кличке  Калина,  Виктора
Никифорова (убит в  январе  1988  г.),  в  одно  время  ведущего  авторитета
столичного криминального мира, наследника известного  Япончика  -  Вячеслава
Иванькова (арестован правоохранительными органами  США  и  отбывает  срок  в
нью-йоркской тюрьме).
   Каля Михайловна в  памяти  встречавшихся  с  ней  оперативников  осталась
тучной, но не рыхлой, а  достаточно  подвижной  и  даже  активной  женщиной,
старавшейся казаться приятной и доброжелательной.  Только  под  этой  маской
невинной на первый взгляд овечки  скрывалась  матерая  волчица.  Ее  деловая
хватка поражала многих. Она находила  себе  применение  буквально  во  всем.
Казалось, не было в криминальном мире чего-то такого, о чем эта  женщина  не
знала, в чем так или иначе не  участвовала.  Ей  прекрасно  удавались  аферы
завзятого  мошенника   и   квартирные   грабежи,   организация   подпольного
производства продукции повышенного спроса  и  подкуп  чинуш  самого  разного
ранга. Это был своего рода непревзойденный криминальный талант.
   "Каля Никифорова, хотя и  была  всегр  только  женщиной,  обладала  такой
огромной работоспособностью и выносливостью, что ей любой мужик  позавидовал
бы. Вот только направить бы эту энергию в здоровое  русло...  Она  бы  тогда
столько наворочала, что ей при жизни  можно  было  бы  ставить  памятник,  -
обмолвился  как-то  знакомый  сыщик  МУРа,  занимавшийся  в  свое  время  ее
криминальнвми  "подвигами".  -  Ее  неуемной  энергии  можно   было   только
позавидовать..."
 
 
   Знакомства и связи
 
   Конечно,  Каля  такой  была  не  всегда.   Характер,   деловые   качества
сформировала  та  среда,  в  которой  она   жила,   окружение,   в   котором
воспитывалась. Ее детство выпало на тяжелые послевоенные годы восстановления
народного хозяйства, когда семье евреев-беженцев пришлось временно осесть на
Кавказе. Как и во многих смешанных союзах, верховодила в доме  еврейка-мать.
От нее, скорее всего, многие черты  характера  перешли  и  к  дочери.  Тогда
заводились знакомства, определившие ход дальнейшей судьбы.
   Первое Калино замужество, от которого она унаследовала не только фамилию,
было  удачным,  но   непродолжительным.   Супруг   с   высокопарным   именем
прославленного  римского  императора,  Юлий,  был   намного   старше   своей
избранницы. Но это  никоим  образом  не  омрачало  союз.  Никифоров  работал
мастером-реставратором изделий из драгметаллов, по-простому  -  ювелиром,  а
посему был человеком довольно состоятельным.
   После его смерти остались кое-какие сбережения, хранившиеся не столько  в
сберегательных касбах, сколько в ткубышках. Тем не менее ей  пришлось  пойти
работать. Куда? Только в торговлю и только 8 "Березку" (магазин, где за чеки
Внешпосылторга продавались импортные товары). К  этому  времени  она  прочно
осела  в  Москве,  были  коекакие  связи,  в   основном   заведенные   через
земляков-кавказцев. Среди  них  оказались  и  довольно  титулованные  особы,
например, воры в законе  Николае  Акопов  (кличка  Колик,  уроженец  Батуми,
проживающий постоянно в Москве.  Судим  за  кражи  и  мошенничества),  Симон
Хачатурян (кличка Симон, тоже батумец, находящийся в розыске за  совершенные
преступления). Воспользовавшись сочувствием и помощью именно этих  и  других
новых друзей, она и зацепилась за теплое местечко.
   Но,  увы,   соответственно   доходам   росли   и   расходы.   Получаемого
государственного жалованья на все запросы  и  потребности,  конечно  же,  не
хватало. Изворотливый ум искал дополнительных путей получения дохода. Обвес,
обсчет было не то. Слишком мелко  и  не  для  Кали.  Ей  требовалось  что-то
эдакое... А там -  больше  риска,  чем  выгоды.  Поэтому  она  искала  более
эффективные каналы, которые и прибыли  приносили  бы  гораздо  большие.  Ими
стали незаконные  валютные  операции.  Сказать  об  этом  можно  и  проще  -
спекуляция чеками ВПТ (Внешпосылторга), которые как раз  и  отоваривались  в
тех самых "Березках".  Теперь  подобных  преступлений  нет.  Ведь  вместе  с
социализмом канули в небытие и отдельные составы преступлений. На самом деле
они остались. Только  называться  стали  иначе,  например  мошенничество.  И
занимается им, можно сказать, элита преступного мира. Это наиболее  умные  и
даже талантливые люди. Они, как правило, уже на другие преступления не идут.
   Но вернемся к Кале.
   Вот  один  эпизод,  происшедший  не  без  ее  участия.  Буфетчице  театра
"Современник" за чеки Симон вместо настоящих денег подсунул "куклу".  Бумага
была аккуратно нарезана в типографии. Пачки  перевязаны  банковской  лентой.
Липа - комар носу не подточит. Клиентка  купилась,  а  потом  кусала  локти.
Побежала  заявлять  в  милицию,  там  ее  успокоили:  мол,  не   волнуйтесь,
гражданочка, этот Симон не только вам  нужен,  но  и  МУРу,  и  коллегам  из
Туапсинского УВД за преступления, совершенные там. В розыске он...
   За подобную операцию и судили Калю, за это отбывала она  срок  в  колонии
под Можайском. Правда,  она  освободилась  оттуда  досрочно.  Опять  помогли
связи, благодаря которым можно  было  влиять  на  многое  в  жизни.  Главная
помощь, кстати, исходила от жены известного в  то  время  боксера,  чемпиона
мира. Вот как тесен мир. Конечно, супруга  знаменитости  вряд  ли  знала  об
истинных делишках Кали. Видимо, была  чем-то  обязана  ей,  скажем,  выгодно
продавала через нее заграничные шмотки, что привозил супруг.
   Освободившись, Никифорова какое-то время находилась как бы на  перепутье.
Даже с ее связями вновь попасть в "Березку" оказалось  задачей  непосильной.
Пришлось искать новую  нишу,  где  бы  можно  было  приложить  свои  силы  с
наибольшей выгодой. Таким местом стал пивной бар на Колхозной  площади.  Как
раз на это время приходится еще одна интересная страница ее биографии.
 
 
   Юля - двойник Кали
 
   Из донесения в ГУВД Москвы:
   Кличка  Юлия  (Каля  Михайловна  Никифорова).  Привлечена  к   негласному
сотрудничеству оперуполномоченным УБХСС (управления по  борьбе  с  хищениями
социалистической собственности)... Используется для получения  информации  о
лицах,  занимающихся  спекуляцией,  незаконным   оборотом   валюты,   сбытом
наркотиков, изготовлением неучтенной продукции...
   Весь перечень преступных деяний, о которых  обязана  была  сообщать  Юля,
конечно, был далеко не чужд и оригиналу  этого  двойника,  самой  Кале.  Она
вращалась в этой среде, делала  на  этом  деньги  и  за  деньги  и  гарантии
собственной безопасности продавала своих же подельников,  проделав  все  это
теперь настолько изворотливо, что до правоохранительных  органов  доносились
лишь обрывочные отголоски ее личных махинаций.
   "Поймать Никифорову на чем-то с поличным? -  Оперативник,  осуществлявший
ее разработку, улыбнулся, а потом  вдруг  сам  задал  вопрос:  -  А  на  лис
охотиться не приходилось? Охотник еще ружье поднять не успел, а  той  уже  и
след простыл. Вот так и тут.  Собрали  мы  компромат,  мол,  занимается  она
тем-то  и  тем-то.  Но  в  самый  решающий  момент  ниточка  рвется.  Калину
причастность доказать невозможно. Остается довольствоваться тем, что хотя бы
непосредственного исполнителя или вовремя подставленного  стрелочника  можно
привлекать".
   Каля-Юля все делала очень осторожно и осмотрительно, не оставляя  никаких
следов, которые бы выводили на нее. И  даже  сами  воры,  отзываясь  о  ней,
характеризовали ее как невероятно хитрую женщину, хорошо  ориентирующуюся  в
самом    широком    круге    вопросов.    Она    даже    консультации     по
уголовно-административному нраву давала. Окружение  знало  ее  как  человека
влиятельного и со связями, как крупную спекулянтку, валютчицу, ради  прибыли
не гнушавшуюся ничем.
   Теперь Каля почти не разменивалась по мелочам.  Она  все  реже  выступала
непосредственным исполнителем, чаще - организатором. Основной ее интерес все
больше ориентировался на  драгоценности,  антиквариат.  Последнему  промыслу
благоприятствовало и то, что ее сестра Фаина постоянно проживала в Германии.
Ей через своего человека на таможне Каля  и  переправляла  старинные  иконы,
редкие картины и т, п.
   Чтобы поставить соответствующим образом свой новый криминальный бизнес  и
расширить его. Каля втерлась в круги коллекционеров. Она приглашала знатоков
искусства  к  себе,  демонстрируя  личную  коллекцию  из  нескольких  (около
двух-трех десятков) дорогих икон и картин.
   Подобраться к Никифоровой, тем более уличить  ее  в  чем-то  криминальном
становилось довольно сложно. Она уже имела собственного  адвоката,  довольно
престижного и проверенного в деле, своих людей в правоохранительных органах.
Так, через купленного человека в Киевском нарсуде столицы она  могла  влиять
на те судьбы, в которых была заинтересована. Через него отмазала, от  тюрьмы
и Виктора после совершенного им преступления.
   Из документов МВД СССР:
   Никифоров Виктор Юльевич (Калина),  осужден  Люблинским  нарсудом  Москвы
15.06.82 года по ст. 108 ч. 1 и 206 ч. Зна 5 лет. Срок наказания  отбывал  в
колонии строгого  режима  в  Башкирии.  Из-за  вызывающего  поведения  часто
пребывал в одиночном изоляторе. Был зачинщиком драки, в  которой  был  забит
насмерть один из заключенных. Калине в драке откусили половину  левого  уха.
Срок отбывал от  звонка  до  звонка.  Калина  характеризуется  как  дерзкий,
вспыльчивый, готовый на любые действия.
   В январе 1987-го вернулся из заключения. В июне того же года арестован за
нанесение  телесных  повреждений  и  ношение  холодного  оружия  (порезал  в
воровской  разборке  кого-то  ножом  у  гостиницы   "Космос").   На   вопрос
следователя: "Зачем носил нож?" - ответил, что для убийства вора Р., который
однажды якобы уже пытался его убить, заманив домой. Но, почувствовав угрозу,
Калина  предпринял  меры  для  обеспечения  собственной  безопасности.   Тот
прилюдно обещал, что все равно его убьет.
   "Или - я, или - он", - так подытожил разговор со следователем Калина.
   В январе 1988-го Никифоров освобожден из  зала  суда,  а  уголовное  дело
направлено на  доследование.  Исполнявший  его  следователь  от  дальнейшего
доследования отстранен, и в итоге дело прекращено.
   Но самое главное, Каля обладала прочными связями с ворами в законе. Через
них, внеся в общак крупную сумму денег, купила преступный почетный  сан  для
своего сына. По этому поводу вывозила  его  специально  на  Кавказ,  где  на
воровской сходке тот был Крещен  в  братство  воров  в  законе  под  кличкой
Калина.
   Но надежной преступной крышей из воров в законе  Никифорова  пользовалась
не только как щитом, но и как оружием при исполнении своих планов. Вот  один
тому яркий пример, но прежде небольшое отступление.
 
 
   Крепче обнять, чтобы больнее ударить
 
   Из документов МВД СССР:
   Быков Владимир Васильевич, уроженец Москвы,  кличка  Балда,  судим  шесть
роз. Место постоянной прописки Николаевская область, но нелегально проживает
в Москве.  Имеет  форму  сотрудника  милиции.  Используя  ее,  совершил  ряд
преступлений: грабежей, разбойных нападений на граждан и их жилье...
   Так "скромно" характеризовался один из представителей Калиного окружения.
В сговоре с ним  она  обобрала  свою  же  подружку.  Ее  успехи  на  поприще
подпольной в то время спекуляции, а теперь малого  бизнеса,  или,  точнее  и
конкретнее, - челночного, просто не давали ей тогда спокойно спать.  И  Каля
разработала план аферы.
   Она так тонко обстряпала это дело, что бедная женщина, не  подозревая,  о
своем горе первой сообщила именно ей:
   - Все вынесли, что нажила. Ну шубы - ладно, они в шкафу висели.  А  видик
второй я припрятала. И деньги  не  на  видном  месте  лежали,  не  говоря  о
золоте...
   - Ну мало ли к тебе подруг заходит?
   -  Нет,  Калечка,  как,  кто-то  навел?  Ведь   и   дома-то   я   недолго
отсутствовала. Ну, сколько мы у тебя фильм смотрели?
   - В милицию заявляла? - только и поинтересовалась Каля.
   - Да. Им позвонила и сразу тебе. Жду, вот-вот придут...
   - Дура! На тебя же и дело заведут - за нетрудовые доходы.  Как  миленькая
загремишь за спекуляцию и будешь тянуть срок, как я когда-то... Лицемерка? А
может,  профессионалка?  Ведь  в  момент  разговора   Валины   вещи   лежали
"притыренными" у нее в соседней комнате. Их только  что  принесли  Виктор  и
Балда. Их еще предстояло сбыть, оставив  себе  половину  выручки.  Остальное
причиталось  подельникам.  А  вся  операция   с   ограблением   была   четко
спланирована и просчитана заранее.
   Кале давно не давала покоя преуспевающая подруга. Нет, в  конкурентки  ей
Валя не годилась.  Куда  там!  Просто  она  была  обычной  по  тем  временам
спекулянткой, а по нынешним - челночницей. Чтобы  беспрепятственно  мотаться
за шмотками  за  границу,  даже  замуж  вышла  за  поляка.  Ломовая  лошадка
запрещенного тогда бизнеса, Валя постоянно курсировала между Варшавой и
   Москвой.
   - Когда придут, скажи, что вещи нашлись, ошиблась, мол, - властно поучала
подругу Каля. - За это срок не дадут. Поругают. Постращают-и все. Как только
додумалась-то до того, чтоб милицию вызывать?
   - Хорошо, Калечка. Все сделаю. Как же я сама-то не сообразила...
   А в это время оперативники, прослушивавшие весь разговор,  кусали  локти.
Из рук ускользала еще одна с таким трудом нащупанная нить.  Да,  они  знали,
что Никифорова готовит и проворачивает  и  более  солидные  дела.  Например,
имелись сведения о подготовке угона самолета за границу. После этого сигнала
телефон Никифоровой и был поставлен на прослушивание. Но как  доказать,  как
задокументировать скрытые преступные  намерения?  Реально  зацепить  опытную
преступницу было не так просто. Пусть не  на  главном,  так  на  чем-то  еще
подловить. Но все складывалось так, чтото в этот раз  письменного  заявления
потерпевшей не будет.  Значит,  начинать  ее  раскручивать  не  о  чего.  Не
преступать же закон...
 
 
   Хозяйка подпольной фабрики
 
   В пик расцвета воровской деятельности, который пришелся на  закат  жизни,
Калина Михайловна в свои сорок с небольшим лет не брезговала  ничем.  Но  ее
квартира не ломилась от дорогих гарнитуров и  вещей.  Все  шло  в  дело:  на
покупку  воровского  титула  сыну,  на  подкуп  чиновников,  на   расширение
подпольного производства обуви.
   Была ли эта женщина богата? Безусловно.
   Только это никогда не афишировалось. А уж если и выставлялось напоказ, то
при  этом  обязательно  преследовалась  определенная  цель.   Вспомним   уже
упоминавшуюся  скромную  частную  коллекцию  редких  икон   и   картин.   Ее
предназначение как раз и сводилось к тому, чтобы заманивать в  сети  будущие
жертвы. Еще в жилище Кали бросался в глаза одинокий стол из слоновой кости с
богатыми инкрустациями - историческая ценность прошлого века, -  привезенный
- из СанктПетербурга. По самым скромным подсчетам, очевидцами он  оценивался
в  15-20  тысяч  долларов.  Тоже  деталь,   которая   будет   оценена   лишь
специалистами.
   В остальном все у этой женщины было, как у самых обычных работяг. А иначе
ее и не назовешь. Она  постоянно  что-то  делала,  осуществляла  свои  новые
прожекты. Их цель  -  деньги  и  еще  раз  деньги.  Но  все  это  вертелось,
закручивалось, разгонялось не ради накопительства. Под  этой  крышей  велось
чисто капиталистическое хозяйство, когда прибыль приносит прибыль. И" это  -
при социалистическом режиме!
   Так, с весны 87-го в Чехове Московской  области  Никифорова  ставит  свое
дело - полулегальный цех по производству модной женской пляжной обуви.  Сюда
вкладываются все свободные средства. Кроме того, кое-что для развития нового
бизнеса добывают только-только вернувшийся из заключения сын и  второй  муж,
Рубен Саркисян (вор в законе по кличке Рубик-Профессор, в миру -  тренер  по
шахматам спортобщества "Спартак", армянин, постоянно проживающий в Москве).
   Интересная деталь. Фактически к этому времени  Каля  уже  вышла  в  своих
планах на финишную прямую: есть  деньги,  ценности,  антиквариат,  есть  все
необходимое, и сын снова рядом, чтобы со всем добром и всей  семьей  рвануть
из опостылевшего  вконец  совка.  Куда?  Варианты  были.  Не  было  реальной
возможности. Кто бы ее выпустил со всем этим? Увы,  социализм  имел  и  свои
преимущества, например учет  и  контроль.  Как  объяснить,  откуда  все  это
взялось? Потому дело оставалось за самой малостью: загрузить все в  самолет,
курсирующий  по  внутренним  авиалиниям,   а   потом   его,   так   сказать,
приватизировать...
   Однако осуществление конечной цели пришлось вдруг отложить. Слишком много
еще оставалось хвостов, которые требовалось подтянуть. Потом, не в характере
этой волевой и деловой женщины было бросать что-то  незавершенным,  особенно
если вложены средства. Еще помешали, пожалуй, алчность и жадность,  возможно
ставшие основополагающими качествами ее характера.  Хотя,  рассчитай  она  и
подготовь угон самолета так, как Каля делала каждое свое дело, все бы прошло
без сучка и задоринки. Но тут вмешался его величество случай.
   Левый обувной цех только ставился. В новое дело  вложена  масса  средств,
труда, вот-вот потечет отдача. Круглосуточно работает  импортный  станок  по
изготовлению   женских   пляжных    туфель    из    пластмассовой    крошки.
Производительность - каждую минуту пара заданного  размера.  Подпольный  цех
работает под "крышей" реальной обувной фабрики.
   Хитрая преступница-производственница использует государственное сырье. Но
большей частью оно  левое.  Его  поставкой  занимается  Эдик  Краснодарский,
который числится сотрудником Чеховского КБО. Он же подкармливает  кого-то  в
местном райисполкоме и городском отделе милиции. Поэтому есть  надежда,  что
делу никто не помешает. На первых порах много пока еще брака" но товар  идет
в продажу. На дворе разгар лета. Спрос на продукцию огромный. Надо расширять
дело, а не бежать от него.
 
 
   Калина, сын Кали
 
   Из документов МВД СССР:
   Никифоров Виктор Юльевич, 1964 года рождения, москвич. Он же вор в законе
по кличке Калина. По непроверенным данным - внебрачный сын вора в законе  по
кличке Япончик (В. Иваньков). Эрудирован,  находчив,  дерзок.  Имеет  высшее
гуманитарное образование, пишет стихи. Вхож в московские  культурные  круги,
имеет личные знакомства с популярными писателями, композиторами,  певцами...
06ладает обширными связями и авторитетом в  угоГ  ловной  среде.  Постоянные
подельники - Балда, Коля Батумский, Тога Тбилисский, Дато, Эмиль...
   Последний, Эмиль, сын известного  грузинского  поэта.  Отбывал  наказание
сроком 15 лет за убийство. Выйдя на свободу, примкнул к группировке  Калины.
Именно он был наводчиком при ограблении известного  композитора  и,  кстати,
друга его же отца Арно Бабаджаняна.
   Когда проникли в квартиру, считавшуюся, по расчетам, пустой, там в  одной
из комнат спала женщина. Прикрыв дверь, ее караулил  сам  Калина.  Остальные
упаковывали ценное в заранее припасенные и прихваченные с собой мешки.
   Подобная гастроль для Калины и его подручных была скорее исключением, чем
правилом. В основном  их  жертвами  становились  те,  чьи  накопления  имели
сомнительное происхождение. И "работали" не только в Москве, но и  в  других
городах.
   На периферии даже действовали по отточенной  схеме  -  "командированный".
Она как бы складывалась из  двух  этапов:  дома  и  в  гостях.  У  Калины  в
администрации столичной гостиницы "Спартак" был  свой  человек.  Через  него
подбирались подходящие состоятельные жертвы. У них  в  период  проживания  в
номере выяснялся адрес. Сделать это несложно,  ведь  все  данные  постояльца
занесены в книгу регистрации. Одновременно незаметно похищались ключи. С них
тут же изготовлялись дубликаты. Или жертва вдруг обнаруживала, что  домашние
ключи потеряны. Но жилье же находится в другом городе - что тут  паниковать.
Да и работу так просто не бросишь.
   Но когда такой командированный возвращался домой,  его  жилище  уже  было
обчищенным.
   Еще прием - оказание услуг. Благотворительная фирма, да  и  только.  Этой
деятельностью в семье больше занимался папочка, Рубик-Профессор.
   Так, однажды он получил солидную сумму от женщины за организацию перевода
ее мужа-преступника из российской тюрьмы в азербайджанскую.  Обещание  свое,
конечно,  не  выполнил.  Он  его,  собственно,  изначально  выполнять  и  не
собирался.
   Через  определенное  время  женщина  приехала   снова.   На   этот   раз,
демонстрируя свои связи, Профессор отвез ее к зданию МВД на Житной  площади.
Оставил ее ждать, а сам отправился в бюро пропусков.  Там  он  пробыл  около
четырех часов. Вышел и потребовал дополнительных денег. Получив их, вернулся
назад, якобы к Влиятельному человеку.
   Женщина прождала Рубика до самого позднего времени. На  улице  уже  давно
стемнело. Из здания Министерства внутренних дел, похоже, все  ушли.  Но  кто
знает, возможно, друг Профессора работает круглосуточно или ему пришлось так
долго задержаться, чтобы разрешить такую важную и сложную для нее  проблему.
Какие хорошие люди, да? Но она прождала безрезультатно. Профессор исчез.
 
 
   Обдери ближнего как липку
 
   Но, пожалуй, одним из самых доходных промыслов "крестной" матери было то,
что она брала на сохранение и для переправки за границу валюту и ценности  у
евреев, отправляющихся на постоянное место жительства  в  Ихзраиль,  или  во
время их чуть ли не массового исхода.
   Каля широко разрекламировала через своих  людей,  что  на  таможне  имеет
своего человека, Сергея. Через него  все  будет  переправляться  без  всякой
пошлины и без каких-либо неприятностей с властью, то есть нелегально,  но  с
полной гарантией сохранности. Дело было поставлено  так,  что  клиенты  сами
выходили на нее. Иногда в день раздавалось по нескольку  телефонных  звонков
от разных людей, направляемых к ней через сеть агентов.
   - Я от Профессора... - звонил один.
   - Беспокоит друг Эмиля, - представлялся другой.  -  Он  говорил,  что  вы
можете помочь...
   - Привет от Балды, - называл пароль третий.
   - Здравствуй, Калечка. Это Рая. Не узнаешь? - Говорившая, видимо, сделала
значительную паузу,  в  телефонной  трубке  раздавалось  лишь  потрескивание
помех.
   - Але, говорите...
   - Значит, не узнала. Оно и понятно, столько времени прошло. Мы же с тобой
за одной партой вместе сидели...
   - Райка из "Белого дома"?
   - Наконец-то.
   - В Москве проездом или... живешь?
   - Живу, но в своей Тмутаракани. Надоело все.
   Податься решила на нашу с тобой историческую родину, в края  свободные...
Выбралась вот в столицу, чтобы все оформить. Телефон твой узнала случайно  и
решила позвонить. У тебя, говорят, связи...
   Вскоре подруги  детства  встретились.  Каля  помогла  Рае  с  оформлением
документов, вывела на нужных людей. Зашла, конечно, речь  о  том,  с  какими
средствами землячка едет со своей семьей на новое место  жительства.  И  та,
безусловно, все выложила, мол, кое-что из  фамильного  серебра  и  золото  в
контейнере с вещами решили припрятать, что-то  с  собой  провезти  в  личной
клади и т.д.
   - Сдурела? Отберут. Найдут, и пропадет добро, - сразу села  на  коронного
конька Каля, привычно поучая подругу. - Разве так делают нормальные люди?
   - А как? Как через границу все это везут?
   - Ну, путей тут много...
   - И ты можешь помочь?
   - Ну, есть один канал...
   - Ой, Калечка, неудобно тебя еще и здесь напрягать, но если не в  большую
тягость...
   - Помогу. Не чужие ведь...
   И вскоре кубышка подружки тоже  перекочевала  в  один  из  старых,  но  с
надежными запорами чемоданов. А всего предприимчивая особа собрала ни  много
ни мало - два больших дорожных баула ценностей.
   Ох, как доверчивы порой люди. Используя эту их слабость, можно с  успехом
добиться многого. Если взять во внимание, что попавшее к себе добро Каля уже
не выпускала. Хватка у нее была мертвая, бульдожья.
   Попытались было четыре грузинских еврея вытребовать свое  кровное  назад,
но не тут-то было. Не помогли ни слащавые уговоры, ни  угрозы  обратиться  к
ворам в законе и в милицию.
 
 
   Непосильный форсаж
 
   Безусловно, подобный образ жизни - на лезвии ножа - не  мог  продолжаться
бесконечно. Срыв не заставил себя долго ждать. В  начале  1988  года  Калины
Никифоровой не стало. Врачебное заключение по поводу  смерти  обосновывалось
на острой сердечной недостаточности; Выходит, даже мощное здоровье сильной и
волевой женщины оказалось не в состоянии выдержать того напряженного  ритма,
который она постоянно задавала себе сама.
   Первой мощной подножкой в беге по лезвию стало известие об убийстве сына.
Напали на Виктора в машине, а обнаружили его, уже бездыханного,  в  подъезде
собственного дома. Убийцы спешили, или кто-то спугнул  их.  Некоторое  время
Калина, истекая кровью, еще  боролся  за  жизнь.  Он  даже  пытался  кое-как
добраться до лифта. Не смог, скончался.
   Из документов МВД СССР:
   14 января 1988 года в 17.30 при возвращении домой около подъезда дома  33
по  Енисейской  улице  неизвестными  преступниками  выстрелом  в   упор   из
револьвера системы "Наган" Никифоров В. Ю,  был  застрелен.  Уголовное  дело
было   возбуждено   прокуратурой    Бабушкинского    района.    Проведенными
оперативно-розыскными действиями и следственными  мероприятиями  преступники
задержаны не были. Преступление не раскрыто.
   По поводу убийства потом в квартире Никифоровых был обыск. Но он оказался
лишь еще одной неудавшейся попыткой  найти  компромат,  какую-либо  зацепку.
Увы, Каля Михайловна  даже  после  такого  удара  оставалась  собранной,  не
теряющей присущего ей контроля над ситуацией.  Вот  как  об  этом  рассказал
очевидец происходившего.
   Неожиданно  зазвонил  телефон.  Конечно,  он  прослушивался,  и  разговор
фиксировался  на  пленку.  Но  телефонный  диалог  был  предельно  краток  и
лаконичен.
   -  Меня  менты  замели  за  незаконную  торговлю,  -  сообщала  чеховская
спекулянтка, сбывавшая Калин товар.
   - Молчи! - оборвала ее Никифорова.  Ее  тучное  лицо,  хотя  и  спокойное
внешне,  побагровело.  -  Что  вы  несете,  женщина?   Ошиблись,   наверное,
номером...
   Конечно, она чувствовала, что обложена  со  всех  сторон,  но  и  в  этой
ситуации не давала малейшей слабины. Сыщики из МУРа и на этот раз так  и  не
заполучили компромата на ее преступную деятельность. Как и  раньше,  ниточка
вилась где-то рядом, а в руки не давалась.
   - Никифорова в поддавки  не  играла,  -  поделился  личными  наблюдениями
бывший оперативник, а ныне  заслуженный  пенсионер.  -  Крепкая  была  баба.
Сколько работал, а второй такой не встречал...
   Говорили, в своей алчности, стремлении к богатству и наживе  любой  ценой
Каля простерла  свой  личный  интерес  даже  вплоть  до  воровского  общака.
Последнее время ей не давало  покоя,  что  за  ним  фактически  приглядывала
женщина, сожительница вора в законе Песо. Сам же казначей был  безнадежно  и
тяжело болен. Недуг крепко приковал его к постели.  Через  Рубика-Профессора
Каля проводила линию на замену немощного хранителя  на  почетном  посту.  Не
успела. Деньги и драгоценности  умыкнула  сожительница  сразу  после  смерти
казначея.
   Последним ударом судьбы, на который еще  реагировала  Калина  Михайловна,
стало известие о пропаже  только  что  закупленного  за  рубежом  новенького
оборудования для производства  женских  пляжных  туфель.  Вылетели  в  трубу
последние деньги? Вряд ли.  Лишилась,  скорее  всего,  какого-то  количества
свободных средств.
   Увы, долго на таком форсаже не выдержал  бы  ни  один  мотор,  не  только
человеческое сердце. В один из моментов выкручивания криминальных комбинаций
оно  дало  сбой,  а  потом  и  остановилось.  "Крестной"  матери  столичного
криминального мира не стало. Одновременно с ней утрату понесли и те, кто шел
за ней и рядом с нею.
   Из оперативной информации в КГБ
   СССР (Москва, февраль 1988 г.):
   Намерения  преступной  группы   из   восьми   основных   членов   (список
прилагается) захватить в аэропорту г. Ленинакана  воздушное  судно  с  целью
угона  за  границу  пресечены.  Три  члена  группы  привлечены  к  уголовной
ответственности  за  попытку  сбыта  платины,  один  арестован  за  подделку
документов... Вор в законе Калина за нанесение телесных повреждений (ножевое
ранение) взят под стражу, но по решению суда отпущен под залог.  После  чего
убит в воровской разборке. Заведенное по фактам хищения на Чеховской обувной
фабрике уголовное дело на Никифорову К. М, прекращено в  связи  со  смертью.
Она умерла в феврале 1988 г, в Москве. Похоронена в Ереване. Приметы: на вид
40-45  лет,  среднего  роста,  тучного  телосложения,  волосы  русые,   лицо
овальное, нос средний. Похоронена 26.02.88 г, в г.  Ереване  на  Центральном
кладбище как бывшая жена вора в законе Япончика. Из  Москвы  тело  доставили
самолетом   Профессор,   Кропоткинский   Лева,   Тайванчик.   На   похоронах
присутствовали Багдасаров из Баку, Тога из Тбилиси, Рафик...
 
 
   ФЕЯ ЖЕЛЕЗНЫХ ДРОВОСЕКОВ
 
   Только  из  этических  соображений  настоящее  имя  героини  изменено.  В
остальном это документальный очерк. Все описываемые события имели  место.  И
уголовное дело, возбужденное  против  этой  неординарной  женщины,  в  конце
концов завершилось судом. Ей был вынесен суровый приговор  -  несколько  лет
лишения свободы.
   Вместе с тем пришлось слышать совершенно противоположное мнение,  что  ее
просто подставили. Подставили так, как убирают серьезного  и  даже  опасного
конкурента.
   Или другое - эта женщина была чуть ли не спасительницей для  загибающихся
заводов ВПК, где  все  склады  ломились  от  невостребованной  продукции.  С
приходом нового политического мышления она стала не нужна главному заказчику
- государству. Ее никто не брал, и все это добро на многие миллионы рублей в
буквальном смысле ржавело под открытым небом. При этом рабочие  месяцами  не
получали зарплаты. И вдруг появлялась Железная Александра. Одно ее движение,
и залежалые изделия чуть  ли  не  улетали  за  валюту.  Агонизирующий  завод
получал свой допинг и продолжал жить.
 
 
   Прерванный полет
 
   Перехватчики сделали настоящий боевой  разворот  и  пристроились  в  одну
линию с гражданским "АН-12". Несколько его пассажиров, приникшие  к  круглым
бортовым иллюминаторам, увидели, как истребители хищно ощетинились  грозными
ракетами  и  пушками,  и  это  против  беззащитного  для   них   самолетика.
Перехватчики летели совсем близко, и можно было  рассмотреть,  как  один  из
летчиков сопроводил переданное по рации красноречивым жестом.
   Из пилотской кабины "АН-12" вышел  командир  экипажа  и,  наклонившись  к
женщине, сидевшей в салоне, чуть ли не прокричал:
   - Нам приказано сесть на полевой военный аэродром. При невыполнении этого
требования грозят применением оружия...
   - Ну и садитесь! - резко отчеканила женщина. - Можно подумать, что у  нас
есть другой выход?
   Пилот отправился в кабину, а женщина уже не столько ему, сколько  себе  и
сидящим  рядом  с  ней  Спутникам  с  некоторой  долей  сарказма  в   голосе
произнесла:
   - Мы еще посмотрим, чем все это закончится...
   Когда  через  несколько  минут   "АН-12",   завершив   рулежку,   одиноко
остановился на пустынной бетонке, его тут же со всех сторон окружили люди  с
оружием и в форме. От  них  отделилась  группа,  в  которой  было  несколько
человек в штатском. Быстро и решительно они направились к трапу, по которому
на землю уже спускалась солидная,  высокая  (под  метр  восемьдесят  ростом)
дама. Ее сопровождали двое мужчин: здоровенный, накачанный  телохранитель  и
не меньших размеров муж.
   -  Здравствуйте,  Александра  Вячеславовна,  -  поздоровался  человек   в
штатском. - Извините, но вы  и  груз  задерживаетесь  до  полного  выяснения
обстоятельств. Вам инкриминируется незаконная торговля боевым оружием.
   - Инкриминируете, так доказывайте, - властно бросила дама. - Но имейте  в
виду, что неустойку за срыв международной сделки я потом через суд вам же  и
адресую. Кто вы такой, собственно?
   - Главное управление по борьбе с экономической преступностью  МВД  России
полковник милиции... - представился человек в штатском.
   -  Какой  почет  моей  персоне!   -   иронично   воскликнула   Александра
Вячеславовна. - А меня все любопытство разбирало: и  кому  я  обязана  таким
эскортом...
   Тем временем из авиационного чрева уже  началась  выгрузка  перевозимого.
Это были аккуратненькие ящики темно-зеленого  цвета,  на  которых  значилась
знакомая любому военному маркировка боевого оружия. Кто-то  дал  команду,  и
один из ящиков открыли. Под  слоем  промасленной  бумаги  воронено  блеснули
аккуратные ряды пистолетов.
   - Никак, макаровские? - воскликнул один  из  досмотрщиков.  -  И  нулевые
совсем, похоже, только с заводского конвейера...
   - А в сопроводиловке, - вставил  другой,  -  спортивные  пистолеты  марки
"ИЖ-70". Наверное, что-то перепутали...
   Ящиков с пистолетами было много, только они и три пассажира и  составляли
весь груз этого самолета, адресовавшийся из Ижевска в Ларнаку.
 
 
   Где зарыта собака?
 
   В начале 90-х, да и сейчас, в конце, военное  производство  переживало  и
переживает далеко не лучшие времена. Непродуманная конверсия больно  ударила
в, первую очередь  по  людям.  Когда  впервые  из  уст  лидеров  государства
зазвучало слово "конверсия", а потом началось проведение ее в жизнь, первыми
схватились за голову именно директора военных заводов. И как же им  было  не
схватиться. Во всем мире считают  (и  это  давно  проверено  временем),  что
перевод промышленности с одних рельсов на другие - дело не только сложное  и
дорогостоящее, но длительное и отдача от вложенных средств будет  не  сразу.
Потому перестраивающимся предприятиям дают льготные кредиты, освобождают  от
налогов. А у нас? У нас всегда было так, что спасение утопающих  было  делом
рук самих утопающих.
   "Как  выжить?  -  сетовал  знакомый  главный  инженер  одного  оборонного
"ящика". - Дотаций  никаких.  Да,  в  конце  концов  обошлись  бы  без  них,
выкрутились  как-нибудь.  Но  пока  нам   руки   выкручивают:   из   каждого
заработанного рубля надо 99 копеек отдать. Большая часть - это налоги. А  на
копейку разве проживешь?"
   Если  говорить  о  причинах  появления  нелегальных   или   полулегальных
торговцев оружием,  то  обусловлены  они  в  первую  очередь  именно  резким
ухудшением  экономической  ситуации.  Даже  сам  термин  "незаконный  оборот
оружия" приживается в обиходе сотрудников органов внутренних дел как  раз  в
это время, в начале 90-х. На этот же период выпадает и больше  всего  тяжких
преступлений - умышленных убийств и разбойных нападений, которые совершаются
с использованием огнестрельного оружия.
   Ни  для  кого  не  секрет,  что  Ижевск  -  признанный  центр  оружейного
производства России. Он постоянно фигурирует в различных документах о ВПК. И
это объясняется в первую очередь тем, что из одиннадцати  оружейных  заводов
страны два находятся именно здесь, в столице Удмуртии.
   - Среди основных условий, способствующих незаконному  обороту  оружия,  -
поделился наболевшей проблемой начальник милиции  общественной  безопасности
МВД Удмуртии полковник Валерий  Семенов,  -  следует  выделить  ненадлежащую
сохранность готовых изделий и  боеприпасов,  практически  полное  отсутствие
контроля со стороны должностных лиц за использованием,  хранением  и  учетом
комплектующих деталей. Вызывает опасения то,  что  на  военных  предприятиях
скопилось большое количество нереализованной продукции (около годовой  нормы
выпуска),  значительная   часть   которой   находится   в   помещениях,   не
приспособленных для хранения. Только на Ижевском  машиностроительном  заводе
свыше тысячи единиц оружия не обеспечено необходимым режимом охраны...
   Из документов МВД Удмуртии:
   Преступная группа состояла из трех человек,  работавших  на  АО  "Ижмаш".
Почти все необходимые детали добывались ими со... свалки  предприятия,  куда
при необходимости  они  доставлялись  непосредственно  из  сборочного  цеха.
Проходя на контроле через арку металлоискателя,  рабочий  действительно  нес
бракованную деталь, которую и предъявлял для досмотра, что маскировало вынос
нужного ствола. Потом отдельные детали такими же отлаженными путями покидали
территорию режимного предприятия. Сборка готовых  изделий  осуществлялась  в
надомном подпольном цеху. Преступники работали с  размахом.  Был  отлажен  и
сбыт. Оружие уходило в  преступные  группировки  Удмуртии  и  Татарстана.  В
момент задержания  у  подпольных  оружейников  изъяли  18  готовых  "АКМов",
боеприпасы к ним и большое количество различных комплектующих деталей.
   Зочему так живуч несун? Доход от подобного промысла может быть достаточно
высоким, а ответственность - почти никакой. Существующие правовые нормы, что
за десяток гвоздей, что за автоматный ствол,  предполагают  лишь  возмещение
ущерба в трехкратном размере.  Еще  могут  пожурить  на  собрании  трудового
коллектива,  но  это  в  былые  времена.  Сейчас,   при   низкой   зарплате,
выплачиваемой от случая к случаю, на подобное поведение  мало  кто  обращает
внимание. Ведь несун сегодня - почти каждый второй. Все зависит от доступа к
той или иной продукции. Вот и тащат: кто-то радиодетали,  кто-то  гвозди,  а
кто-то стволы, бойки, ударно-спусковые механизмы автоматов.
   Но, как признает должностное лицо Валерий Семенов, больше всего беспокоят
сотрудников его ведомства не одиночки-умельцы, которые организуют подпольные
цеха по производству оружия, а процветающая  бесхозяйственность  на  некогда
элитном  производстве,  которая  дает  возможность  для  совершения  хищений
комплектующих деталей пистолетов, автоматов, а также и для других махинаций,
скажем, приобретения готовой продукции на заводах-изготовителях по подложным
документам и т, д.
   Тут иной раз  и  сами  производители  идут  навстречу  преступникам.  Как
показывает жизнь, не только в Ижевске, но и на производственных объединениях
ВПК других регионов отмечено активное  развитие  коммерческой  деятельности.
Руководствуясь  интересами  прибыли,  представители  предприятий   заключают
договора  с  сомнительными   предпринимателями.   Им   отпускается   готовая
продукция, сырье, материалы.
   Из документов МВД Удмуртии:
   В 1994 году сотрудниками уголовного  розыска  Удмуртии  была  разоблачена
преступная группа,  в  которую  входил  и  представитель  правоохранительных
органов. Подготовив необходимые документы обманным путем, предприниматели за
наличный  расчет   закупили   на   Государственном   предприятии   "Ижевский
механический  завод"  45  малокалиберных  пистолетов  "марго".   Оперативным
работникам милиции удалось перехватить только часть из них. По остальным все
еще ведется розыск. Более поздний случай удалось  пресечь  удачнее.  Все  17
пистолетов "марго" были изъяты. Участники преступной сделки задержаны.  Дело
передано в суд.
   Тут,  возможно,  отчасти   сказалась   большая   предварительная   работа
правоохранительных органов. Например, в 1994 году  с  подачи  МВД  Верховным
Советом Удмуртии был принят закон "Об  административной  ответственности  за
нарушение правил оборота оружия на территории Удмуртской  республики".  Этот
документ  очень  злободневно  дополнил  существующий  российский  закон  "Об
оружии", в частности, раздел об отсутствующих санкциях, скажем, за  хранение
оружия без надлежащего разрешения, за вынос комплектующих деталей с завода.
   Из документов МВД Удмуртии:
   В результате проведения оперативно-профилактической операции  "Сигнал"  в
г. Ижевске за сутки  изъято:  12  охотничьих  ружей,  2  боевых,  1  газовый
пистолет, 6 единиц холодного оружия. 25 человек привлечены к ответственности
за нарушение правил разрешительной системы.  Проверено  около  100  объектов
хранения оружия, свыше 30 негосударственных охранных предприятий...  За  два
месяца 1995 года выявлено 57 фактов  незаконного  хранения,  изготовления  и
сбыта огнестрельного оружия, что значительно превышает  подобный  показатель
за аналогичный период прошлого года. Изъято 3 "АКМ",  7  "ПМ"  и  11  единиц
другого огнестрельного оружия.
   В 1994 году выявляется  и  ликвидируется  4  подпольных  цеха  по  сборке
автоматов и пистолетов из похищенных с заводов комплектующих. В 1995 году-их
было уже 7. Как раз в этот период рабочие по  нескольку  месяцев  подряд  не
получали зарплату.
   Современное  положение  с   незаконным   оборотом   оружия   неоднократно
комментировало в своих выступлениях и  руководство  Министерства  внутренних
дел Удмуртии. В частности отмечалось, что внушительные цифры изъятого оружия
скорее говорят не только о процветании нелегального оружейного бизнеса, но и
о результативности работы внутренних органов на этом направлении.
   Как один из важных шагов на  этом  пути  местное  МВД,  учитывая  высокую
опасность нелегального оборота оружия,  еще  в  начале  90-х  предложило  на
правительственном уровне  изменить  порядок  охраны  и  контроля  оружия  на
заводах-изготовителях. Но до настоящего времени этим все так  же  занимается
вневедомственная охрана. Она подчинена администрации,  зависима  от  нее  во
всех отношениях. А как известно, у нас сор из избы выносить не любят.
   По оперативным же данным органов внутренних дел,  заводские  вохровцы  не
раз оказывались причастны к хищениям. И чего-то необычного в этом опять-таки
не было. Причина - та же, экономическая.  И  рабочий,  и  охранник  получают
зарплату в одной кассе. Иногда они и живут-то соседями  в  одном  доме.  При
этом оба по нескольку месяцев не  получают  ничего.  Так  почему  бы  им  не
договориться, чтобы один закрыл глаза, когда другой  будет  выносить  что-то
через проходную.
   Потом, как ни крути, а  основная  во  всех  этих  бедах  причина  одна  -
экономическая. Средства, которые выделяются бюджетом, не покрывают  и  части
реальных расходов предприятий государственного сектора. Аналогичная ситуация
с другими государственными программами, с той  же  конверсией.  Неужели  при
наличии достаточных средств на оружейных заводах не внедрили бы предлагаемую
МВД систему электронного  учета  комплектующих  деталей  или  что-либо  еще?
Безусловно, представители администрации первыми позаботились бы  о  принятии
необходимых мер, в том числе и для того, чтобы  не  стало  тех  же  несунов.
Пока, похоже, это никому не грозит. Нет средств. В  итоге,  как  скупой,  мы
платим дважды: недоплачиваем, чтобы хорошо воровали, и недоплачиваем,  чтобы
плохо ловили. И при этом обходимся минимумом,  чтобы  держать  ситуацию  под
контролем.
 
 
   Фея из сказки
 
   Путей выхода из затруднительного положения бывает много. Но  вот  выбрать
более подходящий - задача не из легких. Здесь не исключены ошибки, просчеты.
К ним можно отнести  и  то,  что  почти  на  всех  заводах  ВПК  с  приходом
перестройки   и   переориентацией   на   конверсию   пооткрывались,   точнее
поперепрофилировались, отдельные цеха, в  основном  с  высокотехнологическим
производством.  В  них,  например,  вместо  боевых  ракет  стали  штамповать
кастрюли со сковородками или лопаты с граблями. И все  это  из  того  самого
высококачественного  металла,  еще  вчера  используемого  только  в  высоких
военных технологиях. На шаг этот пошли вынужденно. Да, дорого  и  невыгодно,
но хотя бы это, чем совсем ничего. Но все равно "живых" денег от этого чисто
российского ноу-хау даже на зарплату не хватало.
   Стоило  бы  подчеркнуть  и  другую  деталь.  Все  годы  советской  власти
отечественная  промышленность  выпускала  такой   ширпотреб,   который   мог
продаваться, а точнее, распределяться только на внутреннем рынке,  да  и  то
лишь при всеобщем дефиците. На внешнем эти товары не то что  не  выдерживали
конкуренции, а просто были неликвидны. Зато наши танки и самолеты  всегда  и
при самой жесткой конкурентной борьбе признавались лучшими в мире, а  ракеты
могли лететь дальше и точнее, чем у вероятного противника. Их  ударная  мощь
тоже была превосходящей. И все потому,  что  в  стране  почти  90  процентов
промышленности и науки работало только  на  военные  заказы.  ВПК  составлял
стержень экономики. И вдруг этот стержень одномоментно решили подрубить!
   Отсюда и пошел вселенский бардак. И тогда недостаток  наличных  оборотных
средств на отдельных предприятиях ВПК  попытались  компенсировать  тем,  что
вместо денег  стали  выдавать  работникам  готовую  продукцию.  И  там,  где
научились сковородки делать, - ладно. Но как быть тем, кто  делал  и  делает
только оружие? Идти по такому же пути?  Нельзя.  И  вот  тут-то  решение  за
руководителей приняли сами исполнители - участились случаи  хищений  деталей
оружия. Это и понятно, украсть готовое изделие труднее. За  него  и  степень
ответственности другая. Одно дело - хищение оружия, и совсем другое -  кража
каких-то железяк,  пусть  даже  комплектующих  автомата.  Каждая  из  них  в
отдельности не стреляет и не убивает. Тем более что какого-либо  надлежащего
и действенного учета деталей на стадии их обработки или выбраковки  не  было
прежде и так и не налажено вплоть до последнего времени.
   В качестве другой важной причины следует назвать всевозрастающий спрос на
оружие. С обострением общей криминогенной ситуации его  хотят  иметь  многие
для личной обороны. Кому материальное положение позволяет,  тот  приобретает
его легально. Кому же не позволяет, тот ищет другие пути.
   Не стоит забывать о большом отряде охотников-прймысловиков  и  любителей.
Даже тут тоже есть над чем задуматься. Например, российский Минфин  приложил
максимум  усилий  для  увеличения  стоимости  лицензий  и  для   ограничения
приобретения гражданами охотничьего оружия. Как  считают  многие,  поборы  с
охотников превосходят все разумные пределы. Похоже, они рассчитаны по  шкале
возможностей "новых русских", но никоим образом не рядовых граждан.
   Еще в большей мере спрос  на  оружие  подхлестывает  интерес  к  нему  со
стороны криминальных структур. Их представители целенаправленно и планомерно
ищут изготовителей-умельцев. Идет внедцение своих людей в  сферы  оружейного
производства.  И  в  той  же  Удмуртии  МВД  было  вынуждено  даже   создать
специальное подразделение по борьбе с незаконным оборотом оружия. Постоянной
необходимостью стала работа по профилактике и пресечению краж и  хищений  на
предприятиях   оборонного   комплекса.   Например,    обращалось    внимание
администраций заводов на то, что все комплектующие детали до тех  пор,  пока
не стали оружейной  единицей,  остаются  обезличенными.  Было  рекомендовало
сделать хотя бы наиболее важные из них номерными. Рекомендовалось  уменьшить
чистоту обработки ударного механизма, чтобы появилось больше  индивидуальных
черт того или иного изделия. Увы, все предложения оставались лишь на бумаге.
   И в это архисложное время на одном из  оружейных  заводов,  еле  сводящем
концы с концами, появилась представительная, с вескими  рекомендациями  дама
лет сорока пяти. Она специалист с высшим образованием и с  опытом  работы  в
коммерции. Дама всегда мило улыбается на западный манер и обещает  разрешить
все неразрешимые до сих пор  проблемы.  При  всем  при  этом  все,  что  она
собирается предпринимать, никоим образом не будет вступать в противоречие  с
законом. Она человек солидный, семейный - у нее две взрослые дочери,  муж  и
свой бизнес, приносящий хорошую  прибыль.  Потому  мелкими  махинациями  она
заниматься не собирается. Это не в ее стиле. Просто благодаря ей  все  будет
организовано с небывалым еще размахом и под ее  четким,  жестким  контролем,
чтобы  ни  один  рубль,  ни  одна  копейка  неучтенными  и   непрокрученными
своевременно не остались.
   Никаких открытий она не делает и делать  не  собирается.  Все  уже  давно
просчитано и  доказано  классиками  политической  экономии,  которые  всегда
учили, что капитал только тогда  таковым  является,  когда  он  постоянно  в
движении,  когда,  оборачиваясь  вложенными  средствами,  приносит  прибыль,
которая тоже  используется  в  основном  для  наращивания  того  же  самого,
первоначального и последующего, капитала. Прямо  -  добрая  фея  из  сказки.
Взялась за  гиблое  дело,  взмахнула  волшебной  палочкой,  и  все  проблемы
разрешены, и не просто так, а с выгодой для себя и партнеров.
   Как и полагается в военном деле, руководители производства  первоначально
провели рекогносцировку. Все рекомендации на фею из сказки были проверены  и
перепроверены. Все было, что называется, комар носа не подточит.  В  высоких
кругах Александру Вячеславовну Антонову знали хорошо и подтвердили, что  это
энергичная, волевая и даже несколько властная женщина. Бизнес ведет  жестко.
Потому в отдельных кругах  за  ней  даже  закрепилось  прозвище  -  Железная
Александра. У  нее  разветвленная  сеть  своих  фирм,  которые  находятся  в
Ижевске, в Москве, на Кипре... и работают они не только по всей стране, но и
чуть ли не по всему миру. Специфичность новой продукции ВПК ее нисколько  не
смущает. Она и до этого торговала всем, чем только можно, скажем,  от  обуви
до нефти. Все подтверждалось - партнер надежный.
   Вот только некоторых деталей не смогли или не захотели взять во  внимание
производителиоружейники. Но тут стоит заметить, что детали эти  обозначились
значительно позже, уточним, с началом  следствия.  Например,  при  обыске  в
московском офисе в личном сейфе Железной Александры был найден яд гюрзы. Ну,
подумаешь, отрава какая-то. Только уж больно много ее было. И приторговывала
она ею безо всякого на то разрешения. А змеиный яд -  это  очень  дорогой  и
выгодный товар. Продал кейс с такой отравой, и вырученных средств  с  лихвой
хватит, чтобы чуть не с потрохами купить тот же самый оружейный завод.
   Или другая деталь. Она  обозначилась  тоже  значительно  позже,  когда  в
Ижевске  во  время  бандитской  разборки  был   убит   Шамиль   Латыпов.   В
правоохранительных органах его знали  как  местного  уголовного  авторитета.
Среди коммерсантов он  слыл  преуспевающим  бизнесменом.  А  по  документам,
найденным у него,  числился  заместителем  директора  ИЧП  "Топаз",  который
являлся одной из дочерних фирм предприятия все той же Железной Александры.
   Еще по слухам, расползавшимся в городе, поговаривали, что Антонова  стала
той самой Железной Александрой только  благодаря  прочным  связям  именно  с
бандитами.  Они  обеспечивали  ей  охрану,  проталкивали  бизнес,  устраняли
конкурентов. И ориентирована конкретно ее "крыша" якобы  была  на  чеченскую
мафию, в то время  резко  набиравшую  силу  по  всей  стране.  Но  все  это,
опять-таки, могло быть происками соперников или завистников.  Их  у  каждого
преуспевающего бизнесмена бывает более чем достаточно.
   А коммерческий взлет Железной Александры был  резким,  можно  сказать,  с
форсажем. Это ощущалось во всем. В том, как она  скупала  недвижимость.  Как
создавала вокруг себя имидж мецената и ценителя культуры. Только  в  Ижевске
она приобрела несколько квартир и автомашин, перекупила в престижном  районе
у кого-то недостроенный  трехэтажный  особняк.  В  нем  тут  же  с  размахом
возобновились работы по самым модным в Европе стандартам.
   Но этого было мало. Железная Александра параллельно быстро закреплялась и
в Москве. Здесь она  тоже  приобрела  несколько  квартир.  А  ее  доверенный
человек организовал частную киностудию, которая успешно сняла художественную
ленту.  И  в  этом  не  было  ничего  плохого.  Во  все   времена   наиболее
прогрессивные русские предприниматели,  купцы  и  даже  помещики  вкладывали
средства в развитие отечественной культуры или делали щедрые пожертвования.
 
 
   Ищите не только женцршу
 
   Сколько именно незаконных (или около  того)  сделок  Железная  Александра
провернула с боевым и иным оружием, сегодня не скажет уже никто, кроме разве
ее самой. Даже если поднять все  архивы  на  Ижевском  механическом  заводе,
одном из основных производителей отечественного стрелкового оружия,  где  ее
знали очень хорошо (у нее даже был персональный пропуск), вряд ли прояснится
полная картина. Эта дама проводила закупочные и посреднические  операции  не
только через свои фирмы, но и через  подворачивающихся  по  случаю  выгодных
партнеров. А для того чтобы перейти из разряда добропорядочных  коммерсантов
в разряд криминальных, ей хватило и вовсе одной сделки.
   Фактически  криминальная   история   Железной   Александры   началась   и
завершилась партией пистолетов в 4350 штук на том самом "АН-12",  вынужденно
посаженном на военный  аэродром  в  конце  1993  года.  Но  ижевское  оружие
продавалось как до этого случая, так и  после  него.  Занималась  этим  тоже
далеко не одна Железная Александра. Желающих погреть руки на ходовом  товаре
всегда было хоть отбавляй. И  заводской  администрации,  привыкшей  работать
только по строгим государственным  разнарядкам,  с  переходом  к  свободному
рынку впору было только за голову хвататься. Встал  злободневный  российский
вопрос: что делать? К  нему  добавлялся  еще  и  новый,  конверсионный:  как
выжить? Ответ же на оба оставался один - идти путем проб  и  ошибок,  ожидая
новых законов, в том числе и по обороту оружия.
   Например, местная газета "Без щита и меча"  в  статье  бывшего  прокурора
поднимала оружейную проблему еще  в  конце  восьмидесятых.  Конкретно  автор
газетной статьи обращал  внимание  на  1989  год,  когда  приказом  министра
оборонной  промышленности   N   91   на   государственном   производственном
объединении "Ижевский механический завод" была создана внешнеторговая  фирма
"Байкал". Ее директором был назначен бывший партийный работник со связями, а
главным экспертом - сын  одного  из  руководителей  оружейного  производства
республики.
   Вступление в последнее десятилетие двадцатого века "Байкал" начал с того,
что активно стал зондировать американский рынок  на  предмет  насыщения  его
российскими охотничьими ружьями ижевских производителей. Хорошее  начинание.
Но оно не окупило даже затрат на рекламу. Пробиться к конкретному покупателю
не получилось. Конечно, этому активно воспрепятствовали многие, в том  числе
американские, производители, которым лишний конкурент  ни  к  чему.  Были  и
другие подводные камни, -  которые  большей  частью  возникали  из-за  самых
разных препон, в основном с нашей, доморощенной бюрократией.
   Тогда для прорыва на внешний рынок была предпринята  другая  попытка.  Ее
можно назвать попыткой отчаяния. Все экспортно-импортные операции,  особенно
по оружию боевому,  жестко  держало  в  руках  государство.  А  кроме  него,
забугорные компаньоны покупать у здешних  производителей  ничего  больше  не
хотели.
   И вот осенью 1991 года Ижевск  посетил  представитель  иностранной  фирмы
"Кенфорд энтерпрайсиз  лимитед".  Он  сразу  предложил  заводу  контракт  на
крупную  партию  пистолетов,  но  не   боевых,   а   спортивно-тренировочных
"Иж-70-01" (кстати,  тех  самых,  которые  по  накладным  везла  и  Железная
Александра). О  них  стоит  сказать  подробнее.  Это  изделие  стало  прямым
продолжением или полной копией всем  известного  пистолета  Макарова,  но  с
некоторыми  изменениями  и  усовершенствованиями.  Например,  на  спортивном
варианте появилась еще и прицельная планка. Для более точной стрельбы. Но ее
и на боевой нелишне поставить?! Потому неспециалист, если перед ним положить
"ПМ" и "Иж", запросто  скажет,  что  это  одна  и  та  же  модель.  Сами  же
производители считали иначе. Им, конечно, виднее. Но последнее слово все  же
оставалось за независимой экспертизой. Вот тут-то  и  оказалась  зарыта  еще
одна собака, что отчасти поспособствовало тому, чтобы многие, в том числе  и
честная коммерсантка Антонова, стали преступниками. Но была и другая,  более
веская причина, но о ней чуть возже.  Пока  вернемся  к  новому  зарубежному
партнеру, к "Кенфорд энтерпрайсиз лимитед".
   Как  выяснилось  несколько  позже,  фирма  эта  была  зарегистрирована  в
Великобритании, а принадлежала русской супружеской паре из Прокопьевска.  Но
в тот момент это было не столь важно. Главное, иностранный  партнер  пожелал
закупить у производителя аж 120 тысяч стволов тех самых "Иж-70" по  цене  60
долларов за штуку. В общей сложности получалась хорошая сделка,  от  которой
завод  выигрывал  круглую  сумму  для  подпитки  гибнущего  без   госзаказов
производства, его  переориентации  с  военного  на  мирный  лад  и  -  самое
злободневное - на реальную зарплату заждавшимся рабочим.
   Не внакладе оказывался и партнер, который перепродавал "Ижи" за рубежом с
наваром почти в двести процентов. Потому он спешил, и первая  партия  -  два
вагона с пистолетами "Иж-70" (около 40 тысяч штук) - была тут же отгружена и
отправлена в Финляндию. Через месяц ушел еще один вагон. Но  с  ним  не  все
было так гладко, как с двумя первыми.
   Неприятности  начались  еще  на  станции  отправления.   Здесь   "заядлые
спортсмены" во время погрузки украли ящик полного комплекта (30 пистолетов).
Потерю восполнили, и груз все же отправили. Вагон  с  пистолетами  дошел  до
Эстонии, где таможенники усмотрели  в  этой  партии...  контрабанду  и  груз
арестовали. Главная  причина  была  якобы  в  том,  что  местная  экспертиза
признала эти пистолеты не спортивно-тренировочными, а  боевыми.  И  началась
длительная тяжба по вызволению.
   Как  сообщалось  в  уже  упоминавшейся  газете,   руководство   Ижевского
механического  завода  задействовало  все  возможные   рычаги,   вплоть   до
заместителя Председателя Верховного  Совета  Российской  Федерации,  кстати,
бывшего земляка. Тот официальной нотой потребовал от  правительства  Эстонии
принятия мер по  немедленной  отправке  незаконно  арестованного  вагона  по
назначению. Тогда на свет всплыла еще одна деталь. Оказывается, по  грузовой
накладной в вагоне числилось  7200  пистолетов,  а  на  самом  деле  их  там
оказалось чуть не в два раза больше! Странная накладочка.
   Министерству безопасности Удмуртии пришлось включаться в эту  канитель  о
контрабанде. Было даже заведено уголовное дело и  начато  расследование,  но
его вскоре прекратили с примерно таким заключением, что заводским  экспертам
лучше знать, какие пистолеты бывают боевыми, а какие спортивными. И коллегам
из Эстонии пришлось согласиться с этим резюме. Вагон был  вызволен,  но  его
пришлось возвращать.
   Еще один скандал по поводу "боевые-спортивные" разразился, когда примерно
через год в  Нижнем  Новгороде  "всплыл"  один  из  30  пистолетов  "Иж-70",
украденных "заядлыми спортсменами" во время погрузки злополучного  вагона  в
Ижевске. Его изъяли у местного уголовного авторитета. Опять была экспертиза,
которая  сделала  заключение,   что   "данный   образец   не   относится   к
малогабаритному  спортивному  оружию,  а  является  пистолетом   конструкции
Макарова, калибра 9 мм, т, е, боевым оружием".
   В 1993 году еще две партии ижевского оружия  оказались  задержанными.  На
этот раз спортивнотренировочные "Иж-70" адресовались американским партнерам.
Видимо, "Байкалу" удалось-таки прорваться за океан пусть не  с  охотничьими,
так с другими стволами. Но запланированная  сделка  в  срок  не  состоялась.
Пистолеты были арестованы Балтийской таможней и задержаны в Санкт-Петербурге
для разбирательства, которое вылилось в два новеньких  уголовных  дела.  Вот
только ни до суда, ни до логического завершения они доведены не были. Спустя
некоторое время их попросту прекратили за отсутствием состава  преступления.
Видимо, производители добились-таки, что  их  боевое  детище  было  признано
спортивно-тренировочным.  Оно  и   понятно,   кому,   как   не   им,   знать
баллистико-технические характеристики "Иж-70".
 
 
   Кто заказывал музыку?
 
   Осенью 1994 года столицу Удмуртии потрясло событие, которое  гулким  эхом
пронеслось по всей  стране.  Об  этом  писали  буквально  все  газеты  -  от
центральных изданий до захудалых районок. Еще бы, такое случается не  каждый
день и не каждый год! В  своей  квартире  был  расстрелян  вместе  с  семьей
замминистра внутренних  дел  республики  полковник  Николай  Перевощиков.  И
главным режиссером этой кровавой драмы называли его зятя  Бориса  Култашова,
бывшего милиционера. Но это было не совсем так. Следствие, а потом  и  время
акценты расставило несколько иначе. При  этом  как-то  за  кадром  осталась,
пожалуй, самая скользкая и тупиковая версия, как раз связанная в том числе и
с оружием.
   Из газеты "Удмуртская правда":
   Убийство Николая Перевощикова, считает старший помощник  прокурора  Римма
Николаева, - самый настоящий  террористический  акт,  дерзкий,  циничный.  И
направлен он против главного  должностного  лица,  занимающегося  борьбой  с
организованной преступностью. Убийство было спланировано и совершено как раз
накануне начала операции "Сигнал". Цель  преступников  известна  -  запугать
сотрудников МВД и показать безнаказанность криминальных структур.
   Из еженедельника "АиФ Удмуртии":
   За девять месяцев до убийства  Николая  Перевощикова  в  республике  было
совершено 319 умышленных убийств...
   Систематичность, с которой в нашем небольшом и  некогда  очень  спокойном
городке стали происходить убийства, говорит о том, что, по-видимому, и у нас
в Ижевске теперь "крутятся" большие  деньги  и  идет  нешуточная  борьба  за
власть.
   Активные криминальные разборки в Ижевске и окрестностях  начались,  можно
сказать, с того, что в столице Удмуртии был убит известный  в  городе  врач.
Поводом послужило то, что он осмелился  открыто  выступить  с  разоблачением
махинаций нефтедельцов. Следом  застрелили  бывшего  начальника  оперативной
части следственного изолятора Петрова. На момент убийства он являлся  правой
рукой одного из местных авторитетов, некоего Горохова, тренера по  восточным
единоборствам, призера многочисленных соревнований.
   Затем эту цепочку продолжила  серия  заказных  убийств  в  Удмуртии  и  в
соседнем Татарстане. Расследуя их, милиция двух республик буквально  сбилась
с ног. Тоненькая ниточка следствия все время обрывалась. Но в  конце  концов
удалось выйти на правильный след, вычислили даже основного киллера,  некоего
Павла Бакулева. И когда осталось только арестовать его, он  внезапно  исчез.
Нашли его через  несколько  месяцев.  Точнее  нашли  его  труп  в  лесу  под
Сарапулом, когда сошел зимний снег. При нем был "ПМ", из которого застрелили
Петрова и еще нескольких человек.
   Казалось бы, все - следствие в который раз оказалось  в  тупике.  Тем  не
менее выход был найден: вышли на подельника Бакулева.  Его  арестовали.  Вот
тут случилось совершенно непредвиденное: молодой здоровый парень в  лазарете
следственного изолятора умер от острой пневмонии.
   В то время начальником криминальной  милиции  республики  и  одновременно
первым замминистра внутренних дел был полковник милиции Николай Перевощиков.
Он и держал в своих руках нити  расследования  самых  сложных  преступлений.
Незаконная торговля оружием в его списке стояла на одном из ведущих мест.
   Расследуя каналы утечки оружия, полковник милиции Перевощиков выезжал  во
многие места, в том числе и в Прибалтику, и в бывшую Западную группу  войск.
Какие нити послужили  причиной:  этих  поездок,  на  какие  связи  вывели  и
натолкнули его они, теперь установить уже невозможно. Но не  исключено,  что
именно это могло послужить главной причиной его гибели.
   Что любопытно, семейный расстрел в Ижевске  почти  совпал  со  взрывом  в
Москве, когда в редакции  газеты  "Московский  комсомолец"  погиб  журналист
Дмитрий Холодов. Он, по одной  из  версий,  тоже  вел  свое,  журналистское,
расследование дел оружейной мафии. И, видимо, как только раскопал достаточно
весомый компромат, его устранили.
   Похоже, по той же самой причине был лишен жизни другой журналист. Он  был
убит годом раньше. Но не исключено, что ниточки в  руках  он  держал  те  же
самые.  Корреспондент  вильнюсской  газеты  "Республика"  Витас  Лангас  был
автором нескольких статей по незаконному обороту  оружия,  В  частности,  он
писал о некой  фирме  "Сельма",  к  которой  так  или  иначе  был  причастен
действующий в то время  министр  обороны  России  Павел  Грачев.  Как  писал
журналист,  московская  и  вильнюсская  стороны  готовились   к   подписанию
контракта на один миллиард рублей, Еще материалы Витаса Лангаса рассказывали
о некой "вильнюсской бригаде",  специализирующейся  на  незаконной  торговле
оружием, наркотиками, автомобилями и  нефтью,  о  ее  связях  с  бельгийской
фирмой с товарным  знаком  пантеры.  По  данным  Интерпола  последняя  якобы
связана с международными террористическими организациями и наркомафией.
   Из журнала МВД России "Милиция":
   Особую тревогу вызывает деятельность незаконных вооруженных  формирований
на территории СНГ. Только в России действует более 3 тысяч преступных  групп
различной степени  организованности.  Половина  из  них  -  межрегионального
характера.  Каждая  десятая  -  с  выходом  за  рубеж.  Отдельные   из   них
предпринимают попытки наладить каналы для вывоза и ввоза оружия.  В  прошлом
году (1993 г. - Авт.)  в  пунктах  пропуска  через  государственную  границу
выявлено и изъято свыше 1  тысячи  единиц  различного  оружия.  Неоднократно
задерживались   иностранные    граждане,    причастные    к    международным
террористическим организациям...
 
 
   Кавказский след
 
   Фея и Железный  Дровосек  (так  в  определенных  кругах  называют  людей,
незаконно торгующих оружием) встретились в аэропорту города  Ижевска,  когда
сорвался, первый пистолетный рейс, запланированный на Ларнаку. В  это  время
они находились уже под плотным колпаком милицейской "наружки".  Их  разговор
прослушивался и писался на пленку.  Позже  он  был  прокручен  в  суде,  как
доказательство преступного деяния.
   "Фея: Я сижу, треплю, что все идет по закону... и вдруг нарисовался, хрен
собачий. Все! Никаких разговоров, все отказано... Зачем только  сил  столько
потрачено было. Ведь пришлось уговаривать, умолять...
   Дровосек: Зачем умолять? Деньги есть!
   Фея: Много трепал. Весь завод знает, куда поставка организовывалась.  Это
зачем тебе надо было? А у нас опять туда груз пойдет...
   Дровосек: Сделаем так, чтобы замолчал навсегда, кто знает.
   Фея: Как? Поздно уже...
   Дровосек: Денег дать никогда не  поздно.  Не  возьмет,  тогда  деревянный
макинтош ему купим..."
   -  Как  установили  оперативные  сотрудники  правоохранительных  органов,
очередная партия оружия в 4350 пистолетов  "Иж-70",  отпущенных  заводом  по
ходатайству Железной Александры коммерческому  директору  кипрской  компании
"Лоре трейдинг ЛТД", а на самом деле эмиссару  Джохара  Дудаева,  чеченского
мятежного генерала-президента, планировалась гораздо ближе, чем  в  Ларнаку.
Это удалось установить, когда сорвался первый рейс. Тогда  командир  экипажа
зафрахтованного самолета наотрез отказался изменить  маршрутное  задание.  А
оно у него было следующим: ПензаИжевск-Ларнака-Пенза.  Ему  предлагалось  за
дополнительное вознаграждение  сесть  в  Слепцовске,  что  рукой  подать  от
Грозного. Более того, дисциплинированный пилот сообщил о  таком  предложении
куда следует" После этого и состоялся далеко не лицеприятный разговор  между
Феей и Дровосеком.
   Итогом встречи в депутатском зале ижевского  аэровокзала  стало  то,  что
Железная Александра пообещала и уладила все на заводе.  А  эмиссар  вынужден
был нанять новый борт, что он и сделал за 50 тысяч долларов наличными. После
этого груз был принят и самолет взмыл в небо. Задерживать его на земле  пока
не было никаких  оснований.  Сделка  опять  оформлялась  как  международная.
Нарушений никаких. Они появились позже.
   Как и предполагали оперативники, "АН-12" не полетел воздушным  коридором,
отведенным ему в полетном задании. Он не  стал  делать  положенную  в  таких
случаях  промежуточную  посадку  для  прохождения  таможенного  досмотра   и
оформления необходимых формальностей. Курс сразу был взят на Кавказ.  Это  и
определило дальнейшее развитие событий. Времени на все отводилось минимум  -
несколько часов полета. Потому было  поднято  на  ноги  даже  самое  высокое
начальство. Оно и  принимало  решение  о  том,  чтобы  поднять  на  перехват
воздушного гражданского судна боевые  истребители.  Поднять,  перехватить  и
вынудить их сесть на военном аэродроме.
   Уголовное дело против Железной Александры велось долго. Первоначально его
временно замяли в Астрахани, куда ее доставили вместе с задержанным  грузом.
Но под стражей она провыла здесь  недолго.  Ее  выпустили  под  залог  в  15
миллионов рублей. После этого начальник следственного  отдела  Астраханского
УВД, который непосредственно занимался этим делом, внезапно ушел на пенсию и
стал адвокатом. А Фея исчезла. Но не навсегда, а примерно на полгода.
   Потом невидимый пока след проявился в Ижевске. Здесь ее и  арестовали  во
второй раз. Еще долгих полгода шло следствие. Железная Александра  сидела  в
изоляторе,  в  отдельной  камере,  сравнимой  разве   что   с   гостиничными
апартаментами люкс. В ее распоряжении  было  все  -  от  сотового  телефона,
телевизора, холодильника до обедов из городской диетической кухни. А повсюду
расползались слухи, что вот посидит она так еще месяцдругой и выйдет.
   Но вскоре благодаря вмешательству высокой руки Фею перевели в  Москву,  в
Бутырку. И только примерно через полгода после этого состоялся суд,  который
и вынес приговор о лишении свободы сроком на семь лет.  Железной  Александре
была инкриминирована незаконная торговля  оружием,  которым  она  фактически
снабжала мятежную армию Дудаева. Вот так закончилась эта сказка-быль  о  фее
железных дровосеков.
 
 
   ДИСПЕТЧЕРША
 
   Из оперативной сводки УВД Западного АО города Москвы:
   7 августа. В районе  Карамышевской  набережной  патрулем  водной  милиции
выловлен труп мужчины. "Предварительным  осмотром  установлено,  что  смерть
наступила от множественных ножевых ранений. В Москву-реку  тело  сбросили  с
целью сокрытия убийства. На место обнаружения выехала следственнооперативная
группа.
 
 
   Как стать лимитой?
 
   Не прошло и недели, как по  подозрению  в  совершении  преступления  были
задержаны две особы легкого поведения. Третья, скрывшаяся, была объявлена  в
розыск. Положение особ оказалось более чем тяжелым. По версии обвинения, эти
представительницы древнейшей профессии  из  корыстных  побуждений  совершили
кражу, а потом еще  ни  много  ни  мало  -  убийство.  Как  отягчающее  вину
обстоятельство квалифицировалось то, что они действовали по предварительному
сговору, попытались сокрыть содеянное, для чего и сбросили труп в  реку.  Но
была еще иная версия, которой придерживались сами обвиняемые и их защита.  В
ней преступницы выглядели чуть ли не овечками невинными.
   "Уважаемые судьи! - страстно выступала адвокат  Галина  В,  при  слушании
уголовного дела об убийстве в Московском городском суде. -  Моя  подзащитная
воспитывалась   в   неблагополучной   семье,   где   родители    беспробудно
пьянствовали. Окончив школу, она попыталась вырваться из этого нравственного
болота - вышла замуж. Но другая семья у нее так и не сложилась. Ее  муж  был
бит  в  уличной  драке.  Она  попыталась  покончить   жизнь   самоубийством,
перерезала себе вены. Но ее удалось спасти. И это не единственная трагедия в
ее двадцатилетней жизни..."
   Да, в шестнадцать лет Майя пришла к мысли, что ее  жизнь  не  удалась.  В
восемнадцать сделала вывод,  что,  кроме  нее  самой,  никто  не  поможет  в
устройстве личной судьбы. В девятнадцать попыталась стать самоубийцей. Да  и
какая судьба могла ждать ее  в  провинциальном  русском  городке  на  севере
Казахстана. Стать такой же алкоголичкой, как мать? Тогда уж  лучше  еще  раз
вскрыть вены. Нет.  Слишком  болезненно.  Это  она  попробовала.  Тогда  газ
открыть? Тоже нет. Потом, почему обязательно нужно быть максималистом: или -
все, или - ничего!
   Например, куры по зернышку, по зернышку клюют, а вон какие жирные бывают.
У любого человека, вообще-то, есть масса  способов  устроить  личную  жизнь.
Она, Майя, не исключение. Так, ей  можно  удачно  выйти  замуж  за  местного
богатенького Чебурашку.  С  ее  симпатичной  мордашкой  и  точеной  фигуркой
устроить это ничего не стоит. Вот только где тот сказочный принц, который на
руках будет носить свою принцессу? Лишь в мечтах.
   В реальности все чаще предстает в ином свете. Это она тоже  испытала,  но
неудачно. Потом, для русской выйти замуж за казаха -  значит  на  всю  жизнь
обречь себя быть бесправной  наложницей  или  служанкой  в  его  доме.  Ведь
испокон  веков  в  этих  краях  женщина  воспринималась   как   необходимое,
обеспечивающее приложение к мужчине, как хранительница домашнего очага, и не
более. А чуть  что  не  так  и  хочешь  подать  голос,  как  сразу  хлесткое
"аузенжапу (заткнись, замолчи - показахски. - Авт.)  возвращает  на  прежнее
место.
   Как это и бывает, за ошибки старших расплачиваться пришлось молодым.  Они
первыми почувствовали, что превратились в лишних людей.  Но  вряд  ли  стоит
углубляться в мудреную философию или высокую политику, чтобы  докопаться  до
первопричин. Ни к чему это. Не требовалось  каких-либо  объяснений  и  Майе,
которая многие перемены ощутила  лично.  Как  и  многим  другим,  ей  просто
хотелось лучшей доли. Потому в свои  двадцать  она,  побросав  в  старенькую
сумку нехитрые пожитки,  быстро  собралась  и  отправилась  на  историческую
родину. При этом с юношеским  максимализмом  выбрала  ни  много  ни  мало  -
столицу.
 
 
   И тело - в дело
 
   Найти подходящую работу в стольном граде времен мэра  в  кепке  оказалось
делом непростым. Рабочие руки испрашивались  повсюду,  но  требовались  либо
специалисты, и обязательно с опытом,  либо  совсем  без  квалифиции,  но  на
копеечную оплату. При этом в обоих  случаях  первым  делом  спрашивалось,  а
имеется ли московская прописка?  Ее  как  раз  не  было.  Более  того.  Майя
значилась по паспорту гражданкой другого государства со всеми вытекающими из
этого последствиями. Потому она никак не подходила к  приему  на  работу  по
первому пункту. Но  она  согласилась  бы  и  на  второй  вариант.  Со  своим
коридорным школьным и незаконченным пэтэушным образованием и это было  бы  в
радость. Увы, все попытки заканчивались лишь полным разочарованием.
   Наконец, после долгих мытарств на птичьих правах Майю  приняла  сразу  на
три должности: официантки,  посудомойки  и  уборщицы  -  хозяйка  маленького
частного кафе. Одновременно разрешился  вопрос  крыши  над  головой:  добрая
женщина лет тридцати разрешила ночевать в одном из подсобных помещений.  Вот
только в отношеяии доброты вышел полный обман. Только вскрылось  это  позже.
Пока девушка была рада и тому, что есть.
   - Паспорт твой пока у меня  останется,  -  предупредила  Марина,  хозяйка
кафе. - Пока я для тебя кое-какие формальности буду оформлять  через  нашего
участкового.
   - Хорошо, - согласно кивнула Майя. - Надолго?
   - Не дольше, если бы ты сама все делала.
   - Лучше уж вы. У вас знакомые, связи...
   - Значит, пробовала?
   - Ага, - девушка опять согласно кивнула.
   - Но это денег стоить будет.
   - Я отработаю, - поспешила девушка.
   - А я и не сомневаюсь. Иначе даже разговаривать с тобой не  стала  бы.  -
Женщина   пристальнее,   чем   требовалось,   буквально   ощупала   взглядом
стройненькую девичью фигурку.
   Не прошло и недели, как в кафе случилась кража. Из рабочего стола хозяйки
пропали доллары. Для нее сумма небольшая, а для Майи почти  состояние.  Хотя
всего-то ничего  -  пятьсот  баксов.  Почему-то  подозрение  сразу  пало  на
новенькую. Она убиралась в  этой  комнате,  и  после  этого  туда  никто  не
заходил.
   - Не брала я ничего! - с горячностью утверждала Майя.
   - Куда тогда все подевалось?
   - Не знаю...
   - Ладно, мне это до одного места, - вдруг произнесла Марина.
   Майя настороженно уставилась на хозяйку, ожидая какого-то подвоха,  и  не
ошиблась. Та пришла, можно сказать, к компромиссному решению.
   - Меня совершенно не интересует, сама ты эти бабки  прибрала  или  кто-то
другой, - продолжала хозяйка. - Отрабатывать их будешь ты!
   - Почему?
   - Потому, что до тебя ничего не пропадало.
   - Но почему я?
   - Слушай, мне некогда с  тобой  разборки  проводить.  Будешь  настаивать,
можно участкового вызвать. Пусть тогда менты вора ищут.
   - Не надо.
   - Ну а как мне грины вернуть?
   - Не знаю.
   - Зато я знаю. Ты их отработаешь. Поняла?
   - Не брала я этих гринов, не брала, - девушка продолжала стоять на своем.
- Понимаете, не брала...
   - Заткнись! - оборвала снова Марина. - Мне это твое "не брала" до  одного
места! Сказала - отработаешь! Значит, отработаешь!
   Тут на какой-то миг их глаза встретились: кроткий - работницы и властный,
неприемлющий возражений - хозяйки. Майя почувствовала, как по спине пробежал
холодок. Перед ней  в  этот  миг  была  далеко  не  добродушная  женщина,  а
совершенно другой человек, готовый на  жесткие  и  даже  жестокие  меры.  На
девушку леденящей волной дохнула опасность.  Она  опустила  глаза  в  пол  и
согласно кивнула.
   - Значит, так, - хозяйка сменила гнев на милость, - сегодня у  тебя  есть
шанс списать со своего долга сто гринов.
   - Да? - встрепенулась девушка. - Что мне надо сделать?
   - Обслужить клиента...
 
 
   Театр одного зрителя
 
   Примерно через месяц Майя не  только  погасила  свой  долг,  но  и  стала
по-иному относиться к своей  хозяйке.  Новая  работа  оказалась  прибыльной.
Улучшились  условия  жизни.  Она  перебралась  в   отдельную   однокомнатную
квартиру, сказать точнее - в частный бордель. Типовое жилье в  девятиэтажном
доме недалеко от метро "Таганская". Зато услуги, которые здесь  оказывались,
были далеко не типовые.
   Если верить  рекламе,  в  этом  заведении  могли  выполнить  экзотический
тайский или разнообразный эротический массаж. И в  том  и  в  другом  случае
обслуживание должно выполняться не  только  руками,  но  и  губами,  грудью,
ягодицами,  бедрами,  промежностью...  По  индивидуальному   заказу   и   за
дополнительную  плату  этот   арсенал,   безусловно,   мог   расширяться   и
варьироваться самыми неожиданными комбинациями.
   Содержала этот бордель все та же тридцатилетняя Марина. В  район  Таганки
она перебралась не так давно из подмосковного Железнодорожного. Сразу купила
для себя четырехкомнатную квартиру в  доме  новой  планировки.  В  соседней,
старой девятиэтажке арендовала помещение  для  магазина  и  кафе.  По  всему
чувствовалось, что "деньги у  нее  имелись.  На  их  приумножение  прекрасно
работал волевой характер, который больше подошел бы  мужчине,  чем  женщине.
Отчасти это и позволило ей сразу взять довольно резкий старт. А еще связи  в
определенных кругах, где Марину называли  не  иначе  как  Диспетчерша.  Ведь
помимо борделя на дому она еще содержала широкую сеть  уличных  проституток.
Ее девочки работали круглый год в районе  Тверской,  а  летом  на  городских
пляжах, где не секс-услуги оказывали, а практиковали обычный кидняк лохов.
   Для этого подбирались две-три кандидатки поэффектней. Они  обеспечивались
соответствующим прикрытием. Потом разыгрывался настоящий спектакль,  но  для
одного зрителя.
   Прогуливаясь  по  пляжу,  девушки  выбирали  платежеспособных   клиентов,
устраивались рядом. Чаще представители противоположного пола реагировали  на
них  сами.  Реже  приходилось  для  этого   устроить   какую-нибудь   мелкую
провокацию, скажем,  стрельнуть  сигарету,  спросить,  который  час,  просто
привлечь внимание.
   Когда рыбка заглатывала наживку и  начинала  приставать  с  предложениями
вместе провести время, оставить свой телефончик  и  т.п.,  следовал  лобовой
ход: мальчики, мы не студентки и не  школьницы,  а  профессионалки,  пляжные
проститутки. Хотите нас? Нет проблем. Такса для этого самая смешная, скажем,
полтинник, и не в баксах, а в рублях.
   К-щент  тут  же  снимался.  Он  вручал  девице  купюру   соответствующего
достоинства, и парочка удалялась в сторону легковушки в кустиках. Удобств  в
ней,  естественно,  не  было  никаких,  кроме  плотно  тонированных  окон  и
заблаговременно раскрытых сидений. Но и плата тому соответствовала.
   Только это был еще не весь спектакль, а лишь его первое действие. За ним,
безусловно, следовало второе. Парочка уединялась,  закрыв  поплотнее  двери.
Несколько страстных поцелуев, и вот уже плавки отброшены в сторону. Именно в
этот кульминационный момент в окно раздавался настойчивый стук, а за лобовым
стеклом появлялось  новое  действующее  лицо  -  грозная  фигура  блюстителя
порядка при полной форме.
   - Извините, господа, но в общественном месте заниматься такими делами?  -
Милиционер  всем  своим  видом  буквально  являл  эталон  нравственности.  -
Придется проехать с нами в отделение.
   Человек  в  форме  убедительно  кивал  в  сторону  другой  машины,  но  с
соответствующей синебелой раскраской и без тонированных окон, зато с  сеткой
и решетками. К такому финалу секс-клиент явно был  не  готов.  Он  в  полной
растерянности: потрахался, называется.
   Свидание с милицией и  составление  соответствующего  протокола,  который
неизвестно  еще,  к  каким  последствиям  приведет,  в  планы   неудавшегося
секс-клиента явно не входили.  Он  предпринимал  первый  шаг:  чтобы  как-то
замять дело, предлагал откупиться.
   Милиционер после некоторых колебаний, естественно, соглашался.  При  этом
первоначальная сумма за так и не состоявшиеся  пляжные  радости  удваивалась
или даже утраивалась. Таких денег в плавках клиента, естественно,  не  было.
Потому он оставался заложником в руках стражей порядка, а девушка  бежала  к
друзьям.
   Действие третье, а точнее - антракт. После  выкупа  секс-заложника,  пока
компания молодых людей обсуждала случившееся, пляжные проститутки  незаметно
исчезали. Следом за ними уезжало прикрытие. Ему своевременно надо было  быть
на новом месте, где спектакль для одного зрителя будет поставлен вновь.
 
 
   Роковой заказ
 
   Почти весь июль две подруги Майя  и  Инна  днем  работали  на  московских
пляжах, а ночью -  в  массажном  кабинете  или  выезжали  непосредственно  к
клиенту. Такое времяпрепровождение их вполне устраивало. Это не на заводе  у
станка смену стоять, а потом долго  ждать  зарплаты.  У  них  необходимое  и
полезное хорошо сочеталось с приятным.
   Регулярные солнечные и водные  процедуры  пошли  им  на  пользу.  Девчата
хооошо ползагопели. Кожа стала бронзовой, а фигурки точеными. Они  приобрели
не только модный рабочий прикид,  но  и  приоделись  в  целом.  Более  того,
появилась возможность откладывать средства на собственную квартиру.  Живи  и
радуйся, но вместо этого одна из них угодила на  арестантские  нары,  другая
ударилась в бега.
   "Мы вернулись с пляжа и успели немного отдохнуть, как позвонила Марина, -
показала на допросе в прокуратуре Майя. - Она  хотела,  чтобы  одна  из  нас
выехала к клиенту в район Рижского вокзала. Машина уже ждала у  подъезда.  Я
быстро собралась и вышла на улицу.
   Было около десяти, когда мы приехали к заказчику.  Им  оказался  приятный
мужчина лет сорока. Ленчик, наш водитель,  проверил  помещение.  Клиент  был
один. Он получил с него деньги и ушел. Я осталась..."
   Через два часа, когда оплаченный сеанс услуг закончился, Майя по телефону
доложила об этом Диспетчерше, Та  сразу  выдала  ей  новый  адрес  и  велела
выходить на улицу, мол, разъездная машина на  подходе.  Однако  Руслан,  так
звали клиента, не захотел отпускать понравившуюся, видно,  ему  проститутку.
Он просил ее остаться и предлагал за это дополнительную оплату.
   - Маечка, не оставляйте меня, - умолял Руслан. - Вы не пожалеете...
   Мужчина раскрыл бумажник и показал пачку долларов.
   "Примерно, штука будет, - оценила, исходя  из  достоинства  и  количества
купюр. Майя. - Богатенький чебуран. С таким приятно иметь дело..."
   - Если так хочется, я вернусь через пару часов, - предложила она.
   - Зачем через пару? Оставайтесь сейчас. - Мужчина проявлял настойчивость,
показав в конце концов на бумажник, вдруг произнес: - Все эти  деньги  ваши.
Только не покидайте меня...
   - Я не могу, - засуетилась девушка. - Мне надо ехать. Меня  машина  ждет.
Но я вернусь.
   - Мало, значит? - Мужчина встал  из  кресла,  где  он  сидел,  и,  слегка
покачиваясь, направился к книжному шкафу. - Сейчас еще добавим...
   Майя, уже сделавшая несколько  шагов  к  двери,  замерла  в  ожидании.  А
неугомонный клиент уже открыл створки, извлек из какого-то  потайного  места
сверток. По внешнему виду можно было определить, что там сумма  как  минимум
раз в десять больше той, что в бумажнике.
   В этот самый момент с улицы донесся сигнал автомашины. Значит, Ленчик уже
подъехал. Как обидно. Такой навар уходил, из которого можно  рассчитаться  с
Диспетчершей и оставить приличный куш себе.
   - Вот, возьми  аванс,  -  мужчина  достал  из  пакета  две  стодолларовые
бумажки.
   - Я вернусь. - Девушка схватила купюры и бросилась к двери.
   Освободившись  даже  раньше  чем  через  два  часа,  Майя   вернулась   в
дом-бордель. Хотела взять  с  собой  подругу,  ведь  вместе  с  богатенького
чебурана можно будет получить в два раза больше.  Но  ее  план  оказался  на
грани  срыва.  Войдя   в   квартиру,   она   застала   Инну   в   совершенно
неработоспособном состоянии.
   - Ты чего, подруга, среди ночи ванну принимаешь? - ворвалась она к ней.
   - Не шипи. На, лучше спинку мне потри, - Инна протянула мочалку. - Только
тщательнее. Такой кобель вонючий попался, наверное, месяц отмываться буду. А
ему еще, видишь ли, минета захотелось...
   - И ты, значит,  продезинфицировалась?  -  Майя  подняла  с  полу  ванной
комнаты полупустую бутылку джина. - Во, блин, дура...
   - Ладно, Май, завязывай с нотациями.
   - ОЭто ты завязывай. Вылазь давай и быстренько в сортир. - Майя  потащила
подругу из ванной. - Проблюешься - поговорим.
   - Отстань, а...
   - Я те отстану! - Майя с размаху шлепнула  сопротивлявшуюся  подружку  по
щеке.
   - Ты чо, в натуре?
   - Столько "капусты" срубить можно, что тебе и не снилось, а ты  нажралась
как свинья.
   - Слушай, отстань, а...
   Но Майя добилась-таки своего. Через полчаса подруги  вышли  из  подъезда.
Инна все еще была в изрядном подпитии, но уже соображала достаточно  трезво.
Слегка покачиваясь, она сразу направилась к проезжей части улицы  в  надежде
поймать такси или частника. И как ни странно, а было уже за два  часа  ночи,
рядом  притормозила  светлая  "девятка".  Не  случайно  говорят,  что  везет
пьяницам и дуракам. Тут же повезло  так,  что  и  врагу  такого  везения  не
пожелаешь. За рулем сидела женщина, в которой девицы без труда  узнали  свою
хозяйку. Естественно, признала их и она.
   - И куда это мои кошечки направляются? - Голос  говорившей  не  предвещал
ничего хорошего. - Я им  названиваю,  чуть  телефон  не  оборвала,  чтобы  к
выгодному клиенту направить. А их нет на  месте.  Сама  уже  собралась  было
ехать и на тебе: они ночной Москвой полюбоваться вышли. Быстро -  в  машину,
стервы!
   - Мариночка, мы тебе звонили,  но  телефон  был  занят...  -  залепетала,
оправдываясь, Майя.
   - Хрен с ним, с клиентом, - вдруг бухнула Инна.  -  Тут  такая  "капуста"
вянет...
   - Ты чо несешь-то, дура?! - зашипела Майя, больно ткнув подругу локтем.
   - Какой еще такой огород? Какая капуста? -  Диспетчерша  была  настороже,
она сразу уловила, что девицы решили окучить какого-то клиента, не  поставив
ее в известность. За такой финт надлежало строгое  наказание.  -  Да  я  вас
самих в капусту...
   - Мариночка, мы звонили тебе, правда. Но твой  телефон  не  отвечал,  был
занят. Мы тебе бы обязательно все рассказали и деньги  отдали.  Нельзя  было
такой шанс упускать... - Майя быстро пересказала  Диспетчерше  то,  что  они
хотели провернуть, но, естественно, только вдвоем. Теперь, по ходу  дела,  в
предварительный план пришлось внести поправку с учетом третьего.
   - Ладно. - Диспетчерша сменила  гнев  на  милость.  -  Поехали,  пощупаем
твоего богатенького чебурана.
 
 
   Повторный визит
 
   - Было около трех ночи, - показала на  следствии  Марина,  -  когда  Майя
позвонила в дверь этого самого Руслана. Он открыл сразу, словно ждал нас...
   Дальше, как показали сами проститутки, события развивались примерно  так.
-
   - Я знал, что ты вернешься, - сказал чебуран слегка заплетающимся  языком
и широко распахнул двери. - Проходите...
   - Он был пьян гораздо сильнее, чем тогда, когда  я  от  него  уходила,  -
уточнила в суде Майя.
   Видимо, оставшись один, мужчина изрядно принял  спиртного.  Было  похоже,
что именно от этого занятия оторвали его девушки.
   "Мы прошли  на  кухню,  -  можно  прочитать  в  показаниях  Майи,  данных
следователю прокуратуры. - На столе уже стояла  початая  бутылка  водки,  но
хозяин квартиры поставил еще одну. Девочки отказались пить. Тогда он  принес
вина. Мы выпили. Инна нет. Она вообще сидела  за  столом  бледная,  какая-то
подавленная. Я подумала,  что  это  из-за  того,  что  накануне  она  сильно
перебрала, а мне пришлось приводить ее  в  нормальное  состояние  с  помощью
нашатыря и трех пальцев.
   Потом мы с Русланом удалились в другую комнату. На этот раз он повел себя
как настоящий мазохист: требовал, чтобы я била его, насиловала.  Так  прошло
минут пятнадцать, может,  больше.  Он  все  никак  не  мог  кончить.  Я  так
вымоталась, что предложила ему продолжить с кем-нибудь из девочек.
   "Пусть обе идут", - сказал Руслан.
   Марина и Инна отправились к нему в спальню, а я пошла  в  ванную  принять
душ. Сколько пробыла там, не могу точно сказать, но, конечно, не пять  минут
- значительно больше. Вдруг сквозь шум воды слышу крики какие-то. Ну, думаю,
наконец этот извращенец кончил. Тут ко мне в ванну влетает Инна. Глаза дикие
и вся в крови, а в руках нож кухонный для разделки мяса.
   "Я отомстила! Отомстила! - орет, как заезженная пластинка. - Отомстила!"
   Пришлось ее  быстренько  холодной  водой  окатить.  Вроде  она  очухалась
немного. Тут появилась Марина.
   "Эта дура, - показывает на Инну, - клиента замочила".
   "Как?" - спрашиваю, а сама понять ничего не могу.
   "Он меня изнасиловал, - вдруг заявляет подруга. - Мне шестнадцати еще  не
было..."
   "Ты чего? - говорю ей. - Он что, специально для этого  к  нам  в  Уральск
приезжал? Ты чего несешь-то?"
   В  поисках  лучшей  жизни  мы  обе   приехали   в   столицу   из   одного
провинциального городка. Только у меня это  получилось  на  полгода  раньше.
Освоившись, когда ближе познакомилась с Мариной, вытащила следом за собой  и
Инну".
   Можно сделать небольшое  уточнение,  что  сделать  это  Майе  как  раз  и
посоветовала Диспетчерша, которая больше предпочитала работать с бесправными
лимитчицами, чем с заносчивыми мое - квичками.
   "Не знаю, специально он приезжал или как, - не сдавалась Инна. -  Но  это
точно он!"
   О том, что ее, еще девчонкой, какой-то мужик  изнасиловал,  я  знала.  Но
чтобы вот такое роковое стечение обстоятельств..."
   "События той ночи помню хорошо, - показала в суде Марина. - В отличие  от
девушек я спиртного не пила и похмельем не страдала. Наоборот, накануне  мне
много пришлось ездить на машине, и чаще как раз я сама была за рулем. Вот  и
на квартиру эту приехали на моей "девятке".
   Когда мы вошли в комнату, мужчина лежал на  постели.  Он  был  совершенно
голый.  Я  подтолкнула  Инну  вперед,  мол,  давай  начинай.  Но  она  вдруг
схватилась за живот и, сказав, что ей плохо, ее мутит и надо в  туалет,  тут
же выскочила назад. Я осталась. Клиент ждал от нас работы. Он заплатил сразу
приличный аванс. А тут такое. Пришлось мне его обслуживать.  Неприятная  это
процедура - трезвой заниматься с пьяным чуть не в стельку  мужиком.  Ему  бы
спать, а он крутой любни захотел.
   Потому, когда Руслан потребовал, чтобы его хлестали по щекам или  душили,
я без колебаний выполнила и это. А он все жаловался, что ему мало, что  надо
сильнее, что я не хочу доставить ему настоящее удовольствие.  Наверное,  так
оно и было, так как никакие мои  действия  не  приводили  к  тому,  чтобы  у
клиента произошла эрекция. Не было ее и тогда, когда полотенцем стянула  ему
шею так, что он стал хрипеть. Какой там...
   Наконец в двери появилась Инна. Не без удовольствия я уступила ей  место.
Еще удивилась, почему  она  не  раздета.  Ну,  думаю,  это  ее  дело.  Сразу
отвернулась и отодвинулась подальше. Тут Инна как заорет и прыг  в  кровать.
Потом звуки какие-то странные послышались, хрипы, бульканье или  клокотание.
Обернулась, а там... Она сидит на клиенте в позе  наездницы  и  раз,  раз...
вонзает в его тело огромный кухонный нож. Глазищи  у  нее  дикие,  а  кругом
кровища растекается. Я сразу выбежала из спальни. Испугалась? Не без того".
 
 
   И концы - в воду
 
   "Когда мы выносили Руслана из квартиры, - рассказала в суде Марина, -  он
еще дышал. Убивать его никто не хотел, в том  числе  и  Инна.  Все  это  она
сделала в порыве сильного душевного волнения.  Потом  сама  призналась,  что
хотела отомстить,  но  не  такой  ценой.  Решили  отвезти  его  в  больницу.
Надеялись, что спасти удастся. Я еще девчонок все  подгоняла.  Но  он  много
крови потерял. Потому в машину мы загрузили уже  труп,  конечно,  в  горячке
этого не поняли. Первой заметила, что раненый не дышит, Инна.  С  ней  снова
случилась истерика, когда она поняла, что совершила убийство.
   Вот тогда, пожалев девчонку, мы сбросили тело в реку.  Мертвому  уже  все
едино - его не воскресишь. Зачем же тогда еще одну судьбу  ломать?  Жизнь  в
тюрьме не сахар. Ну, оступился человек, так его за это надо на всю катушку?!
А что наша Инна в жизни-то видела?  Похотливые  морды  мужиков,  стремящихся
заполучить  девичье  тело  за  деньги  или   за   так?   Надо   уметь   быть
снисходительным к только еще формирующейся личности..."
   Как же лицемерила Марина, когда давала такие показания. Следствие и  суд,
продолжавшиеся почти полтора года, почти  все  сумели  расставить  по  своим
местам. Если эта женщина и жалела кого-то во всей этой истории,  так  только
себя. Каждое ее слово, каждая фраза, произносимые  ею  на  допросе  или  при
слушании дела в суде, работали только на то, чтобы обелить себя  и  оболгать
других. И для этого, как оказалось, у нее имелся немалый опыт.
   В результате следственно-оперативных мер удалось установить, что в начале
90-х она проходила свидетельницей по нашумевшему  тогда  уголовному  делу  о
серийных убийствах в  подмосковном  Железнодорожном.  Было  подозрение,  что
свидетелем не простым, а чуть ли не  основным  участником.  Только  доказать
этого не смогли.
   Тогда в междуусобных разборках  между  проститутками,  делившими  злачные
столичные  места,  было  убито  шесть   представительниц   этой   древнейшей
профессии. Убито изощренно, в пытках. Йидимо, для устрашения  конкуренток  у
приговоренной к смерти на ягодицах или грудях в качестве  визитной  карточки
палачом вырезалось: "Аминь" - на одной и "Омен" - на другой.
   Столько ли жертв было на самом деле? Этого  не  скажет,  наверное,  точно
никто. Шесть удалось доказать и зарегистрировать  официально.  Оперативники,
работавшие над раскрытием этого запутанного дела, считали, что  трупов  было
больше, но их, увы, не нашли. Некоторые же жертвы так и остались  в  разряде
без вести пропавших и объявленных в розыск.
   На этот раз следствию каждый факт, каждую улику тоже пришлось добывать  с
большим трудом. В поддавки преступницы не играли. Они лишь сделали вид,  что
ударились в "сознанку". Именно на это работала их версия об убийстве клиента
на почве мести в порыве сильного душевного волнения. Позже удалось доказать,
что это был лишь ловкий ход. Собственно, такой маневр повсеместно применялся
и применяется матерыми преступниками:  признаться  в  малом,  чтобы  в  тени
осталось большее. На самом же  деле  та  роковая  ночь  складывалась  совсем
по-иному.
 
   Версия обвинения
 
   Отработав у очередного клиента, к которому отказалась  ехать  Инна,  Майя
вернулась в бордель. Там она и в самом деле застала пьяную подругу.
   - Какая ты тварь, Инна! - Майя стащила одеяло со  спящей.  -  Я  не  папа
Карло пахать день и ночь - за себя и за тебя!
   - Отстань! Дай поспать, а...
   - Ну, ладно, посчитаемся еще, землячка чертова...
   - Ой, перестань! Крыша едет от твоих нотаций. - Инна  снова  натянула  на
себя одеяло, на этот раз с головой.
   - Пожалеешь еще об этом. - Разгневанная Майя выскочила  в  прихожую,  где
стоял телефон.
   Она набрала знакомый номер. После пары гудков ей ответила Марина.
   - Вернулась? - переспросила она заспанным голосом. - Пока  клиентов  нет.
Отдыхай...
   - Есть! - выдохнула Майя. - Тот, богатенький чебуран.
   - Какой еще к черту чебуран?
   - Ну, тот, от которого звонила...
   - И чего?
   - Знаешь, сколько у него бабок? - не сдавалась Майя.
   - Ну?
   - Столько "капусты" я еще не то что в руках не держала, не видела...
   - Он поддатый был?
   - Да.
   - Значит, спит давно. Можно приехать и под дверью только простоять.
   - У меня его телефон есть...
   - С телефоном - проще. Звони своему чебурану. Если ответит,  пусть  ждет,
приедем. Скажи, что забыла или потеряла у него какую-нибудь вещицу, например
ключи от дома, и никак теперь попасть не можешь.  А  эту  дрянь  пережравшую
приведи в чувство. Возьмем с собой, пригодится.
   Как предположил знакомый криминалист, участвовавший в расследовании этого
запутанного дела,  Диспетчсрша  с  самого  начала  в  своем  плане  отводила
девушкам вспомогательные роли: одна была  наводчицей,  другая  прикрытием  -
ягненком на заклание.
   Инна, красивая, но стороптивая проститутка, давно достала хозяйку. Но как
это всегда бывает, от вещицы, которая нравится, отказаться всегда труднее. И
до поры  ее  терпели.  Потом  вдруг  подвернулся  случай,  когда  она  может
пригодиться на все сто, так сказать, исполнив при этом свою лебединую песню.
   Приехав  к   клиенту,   проститутки   не   закатывали   никаких   сеансов
мазохистского  секса.  Все  было  проще  и  банальнее.  В  суде  приводились
показания   супруги   пошибшего.   Она    характеризовала    своего    мужа,
сорокачетырехлетнего Руслана, как доброго и мягкого мужчину.
   "Он был замечательным отцом двух сыновей, - можно прочитать в  протоколе.
- Вместе мы прожили больше двадцати лет. Никаких  сексуальных  отклонений  в
его поведении я не замечала.  У  нас  был  нормальный  регулярный  секс,  от
которого получали взаимное удовлетворение. Не помню ни одного случая,  чтобы
он просил бить и насиловать его. Он очень внимательно относился ко мне как к
сексуальному партнеру, очень любил ласку.
   Три года назад он основал фирму и занялся  бизнесом.  В  семье  появились
небольшие деньги, и мы почувствовали какую-то материальную свободу. В  кругу
наших друзей сейчас модной традицией стало  отдыхать  за  границей.  Муж  не
хотел, чтобы мы в чем-то отличались от других, и купил достаточно престижные
путевки в Италию.
   Почему он, отправив жену и детей  в  отпуск,  сразу  вызвал  проституток?
Наверное, над этим вопросом я думала больше всех. Ведь его  поступок  прежде
всего задевал мою женскую гордость. Мне кажется, что виной  всему  деньги  и
падение нравов. Сегодня в каждой второй газете или журнале  можно  найти  не
одно объявление, где в прямой или завуалированной форме  предлагаются  самые
широкие секс-услуги. А в возрасте, когда тебе за сорок,  мужчины  переживают
второй адамов период - хочется  напоследок  вкусить  запретного  плода.  Уже
начинает ощущаться возрастное бремя, возникают  проблемы  с  потенцией.  Кто
знает, что будет через год, через два?"
   Не без помощи жены следствию удалось доказать, что погибший не  настаивал
на возвращении проститутки. И визитку с телефоном Майя выпросила у него сама
или, возможно, украла. Мужчина был вполне  удовлетворен  и  не  настроен  на
продолжение сексуальных утех.
   Об этом можно судить по тому, что, проводив гостью, он снял зубной протез
и оставил его в ванной. Никого он не уговаривал остаться и никого  не  ждал.
Ибо к приходу понравившейся женщины  он  бы  обязательно  вернул  протез  на
место. В таких вопросах он всегда оставался щепетилен и даже  на  лестничную
площадку не выходил без протеза во рту. И  как  раз  в  его  характере  было
сделать  широкий  жест,  добавив  к  первоначальной  оплате   дополнительное
вознаграждение. Вот это его и сгубило.
   Скорее всего, Майя видела, как и сколько Руслан достал денег из тайника в
шкафу, чтобы  увеличить  ее  гонорар.  Возможно,  она  сама  и  настояла  на
повышении ставки. Ведь от первоначальной суммы ей перепадало всего ничего  -
около  десяти-пятнадцати  процентов.  Остальное  забирала  хозяйка  борделя.
Кстати,  такой  ход  с  вручением  вознаграждения  еще   и   непосредственно
проститутке практикуется довольно широко и часто рекламируется в  фильмах  о
представительницах этой древнейшей профессии. Плата за интимные  услуги  как
бы складывается из двух частей: "крыше" и ей самой.
   В своей обвинительной речи в суде  прокурор  убедительно  обосновал,  что
главным мотивом совершившегося преступления были алчность, корысть.  И  если
организатором,  идейным  вдохновителем  или,  точнее,  наводчицей  оказалась
всего-то  двадцатилетняя  девушка,   то   исполнительницей   стала   опытная
тридцатилетняя женщина. Они вместе искали тайник  с  валютой.  Отпечатки  их
пальцев были в изобилии обнаружены на полировке шкафа, на стекле и  корешках
книг.
   В ходе следственного эксперимента было доказано, что одна из них в  самом
деле душила жертву полотенцем, только не в постели, чтобы вызвать эрекцию, а
на полу в кухне, чтобы убить. Продолжалось  это  не  несколько  секунд,  как
утверждала в своих противоречивых показаниях Марина-Диспетчерша, а  от  пяти
до  десяти  минут.  Но  преступница  так  и  не  смогла  добиться  желаемого
результата. Орудие для этого оказалось слишком неподходящим. Вот тогда-то  в
ход пошел нож для разделки мяса. Им озверевшая от предыдущей неудачи  убийца
нанесла семнадцать ударов.
   Кто именно это сделал, ни следствию, ни суду установить не удалось.  Нож,
валюта (около десяти тысяч американских  долларов),  драгоценности  (золотая
шейная цепь мужа, серьги жены  и  другие  менее  ценные  украшения)  исчезли
бесследно. Их найти не удалось. В чьих именно руках  было  орудие  убийства,
задокументировать не представилось возможным.
   У преступниц изъяли лишь похищенные из квартиры  убитого  черную  женскую
сумку, которую, как утверждала Майя, клиент  подарил  ей  в  знак  внимания,
несколько лазерных дисков, два диктофона.  Все  эти  вещи  опознала  супруга
убитого как свои.
   Не случайно говорят,  что  учитель  силен  учениками.  Всего  за  полгода
провинциалка набралась у своей наставницы  многого.  Ее  мировоззрение  дало
резкий крен  настолько,  что  она  запросто  пожертвовала  лучшей  подругой,
которая так и не смогла сжиться со своим новым положением.
   Как считают криминологи, именно поэтому Инны не стало.  Она  исчезла.  По
милицейской отчетности числится в розыске, возможно, в бессрочном.
   А две другие участницы свалили на нее основную тяжесть  содеянного,  мол,
убивала именно она. Они - лишь невольные свидетели.
   Но специалисты не исключают версии, что, возможно, этой  Инны  давно  уже
нет в живых. Но нет трупа - нет уголовного дела.
   По приговору суда Диспетчерша и ее смышленая ученица  получили  лишь  то,
что им было доказано. Это не так много  -  соучастие  в  убийстве,  сокрытие
преступления и участие в краже. Тем не менее  они  отправились  в  места  не
столь отдаленные. Ученица получила три и  учительница  пять  лет.  Последней
было еще вменено сводничество и притоносодержание.
   Редкий случай. Обычно эта статья оказывается нерабочей. Очевидно,  суд  в
своем частном мнении  был  солидарен  со  следствием  в  том,  что  у  обеих
обвиняемых руки по локоть в крови.
   Но когда настоящей  рыбы  поймать  не  удается,  то,  как  говорится,  на
безрыбье и рак рыба.
 
 
   ПОРХАЮЩАЯ НАГИШОМ
 
   С начала текущего года приезжими  из  ближнего  зарубежья  в  Подмосковье
совершено 579 преступлений, что на 55 процентов больше, чем за тот же период
1996 года. 514 из них приходится на граждан Украины.
   (По данным ГУВД Московской области, 1998 г.)
   - Гражданин начальник, мою квартиру  обокрали.  -  В  окно  дежурного  по
отделению милиции заглянул пожилой мужчина. - Все вынесли. Примите меры...
   - Примем. Только так уж и все вынесли?
   - Все самое ценное...
   - И на какую сумму?
   - Моноблок - около трех тысяч, кожаные пальто и куртка  -  почти  столько
же... Золотых украшений жены только тысяч на пять...
   - Прилично...
   - Не то слово.  Голым  остался!  Всю  жизнь  по  крохам  вместе  с  женой
собирали. А тут в один миг... Что делать-то?
   - Что делать? Заявление писать. - Старлей  выдвинул  ящик  стола,  достал
оттуда бланк и подал потерпевшему. -  Вот  здесь,  в  правом  верхнем  углу,
пишите: начальнику отделения милиции от гражданина  такого-то,  проживающего
по адресу... Вон там образец имеется. А ниже подробно изложите,  когда,  при
каких обстоятельствах  все  произошло.  Если  кого  подозреваете  -  укажите
отдельно.
   - Конечно, подозреваю! - Потерпевший буквально изменился в  лице.  -  Эта
гадюка и нагрела меня. Она же мне в вино подсыпала что-то...
   - Не понял? Жена, что ли?
   - Макая жена! Жена в санаторий укатила. На работе  путевку  горящую  дали
вместо премии.
   - Извините. - Старлей переглянулся с другим милиционером, заглянувшим как
раз в дежурную часть. - Тогда не брюнеточка ли это была, стройненькая  такая
и губки бантиком?
   - Глазки вишенками, гладенькая такая, что  так  и  хочется  потрогать,  а
устоять невозможно, - добавил второй,  слышавший  часть  разговора  и  сразу
уловивший, о чем речь. - Вы ее и попытались потрогать, а для этого в гости к
себе пригласили?
   - Да, примерно так, - удивленно обронил пожилой мужчина.
   - И сняли вы, гражданин, это неотразимое создание аккурат рядом с Курским
вокзалом? - продолжил второй милиционер.
   - Точно. А вы откуда знаете?
   - Экстрасенсом у нас работает, - пошутил дежурный. - Ладно, пишите, потом
разберемся.
   - Нет, гражданин начальник, правда, откуда?
   - Да все оттуда же. В нашем районе вы уже не первый...
   Лена и Вадим  работали  парой.  Фактически  всю  свою  жизнь  они  всегда
стремились быть  вместе.  Их  еще  с  детского  садика  дразнили  женихом  и
невестой. А потом все к этому как-то привыкли,  даже  родители.  Но  вот  со
свадьбой все откладывали. Сначала мешала учеба,  потом  служба  в  армии.  А
последнее время причина была одна  -  нет  денег.  Оно  и  понятно  -  время
трудное, переходное.
   С его приходом в некогда престижном и богатом шахтерском  поселке  теперь
было  неуютно  и  пусто.  Ставшее   вдруг   разом   убыточным   производство
сокращалось, закрывалось. Молодежь подавалась в разные стороны на заработки.
В основном ехали в Россию, в Москву. Там, со слов уже  бывалых,  можно  было
неплохо подзаработать. Потом и курс обменный сначала карбованца, а  потом  и
гривны к рублю говорил сам за себя.
   Когда стало совсем худо, недолго думая, решила  попытать  счастья  и  эта
молодая пара. Примкнув  к  двум  землякам,  они  тоже  проторенной  дорожкой
устремились в Москву. Собравшейся по ходу дела  бригадой  решили  пошабашить
строительством дач и ремонтом квартир москалей. Благо,  бригада  подобралась
шустрая. Вадим и еще один парень раньше  в  стройбате  служили.  У  третьего
кандидата в наемные рабочие тоже руки росли из того места, откуда надо. Лена
умела хорошо готовить и  планировалась  в  бригаду  в  качестве  поварихи  и
распорядительницы нехитрым хозяйством.
   -  Начали,  как  показалось,  хорошо.  Быстро  нашли  удачный  заказ   на
строительство дачи. Место райское. Рядом еще не  загаженный  приезжими  лес,
большой пруд. Возводить надо  чуть  ли  не  хоромы,  эдакий  дворец  в  трех
уровнях. Хозяин вроде не скряга. Сразу отвалил приличный аванс,  чтобы  было
на что купить еды, всего необходимого.
   Короче, вкалывали от зари до зари почти все лето. Жили,  конечно,  как  у
Христа за пазухой и радовались удаче. Но,  как  оказалось,  зря  радовались.
Когда последние отделочные работы были закончены, пришло время сдачи объекта
и  окончательного  расчета.  А  сумма,  полагавшаяся  строителям  на   руки,
исчислялась цифрой со многими нулями и  была  довольно  кругленькой.  Хозяин
дачи Йрикатил принимать работу с представительными приемщиками  аж  на  двух
джипах. Крутые, коротко стриженные парни все тщательно проверили,  похвалили
за хорошее качество, а потом велели убираться подобру-поздорову.
   - Как убираться? - не понял Вадим. - А деньги?
   - Какие деньги? - ухмыльнулся один из  толстошеих  и  коротко  стриженных
приемщиков.
   - Ты, хохлацкая твоя морда, что-то путаешь! - угрожающе добавил другой. -
Деньги. Это ты их нам должен. Почти все лето тут жил не тужил...
   Вадим и его товарищи еще пытались что-то возразить. Тогда всех  вместе  с
пожитками запихали в машины, вывезли в лес к черту на кулички и там отделали
так, что мало  не  показалось.  Даже  Лене  досталось,  когда  она  пыталась
вступиться за ребят.
   На следующий день, оклемавшись немного,  обиженные  и  избитые  строители
кое-как добрались до ближайшего отделения милиции. Там их мило  выслушали  и
так же вежливо выпроводили, мол, не нашего это  ранга  дело  разбираться  со
всякими там иностранцами. Паспорта-то у всех потерпевших были не российские,
а с трезубцем. Тем самым выходило,  что  они  граждане  соседней  суверенной
державы.
   Около месяца пытались строители найти  управу  на  своих  обидчиков.  Как
оказалось, дело это бесполезное и совершенно  бесперспективное.  Тогда  двое
ребят плюнули на все и отправились домой. Вадим и Лена назад возвращаться не
захотели. У них были другие планы. На заработанные  средства  было  задумано
сыграть все время откладывавшуюся свадьбу. Теперь их не было. Как быть, куда
податься?
   Выход нашелся как-то сам собой. Чья это конкретно была идея - не так уж и
важно. Перейдем сразу к главному. А оно было в том, что в качестве  будущего
промысла  парочка  выбрала,  можно  сказать,  лжепроституцию  и   квартирные
грабежи. Оба, как-то почти не сговариваясь, сразу пришли к  единому  мнению,
что раз с ними так, то и они должны отплатить той же монетой.
   Привлекательная крымчанка свои прелести предлагала не очень-то и  дорого.
Потому заполучить клиента ей ничего не стоило. К тому же мужики сами липли к
ней, словно мухи на мед. Было достаточно только лишь  вовремя  воспроизвести
несколько ужимок, кинуть дежурных фраз, и лед  таял,  превращаясь  в  бурный
пламень.
   Местом же своей работы она всегда намечала какое-либо кафе или  пивнушку.
Здесь с  подвыпившими  мужчинами  легче  было  найти  общий  язык  и  быстро
сторговаться. В клиенты себе подбирала тех, кто был одет получше и подороже.
И, как правило, ошибалась редко. Нет, без проколов не  обходилось.  Но  чаще
удавалось сорвать неплохую добычу. Ведь когда сладкая парочка  приходила  на
квартиру, прежде чем лечь в постель,  девица  намекала  хозяину  жилья,  что
неплохо бы взбодриться горячительным. Если  же  у  него  в  баре  ничего  не
оказывалось, она моментально извлекала  из  дамской  сумочки  свою,  заранее
припасенную бутылочку горькой. А какой мужик откажется от выпивки на  халяву
или за которую уже уплачено?
   Вот только пока одна ласковая девичья ручка гладила клиенту  шею,  другая
сноровисто подсыпала в его стакан клофелин. Вскоре искатель острых  любовных
приключений отключался.  Крымчанка  мотыльком  подлетала  к  окну.  Следовал
условный сигнал, и вскоре на пороге возникал напарник. Вместе  они  собирали
вещи, грузили все в заблаговременно подогнанную к подъезду машину.
   На следующий день растерянный хозяин, туго соображая  от  лошадиной  дозы
снотворного, искал и никак не мог найти самые ценные вещи. Он  хватался  тут
же за телефон или сам бежал в  ближайшее  отделение  милиции.  Там  невпопад
отвечал на вопросы участкового или дежурного милиционера, пытаясь вспомнить,
как выглядела его случайная пассия. И до последнего момента не  был  уверен:
во сне или наяву все это было. Скорее всего, в действительности, так как все
самое дорогое бесследно исчезло из квартиры.
   Таким  образом  парочка  украинских   гастролеров   обчистила   несколько
московских квартир. И неизвестно, сколько бы это еще  продолжалось.  Система
была отработана и сбоя не давала. Все было продумано, казалось, до  мелочей.
Конечно, это и были Лена с Вадимом, которые всегда любое  дело,  за  которое
брались, старались делать на совесть. Так их  приучили  еще  с  малолетства,
когда помогали старшим по дому. Так они старались поступать и сейчас.
   Они уже прикидывали, что добытого с лихвой хватит не  только  на  подарки
родне и на свадьбу, но и на строительство собственного домика. Осталось  еще
кое-что подсобрать, чтобы уехать из Москвы на новенькой машине.  Но  однажды
отработанная система вдруг дала сбой.
   Все было как обычно. Клиента  сняли,  но  попался  необыкновенно  крепкий
мужик. Лена уже  всыпала  ему  лошадиную  дозу  клофелина,  а  он  никак  не
вырубался  и  совершенно  справедливо  требовал  отработки  за  проплаченные
деньги.
   -  Давай,  раздевайся!  -  Хозяин  квартиры  расстегнул  и  снял   брюки,
поглаживая одновременно упругий девичий стан. -  Какая  ты  вся  гладенькая,
ласковенькая...
   - Я сейчас. - Лена, подыгрывая, тоже скинула платьице.
   Теперь она осталась только в трусиках. Налитые, с  торчащими  шоколадными
сосками груди не нуждались в  лифчике.  Только  тронув  их,  клиент  истомно
застонал.
   - Иди же ко мне, - он вцепился в трусики, стягивая их.
   - Сейчас, миленький. - Лена чмокнула  хозяина  квартиры  в  потную  щеку,
прижалась к нему своим разгоряченным телом, затем  стремительно  вывернулась
из пытавшихся обнять рук, оставив в них последний лоскуток того, что было на
ней надето. - Мне в туалет надо...
   На самом деле она выскочила  на  кухню,  где  вывалила  содержимое  своей
сумочки на стол. Был же, кажется, еще один пакетик с этой  отравой...  Черт,
куда только он задевался. Наконец-то...
   В это время во дворе под окнами  томился  настоящий  любовник-напарник  и
будущий муж. Вадим буквально не находил себе места. По всему  выходило,  его
давно должны были впустить. Горячая южная кровь с каждым биением сердца  все
сильнее ударяла в голову: "Что она там себе позволяет? Что этот бугай..."
   Вадим метался у подъезда и с отчаянием  посматривал  на  окна  и  балкон.
Сигнала все не было. А тут еще водитель нанятой машины выступил:
   - Командир, за простой набросить надо будет... Уж сколько стоим-то.
   - Набросим, набросим! - Вадим терял всякое терпение, а  вместе  с  ним  и
контроль над своими поступками. - Я сейчас, шеф, потороплю... - Он ринулся в
подъезд.
   - Оставь тогда задаток, - тоскливо пропел водитель, которого, видимо,  не
раз "кидали" клиенты.
   Вадиму лишний скандал, который бы только привлек внимание, был не  нужен.
Он вернулся и протянул водило смятый стольник:
   - Держи и жди. Я - мигом...
   В несколько прыжков он и без лифта  вскочил  на  четвертый  этаж.  Здесь,
вконец потеряв самообладание, парень позвонил в дверь.
   - Ну долго ждать? - стонал в квартире истомившийся любовник. -  Может,  я
тебе денег мало дал? Так я добавлю, если будешь, вести себя хорошо...
   - Сейчас, сейчас. - Лена дрожащими от перенапряжения  руками  насыпала  в
стакан с вином новую  порцию  зелья.  -  Уже  иду.  Потерпи.  За  одним  вот
выпить...
   Она недоговорила, оборвав фразу чуть не  на  полуслове.  В  дверь  кто-то
настойчиво звонил.
   Удивленный  мужик,  у  которого,  что  называется,  ни  в  одном   глазу,
отправился открывать: кто бы  там  еще  мог  быть?  А  вконец  растерявшаяся
"проститутка" вместо приготовленных стаканов схватила со стола кухонный нож.
Она молнией полетела вслед за хозяином, догнала  его  уже  в  коридоре  и...
распорола ему горло.
   Вмиг ослабевшее такое крепкое мужское тело рухнуло  к  стройным  девичьим
ногам. По полу растеклась лужа крови. А в дверь продолжали звонить.
   "Кто это? Жена? Милиция?!" - Лена заметалась по  квартире,  как  птица  в
клетке.
   Полной уверенности, что это дружок, у нее не было. Вадим должен ждать  ее
сигнала под окном. Может, он что-то подскажет, поможет, выручит. И девушка в
чем мать родила выскочила на балкон. Но во дворе никого не было.
   "Удрал! Бросил одну? - Лена загнанным взглядом окинула двор. -  Вот  они,
мужики, какие: все одним миром  мазаны...  Что  делать?"  Там,  в  квартире,
зарезанный ею человек. Назад она и под страхом смерти теперь не вернется...
   Подобно горной серне девушка перескочила с одного  балкона  на  соседний.
Подергала двери - заперто. Затем она перемахнула на следующий. В эти  минуты
Лена совершенно не думала о том, что скажет незнакомым людям, врываясь в  их
жилье в чем мать родила. И  в  этой  своей  растерянности,  в  стремительном
бегстве с места преступления отчаявшаяся и потерявшая голову преступница все
равно была прекрасна.
   Порхающая нагишом с балкона на балкон она вскоре,  безусловно,  привлекла
внимание прохожих. На улице стояла золотая осень. Стали  собираться  зеваки.
Но зрелище внезапно прервалось. Странная акробатка после очередного кульбита
на балкон была остановлена подоспевшим нарядом милиции.  Видимо,  ее  вызвал
кто-то из жильцов.
   В отделении на вопрос, зачем понадобилось убивать честно  оплатившего  ее
услуги клиента, девица толком ничего не смогла ответить. Она все еще была  в
состоянии шока. Под наброшенным синим халатиком непрерывный  озноб  сотрясал
плечи. Из каскада проклятий и слез удалось вычленить лишь то, что она просто
возненавидела этого мужчину за срыв удачно начавшейся комбинации. В квартире
было столько добра... Тогда-то и всплыли некие  намеки  на  художества  этой
парочки в других подобных случаях. Сыщикам удалось  установить,  а  потом  и
доказать ограбление около десятка московских квартир на влюбленносексуальной
основе.
   Когда девице объяснили, чем грозит совершенное убийство, в свете которого
меркнут Остальные ее дела, украинская гостья сразу вспомнила,  что  является
подданной  другого  государства  и  потребовала  встречи  с   консулом.   Ей
предоставили встречу. Предоставили и свидание с милым, который так и остался
на свободе. Доказать его причастность  не  удалось.  Преданная  ему  пассия,
видимо, заглаживая свою минутную слабость, когда в миг отчаяния на  какое-то
время  разуверилась  в  своем  избраннике,  как  и  он  сам,  отрицала   его
причастность напрочь. Потому он  еще  долго,  до  конца  следствия,  в  знак
благодарности и любни носил ей в тюрьму передачки.
 
 
   ВТОРАЯ СЕСТРА И ЕЕ "БРАТЬЯ"
 
   - Меня  украль!  -  Китаянка,  бурно  жестикулируя,  пыталась  разъяснить
милиционерам, что с ней приключилось.
   Стражи порядка в составе наряда  сопровождения  только  что  поднялись  в
вагон скорого поезда "Пекин-Москва". Дело в том,  что  на  станцию  Иланская
Красноярской  железной  дороги  поступило  сообщение  о  беспорядках  в  так
называемом "Восточном экспрессе". Надо было принимать меры. Но  как  уладить
международное недоразумение? Опыта подобных действий еще не было. А ситуация
более чем нестандартная: территория наша, а поезд, точнее несколько вагонов,
-  китайские.  Более  того,  потерпевшая  и  персонал  поезда  по-русски  не
изъясняются, а представители правоохранительных органов  в  той  же  степени
"владеют" языком Поднебесной.
   Тем не менее милиционеры почти интуитивно поняли, что от  них  требуется.
Они втиснулись в сразу ставшее тесным купе, в  котором  уже  находились  два
гражданина Китайской Народной Республики. Потерпевшая указала на них как  на
похитителей.  И  действительно,  китаянка,  а  потом  и   другие   пассажиры
обнаружили среди их багажа свои пропавшие вещи и ценности.
   Основной  заявительнице  сразу  возвратили  золотую  цепочку  с  кулоном,
валюту. Другим пострадавшим выдали то, что,  с  их  слов,  принадлежало  им.
Справедливость была восстановлена, но не больше. Видимо, следуя  собственным
представлениям  о  дипломатическом  этикете,  милиционеры  так  и   оставили
иностранных преступников в китайском вагоне. Они лишь изъяли  в  злополучном
купе никем не опознанный нож-кинжал и проследовали дальше.
   В следующем вагоне из  малопонятной  смеси  китайско-русскогб  бормотания
проводников и их  красноречивых  жестов  стражи  порядка  выяснили,  что  на
предыдущей остановке состав покинули три пассажира-китайца. Один из них  был
с ножевым ранением.
   Дальнейший повагонный обход "Восточного экспресса" больше ничего не  дал.
Дополнительных жалоб не было. Деталей происшествия выяснить не удалось. Да и
как это сделать, если общение милиционеров с проводниками  экспресса  больше
напоминало разговор на языке немых, с  помощью  жестов,  которым  ни  те  ни
другие тоже как следует не владели.
   Однако  таким  образом  начавшаяся  криминальная  история  на   этом   не
закончилась. Случившееся в "Восточном экспрессе"  оказалось  лишь  звеном  в
последующей цепи событий.
   Из оперативных документов МВД РФ:
   За последнее время значительно  осложнилась  обстановка  в  международных
поездах восточного направления (имеются в виду "Пекин  -  Москва  -  Пекин",
"Улан-Батор  -  Москва  -  Улан-Батор").  В  отношении  иностранных  граждан
совершаются грабежи, разбойные  нападения,  другие  правонарушения,  которые
происходят как в пути следования, так и во время остановок. Все  это  служит
поводом для неоднократных обращений через дипломатические каналы в МИД и МВД
России, вызывает негативный международный резонанс...
   Это письмо было разослано в управления внутренних дел  краев  и  областей
еще в апреле 1992 года. Уже тогда проблема китайской преступности заявила  о
себе резко приобретающими размах  событиями.  Оно  и  понятно,  ведь  только
год-другой   назад   Россия   приобрела    в    глазах    китайцев    особую
привлекательность, прослыв  бездонным  рынком  для  немудреного  ширпотреба,
которым уже был завален сам Китай.
   Вот только как прорваться к заветной цели?
   Путей оказалось много. Первый - стать студентом российского  вуза.  Волна
иноязычных  абитуриентов  обрушилась  на   отечественные   институты   после
длительного  -  почти  полувекового  -  перерыва.  Причем  сами  вузы   даже
приветствовали это  сотрудничество:  обучая  иностранцев,  они  зарабатывали
валюту. Однако удивительно, что среди первокурсников, приехавших на учебу  в
российские институты и университеты из-за рубежа, порой встречались люди, не
закончившие у себя на родине даже средней школы.
   Конечно, можно понять мотивы, двигавшие руководством российских вузов,  -
не от хорошей жизни  распахнули  они  свои  двери  для  всех,  кто  способен
заплатить весьма умеренную сумму в долларах. Например, в  начале  девяностых
только
   Бурятский пединститут,  воспользовавшись  услужливой  помощью  дипслужбы,
переслал в Китай  для  распространения  200  незаполненных  вызовов.  Короче
говоря, налицо был факт торговли студенческими билетами на китайском  рынке.
И таких новоявленных "бизнесменов" сразу  стало  довольно  много.  По  самым
скромным подсчетам - их и сегодня свыше сотни.
   Другой путь - традиционное  российское  гостеприимство,  поставленное  на
коммерческую  основу.   На   этом   поприще   особенно   прославился   город
Новошахтинск, приглашавший, опять же в  начале  девяностых,  преимущественно
жителей провинций Фуцзянь  и  Чжезянь  (по  стечению  обстоятельств  главных
отправных пунктов китайской нелегальной эмиграции). И самое интересное,  что
никто из подсуетившихся русских хозяев не был в обиде,  что  застряли  гости
где-то на долгом пути, оседая, как  правило,  довольно  далеко  от  радушных
шахтеров из Ростовской области.
   Можно использовать и третий путь  -  приехать  на  официальные  заработки
(своих безработных  у  нас,  оказывается,  мало).  Такую  услугу,  например,
предоставляла китайским  специалистам  московская  фирма  "Ориент-Экспресс",
пригласившая только за один месяц 1992 года из-за границы в качестве рабочей
силы 30  граждан  КНР,  гарантировав  каждому  ежемесячную  зарплату  в  200
долларов. Где они сейчас? Об этом не знает никто.
   Одно точно известно, что, отблагодарив фирму и от ее имени уладив дела  с
ОВИР, китайцы растворились в столице...
   Из справки о преступлении:
   В поезде "Пекин - Москва" одному  из  пассажиров-китайцев  было  нанесено
проникающее ножевое ранение в живот. По  имеющимся  сведениям,  преступленце
совершено китайцем... До данному факту возбуждено уголовное дело по ст.  108
ч. 1 УК РСФСР. Для установления преступника в поезд села оперативная  группа
Северного управления внутренних дел на железнодорожном транспорте.
   Дальнейшими оперативно-розыскными мероприятиями, было установлено, что  в
пути следования из Пекина в Москву разного рода  преступным  посягательствам
подверглись еще несколько пассажиров. В тринадцатом вагоне была ограблена  и
изнасилована китаянка. В пятом вагоне у одного гражданина КНР было  похищено
12 тысяч долларов США. В соседнем с ним купе - еще трое пострадавших. У  них
тоже отобраны деньги, ценности, документы.
   С  огромным  трудом  след  преступника,  а  точнее   преступной   группы,
постепенно прорисовывался. По крупицам  собиралась  информация,  которая  по
прибытии экспресса в Москву позволила в конце  концов  задержать  одного  из
бандитов, а за другими установить наблюдение.
   Непосредственно  в  столице  этим  уже  занималась  специально  созданная
бригада уголовного розыска Главного управления внутренних дел на  транспорте
МВД   России.   Но   вряд   ли   надо    пересказывать    все    подробности
оперативно-розыскных действий милиции и выдавать  профессиональные  секреты.
Лучше сразу перейти к тому, что сработали сыщики четко, быстро, соблюдая еще
и установленные в таких случаях международные нормы - ведь объектом внимания
была не российская, а заграничная мафия. Информация о ЯП в скором поезде,  о
принятых мерах была передана в Китай. Министерство общественной безопасности
Китая немедленно откликнулось, и в Москву вскоре прибыла группа специалистов
этого  ведомства.  Но  еще  раньше  поступили  известные  китайской  стороне
сведения  о  предполагаемых  участниках  преступных  действий  в  "Восточном
экспрессе".
   Из ориентировки МОЕ КНР:
   Сообщаем, что в последнее  время  в  поезде  "Пекин  -  Москва  -  Пекин"
участились   случаи   совершения   тяжких   преступлений.    Предварительным
расследованием  установлено,  что  большая  их  часть  совершена  преступной
группой в составе... 20 человек. Главарь банды - женщина  по  кличке  Вторая
Сестра, тренер детской спортивной школы поушу. Приметы:  рост  185  см,  вес
около  75,  широкоплечая,  крепкого  телосложения,  волосы  темные,  коротко
остриженные, имеет шрам... Все преступники в Китае объявлены  в  розыск.  Их
данные и фото прилагаются.
   - Едва мы получили китайские ориентировки, - рассказал полковник  милиции
Евгений  Чеботарев,  один  из  руководителей  бригады   уголовного   розыска
транспортной милиции, - как, уже только просмотрев фото, поняли,  что  имеем
дело именно с этой преступной группой и кое-кто из них уже задержан...
   Оперативная  работа   и   большей   частью   наружное   наблюдение   были
активизированы. Розыск стал более целенаправленным. Удалось  установить  еще
нескольких членов банды. Круг задействованных лиц все расширялся. Ареной  же
действий был буквально весь огромный мегаполис, который  представляет  собой
Москва.
   Отслеживая засветившихся китайских мафиози, российские сыщики  раскрывали
не только бандитские "малины", где хранились  похищенные  вещи,  содержались
заложники, но и выявляли новые полулегальные  места  концентрации  китайских
эмигрантов.  Они,  как  правило,  большей  частью  возникали  стихийно  и  с
нарушением международных норм.
   Как оказалось, таковых в  столице  было  много.  В  основном  выходцы  из
Поднебесной  заселялись  в  студенческие   и   рабочие   общежития   или   в
муниципальное, частное, любое другое жилье,  временно  снятое,  арендованное
кем-то из более обеспеченных земляков. Потом  в  двух  -  или  трехкомнатную
квартиру набивалось в лучшем случае  по  десять-пятнадцать  человек.  Иногда
бывало и больше.
   Когда же вскоре в Москву из  Пекина  прибыли  полицейские,  их  встретили
довольно веским  подарком:  передали  с  рук  на  руки  восьмерых  китайских
рэкетиров с полным набором доказательств  их  вины,  взятых  с  поличным  по
одному из установленных явочных адресов китайской мафии.
   При задержании  у  рэкетиров  изъяли  документы  и  вещи  потерпевших  из
"Восточного   экспресса",   три   газовых   пистолета,   холодное    оружие,
электрошоковые  устройства,   бронежилет,   крупные   суммы   российских   и
иностранных денег. Была арестована и Вторая Сестра.
   О ней стоит рассказать отдельно. На вид женщине было около тридцати  лет.
Она действительно выделялась среди других высоким ростом.  Еще  ее  отличала
великолепная спортивная подготовка.  Как  показала  на  допросах  она  сама,
когда-то она серьезно занималась легкой атлетикой, потом ушу.
   Неоднократно выступала на соревнованиях, в  том  числе  и  международных.
Добивалась не раз высоких призовых мест. Потом  получила  однажды  серьезную
травму. На личной спортивной карьере  пришлось  поставить  жирный  крест.  С
высокой  орбиты  она  перешла  на  совсем  низкую,  стала  тренером  детской
спортивной школы.
   Примерно на это время  пришлось  ее  знакомство,  скажем  так,  с  Первым
Братом, с главарем преступной  группировки,  действовавшей  в  международных
поездах против активизировавшихся челночников.  Сильный  и  волевой  мужчина
быстро завоевал свободное и жаждущее  настоящей  любви  сердце  спортсменки.
Нерастраченные    чувства,    аккумулировавшиеся    долгими,     изнуряющими
тренировками, наконец нашли выход. А как известно, любящая женщина готова на
многое, вплоть до полного самопожертвования.
   К  этому  времени  тренерша   детской   спортивной   школы   окончательно
переквалифицировалась с оздоровительных на боевые комплексы. Тренировала  по
особой программе и взрослых. Но день за днем для женщины открывалась  воочию
еще одна сторона жизни, криминальная. Ближе знакомясь с ней, она сделала для
себя соответствующий вывод: вот где можно быстро обеспечить  себе  безбедное
настоящее, будущее и даже старость, если до нее доживешь. Но о плохом  конце
думать не  хотелось.  Рядом  было  надежное  плечо  любимого  человека.  Все
воспринималось в мажорном тоне. Удара  судьбы  пришлось  ждать  недолго.  Во
время очередной разборки с  конкурирующей  преступной  группировкой  Первого
Брата застрелили. Казалось, свет померк в ее глазах И утратился смысл жизни.
Больше месяца бывшая спортсменка, а, теперь  и  бывшая  тренерша  пробыла  в
шоке. Но сильная воля поборола горе, и теперь место  любви  в  груди  заняли
злоба и жажда мести.
   Обезглавленная группировка не распалась и недолго находилась в  кризисном
состоянии. Новый лидер,  а  точнее  лидерша,  благодаря  сильному,  волевому
характеру быстро добилась, чтобы все сообщники  беспрекословно  повиновались
Второй Сестре.
   Сфера  преступной  деятельности  стала  быстро  расширяться.  Потом   эта
пекинская группировка разделилась. К зоне влияния "сестры" отошел "Восточный
экспресс" - в буквальном смысле золотая жила.  В  Россию  как  раз  ринулась
очередная волна китайских челноков.
   Что касается конкретно "братьев",  то  они  подобрались  соответствующие.
Почти все преступники со стажем. Например, правая рука "сестренки" -  бывший
инженер строительной  бригады,  осужденный  за  драку  на  два  года.  Отбыв
наказание, к прежней профессии он не возвратился. Зачем?  "Стричь"  челноков
было гораздо прибыльнее. Вот и стал заниматься этим  в  поездах,  идущих  на
север. Здесь и сошелся с группировкой "сестры".  По  ее  заданию  приехал  в
Москву  под  видом  рабочего.  Обосновался  и  вытащил  других.   "Восточный
экспресс" сопровождал пять раз.
   Из истории проблемы, по материалам МВД РФ:
   В 1992-1993 годах состоялись две рабочие встречи руководителей МВД  РФ  и
МОЕ  КНР.  Они  были  вызваны   обострением   криминальной   обстановки   на
железнодорожном транспорте...  На  них  рассматривались  вопросы  укрепления
правопорядка в  международных  поездах.  Каждая  такая  встреча  оформлялась
соответствующим  протоколом  с  описанием  конкретных  мер  по  стабилизации
оперативной обстановки. Обратная внимание на  причину  проблемы,  российская
сторона  отмечала,  что  отдельные  граждане  Китая,  следующие   в   поезде
китайского формирования, провозят с собой большое количество товаров.  После
пересечения  границы,  на   территории   России,   вагоны   превращаются   в
своеобразные магазины на колесах. На остановках идет бойкая торговля  как  с
вагона, так и на перронах. Фактически большинство правонарушений  происходит
во время такой торговли, а часть является ее следствием.
   Руководству МОБ КНР была высказана просьба  об  обеспечении  контроля  во
время посадки пассажиров в Пекине и в пути  следования  с  целью  исключения
провоза  пассажирами  багажа  сверх  установленных   норм.   С   начальником
управления  общественной  безопасности   на   Харбинской   железной   дороге
проработан вопрос о периодических встречах  руководителей  Забайкальского  и
Дальневосточного  УВД  на  транспорте  МВД  РФ  и  управления   общественной
безопасности на Харбинской ж, д, для информирования об обстановке,  изучения
и решения вопросов правопорядка в международных  поездах  и  на  пограничных
станциях.
   Достигнута договоренность о пограничных  встречах  руководителей  органов
общественной безопасности и внутренних дел на станциях Маньчжурия и Суйфэнхэ
- со стороны Китая и на  станциях  Забайкальск  и  Гродеково  -  со  стороны
России. Одновременно между указанными подразделениями устанавливалась прямая
телефонная   связь,   языковую   поддержку   обеспечивали   профессиональные
переводчики как с той, так и с другой стороны.
   С прибытием  пекинских  следователей,  активно  включившихся  в  допросы,
осмотры,  сбор  дополнительной  информации,  были  определены  узкие   места
раскрытия новых для нашего  криминального  быта  преступлений,  связанных  с
проблемами иммиграции. Ведь только по официальному признанию  представителей
посольства Китая, в последнее время в столице России находится свыше 5 тысяч
незарегистрированных граждан  КНР,  которые  ранее  совершали  преступления.
Конечно, попали они к нам не по официальным каналам. Это в большей  мере  на
них приходятся, если обратиться к статистике, 40  преступлений  в  отношении
китайских граждан, из которых 30 раскрыты по горячим следам  на  территориях
Дальневосточного, Забайкальского и  Восточно-Сибирского  УВД  на  транспорте
только за шесть месяцев.
   В общем, китайцы против китайцев. На их счету случаи захвата  заложников,
несколько убийств. Как правило, жертвами становятся их же  соотечественники,
активно осваивающие российский рынок. А таких  с  каждым  днем  все  больше.
Например,  на  конец   1994   года   только   в   столичном   регионе   было
зарегистрировано около 500 фирм с участием китайцев. К 1998 году  эта  цифра
многократно  возросла,  увеличившись  почти  втрое.  А   всего,   по   очень
приблизительным подсчетам, в Москве находится более 60  тысяч  китайцев,  из
которых лишь десятая часть прошла официальную регистрацию.
   Из чего складывается их бизнес? В основном это торговля. В  1992  году  в
столице открылся  первый  китайский  торговый  дом.  Сегодня  их  несколько.
Перечислим наиболее мощные и  популярные:  "Яншань",  "Модань",  "Дун  Хан".
Хорошие деньги делаются также  на  приглашениях  "родственников".  Например,
только компании "Алевдо-Интернэшнл" и "Де Бао" за полгода  отправили  вызовы
почти  300  землякам,  жаждущим  посетить  Москву.  И  они  приезжали  сюда,
разумеется, с тугими баулами ширпотреба,  чтобы  продать  его  на  столичных
оптовых рынках-толкучках. И вполне вероятно, что в пути или уже в Москве они
попадали в сферу внимания тех  китайцев,  которые  избрали  своим  промыслом
рэкет.
   Насчет преступников прост - языковой барьер, не всегда законные  торговые
операции крайне осложняют контакты пострадавших с милицией.
   Из документов МИД РФ:
   В  связи  с  вступившим  в  силу  в  мае  1993  года  российско-китайским
соглашением о безвизовых туристических поездках групп по 16 и более человек,
участились случаи, когда этим пользуются лица, которым ранее было во  въезде
отказано.
   Длительность тура по маршруту Пекин - Санкт-Петербург - почти месяц,  что
позволяет провозить, получать и продавать товары из Китая,  зарегистрировать
фирму в Москве, оформить визы на въезд в страны СНГ, в Европу...
   Консульская служба МИД - это, пожалуй, единственная организация,  которая
в последнее время пытается хоть как-то регулировать и процеживать  постоянно
накатывающие китайские волны. Однако и эта служба по нынешней своей  природе
не  способна  быть  беспристрастным   выразителем   высших   государственных
интересов.  Остро  нуждающийся  в  финансах  МИД  объективно   заинтересован
выдавать побольше виз, чтобы утолить стой валютный голод за счет консульских
сборов. И  Министерству  общественной  безопасности  Китая  остается  только
сокрушаться, что  через  визовые  бреши  в  Россию  и  дальше  ушли  десятки
уголовников, разыскиваемых на родине за различные преступления.
   Кроме того,  есть  подозрения,  что  нашим  рынком  активно  интересуются
знаменитые китайские триады - синдикаты  восточной  мафии.  А  при  нынешних
интенсивных   миграционных   процессах   это   сильно    осложняет    работу
правоохранительных органов  и  играет  на  руку  преступникам.  В  Гонконге,
основной базе китайских триад, в настоящее время насчитывается до 60 крупных
группировок. Самые значительные из них - это триады "К-14", "Сун и Во",  "Ву
Си Ву". Пока эти преступные сообщества театром своих действий  считают  США,
Великобританию, Канаду, Германию - там почва  для  них  более  благоприятна.
Ведь только в США каждый год нелегальным путем прибывает  в  поисках  лучшей
жизни около 60 тысяч жителей перенаселенного Китая.
   А, например, в  Германии  ежегодный  оборот  желтой  мафии,  как  считает
полиция, исчисляется суммой около 300 миллионов  марок.  На  сегодня  каждый
второй килограмм кокаина  попадает  на  берега  Рейна  и  Эльбы  через  руки
китайцев. Одной же из традиционных специализаций мафиози из Поднебесной была
и остается торговля живым товаром.  За  год  немецким  специалистам  удается
отлавливать примерно по 500 нелегалов-китайцев. Специалисты считают, что это
меньше одного процента их реального числа.
   В  отличие  от  сицилийской  или  корсиканской  мафии,  китайские  триады
организованы не по клановому принципу -  это  широко  открытые  криминальные
секты с жесткой дисциплиной. Но они недоступны для проникновения в  их  ряды
агентов спецслужб. К примеру, руководитель федеральной службы США по  борьбе
с организованной преступностью Томас Коласлу  считает  триады  врагом  номер
один для американской  полиции.  Как  знать,  может,  подобное  заявление  в
недалеком    будущем    придется    делать    и     руководителямуроссийских
правоохранительных органов?
   Из оперативной сводки ГУВД Москвы:
   В результате проведения специальных мероприятий ОВД  "Кунцево"  задержана
группа из 11 китайцев без прописки и регистрации в ОВИР. Пятеро  из  них  не
имели  при  себе  никаких  документов.  У  одного  в   паспорте   переклеена
фотография, в сумке найден  газовый  пистолет  без  соответствующим  образом
оформленного разрешения. У некоторых просрочены визы. Все прибыли  в  Россию
по приглашению акционерного общества "Сатурн".
   Сводки подобного содержания не редки сегодня в милицейской отчетности. Не
так давно сотрудники 9-го отдела  столичного  РУОПа  задержали  при  попытке
вылета  из  Шереметьево-2  в  Финляндию  группу  вьетнамцев  из  одиннадцати
человек. На самом деле таковыми они являлись лишь по документам,  достаточно
искусно изготовленным фальшивкам. Реально  это  были  все  те  же  китайские
нелегальные мигранты из Шанхая.
   Когда они узнали о настоящей причине их задержания, то большинство просто
расплакалось, а отдельные пришли в состояние бурного гнева.  Как  оказалось,
за эту "липу" они выложили приличные суммы в валюте. Кто-то отдал  последние
накопления, на которые работал чуть не всю жизнь.  В  среднем  полулегальное
проникновение в Европу стоит  от  10  до  15  тысяч  американских  долларов.
Обманутые китайцы не стали запираться, и вскоре ниточка потянулась  к  некой
фирме "Тайда". При обыске в ее офисе российские сыщики обнаружили  и  изъяли
вьетнамские,   таиландские,   камбоджийские,   сингапурские   и    корейские
загранпаспорта, а также мидовские, таможенные и полицейские  печати  России,
Украины, Японии, Великобритании и  Германии.  Все  это  было  изготовлено  с
помощью цветного ксерокса.
   Просачивающиеся  на  российский  рынок  китайцы   оказываются   выгодными
клиентами для не менее предприимчивых местных дельцов, готовых делать деньги
на чем угодно. В частности - на  расселении  туристов-торговцев  из  КНР  по
квартирам и гостиницам. Уж больно лаком кусок  -  ведь  доходы  поступают  в
валюте. Интересно, что тут  сторонам  языковой  барьер  отнюдь  не  является
помехой.  Не  то  что  милиции,  распутывавшей   клубок,   потянувшийся   из
"Восточного экспресса".
   При расследовании преступлений в "Восточном экспрессе" языковая  проблема
была снята с прибытием оперативной полицейской группы из Пекина. До этого же
на допросы приходилось приглашать в буквальном смысле людей  с  улицы.  Чаще
таковыми  были  студенты  инфаков.  Их   участие   основывалось   на   чисто
добровольных началах. Платить  нечем  и  не  из  чего.  Какими-либо  сметами
подобные расходы в МВД, а уж тем паче в УВД не предусмотрены.
   Тем не менее конечный результат получился достаточно полновесным.
   Из письма МОБ КНР в МВД РФ:
   Позвольте поблагодарить за активные  оперативно-розыскные  мероприятия  в
поезде "Пекин - Москва - Пекин". На  территории  Китая  были  арестованы  30
преступников, 50 задержаны по подозрению... В  отношении  39  за  грабежи  и
изнасилование получено разрешение на арест.
   Еще пекинские коллеги сообщали,  что,  по  имеющимся  в  их  распоряжении
данным, обезврежена не  вся  преступная  группировка  Второй  Сестры,  общая
численность которой приближается к 100 человекам. На  ее  совести  более  90
раскрытых преступлений, 60 из которых приходятся на железную дорогу, а более
30 на Москву.
   Вторая Сестра и арестованные вместе с ней преступники были переправлены в
Китай. Там следствие по ее делу затянулось в  многоэтапное  разбирательство.
Уже местными сыщиками были установлены и выявлены новые акты  ее  далеко  не
безгрешной жизни. Основное обвинение, которое предъявлено  этой  женщине,  -
бандитизм. Вот так представительница слабого пола показала  себя  далеко  не
слабой. Инкриминируемые ей деяния тянут на махровую уголовщину. Наказание за
это в Китае может быть вплоть до смертной казни.
   А остальные "братья"? Ведь задержали далеко не  всех.  Они,  по-видимому,
просто  до  поры  растворились  в  столице   и   области.   Как   показывают
последовавшие за этим  события,  они  не  сидят  сложа  руки.  В  материалах
правоохранительных органов  нет-нет  да  и  мелькают  сообщения,  в  которых
прослеживается уж больно характерный почерк.
   Из документов МВД РФ:
   На веранде одного из коттеджей бывшего пионерского лагеря  в  Подмосковье
обнаружен труп гражданина КНР. Висел в петле, перекинутой  через  деревянную
балку крыши...
   Неизвестные  лица   похитили   двадцативосьмилетнюю   студентку-китаянку,
следовавшую через Москву на учебу в Румынию. За ее освобождение они  требуют
с родственников на родине выкуп в 10 тысяч американских долларов...
 
 
   Часть вторая
   ЖЕНЩИНЫ - ОБЪЕКТ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
 
 
   ТАНГО НОЧНОЙ БАБОЧКИ
 
   В  начале  последнего  десятилетия  двадцатого  века   Россию   буквально
захлестнул бум проституции. Красноречивым слепком той действительности  стал
художественный фильм "Интердевочка". Но эта картина больше  была  воспринята
молодежью как  рекламный  ролик  древнейшей  профессии,  а  не  как  горький
жизненный урок. И когда вместе с развалом СССР  рухнул  "железный  занавес",
перекрывавший всем страждущим путь за рубеж, повторить путь героини фильма и
хорошо обустроиться вне опостылевшего совка рванули за бугор десятки и сотни
девушек. Каждая в глубине души надеялась, что у нее все будет лучше.  И  при
этом мало кто задумывался  над  тем,  что  может  быть  скрыто  за  внешним,
кажущимся блеском подобной жизни.
 
 
   18-й этаж. НЦБ Интерпола
 
   Перелистываю пухлое  досье,  а  мой  собеседник,  заместитель  начальника
первого отдела Национального бюро Интерпола в России полковник Три В, как  в
шутку называют сослуживцы Владимира Васильевича Васильева, дает  необходимые
пояснения содержащихся в нем документов. Их много, и они дают  почти  полное
представление о том, как идет заполнение  Западной  Европы  и  других  стран
проститутками из суверенных государств развалившегося Союза.
   - Мы получаем необходимую информацию как от наших  зарубежных  коллег,  -
рассказывает Три В, - так и от различных телеграфных агентств. Иногда  много
интересного можно узнать из обычной газетной публикации. Но для того,  чтобы
эта информация стала рабочей, сообщающиеся в ней  факты  перепроверяются  по
нашим спецканалам...
   Три В выглядит лет  на  сорок  пять.  Темно-синий  костюм  сидит  на  нем
безукоризненно,  как  влитой,  обтягивая  плотную  фигуру.  Светлые  волосы,
показавшиеся первоначально русыми, на самом деле - седые. Позже я узнал, что
это не только проявление физиологии, но и отпечаток той работы,  которую  он
выполнял.
   Три В в совершенстве владеет тремя европейскими  языками.  До  прихода  в
Интерпол  трудился  в  интересном  ведомстве,  осуществлявшем   мероприятия,
исходившие из прямых указаний ЦК КПСС, принадлежал  к  элите  спецслужб.  Но
грянувшая в стране перестройка сделала его безработным,  правда,  ненадолго.
Высококлассные специалисты не остаются не у дел.
   Однако по внешности, с первого взгляда о нем этого не скажешь.  Наоборот,
встретишь такого на улице и вряд ли обратишь внимание, а уж не запомнишь его
точно. Чего-то необыкновенного в нем нет.  Хотя,  как  оказалось,  это  тоже
профессиональная  черта.  Настоящий  оперативный   работник   должен   уметь
растворяться в толпе.
   Из досье НЦБ Интерпола:
   Турция. За неполных два месяца полицией задержано более  200  девушек  из
стран   СНГ,   занимавшихся   проституцией.    Ведется    расследование    и
устанавливается законность их пребывания на турецкой территории...
   Испания. В ночном клубе  Мадрида  обнаружены  пять  русских  девушек.  По
контрактам, хранившимся у хозяев, они наняты для участия в балетных шоу.  На
самом деле использовались как проститутки...
   Болгария. Полицией Пловдива  задержана  группа  девушек  из  России.  Они
скрытно содержались в гостинице. За мизерную плату их принуждали  заниматься
проституцией...
   - Получили вы, например, такую информацию, что дальше? - задаю я вопрос.
   - Хотите кофе? - отвечает он той же монетой.
   - Нет, Владимир Васильевич, в самом деле: что делаете?
   - Систематизируем, анализируем...
   - А конкретнее?
   - Сколько общаюсь с вашим братом, все вы на одном и том  же  спотыкаетесь
постоянно - на сенсации. Но это только в кино агенты  Интерпола  отслеживают
опасного преступника и осуществляют его захват, - улыбнулся мой  собеседник.
- На самом деле все не совсем  так.  Все  сотрудники  современных  уголовных
полиций,  а  по-нашему  -  уголовный  розыск,  имеют  узкую   специализацию.
Преступники стали изощреннее, умнее, образованнее.  Противостоять  им  может
только  специалист,  подготовленный  еще  лучше.  Для  этого  и   необходима
специализация.  Знать  и  уметь  все  сегодня   невозможно.   Специализацией
Интерпола можно назвать информационное обеспечение расследования и раскрытия
преступлений...
   Три В еще минут пять читал мне лекцию о целях и задачах  Интерпола.  Было
немножко скучно, но и полезно для расширения кругозора. А потом  выяснилось,
что и здесь, как в любом другом деле, бывают исключения из правил. Было  оно
и  у  моего  собеседника.  Так  я  узнал  о  том,  как  он  принимал   самое
непосредственное участие в  возвращении  домой  группы  российских  девушек,
задержанных полицией Пловдива.
   Обычно подобные процедуры  большей  частью  идут  по  линии  Министерства
иностранных дел. Но в этот раз было  задействовано  и  другое  ведомство,  а
также непосредственно Три В. Его  подключили  к  этой  операции  специально.
Предполагалось,  что  в  составе  той  группы   могла   быть   дочь   одного
высокопоставленного  российского  чиновника.  Она  уехала  по  туристической
путевке в Болгарию, но не вернулась вовремя.
 
 
   Пловдивский след
 
   - Потерявшуюся дочь мы нашли, - рассказал Три В. -  История  ее  довольно
банальна.
   Как все в этом возрасте, Таня Н, хотела быть независимой, а чуть не стала
рабыней на всю свою жизнь. Кстати первыми толкнули ее на такой  поступок  ее
родители. В семье случился  конфликт.  Обиженная  дочь,  студентка,  сгоряча
бросила, что уходит из дому. Не менее накрученная скандалом мать указала  ей
на дверь. Дочь попыталась найти поддержку у  отца.  А  он,  такой  важный  и
крутой на службе, вдруг занял в семейном споре нейтралитет. Вот  тогда  Тане
ничего не оставалось, как хлопнуть дверью.
   Оказавшись на улице, она, конечно, поостьма, но не с ее гордым характером
было возвращаться. Несколько дней  пожила  у  подруг,  а  потом,  клюнув  на
многообещающее  объявление  о  найме  девушек  для   работы   за   границей,
отправилась по указанному адресу. Там ее встретили, обласкали, наврали с три
короба.
   Примерно через две недели Таня была уже в Болгарии. Выехала она  туда  не
по приглашению на работу, а по обычной туристической путевке. Уже это должно
было ее насторожить.  Но  этого  не  произошло.  Если  и  возникло  какое-то
подозрение, то его, видимо, тут же загасила  еще  терзавшая  ддцу  обида  на
родителей, не захотевших понять дочь, опуститься до ее проблем. Увы, во  все
времена противоречия поколений только подталкивали к трагедиям.
   В гостинице руководитель группы  забрал  паспорта  у  всех  девушек,  без
исключения, якобы для регистрации. Однако обратно их так никто больше  и  не
получил. Более того, через день он сам исчез. Вместо него появился  какой-то
болгарин или турок. На ломаном русском он сообщил, что все  они  теперь  его
собственность. За каждую якобы заплачено  по  десять  тысяч  долларов.  Пока
девушки не отработают этой суммы, они обязаны беспрекословно  выполнять  все
его желания и указания.
   - Танина история - это еще ничего, мелочи. - Три  В  отхлебнул  из  чашки
кофе,  а  потом  продолжил:  -  Это  всего-навсего   цветочки,   которые   и
распуститься толком не успели...
   Дальше  я  узнал,  что  Таня  пробыла  невольницей  чуть  больше  месяца.
Разгневанная мать остыла быстро и уже дня через три насела  на  мужа.  чтобы
тот немедленно вернул дочь домой. Но тот вдруг проявил неожиданую  твердость
характера, выдав: "Ты ее "выгнала, ты и  возвращай!"  После  этого  родитель
укатил в командировку.
   Когда он возвратился, домашний очаг напоминал разрушенную Помпею. Женщина
уже не находила себе места. Она обзвонила и опросила всех близких и  дальних
подруг. Дочери нигде не было. Куда она подевалась, никто толком  сказать  не
мог. Мать в отчаянии даже обзвонила  больницы  и  морги.  И  вновь  никакого
результата.
   Сразу подключившийся  к  розыску  отец  вскоре  установил,  что  дочь  по
турпутевке уехала в Болгарию. Но откуда у нее взялись на это деньги? Тем  не
мнсе это известие стало утешением. Любая поездка по путевке всегда имеет две
точки отсчета - начало и конец путешествия. До  окончания  оставалось  всего
ничего. Решили подождать.
   Но когда прошел и этот срок, родитель задействовал все возможные  рычаги.
Тогда к розыску подключились Три В и его  ведомство.  В  дальнейшем  события
развивались уже по специальному сценарию, финалом которого стало возвращение
Тани домой.
   - Всего из  той  гостиницы  удалось  вытащить  девять  девчат.  -  Три  В
отодвинул от себя давно опустевшую чашку. - Была там одна...  Вот  уж  ей  и
выпала судьба с таким широким спектром не только цветочков, но и ягодок, что
можно лишь удивляться, как после всего  этого  ей  еще  удалось  остаться  в
живых...
   - И что именно? - не удержался я от вопроса.
   - Ох, губит вашего брата любопытство.
   - Профессия такая.
   - Ну, раз так, то, как говорится - и карты в руки.
   - Не понял.
   - Если Вика не передумала, то она сама все и расскажет.
   - Да?!
   - А почему бы и нет? Кстати, она сама хотела, чтобы кто-нибудь записал  и
опубликовал ее историю.
   - Шутить изволите, господин полковник, на больную мозоль наступаете?
   - Ничуть.  Прочитают,  говорит,  о  моих  злоключениях  девчонки,  может,
какая-нибудь и одумается, остановится вовремя.
   - Тогда как ее найти?
   - Но одно условие.
   - Какое?
   - Если Вика согласится, я сведу вас с ней, но чтобы все  этические  нормы
были соблюдены. Полное инкогнито - прежде всего...
 
 
   Транзит из Поволжья
 
   С Викой мы встретились в  кафе,  где  она  работала  официанткой.  Первое
общение было настороженным, хотя Три В, как он предупредил сам, дал  ей  обо
мне достаточно лестную характеристику. В свои двадцать пять  Вика  выглядела
гораздо старше и, я  бы  сказал,  мудрее.  Поразили  ее  глаза.  Красивые  и
большие. Интересно, что цвет  их  менялся  в  зависимости  от  освещения.  В
комнате они казались серо-зелеными, а на улице ясно-голубыми. Но не это было
главным. Иногда, когда Вика погружалась  в  свои  мысли,  в  них  появлялось
ощущение пустоты и равнодушия. И рассказывала она тогда как бы не о себе,  а
о постороннем человеке.
   - Да, мне необходимо выговориться. - Тонкая, дамская сигарета дрогнула  в
длинных пальцах Вики. - Три В прав: поделишься горем, легче  станет.  Только
теперь я больше пекусь не о себе. О других! Ох, и дуры мы, девки...
   Она  глубоко  затянулась,  как  это  делают  курильщики  дурмана.  Смакуя
наступающий кайф, прикрыла глаза. Вика и в самом деле пробовала  одно  время
наркотики. Об этом позже рассказала сама.  Спасло  то,  что  вовремя  успела
остановиться. Осталась лишь привычка, которую она умело переориентировала на
хороший табак. Когда волновалась, курила много и часто.
   - Значит, так, - она посмотрела на включенный диктофон, потом на меня.  -
Перед этой штуковиной  говорить  не  смогу.  Выключайте.  Лучше,  если,  что
забудете, добавите от себя. Вашему брату не привыкать врать и  передергивать
факты.
   Эта фраза получилась у нее даже с такой  же  интонацией,  как  у  Три  В.
Возможно, мне это только показалось. Но этих людей  действительно  связывало
очень многое. Главным же условием полковника,  которое  я  обещал  выполнить
безукоснительно, была полная конфиденциальность источника информации. Потому
я тут же без всяких возражений выполнил это требование.
   - Мой вояж за красивой жизнью начался, -
   Вика опять сделала глубокую затяжку, а я отметил про себя,  что  сигареты
она курит не какую-то  дрянь,  -  с  дискотеки  во  Дворце  молодежи.  Тогда
купилась не я одна...
   Так я узнал, что Вика не коренная москвичка.
   Зацепиться в столице, точнее в Подмосковье, ей удалось опять же с  легкой
руки Три В. Он помог и с работой. Вика вообще ему многим обязана, но  прежде
всего возвращением к нормальной, человеческой жизни.
   Ее детство и юность прошли в одном из  городов  Среднего  Поволжья.  Жила
вдвоем с мамой. Как и  у  всех,  была  у  нее  школа,  потом  педагогический
техникум. Хотела стать учителем, как мама. Ее она  всегда  боготворила,  как
часто  бывает  в  семьях  с  одним  родителем.  И  это  понятно,  ведь   вся
нерастраченная любовь женщины доставалась  единственному  родному  человеку,
ребенку.
   На втором курсе Вика поняла, что выбор сделала далеко не  лучший.  Однако
продолжала учиться. Делала это больше по инерции, а не из интереса. Тогда же
пришла к выводу,  что  учебный  коллектив  неоднородный.  Многие  сокурсницы
одевались лучше, богаче. Поговорила об этом с мамой. И  та  убедительно,  со
всем присущим  ей  педагогическим  тактом  объяснила,  что  время  наступило
другое,  сложное.  А  в  стране  и  в  самом  деле  как  раз  полным   ходом
разворачивалась и набирала обороты горбачевская перестройка. Сказать точнее,
всюду устанавливался вселенский хаос. Но ничего не  поделаешь  -  переходный
период. Он на то и переходный, чтобы от одного уйти, а к другому...
   "Понимаешь, доченька, - не раз повторяла мать, - раньше мы жили и  знали,
что будет через месяц и через год. Зарплаты на все хватало,  и  выдавали  ее
регулярно. Правда, покупать на эти деньги особо-то было нечего. А сегодня  я
не уверена в том, что будет даже завтра. В  послезавтра  вообще  заглядывать
страшно. Зарплату месяцами задерживают.  На  что  жить?  Хорошо  еще  старая
подруга устроила в исполком, а по-новому - в управу или мэрию. Тьфу!  Своих,
русских, названий не хватило, что ли? Стыдно. Зачем училась, чего  добилась?
С высшим педагогическим образованием и двадцатилетним  стажем  мою  полы!  И
хватает только на питание, квартиру и телефон..."
   Так Вика постепенно пришла к выводу, что если она хочет достойно устроить
личную жизнь, то надеяться следует лишь на себя, на свои силы и возможности,
на везение, когда надо не упустить счастливый момент. Это было не только  ее
мнение. Такой же  позиции  придерживалась  и  лучшая  подруга  Катя.  Вот  и
придумали вместе для начала поправить свое материальное положение. Путь этот
подсказал какой-то американский фильм, в  котором  девушка-студентка,  чтобы
продолжить  обучение   в   престижном   колледже,   вынуждена   была   стать
проституткой.
   Для начала попробовали со сверстниками. Вроде страшного в этом ничего  не
было. Проку только никакого. Потому следующий набег сделали на  иностранцев.
Основной сводницей выступала Катя. Ее знакомый подрабатывал переводчиком  на
стройке, где все делали немцы, возводившие поселок  для  наших  военных.  Их
части и соединения выводили из-за границы и расквартировывали в окрестностях
города, Как выяснилось. Катя  тоже  кое-что  могла  сказать  по-немецки,  на
уровне школьного урока.  И  хотя  подобных  тем  с  учителем  не  разбирали,
получалось у нее неплохо.
   Договорились быстро. Строители предложили пойти к  ним.  Девушки  скромно
отказались, мол, лучше на  нейтральной  территории.  Опять  сработал  пример
какого-то фильма, просмотренного не так давно  по  видику  у  знакомых.  Там
киношные героини практиковали в основном быстрый секс.
   Они умудрялись совокупляться на столе в рабочем кабинете, в ванной  и  на
лестничной площадке, просто в городском сквере.
   Именно последнее место казалось более предпочтительным для Вики с  Катей.
В случае необходимости даже удирать удобнее.  Вот  они  и  предложили  своим
первым клиентам быстрый секс. Сразу условились о цене. Она  была  под  стать
предложению, всего-то в двадцать марок.  Отрабатывая  этот  первый  в  своей
жизни гонорар, девушки старалась все делать как героини в фильме. О том, что
пережили, - лучше не вспоминать.  Зато  потом,  когда  спрятали  за  лифчики
заветные купюры, счастью не было предела.
   Первую валюту потратили  так  же  быстро,  как  и  заработали  ее.  Потом
попробовали еще, еще...
   С появлением денег иной стала  жизнь,  изменились  интересы.  На  вопросы
матерей  о  происхождении  обновок  девушки   отвечали   всегда   поразному,
придумывая  все  новые  небылицы.  Постепенно  круг   ответов   сузился   до
банального: спонсор подарил. На это родительница Вики лишь разводила  руками
и просила познакомить с таким щедрым человеком, пригласить его в гости.
   А однажды на дискотеке во Дворце молодежи появилась  разряженная  девица.
Как выяснилось, у нее и  Вики  с  Катей  и  у  других  девчонок  были  общие
знакомые. Многие знали,  что  одно  время  она  тоже  занималась  древнейшей
профессией, но потом вдруг куда-то исчезла. Не было ее  около  года.  И  вот
появилась, да такая...
   - Ой, девочки,  там  жизнь!  -  заливалась  она  на  все  лады.  -  Вы  и
представить себе не можете... Только вспомните, какой я была, а какой стала!
   Ее рассказ о прелестях жизни забугорной  путазда,  произвел  впечатление.
Оно и понятно, брошенные  вербовщицей  зерна  падали  в  уже  подготовленную
почву.
   На следующий день по  указанному  гетерой  адресу  потянулись  страждущие
лучшей жизни. Пришли в фирму "Рога и копыта" Вика с Катей,  Тут  выяснилось,
что таких, как они, здесь уже с избытком. Отбор шел на конкурсной основе. Им
бы повернуться и уйти, но девчата остались. Сработал совковый принцип,  если
дефицит - значит, верняк. Да  и  как  было-уйти,  если  вся  царившая  здесь
обстановка только подогревала интерес.
   - Короче, конкурсный отбор выдержала только я, - продолжала свою исповедь
Вика. - Ну, думаю, вот он -  мой  шанс.  Так  и  Катюха  считала.  Она  даже
всплакнула, когда провожала меня. А я ее все успокаивала и обещала, что  как
устроюсь,  то  обязательно  ее  вызову.   Сами   провернем   ее   зарубежное
обустройство, без всяких посредников...
   Фирма "Рога и копыта" работала  довольно  специфично.  Мне,  кстати,  уже
приходилось слышать нечто похожее. Очень может быть, что и Вика, и несколько
других девушек путевки в рабство получили под одной  и  той  же  крышей.  Уж
очень были похожи формы и методы вербовки. Совпадали география  и  маршруты.
Разница была лишь во времени, и приличная - больше года. Если  предположение
верно, то сколько  же  наивных  искательниц  красивой  жизни  отправили  эти
торговцы живым товаром в никуда, если в  среднем  за  месяц  через  их  руки
проходило от десяти до пятнадцати девушек!
 
 
   Транзит-2
 
   Похожую историю рассказал опытный эксперт-криминалист  Полковник  милиции
Юрий Дубягин, проводивший опознание без вести  пропавших  при  расследовании
исчезновения девушки из Приднестровья. Ее родители, сельские жители,  забили
тревогу, когда Оля не приехала на  очередные  каникулы.  Такого  за  ней  не
водилось.
   Мать отправилась в город, в техникум, где училась дочь. В общежитии нашла
подруг, от которых узнала, что ее дочка уехала по  туристической  путевке  с
приятелем в Грецию. Пойти на такое и без разрешения родителей? Маловероятно.
Мать пошла дальше и отыскала того самого приятеля. Как оказалось, он  никуда
не выезжал и даже не собирался.
   "Да что вы зря волнуетесь, - попытался успокоить изнервничавшуюся женщину
сводник-ловелар. - Посмотрит ваша дочка на мир и вернется. Впечатлений будет
масса. Вам же еще обо всем и расскажет".
   "Нет. Она не могла так поступить, - твердила  женщина.  -  С  ней  что-то
случилось. Вы, наверное, что-то скрываете от меня..."
   "Да ничего я не скрываю".
   "Ой, чует мое сердечко беду..."
   "Что панику-то раньше времени поднимать?"
   "Я в милицию пойду. Пусть ищут".
   "6х, уж эти предки, умеют из мухи слона делать!"
   "Нет, правда, надо в милицию идти", - твердила мать.
   "Чуть не забыл, - спохватился тут ловелас. -
   Она же для вас какое-то письмо написала".
   Мать открыла поданный ей конверт, развернула вложенный туда лист и тут же
опустилась на своевременно подставленный ей  стул.  Знакомым  почерком  было
написано: "Мама, извини, но поступить иначе я не могла. Так будет лучше  для
всех. Искать меня не надо.  Я  взрослый  человек.  Считай,  что  я  ушла  из
дома..."
   "Что вы с ней сделали? - чуть не с кулаками бросилась  в  атаку  женщина,
когда до нее дошел наконец смысл написанного. - Куда ее дели?"
   "Лично я вашу дочь никуда не девал!  -  отрезал  приятель.  Взял  письмо,
прочитал, как будто делал это впервые. - Здесь же все понятно написано: "...
уехала на заработки за границу. Надоело считать копейки  и  жить  на  гроши.
Когда вернусь, всем еще и подарков, гостинцев привезу. Ваша Оля".
   Мать все  же  отправилась  в  милицию.  Там,  как  положено,  приняли  ее
заявление. В отведенный для  этого  срок  все  проверили.  Однако  криминала
какого-либо не обнаружили. Все оказалось законно: совершеннолетняя  девушка,
имея на руках паспорт, оформила документы на выезд в Грецию по туристической
путевке и вместе с группой уехала туда. Вот только в срок она не  вернулась.
Как тут быть? Командировать сотрудника за фаницу? В милиции этого делать  не
стали, "е их компетенция.
   А как быть матери? Испокон  веку  русские  люди  ехали  искать  правду  в
столицу, в Москву. Не удовлетворенная таким  поворотом  событий,  мать  тоже
пошла этим путем. А как иначе-то узнать о судьбе  канувшей  в  неизвестность
дочери? Однако хождение по большим инстанциям ни к  чему  не  привело.  И  в
приемной МВД, и в МИДе какоголибо утешительного ответа она не получила.
   Уже совсем отчаявшись, женщина наконец попала  в  Ассоциацию  по  розыску
пропавших без вести "РОДЕРО". В этот момент и подключился  к  делу  Дубягин,
консультировавший частного детектива, продолжившего  розыск.  Он  выехал  на
место и проследил ниточку от берегов Днестра аж до  Волги;  Вот  как  широко
была раскинута паутина работорговцев! -
   Из документов НЦБ Интерпола:
   Докладывается в порядке информации. Вывоз российских девушек для  занятий
проституцией открыто не пропагандируется, а производится  под  видом  набора
официанток, танцовщиц... Немалое число коммерческих структур  самостоятельно
и совместно с иностранными фирмами, отдельными Предпринимателями  занимаются
заключением  контрактов  с  женщинами  на  вывоз  их  в  другие  страны  для
предоставления интимных услуг. Только в Москве  в  течение  1993  года  была
пресечена деятельность восьми фирм ("Эллада", "Эффект", "Эммануэль",  "Принц
Уэлъский"  и  др.)  подобной  направленности.  В  помещениях  пяти  интимных
заведений  задержано  более  100  проституток  и  их  клиентов,   сутенеров,
охранников. Раскрыто две ОПТ (органиованные преступные группы.  -  Авт.)  из
двадцати жителей столицы, под прикрытием ИЧП "Белком" "Власта"  занимавшиеся
организацией   притонов,   сводничеством   и   вовлечением   в   проституцию
несовершеннолетних.  Прекращена  деятельность  СП   "Инщегро",   набиравшего
молодых и привлекательных девушек для работы за границей в ночных клубах...
   Конечно, в официальном документе проблема подана сухо  и  даже  мягко.  В
действительности все гораздо круче. Происходит не  что  иное,  как  торговля
живым товаром. И представители зарубежных правоохранительных органов  именно
так, без всяких прикрас, это и расценивают.  Дельцы,  зажимающиеся  подобным
ремеслом, относятся к разряду злостных преступников. И  наказание  за  такие
деяния  предусмотрено  соответствующее.  Например,  в  Китае   за   торговлю
женщинами  полагается  смертная  казнь.  У  нас,  увы,  по  этому  поводу  в
законодательстве почти ни строчки,  лишь  обтекаемые  формулировки,  которые
поистине, "как дышло, куда повернул -  туда  и  вышло".  И  получается,  что
торговля людьми вполне может происходить на законных основаниях.  А  как  же
иначе,  если  фирмы-посредники  зарегистрированы  и  имеют   государственные
лицензии на ту или иную деятельность?  Да  и  происходит  все  по  обоюдному
согласию: клиентке предлагают контракт, и она вольна подписать его или  нет.
Ведь  только  после  его  подписания  сладкие  мечты  оборачиваются  горькой
реальностью, а наивные "добровольцы" становятся невольницами.
   Вот вам и  парадокс:  человеком  торгуют  с  его  же  согласия.  И  самое
удивительное, что жертвы догадываются об  обмане,  но  сознательно  идут  на
него. Почему? Возможно, мы настолько привыкли верить  в  силу  самых  разных
бумаг, сопровождающих нас с  рождения,  что  слепо  надеемся  на  них.  Хотя
следовало бы помнить, что и "жизнь" всякого рода документов тоже может  быть
захлестнута беспределом.
   Но не только в этом скрыты причины столь страшного явления. Например, при
опросе общественного мнения чуть не каждый второй россиянин изъявлял желание
работать за границей. Почему? Только всмотритесь в лица соотечественников  -
они устали от инфляции, от безудержного роста цен,  от  регулярных  невыплат
пенсий, пособий и зарплаты. В стране происходит быстрое и глубокое обнищание
масс. И не только в масштабах  бывшего  Союза.  Те  же  проблемы  испытывают
страны бывшего социалистического содружества.
   Три В прочитал и перевел  для  меня  специально  выдержку  из  болгарской
газеты "Вечерни новини". В заметке сообщалось, что нижняя возрастная граница
проституции сегодня опустилась у наших  братьев-славян  до  10-12  лет  (!).
Нередки случаи, когда взрослые и даже родители заставляют собственных  детей
вступать на этот путь. Чаще всего к древнейшей профессии прибегают  женщины,
оказавшиеся без работы и  не  сумевшие  найти  другой  возможности  получать
какой-либо доход. Молодые матери-одиночки прибегают к подобным  приработкам,
чтобы  обеспечить  пропитание  детям.  Почти   все   опрошенные   болгарские
проститутки заявили, что  стали  заниматься  этим  ремеслом  из-за  нужды  в
деньгах.
   А  у  нас?  Ситуация  тоже  не  лучше.   Общая   разбалансированность   и
нестабильность экономических и общественных процессов, в  первую  очередь  -
кризис потребительского рынка, спад производства,  его  свертывание  и  рост
безработицы, сокращение  расходов  государства  на  социальные  программы  и
другие причины, ведущие к падению жизненного уровня, создают ту  благодатную
почву, на которой преступность развивается самым благоприятным образом.
   - Например, малоцивилизованная приватизация государственного имущества  в
условиях психологической отчужденности трудящихся от  собственности  оказала
самое прямое влияние на рост хищений и взяточничества.
   Как ни странно, но в нашей стране очень любят наступать на одни и  те  же
грабли. Как показывает мировой опыт, увеличение безработицы на
   10 процентов влечет за собой рост преступности на 3-7 процентов. В России
же, по оценкам экспертов, безработица скоро захлестнет  более  20  процентов
всего трудоспособного населения. Это, так сказать, официальная  цифра.  Она,
увы, далека от реальной. К какому разряду, скажем, относить тех же шахтеров,
месяцами не получающих зарплату?
   Так стоит ли в таком случае Удивляться, что наша молодежь,  как  наиболее
мобильная часть общества, стремится разрешить  свои  проблемы  за  пределами
отечественного хаоса. Не потому ли девчонки, которым, конечно, больше других
хочется  быть  привлекательными  и  красивыми,  мод  -  ными  и   нарядными,
простодушно и доверчиво откликаются на призывы типа: "Приглашаем на работу в
рестораны Германии с окладом 1500 марок в  месяц",  "Требуются  артистичные,
привлекательные  девушки  до   двадцати   лет   для   участия   в   балетных
шоу-программах... ", "Ищем  молодых  и  симпатичных  девушек-официанток  для
работы в КНР с зарплатой 40 000 юаней в месяц..."
   Примерно на такое объявление, возможно, отозвалась в  конце  концов  Оля,
которую мама так и не смогла разыскать ни с помощью официальных властей,  ни
через "РОДЕРО". Частный детектив лишь отследил весь путь девушки, канувшей в
неизвестность. Еще он выяснил, что такая же судьба постигла  других  семерых
Простушек  из  провинции.  Все  они  уехали  на  далекое   Средиземноморское
побережье и словно растворились там. И никто не знает, живы ли  они.  Убитые
горем родственники не имеют от них никаких вестей и по настоящее время.
 
 
   Шоу-балет с секс-уклоном
 
   - Древняя Эллада встретила нас обжигающим солнцем. - Вика  потянулась  за
фужером с шампанским, словно хотела утолить жажду, навеянную воспоминаниями.
Мы в третий раз встречались у нее в кафе. Она уже  не  так  настороженно  не
относилась ко мне и  рассказывала  о  своих  заграничных  приключениях  (или
злоключениях, как она, их называла сама)  менее  сдержанно.  -  Мы,  дурочки
наивные, радовались всему,  впечатлениями  наперебой  делились.  Зноя  этого
отвратительного почти не замечали. А он исходил от всего: от каменных  стен,
от брусчатки, от гостиничных номеров...
   Вместе с Викой на землю знаменитой гетеры времен Александра  Македонского
Таис Афинской прибыли  еще  восемь  девушек-россиянок.  Средний  их  возраст
составлял восемнадцать лет. Самой юной  -  шестнадцать  с  Половиной.  Самой
старшей - двадцать один. Все они, как им объявили, успешно прошли конкурсный
отбор. Он, кстати, состоял из собеседования,  исполнения  какого-то  подобия
танца живота и раздевания перед жюри до трусиков.  А  оно  состояло  из  той
самой  разбитной  красотки,  что  приходила  на  дискотеку,  интеллигентного
мужчины лет сорока-пятидесяти с  помятым  лицом  и  длинными  -  до  плеч  -
спутанными волосами. Третьим членом был коротко стриженный парень  с  бычьей
шеей, перебитым носом и кулаками-кувалдами.
   Только значительно позже Вика поняла, что весь этот конкурсный отбор  был
не чем иным, как обычным фарсом, хорошо отрепетированным спектаклем с  очень
жестким сценарием. Собеседование было необходимо, чтобы узнать о  кандидатке
побольше, например семейное положение, и предположить,  будет  ли  ее  потом
искать кто-то  из  родственников.  Именно  поэтому  предпочтение  отдавалось
выходцам из неполных, малообеспеченных семей, а  еще  лучше  -  детдомовцам.
Этих точно никто не хватится.
   Да и раздевали тоже с умыслом. Поводом было как бы то, сможет ли  девушка
решиться на такую мелочь, мол, возможен вариант дальнейшего отбора  желающих
для стриптиз-шоу. Там  и  оплата  обещалась  почти  вдвое  выше.  При  такой
перспективе некоторые были готовы остаться совсем в чем мать родила, лишь бы
оценили да взяли. На самом деле проверялось, нет ли каких изъянов на теле, в
каком состоянии кожа. Осматривали, как лошадей на ярмарке.
   Потом тем,  кого  отобрали,  выдали  под  расписку  в  какой-то  странной
ведомости по пятьдесят баксов. Предложили заполнить анкеты, забрали паспорта
для оформления виз и  загранпаспортов.  А  перед  самым  отъездом  заставили
написать  душещипательные  письма  родственникам  или  знакомым,  типа,   до
свидания,  меня  не  ищите,  уезжаю  по  собственной  воле  за  границу   из
опостылевшего вконец совка.
   Потом коротко  стриженный  проводил  всех  чуть  не  до  трапа  самолета.
Пересчитал на прощание, как пастух телок на выпасе,  и  предупредил,  что  в
Салониках их  встретит  представитель  фирмы.  Номера  в  гостинице  им  уже
заказаны,  волноваться  не  о  чем:  все  схвачено,  за  все  заплачено.   А
непосредственно перед  расставанием  он  все  же  не  удержался  и  съязвил:
"Счастливого пути, телки.
   Бабок  когда  заработаете,  не  забывайте  о  том,  кто  первую   путевку
счастливую в жизнь дал..."
   - Бычок чертов. - Вика вяло выругалась в адрес бывшего "наставника": - Он
же наперед знал о том,  что  нас  ждет...  За  это  бабки  получал,  немалые
бабки...  И  та  стерва  тоже  знала,  какая  счастливая  жизнь   нам   была
уготована... А турпутевка, по которой меня отправили и  за  которую  платила
фирма, так она не стоит и сотой  части  того,  что  потом  на  мне  же  было
заработано...
   - Наверное, что-то заработала и ты? - задал я вопрос и пожалел об этом.
   - Я?! Да, я много чего  заработала:  букет  венерических  и  экзотических
болезней, шрамы по всему телу, из-за чего  вынуждена  теперь  носить  только
закрытые платья и темные  колготки,  сломанную  психику...  -  Вика  яростно
загасила сигарету, разбросав при этом чуть не весь мусор  из  пепельницы.  -
Все. На сегодня хватит...
   По тому, как решительно это было сказано,  как  резко  встала  она  из-за
стола, я понял, что какие-либо  уговоры  бесмысленны  и  бесполезны.  Своим,
казалось бы, безобидным на первый взгляд вопросом  я  совершенно  неожиданно
задел - самую кровоточащую рану. Конечно, ведь за границу она уезжала, чтобы
заработать побольше денег, хорошо устроиться, вывезти потом  туда  маму  или
вернуться домой красивой и богатой, со средствами  для  безбедной  жизни.  У
Вики не получилось ни одного, ни другого.
   Более того,  пока  продолжались  ее  заграничные  скитания,  мать,  самый
близкий и родной человек, тяжело заболела и умерла. Она и  в  этом  виновной
считала себя. Мама сильно переживала разлуку с дочерью.  Редкие  открытки  и
письма вряд ли могли скрасить одиночество. Притом все письма были всегда без
обратного адреса. Для человека  оседлого,  всю  жизнь  прожившего  на  одном
месте, это было признаком здеустроенности, если не беды.  Мать  чувствовала,
что у дочери что-то  не  так.  А  от  ощущения  своей  полной  беспомощности
изменить что-либо она лишь  сильнее  переживала,  и  это,  возможно,  только
ускорило угасание.
   Информация к размышлению:
   За  первую  половину  90-х  годов  содержание  притонов  и   сводничество
увеличилось в целом по стране в 5 раз. Только в Москве и только за один  год
за  сводничество  и   подобные   неблаговидные   дела   к   административной
ответственности было привлечено 309 женщин. К началу  второй  половины  90-х
было   зарегистрировано   в   целом   по   России   35   тысяч   девушек   -
правонарушительниц и около 2 тысяч проституток, состоящих на учете в милиции
по  месту  постоянного  проживания,  а  также  выявлено  115  тысяч  лиц   с
венерическими заболеваниями, в том числе 13 тысяч несовершеннолетних...
   Встретиться с Викой снова удалось лишь через неделю. Опять кафе,  тот  же
столик, полумрак, тихая музыка и легкое вино. Посетителей  минимум,  и  есть
возможность спокойно поговорить. Вика специально назначала время, когда обед
уже закончился, а до  ужина  еще  далеко.  Значит,  впереди  у  нас  час-два
исповеди на заданную  тему.  Она  продолжилась,  и  я  узнавал  много  новых
подробностей из быта не только моей героини и рашен герлс, но и  современных
жителей Древней Эллады.
   Падение нравов в молодежной среде там наблюдается не меньше, чем  у  нас,
если не больше. Но благодаря более доступным благам  цивилизации  происходят
они своеобразно. Например, буквально почти  все  девушки-гречанки  формально
вступают в брак девственницами. Этим гордятся мужья и  высоко  ценят  их  за
это, напрочь забывая о том, что  в  стране  широко  распространена  довольно
простая и не особенно дорогая операция по восстановлению девственной  плевы.
Еще со слов Вики выходило, что наши проститутки там особо популярны  потому,
что на общем фоне местных представительниц прекрасного пола  они  не  только
доступнее, но и эффектнее.
   - Гречанки: изящный профиль, точеные фигурки? - Вика повторила мой вопрос
и улыбнулась. - Коровы они толстозадые...  Казалось  бы,  чего  еще  надо  -
климат подходящий, фруктов - заешься. Да в этих условиях можно такую  фигуру
иметь - закачаешься. Но у них это редкость, чуть не  реликт.  В  большинстве
своем они страшненькие. С годами это ощущается сильнее. Потому мужики  ихние
и льнут к нашим...
   Как и обещали российские менеджеры, в аэропорту их встретил представитель
фирмы некий  Попандопулос,  обрусевший  грек,  вернувшийся  на  историческую
родину, а на самом деле - Паша из Тамбова. Он был почти копией  провожавшего
их из дома "пастуха". С той лишь разницей, что был он в плечах поуже да имел
менее внушительные кулачищи. Зато так же был стрижен под полубокс и с  таким
же "вкусом" одет в широченные шорты, черную майку  и  с  толстенной  золотой
цепью на шее.
   Прямо  из  аэропорта  девушек  доставили  в   какую-то   гостиницу.   Там
загранпаспорта забрали, якобы для регистрации. На самом деле они их больше и
не увидели. Паша-Попандопулос потом объяснил, что они им больше ни  к  чему.
Виза все равно кратковременная. Потом, с набором таких документов на  работу
никто не возьмет. Им всем  со  временем  через  своих  людей  сделают  более
подходящие документы, например, первоначально тот же вид на жительство.  Так
и получилось, но это позже. Пока же девушек разместили  в  какой-то,  скорее
всего, беззвездной гостинице. В комнате, где поселилась Вика, было  еще  три
девушки: одна почти землячка,  из  какой-то  деревни  на  Среднем  Поволжье,
вторая с Украины - из Херсона, и третья из Приднестровья. Две последние были
здесь уже старожилами.
   Они и рассказали, что попали пока девчата не в самое плохое место.  Здесь
условия не такие скотские, как в иных  дырах.  Это  не  какой-то  подпольный
бордель,  а  настоящий  балет-шоу,  но  с  сексуклоном.  Работа   их   будет
заключаться в том,  что  вечером  с  одиннадцати  и  примерно  до  часа  они
выступают на эстраде в кабаре по соседству, машут ногами перед посетителями,
возбуждая в них страсть к женской  плоти  и  активизируя  аппетит  к  еде  и
спиртному. Потом кого-то, уже за  отдельную  плату,  могут  разобрать  особо
возбудившиеся посетители. Тогда придется подняться в номера  или  поехать  к
клиенту. При таком распорядке утро существует, чтобы отоспаться. День -  для
тренировки или репетиции под  руководством  балетмейстера.  Затем  небольшой
перерыв, чтобы выглядеть свеженькими, и вечером снова на эстраду-подиум.
   - Мой выход состоялся на третий день, - рассказала Вика. - Публика  в  то
заведение собиралась самая разношерстная. В основном это были  преуспевающие
служащие, бизнесмены средней руки. Забредали они  сюда,  чтобы  расслабиться
после трудов - праведных и не очень, чтобы посмотреть и  поиметь  экзотичных
для них рашен герлс. Конечно, это был  не  настоящий  балет  и  не  какое-то
крутое  кабаре,  а  так...  среднего  пошиба.  Но  и  мы  были  не  солистки
экстра-класса, а обычные девчонки из России. Разве что ноги были подлиннее и
постройнее, лицом  поприятнееКак  я  понял.  Вику  и  других  девушек  такое
положение вполне устраивало. Жили они  в  довольно  приличных  условиях.  Им
кое-что даже платили. Если сравнить с тем, что было дома,  получалось  очень
неплохо. Но все это были жалкие гроши, если сопоставить с доходами  местных.
Тем не менее на существование  хватало.  Была  надежда,  что  удастся  через
год-два скопить приличную сумму, чтобы  вернуться  в  Россию  и  зажить  там
безбедно.  И  самое  главное,  девушек  не   лишили   свободы.   Они   могли
передвигаться по городу. Имели необходимые для этого документы.  Их  хозяева
были более чем уверены, что рашен герлс никуда от них не денутся. Так  зачем
держать их на коротком поводке, тратиться на охрану и т, д.
   При всем при этом желающих особо разгуливать не было. Как  рассказали  те
же  старожилки,  уже  имели  место  прецеденты,   когда   русские   девушки,
отправившись в поход по магазинам или местным достопримечательностям,  вдруг
ни с того ни с сего исчезали. Если это случалось, то ни хозяева, ни  кто  бы
то ни было их не искал. В полицию заявлений не поступало.  Зачем?  Замолчать
инцидент проще. Ведь нет человека - и нет проблемы. А через некоторое  время
на место канувшей в неизвестность прибывала другая кандидатка. Личные вещи и
ценности сгинувшей какое-то время хранили  подруги.  Чаще  всего  им  все  и
доставалось.
   Хозяева объясняли своим подопечным, что рашен герлс украли  турки,  арабы
или еще кто-то. Не надо гулять по городу в одиночку...  Однако  среди  самих
девушек ходили слухи и иного содержания. Например, что жертва была выбрана и
определена заранее и участвовали в похищении не только пресловутые арабы или
турки, но и в большей мере сами хозяева. Они просто выгодно  продавали  свою
рабыню.
 
 
   Луч света в темном царстве
 
   Примерно месяца через три-четыре, когда Вика отправила домой  уже  вторую
открытку с видом Эгейского моря, ей крупно повезло. Балет еще не закончился,
был лишь перерыв, а ее отозвал в сторону посыльный хозяина и  передал  наказ
подойти к одному из столиков в зале. Это был уже не первый  такой  вызов,  и
Вика пошла без каких-либо колебаний. Одна лишь тревожила мысль, чтобы клиент
попался не особенно противный. Отказ  от  работы  хозяин  воспринимал  очень
болезненно.  Ощущалось  это  в  первую  очередь  отказницей,  которой  сразу
урезалось денежное содержание.
   Уже издали она рассмотрела, что за нужным ей столиком, стоявшим несколько
обособленно (столик для особо почетных и богатых гостей), сидел только  один
мужчина. Им оказался пожилой, лет пятидесяти грек.  Костюм  на  нем  был  не
просто добротным, а шикарным.
   Он сделал приглашающий жест. Она тут же  села  на  указанный  стул.  Грек
спросил, выпьет ли она с ним? Вика кивнула и для убедительности  подтвердила
согласие фразой по-гречески. Мужчину это приятно удивило. Он тут же спросил"
а насколько свободно она  владеет  языком?  Тут  Вика  смущенно  улыбнулась,
ответив, что для нее проще изъясняться на английском.  Кое-что  осталось  от
школы, кое в чем преуспела уже здесь. Мужчина тут же перешел на английский.
   Потом они уехали к нему. Ночь прошла на какой-то яхте, пришвартованной  у
пирса. Это было достаточно  шикарное  судно.  Ощущалось,  что  его  владелец
состоятельный человек. Фанус, как звали грека, таковым и оказался. Он владел
в городе несколькими  магазинами  и  гостиницами.  Примерно  месяц  назад  в
автокатастрофе разбилась его любовница, тоже из рашен герлс. Он содержал  ее
около года. Купил для нее дом, машину... Правда, от машины после  аварии  не
осталось ничего. Но дом был в целости и ждал новую хозяйку.
   "Вы очень похожи на Алину, - сказал грек.  -  Когда  я  увидел  вас,  мне
показалось, что небо сжалилось надо мной и вернуло ее назад... Вы и в  самом
деле хорошая девушка. Мне бы хотелось, чтобы вы остались со мной..."
   "А что на это скажут в кабаре? У меня с ними договор..."
   "Это не должно вас волновать. Я все устрою..."
   И действительно, вскоре все устроилось  так,  что  лучшего  и  желать  не
стоило.  Вика  стала  единственной  обитательницей  отдельного   домика   на
побережье. И первую неделю, когда Фануса не  было,  она  просто  отсыпалась.
Валялась в чистой, просторной постели, гуляла в небольшом садике.  В  общем,
наслаждалась отдыхом, бездельем и полт. ной свободой, но в  четырех  стенах.
Она так и оставалась пленницей, хотя и в более цивильной клетке и не общего,
а индивидуального пользования.
   К приходу нового хозяина Вика старалась, быть в полной  форме.  Встречала
его как настоящая хозяйка, по крайней мере пыталась создавать такую иллюзию.
Но это была только игра. И Фанус это сразу заметил, оценил.
   "Вика, я понимаю ваше состояние,  -  сказал  он  однажды.  -  Мне  бы  не
хотелось, чтобы вы в чем-то были ущемлены. Мы это  исправим.  Вы  совершенно
вольны и можете от меня уйти.  Я  не  потребую  с  вас  тех  денег,  которые
пришлось заплатить хозяину кабаре. Но вряд ли вы, русская  девушка,  сможете
найти здесь хорошую работу. Это станет возможным, если принять  гражданство.
И даже тогда, как это говорят у вас, русских,  не  всегда  улыбнется  удача.
Лучше будем считать, что вы работаете у меня, скажем, домоуправительницей...
Я буду платить вам содержание".
   "Но у меня нет никаких документов,  -  остудила  пыл  своего  добродетеля
девушка. - Все осталось в кабаре. Мне сказали, что за вид на жительство,  за
все платила фирма. Потому все мои бумаги останутся  у  них,  пока  я  их  не
выкуплю".
   "Это не так страшно. Мы все исправим..."
   И вскоре Фанус и на самом деле  сделал  все,  чтобы  исправить  ситуацию.
Однажды, когда он приехал в несколько неурочное время, то  привез  и  вручил
Вике тавтотиту - удостоверение личности, распространенное в Греции как у нас
общегражданский паспорт.
   "Это настоящая тавтотита, - сказал он, - очень настоящая. Ее может  иметь
и русская девушка, если... - грек хитро прищурил свои добрые  глаза,  вокруг
которых сразу собрались лучики морщинок. - Если сделать маленькую хитрость".
   Вика бросилась осыпать страстными поцелуями своего благодетеля-любовника,
который запросто годился ей в отцы. А тот, довольный произведенным эффектом,
рассказал как это ему удалось.
   Для информации:
   В Греции существует так называемый "закон крови", согласно которому любой
человек греческого происхождения, где бы он ни находился, на каком бы  языке
ни разговаривал, имеет право на  получение  греческого  гражданства.  А  это
значит -  открытая  дверь  в  цивилизованный  мир.  Греция  является  членом
Европейского Союза. Ее  граждане  могут  беспрепятственно,  без  всяких  виз
въезжать на территорию других  государств  ЕС,  покупать  там  недвижимость,
открывать свое дело, вести бизнес и т, п.
   Как известно  из  многочисленных  публикаций  в  СМИ,  этой  лазейкой  не
замедлили воспользоваться представители организованной преступности в первую
очередь  из  бывшего  СССР.  На  его  территории  проживало  около  миллиона
понтийских греков, которые во времена Сталина были высланы  с  Черноморского
побережья в Сибирь и Среднюю Азию. Под этой крышей  с  помощью  подкупленных
чиновников "на историческую родину" вернулось более двух тысяч  выходцев  из
СНГ (в  основном  с  богатым  криминальным  прошлым).  Паспорт  шел  за  4-5
миллионов драхм или  10-15  тысяч  долларов.  Таким  образом,  сообщалось  в
газетах, заполучил тавтотиту  киллер  Александр  Солоник,  лидер  курганской
преступной группировки Александр Голиков и многие другие.
   Вот и Фанус, видимо, воспользовался  подобной  лазейкой,  просто-напросто
купив для полюбившейся русской девушки необходимый документ. Судя по  всему,
это не отразилось как-то на его бюджете. Богатый грек позволял себе и  более
значительные расходы, если они не противоречили тем правилам и образу жизни,
которые были им приняты для себя, для своего блага.  Он  даже  согласился  с
тем, что Вика привезет сюда свою маму.
   "Это будет хорошо, - рассеял он сомнения  девушки.  -  Вам  вместе  будет
легче. Она будет помогать по дому, и не нужно нанимать прислугу..."
   Как  и  к  любому  вопросу,  он  подошел  к  проблеме  с   точки   зрения
практичности. Это немного покоробило, но вместе с  тем  обрадовало  девушку.
Ведь ее мечта могла вот-вот осуществиться. Вика была счастлива. Но  как  это
часто бывает в жизни, за светлой полосой неминуемо следует серая или черная.
Судьба уготовила ей и вовсе беспросветную.
 
 
   Восточный транзит
 
   Ее  украли  прямо  на  улице.  Рядом   притормозила   машина   с   плотно
тонированными стеклами. Дверь открылась. Выскочили два мордоворота,  которых
она и рассмотреть толком не успела. Зажали рот платком, пропитанным какой-то
дрянью. Она тут же выключилась. Почти бесчувственную, ее втолкнули на заднее
сиденье. И легковушка умчалась. Все произошло настолько быстро, что мало кто
из прохожих обратил на это внимание.
   Очнулась Вика от сильной качки. Страшно болела голова, и ныло все тело. К
горлу подкатывал противный комок  тошноты.  Осмотревшись,  она  поняла,  что
находится в грузовом трюме какогото судна. Рядом на тюке веревок лежала  еще
одна невольница. Почувствовав, шевеление, она  открыла  глаза  и  на  чистом
русском произнесла: "Привет, подруга. Ты, вижу, тоже из наших..."
   Скрывать что-либо в таком положении  было  бессмысленно,  а  уж  кичиться
своей тавтотитой тем более. Но, пошарив рядом. Вика не нашла ни сумочки,  ни
документов. Она опять оказалась в положении  человека  сплошных  "без":  без
документа, без прав на что-либо, без денег и без каких-то видов на  будущее.
Теперь за нее будут его планировать ее новые хозяева. Она снова живой товар,
рабыня, теперь уже в самом прямом и низком смысле этого слова.
   Вика даже не заметила, как по щекам непроизвольно потекли слезы.  Она  до
боли закусила губы. Какая мерзость. Какое вероломство.  Только  наладившаяся
была жизнь в один миг превратилась в красивый мираж и рассеялась.
   "Откуда?" - повторила вопрос неизвестная попутчица.
   "Из Самары"
   "А я из Ростова. Считай, землячки".
   "Где мы, землячка? Не знаешь?"
   "На шхуне пиратской. Мне знакомая рассказывала. Ее вот так  же  в  Турцию
вывозили..."
   - Галя угадала, - продолжала свою исповедь Вика. - Нас  выкрали  турецкие
контрабандисты, чтобы продать в какой-нибудь бордель у себя дома. Там  такой
вид бизнеса широко практикуется...
   Так девушки попали на самое дно пропасти с общим названием "проституция".
Это был портовый притон, который содержал какой-то отставной  морской  волк.
Обшарпанный дом состоял из трех уровней. Первый занимал грязный кабак. Здесь
всегда - и днем, и ночью с  редкими  перерывами  -  шла  гульба,  стоял  дым
коромыслом.
   Нулевой"  или  третий,  уровень  -  подвал,  где  находился  карцер   для
провинившихся" "Здесь хозяин устраивал правилку тем, кто вдруг взбрыкивал  и
отказывался работать. А надзор за невольницами помимо бывшего морского волка
осуществляли какая-то старуха и четыре мордоворота. Они  бдительно  охраняли
вход и выход во двор и в основном на улицу. Особняк был  обнесен  высоченным
забором. Во внутренний двор выходили окна номеров. Ворота держали на запоре.
Постоянный проход был только через  зал  кабака  и  дальше  через  подсобные
помещения.
   Второй уровень - обустроенные номера, в которых содержались около  десяти
проституток самого разного цвета глаз и кожи.  Была  даже  одна  негритянка,
несколько китаянок  или  вьетнамок  и  вот  теперь  две  рашен  герлс.  Сюда
забредали  моряки,  рыбаки  и  самые  что  ни  на  есть  отбросы   общества.
Практиковалось, что одну проститутку могли купить на двоих, троих...  И  при
этом приходилось выполнять любые прихоти клиентов только за еду и крышу  над
головой.
   Через неделю ужаса Вику подложили  под  какого-то  садиста.  После  такой
"любви" она отлеживалась целый  день.  Грудь  и  спина  горели  от  близкого
знакомства с плетью, которой стегают непослушных лошадей.  Но  у  них-то,  у
животных, шкура. У нее - тонкая и нежная  кожа.  Как  только  выдержала  эту
экзекуцию?! Думала, конец. Но оказалось, что и это не самое страшное.
   Вечером, несмотря на кровоточащие  синяки,  пришлось  ублажать  какого-то
ублюдка, который возбуждался, когда  тыкал  свою  партнершу  ножом  и  видел
свежевыступившую кровь. Тогда он просто зверел. И чем все закончилось,  Вика
просто не запомнила. Она вырубилась на середине такого полового акта.
   Отлеживалась уже дольше, не  обращая  внимания  ни  на  какие  понуждения
хозяев. Несколько раз ее проведывала старуха. Ругалась на своем  языке.  Что
она хотела - понять было невозможно. Вика на нее просто не реагировала. И на
какое-то лремя ее вдруг оставили в покое.
   Под утро к ней заглянула Галя. На нее тоже было страшно  смотреть.  Глаза
ввалились, под ними и по всему телу синяки.
   "Голова гудит, как пустой чан, - пожаловалась она.  -  Эти  сволочи  меня
какой-то гадостью накачали. Что было, не помню, но все болит..."
   "Я тоже себя не лучше чувствую".
   "Надо бежать отсюда".
   "Куда?"
   "Куда угодно. Здесь тоже загнемся..."
   - Короче, решили мы оттуда бежать, - Вика положила сигарету в пепельницу,
пригубила вина. - Вот только как? Стерегли нас,  как  настоящих  узниц.  Но,
видимо, судьба сжалилась над нами.
   "В коридоре и во дворе пусто, - сказала  Галина.  -  Когда  к  тебе  шла,
никого не видела. Ночью такой гудеж был, что сейчас,  скорее  всего,  все  в
отрубе". Это был шанс. И мы его использовали...
   Притон и в самом деле  спал.  Во  дворе  никого.  Только  какая-то  возня
доносилась из зала кабака. На счастье,  ворота  оказались  лишь  прикрытыми.
Видимо, ночью приезжала  какая-то  машина.  Девушки  тихонько  выглянули  за
тяжелые створки. На улице тоже ни души. Оно и понятно, еще не время. Порт  и
город полностью проснутся только где-то через час. Чуть ли  не  бестелесньши
тенями скользили вырвавшиеся на свободу невольвипы вдоль глухих "уген улицы,
которая узсеадою куда-то вниз. Оттуда тянуло свежестью.  Значит,  мам  море.
Принесет ли только оно желанную свободу?
 
 
   Трудная дорога домой
 
   Внешний вид беглянок был страшен. Попадись они сейчас стражам порядка, их
тут же доставили бы в полицию, и одна неволя тут же сменилась бы другой.  Но
это было бы лучше, чем возвращение назад. Однако не случилось  ни  того,  ни
другого. Улица и набережная, на которую она потом вывела, были в этот ранний
час  пусты.  Вскоре  девушки  оказались  на  границе  порта  и  города.  Она
спускалась к морю наполовину вытоптанной рощей, продолжавшейся пляжем. Здесь
решили остановиться и привести себя в порядок. Место  более-менее  подходило
для этого. Была вода, значит, можно было умыться,  и  кусты,  представлявшие
собой хоть какое-то укрытие от недобрых глаз.
   На пляже девушки пробыли долго. Никак не могли решить, как и куда двигать
дальше. Измотанной вконец психике, и не только ей, требовался хоть  какой-то
отдых. Устроились тут же, на пляже. Благо купальный сезон еще был в разгаре.
Примостившись на прибрежном песке, они вполне могли с большим натягом  сойти
за отдыхающих. Так и получилось. Не  прошло  и  часа,  как  появились  самые
ранние энтузиасты. Постепенно  пляж  стал  заполняться.  И  вдруг,  о  чудо!
Девушки услышали почти рядом родную русскую речь.
   - Наши моряки проводили нас до  Российско-го  консульства,  -  продолжала
Вика. - Нам, видимо, повезло в тот день еще раз: определили на наше торговое
судно, отправлявшееся в Болгарию. Там мы должны были  пересесть  на  другое,
следовавшее до Новороссийска. Но на  этом  удача  изменила  нам,  а  точнее,
отвернулась совершенно...
   Из-за шторма в  болгарский  порт  торговое  судно  пришло  с  опозданием.
Сухогруз из Варны отчалил всего несколькими часами раньше. Почти  без  денег
оставалось надеяться лишь на другое чудо, на другой попутный вариант.  Такой
ожидался только дня через три. Спасибо морякам, с их  помощью  девушки  хоть
как-то приоделись, разжились валютой  по  минимуму  и  даже  почистили  свои
перышки.  Теперь  на  них  не  так   страшно   было   смотреть.   Можно   бы
перекантоваться в городе, в каком-нибудь третьесортном отеле. Так и сделали.
Что явилось очередным роковым шагом.
   "Привет, красотки, никак,  наши,  русские?"  -  В  фойе  к  ним  подвалил
разбитного вида парень, руки которого украшали всевозможные наколки.
   Дома от такого постарались бы отделаться как Можно быстрее, но это  дома.
За границей все иначе. После  многочисленных  мытарств  родной  говор,  даже
часто и смачно пересыпанный матюками, звучит словно любимый шлягер.
   "И мы псковские, - не унимался парень. - Вот решили заграницу  посмотреть
и себя показать. Меня, кстати, Коляном звать".
   "Да, а я думала как-то иначе, - съязвила Галя. - А то  прямо,  как  особо
важная персона, о себе все во множественном числе..."
   "Ну, так я не один, - тут же отреагировал неизвестно  откуда  появившийся
земляк. - У нас тургруппа. Кстати, девчонок много. Могу  познакомить...  Мы,
кстати, сейчас на  экскурсию  едем,  на  Шипку.  Можно  с  нами  махнуть.  Я
устрою..."
   А почему бы и нет - переглянулись подруги по несчастью.  Среди  своих-то,
среди туристов, явно спокойнее будет. Авось чем и  помогут.  Как  говорится,
мир не без добрых людей.
   "Пошли знакомиться", - первой встала Галина.
   Лучше бы она этого не делала. Но карты  были  раскинуты,  игра  началась.
Девушки проследовали за новым знакомым. И опять попали  в  лапы  к  торгашам
живым товаром. Как выяснилось, Колян "срисовал" их еще в порту, где встречал
группу  наивных  простушек  с  Украины.  Эти  девчата  тоже  хотели   хорошо
устроиться и подзаработать  на  заграничной  ниве.  Одних  якобы  просватали
официантками в рестораны, других танцовщицами в балет-шоу  или  прислугой  в
богатые семьи. Но все это было блефом. Предназначение для всех было  одно  -
секс-услуги. ч-В общем, вместо Шипки, - Вика сделала  паузу,  чтобы  глубоко
затянуться. Сигарета в ее длинных и красивых пальцах  дрогнула,  у  запястья
синей, изогнутой ленточкой обозначился шрам, -  мы  попали  в  один  притон,
потом в другой. Этот Колян большой  сволочью  оказался.  Как  и  других,  он
перепродал нас каким-то местным бандитам.  Конечно,  за  нас  отдельный  куш
сорвал. По их-то спискам мы не проходили. Недели через две оказались  в  той
самой пловдивской гостинице, из которой нас вытащил Три В.  Так  что  дальше
все известно...
 
 
   НЦБ Интерпола, 18-й этаж
 
   - Ну что, писатель? - Три В внимательно посмотрел на меня,  дочитав  этот
очерк. - Печатать где будешь?
   - А это важно?
   - Конечно. Получилось хотя и затянуто, но выразительно.  Концовка  только
слабовата. На вот, теперь ты почитай о том, как мы все время на одни и те же
грабли наступаем.
   Я открыл протянутую мне папку и  прочитал:  "Санкт-Петербург.  1913  год.
"Правовые основы надзора полиции за проституцией".
   - Можешь останавливаться только на выделенном тексте, - подсказал Три В.
   Я так и сделал, отчего чуть не ошалел. История повторилась.
   Из дореволюционного документа МВД России:
   Путем обмана и ложного обещания выгодных мест домашней  прислуги  большое
количество женщин вывозится в другие страны...  Усилилась  тенденция  вывоза
европейских женщин в публичные дома латиноамериканских государств,  особенно
в Бразилию...
   - Ну и как? - Три В хитро улыбнулся. - В яблочко! Так-то. И ситуация была
такая же, что действовавшее уголовное законодательство не позволяло  полиции
успешно вести борьбу с этим доходным промыслом...
   Так я узнал,  что  еще  в  1892  году  в  Париже  состоялась  официальная
конференция основных европейских стран  именно  по  этому  вопросу.  На  нее
приглашалась и Бразилия. Был установлен порядок взаимодействия государств  в
борьбе с международной торговлей женщинами. В развитие парижских  решений  в
декабре 1909 года в России был принят закон "О  мерах  по  пресечению  торга
женщинами в  целях  разврата".  Этим  документом  устанавливалась  уголовная
ответственность за "вовлечение женщин путем насилия  или  обмана  в  занятие
проституцией", а также "за склонение к выезду из  России  с  целью  обратить
такое лицо на промысел непотребством".
   Принятые меры создали уголовно-правовые предпосылки для активных действий
правоохранительных органов. Кроме того, благодаря развернувшейся  пропаганде
правительственные меры были поддержаны общественностью.
   Как  считал  Три  В  и  другие  специалисты,   и   сегодня   сдерживающим
распространение проституции фактором могло бы  стать  внесение  в  Уголовный
кодекс конкретной  статьи  об  ответственности  за  систематическое  занятие
проституцией и принуждение к занятию ею  и  введение  лицензионного  порядка
регистрации женщин, изъявивших желание работать за рубежом,  и  установление
строгого контроля за,  всеми  фирмами  и  прочими  конторами,  занимающимися
подбором, оформлением и вывозом женщин за рубеж.
   Пока  же  все  усилия  и  потуги,   предпринимаемые   правоохранительными
органами, напоминают чем-то поединок борцов, у  одного  из  которых  связаны
руки. Ведь как бы  мы  ни  возмущались,  а  нет  у  нас  настоящих  законов,
запрещающих торговлю живым товаром. И замалчивание проблемы только  на  руку
новоявленным дельцам и бизнесменам, которые готовы делать  деньги  на  всем,
что  приносит  баснословную  прибыль.  На  руку  им  нерасторопность   наших
законодателей.
   Потому и  имеем,  что  проще.  Легко  все  свалить  на  молодежь,  на  ее
распущенность, пошатнувшиеся на волне демократии нравственные устои.  Только
не в  этом  главная  причина.  Она  -  прямое  следствие  расслоения  нашего
общества, которое произошло почти внезапно.  И  появились  семьи  с  крупным
достатком и семьи, отброшенные за черту бедности. Молодые же люди из  бедных
семей, естественно, хотят решить свои экономические проблемы,  в  том  числе
путем выезда за границу, пусть даже незаконного. Многие  российские  девушки
сознательно выбрали путь проститутки не в силу природной  развращенности,  а
исключительно из желания заработать. Только потом они понимали, что попали в
Хитро расставленные сети"йнто их грубо и нагло эксплуатируют.
   И пока будут существовать  в  законодательстве  "белые  пятна"  или  зоны
молчания, пока  правоохранительные  органы  не  обретут  твердую  почву  под
ногами, наше общество не избавится от  зазывал,  делающих  бизнес  на  чужом
горе.
   Из российских газет:
   Самара. Фирма "Эллада" объявляет дополнительный набор девушек со  средним
и высшим образованием и незаурядными внешними данными для интересной  работы
в России и за рубежом за высокую зарплату в рублях и СКВ.
   Тверь.  Товарищество  "Рента"  приглашает  симпатичных  девушек   принять
участие в конкурсе претенденток для работы в отелях за рубежом.
   Барнаул. Компания "Интерсервис" организует выезд за рубеж  на  интересную
высокооплачиваемую работу.
   Москва. Агентство "Тиара" готовит манекенщиц и натурщиц с предоставлением
в последующем работы в странах Восточной и Западной Европы...
 
 
   "ХОНДА" ЦВЕТА КРОВИ
 
   Это дело сотрудники столичного РУОПа  начали  раскручивать  буквально  на
пустом месте. Запуганные жертвы, задавленные свалившимся на  них  горем,  не
смогли рассказать ничего конкретного. Они даже толком не  описали  внешность
своих мучителей. Назвали приблизительно  лишь  цвет  машины,  в  которой  их
увезли. Фактически у следователя и оперативников не было ни  одной  зацепки,
которая вывела бы их на преступников.
 
 
   Студентки
 
   Майским вечером на станции метро "Перово" встретились  две  подруги,  две
студентки-заочницы. Они планировали вместе позаниматься. Начиналась итоговая
сессия. Нужно  было  готовиться  к  предстоящему  экзамену,  предварительным
допуском к  которому  по  требованию  преподавателя  была  курсовая  работа.
Времени на все про все им отводилось крайне мало, а точнее  сказать,  его  и
вовсе не было. Не случайно же говорят,  что  настоящему  студенту  даже  для
освоения китайского языка достаточно одной ночи. Девушки отводили  себе  для
написания курсовой более существенный отрезок времени.
   Около двадцати трех они вышли из метро. Как  назло,  автобус  нужного  им
маршрута,  подмигнув  габаритами  задних  огоньков,  только   отправился   с
остановки. Но это  не  очень  огорчило  девушек.  Жизнь  студенческая  полна
неожиданностей. А с новым  политическим  и  иным  мышлением,  давшим  толчок
переменам в экономике, их стало еще больше.
   - Представляешь, на зачете по... - коротая время  в  ожидании  следующего
автобуса, рассказывала Ира. - Преподаватель пожаловался: "Мало  платят,  как
жить?"
   - Нам, что ли, больше? - поддержала Вера.
   - Вот и я ему так сказала.
   - А он?
   - Стал вопросы по теме задавать один другого труднее.  На  первый  я  еще
что-то ответила. Дальше - хуже. Чувствую, топит он меня специально.
   - Во, сквалыга...
   - Не то  слово.  Но  дальше  и  того  хуже.  Он  опять  на  свое  трудное
материальное положение намекает, мол,  преподавательскому  составу  зарплату
задержали. Ну, мне ничего не оставалось, как посочувствовать...
   - А он?
   -  Он  намекает,  что  везде  уже  преподавательские  услуги  платные.  В
параллельном вузе даже такса установлена:  50  -  зачет  и  100  -  экзамен.
Чувствую, что и мне этот зачет придется сдавать только через бабки.
   - Даже цену назвать не постеснялся...
   - Ага.
   - Ну, а ты?
   - Тянусь за сумочкой. Достаю полтинник. Замялась:  как  его  передать?  В
аудитории-то мы не одни. За столами позади готовятся, пыхтят следующие...
   - Во, сквалыга! И как выкрутилась?
   - Он сам и помог. Как увидел деньги, сразу улыбаться  стал  и  спрашивает
уже подобревшим голоском: "Что у вас там в черновике записано?  Покажите..."
Я ему листочек и пододвинула вместе с полусотенной купюрой.  Он  ее  тут  же
аккуратненько прибрал, а мне говорит: "Надо же, а здесь у вас все  правильно
написано. Наверное, переволновались..." Это уж точно. Но говорить ничего  не
стала, только головой кивнула.
   - А он?
   - "Этого, - говорит, - мне вполне достаточно, чтобы принять у вас зачет".
Расписывается в зачетке и подает мне.
   - У нас примерно такая же картина, - успокоила подругу Вера. - Надо сдать
зачет. Но как бы ты ни готовился, без курса частных уроков или  консультаций
не обойтись...
   - У вас же бесплатное обучение!
   - По сути - да.  Но  на  самом  деле...  Представляешь,  преподы  борзыми
щенками уже не берут! Принесла на консультацию  бутылку  коньяку,  так  этот
скряга минут пять ее рассматривал. Потом в стол убрал и говорит: "Курс очень
сложный, и одним-двумя наскоками его не одолеть.  Рассчитывайте  минимум  на
сорок уроков".
   - И сколько урок такой обходится?
   - Вообще-то, по физике такса - десятка. Но  коньяк  я  ему  за  полтинник
покупала...
   - Физика - сорок уроков? Ни фига себе...
   - Вот и я ему то же самое сказала: "Сорок много. Я и  за  тридцать  пойму
или за пять лабораторных работ..."
   - А это еще что такое? - удивилась Ира.
   - Лабораторные у нашего физика - это, милочка, оплата не в деревянных,  а
в "зеленых". Пять баксов - одна лабораторная. "Ладно, - говорит, -  сойдемся
на шести лабораторных..."
   - Во приспособились.
   - Это для конспирации...
   Вот  так,  в  пору  борьбы  со  взяточничеством,   обойденное   вниманием
государства  преподавательское   сословие   перенесло   бремя   довыплат   к
собственному скудному материальному содержанию на плечи  своих  учеников.  И
представители его подошли к этому делу творчески. Поэтому опер,  пожелавший,
что называется, поймать за руку такого мздоимца от  науки,  вряд  ли  быстро
справится с задачей. Такого вымогателя фактически нельзя  задокументировать.
Речь  не  идет  о  деньгах.  А  такса  у  каждого  из  них   разная,   своя,
определяющаяся мерой алчности. Она не  зависит  от  предмета,  а  только  от
человека. Например, один политолог от стольника отказался,  а  преподавателю
мировой экономики хватило четвертного, чтобы он оценил знания  учащегося  на
"отлично".
 
 
   Нежелательные попутчики
 
   Ожидая автобус, девушки простояли так на  пустой  в  эту  пору  остановке
около пятнадцати минут. Кто знает, может, как раз последний автобус  показал
им свой хвост? Прошло еще какое-то время, и вдруг рядом остановилась красная
иномарка. Из нее вышел мужчина.
   - Который час? - поинтересовался он.
   Девушки на всякий случай отвернулись. Они как будто и не слышали вопроса,
продолжая свой разговор и тем самым показывая  свое  нежелание  знакомиться.
Приключения им были не  нужны.  Но  мужчина,  проявляя  явную  навязчивость,
повторил вопрос.
   - Часов нет, - не оборачиваясь, бросила Вера.
   - Жаль, - не унимался незнакомец. - Наверное, уже поздно.
   - Да. Поздно.
   - Тогда, может, подвезти вас?
   - Нет. Мы с незнакомыми на машинах не ездим.
   Мужчина никак не отреагировал на это колкое  замечание.  Он  подошел  уже
совсем близко и снова спросил:
   - А закурить?
   -  Не  курим!  -  Вера  повернулась,  чтобы  посмотреть  на   навязчивого
незнакомца.
   Повернулась и обомлела. В его руке был нож.
   Он приставил лезвие к ее боку и прошипел сквозь зубы:
   - Не рыпайся! Убью!
   Девушки не заметили, как и второй мужчина из иномарки оказался рядом.  Он
почти одновременно подошел с другой стороны к Ире.
   - Садись в машину, поговорим. - Мужчина больно ткнул ее чем-то похожим на
пистолет.
   Шок. Воспользовавшись им, поздние попутчики затолкали девушек в машину на
заднее  сиденье.  Сами  сели  впереди,   и   водитель   заблокировал   двери
электроприводом. Иномарка сорвалась  с  места  и  понеслась  неведомо  куда.
Второй  похититель,  полуобернувшись,  оценивающе  рассматривал  девушек   и
комментировал их внешние данные приятелю. Тот тоже  поглядывал  на  все  еще
испуганные девичьи лица в зеркало заднего вида.  Оба  то  и  дело  отпускали
сальные шуточки в адрес захваченных пленниц. При  этом  все  время  называли
друг друга разными именами-: Миша, Петя, Вова."
   Иномарка долго петляла по каким-то проулкам.  Девушки  немного  пришли  в
себя и стали требовать, чтобы машина остановилась и их немедленно высадили.
   - Еще запоешь об этом, личико порежу! - огрызнулся один  из  похитителей,
подкрепив сказанное соответствующим жестом: его рука  с  нодем  промелькнула
перед самыми глазами, буквально в сантиметре.
   - Псих какой-то, - прошептала Ира и поближе прижалась к подруге. -  Такой
зарежет и глазом не моргнет...
   - Где мы едем? - так же тихо спросила Вера. - Куда?
   - Понятия не имею...
   Закоулки закончились. Выехали на какое-то шоссе, к  посту  ГАИ.  Дежурный
инспектор махнул жезлом, показывая  остановиться.  Казалось  бы,  наконец-то
пришла, помощь и стражи порядка вырвут пленниц из лап похитителей. Не тут-то
было. Видимо, опытный  в  таких  делах,  водитель  притормозил,  чо  проехал
достаточно далеко вперед и лишь потом остановился. Сделал он  это,  конечно,
для того, чтобы гаишнику в темноте трудно было рассмотреть  пассажиров.  Сам
же вышел из машины и направился к инспектору.
   Воспользовавшись ситуацией, Ира хотела вытащить фиксатор и открыть дверь.
Но  это  ей  не  удалось.   Задние   двери   каким-то   образом   оставались
заблокированными.  Оставшийся  же  похититель  бдительно  следил  за  каждым
движением девушек. Заметив предпринятую попытку, он лишь рассмеялся:
   - Зря стараешься, детка. Эти дверки так не открываются.
   - Отпустите! - потребовала Ира.
   - Я закричу! - поддержала подруга.
   - А этого лучше не делать! - быстро отреагировал охранник, и в подбородок
девушки почти ткнулось лезвие ножа. - В момент порешу и тебя, и подружку...
   Другой рукой он добавил громкости в магнитоле,  тем  самым  намекая,  что
из-за музыки ее предсмертный крик вряд ли услышат на посту ГАИ.
   В это время вернулся водитель.
   - Что так долго? - спросил охранник.
   - Знакомого встретил, вместе в армии служили. Как тесен мир. Денег взаймы
просит, - водитель  взял  с  сиденья  визитку  с  документами  и  отправился
обратно.
   На этот раз он вернулся быстрее. Сел в  машину,  и  она  снова  понеслась
вперед, в неизвестность. Было понятно  лишь,  что  пересекли  МКАД.  Но  где
именно этот выезд из города, девушки сориентироваться так и не смогли.
   Казалось бы, жертвы, ставшие заложницами, попытались сделать  все,  чтобы
вырваться из лап похитителей. Не удалось. Но в самом, ли деле все? Тут можно
заметить, что со стороны всегда советовать легче. Но иногда, как  говорится,
предупрежден - значит вооружен. А посему проанализируем,  возможна  ли  была
какая-то альтернатива той ситуации? Специалисты считают, что - да.
   Первой ошибкой девушек было то, что, перепуганные до состояния шока,  они
дали возможность усадить себя в машину. Закричи они в тот момент,  попытайся
разбежаться в разные стороны, преступники вряд ли стали бы их  преследовать.
Они, скорее всего, отказались бы от своих намерений и отправились на  поиски
других. Вряд ли пошло бы в ход и оружие. В таких  случаях  им  и  пользуются
чаще всего только для угрозы.
 
 
   Ночь ужасов
 
   Впереди  в  свете  фар  быстро  летело  под  колеса  несущейся   иномарки
пригородное шоссе. Какоето время ехали по нему. Однако, по какому именно,  в
темноте определить опять не удалось. Судя же по реакции водителя, а ехал  он
очень быстро, все повороты были хорошо ему знакомы. И путь был  выбран  так,
что больше посты ГАИ не попадались или их объезжали.
   Потом иномарка и вовсе оказалась на проселке. Кругом лес. Среди  деревьев
мелькнула  гладь  озера  или  пруда.  Еще  несколько  поворотов,  и  наконец
остановились  на  какой-то  поляне.  Водитель  заглушил  мотор.   Похитители
повернулись к девушкам  и  сообщили,  чего  они  хотят.  При  этом  их  рожи
перекосились довольными ухмылками.
   - Отвезите нас обратно, - только и проронила Ира.
   - Еще чего? - сказал Вова, или Миша, или Андрей, или еще кто-то, сидевший
на месте пассажира (чтобы сбить девушек с  толку  и  не  открывать  истинных
имен, оба похитителя все так и называли  друг  друга  разным  именами,  чаще
всего одним и тем же именем - Вова). Он ткнул  пальцем  в  Веру:  -  Выходи!
Первой будешь...
   Девушка осталась сидеть как сидела.
   "Отвезите нас домой! - опять умоляюще  попросила  Ира,  еще  рассчитывая,
видимо, на какую-то мужскую порядочность.
   - Смени пластинку! - грубо бросил водитель,
   Вова-2.
   -  Это  только  от  вас  зависит,  куда   мы   вас   потом   отвезем,   -
многозначительно добавил его приятель.
   - Ладно, пошли,  -  вдруг  согласилась  Вера,  произнеся  это  достаточно
громко, а подруге тихо шепнула: - Как выйдем из машины - разбегаемся...
   - Так-то лучше. - Предвкушая удовольствие,
   Вова-2 уже поправлял свое хозяйство в штанах.
   - Только мне сначала в туалет надо, - расслабила его девушка.
   - И мне, - поддержала Ира. - Так долго ехали...
   - Давай, валите, но по-быстрому, - открыл дверь Вова, в этот  момент  оба
они уже стояли у автомашины, только  с  разных  сторон.  Вова-2  успел  даже
поднять капот так, чтобы не было видно номерного знака.
   Когда все оказались возле машины, девушки рванули через кусты. У Веры это
получилось более удачно, а вот Иру поймали. Озверевший в миг  Вова-2  больно
вывернул ей руку и приставил к виску пистолет.
   - Беги, беги, с-с-учка! - прорычал он. - А  я  твоей  подружке  черепушку
продырявлю. Все равно далеко не убежишь! Имей в виду: первая пуля  -  ей,  а
вторая - твоя. Лучше выходи!
   Страшно лязгнул над самым ухом взводимый затвор. Ира стояла ни  жива,  ни
мертва. Сейчас ее убьют?! Девушка замерла. Казалось, и сердце  остановилось.
Перед глазами - мутная пелена. В этот момент ее уже никто не держал.  Оно  и
понятно, одной-то рукой пистолет на боевой  взвод  не  поставишь,  патрон  в
патронник не дошлешь. Ей бы повторить попытку к  бегству,  но  ноги  уже  не
повиновались, как  и  все  тело.  И  только  сдавленный  стон  непроизвольно
вырвался из груди.
   В этот момент кусты раздвинулись, и Вера вышла на поляну.
   - Да ладно, не при всех же нужду справлять...
   - Щас-с другое справишь! - Вова подлетел к ней и  ударил.  -  Раздевайся,
с-с-сука!
   - И ты тоже! - Вова-2 дернул Иру  за  руку,  размахивая  перед  ее  лицом
ножом. - Живо, курва...
   Девушкам ничего не оставалось, как подчиниться. Сопротивляться не  стали,
чтобы не сделать хуже друг другу. На свежую, майскую траву полетели  кожаные
куртки...
   - Давай, все снимай! - подгонял Вова-2.
   - На колени, стерва! - неистовствовал Вова. - Я те покажу, как убегать...
   Девушка, оставшаяся почти  в  одном  нижнем  белье,  послушно  встала.  А
насильник  уже,  торопясь,  расстегивал  штаны.  Затем  под  угрозой  оружия
изнасиловал ее в извращенной форме. Когда он закончил,  Веру  стошнило.  Все
лицо горело. Воды бы, чтобы смыть эту похоть, но где ее  тут  возьмешь.  Она
достала из валявшейся рядом сумочки носовой платок и вытерла им губы.
   Вова-2 в это время требовал сексуальных услуг от Иры. А та была ни  жива,
ни мертва. Причину  этого  ее  поведения  знала  только  Вера.  Как  близкая
подруга, она была в курсе, что Ире  еще  ни  с  одним  мужчиной  вступать  в
половую связь не  приходилось.  Изнасилование  для  нее  грозило  обернуться
сильнейшим психическим и моральным  потрясением.  Тем  более  что  и  Вова-2
жаждал удовлетворения своей прихоти тоже в  извращенной  форме.  Последствия
тут могли оказаться самыми непредсказуемыми. И Вера заступилась за подругу.
   - Эй, оставь ее! - крикнула она, лишь придя в себя.
   - Что? - прорычал насильник, свирепеющий  от  неудовлетворенной  страсти,
которому, видимо, уже что-то ударило в голову. - Убью...
   Тут наконец, оправившись от полуобморочного состояния, в себя пришла Ира.
Она попыталась говорить с насильником на человеческом языке. Девушка взывала
к самым святым чувствам. Чтото лепетала о сестрах  и  братьях,  вспомнила  о
матери. Просила и умоляла оставить ее  в  покое.  Даже  обещала  откупные  и
материальное вознаграждение.
   - Ну зачем мы вам? - было одним из ее возражений. - На московских  улицах
полно проституток, которые готовы удовлетворить любые  прихоти.  Они  делают
это и бесплатно, для удовольствия...
   - Заткнись, дура! - оборвал ее  Вова.  -  На  кой  нам  проститутки?  Нас
возбуждают только чистенькие, вот такие студенточки...
   - Короче! - рявкнул Вова-2. - Давай...
   -  Не  удовлетворишь  его,  -  поддержал  подельника   Вова,   -   будешь
удовлетворять черных.
   - Точно. Продадим их в кабак. Это тут, рядом. Хоть бабки заработаем.
   - Отвезите нас домой. Я договорюсь: вам за это деньги дадут, - продолжала
умолять Ира. - Не надо нас никому продавать. Вам так денег дадут...
   - Заткнись! - опять оборвал Вова, который  пока  так  и  не  удовлетворил
своего желания. - Или я, или...
   Он вдруг отвернулся от Иры и впился  жадным  взором  в  стройную  фигурку
Веры. В светлой нижней рубашке, она контрастно  выделялась  на  фоне  темных
деревьев. Леденяще-мерцающий свет полной луны подчеркивал  ее  грациозность.
Девушка обхвадила руками плечи и зябко поеживалась. В  ночном  майском  лесу
было холодно.
   - Ладно, целка, живи, - он вдруг сменил гнев на  милость,  направляясь  к
Вере. - А ты, давай, за подружку отработай...
   Так Вера была изнасилована во второй раз.  Лишь  после  этого  насильники
оставили свои жертвы на какое-то время одних. Сами сели  в  машину  и  стали
обыскивать сумочки, забирая оттуда ценные вещи и деньги. При  этом  еще  раз
проявился далеко не высокий уровень их интеллекта. В  кошельке  Веры  лежала
кредитная карточка СТБ-банка.
   - Что это? - спросил Вова-2.
   - Карточка банка, - ответила Вера.
   Подружки пытались  согреться,  прижимаясь  друг  к  другу.  В  лесу  было
холодно.
   - А  для  чего  она?  -  проявил  дальнейшую  любознательность  туповатый
насильник.
   - Для красоты, - съязвила  Вера,  подумав  про  себя:  этот  питекантроп,
похоже, только вчера с дерева спустился.
   И, словно подтверждая предположение девушки, Вова-2 опробовал карточку на
зуб. Потом, убедйвшись в полной бесполезности для него этой вещи, он  бросил
ее рядом с машиной.
   Другой в это время, включив в салоне автомашины свет, старательно  изучал
документы. Закончив эту процедуру, он вдруг изрек:
   - Учтите, ваши адреса теперь известны. Заявите в  милицию,  обеим  конец!
Еще и на родственничках отыграемся...
   Наконец, когда с жертв были сняты и  золотые  украшения,  две  цепочки  с
крестиком и кулоном, серьги и колечко, один из преступников вдруг проронил:
   - Бля, опаздываем, Вовик! Нам же еще  с  проституток  на  Тверской  бабки
снимать...
   - А ну, вали отсюда! - угрожающе прорычал другой. -  Отскочили  от  тачки
вон к тому кусту...
   Погасив в салоне свет  и  не  зажигая  внешних  огней  и  фар,  чтобы  не
высветить номера машины, они так и отъехали в темноте.  Какое-то  время  еще
был слышен шум двигавшейся машины, а потом все стихло. В ночном  лесу  стали
проступать другие звуки. Среди них отчетливо - стук девичьих зубов.  Майские
ночи - холодные ночи. Насильники оставили свои жертвы без теплых курток.  На
них были джинсы, тонкая блузка на  Вере  и  легкий  пуловер  на  Ире.  Слезы
катились по щекам. Душила обида. Давила неопределенность. Куда идти? Вперед?
Назад? Кто знает. Они знали одно: только не в сторону дороги.
   Девушки осмысливали случившееся и раздумывали, как выбраться из леса, как
добраться домой. В какой  стороне,  собственно,  дом?  Где-то  за  деревьями
мелькнул свет фар. Машина! Она приближалась. Значит, возвращаются мучители.
   - За нами, - пискнула Ира.
   - Наверное, - поддержала Вера. - А может, кто-то другой...
   - Нет! - Ира теснее прижалась к подруге. - Это они.  Вернулись  за  нами,
чтобы черным продать...
   Схватившись за руки, подруги  рванули  подальше  от  злосчастной  поляны.
Однако оказались они вовсе не в лесу, Как это показалось первоначально, а  в
посадке. Через несколько метров  кустарник  и  деревья  кончились.  Открытое
место. Пришлось бежать вдоль посадки, прикрываясь  ее  сенью.  А  сзади  все
маячил и маячил свет фар. Проехав полянку, страшная  иномарка,  а  это  была
именно она, описала полукруг. Девушки уже не сомневались в этом. Очень тихо,
почти  неслышно  работал  двигатель.  Сама  же  машина   двигалась,   словно
бестелесный призрак, темная тень.
   Пробежав еще несколько метров,  подруги  присели  под  развесистый  куст.
Нужно было затаиться и перевести дыхание. Холода и промозглости майской ночи
уже как не бывало. В груди яростно колотилось сердце, готовое  выскочить  от
напряжения бега, а еще больше от страха.
   Но иномарка вдруг перестала приближаться. Она вернулась  на  поляну.  Там
постояла с включенными фарами еще какое-то время. Потом так же тихо исчезла.
Только после этого девушки окончательно пришли в себя и  решили  идти  прямо
через поле, в противоположную от дороги сторону.
 
 
   Одни
 
   Сколько пришлось пробираться до города или ближайшего населенного пункта?
Долго. Очень долго. И это как бы  стало  продолжением  ужасов  и  испытаний,
выпавших на эту ночь. Девушки вздрагивали от  каждого  нового  звука,  боясь
снова  встретиться  со  своими  мучителями.  Казалось,  опасность  буквально
окружала их. Она скрывалась в каждом темном пятне  или  несколько  необычном
очертании, возникающем впереди. Там мог оказаться и дикий  зверь,  одичавшая
собака, которых последнее время развелось очень много. Да мало ли  что  еще.
Вокруг были ночь и незнакомая местность. А уж этого с избытком  хватало  для
взбудораженного девичьего воображения.  Добавить  к  этому,  что,  возможно,
где-то рядом еще  рыщут  преступники,  вознамерившиеся  "продать  чистеньких
студенток" в какой-то кабак черным... При мысли об этом мелькнувший  впереди
огонек представлялся именно коварной иномаркой.
   Казалось, ночь никогда не пройдет, а ужасам и испытаниям не будет  конца.
Уже через несколько метров возникло первое природное  препятствие,  огромный
овраг.  Его  пришлось  обходить,  и  они   попали   на   свежую   пашню.   В
неприспособленную к бездорожью городскую обувь набивалась земля  и  камешки.
Идти было крайне неудобно. В темноте совершенно не видно, куда  в  очередной
раз ставишь ногу: на ровное место или в ямку. Вот и двигаешься  чуть  не  на
ощупь в готовности пропахать землю уже собственным носом.  Так  и  ковыляли,
поддерживая друг друга,  несколько  километров  по  бездорожью.  Выглядывала
из-за туч луна - шли быстрее. Ночное  светило  пряталось  -  движение  сразу
замедлялось.
   Когда прошли пахотный участок,  казалось,  наступило  облегчение.  Но  не
тут-то было: попали на колючки и кустарники, которые то и дело цеплялись  за
одежду. Ветви  больно  секли  через  легкую  одежду.  Куртки-то  преступники
забрали, оставив на жертвах лишь то, что,  на  их  взгляд,  не  представляло
ценности. Хорошо еще, что накануне  догадались  надеть  джинсы.  На  них,  к
счастью,  насильники-грабители  не  позарились.  Но  и  они  не  спасали  от
прохладной, даже холодной ночи. Гдето пахло цветом черемухи.  А  она  всегда
раскрывает свои лепесточки к похолоданию, иногда  к  заморозкам.  Эта  ночь,
пожалуй, выпала именно такой.
   Когда забрезжил рассвет, у девушек уже зуб на зуб не попадал. Не  спасало
и то, что, как только стало светлее, попытались  бежать.  Пробовали  согреть
друг  друга,  но  выстывшие  тела  и   почти   ледяные   руки   мало   этому
способствовали. Зато удалось рассмотреть за полем у дальнего перелеска дома.
Появилась реальная надежда выйти к населенному пункту, к цивилизации. А  там
уже, если повезет, добраться домой каким-нибудь транспортом. Вот только  как
это сделать без гроша в кармане? Об этом пока не думалось. Ведь как бывает в
кино? Там пострадавшим оказывают всестороннюю помощь. Но это  на  экране.  В
реальной жизни все обстояло менее романтично.
   Как выяснилось, Вера и Ира вышли к Старой Купавне. Это  значило,  что  до
Москвы и до дома оставалось еще несколько десятков километров. Но уже  стало
легче, ведь появилась определенность. И на ее  фоне  мелочью  казалось,  что
почти час пришлось ждать первый автобус.  При  этом  на  открытой  остановке
девушки продрогли еще больше, так что ни рук, ни ног уже не чувствовали. Они
превратились  почти  в  бесчувственные  протезы.  Зато  какое  же  это  было
блаженство втиснуться с толпой первых пассажиров в теплый автобусный  салон.
Только устроились на места, как над головой раздался скрипучий голос:
   - Приобретаем билетики. Цена проезда...
   Рядом стояла женщина-контролер.
   - Это я вам говорю, - напомнила она. - Берите билеты или я вас высажу!
   - Извините, пожалуйста, - начала Ира.  -  Нас  ограбили.  У  нас  нет  ни
рубля...
   - Это не имеет значения. Платите за проезд.
   - Нечем.
   - Тогда покиньте автобус.
   - У нас не только деньги забрали, но и  одежду,  -  вступила  в  разговор
Вера. - Только подумайте: по такой погоде и в одних блузочках...
   - Меньше по ночам шастать надо.
   - Мы и не шастали вовсе...
   - Платите или выходите! Много вас, таких  артистов,  нынче  ездит,  -  не
унималась контролерша. - Даром не повезу...
   - Да вы посмотрите на них! - вступилась какая-то женщина. -  На  девчонок
смотреть страшно. Им в милицию надо. А вы: платите или выходите...
   При упоминании о милиции контролерша  несколько  умерила  свой  пыл.  Она
внимательнее осмотрела  девушек  и  разрешила  все  же  им  доехать,  но  до
ближайшей остановки, где  есть  отделение  внутренних  дел.  Таким  на  пути
следования была железнодорожная станция. И лишь оттуда, уже  на  электричке,
Ира и Вера добрались до Москвы.
 
 
   Бесперспективное дело
 
   В  Москве  они  сразу  же  обратились  в  отделение  милиции.  Оттуда  их
переадресовали в Перовскую межрайонную прокуратуру. Там потерпевшие написали
заявление, по которому было возбуждено  дело  сразу  по  нескольким  статьям
Уголовного кодекса: похищение, разбойное нападение, групповое изнасилование.
   Следователь  прокуратуры  начал  расследование  с  того,   что   произвел
медосвидетельствование  потерпевших.  Изъяты  были  вещи,  в   которых   они
находились в момент преступления, в  том  числе  и  носовой  платок  Веры  с
остатками спермы и рвотных выделений. Все это было отправлено на экспертизу.
   Дальнейшее расследование проводилось уже совместно с  7-м  отделом  РУОПа
ГУВД Москвы, сотрудники которого осуществляли  оперативное  обеспечение.  Им
предстояла самая сложная задача  -  найти  насильников.  При  таком  скудном
объеме информации дело тянуло лишь  на  бесперспективное.  Попытаться  найти
преступников,  исходя  из  тех  скупых  сведений,  что   сообщили   девушки,
равносильно поиску иголки в стоге сена. Кроме того, что их похитили какие-то
два неизвестных молодых человека на красной  иномарке,  Ира  и  Вера  ничего
толкового не рассказали.
   Но даже имея  такую  информацию,  а  точнее  сказать,  лишь  сообщение  о
преступлении, в РУОПе  приступили  к  поиску,  что  называется,  по  горячим
следам. Первым предпринятым шагом на этом пути был осмотр  места  похищения.
Оттуда попытались восстановить  картину  дальнейших  действий.  Закрепленный
сотрудник долго возил девушек на своей машине по Москве, пытаясь  обнаружить
шоссе, по которому их вывезли за город.  Но  при  свете  дня  все  выглядело
иначе.
   -  Ладно,  попробуем  оттолкнуться  от   обратного,   -   нашелся   тогда
оперативник. - Где вы  на  электричку  садились,  когда  контролерша  вас  с
автобуса попросила?
   - В Купавне, - почти одновременно ответили девушки.
   - Значит, запомнили хорошо хотя бы это...
   Машина понеслась уже в конкретном направлении.
   - Кажется, здесь проезжали... - вскоре с сомнением проронила Ира. -  Пост
ГАИ похожий...
   Постепенно по памяти восстановили всю дорогу. Даже нашли ту самую  поляну
в лесу, а на самом деле кусты  и  посадку.  Место  изнасилования  установили
точно, определив его по окурку, который  бросила  Вера,  когда  курила.  Но,
кроме этой улики, никаких других отыскать не удалось. Не нашли и пластиковую
карточку,  которую  один  из  Вовиков,  попробовав  на  зуб,   выбросил   за
ненадобностью. А на ней на счету Веры,  которая  подрабатывала  в  инофирме,
было около тысячи долларов. Счет этот, правда, по совету следователя тут  же
был заблокирован. И  как  выяснилось,  не  случайно.  Кто  знает,  возможно,
вернувшись на поляну и долго освещая  там  все  фарами,  бандиты  искали  не
только девушек. Они, скорее всего, и подобрали банковскую карточку.
   Больше при осмотре места происшествия ничего найти не  удалось.  Осталось
только изъять здесь почву еще для одной  экспертизы.  Что  и  сделали.  Ведь
остатки грязи на обуви преступников, когда их найдут и задержат, должны были
быть именно отсюда. При сличении и совпадении это станет веской уликой и для
следствия, и для суда. Но до суда было еще  далеко.  Пока  даже  предъявлять
обвинение  было  некому.  Преступников  еще  следовало  установить.  Этим  и
занимались.
   Проверили посты ГАИ,  через  которые,  возможно,  провозили  потерпевших.
Таких  было  два.   Изъяли   на   них   журналы   регистрации   проезжавшего
автотранспорта. Как известно, автомобили, следующие  мимо  в  ночное  время,
подлежат учету и записываются в специальный журнал.
   Выделили все иномарки, проследовавшие здесь в период  с  23.00  до  3.00.
Получилось не так много,  около  тридцати.  По  поручению  следователя,  эти
легковушки проверили по компьютерным  базам  данных.  Так  были  установлены
хозяева, адреса дйх проживания и места парковки машин.  Потом  попавшие  под
подозрение водители были  опрошены,  а  при  необходимости  производилось  и
опознание их и транспорта. Для этого пришлось вместе с  девушками  совершать
несколько поездок к владельцам подозрительных иномарок.
   На все это ушло около трех дней напряженной работы. И  вот  остались  две
последние машины красного цвета из Московской области.  Но  как  выяснилось,
одна из них уже давно стояла в гараже и с перекрашенным кузовом, а у  другой
никак не сходились имеющиеся номера с зафиксированными  по  учетам.  Дело  в
том, что автомобиль с указанными номерами в  книге  регистрации,  выписанный
оперативниками  как  иномарка,  согласно   базе   данных   являлся   красным
"Москвичом"!
   Сотрудник выехал по месту регистрации автомобиля и подтвердил: все  верно
- в наличии имеется красный "Москвич". Значит, ошибка в книге регистрации...
   Как известно, самый неразборчивый почерк бывает у врачей. Оно и  понятно,
они  маскируют  размашистыми  каракулями  диагноз,  чтобы  не   расстраивать
пациента раньше времени. Так считают одни. Но на самом деле у людей, которым
приходится часто  много  писать,  вырабатывается  как  бы  свой  стиль.  Что
любопытно, любой врач разберет почти без труда каракули другого. Вот так и в
ГАИ.  В  век  компьютеризации  еще,  увы,   распространено   рукотворчество.
Сотрудник, целый день орудующий ручкой, к концу дежурства тоже  вырабатывает
свой,  индивидуальный  стиль.  Понятен  он  только  профессионалам  того  же
профиля.
 
 
   "Хонда" с Нижней Волги
 
   Толчком для построения новой версии  послужило  то,  что  номер  в  книге
регистрации записан с искажением цифр. И если предположить, что это так,  то
последние цифры могли быть, скажем, не 50 (Московская область), а 30  (тогда
этот автомобиль из Астрахани). Ну это-то, казалось, ни  в  какие  ворота  не
вписывается.  Тогда  получалось,  что  какие-то  ловеласы  с  Нижней   Волги
прикатили  в  Москву  только  затем,  чтобы  контролировать  проституток  на
Тверской и между делом удовлетворять свои личные потребности со студентками?
Тем не менее в Астрахань полетела шифротелефонограмма. Автомобиль и в  самом
деле мог стоять на учете там, а использоваться в другом месте, куда  продали
его по генеральной доверенности...
   И вдруг из Астрахани приходит ответ, что "Хонда" красного цвета, владелец
такой-то, и в самом деле числится.  Но  она  была  продана  по  доверенности
некому Оглоблину, уроженцу города Электросталь, где в настоящее время  новый
владелец и машина - неизвестно.
   Если же взглянуть на карту Подмосковья, то без труда можно отыскать,  что
от Купавны, куда девушки вышли после роковой ночи, чтобы сесть в  автобус  и
доехать до станции, до Электростали - рукой подать.  Оба  населенных  пункта
находятся-то на двух соседних шоссе, которые лучиками разбегаются из  Москвы
в разные стороны.
   Проверка  нового  владельца   красной   "Хонды",   Оглоблина,   по   ЦАБу
(Центральное адресное бюро) показала, что это фрукт еще тот: дважды судим  и
уже отбывал наказание (за угон автомобиля и спекуляцию), а  последнее  время
находится в Федеральном розыске за мошенничество (оформил договор о поставке
леса, получил 160 млн. рублей и был  таков).  Все.  База  данных  дает  лишь
минимум  основной  информации:  место  рождения,   адрес   прописки,   место
жительства родителей, судимости.
   Была предпринята дополнительная, более широкая  проверка.  Она  показала,
что  в  Астрахани  Оглоблин  появился  после  освобождения  из  колонии  для
дальнейшего перевоспитания трудом на стройках народного  хозяйства,  или  на
химии, как принято называть  в  простом  обиходе.  А  раньше,  до  отбывания
наказания, он проживал у жены в городе Балашихе Московской области.
   Именно туда и направились оперативники после проверки  адреса  родителей.
Кстати, у них они ничего интересного  не  установили.  Как  выяснилось,  они
никаких отношений с сыном не поддерживали и видеть его не видели с тех самых
пор, как его забрали в милицию.
   Жена Оглоблина оказалась не менее "радушной" и  осведомленной.  Она  даже
дверь не открыла. Категорически отказалась это делать, сказав лишь, что мужа
своего  давно  не  видела,  что,  насколько  ей  известно,  проживает  он  в
Астрахани, а она с ним разведена и не поддерживает  никаких  отношений.  Вот
так!
   Но сыщиков из РУОПа это, конечно, не удовлетворило.  Они  стали  собирать
информацию из других источников. И, например, только опрос соседей дал много
любопытного материала. Оказалось, что у  разведенной  четы  Оглоблиных  есть
общий ребенок, дочь четырех лет. Молодая женщина давно нигде не работает, но
живет при этом безбедно. Тогда на  что  она  живет?  Выяснилось  также,  что
описываемая оперативниками личность, оказывается, приезжает сюда вот  уже  в
течение полугода на шикарной красной  иномарке.  И  выглядит  этот  мужчина,
похоже, так, как описали одного из своих мучителей потерпевшие.
   Девушки еще в прокуратуре приблизительно обрисовали  внешность  бандитов.
Они указали, что водитель был в спортивном костюме, голубом  или  сиреневом.
На втором была рубашка в мелкую клетку или тенниска. А машину определили  по
цвету как красную или вишневую.
   Очень своеобразная точность. Но  иной  и  не  бывает.  Ведь  в  состоянии
стресса  человек  на  многое  реагирует  иначе.  По-иному  воспринимается  и
окружающая действительность. Оперативники к  этому  привыкли,  как,  скажем,
врачи к неразборчивому почерку друг друга, и даже в этой неразберихе в конце
концов вычленяют только нужную информацию. Так  получилось  и  в  этот  раз.
Сопоставляя и анализируя разрозненные данные, они  систематизировали  их.  В
результате все четче прорисовывался облик настоящих преступников.
   Одновременно сыщики из РУОПа вытащили на свет и такой интересный  эпизод.
Оказывается,  в  период  1995-1996  годов   Оглоблин   трижды   задерживался
милиционерами патрульно-постовой службы в городе Москве и  даже  штрафовался
за несоблюдение правил регистрации. Прямо потрясающая ситуация -  милиционер
не имеет элементарной информации о преступнике,  находящемся  в  Федеральном
розыске?
   Именно так. При другом раскладе его давно  бы  под  стражей  препроводили
куда следовало.  Этого  не  произошло.  Тогда  выходило,  что  вся  проверка
осуществлялась, как это чаще всего и бывает, в лучшем случае дозвоном в ЦАБ.
Это в наш век компьютерной обработки  данных  и  при  космических  кораблях,
бороздящих космос!
   Но, увы, в жизни все опять далеко не так, как в кино, когда  сыщик,  сняв
трубку телефона и настучав заветный номер, узнает  все.  На  практике,  если
повезет, то при непрерывном накручивании  диска  телефона  (кнопочные  и  то
стоят не во всех отделениях, не  говоря  о  компьютерах  и  Интернете,  иных
прибамбасах) дозвонишься в ЦАБ примерно через 30-60 минут.
   Отсюда и напрашивается вывод - мало того, что нет  единой  информационной
базы, невозможно воспользоваться элементарным - узнать, прописан  ли  и  где
тот или иной человек.  Ведь  если  бы  те  же  милиционеры  ППС  дозвонились
своевременно в ЦАБ, они смогли бы узнать, что на интересующего их  Оглоблина
уже полгода выставлен так называемый "сторожевой листок".
   Это значит, что за человеком этим имеются грехи. Он совершил преступление
и скрылся, чтобы избежать ответственности. Действовать  в  отношении  такого
человека  надлежит  однозначно:  задержать,  доставить  в  ближайший   отдел
внутренних дел и передать туда, где его разыскивают, где он наследил.
   Оглоблин же трижды (!)  подавался  в  Федераль  -  ный  розыск  по  факту
мошенничества. Но это не помешало ему спокойненько разгуливать на свободе  и
не скрываться где-то на полулегальном или нелегальном  положении.  Как  было
установлено в результате проведенной оперативной проверки, он с  весны  1996
года проживал на квартире своей бывшей жены в Балашихе. Об этом оперативники
узнали у ее соседей. Они же подтвердили, что появлялся  Оглоблин  именно  на
красной, цвета крови, иномарке, а точнее "Хонде", а номера на ней были  явно
не местные.
   Лишь жена и ее родственники утверждали  обратное.  Якобы  не  видели  его
давно.
   - Как освободился после заключения, - твердила одно и то  же  женщина,  -
так я его и не видела больше. Он, кажется, в Астрахань,  к  друзьям,  уехал.
Потом, в разводе мы с ним. Не живем вместе...
   -  Нет,  зятька  этого  после  тюрьмы  не  видела,  -   создавала   алиби
родственнику и теща. - Не появлялся он здесь...
   Другого  от  близких  людей  и   не   ожидали.   Им   даже   существующим
законодательством  разрешается  не  давать  сведений,  которые  могут   быть
использованы во вред  родным  или  самому  себе.  Все  это  предпринято  для
обеспечения личной безопасности. А вот как же быть с дачей  заведомо  ложных
показаний, которые могут направить следствие по  неправильному  пути?  Опять
противоречие, которых в нашей жизни и без того множество.
 
 
   По запутанному следу
 
   Поисковая петля вокруг Оглоблина и пока неизвестного сообщника сужалась и
затягивалась точно и расчетливо. Руоповцы вычислили, что первый давно  живет
в Подмосковье, что вернулся сюда почти  сразу  по  выходе  из  зоны.  Совсем
ненадолго он задержался в Астрахани, куда был выслан под надзор  милиции  на
стройки народного хозяйства. Но как выяснилось, до ударного  труда  Оглоблин
был не особенно-то и охоч.
   К  тому  же,  пока  он  отбывал  срок  за  свои  делишки,  многое  вокруг
изменилось. Хотя формы перевоспитания и остались  прежними,  но  страна  уже
полным ходом шла  к  рынку.  Что-либо  производить  становилось  невыгодным.
Гораздо прибыльнее было покупать  и  перепродавать  уже  готовую  продукцию,
лучше всего импортную. Ведь наша, отечественная, всегда выпускалась  не  для
конкурсного сбыта, а для распределения по талонам, карточкам  и  т,  п.  Она
лишь могла меняться на такую же продукцию или ходовое сырье, например лес.
   Оглоблин быстро смекнул, где можно сорвать  куш  пожирнее.  Он  втерся  в
доверие к кому надо и вскоре выстроил длинную комбинацию, в которой  русский
лес  выгодно  менялся  на  японские  телевизоры.  Как  посредник,   заключив
контракты между поставщиками, умудрился еще получить, якобы  под  предоплату
сделки, солидный кредит. И как только явно  и  ощутимо  зашуршали  новенькие
купюры, он кинул и тех и других, решив для себя, что лучше  синица  в  руке,
чем жар-птица в небе. Пусть после продажи телевизоров навар будет богаче, но
когда это еще будет. Им все равно надо делиться. Он же предпочитал иметь все
и сразу.
   Сорвав куш, Оглоблин сразу перешел на  нелегальное  положение.  Нигде  не
работает. Нигде не прописан. Есть человек и вроде бы его нет. Как  вычислить
такого?
   Оперативники  из  Московского  РУОПа  тут  пошли,   можно   сказать,   от
противного. Пусть нет человека, но всегда на месте остаются те  материальные
блага, которыми он владеет, та же модная ныне недвижимость, другие средства,
на которые он претендует.
   Так выяснилось, что, наследив на Нижней Волге, Оглоблин  удрал  оттуда  в
Подмосковье. Здесь места знакомые и скрываться легче. Часть средств  выгодно
вложил а бизнес, оборудовав торговую точку на центральном рынке в  Балашихе.
Нанял продавца. Организовал торговлю. И только хотел окончательно залечь  на
дно,  как  начались  недоразумения  с  местной  братвой.  Те  выставили  ему
ультиматум: "Слушай сюда. Оглобля. Если ты коммерсант - отстегивай!  Если  -
наш, то..."
   Оглобля выбрал "то". Сразу наскучила, видно, жизнь бизнесмена. В ней  нет
тех острых ощущений. Потому он быстро продал свой ларек  приятелю  Мише.  Но
осталась еще "Хонда". С ней расставаться было жаль. Классная японская  тачка
как нельзя кстати подходила для  промысла,  который  он  намечал  уже  себе.
Модная,  скоростная  легковушка  в  случае  необходимости  могла  без  труда
оторваться от милицейского патруля на  тихоходном  "УАЗе"  или  слабосильных
"Жигулях", а в случае чего еще и запросто потягалась бы с гаишным "Фордом".
   Более того, подкупало в ней еще одно достоинство. Все двери "Хонды"  были
оборудованы специальными замками с  электроприводом,  которые  для  удобства
могли открываться и  закрываться  в  случае  необходимости  только  с  места
водителя. Нет,  дотошные  японцы  не  готовили  эту  машину  специально  для
российских бандитов. Они рассчитывали на добропорядочных  граждан,  которые,
скажем, едут за город с малыми детьми. А чтобы  шустрые  чада  ненароком  не
открыли двери в самый неподходящий момент, и установили такую блокировку.
   Оглоблин видел для себя в японском ноу-хау  совсем  иное  предназначение.
Вместо детишек он взялся за извоз, москвичек, выбираемых им для  собственных
утех. Для этого намечал в жертвы "упакованных" получше. Тут особенно  искать
и выбирать необходимости не было. Не случайно же  иностранцы  отмечают,  что
наша молодежь одевается изысканнее, лучше.
   Как  выяснилось  позже.  Вера  и  Ира  были  не  единственными   жертвами
Оглоблина. Это подтвердилось уже в ходе следствия, когда их портреты с целью
опознания другими потерпевшими и выявления  новых  эпизодов  были  разосланы
через дежурную часть Московской милиции в средства массовой  информации  для
опубликования. И вскоре позвонили два человека: молодая женщина и мать одной
из  потерпевших.  Последняя  рассказала,  что  ее  дочь  описывала   похожих
бандитов, которые также вывезли ее с подружкой в лес. Но в  настоящее  время
ее нет в городе,  и  она  не  может  подать  заявление  о  случившемся.  Как
связаться с подвергшейся насилию и грабежу подружкой, она не знает. Опознала
обоих бандитов и женщина, признав, мол,  да,  это  именно  те  самые  и  она
удовлетворена, что гады эти наконец-то пойманы и  получат  по  заслугам,  но
заявление о случившемся с ней она писать не будет из-за нежелания прида-вать
этому случаю в буквальном смысле опасную  для  нее  огласку,  которая  может
сильно изменить ее семейную жизнь. Она так и осталась инкогнито.
   Поведение потерпевшей, отказавшейся заявлять даже на задержанных милицией
насильников, вполне объяснимо. Подобные  преступления  всегда  относились  и
относятся к наиболее латентным. Ведь  женщины,  подвергшиеся  насилию,  чаще
стремятся замолчать случившееся. Делают это по  разным  причинам:  чтобы  не
травмировать близких, не подтолкнуть их к опрометчивым решениям и поступкам.
Иногда большое значение имеет обычный комплекс скромности.  Затронуты  самые
интимные струны, а их мало кто стремился когда-либо выставлять  на  всеобщий
показ.  Потом,  сама  по  себе   процедура   доказательства   совершившегося
преступления достаточно обременительна. Она  требует  мужества,  гражданской
стойкости. Нельзя назвать приятной ту же экспертизу. Но она необходима. Но и
это еще не предел. Самые интимные подробности будут  буквально  вывернуты  в
судебных слушаниях. Пусть такой процесс относится к числу закрытых,  но  это
очень неприятно. И решиться на такой шаг способна далеко не каждая женщина.
 
 
   Сколько веревочке ни виться...
 
   Плотный контакт с преступниками  дался  оперативникам  далеко  не  сразу.
Определенные подвижки здесь были. Например, понаблюдали за торговой точкой и
почти тут же  обнаружили  красную  "Хонду".  Казалось,  теперь  все  ниточки
сошлись в одном узелке. Пора его рубить. Однако на проверку вышло не  совсем
то, что надо.
   Когда в палатку нагрянула группа захвата, то задержали там не  Оглоблина,
а какого-то Мишу.  Теперь  хозяином  этой  собственности  был  он,  купив  у
прежнего владельца сначала палатку,  а  потом  и  машину.  Его  тоже  решили
проверить по полной программе. Уже первоначально  странным  показалось,  что
при задержании он сильно перепугался. Видимо, были основания для этого. А  у
оперативников сразу появилось предположение, что рыльце и  у  него  в  пуху.
Потом, как показали девушки, один из насильников вполне мог  зваться  Мишей.
Это имя фигурировало почти так же часто, как Вова.
   Однако, когда коммерсанта доставили на Шаболовку, он в буквальном  смысле
обрадовался этому. Оказывается, Миша решил,  что  его  захватили  братки  за
неуплату долга за "крышу". Когда же понял, что это  не  так  и  попал  он  в
милицию, а не в лапы крутых вышибал, то тут же  выложил  все:  заложил  свою
изрядно  надоевшую  "крышу",  рассказал,  что  знал,  про   Оглоблина,   про
злополучную красную "Хонду".
   Он  подтвердил,  что  иномарка  эта  была  оглоблинской,  но  теперь  его
собственность. Тот продал ее ему буквально  день-два  назад.  Сделал  это  в
спешке и по бросовой цене. Почему же было не воспользоваться этим. Еще  Миша
рассказал про бывшего хозяина "Хонды" много любопытного, что  подтвердило  -
расследование идет по верному пути. Со слов коммерсанта выходило, что случай
с девушками - у Оглоблина далеко не единственный, что подобным  образом  тот
промышляет давно, с того  самого  времени,  как  вернулся  из  Астрахани.  В
напарниках у него и вправду Миша, другой, который проживает по адресу...
   Туда  сразу  выехала   группа.   Однако   оперативников   опять   ожидало
разочарование. Миши-2 дома не оказалось. А устроить засаду было нельзя.  Дом
частный, на две семьи с разными входами. Расположен на открытом месте. Войти
и выйти из него можно только на короткую улицу, легко просматриваемую в  обе
стороны. Поставить машину негде. Она сразу привлечет внимание.
   Тем не менее Мишу-2 задержали и доставили в РУОП. Там он был допрошен,  и
произведено его опознание  потерпевшими.  Они  его  не  признали!  Очередная
осечка? Не совсем так. В ходе допроса Миши-2 была получена  кое-какая  новая
информация. Выснилось, Оглоблина найти так  трудно  еще  и  потому,  что  он
скрывается не столько от милиции, сколько от своих братков,  которым  крупно
задолжал. Он меняет места ночлега и не ночует постоянно на одной  и  той  же
квартире. Тем не менее чаще всего его можно застать на  даче  тестя.  Миша-2
указал ее примерное расположение.
   Вскоре в одну из ночей именно там и был задержан  Оглоблин.  Правда,  для
этого пришлось провести целый комплекс специальных оперативных  мероприятий.
Но все прошло быстро, гладко,  без  стрельбы.  Хотя  у  Оглоблина  и  изъяли
патроны к "ПМ" и сам пистолет, но не настоящий, а отлично выполненный муляж.
   В эту же ночь в силки,  расставленные  руоп  овцами,  попал  и  подельник
Оглоблина.  Им  оказался  некто  Столбов,  нигде  не  работающий,  нигде  не
прописанный. Он тоже не так  давно  освободился  из  мест  заключения,  куда
угодил за грабеж.
   Оба преступника были тут же допрошены следователем прокуратуры. Произвели
их  опознание.  Обе  потерпевшие  подтвердили,  что  это  именно  те   самые
неизвестные из красной иномарки, которые ночью под угрозой  оружия  вынудили
их сесть в машину, а потом вывезли за город, где изнасиловали в  извращенной
форме и ограбили.
   Под  таким  натиском  неопровержимых  свидетельств   допрошенный   первым
Оглоблин  дал  полные  признательные  показания.  А   когда   его   приперли
сведениями, принятыми по телефону от других потерпевших, он сознался  еще  в
четырех аналогично совершенных преступлениях.
   Зато Столбов с самого первого допроса полностью отрицал свое участие  или
какую-либо причастность как к  этому  преступлению,  так  и  к  другим.  Его
нисколько не смущало, что напарник во всем уже признался.  Он  даже  отрицал
свое  присутствие  в  машине  и  какое-либо  знакомство  с  потерпевшими.  И
следствию, обеспечивавшим его оперативникам  пришлось  изрядно  потрудиться,
чтобы на каждой мелочи уличать его во лжи и буквально по эпизодам доказывать
его причастность к совершенному преступлению.
   Только после повторной очной ставки  с  Ирой  Столбов  дал  признательные
"показания. Но как это далось, каким трудом! Даже в присутствии  следователя
он пытался диктовать свои условия.
   - Оглобля  оговаривает,  -  твердил  Столбов.  -  Ему  выгодно.  Тут  его
охраняют, берегут. А выйдет на волю - за долги ему хана.  Такое  западло  не
прощают...
   Тем не менее дело двигалось.  У  преступников  при  задержании  и  обыске
изъяли спортивный костюм, описанный потерпевшими, обувь... Экспертиза  грязи
с подошв показала: да, оба были на месте преступления, на поляне. Еще  более
неопровержимой уликой стало  полное  совпадение  анализов  спермы  и  крови,
перемешанных  с  остатками  органического   вещества   на   носовом   платке
потерпевшей. На неопровержимость доказательной базы работало  также  наличие
на костюме Оглоблина ниток от одежды Веры. Казалось, фактов,  подтверждающих
совершение преступления именно этими, а не другими людьми,  было  более  чем
достаточно. При всем при этом на  повторном  допросе  оба  бандита  пошли  в
полный отказ. И такое изменение в поведении произошло не без участия нанятых
адвокатов.
   - Эта коза сама напросилась, - заявил Столбов. - Все по согласию было, по
любви...
   - Они и в машину к нам сами сели, - быстро переориентировался и Оглоблин.
- Автобус последний ушел, а ехать надо. Вот и проголосовали...
   И даже  припираемые  неопровержимыми  доказательствами,  они  Каждый  раз
меняли версии, которые их стараниями буквально  переворачивались  с  ног  на
голову.
   - Та,  что  постарше,  здорово  поддатая  была...  -  беззастенчиво  врал
Оглоблин. - Они же обе были пьяны и потому сами  толком  не  помнят,  что  к
чему...
   - А вещей мы никаких не  брали,  одежду  с  них  не  снимали,  -  убеждал
следователя Столбов.
   И лишь в силу огромных расхождений в показаниях даже друг друга на  то  и
дело  проводимых  очных  ставках,  которых  было  около  десятка,  они  были
вынуждены признавать эпизод  за  эпизодом.  И  в  конце  концов,  следствие,
продолжавшееся более года, завершилось. Дело передали в суд. Здесь  тоже  не
обошлось без тяжб и  казусов.  Самый  выдающийся  произошел  с  легкой  руки
молоденькой судьи, которая первоначально  взяла  это  дело  к  производству.
Казус этот  более  чем  красноречиво  показывает,  как  организуется  у  нас
правозащитными структурами неприкосновенность и безопасность  потерпевших  и
свидетелей.
   Однажды вечером, когда все были уже дома, в дверь квартиры Иры позвонили.
На вопрос: "Кто там?" - ответ был довольно лаконичный:
   "Из суда, с повесткой..."
   В дверях стояла ярко размалеванная девица.
   "А, извините, вы кто? - спросила Ира. - Секретарь суда?"
   "Нет. Меня просто попросили передать. Я навещала Оглоблина..."
   Девушка взяла повестку и тут же захлопнула дверь. Даже плохо разбираясь в
вопросах права, она сообразила, что от такого визита  добра  вряд  ли  можно
ждать.  Утром  она  позвонила  в  РУОП,  благо   еще   раньше   оперативник,
осуществлявший расследование, оставил свой телефон. Он отругал на  чем  свет
стоит тех, кто допустил подобный промах, и пообещал, что меры будут приняты.
До окончания суда девушкам пришлось находиться под охраной.
   Почти на полтора года растянулись следствие  и  суд.  Тем  не  менее  оба
бандита получили причитающееся: им обоим  дали  по  8  лет.  Как  говорится,
сколько веревочке ни виться, а концу быть. Так и получилось.
   Пока шло разбирательство по восстановлению справедливости, девушки успели
сдать не одну сессию. Когда возвращались из суда, опять было холодно.  Ветер
срывал с ветвей последние листочки. Но на этот раз девушки не так  мерзли  в
новых теплых куртках. Старые вместе с бандитами и со всем происшедшим канули
в прошлое. Страхи и ужасы, все пережитое тоже отошло на задний план. Впереди
были новые экзамены. Надо было готовиться теперь к ним. Случившееся  же  той
ночью  вспоминалось  как  жуткий  кошмар,  как  фильм   ужасов.   Даже   при
разбирательстве в суде, когда выворачивалась вся  подноготная  с  выяснением
подробностей  насилия,  они  держались  стойко.  И  выдержали.  Не  случайно
говорят, что время - лучший лекарь.
 
 
   ЛОВЕЛАС ИЗ КУРГАНА И ПРОПАВШАЯ КОРОЛЕВА
 
   (Усамого раннего утра весь персонал сизо N 1  ("Матросская  тишина")  уже
стоял на ушах. Этот день, 5 июля 1995  года,  здесь  запомнился  особо,  он,
можно сказать, стал историческим. Из-под стражи сбежал узник,  обвиняемый  в
целом  ряде  тяжких  преступлений.  Самое  нашумевшее  из  них  -  бойня  на
московском вещевом рынке у станции метро "Петровско-Разумовская"  6  октября
1994  года.  Тогда  зтвт  чиелевек   хладнокровно   расстрелял   нескольких.
милиционеров и  охранников  рынка.  Сам  был  тяжело  ранен  и  лишь  потому
задержан. Его доставили в тюремный госпиталь. Здесь, находясь почти на грани
жизни и смерти, киллер признался в осуществлении  ряда  нашумевших  заказных
убийств.
 
 
   Разборка по-македонски
 
   На  Петровско-Разумовский  рынок  Александр  Солоник  (уголовная   кличка
Македонский) приехал, можно сказать, с почетным эскортом.  Около  пятнадцати
часов к офису  коммерческой  фирмы  "Импульс"  подкатили  "Шевроле-Блейзер",
"БМВ" и "девятка". Их пассажиры были как на  подбор  -  коротко  стриженные,
плечистые, почти все в одинаковых кожаных куртках.
   Двое из них, а это был Солоник со своим  помощником,  остались  у  мащин.
Остальные  вошли  в  помещение.  От  напарника   Солоник   отличался   менее
внушительными габаритами. Он больше походил на респектабельного  бизнесмена,
чем на "бригадира" или "быка" из команды, прибывшей учинять разборку. Модный
дорогой костюм дополнял легкий плащ,  перекинутый  через  руку.  Его  вполне
можно было принять за патрона, рядом с которым находился телохранитель.
   Охранники  частного  предприятия  "Бумеранг",  обеспечивавшие  порядок  у
торговых  рядов,  тут  же  сообщили  о  подозрительной  команде  в  милицию.
Оперативники прибыли быстро. Это были три сотрудника управления  специальной
службы при ГУВД Москвы - майор Василий Цыцуштанов, капитан  Игорь  Нечаев  и
лейтенант Сергей Ермаков.
   На их просьбу пройти в офис охранной  фирмы  для  проверки  документов  и
выяснения личностей двое отреагировали совершенно спокойно.  И  неизвестные,
сопровождаемые тремя милиционерами, соблюдая обоюдную  вежливость,  спокойно
взошли на порог офиса. В  дверях  они  еще  услужливо  уступали  друг  другу
дорогу.
   Алексей   Прошунин,   старший   оперуполномоченный   уголовного   розыска
Тимирязевского отдела внутренних дел, на территории которого происходили эти
события, прибывший на место происшествия в  составе  оперативно-следственной
группы, комментируя действия коллег, обратил внимание на то, что именно  это
спокойное  и  уверенное  поведение  неизвестных  больше   всего   расслабило
милиционеров:
   -  Они  не  предприняли  достаточного  минимума   мер   предосторожности.
Умышленно уводили подозрительных с людного участка в  закрытое  помещение  и
проиграли  в  скорости  реакции.  Как  только  дверь  закрылась,   один   из
неизвестных открыл огонь прямо из-под одежды. Он бил почти в упор, мгновенно
выведя из строя всех. Нечаев был ранен в  голову.  Ермаков  получил  пули  в
живот и в руку. Цыцуштанов - в спину, в бедро  и  в  запястье.  Еще  тяжелое
ранение получил "бумеранговец". Ни один из них даже не успел выхватить  свое
оружие, чтобы дать отпор...
   Уем не менее охрана рынка тут же попыталась взять ситуацию под  контроль.
Началось преследование. Один из преступников скрылся на автомобиле.  Другой,
отстреливаясь, пытался затеряться в толпе.
   - Идти за отстреливающимся, когда вокруг люди, очень сложно, -  рассказал
Андрей Демкин, сотрудник охранной фирмы "Бумеранг". - Стрелять на  поражение
невозможно из-за опасения попасть в кого-либо из посторонних,  разбегающихся
в панике. Преступнику же терять было нечего...
   Пытаясь оторваться от преследователей, Солоник серьезно  ранил  еще  двух
"бумеранговцев". Стрелял он профессионально, с двух рук,  по-македонски,  за
что и получил свое прозвище. Но и следовавшие за ним  дилетантами  не  были.
Охрана рынка в большинстве своем состояла из бывших  сотрудников  милиции  и
военных. Они-то и повисли на хвосте киллера.
   Солоник,  словно  таран,   прошел   через   торговые   ряды,   перемахнул
железнодорожную насыпь и, скорее всего, растворился бы  в  жилых  кварталах,
но... попал  на  территорию  объекта,  охраняемого  милицией.  На  его  пути
внезапно   выросли   два   сотрудника   межмуниципального   отдела    охраны
Северо-Восточного ОУВД.
   Опять - короткая перестрелка. Первый милиционер был тут же убит выстрелом
в голову. У второго появился редкий шанс - в  магазине  стрелявшего,  похоже
кончились  патроны.  Еще  бы,  ведь  позже  на  всем  протяжении  его   пути
представители оперативно-следственной группы будут подбирать  свежестреляные
пистолетные гильзы.
   Преследование закончилось так же  внезапно,  как  началось.  Пуля  попала
убегавшему в спину, пробив почку. От мощного болевого и травматического шока
Солоник выключился. Как записали  в  милицейском  протоколе,  у  преступника
изъяли 9-миллиметровый иностранный пистолет "глок"  и  в  тяжелом  состоянии
доставили в  институт  Склифосовского.  Сюда  же  несколько  бригад  "Скорой
помощи" привезли и других раненых. В операционной киллер  оказался  рядом  с
охранником, в которого стрелял.
   Из документов ГУВД Москвы:
   События на Петровско-Разумовском рынке начали разворачиваться в 15  часов
10 минут. Начальником дежурной части города спустя 20  минут  было  передано
циркулярное  сообщение  всем  дежурным  службам  милиции  по  обнаружению  и
задержанию автомашин, на которых подозреваемые в  преступлении  приехали  на
рынок, а затем скрылись. В результате принятых  мер  в  15  часов  40  минут
"Шевроле-Блейзер" с известными номерами  и  сопровождавшая  его  "ВАЗ-21099"
были  задержаны  сотрудниками  муниципальной  милиции  Северного   ОУВД.   В
автомашинах  находились  двое  неработающих  жителей  Москвы,   коммерческий
директор одной из фирм, двое охранников, вооруженных,  пистолетами  "ПМ",  с
радиостанциями. На оружие имелись разрешения. В 18 часов 25 минут  на  улице
Петровка была остановлена автомашина  "БМВ-325".  Ее  владелец  привлечен  к
проверке на причастность к событиям на Петровско-Разумовском рынке...
 
 
   Странный узник
 
   Личность киллера, загубившего водной перестрелке столько жизней - четверо
убиты сразу или скончались от полученных ран, трое стали инвалидами, - была,
установлена сразу же в ходе предварительного следствия. Задержанным оказался
бывший милиционер, осужденный за изнасилование, но сбежавший из заключения и
разыскиваемый за ряд других совершенных преступлений Александр  Солоник,  он
же - Саша Македонский, он же - Курганский Терминатор.
   После операции в институте Склифосовского, где врачи  буквально  вытащили
Солоника  сотого  света,  его  перевели  в  тюремную   больницу.   Продолжая
оставаться в тяжелейшем  состоянии,  можно  сказать,  блуждая  где-то  между
жизнью и смертью, Солоник сделал ряд  признаний,  которые  пролили  свет  на
несколькс резонансных преступлений. Он взял на себя по  крайней  мере  сразу
несколько  -  убийств:  лидера  ишимской  группировки   Николая   Причинина,
столичного уголовного авторитета Вячеслава Ваннера по кличке Бобон, воров  в
законе Калины (Виктора Никифорова) и  Глобуса  (Валерия  Длугача).  Поползли
слухи,  что  его  же  почерк  прослеживался  в  заказных  ликвидациях  Отари
Квантришвили,  председателя  благотворительного  фонда   социальной   защиты
спортсменов  имени  Льва  Яшина,  Николая  Лихачева,   директора   правления
"Россельхозбанка", Ильи Медкова, президента банка "ДИАМ"...
   Этот список можно продолжить и дальше, но благоразумнее остановиться.  По
мнению специалистов, учитывая тяжесть лишь последнего преступления, Солонику
так  или   иначе   грозила   высшая   мера.   Поэтому   при   складывающихся
обстоятельствах, без иллюзий оценивая свое положение, он вполне мог взять на
себя грехи соратников по киллерскому промыслу, тем самым уводя следствие  на
ложный путь. Одновременно зарабатывал себе  ореол  великомученика  в  глазах
криминального  братства,  а  в  общественном  мнении  набирал  очки  этакого
супергероя.
   Как сегодня известно, например, со слов адвоката и  автора  двух  книг  о
знаменитом киллере,  вышедших  в  издательстве  "Эксмо",  Валерия  Карышева,
который в течение полугода встречался с Александром Солоником в  "Матросской
тишине", тот очень хотел, чтобы о нем написали книгу.  Даже  начал  готовить
материал для этого, наговорил на несколько аудиокассет свои мысли,  задумки,
возможно, признания в совершенных преступлениях. В конце  концов  преступник
любого  ранга  когда-то  приходит  к  той  черте,   когда   ему   необходимо
исповедаться если не перед Господом Богом, то хотя бы перед людьми.
   В одном из своих выступлений в средствах  массовой  информации  начальник
МУРа Виктор Голованов так охарактеризовал этого человека: "Солоник  шустрый,
тренированный,  но  суперменом  его  сделали  журналисты.  Он   никогда   не
признавался в убийствах Квантришвили и Калины. О том,  что  именно  он  убил
Глобуса, мы знали и по этому поводу искали его. Когда он был  при  смерти  и
уже не было смысла врать,  он  признался,  что  убил  авторитета  бауманской
группировки Бобона. Сделал это в  интересах  курганской  братвы,  с  которой
никогда не терял контактов".
   Не будем ни соглашаться с Головановым, ни опровергать его мнение  о  том,
что супермена из Солоника сделали газетчики и  телевизионщики.  Обратимся  к
фактам и событиям. А  они  таковы,  что  в  "Матросской  тишине"  киллер  по
прозвищу Македонский пробыл ровно столько,  сколько  потребовалось  ему  для
восстановления пусть не былой, но достаточно хорошей физической формы  после
тяжелого ранения и операции. А как известно, чтобы спасти ему жизнь,  врачам
пришлось удалить одну почку.
   Как только Солоник понял, что самое страшное позади, что жить  он  будет,
его показания изменились. Теперь он с большей охотой рассказывал не о  своих
делах, не о том, кого и за  сколько  убивал,  а,  например,  об  оружии.  Об
устройстве   отдельных   стрелковых   систем   и   тактико-технических    их
характеристиках. О преимуществах одних пистолетов или винтовок перед другими
мог говорить часами. Не меньше времени он уделял  здоровью.  Сам  разработал
специальную зарядку для реабилитации организма  после  операции  в  условиях
тюрьмы. С нее начинал  каждый  новый  день.  Еще  он  попросил  программы  и
учебники  английского  языка,  за  изучение   которого   взялся   с   полной
серьезностью.
   Адвокат Солоника Валерий Карышев признавал, что его клиент обслуживался в
тюремной одиночке по высшему разряду. В камере  были  компьютер,  телевизор,
холодильник и многое другое. Эти предметы далеко  не  первой  для  арестанта
необходимости попадали к  нему  через  администрацию  после  соответствующим
образом официально оформленного обращения - просьбы заключенного и резолюции
тюремного начальства. Даже обеды ему  доставлялись  из  дорогих  ресторанов.
Денег на все это люди с воли не  жалели.  Таким  странным  был  этот  узник,
который, похоже, с самого начала был уверен, что долго здесь не задержится.
   Связи на воле обеспечили ему не только безбедное существование в  тюрьме,
но и многое другое. Еще на  арестантских  нарах  этот  человек  готовился  к
будущим делам. Иначе зачем ему было учить язык. Даже если  вместо  расстрела
суд вынес бы ему в приговоре длительный срок  заключения,  то  в  местах  не
столь отдаленных для общения больше бы подошло совершенствование диалекта по
"фене", а не английского. Выходит, уверен был,  что  пригодится,  а  значит,
уверен был, что окажется на свободе.
 
 
   Побег
 
   Из документов МВД:
   5 июля 1995 года в 1 час 40 минут младшим  инспектором  отдела  режима  и
охраны Сахаровым на посту N 29 девятого режимного  корпуса  было  обнаружено
отсутствие постового младшего сержанта Меньшикова. При обследовании  группой
резерва помещений этого корпуса  в  одиночной  камере  N  938  не  оказалось
заключенного Солоника, арестованного  Московской  городской  прокуратурой  4
октября 1994 года...
   Один из сотрудников 9-го спецкорпуса прапорщик  М,  о  событиях  июльской
ночи рассказал более подробно. С его слов выходило, что уже с вечера  в  той
смене  начались  неприятности.   Из-за   сердечного   приступа   одного   из
заключенных, камера  которого  находилась  в  непосредственной  близости  от
одиночки Солоника, охране пришлось  дважды  вызывать  врача.  После  второго
врачебного вызова дежурному по  корпусу  доложили  об  отсутствии  на  месте
младшего сержанта Меньшикова.  Он  потребовался,  чтобы  по  указанию  врача
помочь вынести из камеры арестанта, находившегося в тяжелом состоянии.
   Когда   сердечника   отправили   в   лазарет,    обстановка,    казалось,
нормализовалась. Было  уже  около  часа  ночи,  прапорщик  М,  отправился  с
проверкой в обход особо важных камер. Заодно он решил отыскать Меньшикова  и
всыпать ему по первое число за халатное исполнение  служебных  обязанностей.
Заглянув через глазок в камеру N 938, прапорщик  ничего  подозрительного  не
обнаружил. Дверь была крепко заперта, а заключенный Солоник спал,  укрывшись
с головой одеялом.
   Обход территории уже заканчивался, а нерадивого младшего  сержанта  нигде
не было. Вдруг М. увидел, что обычно надежно закрытая решетка, преграждающая
вход в прогулочные дворики, оказалась распахнутой чуть не настежь. Дальше  -
хуже. Следующее заграждение тоже оказалось открытым. Прапорщик  выбрался  на
крышу. Здесь и нашел подтверждение самым страшным своим опасениям. За прутья
решетки был пристегнут мощный альпинистский карабин,  от  которого  вниз  по
стене убегал прочный реп-шнур. Его нижний конец доставал до  крыши  бытовки,
стоявшей уже вне тюремного заграждения. С нее без особого труда  можно  было
спуститься на улицу Матросская тишина.
   Значит -  из  спецкорпуса  совершен  побег.  Кто?  Камеры  самых  опасных
преступников прапорщик проверил лично. Вроде на месте  находились  все,  кто
мог отважиться сделать подобное.
   Тщательная проверка всех  тюремных  апартаментов  была  проведена  личным
составом  резервной  группы,  которая  вскоре  по  тревоге  прибыла  в   9-й
спецкорпус. Тут и было установлено, что в камере N 938, за надежно  запертой
дверью, на нарах вместо заключенного лежит лишь  имитация  тела  из  искусно
свернутого матраца. Еще в углу на полу нашли пустую коробку из-под  патронов
к "браунингу". Арестованного Александра Солоника нигде не было. Вместе с ним
исчез в эту ночь младший сержант Сергей Меньшиков. Среди  его  личных  вещей
тоже обнаружили много интересного, например, точно такой же  карабин,  каким
был пристегнут к ограждению крыши альпинистский шнур.
 
 
   Фиктивный грек
 
   Из розыскной ориентировки:
   В ночь с 4 на 5 июля  из  следственного  изолятора  на  улице  Матросская
тишина совершил побег Александр  Викторович  Солоник,  1960  года  рождения,
обвиняемый в целом ряде тяжких преступлений. Самое нашумевшее из них - бойня
на вещевом рынке у станции  метро  "Петровско-Разумовская"  6  октября  1994
года, когда он хладнокровно расстрелял из  пистолета  несколько  сотрудников
милиции и охранной фирмы.
   Приметы разыскиваемого: рост средний, глаза карие,  волосы  русые,  носил
усы и бороду. Был одет в синий спортивный  костюм,  черную  рубашку  (или  в
зеленую клетчатую), черные джинсы, серую кофту, обут в коричневые ботинки.
   Есть предположение, что вместе с ним бежал в качестве соучастника младший
сержант  Сергей  Александрович  Меньшиков,  1974   года   рождения.   Особые
приметы...
   Однако все меры, предпринятые по перехвату беглецов, результатов не дали.
Специальными группами  правоохранительных  органов  были  проверены  явочные
квартиры в Москве  и  Кургане.  Экипажам  международных  линий  выдали  фото
Солоника. Эффекта  никакого.  Тишина.  И  этого  следовало  ожидать.  Органы
сработали  по  накатанной  схеме.  Беглец  поступил  так,  как   предпочитал
действовать всегда - нестандартно. Он не стал хорониться в  родной  берлоге,
не стал тут же делать ноги за кордон, а рванул в ближнее зарубежье.  Ни  для
кого не секрет, что достать преступника оттуда бывает гораздо  сложнее,  чем
из самого дальнего. И получилось так, что вместо востока или запада, где уже
встали плотные кордоны, Солоник направился на юг.
   Братва позаботилась о том, чтобы с документами у него все было в порядке.
Ему сделали поддельный общегражданский заграничный паспорт якобы обрусевшего
грека, уроженца Тбилиси. Это с его-то классически  славянской  физиономией?!
Но как оказалось, при некотором макияже это даже не бросалось в глаза.
   Говорят, фиктивный грек оказался в  "родных"  местах  чуть  ли  не  через
несколько часов после побега из сизо. Несколько дней  пробыл  в  Тбилиси,  а
затем спокойно улетел в Афины. По слухам,  вскоре  его  видели  в  одном  из
шикарных греческих ресторанов  в  кругу  курганских  и  ореховских  братков.
Шумная компания торжественно отмечала вызволение с арестантских  нар  своего
дорогого корешка.
 
 
   Щеголь из Германии
 
   Из автобиографии милиционера Солоника А. В.:
   Закончив школу, поступил в Курганский строительный техникум. В 1978  году
был призван в армию. Срочную службу  проходил  в  ГСВГ.  В  запас  уволен  с
должности  командира  танка.  Увлекался  спортом,   борьбой.   Выступал   на
соревнованиях, занимал призовые места. Выполнил  норму  первого  разряда  по
классической борьбе...
   В Курган из Германии Солоник возвратился настоящим щеголем. Оказалось,  и
на скромную сержантскую получку при желании можно прикупить кое-какие модные
шмотки. Пусть не все на нем было  с  иголочки,  но  даже  это  в  российской
глубинке смотрелось в диковинку. В  длинном  кожаном  пальто  и  широкополой
шляпе он выглядел довольно шикарно и тянул на  преуспевающего  интеллигента,
возвратившегося из успешной заграничной  командировки.  Уже  тогда  он  умел
подавать себя.
   Великолепные армейские характеристики открыли дорогу в  милицию.  Солоник
устроился сотрудником патрульно-постовой службы.  Женился.  Вскоре  родилась
дочь. На работе его ценили. И не случайно. Он не пил,  не  курил,  постоянно
держал себя в хорошей  физической  форме.  Отличался  дисциплинированностью,
исполнительностью, настойчивостью.
   Крепкому, отчаянному парню ничего не стоило и в одиночку, голыми  руками,
раскидать  местную  шпану.  Оружия  патрулям  тогда  и  не  выдавали.   Даже
"спецсредство" - резиновая дубинка - появилось в Кургане лишь  тогда,  когда
Солоник со дружбой  в  органах  распрощался  навсегда.  А  тогда  -  ему  бы
радоваться жизни, делать карьеру, но... Все портила единственная слабость  -
слабость к прекрасному полу.
 
 
   Карьера и юбки
 
   Александр любил жену, но ничего не мог поделать с собой и гулял с другими
женщинами. А законную и единственную это не устраивало.  Начались  скандалы.
Совместная жизнь стала невыносимой  мукой.  Они  разошлись.  В  личном  деле
появилась не  очень  хорошая  страничка.  В  удачно  складывающейся  карьере
получился сбой. Надо было поправлять ситуацию. Солоник женился  второй  раз,
чтобы еще раз попытаться примерить на себя личину примерного  семьянина.  На
какое-то время ему это удается. Начальство это оценивает, и  его  направляют
на учебу в Высшую школу милиции в Горький (Нижний Новгород).
   Вот только выучиться на офицера ему так и не удалось. Не прошло  и  года,
как его отчислили из "вышки". А вернувшись домой, он обиделся и  вовсе  ушел
из органов. В те времена для  этого  мало  было  одного  рапорта.  Увольняли
только по дискредитации звания милиционера. Здравомыслящие люди на гражданке
и в органах воспринимал ли подобную запись  в  личном  деле  соответственно.
Поэтому  он  без  особого  труда  и  рекомендаций   устроился   работать   в
автохозяйство горздравотдела.
   В 1984 году в Кургане проводилась кампания по укреплению рядов  советской
милиции наиболее преданными  и  достойными  кадрами.  Райком  комсомола  дал
Солонику путевку в органы. Он вновь облачился в милицейскую форму,  на  этот
раз с погонами старшего сержанта.  Служить  попал  в  роту  вневедомственной
охраны на вакантную офицерскую должность. Судьба в который  раз  давала  ему
шанс. А он вновь не воспользовался им. Опять подвела старая слабость.
   Во  время  ночного  дежурства  поздно  вечером  подвозил  домой  знакомую
продавщицу. Пока напарник рулил,  а  потом  отлучился  на  некоторое  время,
Александр прямо на заднем сиденье патрульного "УАЗа" закрутил любовь.  Чтобы
товарищу было не так обидно, он и ему хотел устроить, так  сказать,  быстрый
секс без отрыва от производства. Не получилось. Подружка  заартачилась.  Для
групповухи она еще не созрела.  Все  закончилось  скандалом.  Начальству  на
Солоника была написана докладная записка. Его уволили за аморалку.
 
 
   Насильник с кладбища
 
   На этот раз Александр выбрал  себе  самое  "хлебное"  место  -  устроился
могильщиком на кладбище. Зарабатывал здесь неплохо. Вскоре  купил  "Жигули".
Его  жизнь,  казалось,  наконец-то  складывается  благополучно,  хотя  бы  в
материальном плане.  И  вдруг  его  арестовывают.  Обвинение  предъявляют  в
изнасиловании. Это  здорово  напоминает  хорошо  срежиссированную  подставу.
Потерпевшая пишет заявление через  полтора  года  после  инцидента.  И  весь
материал обосновывается только на ее показаниях.  Однако  этого  оказывается
достаточным, чтобы суд вынес приговор - к восьми годам лишения свободы.
   Солоник с подобным исходом дела согласиться не мог, не  в  его  это  было
характере. Поэтому он решается на отчаянный  поступок,  побег  изпод  стражи
прямо из зала  суда.  После  оглашения  приговора  он  просит  разрешения  у
председательствующего проститься с женой. Тот  в  просьбе  не  отказал,  дав
конвою  соответствующее  указание.  Солоник  покинул  место  подсудимого   и
направился  к  женщине.  Тут  следовало  бы  уточнить,  что  в  здании  суда
зарешеченными были лишь окна первого этажа.  Зал  заседания,  где  оглашался
приговор, находился на втором.  Солоник  не  замедлил  воспользоваться  этой
ситуацией. Оказавшись почти напротив окна, он внезапным приемом сбил  с  ног
ближнего охранника, резким броском выбил раму и  вместе  с  ней  вылетел  на
улицу. Ловить его там было некому. А когда пришедший в себя конвой  выскочил
следом, беглец успел скрыться.
   Все меры, предпринятые к задержанию сбежавшего, по горячим следам  ничего
не принесли. Пустыми оказались и последующие поиски, засады  в  местах,  где
мог появиться Солоник. Беглец канул, словно в воду. Лишь  через  три  месяца
его следы появились в Тюмени. Сигнал об этом  был  передан  от  милицейского
осведомителя. Стало известно, что  Солоник  записался  к  врачу-косметологу,
чтобы избавиться от особых примет - намеревался удалить родинку над  верхней
губой и татуировку в виде короны на руке.
   Задерживали его прямо на приеме у  врача.  Оперативники  подготовились  с
учетом предыдущих проколов.  В  группу  захвата  включили  наиболее  крепких
ребят. Расчет построили на  внезапности.  И  это  сработало  безукоризненно.
Солоник вновь оказался на скамье подсудимых, а потом отправился в  места  не
столь отдаленные. Можно сказать, что с  отдаленной  периферии,  из  Западной
Сибири, он переехал ближе к  центру.  Отбывать  наказание  его  отправили  в
пермскую зону.
   В колонии  усиленного  режима  бывшему  менту  и  насильнику  приготовили
"горячий" прием. Говорят, по рекомендации воров его хотели  "опустить".  Как
известно, блатные не очень-то жалуют  тех,  кто  постоянно  доставал  их  на
свободе, а потом и вовсе отправил за колючую  проволоку.  На  представителей
статьи 117 УК здесь взгляд тоже своеобразный, мол, на свободе ты трахал кого
хотел, а здесь тебя будут иметь все, кто захочет.
   Разборки с новеньким долго ждать не пришлось. В один  прекрасный  день  с
десяток зеков окружили Солоника.
   - Был ментярой. Теперь петухом заделаешься... - хихикнул кто-то.
   Александр мгновенно подобрался в тугую пружину. К подобному  исходу  дела
он был готов. В руке коренастого крепыша матово и грозно  в  скупом  отсвете
тусклой электрической лампы блеснул металлический прут.
   - Замочу любого. Только троньте... - Он постарался встать так,  чтобы  за
спиной, кроме стены, никого  не  было.  Нешуточная  угроза  на  какойто  миг
остановила готовившихся к нападению. Они в растерянности переглянулись. Но и
отступать было нельзя. За неисполнение "воровского наказа" спрос  будет  еще
строже, можно и вообще жизни лишиться.
   - Бей мента! - хриплая команда тут же погасла среди массы тупых и  мощных
ударов, стонов, мата и других изысканных проклятий.
   Солоник выстоял в этом поединке за честь и жизнь. Лагерной медицине  было
над чем работать. Досталось, конечно, и Александру. В лазарете ему  наложили
около двадцати швов. Голова и тело напоминали почти настоящую отбивную. Зато
больше его трогать никто не посмел. Он вырвал себе такую привилегию.
 
 
   Лохматый глухарь
 
   Как он вел себя в зоне? Вкалывал  и  тренировался  до  седьмого  пота.  В
отличной спортивной форме держал себя постоянно, несмотря ни  на  что.  Этим
только  вызывал  раздраженность  и   озлобленность   уголовного   окружения.
"Выслуживается легавый", - только и слышался вокруг злой шепот.  Но  открыто
противоречить ему уже боялись.
   Оценив завоеванный авторитет, администрация назначила его  бригадиром.  К
Солонику стали лучше относиться,  доверять.  Это  было  как  нельзя  кстати.
Александр готовил побег. Однако информация об этом, видимо,  дошла  до  кого
следует. Его перевели в другую колонию.
   В начале 1990 года Солоник перебрался еще дальше  на  запад,  оказался  в
ИТК-8 Ульяновского областного УВД. В сопроводиловке в графе  особые  отметки
жирно было  выведено:  "Особо  опасен,  склонен  к  побегу".  Тем  не  менее
администрация колонии и охранники в возможность побега верили меньше, чем  в
то, что братва когда-нибудь его все же прикончит. Перехватываемые "ксивы"  и
"малявки"  доносили  именно  такую  информацию.  Ведь  к  позорным  в  среде
уголовников прозвищам "глухарь" (бывший милиционер, отбывающий наказание)  и
"лохматый"  (лицо,  совершившее  изнасилование)  добавилось   еще   одно   -
"бык-рогомет" (хорошо работающий на производстве). Уже наличие у осужденного
одной из этих кличек могло превратить отбытие наказания в  сплошную  муку  и
принести массу унижений. С Солоником подобные номера пока не проходили.
   И вот однажды на очередной перекличке при выходе из промзоны  заключенный
Солоник не отозвался. "Замочили", - прошелестело по рядам. "Неужели все-таки
убили?" - озадачилось начальство. Начались поиски мертвого  тела.  Но  нашли
совершенно  не  то,  что   искали   -   сварочный   аппарат,   брошенный   в
канализационном колодце, и еще  изодранный  бушлат  с  номером,  оставленный
рядом в качестве визитки.
   Как восстановили потом картину бегства местные дознаватели, первоначально
в узкий  лаз,  прорезанный  в  трубу  с  нечистотами  с  помощью  сварочного
аппарата,  Александр  пытался  втиснуться  в  бушлате.   Несколько   попыток
оказались безуспешными, лишь превратили верхнюю  одежду  в  лохмотья.  Тогда
беглец остался только в легкой робе. В ней он все же  протиснулся  в  лаз  и
проделал путь длиной почти в километр через вонь, грязь, смрад и фекалии...
   Труба уходила под внешнее ограждение и дальше, далеко за территорию  ИТК,
а значит, на волю. Ради этого стоило потерпеть и пострадать.
   Теперь, уже во второй раз, Солоник был  объявлен  в  розыск.  Но  никаких
вестей о нем не было. Исчез бесследно? Не совсем так.
   Отдельные  отголоски  о  его   деяниях   нет-нет   да   и   доходили   до
правоохранительных органов.
 
 
   Как стать Терминатором?
 
   По одной из версий, оказавшись на свободе, Александр сразу  отправился  в
Тюмень. Там надлежало свести счеты  со  старыми  "друганами",  с  теми,  кто
заложил его уголовному розыску. В пользу этого говорит то, что не  прошло  и
двух месяцев после его побега из зоны, как в сибирском городе на берегу Туры
был убит местный авторитет Николай Причинин.
   Сам Солоник о  своей  причастности  к  смерти  Причинина  на  допросах  в
"Матросской тишине" ответил так: "Я тогда отлеживался...  Вдруг  среди  ночи
вваливает Причина со своей  братвой.  Говорит,  что  они,  мол,  загуляли  в
ресторане, случилась драка, дошло до ножей. Ну и теперь им надо на  скорости
убраться из города. "Давай ключи от своей тачки", - и  руку  тянет.  Я  ему:
"Остынь. Какую машину? Ты же на ногах не стоишь. Дружки тоже пьяные чуть  не
в стельку..." Тут его опричники на меня полезли. Пришлось  ствол  достать  и
одному - рукояткой, другому - тоже. Разбросал. Причине по лбу досталось..."
   Возможно, признание киллера было обычной бравадой. Не  он  один  поступал
подобным образом. Есть прием: напускать вокруг своего имени побольше мыльных
пузырей, авось среди братвы авторитета прибавится, крутости.
   Только такой шарм меньше всего укладывался в характер  Солоника.  У  него
впереди чаще было дело. Он и себя держал постоянно в железных тисках воли. В
каком бы положении ни находился - на нелегальном или еще как, - каждый  день
для него начинался с десятикилометрового кросса и  тренировок  с  тяжестями,
отработки ударов и приемов, упражнений в  стрельбе.  Всегда  старался  найти
возможность для посещения тира. По одной из версий  с  Сергеем  Меньшиковым,
обеспечившим  ему  побег  из  "Матросской  тишины",  Александр  как  раз   и
познакомился именно в тире.
   О разборках Солоника в Тюмени есть и другая байка.  Однажды  он  запросто
завалился  на  сборище  местной  братвы  и  посоветовал,   чтобы   не   было
неприятностей, выплатить ему сто тысяч  баксов  в  качестве  отступных.  Кто
такой Македонский из Кургана, тогда  еще  не  все  знали.  Ему  посоветовали
побыстрее унести ноги, мол, хватает и своих крутых. Александр ноги унес.  Но
через несколько часов вернулся.
   На этот раз он предъявил уже ультиматум: либо деньги,  либо  к  утру  два
местных авторитета превратятся в сосульки. На дворе  была  в  разгаре  зима.
Ночь. Они в лесу в легкой одежонке подвешены на манер  кедровых  шишек.  Где
именно? Об этом знает только он. Если будут сами искать, то найдут не раньше
чем к утру, но уже не живых, а ледышки.
   Братва подергалась, проверила  информацию  и  выложила  баксы  по  полной
программе.
   Однако круче всего  Солоник  развернулся,  когда  выбрался  на  столичный
простор. Как оказалось, здесь на профессию,  которую  он  избрал  для  себя,
спрос был, как никогда, высоким. Пришлось выполнять заказы чуть не  по  всей
стране. Говорят, например, что его почерк прослеживается в заказном убийстве
воров в законе в Сочи. Тогда  на  сходке  "законники"  постановили  наказать
изменника из "пиковых". Выполнявший заказ киллер  перестарался  и  прикончил
еще двоих за компанию.
   Но это все версии и слухи, а их в деле Солоника столь же  много,  сколько
было у него врагов. Он сам" признавался, что их больше, чем  друзей.  Потому
образ жизни вел скрытный, замкнутый. Никто никогда точно  не  знал,  где  он
находится.  За  четыре  года   нелегальной   жизни   на   него   многократно
расставлялись сети!
   Трижды он уходил буквально из-под самого носа милицейского спецназа. Один
из  таких  случаев  приключился  в  подмосковном  Зеленограде.   Информаторы
донесли, что Солоник снимает квартиру по такому-то адресу и в, данный момент
дома. Туда нагрянули  с  обыском.  Пусто.  Взяли  лишь  "небольшой"  арсенал
киллера: автомат "АКС-74У",  винчестер,  спортивную  винтовку  с  оптическим
прицелом, пистолеты "глок", "ТТ", "таурус" и противотанковый гранатомет. Сам
он ушел через балкон. Перелез в квартиру  рядом  и  через  соседний  подъезд
спокойно вышел на улицу.
 
 
   В эпицентре смертельного смерча
 
   Из криминологического исследования ВНИИ МВД РФ:
   С наступлением 90-х москвичей стали старательно приучать  к  стрельбе  на
улицах, как и к политике. Вспомним только штурм "Белого дома"  и  телецентра
Останкино, многочисленные криминальные налеты,  Бандитские  разборки  стали,
частым явлением. Серий таинственных заказных убийств обрывали многие  жизни.
Жертвами киллеров становились  политические  деятели  и  журналисты,  мелкие
коммерсанты  и  маститые  банкиры,  воры  в   законе   и   авторитеты.   Шел
беспрецедентный передел жирного столичного пирога  между  старыми  и  новыми
течениями криминального мира.
   Эту свару дополняли дрязги между славянскими  и  кавказскими  преступными
группировками. Для Александра Солоника и подобных ему  специалистов  настала
самая что ни на есть золотая пора.  Конкретно  специалисты  с  Петровки,  38
убедительно доказали причастность Македонского из Кургана лишь  к  отдельным
убийствам,  например  вора  в  законе  Глобуса.  Они   вычислили   буквально
подетально, как все происходило. Нашли  человека,  который  продал  Солонику
карабин о оптическим прицелом. Выявили и задокументировали множество  других
улик. Во время отсидки в "Матросской тишине" неоднократно  вывозили  киллера
на место преступления  для  проведения  специальных  следственных  действий.
Говорят, тогда оперативники и Солоник облачались в бронежилеты. Глобусовская
братва тоже охотилась на убийцу. Была опасность нападения с  целью  мести  и
устранения наемника.
   По одной из версий, между Глобусом и Сильвестром  разгорелся  спор  из-за
ночного клуба "Арлекино". Разрешился  он,  как  сейчас  известно,  в  пользу
последнего, но это при внешнем знакомстве с проблемой. Корни же ее  залегали
гораздо глубже.  В  разразившейся  славянско-кавказской  криминальной  воине
Глобус  принадлежал  к  последним.  С  его  смертью"  мало  что  изменилось.
Противостояние осталось. Возможно,  именно  из-за  этого  позже  взлетел  на
воздух и сильвестровский "Мерседес-600".
   Вокруг "Арлекино" переплелись интересы  курганских  бандитов,  имеющих  с
ореховцами общие дела,  и  Глобуса,  за  которым  стояла  еще  и  бауманская
группировка.  Поэтому  вторым  ходом  нападавший  стало  оттирание  в   тень
авторитета бауманцев Бобона, правой руки Глобуса. Курганские  на  его  место
прочили архангельских  братьев  Браун.  Планировалось,  что  с  их  приходом
группировка сменит ориентацию. Братьев срочно вытащили в столицу. В доме  на
Мосфильмовской улице у  них  должна  была  состояться  стрелка  с  одним  из
представителей  будущих  сторонников.  При  выходе  из  лифта  их   в   упор
расстреляли тз автомата.
   Безопасность Браунов обеспечивали курганские, в том числе непосредственно
Солоник. Когда выходили из квартиры, он буквально на  мгновение  задержался.
Братья уехали на лифте. Солоник, догоняя подопечных, спускался  по  лестнице
пешком.  В  это  время  внизу  раздалась  стрельба.  Случившееся   покушение
Александр отнес больше на свой счет - месть за Глобуса. Это  подтолкнуло  на
более решительные действия. Его жизнь давно уже  складывалась  по  принципу:
победил тот, кто упредил.
   Бобона накрыли в тире  на  Волоколамском  шоссе.  Организующие  поддержку
курганские прибыли на место загодя. В бетонном заборе была  проделана  дыра,
через которую стрелок потом уберет авторитета. Но в последний момент Солоник
все переиграл. Он заявил:  "Через  дыру  будет  стрелять  боец,  выполняющий
отвлекающие действия". Так и получилось.
   Когда "Форд" с бауманскими зарулил во  двор,  огонь  был  открыт  с  двух
направлений: через дыру и  с  крыши  металлического  гаража  за  забором.  С
верхней  точки  из  автомата  прицельно  бил  Македонский.   Бобон   и   его
телохранитель были убиты на месте.
   Позже, на следствии в тюрьме, Солоник показал, что он и его люди  задолго
до убийства Бобона начали за ним слежку, вели его, вычисляли  и  отслеживали
все маршруты. Выбирали место, где удобнее провести операцию  по  устранению.
Одно  время  бауманский  авторитет  оказался  под  двойным   наблюдением   -
оперативников и людей Солоника. Милиционеры второго  "хвоста"  не  заметили.
Зато они успели почти вовремя к тиру. Если бы не они. Македонский  успел  бы
убрать единственного  свидетеля  -  владельца  гаража.  Внезапное  появление
оперативников вынудило срочно ретироваться. Он спрятал ствол в чехол  из-под
теннисной ракетки и скрылся.
 
 
   Агент секретной команды
 
   Существует версия, что Александр Солоник был не просто киллер-одиночка, а
глубоко законспирированный агент секретной команды бывшего КГБ СССР.  Именно
этим якобы объясняется многое в его биографии, что,  казалось  бы,  обычному
смертному просто не по силам. Да, его путь неординарен и в простые рамки  не
вписывается. Только три побега из-под стражи уже говорят о  многом.  И  если
как следует осмыслить все это,  появляется  много  вопросов,  на  которые  и
сейчас ответов нет.
   Предположим, что первый побег из зала суда - чтстая случайность.  Человек
в состоянии аффекта и не на такое способен. Это подтвердит  любой  психолог.
Солоник в тот момент испытывал сильное душевное  волнение.  Он  считал  себя
невиновным. Этот тезис пытался доказать в судебном заседании. Не получилось.
Тогда он в сердцах бросил, что с  таким  же  успехом  его  можно  судить  эй
изнасилование судьи (председательствовала на процессе женщина). Ему  на  это
было сказано, чтобы вел себя соответствующе. Он совсем сорвался и выкрикнул,
что при первой же возможности, пусть для  этого  придется  даже  убежать  из
тюрьмы, он обязательно  вернется  и  уж  тогда  в  самой  извращенной  форме
позабавится с председательницей. И будет это такая же  игра  в  кошки-мышки,
как сейчас в суде. Только роль кошки исполнит он.
   Со вторым побегом -  сложнее.  Откуда  мог  узнать  простой  зек  систему
подземных коммуникаций: каким образом и  куда  они  ведут  и  выведут  ли  к
желанной свободе? Другая позиция. Представим лишь на миг  человека,  который
по сплошному дерьму полз около километра в узкой  трубе.  Весь  ободрался  в
этом неудобном и не предназначенном для передвижения человека лазе, провонял
и т, п. Говорят,  собаки,  пущенные  по  его  следу,  из-за  резкого  запаха
отказались работать. А как через это прошел человек? Скорее  всего,  у  него
имелись  для  этого  какие-то  приспособления,  например,   противогаз   или
респиратор. Это предположение никто не  опровергал  и  не  проверял.  Зачем?
Возможно, именно для того, чтобы дотошный опер или следователь не  докопался
до того, чего знать ему было не положено.
   Когда наконец-то  беглец  выбрался  из  канализационного  коллектора,  он
выглядел далеко не лучшим образом. Как и куда в  таком  виде,  идти  дальше?
Значит, кто-то обязательно  должен  был  его  встретить,  чтобы  привести  в
нормальное состояние. Иначе его сразу бы задержали. Народ вокруг зоны ушлый.
О странном прохожем тут же сообщил бы куда следует.
   Местные из бывших зеков это непременно и с большим удовольствием  сделали
бы только за то, что он "глухарь", что  не  пришелся  он  по  душе  "честным
арестантам". А вокруг зоны всегда есть отличные  длинные  уши.  Выходит,  их
кто-то предусмотрительно подрезал или нейтрализовал каким-то иным способом.
   А еще вспомним драку в камере, когда "честные арестанты" хотели  опустить
"лохматого". Откуда в руке  Содоника  появился  металлический  прут?  Это  в
режимной-то зоне, где за каждым  глаз  да  глаз,  где  охранники  обыскивают
заключенных чаще, чем их кормят и поят.
   С третьим побегом, из "Матросской тишины", и вовсе непроницаемая туманная
завеса. Быть может, время покажет, кто помог организовать очередной рывок на
свободу. Пока же остается лишь вернуться к известным фактам.
   Мать  охранника  из  "Матросской  тишины"   рассказала   о   сыне   много
загадочного, когда в 5 утра 5 июля в  дверь  позвонили  и  незнакомый  голос
произнес: "Извините, милиция. По  поводу  вашего  сына,  Сергея  Меньшикова.
Ночью он пропал с поста..." А потом около десяти дней в  квартире  сидели  в
засаде оперативники.
   Из протокола допроса Р. С. Меньшиковой:
   Последнее время Сергеи часто называл себя  монахом.  Он  не  стремился  к
развлечениям, не пил... Много читал книг, в  основном  фантастику,  кошмары,
боевики. Любил смотреть такие же фильмы... До денег не  был  жадным.  Но  их
всегда ему не хватало. Перед получкой у кого-то занимал, у меня просил...  С
самого начала Сергей рос тихим, спокойным мальчиком. Никогда и ни с  кем  не
дрался. Запугать его, наверное, можно было. Он в  детстве  всего  боялся.  В
армии только окреп немного. Служил он в Вологде, во внутренних войсках...  В
тюрьму работать пошел, думаю, из-за нужды, из-за меня. Однажды сказала  ему,
что квартиру разменяю (Меньшиковы  жили  в  двухкомнатной  квартире  типовой
16-этажки в Марьино). Не могу  его  содержать,  тяжело.  Он  как  раз  почти
полгода не работал. Его в милицию все звали, на  патрульно-постовую  службу.
Приглашения присылали прямо домой. Сергей на них никак не реагировал. Ничего
в тот день мне не сказал,  а  спустя  два  дня  вдруг  заявил:  "Все,  мама,
успокойся, я подписал контракт на три года и буду работать в  милиции".  Вот
только форму ему дали, как в армии. Спросила, почему?  Он  тогда  признался,
что устроился в тюрьму. Там платят больше...
   Еще мать  рассказала,  что  с  началом  его  службы  по  контракту  стали
раздаваться  какие-то  странные  телефонные  звонки:  "Трубку  беру  -   там
молчание. Я - але. А там мой голос слушает кто-то  и  молчит.  Потом  кладет
трубку - короткие гудки". Такие же звонки были, когда в квартире  находилась
засада. Потом, примерно через неделю, прекратились.
   В одном из материалов "Криминальной хроники"  Леонида  Шарова  приводятся
воспоминания человека, тоже секретного агента  спецподразделения  "С-7".  Он
пишет:
   "Я помянул Сашу Солоника. По-христиански. Когда сообщили о его  смерти  в
Афинах. Но помянул на всякий случай, не будучи слишком уверенным в том,  что
найденный мертвец - Солоник.
   Я знал его. Но не как "Александра Македонского" и не как "Суперкиллера" -
это, если так можно сказать, внешние его клички. В тренировочном  зале,  где
нам присваивали квалификацию профессиональных убийц, за ядовитость характера
его прозвали Мухомором. И вправду,  многие  хотели  его  съесть,  а  кончали
погостом... То, что Солоник имел отношение к бывшему КГБ, очевидно для всех,
кто дал себе труд хотя бы немного поразмыслить над  фантастической  историей
его побега из "Матросской тишины". Он не был  оперативным  агентом.  Он  был
исполнителем - одним из лучших..."
 
 
   Упакованный Мухомор
 
   Из информации Интерпола:
   В лесу, в окрестностях Афин, 1 февраля  1997  года  сотрудники  греческой
полиции обнаружили полиэтиленовый мешок, в котором был труп  человека  около
165 сантиметров  ростом.  Его  смерть  наступила  примерно  сутки  назад  от
удушения  удавкой.   Предположительно   жертвой   является   находящийся   в
международном  розыске  Александр  Солоник  (Россия),  1960  года  рождения,
уроженец города Кургана, без определенного места жительства...
   Личность убитого (удаленного из  полиэтиленового  пакета)  по  отпечаткам
пальцев идентифицирована. При обыске  по  месту  жительства,  на  вилле  под
Афинами, найден паспорт на имя гражданина СССР, грека,  уроженца  Тбилиси...
Другие документы на фамилию Солоника. Он действительно  сделал  пластическую
операцию нижней челюсти и носа...
   Из  показаний  соседей  было  также   установлено,   что   незадолго   до
исчезновения Солоника к нему на виллу приезжала девушка из России. Однако по
факту убийства допросить ее не удалось. К моменту обнаружения  трупа  объект
скрылся в неизвестном направлении...
 
 
   Пропавшая королева
 
   Она сказала родителям  и  друзьям,  что  уезжает  на  неделю,  а  исчезла
навсегда.  Это  случилось  в  самом  начале  1997   года.   На   продолжение
рождественских каникул в Грецию победительницу  конкурса  "Мисс  Россия-96",
королеву красоты, девятнадцатилетнюю фотомодель престижного  агентства  "Ред
старз" Светлану Котову пригласил  ее  поклонник,  бизнесмен  из  Афин  некто
Владимир Кесов. Но как выяснилось впоследствии, таковым он  значился  только
по последним документам, например греческому  паспорту.  Позже  криминалисты
скажут, что паспорт  был  искусно  подделан.  По  настоящему,  которым  этот
человек предпочитал не пользоваться,  это  был  Александр  Солоник,  опасный
преступник, объявленный в международный розыск за ряд тяжких преступлений, в
том числе и убийства.
 
 
   Страшная находка
 
   Как  утверждает  молва,  в  Греции   есть   все.   Кроме   организованной
преступности - вносят  поправку  местные  полицейские.  Делают  это,  скорее
всего, отнюдь не бескорыстно. Цель при  этом  преследуется  государственного
масштаба, чтобы не отпугивать многочисленных туристов, стремящихся  побывать
на землях Древней Эллады. Ни для кого не секрет - средства от международного
туризма составляют немалую часть  местного  бюджета.  Вот  только  последнее
время грекам все  сложнее  удается  выдерживать  соответствующую  марку.  И,
похоже, братва из бывшего СССР взялась им в этом здорово помешать.
   Наиболее значительным именно в этом  плане  выдался  1997  год,  когда  в
окрестностях Афин в феврале был  обнаружен  труп  российского  киллера  N  1
Александра Солоника. А потом в начале мая в афинском  же  пригороде  местный
житель, выгуливавший своего четвероногого питомца, нашел нечто такое, о  чем
незамедлительно поспешил сообщить в полицию.
   Когда стражи порядка прибыли на место, то обнаружили следующее. Из  земли
выглядывал угол большого дорожного чемодана.  Исходивший  от  него  запах  и
привлек собаку. Когда странную находку  раскопали,  то  ей  поразились  даже
эксперты, многое повидавшие за  время  своей  работы  не  для  слабонервных.
Прикрытое  широким  банным  полотенцем,  пропитанным  кровью,   в   чемодане
находилось расчлененное женское тело. Отдельно в вещевом мешке были закопаны
голова, кисти рук, части ног. Возможно, убийцы хотели схоронить это где-то в
другом месте, чтобы затруднить идентификацию жертвы, однако  им  кто-то  или
что-то помешало.  Не  исключено,  что  душегубы  торопились  и  им  пришлось
пренебречь первоначально задуманным. Так ли все было на самом деле,  сегодня
не столь важно.
   Греческой полиции удалось установить, что в чемодане были найдены останки
туристки из Москвы, пропавшей три месяца назад. Об этом тут  же  сообщили  в
посольство.  А  затем  информация  была  получена  и  в  МВД   России.   Для
окончательного опознания на землю Древней Эллады отправились родственники  и
российские специалисты из правоохранительных органов. Страшное предположение
подтвердилось - убитой являлась  Светлана  Котова,  победительница  конкурса
"Королева красоты" - "Мисс Россия-96".
 
 
   Любовница или наложница?
 
   Рассказывали, что Светлана и Александр познакомились в Москве,  в  казино
"Арлекино". Это случилось некоторое время спустя после  побега  Солоника  из
тюрьмы.  Ажиотаж  его  поисков  угас  еще  не  настолько,  чтобы   проявлять
беспечность, но он, пренебрегая  осторожностью,  вновь  стал  появляться  на
людях. Вот только, что общего могло возникнуть у  восходящей  фотомодели,  в
силу профессиональной  необходимости  призванной  всегда  быть  на  виду,  с
матерым преступником, вынужденным вести образ  жизни  хищника,  на  которого
объявлена чуть ли не настоящая охота. Солоника,  сбежавшего  из  "Матросской
тишины", искали не только представители  правоохранительных  органов,  но  и
бандиты, жаждавшие его крови. И, судя по всему, таких было немало.
   Однако Солоник, оказавшийся в таком незавидном положении, так и оставался
тем, кем был. Даже пригласив Светлану Котову якобы отдохнуть  и  развлечься,
он одновременно готовился к очередной акции. Рассказывая  перед  отъездом  о
своих планах подругам на работе,  девушка  поделилась,  что  не  всю  неделю
пробудет в Греции, а на два дня съездит еще и в Рим.
   Кстати,  по  информации  конфиденциального  источника,  как  раз  в   Рим
суперкиллер собирался для выполнения нового  заказа.  Возможно,  даже  хотел
использовать при этом девушку  как  прикрытие.  В  тени  антуражного  блеска
"Королевы красоты" иногда легче всего скрываться. Вероятна и  такая  версия,
что девушку можно было использовать как приманку. Не стоит  исключать  и  ее
косвенной или какой-либо  иной  причастности  к  планам,  которые  вынашивал
киллер. Он мог просто запугать девушку, чтобы она стала послушным орудием  в
его руках.
   Только, скорее всего, Светлана знала этого человека не как убийцу, а  как
преданного поклонника,  преуспевающего  греческого  бизнесмена,  выходца  из
России. Именно под такой легендой Александр-Владимир несколько раз  прилетал
в Москву, уже находясь в международном  розыске.  К  этому  времени  Солоник
несколько изменил внешность. А  рисковать  он,  похоже,  любил  всегда.  Как
всегда, он испытывал и слабость к прекрасному полу.
   Именно из-за запутанных отношений с женщинами у него не сложилась карьера
милиционера. Не без участия женщины он получил свой первый срок.  И  тем  не
менее  он  всегда  относился  к   представительницам   прекрасной   половины
человечества  как  настоящий  джентльмен.  Говорят,  он  поддерживал  ровные
отношения с первой женой, помогал ей материально. На день  рождения  или  по
другому какому поводу мог послать своей избраннице огромную корзину  цветов.
И под натиском изысканных его ухаживаний, подкрепленных дорогими подарками и
большими деньгами, трудно было устоять.
   Для девятнадцатилетней же девушки, еще не  обладающей  должным  житейским
опытом, такой кавалер мог показаться прямо принцем из сказки. Розовую пыль в
глаза Солоник умел пускать, как никто другой. Он  был  настоящим  ловеласом.
Добиваясь признания, проявлял не только настойчивость, последовательность  и
целеустремленность, но и напускал таинственность и был изобретателен. Яотому
вполне возможно, что первоначально  королева  стала  его  любовницей,  а  уж
потом, возможно, и наложницей.  Именно  такой  расклад  и  предопределил  ее
участь.
 
 
   Обреченный свидетель
 
   По основной версии  следствия,  Солоник  встретил  свою  смерть  от  руки
знакомого ему человека. На его теле не  было  обнаружено  следов  борьбы.  А
удавка на шею скорее всего была накинута изза спины, когда он  меньше  всего
ожидал этого. Его палачом мог стать кто-то из курганских братков. У них были
причины для этого. Например, Солоника  считали  причастным  к  покушению  на
Андриана Асатряна.  Последнее  время  между  ними  наметились  неприязненные
отношения, хотя оба принадлежали к одной преступной группировке.
   Основное подозрение греческих  полицейских  концентрировалось  на  фигуре
некоего Сергея Кашлева, тоже принадлежащего к курганским авторитетам. Но  он
мог действовать не сам, а через своих  "быков".  Как  предполагали  афинские
сыщики, непосредственными  исполнителями  "мокрого  дела"  могли  быть  двое
бандитов, известных как Дима и Джим.  В  пригороде  Афин  полицейские  нашли
брошенную легковушку. Эти двое пользовались  ею,  взяв  напрокат.  В  салоне
находился целый арсенал огнестрельного оружия. Произошло это буквально сразу
после убийства. Однако самих Диму  и  Джима  задержать  не  удалось.  Скорее
всего, оба сразу покинули страну.
   Вместе с тем никто не исключал такого расклада, что сбежавшие исполнители
убийства ничего общего с курганскими не имели. Но даже  в  этом  случае  это
были  не  случайные  люди,  а  известные  убитому.  Он  не  ожидал  от   них
неприятностей, а уж тем более такого коварства. Кто они? Установить  сложно.
Преступный круг, в котором вращался известный киллер, был достаточно  широк.
Он выполнял заказы не только единомышленников, но и врагов.
   Обстоятельства вполне могли сложиться таким образом, что сам Солоник  мог
стать заложником ситуации. Враги знали о его привязанности к  новой  пассии.
Не секрет, что  был  он  человеком  влюбчивым.  А  победительница  конкурса,
признанная "Королева красоты", значит  многое.  Отдельные  столичные  газеты
представляли  этот  роман  как  сенсацию  на  любовно-сексуальном   поприще.
Приключения королевы  расписывались  в  самых  ярких  красках,  мол,  она  и
титула-то смогла достичь лишь потому, что ее вовремя и к месту подложили под
кого следовало. Якобы она была  неравнодушна  в  первую  очередь  к  дорогим
машинам, подаркам, а уже потом к  партнерам,  которые  за  всем  этим  были.
Однако этот газетно-сенсационный шарм был  чистейшей  информационной  уткой.
Коллеги по работе в агентстве "гед старз" отзывались  о  Светлане  с  полным
пиететом. Это была  действительно  очень  красивая,  но  скромная  и  добрая
девушка.
   Тогда если предположить, что именно высокое  чувство  толкнуло  навстречу
друг другу этих двух разных людей, то  враги  не  замедлили  воспользоваться
этим. По свидетельствам очевидцев,  Солоник  встретил  Котову  в  аэропорту.
Потом они проехали к нему на виллу. Именно оттуда Светлана звонила в  Москву
и сообщила родителям, что добралась нормально и у  нее  все  хорошо.  А  как
развивались дальше события, предположить несложно.
   Вероятнее всего, трагедия и разыгралась на вилле.  Здесь  королева  стала
заложницей при нападении  убийц.  Спасая  ее,  Солоник  подставил  себя.  Он
безропотно отдался  в  руки  смертельного  врага.  Дальше  все  просто.  Его
прикончили. Труп упаковали соответствующим образом и вывезли  на  то  место,
где он и был до поры схоронен. Потом, когда ситуация  этого  потребовала,  о
свершившемся поставили в известность правоохранительные органы.
   Однако со свидетельницей, которая из-за своей  доверчивости  и  житейской
неопытности  сыграла  роль  приманки,  тоже  необходимо  было  расправиться.
Сделать это следовало так, чтобы опознать ее не  смогли.  По  крайней  мере,
если и опознали бы, то не сразу.
   Если в первом случае киллерам необходимо было подтверждение  выполненного
задания, как это бывает при заказных  убийствах,  то  второе  ни  по  какому
прейскуранту оплате не подлежало. Это была помеха. Потому концовка  и  стала
такой. Светлану убили,  а  потом  ее  тело  было  расчленено.  После  убийцы
упаковали останки и попытались вывезти с виллы, чтобы  окончательно  замести
следы.
   Но если первая часть этого кровавого замысла прошла успешно, то чемодан и
вещевой мешок с частями тела по какой-то причине вывезти машиной не удалось.
Видимо, убийц что-то спугнуло, или им пришлось отказаться от первоначального
плана из-за изменившихся обстоятельств. Тогда они вынуждены были  избавиться
от своего груза как можно быстрее. Тяжелую и страшную ношу оттащили подальше
от людных мест и закопали на пустыре, метрах в трехстах от виллы. Там жертва
пролежала около трех месяцев, пока на  чемодан  не  наткнулся  бдительный  и
законопослушный собаковод. А столь длительному сокрытию следов  преступления
отчасти еще способствовали  местные  климатические  условия,  сухой  воздух,
каменистая почва.
   Но есть и еще одна версия кровавой драмы близ Афин. Это версия  имитации.
Как известно, опознание расчлененного трупа проводилось  через  три  месяца.
Специалисты же подтвердят, что даже в  холодильниках  морга  с  безжизненным
человеческим телом происходят  необратимо-неотвратимые  процессы.  Опознание
таких останков при использовании простых методик проблематично.  Вероятность
успеха почти пятьдесят на пятьдесят.
   Теперь поразмыслим, прикинув, что Светлана
   Котова ни в какую группу риска не входила и, скажем, ее "пальчики"  ни  в
каких картотеках не регистрировались. На ней  не  было  ничего  такого,  что
могло бы облегчить идентификацию и сделать ее однозначно  утвердительной.  А
сложных экспертиз по полной программе, как всегда, не проводилось. Напомним,
что это достаточно дорогое удовольствие. У российских же  правоохранительных
органов часто денег не хватает даже на выплату  денежного  содержания  своим
сотрудникам. Тут, как говорится, не до жиру - быть бы живу.
   Можно  сказать  и  о  том,  что,  чем  сложнее  экспертиза,  тем   больше
возможности для подтасовки результатов. При  тех  же  финансовых  средствах,
которыми располагал Солоник,  ему  ничего  не  стоидо  потратить  на  личную
безопасность необходимую круглую или квадратную сумму в  любой  валюте.  Кто
знает, возможно, суперкиллеру и в самом деле осточертела  жизнь  по  законам
джунглей. Когда он встретил  девушку,  которую  действительно  полюбил  всем
сердцем, он поставил на всей своей  прошлой  жизни  огромный  жирный  крест.
Когда любишь, готов на любые жертвы. Решилась исчезнуть из этого мира и  его
избранница...
 
 
   С "МАФИЕЙ" НА БАМПЕРЕ
 
   Красивый, выполненный под ретро лимузин дефилировал по московским  улицам
с каким-то  особым  шиком.  Еще  бы!  На  месте  государственного  номера  с
замысловатым буквенно-цифровым рядом читалась вызывающая надпись: "Мафия"  -
крупно и помельче - "Бруклин. США".
   - Стой! - Бдительный гаишник  схватился  за  полосатый  жезл,  передвинул
поудобнее на грудь, стянутую броником, автомат.  Мало  ли  что  может  быть.
Однако автомобиль не увеличил скорость, не  попытался  улизнуть.  Он  плавно
приткнулся  к  обочине.  Из  открывшейся   двери   показалась   ухмыляющаяся
физиономия водителя-кавказца:
   - Что случилось, командир? Мы ничего не нарушили...
   - Проверка документов. - Инспектор, не теряя бдительности, был уже рядом.
   Однако с бумагами все оказалось в норме. Более того, даже надпись "Мафия"
была оформлена должным образом,  то  есть  все  это  значилось  в  купчей  и
таможенной декларациях, мол, данный автомобиль имеет отличительную  табличку
следующего содержания...
   Никакого криминала не было. Оказывается, в международной  практике  такое
допустимо, особенно в США, откуда легковушка и прибыла к нам. Как принято  у
них, регистрировать транспортное средство можно под любым набором цифр, букв
и т, д. Главное, оформить все надлежащим образом. Тем более  что  отведенное
на перерегистрацию время еще не прошло.
   - Счастливого пути!  -  Инспектор  привычно  козырнул  и  вежливо  вернул
документы водителю. - Встречу с такой отличительной  табличкой  в  следующий
раз, будете платить штраф за нарушение правил регистрации...
   - Зачем обижаешь, командир? В ГАИ еду, оформлять, - перебил  кавказец.  -
Мы законов не нарушаем.
   Только покривил он душой. Уже  утром  следующего  дня  шикарная  иномарка
оказалась арестованной, как и все те, кто в ранний час путешествовал в  ней.
Причиной, повлекшей за собой столь печальные  последствия,  оказалось  самое
что ни на есть грубое нарушение закона.
 
 
   "Украли известную целительницу..."
 
   Поздним вечером в дежурной части  ГУВД  Москвы  зазвонил  телефон  прямой
связи.
   - Что у вас в городе творится? - раздался в трубке  негромкий  голос,  по
интонации  которого  чувствовалось,  что  его   обладатель   привык   больше
повелевать,  чем  выполнять  указания  других.  -  Вы  знаете,  что  пропала
известная целительница... Есть подозрение, что ее украли  кавказцы  с  целью
получения выкупа...
   Через несколько минут об  этом  было  известно  начальнику  регионального
управления  по  борьбе  с  организованной  преступностью.  И  вскоре  спешно
созданная оперативная группа приступила к разработке пока скупых сведений  о
похищении.
   Как стало известно включившимся в поиски операм, исчез не один,  а  сразу
два человека. Две женщины, две  подруги.  Одна  действительно  целительница,
сотрудница медицинского кооператива. Другая - работница туристического бюро.
Обе женщины обеспеченные, получающие жалованье не только в рублях,  но  и  в
СКВ.
   Какова цель похищения?  Версий  много  -  Возможно,  нападение  какого-то
маньяка.  Возможно,  вымогательство.  Возможно...   Отрабатывали   все.   Но
постепенно круг поиска сужался. Имеющиеся небогатые сведения больше склоняли
в пользу версии того самого высокопоставленного чинуши, что  преступник  или
преступники  решили  сорвать  куш  на  состоятельных  дамах.   Значит,   они
непременно так или иначе заявят о себе.
   Выяснилось, что в тот  злополучный  вечер  подруги  собирались  навестить
знакомую. Встреча была  назначена  на  вечернее  время,  после  работы.  Как
предполагалось, в гостях рассчитывали остаться с  ночевкой.  Позвонили,  что
выезжают, и вышли на улицу.
   У метро на Ленинградском проспекте решили: лучше поймать попутную  тачку,
чем тащиться в душном, переполненном в час "пик" метро. И первая же  попытка
увенчалась успехом. Перед женщинами затормозила шикарная иномарка. За  рулем
- сговорчивый южанин.
   Только тронулись, как водитель остановился. На тротуаре  голосовали  двое
мужчин.
   - Земляки, надо взять, - не принимая во внимание женских  возражений,  он
подсадил попутчиков.
   Дальше обыденные события быстро переросли в криминальные.
   - Сидеть тихо, если хотите остаться живыми! - с явным кавказским акцентом
произнес один из подсевших. Для убедительности он поводил  пистолетом  перед
лицами напуганных женщин. - Сделаем, как надо, не обидим...
   Поколесив по улицам, иномарка (а это была уже знакомая легковушка ретро с
табличкой "Мафия") остановилась у подъезда дома. Предупредив  женщин,  чтобы
не делали  глупостей,  похитители  препроводили  их  в  квартиру.  При  этом
постарались сделать так, чтобы ни с кем из жильцов не встретиться.
   Однако долго на этой стоянке не оставались. Переговорив несколько  раз  с
кем-то по телефону, водитель-кавказец что-то бросил на своем языке землякам.
Все встали, и женщинам было предложено следовать с ними дальше.
   Следующим пунктом заточения подруг оказался гостиничный номер строящегося
филиала известного столичного отеля. Было не совсем понятно: похитители либо
запутывали следы, либо перестраивались по ходу ранее намеченного плана.  Тем
не менее, к чести кавказцев, а это оказались чеченцы, они вели себя довольно
тактично, посягнув лишь на личную свободу женщин и на  их  деньги.  Подругам
сразу сказали, что цель их похищения - получить за них  приличный  куш.  Как
посчитали преступники, обе женщины довольно обеспечены  и  имели  далеко  не
бедных родственников. Их посадили не в случайную попутную  машину,  а  долго
выслеживали, выбирая удобный момент.
   Ночью в дверь гостиничного номера постучали:
   - Проверка паспортного режима...
   В  коридоре  застыли  в  напряжении  несколько  крепких  фигур.  Форсируя
события, уточнять, сколько человек в  номере,  вооружены  ли,  не  стали.  В
союзницах была внезапность.  Могли  ли  предполагать  преступники,  что  так
быстро РУОП выйдет на них? Конечно, нет. Они еще даже  не  успели  позвонить
родственникам о похищении, не определили сумму выкупа.
   Дверь  открылась  почти  тут  же.  Пока  опешивший,  полусонный  охранник
приходил в себя, группа захвата была уже в номере.
   - Заложниц освободили без сопротивления,  -  рассказал  начальник  отдела
РУОПа, непосредственно участвовавший в операции. -  Находившийся  в  комнате
охранник сопротивляться и не думал. Во всей  этой  истории,  если  подходить
почеловечески, его даже жаль. Он тоже своего рода жертва.  Поясню:  сельский
мужик, можно сказать, только спустившийся с  гор.  В  Москву  приехал  жизнь
посмотреть и себя показать. Вместо этого вляпался в криминальную историю,  с
легкой руки земляков став соучастником преступления...
   С его  слов  выходило,  что  с  этой  компанией  он  встретился  утром  в
гостинице. Как и полагается, хлебосольно отметили это  событие.  Потом  было
предложено покататься на машине по Москве.
   - Подарки  родным  купишь  в  самых  лучших  магазинах,  -  сказал  новый
знакомый. - Я тебе их все покажу. Денег мало? Помогу заработать, если  и  ты
поможешь...
   До чего люди доверчивы! Они больше  привыкли  встречаться  с  порядочными
людьми и не имеют даже малейшего иммунитета  против  негодяев.  А  ведь  как
легко и просто оказаться затянутым в болото, из которого очень трудно  потом
выкарабкиваться. Заметил, что куда-то не туда направляются новые  друзья,  и
остановить их нет возможности. Останься  до  конца  порядочным  человеком  и
сообщи о готовящемся преступлении, чтобы  другие  не  пострадали.  Недостает
мужества уйди просто в сторону. Но неужели  так  трудно  набрать  "02"?!  Уж
там-то разберутся, как лучше помочь.
   Где остальные? На этот вопрос у охранника ответа не было.  Тем  не  менее
той же ночью задержали и других  участников  похищения.  Все  они  оказались
представителями солнечной Чечни. Все без постоянного  места  работы.  Все  в
Москве временно и проживали в гостиницах, среди беженцев, у друзей. Все  без
определенных занятий, так сказать, из категории тех, кто  от  скуки  на  все
руки - только бы за деньги. Все прямо или  косвенно  пользовались  "крышами"
коммерческих структур. Все ребята  такие  же  крутые,  каких  все  больше  в
последнее время в городе.
   Задержана была и машина, на которой похитили женщин. Потерпевшие опознали
и  ее,  и  тех,  кто  находился  в  ней.  Но  каково   же   было   удивление
представительниц прекрасного пола, когда оперативник, организовывавший очную
ставку, обратил их внимание на табличку "Мафия", которая открыто красовалась
на бампере легковушки под ретро.
   - Ой, теперь обязательно буду на номера машин обращать внимание, - только
и сказала одна из женщин.
   - И никогда не сяду в ту, где за рулем джигит, - поддержала другая.  -  А
всем подругам накажу, чтоб не были дурами и не садились в первый  попавшийся
"Мерседес"...
   - Да и не "Мерседес" это вовсе, - поправил даму опер. - Но  какая  в  том
разница? Ездить с незнакомыми - только себе дороже...
   Около года, пока шло следствие, в одном из  дворов  столичного  ГУВД  как
вещдок простояла шикарная иномарка  под  ретро.  Так  и  не  обнаружился  ее
настоящий владелец. Джигиты за  рулем,  управлявшие  оригинальной  тачкой  с
оригинальной надписью вместо номеров, имели  на  то  лишь  доверенность.  Но
когда стали наводить справки по доверенности, все в ней оказалось липой. Вот
так, ничем, и закончилась эта история с "Мафией"  на  бампере.  Хотя  почему
ничем?  Все  участники  похищения  получили  причитающееся.   Наказание   им
определил состоявшийся через некоторое время суд.
 
 
   ПОКЛОННИК ПРЕКРАСНОГО И БЛАГОРОДНОГО
 
   Укрепленная дверь выглядела неприступной. За ней хозяин жилья  чувствовал
себя в полной безопасности. Потому открывать ее не собирался. Мой дом -  моя
крепость. И плевать он хотел на то, что на лестничной  площадке  не  бандюки
какие-то, а самые  настоящие  блюстители  порядка,  и  не  простые,  а  цвет
столичного ГУВД - специальный отряд быстрого реагирования (СОБР).
   - Откройте, милиция! - в который уже раз повторил старший группы захвата.
- Мы знаем, что вы дома.  Не  вынуждайте  ломать  дверь.  У  меня  ордер  на
арест...
   - Да видел я вас всех... - донеслось наконец из  квартиры.  -  Хрен  меня
возьмете. Здесь два заложника, бабы. Вы дверь кончаете, а я их...
   Это драматическое событие  развернулось  в  апреле  1995  года  в  центре
Москвы, на Петровке, 19.  Специальная  группа  СОБРа  проводила  оперативное
мероприятие по задержанию особо опасного преступника, подозреваемого в  ряде
убийств, Сергея Мамсурова, больше известного под кличкой Мансур (не путать с
Майсуром Шелковниковым, тоже кличка Мансур, одним из лидеров  люберецких.  -
Авт.), крестного отца обширного криминалитета центральной части Москвы.  Так
его брали в последний раз.
   А впервые Мансур засветился милиции из-за финансовой махинации, связанной
с  куплей  и  продажей  компьютерной  техники.  Было  это  почти   на   заре
перестройки. Тогда в оперативных разработках уголовного  розыска  он  скорее
проходил как "сын благополучных родителей", а не как "преступный авторитет".

 
   Сын благополучных родителей
 
   Первые стихи он написал  в  школе,  посвятив  их  длинноногой,  угловатой
однокласснице. По ней сходили с ума все парни. Сергей не был исключением.  В
то время он редко чем выделялся среди сверстников. Хотя нельзя сказать,  что
был обычной серой личностью. Сергей обладал живым умом, любил читать  книги,
отдавая предпочтение  стихам  и  философским  трактатам,  вместо  популярной
поп-музыки  чаще  слушал  классику.  Чтобы  не   быть   тряпкой,   занимался
единоборствами. Это способствовало  воспитанию  характера,  силы  воли.  Так
считал отец, капитан первого ранга, преподаватель военной  академии.  Сергей
ходил в секцию модной  борьбы  дзюдо.  Даже  добился  определенных  успехов,
говорят, выполнил норму мастера спорта.
   После  школы  сын  благополучных  родителей  поступил  в  университет  на
престижный экономический факультет. Возможно,  помогла  ему  в  этом  выборе
мать. Она работала там же преподавателем. Сегодня это не суть важно.  Сергей
стал студентом. И надо сказать, учился неплохо. Способности  и  задатки  для
того были. Вот только не всегда они использовались во благо.
   Например, с математической точностью он  рассчитал  несколько  комбинаций
для  преферанса.  Они  классно  выручали,  когда  в  студенческой   компании
засиживались за картами чуть не ночь напролет.  Выигрыши  случались  невесть
какие, велика ли стипендия, но это были живые карманные деньги! А  когда  их
больше, чем  у  тех,  среди  кого  вращаешься,  как  оказалось,  они  давали
определенную власть над чужими слабостями и  пороками.  Ими  при  желании  и
некотором умении можно было удобно манипулировать уже в своих интересах.
   Серьезные  отклонения  от  общепринятой  нормы  случились,  когда   среди
Сергеевых знакомых появился некто Ленчик Завадский, профессиональный игрок в
карты.
   По одной из версий, среди студенческой молодежи этот катала подбирал себе
"живца". Выискивал парня посмышленнее, "обувал" его. Прием  был  испытанный,
но в исполнении мастера  срабатывал  абсолютно  безотказно  и  без  ощущений
какого-либо подвоха, - дать "живцу" выиграть, разжечь его азарт и  алчность,
а потом в один миг вернуть  все,  да  еще  сделать  проигравшегося  партнера
вечным должником.
   Потом Ленчик выводил "должника" под своим неусыпным контролем на  рыбешку
покрупнее. Она "клевала на живца" и... оставалась без чешуи,  без  хвоста  и
без головы. В таком виде только - прямехонько на сковороду.
   По другой - оба как равноправные партнеры встретились в узком  кругу  под
крышей Краснопресненских бань.  Сергей  и  несколько  спортсменов  оказались
здесь  после  тренировки  в  спортзале.  Обжигающим  парком  сняли  с   тела
физическую усталость. Потом для полноты  ощущений  решили  пощекотать  нервы
острой, азартной игрой. Компания для этого подобралась как нельзя лучше: уже
известный Ленчик, Олег Коротаев, бывший боксер  с  международным  именем,  а
теперь друг и телохранитель Завадского; Федор Ишин, вор в законе  по  кличке
Федя Бешеный; еще одна  занимательная  фигура  -  Отари  Квантришвили,  тоже
профессиональный игрок, и Сергей Мамсуров,  студент.  А  ставкой  в  игре  -
красивая женщина.
   Можно сказать, с этой встречи образ сына благополучных родителей начинает
терять свою изначальную благопристойность. Ведь не случайно говорят:  с  кем
поведешься, от того и наберешься. Сергей набрался и стал отличным  картежным
каталой. Университет с экономическим  образованием  остался  в  прошлом.  Но
знания, полученные в студенчестве,  неожиданно  пригодились  в  настоящем  и
почти по прямому предназначению в будущем, с началом перестройки.
   К 1990 году тридцатилетний Сергей Мамсуров  был  уже  директором  частной
фирмы "Осмос". О том, как сколотил себе очень приличное  состояние  чуть  не
самого богатого в то время человека  в  Москве,  тоже  существует  несколько
версий. Вспомним две основные, которые, скорее всего, обе имели место.
   "Осмос" занимался поставками компьютерной техники. Из-за  рубежа  ввозили
ЭВМ готовой конфигурации, бывшие в употреблении или морально устаревшие. Там
они стоили копейки, а на нашем пустом рынке  их  "толкали",  с  баснословной
прибылью. Она еще больше увеличивалась, если по документам  все  проводилось
не готовыми изделиями, а комплектующими.
   Клиентами  были  как  отдельные  физические  лица,  имевшие  определенную
круглую сумму, так и юридические -  нарождающиеся  000,  ТОО,  АО  и  т,  д.
Компьютеры продавались и государственным предприятиям. Была, например, акция
по их скуке у населения, у тех, кто часто бывал в загранке, и перепродаже  в
учреждения госсектора по завышенной цене.
   Как раз после одной из таких  махинаций,  видимо  обмывая  щедрые  чаевые
хозяина, водитель Мамсурова - некто Бражников по кличке Банан,  в  ресторане
гостиницы "Украина" открыл стрельбу из  автомата.  Его  задержали.  Началось
разбирательство.  Из-за  этой  авантюрной   истории,   получившей   огласку,
засветился ответственный работник милиции  и  директор.  Его  предприятие  и
сотрудники  подверглись  тщательной  просветке  со   стороны   оперативников
уголовного розыска и специалистов по борьбе с экономической преступностью.
   Из документов МВД:
   В  результате  проверки  фирмы  "Осмос"  выявлены  не  только   серьезные
финансовые нарушения, но и махинации с огромными суммами денег теневиков,  в
том числе грузинских воров в законе. Установлено,  что  фигурант  (Мамсуров)
находится в разработке КГБ.  Комитетом  отрабатывается  его  причастность  к
попытке контрабандного вывоза из СССР через  таможенный  пост  Шереметьево-2
большой партии ювелирных изделий с драгоценными камнями в оправе из  желтого
и белого металла...
   Из воспоминаний Мансура, опубликованных в газете "Опасная ставка",  досье
на преступный мир:
   ... Фирму "Осмос" мы создали  еще  во  времена  кооперативов.  Занимались
продажей компьютеров. Нас обвинили в том, что мы  взяли  в  банке  кредит  и
якобы его похитили. Схема же была проста: нам не дали его  вернуть.  Ягод  с
лишним просидел в следственном изоляторе, но в конце концов был оправдан.  И
получилось так, что государство нанесло фирме очень немаленький  ущерб.  Его
надо было, по идее, возместить - раз оправдали. Но  никто  этого  делать  не
собирался. Но я и не горевал из-за этого. Во времена "Осмоса"  я,  наверное,
был самым богатым человеком в Москве.
   Стоит  подчеркнуть,  что  это  было   только   начало   90-х,   а   почти
беспроигрышное дело развалилось. Оно не дошло  даже  до  суда.  По  какой-то
причине следователь, в производстве которого  находились  все  документы  по
Мансурову, вдруг ушел в неплановый отпуск. Потом его внезапно отозвали. Дело
передали  другому  и  через  какое-то  время  приостановили.  Такая  чехарда
продолжалась до тех пор, пока директор "Осмоса" не оказался на свободе.  Как
и почему это случилось, так и остается загадкой.
 
 
   Авторитет
 
   "Мы знаем нашу силу, - сделал однажды признание Мамсуров. - Один  я  могу
организовать 200-300 "бойцов". И навести порядок. Однако  доводить  дело  до
греха не стоит..." Этим своим высказыванием Мансур как бы  подчеркивал,  что
принадлежал к крылу преступности  старой  формации,  которая  придерживалась
ориентации на  традиции,  культивируемые  ворами  в  законе.  А  тактика  их
поведения отличается от бандитской.
   Последним, как никому другому,  подходит  поговорка  -  против  лома  нет
приема, окромя другого лома. Недостаток преступного опыта, ума или  хитрости
и коварства отмороженные в своих действиях компенсируют тупой силой и реками
крови по поводу и без него. "Законники" берут подкупом и  другими  приемами,
неоднократно выверенными на беспроигрышность.
   Мансур работал как "законник", тоньше и интеллектуальнее, хотя сам  лично
к  ним  никогда  не  принадлежал.  На  арестантских  нарах   он   сидел,   и
неоднократно.  Уточним  только,  что  это  было  содержание  под  стражей  в
следственных изоляторах. Осужденным Мамсуров так никогда и не  был.  В  зоне
наказание не отбывал. Но не по этой причине он  не  "короновался".  Говорят,
такая  возможность  ему  представлялась,  и  не  раз.   Не   воспользовался.
Предпочитал остаться в тени. О себе говорил не иначе, как о  крестном  отце,
мол, это моя социальная функция. "Она мне подходит, и я ей, судя по всему, -
тоже".
   Но все это внешняя атрибутика, показная. Таким Мансур хотел  выглядеть  в
глазах окружающих. На самом же деле его спокойно можно сравнить с  волком  в
овечьей шкуре. Осуществляя разводки конфликтующих группировок, он действовал
крайне  жестко.  То  же  самое  можно  сказать  в  отношении  конкурентов  и
должников. Ни тех ни других он особо не жаловал.
   Из документов МВД:
   Как установило следствие, Мансур и его центральная группа  в  составе  14
человек обложили "налогом" вещевой рынок на территории спорткомплекса  ЦСКА.
Ежедневный преступный доход составлял более 5 миллионов рублей.  Действовали
рэкетиры под прикрытием охранной фирмы  "Секъюрити  "Форд".  При  задержании
вымогателей и  обыске  в  офисе  фирмы  изъято  2  автомата,  5  пистолетов,
несколько помповых ружей, бронежилеты,  около  25  кг  аммонала  (взрывчатое
вещество) и гранатомет.
   В марте 1992 года Сергей Мамсуров был арестован во второй  раз.  Операцию
по его задержанию проводил отдел по  борьбе  с  бандитизмом  МУРа.  Брали  с
поличным в момент передачи денег. Весь процесс был задокументирован. Имелось
заявление от  директора  ТОО  "Пирс".  При  таких  уликах  обвинение,  можно
сказать, разыгрывало беспроигрышную, козырную комбинацию. Что в результате?
   Просидев в  следственном  изоляторе  чуть  больше  двух  месяцев,  Сергей
Мамсуров вышел на свободу. Это ему обошлось в один  миллион  рублей  залога.
Интересная деталь: при задержании у крестного отца было описано наличности -
более трех миллионов рублей, 400 долларов и на сумму около десяти  миллионов
рублей изделий из золота: часы, перстни  (ими  был  унизан  чуть  не  каждый
палец), цепи и другие украшения. Как  признался  сам  арестованный,  мол,  к
благородному  металлу  да  еще  женщинам  он  испытывает  весьма  сильное  и
Постоянное чувство.
   Но была у Сергея и еще одна сильная  привязанность,  которая  все  больше
утверждала над ним свою власть. Он пристрастился к наркотикам. Как  в  любом
деле, и здесь взял круто. Употреблял сильнодействующие вещества. Предпочитал
героин или кокаин. И если блеск благородного металла возбуждал в  нем  азарт
умного и изоцюенного игрока и мошенника,  то  под  воздействием  дурмана  он
деградировал до равнодушного, способного  на  все,  на  любую  жестокость  и
насилие, преступника.
   Случалось, что совершал просто необдуманные шаги. Как тот, происшедший на
Ленинском проспекте, у бара "Какаду".
   - Ширка (наркотик) есть? - По стеклу  "Жигулей"  постучал  покачивающийся
человек.
   - Что? - не понял водитель.
   - Снежок (кокаин) есть?
   - Снежка ему не хватает... - водитель,  а  это  был  администратор  бара,
кивнул своим пассажирам, охранникам из  "Какаду".  Они  вышли  из  машины  и
обступили незнакомца.
   - Во нализался, - сказал один.
   - Надо помочь протрезветь, - добавил другой.
   - Того сугроба ему должно хватить, - кивнул администратор.
   Ближний крепыш схватил  покачивающегося  мужика  за  грудки,  но  тут  же
ощутил, как в живот уперся ствол.
   - Остынь, замочу! - В руке незнакомца, а им был Мансур, воронено  блеснул
совсем не игрушечный револьвер.
   - Ты, мужик, чо? Ошалел?
   - Где мужика увидел? - Мансур повел стволом вверх. - Знаешь, кто я?
   - Извини, без очков не рассмотрел.  -  Охранник  уже  пришел  в  себя  и,
применив прием, отбил руку с оружием в сторону. Грохнул выстрел. Пуля попала
администратору в левое бедро. Дико взвыв, тот завалился рядом с  "Жигулями".
Крепыш  тем  временем  окончательно  выкрутил  стрелявшему  руку  и  отобрал
револьвер.
   - Я Мансур! - взревел крестный отец.
   Но его уже мало кто слушал. На выстрел из  бара  выбежали  еще  несколько
охранников. Стрелка скрутили, надели  наручники.  Со  всех  сторон  на  него
сыпались тычки и удары. Кто-то вызвал "Скорую" и милицию. На удивление,  они
прибыли очень оперативно. Раненого  увезли  в  ближайшую  больницу.  Стрелка
через несколько минут доставили в ОВД муниципального округа "Донской", где и
была установлена его личность.
   Казалось, на этот раз Мансур надолго останется на арестантских нарах. Ему
инкриминировалось незаконное ношение оружия и его применение. Только за  это
можно схлопотать немалый срок. Более того, кроме стрельбы  у  "Какаду",  ему
предъявили обвинение в убийстве Леонида Завадского и его женщины.
 
 
   Последний рывок
 
   Из информации МВД:
   Завадский  Леонид,  1947  года  рождения,  уроженец   Бреста.   Постоянно
проживает в Москве.  Судим.  Отбывал  наказание  за  незаконное  хранение  и
ношение огнестрельного оружия (14-лет). В преступной среде имеет  авторитет.
Близко знаком с вором в законе  Япончиком.  Специализируется  на  незаконных
операциях с валютой и антиквариатом. Профессиональный игрок в карты,  другие
азартные  игры.  Места   постоянного   появления:   "Савой",   "Черри-клуб",
"Метелица", "Габриэлла".
   Мамсурова и Завадского связывало многое.  Не  один  "вертушок"  (афера  в
картах) вместе провернули.  С  началом  перестройки  занимались  коммерцией.
Потом  Сергей  ушел  в  охрану,  возглавил   "Секьюрити-Форд".   Со   старым
компаньоном связь не терял, активно помогая в выбивании не только  карточных
долгов. Преуспели от  такого  сотрудничества  оба.  Мамсуров  превратился  в
грозного Мансура. Завадский так и остался Ленчиком. Но звучало это уже более
уважительно. Не бросая карт, он внедрился в большой  бизнес.  Говорили,  что
участвовал в сбыте на Запад алмазов  и  нефти.  У  него  была  широкая  сеть
клиентуры в Сибири и на Урале, в Прибалтике и на Украине.
   В кругу своего уровня  Завадский  считался  очень  богатым  и  достаточно
могущественным человеком. Это и понятно. За деньги можно приобрести  многое.
А с выходом его в алмазно-нефтяной бизнес, по некоторым данным,  через  него
проходили просто колоссальные суммы как в рублях, так и в валюте. По  мнению
специалистов с Петровки,  38,  немереные  деньги  и  стали  причиной  гибели
Завадского, а еще -  конкуренция.  Он  вторгся  на  чужую  территорию.  Стал
претендовать на жирный кусок  соседа.  Но  даже  у  дворовой  собаки  нельзя
отобрать кость за просто так. Она покажет  зубы.  А  может  и  сразу  крепко
цапнуть. У Завадского противник был много серьезнее.
   Близкие к его окружению люди  считают,  что  первым  предупреждением  для
Ленчика явилось убийство Отари Квантришвили и Федора Ишина. Оба были  с  ним
постоянно на связи, составляли одну команду. Однако это был не  единственный
удар врага. В Нью-Йорке застрелили Олега Коротаева,  телохранителя  Ленчика.
Друзья  перевезли  тело  бывшего  боксера  через  океан  и   похоронили   на
Ваганьковском кладбище.
   После  понесенных  потерь  команду  Завадского  возглавил  вор  в  законе
Сибиряк. Но был задержан милицией и  вскоре  отправился  в  места  не  столь
отдаленные. И цепочка случайностей  или  закономерностей  продолжалась  даже
после смерти Ленчика. Два его компаньона были убиты в Венгрии.
   По всему выходило, что у объявившегося врага оказались достаточно длинные
и крепкие руки. Они повсюду доставали  тех,  кто  еще  имел  так  или  иначе
какое-то отношение к богатому наследству.
   Из откровений Мансура (газета "ОС"):
   ... Завадский за несколько часов до гибели со своей приятельницей  был  у
меня дома. По-моему, я не произвожу  впечатления  идиота,  который  в  таких
обстоятельствах пойдет на  дешевое  убийство.  И  тем  людям,  которые  меня
спросят, достаточно будет одного моего слова: не убивал. Да они и спрашивать
не будут. Ведь я-из стариков. А старикам не нужна  кровь.  Меня  подставили.
Кто? Я их называю отмороженными...
   Из документов МВД:
   Установлено, что Мансур у  себя  на  квартире  вел  переговоры  с  бывшим
компаньоном  по  поводу  крупной  суммы  денег.  Несговорчивого  собеседника
подручные "воровского положенца" приковали наручниками к трубе  отопительной
системы. В таком положении его несколько дней пытали и жестоко  избивали.  6
марта 1995 года коммерсанту удалось сбежать. Он показал, что  таким  образом
побывали в заложниках еще два бизнесмена. Не добившись от них денег,  Мансур
приказал их убить. Трупы были расчленены и  частями  вывезены  на  городскую
свалку, где бесследно скормлены бродячим собакам, обитающим  там  в  большом
количестве. Отсеченные кисти рук жертв  Мансур  самолично  сжег  в  домашнем
камине.
   Выходит, блефовал крестный отец, когда в своем интервью  газете  "Опасная
ставка" утверждал, что кровь ему не нужна?  Возможно,  на  почве  усиленного
потребления наркотиков он стал терять и образ человеческий?
   Последнее время Мансур часто и много пил. Говорят, мог, не вставая  из-за
стола, опорожнить до двух бутылок "Смирновской", а потом садился за  руль  и
отправлялся за зельем. К чему это  приводило,  можно  судить  по  известному
случаю у бара "Какаду".
   Мансур был обречен и прекрасно понимал это. Отчасти потому  незадолго  до
своей  кончины  предпринял  несколько  попыток  при  посредстве  журналистов
исповедоваться. Зачем это было ему нужно? Для поддержания былого имиджа  или
для очистки совести перед какими-то конкретными людьми? Эти и многие  другие
вопросы так и остались без ответов. Их он унес с собой.
   Сегодня можно в  одном  быть  уверенным  на  все  сто  процентов  -  даже
последние шаги были  строго  выверены  и  подчинены  главной  идее,  которой
Мансур, словно идолу, поклонялся и был предан лучшие годы жизни - пропаганде
"воровских традиций". Для этого  ему,  когда  сильно  наследил,  понадобился
чистый образ крестного отца. В газетных интервью он  и  получился  гордым  и
независимым, добрым и справедливым. Борец за святую идею - да и только.
   На самом же деле Сергей и его  подруга  Татьяна  последнее  время  крепко
сидели на игле. У Мансура стало плохо с психикой. Его преследовали кошмары и
видения. Он подозревал всех в предательстве,  перестал  кому-либо  доверять.
Ход исполнения порученного задания контролировал до такой  степени  дотошно,
что мог позвонить среди. ночи. Не исключено, что под воздействием дурмана им
было совершено немало глупостей. А "воровскому положенцу" их делать  нельзя.
Тут любая ошибка может стоить жизни.
   Последнее освобождение из-под стражи обошлось Мансуру значительно  дороже
предыдущего. Только в качестве залога пришлось выложить 20 миллионов рублей.
Конкретных улик против него не было. Ну а то, что ходил со стволом, так  кто
в наше время не ходит! И не его это был  револьвер,  а  случайно  найденный.
Оружие он собирался сдать в милицию. Как и  всегда,  все  обличи  -  тельные
обстоятельства под  пристальным  вниманием  следствия  и  суда  меняли  свое
первоначальное  значение.  А  когда   обвинительный   мотив   смягчался   до
необходимого  уровня,  следовало  привычное  -  уважаемого  человека  нельзя
держать под стражей.
   Из стенограммы телефонного разговора воров в законе  Шакро  Старого  и  Я
пончик а:
   - Ты по Мансуру "маляву" писал?
   - Я.
   - ЛМокрушник" это, а не "положенец"...
   - Кто знал...
   - Всех подставляешь. Ошибся, исправляй!
   Группа  захвата  специального  отряда  быстрого  реагирования  у   дверей
мансуровской квартиры оказалась буквально сразу после того, как  вырвавшийся
из его цепких лап коммерсант прибежал в милицию. Благо было недалеко,  и  он
даже написал обо всем этом признательное заявление. Опять, в который раз,  у
оперативников уголовного розыска была на руках козырная карта. Казалось,  на
этот раз преступнику не уйти.
   Брошенный из-за двери вызов об уничтожении заложниц послужил  сигналом  к
штурму. После нескольких мощных ударов кувалдами вход в квартиру был открыт.
Мансур встретил собровцев огнем. Он стрелял из помпового, охотничьего  ружья
и пистолета. В перестрелке были ранены один из нападавших и одна  заложница.
Позже она скончалась в больнице.
   Крестный отец получил несколько огнестрельных ранений. Одно из  них  -  в
висок. Разметав в стороны руки, унизанные дорогими перстнями,  он  лежал  на
полу в луже собственной крови, на фоне которой яркими огоньками поблескивали
каменья и желтыми бликами играл благородный металл...
   Так на тридцать шестом году жизни завершилась  судьба  Сергея  Мамсурова,
"воровского положенца" центра Москвы, золотого  Мансура,  большого  любителя
красивых женщин и благородных металлов.
 
 
   Часть третья
 
   И ЖЕРТВА И ПРЕСТУПНИК
 
 
   "Я БЫЛА СУРРОГАТНОЙ МАТЕРЬЮ" (Документальная повесть)
 
   Когда прочитал в газете "Сегодня" сообщение, что в  США  начался  процесс
над американской мафией,  продававшей  русских  малюток,  вспомнил  тут  же:
когда-то и о чем-то похожем уже слышал. Интересно, что  и  места  в  заметке
упоминались те же, скажем, Луизиана, Батеон Руж... Но все это  у  них.  А  у
нас? У нас в этом плане много спокойнее, если не брать во внимание отдельные
детали. Например, серию передач  тележурналиста  Владимира  Познера  на  ЦТ,
посвященных той же проблеме. Или рассказ  Вероники  К.,  с  которым  удалось
впервые познакомиться примерно года за два до  того,  как  вся  эта  история
получила широкую огласку. Кстати, о Веронике. Именно от нее я впервые  узнал
о российских суррогатных мамах. До того же считал,  что  это  возможно  лишь
там, у них...
 
 
   "Я - стерва!"
 
   Москва  встретила  заокеанских  гостей  мокрым  снегом  и  серыми,  низко
нависшими облаками. Быстро миновав длинные стеклянные лабиринты аэровокзала,
пассажиры рассыпались по залу ожидания и досмотра. Российские  челночники  и
туристы,  которых  было  можно  легко   вычислить   еще   при   посадке   по
многочисленным  коробкам  и  чемоданам,   набитым   недорогим   американским
ширпотребом, сбились в кучки у багажных транспортеров. К  таможенным  постам
сразу потек лишь жидкий ручеек  дипломатов  и  солидных  деловых  людей,  не
обремененных поклажей.
   Вероника скромно пристроилась за ними. Кроме ручной клади, состоявшей  из
дамской сумочки и небольшого пластикового пакета, у  нее  больше  ничего  не
было. Хотя нет. На самом виду она держала  объемный  конверт,  врученный  ей
Сэмом накануне вылета из Штатов. Делала это умышленно  -  пусть  на  таможне
заметят и задержат. Ведь она была уверена, что там валюта, круглая  сумма  в
валюте, которую она везла самым настоящим контрабандным способом.
   Но, как и в  прошлый  раз,  на  пакет  никто  не  обратил  внимания.  Она
специально даже выложила его под самый нос важного сотрудника  в  темносиней
униформе, может, спросит - что это такое?
   "А вы сами и посмотрите", - скажет она ему.
   Однако таможенник чуть не демонстративно  отодвинул  конверт  в  сторону,
лишь скользнув по нему взглядом, и все внимание сосредоточил  на  ее  личных
документах.
   "Какой же ты тюфяк, - про себя охарактеризовала его Вероника. - Знал  бы,
какая контрабанда мимо плывет, а совсем не диппочта... За ее задержание тебе
бы сразу, глядишь, медаль дали..."
   Но она так ничего и  не  сказала.  Признаться  же  самой  ей  не  хватило
мужества. Кроме того, где-то в  глубине  души  еще  теплилась  надежда,  что
вознаграждение за все пережитое она получит из  рук  Саши.  В  конце  концов
именно он обещал деньги, и не только ей, но и маме. На них она сразу, еще  в
Москве, купит самый большой цветной телевизор. Такой,  о  котором  ее  семья
мечтает очень  давно  Вое  знали,  что  мечта  эта  неосуществима.  Ведь  те
средства, которые зарабатывала вся трудоспособная часть семьи, лишь  кое-как
растягивали на месяц на еду. Хорошо еще, что овощи  почти  не  покупали.  Их
вполне хватало своих, с небольшого огородика, на котором весь  летний  сезон
мать и отец пропадали постоянно. И вдруг Веронике предоставилась  счастливая
возможность. Так посчитала мама.
   "Как здорово-то получилось все, - радостно щебетала она, провожая дочь  в
Штаты. - Смотри, деньги там не потрать. У них, в заграницах, всего  навалом,
соблазнов много. Повезло тебе, Верка, и от дитя избавят, и денег отвалят..."
   "Как же, отвалили. - Вероника вспомнила  холеное  лицо  Сэма,  который  в
ответ на ее вопрос о  деньгах  сделал  круглые  глаза  и  обтекаемо  ушел  в
сторону, выставив ее глупой и беспринципной крестьянкой из глухой российской
провинции, и как ловко это сделал.
   - Милочка, это не предусмотрено нашими сметами. Собственно, такого и быть
не могло. В США торговля детьми преследуется законом! Разве вам об  этом  не
говорили? Мы противоправной деятельностью не занимаемся.  Наша  организация,
скорее,   благотворительного   профиля,   чем    какого-либо    иного.    Не
разочаровывайте меня, пожалуйста. Первая  наша  встреча  произвела  на  меня
такое хорошее впечатление... Надеюсь, и у вас по отношению к нам  не  должно
быть никаких претензий. Мои люди так старались, чтобы  пребывание  в  Штатах
запомнилось вам надолго..."
   Это уж точно. Такое останется в памяти на  всю  жизнь...  Только  хорошее
человек забывает быстро. Плохое нет. Оно тянет и угнетает своей тяжестью  до
самого последнего мига жизни. Вот и кроху-сыночка не зйбыть никогда. Теплый,
шевелящийся комочек на груди... Или самодовольные хари двух мордоворотов. Их
пригласил Сэм, чтобы проводили из  офиса.  Ненавязчивая  демонстрация  своей
мощи, которую никто и ничто не остановит.
   Конечно, после  всего  случившегося  Вероника  по-иному  оценила  многое.
Например, была уверена, что Сэм и его люди с  самого  начала  были  в  курсе
всего,  что  происходило  с  узницами  золоченых  клеток.  Каждый  их  вздох
контролировался, не говоря уж о каждом движении. Но для более полной  власти
над своими клиентками изощренные охранники ловко создавали иллюзию  свободы.
Знали, что в таком состоянии человек больше открыт. Значит, и контролировать
его проще. А  со  временем  и  другие  детали  страшного  американского  сна
подзабудутся. Ведь, как оказалось, коечто мать-донор не помнила уже с самого
начала.
   "Чем только это они меня там пичкали? - Вероника и  в  самолете  еще  раз
попыталась вспомнить о  своей  встрече  с  новыми  приемными  родителями  ее
отторгнутого сыночка, но это так  и  не  удалось.  -  Сволочи!  Вот  же  эта
фотография. Примерно такую же показал ей Сэм. Показал, но не отдал. На ней -
она и какая-то американская пара. Они - такие  счастливые.  А  она?!  В  это
время она их, видимо, заверяла через переводчицу, что  добровольно  передает
им ребенка. Никаких претензий предъявлять не будет. Для нее  главное,  чтобы
судьба ее сына сложилась хорошо. Увидев его будущих родителей, она теперь  в
том уверена. Спасибо, что нашлись добрые люди. Она несказанно рада, что  они
и пригреют ее, сиротинушку. Это при живой-то матери?!"
   За этот снимок и еще один, где в полный ростик снят ее сыночек.  Веронике
пришлось выложить жадной до денег переводчице еще  пятьдесят  долларов.  Сэм
оказался прав - у них в Штатах за деньги можно сделать все. Американцы знают
цену и любят счет деньгам. Даже за цент каждый из той компании,  как  поняла
Вероника, готов удавитьдругого. Как мягко там стлали и как жестко было потом
спать!
   Вероника зябко передернула плечами. Холодно.  После  южного  луизианского
солнца, где все ходили в одних рубашках, после плюсовой вашингтонской погоды
его знобило. Резкие климатические перепади в самом деле многими  переносятся
плохо и далеко не всем идут на пользу. Она запахнула  широкие  полы  пальто,
которыми теперь могла завернуться чуть не дважды.  Миновала  двери  матового
стекла и лицом к лицу столкнулась с Сашей.
   - Привет! - Он широко улыбался и прямо источал водопад комплиментов. -  С
удачным возвращением. Как  ты  хорошо  выглядишь!  Немнож  -  ко  великовато
пальтишко, но поменяешь его на свою курточку, и будет самый высший класс...
   - Ладно тебе.
   - Нет, правда.
   - Вот, передать велели. - Она  потянулась  рукой  за  сэмовским  пакетом,
который убрала после таможенного осмотра в сумочку.
   - Это - потом, в машине. - Саша сразу  заторопился,  как-то  взволнованно
посмотрел по сторонам, взял ее  под  руку.  Посмотришь  и  подумаешь:  какой
галантный кавалер. На самом же деле, он просто  предупредил  попытку  вынуть
послание. - Пойдем, поговорим по дороге. О впечатлениях своих расскажешь...
   Только после того,  как  сели  в  машину  и  уже  далеко  позади  остался
аэропортовский комплекс Шереметьево-2, Саша взял пакет в свои руки и тут  же
его спрятал.
   - Это и не мне вовсе. Это Андрею, - вырвалось у него.  -  Обычно  он  сам
приезжает. В этот раз не смог, видимо...
   Такси  довезло  их  до  Центрального  аэровокзала.  Расплатившись,   Саша
отпустил машину. Они остановились недалеко от входа  в  спортивный  комплекс
ЦСКА. Стояли почти на краю небольшой площадки, примымвшей  к  Ленинградскому
проспекту, по которое длотным потоком неслись автомашины.
   Мужчина делал вид, что куда-то сильно  торопится.  Он  излишне  суетился.
Женщина - полная противоположность ему - ждала, что будет дальше.
   - Мне тут  в  один  офис  срочно  надо.  -  Мужчина  замялся.  -  Сможешь
подождать? Есть разговор.
   - Смогу.
   - Чуть не забыл, - он подал объемный пакет. - Это тебе.
   - Мне? - удивилась женщина, но, открыв его, сразу разочаровалась,  поняв,
в чем дело: в пакете находилась ее собственная  кожаная  куртка,  в  которой
почти три месяца назад она приехала в Москву. - Меняешь на пальто?
   - Нет. Его можешь оставить. Презент от фирмы.
   - Надо же. Спасибо...
   - Тебе, кстати, куда?
   - Пока не решила. Но, вообще-то, - домой.
   - Твой любимый поезд, если мне память не изменяет, идет поздно вечером?
   - Да. Но есть и дневные. Поеду ближайшим, на который будут билеты.
   - Но в любом случае время еще есть.
   - Сказала же - подожду, - согласилась Вероника, так и не  решившись  пока
задать главный для себя вопрос - об обещанной тысяче долларов.
   Но ее опередил Саша:
   - Извини, пожалуйста, надо бы с этого начинать... Вот...  -  и  он  подал
пухлый конверт. Как она поняла, в нем были те самые долгожданные деньги. - У
тебя же расходы были...
   Вероника раскрыла его - и ей чуть не стало плохо: вместо тысячи  долларов
там было  120  тысяч  рублей,  купюрами  по  десять  тысяч.  Она  совершенно
автоматически вытащила эту пачку тоже зеленых кредиток.
   - И это все?
   - Пока да.
   - Ты, наверное, издеваешься надо мной или пошутил?
   - Мало? Наверное, и вправду мало. Но больше пока дать не могу...
   - Саш, ты извини, - перебила Вероника.  -  Там  я  узнала  истинную  цену
ребенка на продажу.
   - Ну и что?
   - Я так хотела цветной телевизор купить...
   - А я тут при чем?
   - Саша, меня не интересует, сколько вы с
   Андреем на моем сыне наварили. Это твое и его личное дело. Но думаю,  что
не обеднеешь, если дашь мне денег на цветной телевизор.
   - Не понял?!
   - Ты обещал, что я получу за все это тысячу долларов.
   - Но у меня-то откуда такие бабки? Что ты вообще несешь?
   - Ладно, забудем, что ты обещал мне. Но, Саша, ты обещал еще и моей маме.
   - Что?
   - Ну тогда, по телефону.
   - Да брось ты...
   - Она, кстати, так тебе поверила.
   - А мне от этого какая польза?
   - Ты  тогда  ей  при  мне  сказал,  что  за  мой  "благородный"  поступок
причитается - тысяча баксов...
   - Ах, вот в чем дело?!
   - Где эта валюта?
   - А там тебе ее разве не дали?
   - Как мне объяснили там, заплатить должны были здесь! Как - Лене.
   - Какой такой еще Лене?
   - Девушке, которая была там вместе со мной.
   - Так ты и это знаешь?
   - Да. Только ей ты почему-то обещал в пять раз больше, чем мне. Теперь  я
много чего знаю...
   - Понимаешь, - Саша сделал вдруг длинную  паузу,  -  нет  у  меня  сейчас
денег. Нет! Я сам бы тебе дал. Из своих. Но я влетел тут по-крупному.
   - Но мне-то какое горе? Мне тоже очень нужны деньги. Я даже  согласна  на
меньшее. Дай мне только на  цветной  телевизор.  Хватит  и  трети  обещанной
суммы, хотя бы 300 долларов. Для нашей семьи будет огромный праздник, если я
вернусь с телевизором.
   - Нужны?! Заработай...
   - Ну а ты, значит, ничего не дашь?
   - А я-то с какой стати? И вообще, деньги надо было там требовать...
   - Какой же ты... - Вероника замялась, подбирая более точное слово.
   - Обманщик? - подсказал Саша.  -  Так  ты  найди  сегодня  того,  кто  не
обманывает. У торгашей даже правило есть: не обманешь - не продашь...
   - Захочу - найду...
   - Не будь дурой. Жизнь ныне такая...
   Но Вероника уже не слушала его. Она повернулась вдруг и  пошла  прочь.  К
горлу подкатил горячий ком, на глаза навернулись слезы. Ладонь  жгли  смятые
купюры. Хотела их выбросить. Уже взмахнула рукой, но сдержалась. Было отчего
- в данный момент ее финансовые возможности равнялись нулю.  Никаких  других
денег у нее просто не было. Не было даже на то, чтобы купить билет домой, до
Шарьи.
   Ведь сто долларов, остававшиеся от тех трехсот, что на карманные  расходы
выдал буквально в день прилета в США Ден, она успела потратить еще в Штатах.
Купила подарки родным: матери - теплую шаль, дочери -  мягкую  игрушку.  Она
очень надеялась, что  Саша,  как  и  обещал,  рассчитается  с  ней.  Вскроет
привезенный ею пакет. Добтанет деньги. Отсчитает обещанную тысячу и... Пусть
не пять, как Лене.  Но  зато  она  будет  с  деньгами,  которых  хватит  для
осуществления давно выношенных планов.
   Вероника даже не обернулась, когда Саша скороговоркой выдал ей вслед,  то
ли оправдываясь, то ли защищаясь, длинный монолог.
   - Ошибаешься, голубушка! - прокричал он. - Я никакой  не  обманщик.  Я  -
твой ангел-хранитель. Я помог, когда от тебя все отвернулись. Я устроил тебе
фантастические  роды  в  Штатах.  Удержал  от  самого  страшного   греха   -
детоубийства.  Твой  сын  стал  гражданином  великой  страны.  Его   будущее
обеспечено. Благодаря мне он теперь из грязи вырвется в князи. Одну красивую
картинку из той его будущей жизни ты уже  видела  своими  глазами.  И  после
всего этого ты чем-то недовольна? Теперь  я  снова  предлагаю  тебе  стоящее
дело. Ты даже не представляешь, какие бабки будешь  иметь...  А  ты,  вместо
того чтобы сразу согласиться, ломаешь комедию. Но я не в обиде и за  это.  Я
по-прежнему твой ангел-хранитель. Мы с тобой теперь очень крепко связаны. Ты
даже  не  представляешь,  насколько  крепко...   Поезжай   домой.   Отдохни.
Поразмысли. Потом позвонишь. А я буду пока считать, что ты в отпуске...
   Последней фразы своего "ангела-хранителя" Вероника уже  не  слышала.  Она
нырнула в подземный переход и почти побежала в направлении входа в метро.
   "Даже не надейся, ангел хренов, что позвоню! - Обида  застила  глаза,  на
них наворачивались слезы. - Нужен ты мне после всего, как снег среди лета...
Ой, какая же я - стерва. Собственного ребеночка продала. А в итоге ни  хрена
не получила. Так мне и надо, стерве такой. Надо же было  додуматься.  И  все
почему? Сделала все, как мать научила. Ой, зачем только я все  это  учудила.
Где теперь мой сыночек, моя кровиночка? Ни одна приличная мать не решится на
такое. Ой, стерва я, стерва и есть!"
 
 
   Чем кончается провинциальный роман?
 
   Можно сказать, что эта история  Вероники  К.  началась  в  1994  году,  в
январе. Тогда она познакомилась  с  парнем,  за  которого  собиралась  выйти
замуж. Фактически он сам попросил ее  руки.  Об  этом  узнали,  естественно,
родители и были рады, что жизнь дочери наконец налаживается. Все,  казалось,
складывалось как нельзя к лучшему.
   - Я была на седьмом небе, - вспоминала она сама. - Еще бы,  ведь  нашелся
человек, которого не смещало то, что я была  уже  замужем,  что  воспитывала
дочку от первого мужа. Все это он знал и принимал. Не знал  лишь  того,  что
мой первый супруг, с которым я была разведена, сидит в тюрьме.  Его  осудили
на пять лет за изнасилование...
   Парень тот был из Санкт-Петербурга. В Шарью  приехал  в  командировку.  В
длительную. Но тем не менее и она закончилась.  Парень  уехал.  Через  месяц
вернулся на неделю. Я, дура, думала, что ко мне, а  оказалось  -  по  делам.
Потом и вовсе выяснилось, что была я у  него  только  вроде  командировочной
жены. Но это стало известно позже, когда зачатому  в  обманной  любви  плоду
пошел пятый месяц... Тогда Вероника получила письмо из Питера. В нем любимый
сообщал, что  совершил  ошибку,  которую  теперь  осознал,  и,  естественно,
жениться не собирается. Он и увлекся ею от безделья и скуки. Оно и  понятно,
после второй столицы в небольшом провинциальном городке, затерявшемся где-то
на задворках России-матушки, заняться в свободное время  от  трудов  бренных
было особенно нечем.  И  вдруг  подворачивается  истосковавшаяся  по  ласкам
мужским вдовушка, и все вроде  при  ней.  Как  не  закрутить  тут  небольшую
интрижку, тем паче, что для этого и идти-то особенно никуда не надо. Экономя
на гостинице, молодой  специалист  тут  как  раз  снимал  угол.  Потому  для
выполнения намеченного особых усилий и не потребовалось.  Поступил  почти  в
стиле и традициях  древнего  колониального  правила:  родителям  на  стол  -
огненной воды, а дочку тем временем - в кровать.
   Утром, когда мать узнала о свершившемся  вероломстве,  чуть  не  устроила
скандал. Дочь, хоть и взрослая, чуть не была подвергнута настоящей порке.
   - Наездилась со своими газетами по столицам, начиталась всякого, а теперь
дома непотребством заняться решила. Не допущу! - Родительница была вне  себя
от гнева. - А в подоле принесешь? Кому он нужен?  На  кой  нам  лишний  рот!
Самим жрать нечего. Кавалера твоего вон на постой пустили, и то из-за  того,
чтобы копейку лишнюю получить...
   - Успокойтесь, мамаша, - вмешался тут "кавалер",  собиравшийся  по  своим
делам. - У нас все по согласию, по любви, можно сказать. Вы, извините,  меня
и дочь свою за кого принимаете? Прежде чем в постель ложиться, мы  пришли  к
обоюдному мнению, что нам необходимо пожениться. Мне Вероника нравится. Я ей
- тоже. Тут скоро к свадьбе готовиться надо будет, а вы чуть не  к  мордобою
все решили свести...
   Получилось  у  него  это  заступничество  очень   красиво,   прямо   речь
змея-искусителя. Мать, как и дочь,  растаяла,  утратила  на  какое-то  время
бдительность. Но  если  со  второй  это  произошло  благодаря  зазывающим  и
настойчивым поглаживаниям по коленке и несколько повыше, то первая  размякла
лишь от правильно построенных в соответствии с моментом и настроением речей.
   Не случайно говорят, что мужчина воспринимает больше руками, то  есть  на
ощупь, а женщина ушами, то есть изначально доверчива  к  красивым,  пусть  и
лживым, обещаниям. Так и на сей раз подтвердилась эта народная мудрость.
   А вечером новоявленный жених пришел с новой порцией горячительного. Опять
все вместе сели за стол и вроде как обмыли организованную тут  же  помолвку.
Но если по старым правилам последнее и невеста, и жених должны были  в  ходе
более  близкого  знакомства  демонстрировать  чуть   ли   не   полную   свою
целомудренность, то тут событие это стало всего-навсего разрешающим сигналом
для вполне открытого прелюбодеяния.
   Так неофициальная семейная жизнь Вероники продолжалась как раз  до  конца
командировки несостоявшегося мужа. Ее она восприняла как счастливый сон.
   Когда же избранник ее уезжал, он еще  раз  удачно  усыпил  не  только  ее
бдительность, мол, зачем пороть горячку с оформлением отношений, если и  так
пока все хорошо. Ему прежде ведь необходимо поставить  в  известность  своих
родителей, подготовить их как-то к такому новому для  них  известию.  Скорее
всего, они захотят предварительно поближе познакомиться  с  невестой,  с  ее
родителями. Он, как приедет в Питер, сразу переговорит с ними об этом. Потом
обязательно известит свою пассию, Веронику. Она же должна быть готова тут же
выехать, возможно, и привезти с собой маму.
   Опять соловьиные речи ловкого ловеласа сработали как надо. Вероника  была
счастлива. Мать довольна. Но только, в отличие от дочери,  она  пребывала  в
этом состоянии не так долго. Уже где-то через  неделю  мать  в  разговоре  с
дочерью заявила:
   - Не знаю, что ты там думаешь, но у меня такое предчувствие,  что  бросил
этот кобелина столичный тебя, дуру, и поделом. Ведь сколько предупреждала я,
говорила - не ровня ты ему. Так нет, не послушала мать. Где уж нам,  ученым,
советам неучей внимать и прислушиваться.  Мы  сами  себе  голова,  только  с
дыркой. Потому ничего доброго и не задерживается в такой кастрюле...
   Дочь была иного мнения. Она все еще ждала приглашения  для  знакомства  с
родителями будущего мужа или какого-либо другого известия.
   Но жизнь шла своим чередом. Время летело. Надо было собираться  в  Москву
за газетами. Вероника в то время как раз приторговывала продажей прессы. Вот
и подумалось, а почему бы сразу не махнуть до  Санкт-Петербурга?  Но  только
так и не решилась на это. Обернулась только до Москвы и  с  головой  ушла  в
реализацию  закупленной  продукции.  Получалось  очень  даже   неплохо.   На
хлебозаводе, в леспромхозе и других достаточно  многочисленных  организациях
как раз выдали зарплату. Рабочие тратили деньги, чтобы  закупить  что-то  из
товаров первой необходимости, которые дорожали если не каждый  день,  то  уж
каждую неделю точно. Заодно они приобретали и что-нибудь у Вероники.
   Так прошло больше месяца. Избранник все не звонил и не писал.  На  письма
тоже не отвечал. Вероника все  утешалась  мыслями,  что  у  него,  возможно,
какие-то  сложности  на  работе,  нет  времени.  Но  как  только  обстановка
нормализуется, он обязательно даст о себе знать. Мать ворчала, но  пока  еще
терпела дочернины фантазии. В конце концов, кто знает: а вдруг ей и  вправду
повезет? По большому же счету, она желала Веронике только добра.
   И вдруг питерский жених заявился сам,  собственной  персоной.  Приехал  с
подарками, с массой новых обещаний. В доме опять был настоящий  праздник.  И
так продолжалось около недели, весь срок новой его  командировки.  Потом  он
уехал и теперь уже исчез навсегда.
   Через какое-то еще время  он  прислал  на  память  открытку  с  видом  на
Смольный институт. Было там и коротенькое послание, мол, извини,  но  мы  не
пара. А адрес, который я давал, - забудь. Он все равно ненастоящий.
   Так банально закончился этот провинциальный роман.  Но  из-за  его  краха
никто в реке топиться не стал, под поезд не  бросился.  Мать  лишь  отругала
дочь почем зря. Отец всыпал несколько раз вожжами, для профилактики, чтоб  в
другой раз умнее была. А сама Вероника?
   - Вешаться из-за такого известия я  не  собиралась,  -  почти  равнодушно
ответила она. - Каких-то горячих чувств к парню тому не испытывала. Мне было
все равно - будет он мужем или нет. Проблема была в другом - в беременности.
А тут шел уже большой срок...
   Да, в какой-то мере общим ребенком молодая  женщина  надеялась  привязать
этого мужчину  к  себе  покрепче.  Потому  и  решилась  на  такой  шаг,  как
оказалось, отчаянный. И ничего путного не получилось. Сыграть  на  отцовских
чувствах тоже не удалось. Одной же ей второй ребенок был совершенно  лишним.
Потому до поры молчала о нем.  Мать  о  беременности  даже  не  знала  и  не
догадывалась. Но после письма пришлось все-таки рассказать и ей. Точнее,  об
этом она узнала через  некоторое  время  от  сестры,  которая  все  знала  и
проболталась. У матери случилась истерика:
   - Что, не знаешь, как в наше время  детей  растить?!  Тебе  одной  дочери
мало?
   - Мама, а я сыночка хочу, - вяло возразила дочь.
   - Сыночка?! Дура! Ты чо, совсем из ума выжила? Тут самим жрать нечего,  а
она лишний рот завести собирается. Думай головой-то своей хоть немножко.  Не
поднять нам его, а тебе одной и подавно. Отец вон больной...
   - Как за вожжи хвататься, так ничего...
   - Ладно, - вдруг подвела итог разговору мать, закончив резко и твердо, но
более чем конкретно. - Как хочешь, но чтобы ребенка не было!
   После  этого  разговора  с  матерью  Вероника   отправилась   в   женскую
консультацию. Врачиха внимательно ее осмотрела, определила,  что  срок  и  в
самом деле уже большой, выслушала, что будущая мать не хочет ребенка и  была
бы рада от него избавиться, а потом сказала:
   - Опоздала ты, милая. Как теперь-то это сделать?  Срок  большой  -  пятый
месяц. Плод у тебя живой уже.  Чем  раньше-то  думала?  Теперь  надо  только
рожать. Ни один врач не пойдет на это. Ведь ему, по сути дела, убийцей стать
придется...
   - Я сидела и кивала, - вспоминала Вероника, - словно соглашалась с ней. А
что могла сказать, если и сама с самого начала хотела оставить себе ребенка.
Но как выяснилось, особенно после разговора с матерью,  это  была  лишь  моя
минутная блажь...
   Да, против железной логики матери особенно не попрешь. Как  ни  крути,  а
двух  детей  Веронике  было  не  поднять.  Работы  постоянной  нет.  Городок
небольшой. После горбачевской перестройки и  чубайсовской  приватизации  все
предприятия позакрывались. Безработица. Не спасало  и  то,  что  по  первому
образованию она была фельдшер, а по второму - библиотекарь.  Ведь  при  всем
при этом работала последнее время на хлебозаводе.  Здесь  если  денег  и  не
платили, как везде, то хотя бы с голоду не умрешь. Только  не  пересказывать
же все это  врачихе?  И  потом,  какое  ей  дело  до  всего  до  этого.  Она
констатировала главный факт - ребенок имеется, по всем признакам развивается
он здоровым, и его надо только рожать. Скорее всего, это будет мальчик.  Вот
тут у молодой женщины и не  выдержали  нервишки,  копившаяся  где-то  внутри
обида на весь мир, на близких людей и на себя выплеснулась вдруг наружу. Она
разревелась:
   - Думала, выйду замуж. Кто знал,  что  так  все  обернется,  -  выла  она
белугой, надеясь хоть на какое-то сочувствие. - Работы нет. Жить не на  что.
Двух деточек мне не вырастить...
   Однако показавшаяся такой доброй врачиха оставалась при своем:
   - Я прекрасно понимаю вас, милая девушка. Но и вы нас поймите. Прерывание
беременности на поздних сроках делается только тем, кого изнасиловали. У вас
все по любви и согласию было. Так или нет?
   - Так. Но  я,  дура,  думала,  что  он  женится.  -  Веронику,  казалось,
невозможно было остановить: ей  требовалось  выговориться,  выплеснуть  свое
горе другим, поделиться и облегчить душу. - А как без отца-то? Он - инженер,
работу постоянную имеет. Надеялась, в город заберет меня, к  себе.  Или  тут
останется. А осталась я...
   Но и врачиха была словно каменная:
   - Вот что, милая, слезы вытирай и думай сама:  как  дальше  поступить.  С
абортом и не настаивай. Тут тебе помощь будет  только  в  том  случае,  если
добудешь справку, что тебя  изнасиловали.  Нет  -  изволь.  Ну,  так  как  -
принесешь?
   - А где я ее возьму?
   - Ну, это твое личное дело.
   - И домой теперь не придешь. Мать велела, чтоб ребенка не  было.  Кормить
нечем...
   - Поезжай в Кострому, -  вдруг  сказала  врачиха.  -  Может,  там  что-то
сделают. Вот, держи направление. По нему сдашь анализы. С ними и поезжай.
   При этих последних словах у Вероники вновь  появилась  какая-то  надежда.
Она перестала реветь. Вытерла слезы. Взяла протянутые листочки и  на  всякий
случай спросила:
   - А в Костроме что, порядки другие?
   - Нет. Такие же, как у нас. Но  там  областной  центр.  Там  специалистов
больше. Больше возможностей для исключений из тех или иных правил...
   И Вероника поехала в Кострому. Однако там, в женской  консультации,  врач
осмотрела ее и сказала почти то же самое:
   - Я не монстр, не Крюгер из фильма ужасов, а  врач.  Ребенок  у  вас  уже
живой. Он живет своей жизнью. Мне что, душить его или резать? Я не убийца  и
делать этого не буду, и ни один врач на подобный шаг не отважится.  Подобное
противно врачебной этике. Наш долг спасать людей, а не губить...
 
 
   Как стать ангелом?
 
   - Вышла я из  больницы,  -  продолжила  исповедь  молодая  женщина,  -  в
состоянии не то чтобы только в петлю, но достаточно близком к  этому.  Домой
ехать - там мать со своим  однозначным  решением.  Куда  тогда?  Побрела  по
улицам. Деньги еще были. Что-то дали на дорогу родные, что-то  было  своего.
Кое-какие средства скопились от продажи газет...
   Уйдя с хлебозавода, где несколько месяцев вместо денег уже  давали  муку.
Вероника попыта - лась заняться частным бизнесом. Ездила в Москву,  закупала
по оптовой цене периодику. Привозила ее в родной городок и продавала. Стояла
на том же вокзале, в центре или у рынка. Специфический товар шел  плоховато.
Но если и продавалось что, тогда навар был, как  и  предсказывали  горластые
менеджеры, в двести и более процентов. Дело все же  приносило  прибыль.  Это
было выгоднее, чем работать за зарплату с отсрочкой на неопределенное время.
Тут в руках сразу были настоящие деньги.
   Совершив несколько вояжей за печатью, Вероника вскоре даже составила  для
себя что-то вроде  перечня.  Она  на  собственном  опыте  установила,  какие
печатные издания наиболее популярны. Например, одно время хорошо шли  газеты
про магию, непознанное, а потом про интим  и  криминал.  Вскоре  их  сменили
кроссворды, всякие наставления по огородно-садоводческим делам. Но, как  она
убедилась, подобные колебания чаще имели сезонный  характер.  Наибольшей  же
стабильностью  отличались  только  отдельные  издания,  например,   тот   же
"Московский комсомолец", или "МК", который брали в основном,  чтобы  быть  в
курсе всех столичных сплетен. Еще  высокий  рейтинг  имела  газета  "Опасная
ставка". Она почти всегда расходилась быстрее  других,  видимо,  происходило
это из-за подзаголовка в газетной шапке: "Эксклюзивное досье  на  преступный
мир", кажется. А теперь вот на этот преступный путь судьба подталкивала  ее,
мол, стань изнасилованной - и никаких проблем.
   Вероника как раз распродала последнюю партию газет. Значит, деньги  были.
Вот она и приняла решение - надо ехать в  Москву.  Почему-то  все  у  нас  в
безвыходном  положении  надеются  на  Москву!  Молодая  женщина   не   стала
исключением. Она тоже решила, мол, там, в столице,  что-нибудь  придумается,
образуется.
   - Приезжаю  в  Москву,  -  продолжала  Вероника  свою,  как  впоследствии
оказалось, тоже криминальную историю. - У меня в  сумочке  -  200  тысяч.  С
такой суммой в столице особенно не разгуляешься. Я, собственно, этого делать
и не собиралась. Но надо же было где-то остановиться...
   Обычно, приезжая за газетами, она подгадывала так, чтобы утренним поездом
приехать, а вечерним отправиться назад домой.  Тут  же  оказалась  в  полной
растерянности. Она не знала  определенно,  на  какое  время  придется  здесь
задержаться. Но, как обычно, ее пребывание в Москве началось с  Ярославского
вокзала.
   Было еще раннее утро. Москва только просыпалась. Это чувствовалось  и  по
вокзалу. Он становился оживленнее. Просыпались  дремавшие  на  своих  баулах
пассажиры, появлялись желающие приобрести билеты. Продефилировали  мимо  два
бомжа. На них косо посмотрел милицейский патруль, но молоденький сержант тут
же отвернулся, мол, не заметил этой криминально и не только опасной парочки.
Ведь  месяцами  не  моющиеся,  с  почти  коричневыми  от  солнца,  ветра   и
многослойной грязи лицами, уже и не люди, а некое их подобие, запросто могли
заразить чесоткой, поделиться вшами,  преподнести  какой  другой  неприятный
сюрприз. Потом к хорошо одетому пассажиру подбежал  юркий  человечек:  "Куда
едем, команда?? Куда билет нужен?  Сейчас,  все  мигом  сделаем..."  Но  тот
только отмахнулся, мол, отстань и поищи себе другого лоха.
   Разглядывая разношерстную вокзальную публику, Вероника подошла к ближнему
киоску "Желдорпресс" посмотреть, каков выбор и почем здесь периодика. Изучая
разноцветные обложки, старалась  хоть  как-то  скоротать  время.  До  начала
активного рабочего дня, то есть до девяти утра, было еще около  двух  часов.
Потом надо было принять какое-либо решение, что делать дальше. С этим-то как
раз и были сложности.
   Постояв немного у витрин, Вероника выбрала для себя  газету  с  названием
"Женские дела". Купила ее. Потом прошлась по залу и устроилась на  свободной
скамейке. Начала с того, что стала искать на газетных  страницах  объявления
типа "прерывание беременности на позднем сроке" и т, п. И вдруг... нашла.
   Конечно, она сразу же поехала по указанному в газете адресу. То,  что  ей
требовалось, удалось отыскать почти без труда. Это был какой-то  медицинский
центр с яркой вывеской. Поразило уже фойе этого заведения:  кругом  чуть  не
стерильная чистота, белого  пластика  двери  с  огромными  проемами  матовых
стекол, шикарная мягкая мебель  для  ожидающих  приема.  Сразу  у  входа  ее
встретил вежливый охранник, поинтересовался целью ее визита  и  указал,  как
пройти в регистратуру. Там ее выслушали не менее вежливо и направили дальше.
Наконец она попала на прием к врачу. Им оказалась почти молоденькая девушка.
Она осмотрела ее и сказала:
   - Поздновато спохватились, однако помочь вам мы  сможем.  Но  услуга  эта
платная. В кассу необходимо заплатить 700 тысяч, тогда все и сделаем.
   - Сколько?! Откуда у  меня  такие  деньги?  -  попыталась  возражать  или
торговаться Вероника, для которой сумма была огромной.
   - Раз денег нет, то и разговора нет, - была непреклонна еще минуту  назад
милая и вежливая, а теперь холодная  и  недоступная  молодая  дама  в  белом
халате. - Когда будут - приходите. А пока-до свидания.
   Вероника вышла из этого центра, остановилась в замешательстве на  высоком
парапете,  с  которого  ступеньки  сбегали  широкими  волнами  к  пешеходной
дорожке. Вот, еще одним шансом стало меньше. И что же делать теперь?
   Так, в задумчивости, она направилась, как говорится, куда глаза глядят. А
они у нее в данный момент смотрели только под ноги и  не  видели,  казалось,
ничего. Слезы отчаяния размывали весь  окружающий  ее  мир.  Нет,  никто  ей
теперь не поможет. Она одна, только одна должна справиться с той  щекотливой
ситуацией, в которой и оказалась по своему легкомыслию. А раз виновата, сама
и выкрутится. В конце концов родит и воспитает. Только сможет ли? Того,  что
зарабатывает сейчас, еле хватает на дочь и на себя. Кое-что ведь  приходится
отдавать матери. Все так дорого... Как тут самой выжить? Столько проблем...
   В таком состоянии она  снова  оказалась  на  вокзале.  Что  теперь?  Ноги
гудели, голова тоже. Предъявив на входе охраннику старый билет, прошла в зал
длительного отдыха пассажиров. Правда,  заправленных  постелей  или  удобных
лежаков там не обнаружила. Чем этот зал отличался от других? Хотя  бы  более
мягкими стульями? Ничем. Людей поменьше - и вся разница. Эх, когда только мы
научимся нормальный сервис создавать, а не только получать за его декларацию
деньги? Наверное, никогда. Бесцельно опустилась на ближайшую пустую лавочку.
Что делать? Время близилось к вечеру. Домой бы пора  собираться.  Но  что-то
надо будет говорить маме. Ну уж нет. Лучше остаться  и  опять  слоняться  по
городу в поисках решения своей проблемы.
   - Сижу в зале ожидания и  думаю:  что  же  теперь  делать?  -  Почти  как
профессиональный  декламатор,  Вероника  выдержала  паузу  и  продолжила:  -
Остается только одно: домой ехать, и будь что будет. Но тут, на счастье  или
на беду свою, опять стала пролистывать газету, и такое объявление попадается
на глаза. Как сейчас содержание помню дословно: "Если вы беременны и  бедны,
бездетная иностранная семья пригласит вас за рубеж родить для них  ребенка".
Прочитав это, я готова была прыгать до потолка от радости - чем  не  решение
моей проблемы, даже еще и самым лучшим образом. Повезло?! Это сейчас я знаю,
что на беду мне то объявление выпало. А тогда...
   Вероника тут же позвонила по телефону. Ответил молодой и приятный мужской
голос:
   "Аде, вас слушают".
   "Здравствуйте,  -  говорю,  а  сама  волнуюсь,  трясет  всю.  -  Я  -  по
объявлению. Вы не, сюжете: эта семья уже пригласила кого-то? ";
   "Вы знаете, мы это обсудим позже. Могу сразу успокоить, что  еще  нет.  А
пока расскажите о себе. Я задам  несколько  вопросов,  а  вы  дайте  на  них
коротко ответы".
   "Хорошо", - сразу соглашаюсь.
   "Сколько вам лет?"
   "Тридцать".
   "Были ли проблемы со здоровьем?"
   "Нет".
   "Есть ли муж и еще дети?"
   "Муж был. Дома с родителями осталась дочь восьми лет".
   "Каково ваше материальное положение?"
   "Хуже некуда. Постоянной работы нет. Продаю газеты..."
   "Хорошо".
   "Чего уж хорошего".
   "Вы не поняли. Я имел в виду, что дальше не  надо  рассказывать.  Вы  мне
подходите. Давайте с вами встретимся. Как вас зовут, кстати?"
   "Вероника".
   "Очень имя красивое"...
   "А вы кто? - интересуюсь на всякий случай.
   "Я? Посредник".
   Вскоре посредник приехал на вокзал. Это был молодой человек. Был  он  лет
двадцати восьми; а звали его Сашей.
   "Вероника, - спросил он вдруг. - Вы можете получить загранпаспорт? У  вас
нет каких-либо ограничений?"
   "Каких?"
   "Работа или служба в секретном ведомстве: на заводе-ящике и т, п. ".
   - "Нет".
   "Дело в том, что рожать своего ребеночка вы будет в Соединенных Штатах".
   "Хорошо. Только скажите, пожалуйста, что это за семья?"
   "Знаете, затрудняюсь ответить".
   "Как так?"
   "Дело в том, что мы завязаны на много семей, они даже стоят в очереди  на
усыновление по дватри года. Так что с выбором  родителей  ребенка  можно  не
беспокоиться. Для твоего ребенка, - Саша вдруг  уже  по-свойски  перешел  на
"ты", - родители найдутся. Тут можешь быть спокойна... И  вообще,  Вероника,
ты решаешься сейчас на очень благородное дело. Для тебя ребенок нежелателен.
Он - обуза. Но ты избавляешься от него очень гуманно и даже  благородно.  Ты
не убиваешь новую жизнь абортом, а, выносив плод, рожаешь дитя.  Однако  оно
тебе в тягость. Тогда ты решаешься на благородный  шаг  и  отказываешься  от
него в пользу бездетной семьи, которая  благодаря  тебе  обретет  наконец-то
желанное дитя. Представь только, как это  здорово?!  Твой  высокий  поступок
принесет радость в чужой дом..."
   - Такая речь, - с неким сарказмом произнесла Вероника, - даже отъявленную
грешницу, какой я себя в тот момент ощущала,  превращала  в  ангела.  Мне  и
правда стало легче. За спиной будто крылья вдруг  появились.  Наконец-то  из
моего интересного положения и выход нашелся. Этот Саша, думаю, поможет-мне и
от дитя нежелательного избавиться и аборт не делать, облегчая не только  мое
чрево, но и душу. Ведь, по сути дела, я мать и совсем уже решилась на  самый
противный материнской сущности поступок - избавиться от своего единокровного
дитя с помощью ножа, или, если  культурнее  я  по-медицияски  выразиться,  с
помощью скальпеля".
   Но эйфория вскоре прошла. Увы, и Вероника, и Саша пока  были  на  грешной
земле,  а  не  на  небесах  обетованных.  Вокруг  живым  муравейником  гудел
Ярославский вокзал.
   - Что мне теперь делать-то? - Этим вопросом  молодая  женщина  попыталась
вернуть своего вдохновителя ближе к своей больной проблеме с  тех  высот,  в
которые он улетел, пытаясь увлечь и ее.
   - Поезжай домой. Получай загранпаспорт, - отработанно  диктовал  Саша.  -
Остальное - мои проблемы. Оформим тебе американскую визу, и  уедешь  в  США.
Все будет хорошо. Там люди не такие злые, как у нас. Там все  и  все  поймут
правильно и относиться к  тебе  будут  соответственно,  человечно.  Даже  не
сомневайся... Обратно вернешься с подарками и без проблем...
   - Понимаешь, Саш, - опять приземлила его Вероника, - вот  ты  говоришь  -
езжай и все будет хорошо. Но моя мама ни за что  не  поверит,  что  я  поеду
рожать в Америку. Она скажет, что я все это выдумала.
   - Ладно, есть и здесь выход. Но тем  не  менее  спокойно  поезжай  домой.
Приедешь, приходи с мамой на телеграф. Позвонишь завтра примерно в два  часа
дня по моему московскому телефону. Я ей все объясню.
   Дома  Веронику  встретили  очень  "гостеприимно".  Даже  не  дослушав  ее
рассказ, мать выпалила:
   - Дура. Ты в такую даль зачем моталась и кучу денег истратила?
   - Мам, я же тебе все объяснила...
   - Что? Что ты мне объяснила? Наврала с три короба, и я всему этому верить
должна? Фига! У меня, в отличие от тебя, голова еще на  своем  месте,  и  на
плечах  она  существует  не  только  для  того,  чтобы   платок   покрасивее
повязывать. Ой, что мне делать-то с тобой... И свалилось на мою голову  горе
такое. Ой, дура. Дура и есть. Ты лучше тут мне не байки  сочиняй,  а  думай,
как избавиться от ребенка. А эти там, небылицы всякие, лучше сразу из головы
выкинь. Бред все это, чтобы такой человек нашелся...
   - Не веришь, пошли завтра на телеграф.
   - А это еще зачем?
   - Сама и поговоришь с этим человеком...
   В назначенный час дочь и мать позвонили в Москву. Абонент  ответил  сразу
же. Было похоже, что он ждал звонка. Возможно, это было простое  совпадение.
Но уже с первых слов Саша напомнил  Веронике,  чтобы  она  не  затягивала  с
оформлением загранпаспорта.
   - Не будет получаться быстро, - наставлял он, - дай взятку.  Затраты  эти
потом будут компенсированы. Поняла?
   - Да, я постараюсь.
   - А теперь передай трубку маме.
   - С тобой хотят поговорить, - произносит тут  Вероника  и  трубку  подает
матери, а сама наблюдает с интересом за ее реакцией.
   По первым ответам чувствовалось, что  мать  относится  к  Саше  с  полным
недоверием. Но вскоре  стала  разговаривать  более  доброжелательно  и  даже
заинтересованно. Потом возвращает дочери трубку и говорит:
   - На, твой доброжелатель тебе что-то сказать хочет.
   -  И  тут  слышу,  -  говорит  молодая  женщина:  "Вы  знаете.   Вероника
Викторовна, - он даже на официальный  тон  перешел,  хотя  в  Москве-то,  на
вокзале, мы уже на "ты" вовсю говорили. - Я маме вашей сказал, что  за  этот
свой благородный поступок вы вознаграждение получите: тысячу долларов".
   Тут моя гордость взыграла, а  может,  обида.  Раньше-то  речи  о  деньгах
никакой не было. "Не надо мне, - говорю, - никаких долларов. Мне -  главное,
чтобы мой ребенок к нормальным родителям попал, и все".
   А мать меня за руку тянет:
   - Ты чо несешь-то?! Дура. Вот, уж точно - дура  и  есть!  Кого  я  только
воспитала? О себе не думаешь, так о других  хоть  немного  позаботилась  бы.
Посоветовалась бы хоть, что ли... Ишь, гордая какая! Ей  денег  не  надо,  а
сама в драных чулках ходит. Дочь раздета, разута. В доме -  шаром  покати...
Нет, это же надо такой глупой быть...
 
 
   Ждать - хуже, чем догонять...
 
   Когда  возвращались  домой,  мать  еще  долго  восхищалась   "благородным
человеком из Москвы":
   - Надо же, какой хороший-то: и помогает, и еще деньги дает...
   - Мне за своего ребенка денег не надо!
   - Ну точно - дура! - возмущалась мать. -
   Денег ей не надо. А чо надо-то? Мужика надо?
   Так через них все и идет. Все горе бабье только через них. Думаешь,  твой
отец подарок? Ой, сколько я через него выстрадала. В молодые-то годы он  так
девкам мозги пудрил... Вот и я не устояла. С его помощью и  угораздило  меня
такую, как ты, дуру родить. Нет, только посмотрите на нее: ей денег не надо!
Королева Марго из Шарьи. У ей всего немеряно. Ой,  дура-то...  И  повезло-то
как. Не случайно говорят, что везет дуракам да пьяницам. Но я тебе  вот  что
скажу, доченька родимая, - эту блажь ты из головы-то  выбрось!  Не  будь  уж
совсем-то дурой набитой. Ты о своей дочери лучше  подумай,  об  Ольге.  Тебе
пускай энти доллары и ни к чему. Ты у нас блаженная. Все  равно  только  зря
изведешь. Ей зато они будут не лишними. Для семьи опять же подмога. Так  что
слушайся Сашу и оформляй побыстрее свой загранпаспорт...
   - На следующий день я  отправилась  в  местный  ОВИР,  -  вспоминая  свои
приключения. Вероника как бы переживала  все  еще  раз,  и  ее  руки  как-то
произвольно, сами по себе мяли тесемку матерчатой  сумки,  которую  она  все
время держала на коленях. - Там я узнала, что получение загранпаспорта - это
достаточно долгая процедура и уйдет на нее не менее  месяца.  Это  в  лучшем
случае. Иногда же все затягивается и на более длительное  время.  Короче,  я
растерялась, пришлось еще раз звонить в Москву. Саша - выслушал  внимательно
обо всех моих проблемах и посоветовал самое простое: "Я же тебе сказал:  дай
презент. Надо подарить овировской работнице, скажем, французские духи".
   - Но это же значит, взятку дать?! - возмутилась было Вероника.
   - Не взятку, а всего-то презент.
   - Чего?
   - Это во всем мире так принято, что  за  услугу,  оказанную  тебе  другим
человеком, ты его благодаришь и делаешь ему  маленький  подарок  -  презент,
значит. Поняла?
   - Поняла. Когда паспорт дадут, я презент отдать должна.
   - Нет. Не когда дадут, а для того, чтобы дали.
   Сначала ты, а потом тебе. Видела, наверное, фильм с Куравлевым в  главной
роли "Ты - мне, я - тебе"?
   - Видела...
   - Вот и действуй по той же схеме.
   - Но это же в кино...
   - Точно. А тебе так же надо поступить в жизни. Все так,  кстати,  делают.
Так что особо не комплексуй. Все просто. Заходишь в кабинет,  а  в  ОВИРе  в
основном тетки работают, излагаешь свою просьбу и как бы невзначай  на  стол
коробочку красивую ставишь с духами, скажем, французскими: "Это вам!" И все.
Она эту коробочку в стол спрячет и скажет, когда зайти. Все.
   Но  духи  для  Вероники  были  неподъемным  презентом,  не  по   карману.
Ограничилась  тем,  что  купила  коробку  шоколадных  конфет.  Коробка  была
объемистая, красивая, и она решила, что вполне  хватит  и  этого.  Но  когда
доставала ее из сумки, зацепилась уголком.  Потом  вдруг  почемуто  вспотели
руки. Но все равно  достала.  Вручение  презента  прошло  как-то  скомканно.
Потея, краснея и бледнея одновременно, она все же положила коробку на  стол,
передвинула поближе к паспортистке: "Это вам". А  та  вдруг  сделала  эдакое
удивленное лицо, мол, зачем, что вы... Тогда, то и дело  сбиваясь.  Вероника
объяснила, что ей нужен загранпаспорт, и срочно. Конечно, не сказала,  зачем
именно, что она беременна и собирается поехать рожать  в  другую  страну.  А
вместо  всего  этого  лишь  поинтересовалась,  что  можно  предпринять   для
ускорения процедуры.
   Спрятав коробку в стол, женщина посоветовала ехать в Кострому,  мол,  там
смогут  сделать  быстрее.  Перечислила,  какие  документы  потребуются,   но
предупредила, что там все будет стоить в два раза дороже.
   "Все выпишут за три дня", -  напутствовала  и  вправду  подобревшая  даже
после сладкого презента женщина.
   - На следующий день я отправилась в Кострому, - продолжала Вероника. -  И
все оказалось  правдой.  Шарьинская  паспортистка  не  соврала.  Все  так  и
получилось, как она предсказала. Точно в три  дня  я  оформила  на  законном
основании загранпаспорт.
   В общем, вернулась я  домой  и  сразу  позвонила  Саше,  чтобы  сообщить:
требуемый документ у меня на руках. Он как услышал об  этом,  даже  удивился
моему успеху.
   "Наверное, знакомых нашла?" - спрашивает.
   "Нет. Просто послушалась  твоего  совета,  хотя  и  пришлось  съездить  в
Кострому. Там все быстро и сделали".
   "Молодец. Смышленая из тебя ученица. Теперь давай приезжай в Москву".
   Пришлось  Веронике  снова  собираться  в  дорогу.  С  билетами   обошлось
нормально. Летний сезон как раз закончился. Дефицит спал. В тот же день  она
выехала. Взяла  с  собой  еще  племянницу,  Алену.  Решила,  чтоб  оправдать
поездку, купить газет и другой периодики налродажу.
   - Алена была в курсе моих дел, - вспоминала Вероника. -  Я  не  скрывала,
что главная цель - США и там роды. Алена требовалась  как  рабочая  лошадка.
Газеты - поклажа нелегкая.
   В Москве прямо с вокзала она  позвонила  Саше.  Он  назначил  встречу  на
станции  "Таганская".  Ждать  его  почти  не  пришлось,  появился  точно   в
назначенное время. Подошел и, не обращая внимания на Алену, говорит:  "Давай
свой паспорт".
   "Как давай?" - У Вероники  от  подобной  бесцеремонности,  видать,  стали
такие круглые глаза, что он замялся. Зато тут быстро сообразила Аленка.  Она
вклинилась в разговор: "Расписку пиши, что забираешь. Это - документ,  а  не
бумага туалетная".
   Возникла пауза. Посредник такого оборота явно  не  ожидал.  Судя  по  его
лицу, назревала размолвка или еще что похуже. Но с другой-то стороны,  этого
человека  и  Вероника-то  видела  только  второй  раз.  Кто  знает,  как  он
воспользуется документом? Одновременно она испугалась, ведь если  отступить,
придется опять остаться один на один со своей проблемой.
   "Зачем ты так, Алена? Я Саше верю", - наконец вымолвила Вероника и тут же
протянула ему загранпаспорт и две фотографии.
   "Так-то лучше. - Саша быстро  спрятал  документы.  -  Теперь  жди.  Можно
поехать домой. Обычно на оформление визы уходит почти месяц. Но это уж  наше
дело. Будет все готово - вызовем. Я сам извещу, когда приезжать".
   Но терпения Вероники хватило буквально на две недели. Телеграммы не было.
В голову лезли самые разные мысли.  Временами  она  даже  ругала  себя,  что
доверилась малознакомому человеку. Наконец, не выдержав тягостного ожидания,
побежала звонить. На удачу, московский  номер  ответил  почти  сразу.  После
третьего гудка Сашиным голосом автосекретарь сообщил: "Извините, но ответить
вам сейчас не, могут. Оставьте - свои данные. Вам обязательно позвонят".
   Вот только звонить Веронике было некуда. Но она назвала себя и  попросила
сообщить, как идут дела. Предупредила, что через неделю позвонит еще раз.  В
сердцах бросила трубку. Вышла из кабинки и отправилась домой.
   Но ни завтра, ни послезавтра никаких вестей из Москвы не было. Так прошла
еще целая неделя. Напряженность  ожидания  дополнялась  еще  тем,  что  срок
беременности все увеличивался, пердралив через седьмой месяц.
   Через две недели Вероника была совсем на  пределе.  Попыталась  позвонить
еще раз, но опять пришлось разговаривать не  с  живым  человеком,  а  с  его
домашним секретарем. На этот раз сдержанности в  устном  послании  было  еще
меньше. Она открыто заявила, что, мол, ты меня обманул и мне остается одно -
обратиться в милицию.
   На другой день Саша сам Вышел на связь. На всякий случай ему был оставлен
номер телефона соседки. Вот утром она и прибежала: "Вероника, твой из Москвы
звонит. Беги быстрее".
   - Слышимость была отвратительная, и Саше пришлось буквально орать,  чтобы
я хотя  бы  разобрала  смысл  слов.  В  выражениях  он  не  стеснялся  и  не
сдерживался. Поносил меня на чем только свет стоит. О  какой  милиции  может
идти речь, мол, если я сама и есть самая главная преступница: я - мать и иду
на такое: избавляюсь от своего дитя, передавая его чужим людям за деньги, да
еще иностранцам. Тут в первую очередь судить меня надо, а не его.  Поняла  и
то, что,  перед  тем  как  положить  трубку,  он  четко  сказал:  "Не  дури.
Приезжай".
   Конечно, Вероника собралась - и на поезд. Состояние было такое, что из-за
полной неуверенности и неизвестности в  своей  дальнейшей  судьбе  она  была
готова волчицей выть и уже проклинала себя за то, что вляпалась во  всю  эту
историю. В какую-то маломальскую даже возможность родов в  США  она  уже  не
верила. Потому чувствовала себя полной дурой.
   И вот опять Москва, опять Ярославский вокзал.  Здесь  уже  изучен  каждый
подвал и проход, столько проведено тут времени. Звонок по телефону,  который
известен наизусть. Саша оказался дома. Он был предельно краток: "Жди. Сейчас
буду".
   Встретились они в условленном месте, при входе в зал  ожидания.  На  этот
раз Саша был не один. С ним пришел незнакомый парень. Выглядел тот несколько
старше Саши и был настроен,  если  сказать  мягко,  явно  недоброжелательно.
Встретившись с его  холодными  и  пронзительными  серыми  глазами,  Вероника
невольно ощутила холодок между лопаток.
   "Андрей, - представил его Саша. - Работаем вместе".
   "Наслышан, что заложить нас хочешь? - даже не поздоровавшись,  зло  начал
Андрей. - Что там придумала с милицией? Надоумил кто или сама? А забыла, что
первой прибежала и умоляла помочь... Держи свой паспорт и гуляй. Я  с  тобой
никаких дел не имел и иметь не буду".
   "Ничего себе шуточки? - Вероника была уже на грани истерики. - Он со мной
дел не имел... Я столько времени потеряла, поверив  в  липовые  заверения...
Саша так соловьем заливался... Два месяца из-за вас потеряла! Да  я  бы  уже
сто раз других нашла и решила свою  проблему.  Ничего  не  выйдет.  Обещали?
Выполняйте. Иначе на вас быстро управу найду".
   "Как?"
   "Очень просто. Прямо отсюда еду на Лубянку и все там рассказываю.  А  раз
испугались милиции, значит, не все в порядке. Там люди  грамотные  и  быстро
выяснят, что требуется".
   "Ладно. Не гони волну. Оттуда  тебе  в  лучшем  случае  дорога  только  в
психушку. Но, скорее всего, тебя и слушать там никто не будет. А уж проблемы
твоей  это  никак  не  разрешит.  Положение  у  тебя,  как  рассказал  Саша,
отчаянное, даже очень... Но голову-то зачем терять?  На  рожон  вот  лезешь.
Обещали помочь - значит, поможем".
   "Не все так просто, - поддержал приятеля Саша. - Цепочка длинная,  аж  за
океан тянется. В ней куча народу завязана. Требуется масса согласований..."
   "И денег стоит", - вклинился опять Андрей.
   "Но мне-то от этого не легче. Срок подойдет и рожать?!"
   "Не суетись. Люди работают. Просто так в Штаты тебя никто  отправлять  не
будет. Там день проживания столько стоит, что тебе и не снилось. Один только
разговор с Вашингтоном в кучу баксов вылетает. Из-за тебя,  кстати,  звонили
уже не раз. А дорога..."
   "Вы что оправдываетесь? Не надо мне  этого.  Лучше  сразу  скажите  -  не
получается".
   "Вот с этим как раз все наоборот".
   "Так в чем дело?"
   "Дело в том, что не надо бежать впереди паровоза. Поезжай домой и жди".
   "Не поеду. Мне с таким животом из дому уже не выйти". -  Вероника  готова
была вот-вот разреветься.  И  это  почувствовали  ее  собеседники:  баба  на
пределе.
   "Тогда жди здесь", - сказал один из них.
   "Сколько?"
   "Дня два, - уточнил Андрей. - Потом позвонишь Саше".
   На том и расстались. Посредники отправились восвояси. Вероника  опять  на
Ярославский вокзал, чтобы там скоротать время. Он для  нее  стал  уже  вроде
второго родного дома.
 
 
   Руководитель проекта
 
   - Наверное, из-за моей настырности или по другой причине, но, проведя две
ночи в комнате отдыха на вокзале, третью  ночь  я  спала  уже  в  нормальной
постели какой-то московской квартиры в  районе  Речного  вокзала,  по  улице
Фестивальной, - продолжала уже явная кандидатка в суррогатные  мамы.  -  Как
объяснил Саша, ее сняли специально для меня.
   "Теперь  каждые  сутки  фирма  платит  за  твое  проживание  по  двадцать
долларов, - предупредил он. - Не вздумай выкинуть какой-то фокус..."
   Привела туда  Веронику  какая-то  незнакомая  женщина.  Как  она  поняла,
сотрудница той же странной фирмы, в  которой  каким-то  начальником  работал
Андрей и посредником или сотрудником подрабатывал Саша. Подробный инструктаж
о том, как вести себя, она получила от той же женщины. Незнакомка привела ее
в новое временное жилье и вручила ключи.
   "Днем можешь гулять, ходить в кино и по магазинам, но после  пяти  вечера
должна быть дома. Тебе позвонят и скажут, что делать дальше".
   Вечером в самом деле позвонил Саша. Он предупредил, что скоро приедет.
   "Что-то случилось?" - поинтересовалась Вероника.
   "Пока нет, - говорит. - Но мне сказали, что ты не так одета".
   Когда  Саша  приехал,  то  сразу  убедил,  что  с   доводами   стороннего
наблюдателя надо согласиться: почти облегающая куртка  скорее  подчеркивала,
аем скрывала ее беременность.
   "Надо сделать так, чтобы живота не было".
   "Мне что - родить раньше времени?"
   "Не ерничай. Это тебе не идет. Ситуация не та. Надо  сделать  так,  чтобы
твоя беременность не бросалась в глаза. И мы это  сделаем.  Собирайся.  Надо
кое-что купить для тебя".
   "Не надо мне ничего".
   "Не спорь. Раз сказали - значит, надо. Нужна просторная одежда, очки..."
   "А это зачем?"
   "С сегодняшнего дня ты - не простая  девушка  из  провинции,  а  солидная
дама, руководитель проекта. Потому выглядеть должна соответственно".
   Это было что-то новое.  Вероника  быстро  собралась,  и  они  отправились
делать покупки.
   Первым приобретением оказались очки. Оправу Саша выбирал  сам.  Модные  и
солидные, они закрывали чуть не половину  лица.  Молодая  женщина  буквально
преобразилась в них и действительно стала солиднее.
   "Прекрасно смотришься", - похвалил Саша.
   "Но у меня нормальное зрение, и пока я обхожусь без очков".
   "Ну об этом ты лучше никому не говори".
   Потом он попросил,  чтобы  в  подобранную  оправу  вставили  обычные,  но
чуточку затемненные стекла. Служащая магазина-оптики предупредила,  что  все
будет готово только через день.
   Саша сказал, что мы особо и не торопимся.
   Потом заплатил деньги и,  получив  за  все  квитанцию,  передал  ее  мне:
"Надеюсь, забрать покупку ты и сама сможешь?"
   "Да, конечно, - заверила Вероника. - Если днем у меня будет время".
   "Будет.  Пока  будет,  но  после   придется   потрудиться,   и   довольно
напряженно".
   "А что именно придется делать?"
   "Не забегай вперед паровоза. Всему  свое  время.  Узнаешь  все,  и  очень
скоро".
   Потом был магазин "Одежда". Там  для  Вероники  выбрали  и  купили  очень
просторное пальто. Надев его, она  кардинально  преобразилась.  Взглянула  в
примерочной в зеркало и увидела вместо себя солидную женщину  неопределенных
форм, абсолютно без каких-либо линий фигуры. В этой необъятной  одежде  даже
значительно увеличившийся в последнее время живот совершенно не  бросался  в
глаза.
   "Это как раз то, что надо, - понравился этот внешний вид и Саше. - Теперь
наш путь в самый любимый женщинами магазин. Отгадай какой?"
   "В кондитерский".
   "Не угадала. В ювелирный".
   "А это зачем?"
   "По той же причине - чтобы ты выглядела еще более респектабельной".
   В ювелирном Саша купил Веронике обручальное кольцо, не самое дешевое,  но
и не очень дорогое.
   "Еще причесочку подправим и, пожалуй,  сойдет.  На  руководителя  проекта
потянешь. Все это должно быть на тебе, когда пойдешь в посольство"... -
   На этом приготовления дня, а точнее вечера,  завершились.  Саша  проводил
Веронику домой, то есть на квартиру, снятую для нее. Прощаясь,  предупредил,
чтобы завтра во второй половине дня никуда не уходила, а ждала звонка.
   Так и  получилось.  Утром  Вероника  съездила  в  оптику,  забрала  очки.
Вернувшись оттуда, примерил весь новый  наряд  и  с  трудом  узнала  себя  в
отразившейся в зеркале деловой женщине. Задалась вопросом: зачем все это? Но
так и не придумала чего-либо конкретного. Махнула на все рукой и  завалилась
на постель, почитать купленный накануне детектив Марининой  "Игра  на  чужом
поле". И провалялась часов до трех дня, пока не явился  Саша.  Он  привез  с
собой целый пакет каких-то бумаг.
   "Вот - твое приглашение", - протянул фирменный бланк на английском языке.
   "А что тут написано?"
   Саша  прочитал.  Получалось,  что  Веронику  приглашает  в  США  какая-то
медицинская фирма. Туда она должна поехать с изобретенным ею самой прибором.
Там якобы пройдут его испытания. Если же прибор подойдет, то  фирма  закупит
его.
   "Вот  с  этим  приглашением  и  загранпаспортом  пойдешь  в  американское
посольство". - Саша протянул паспорт.
   Только взяв его в руки. Вероника тут же поняла, что это не  ее  документ.
То есть не тот, с которым она приехала в Москву.
   "Но это не мой паспорт, - растерянно выдавила она. - У меня же есть свой.
Зачем?"
   "Ты посмотри сначала", - загадочно изрек
   Саша.
   Загранпаспорт действительно выписан на нее.
   Фамилия, имя, отчество - как положено. Разница лишь в том, что  тот  (как
она считала, настоящий) она получала в Костроме, а этот был выдан московским
ОВИРом.
   "А он настоящий?" - не удержалась от вопроса Вероника.
   "Самый что ни на есть! Настоящее не бывает. А вот на твоем,  как  сказали
знающие люди, серия была не совсем та... "
   "Это как?"
   "Номерочки  другие,  которые  на  таможне   могли   вызвать   досмотр   с
пристрастием. А нам это ни к чему, сама понимаешь".
   Вероника перелистывала странички  своего  нового  загранпаспорта.  На  ее
взгляд, он был похож на прежний один к одному.  Тональность  корочек  только
была чуть темнее, краска пожирнее.
   "Тогда, если серьезно, объясни мне, а это не слишком?"
   "Нет, - отрезал Саша. - Так все выглядит  гораздо  солиднее.  Потом,  это
ведь только на время поездки".
   "Ну прямо Шурик-волшебник". - Вероника попыталась разрядить  натянувшуюся
было обстановку.
   "Да нет, - поддержал ее собеседник, - я на него только учусь.  Кстати,  и
тебе кое-чему поучиться надо. Держи, - подал  какой-то  талмуд,  страниц  на
десять, запечатанных довольно плотным текстом. - Выучишь все наизусть. Потом
приму у тебя экзамен".
   "Ты?"
   "Да".
   "И где?"
   "Здесь. Имей в виду - это не шутка,  -  более  строгим  голосом  произнес
Саша. - Сдашь его сначала мне, а уже потом американскому консулу".
   "Да?"
   "Именно! Почитай лучше, что написано-то..."
   Вероника раскрыла талмуд. С перечнем вопросов и ответов на них.  Как  она
поняла, с них начиналась подготовка к  тому,  чтобы  не  попасть  впросак  В
посольстве. Как строго наказал Саша, от ответов ни в коем случае нельзя было
отступать. А их в общей сложности было около ста. Первыми шли самые  легкие.
Например, как ваша  фамилия,  имя,  отчество?  Потом  посложнее:  имеете  ли
родственников за границей? Ответ - нет, не имею. Другой вопрос: бывали ли вы
за границей? Ответ: да, была - в Париже, на научном симпозиуме.
   Прочитав только начало. Вероника вопросительно уставилась на  Сашу:  мол,
что это такое?
   "Читай и вникай", - напутствовал он.
   Вероника пробежалась по тексту.  Опять  то  же  самое:  вопрос  -  ответ.
Оказалось, что они очень подробно раскрывали ту или иную  ситуацию,  которая
могла  возникнуть  при   беседе   с   консулом.   Даже   каверзные   моменты
предусматривались. Например, почему в паспорте нет визы? Ответ: отметка была
и есть в старом паспорте, а он меняется раз в пять лет.
   Есть ли у вас квартира и приватизировали ли вы ее? Как пояснил Саша, этот
вопрос  тоже  был  из  серии  на  засыпку.  Так  Прощупывалось  материальное
благосостояние кандидата на поездку в в  Штаты.  Потому  ответ  должен  быть
утвердительным: да, есть, и она приватизирована. "
   Затем следовали еще более заковыристые  вопросы.  Например,  а  зачем  вы
едете в США? Ответ: на испытания своего прибора.  Почему  едете  именно  вы?
Потому что, кроме руководителя проекта, никто не  даст  более  исчерпывающей
информации о приборе.
   Были и такие вопросы, которые на первый взгляд казались наивными. Но и на
них были конкретные ответы, от которых отступать тоже было нельзя. Купили ли
вы билет? Нет, не купила. А ниже шло пояснение, что могут быть заданы именно
такие вопросы-ловушки. К числу их как раз и относился вопрос о билете. И  на
заданный консулом вопрос - почему не  купили  билет?  -  ответ  должен  быть
предельно лаконичным: потому что билеты без визы в США не продаются.
   "Ладно, детка, дерзай, - напутствовал Саша перед уходом. -  И  помни:  от
того, как ты осилишь это задание, зависит очень многое, и прежде всего, твоя
поездка на роды в Штаты..."
   Весь следующий день Вероника посвятила  тщательному  изучению  материала,
что оставил ей Саша. Прочитав его несколько раз, пришла к выводу,  что  весь
перечень вопросов, почти на десяти страницах, предстояло  выучить  наизусть.
Кроме того, следовало разобраться с документацией прибора. Сделать это пусть
не на уровне настоящего руководителя проекта, а хотя бы в общих чертах. Тут,
казалось бы, Веронике в какой-то мере было проще. В свое время она закончила
медицинский  техникум,  даже  около  года  работала  фельдшером  в  сельской
больнице.
   По большому же счету она просто не разобралась бы в этом приборе. Он  был
достаточно мудреным. И не  с  ее  сельско-фельдшерским  уровнем  можно  было
осилить такую достаточно сложную проблему. Тут бы  потребовалось  не  только
высшее медицинское, но и специальное техническое образование.
   Вероника несколько раз прочитала техническое описание прибора, но  толком
ничего не поняла. Попыталась облегчить свою участь  тем,  что  принялась  за
изучение цветных фотографий, на которых прибор был снят под разными  углами,
но и это ничего не дало. Выход был один: учить наизусть. Ведь ей  необходимо
было в случае чего дать хотя бы  общую  характеристику  прибора.  Для  этого
знать назубок и уметь пояснить  некоторые  его  тактико-технические  данные.
Иметь  представление  о  принципе  работы.  Это  был  очень  большой   объем
информации. А срок на всю подготовку - минимальный.
   Через два дня Саша навестил свою подопечную. Как  только  он  появился  в
квартире, сразу и предложил: "Давай проверим, что у нас получилось?"
   Как настоящий экзаменатор  он  стал  задавать  вопросы.  На  первые  семь
Вероника ответила довольно  уверенно  и  даже  бойко,  а  на  восьмом  вдруг
сбилась.
   "Бери вопросник и читай, учи, зубри! - В  голосе  экзаменатора  появились
металлические нотки. - Пока как следует не будешь отвечать на  все  вопросы,
из этой квартиры тебе лучше не выходить. Теперь на карту поставлено  слишком
много. Провалишься, подставишь не только себя и меня..."
   Следующая встреча произошла уже через день.
   Саша старался как-то форсировать события. Определенное рвение проявила  и
Вероника. И когда беспристрастный экзаменатор снова начал задавать  вопросы,
на все она ответила без сучка без задоринки.  Запнулась  лишь  на  терминах,
когда стала объяснять устройство "своего прибора".
   Саша не удержался  и  съязвил:  "С  такими  ответами  ты  не  то  что  на
руководителя проекта, на младшего помощника не тянешь".
   "Здесь любой запутается", - попыталась оправдаться Вероника.
   "Любой - да, но не разработчик прибора".
   "Но я..."
   "Как раз ты им и являешься. Так записано во всех твоих документах".
   "Прямо как в кино про шпионов".
   "Хуже. В кино все происходит не с тобой.
   Здесь ты сама - главная героиня. И в отличие  от  кино,  тут  тебе  дубли
никто устраивать не будет. Ошиблась - рожать поедешь в свою Шарью, но прежде
придется вернуть те деньги, которые уже на тебя потрачены".
   "Откуда мне их взять?" - Это был новый поворот событий.
   "Учи. И прокола  не  будет.  Память  у  тебя  хорошая.  Вопросник  быстро
освоила. Теперь по прибору вызубри все так же".
   И Вероника зубрила. Проклинала себя за то, что вляпалась в эту далеко  не
чистую историю. Это она стала понимать,  увидев  вопросник  и  документы.  И
одновременно она поняла, что обратной дороги домой, кроме как через Штаты, у
нее теперь нет.
   Черезнеделю она была готова. На вопросы по устройству и  принципу  работы
прибора отвечала так четко, что порой самой казалось: а может, и  вправду  я
его разработчика?! Экзаменатор был доволен.
   Так на все про все ушло ровно девять дней. Вечером,  на  исходе  девятого
дня, в квартире на  Флотской  раздался  телефонный  звонок.  Вероника  сняла
трубку. Звонил Саша.
   "Завтра идем в посольство, - в его голосе чувствовалось, что  он  доволен
своей подопечной и тем, "то вся эта  канитель  подходит  к  концу.  -  Будем
получать визу. Надеть надо то, что я говорил. Помнишь?"
   "Да".
   "Повтори".
   "Пальто, очки, обручальное кольцо. Все перечислять, до нижнего белья?"
   "Не надо. Острить начинаешь?! Это хорошо. Значит, уверена в себе.  Сделай
лучше строгую прическу. Не забудь взять папку с  документами.  В  посольстве
надо быть рано, чтобы проскочить в числе первых. Подъем. - в пять".
   "Просплю. У меня нет будильника".
   "Не проспишь. Я разбужу. Телефон  только  поставь  рядом  и  не  накрывай
подушкой. Пока".
   - Утром  меня  действительно  поднял  с  постели  настойчивый  телефонный
звонок, - вспоминала Вероника. - Взглянув на часы, я с  ужасом  поняла,  что
катастрофически проспала. Что сейчас будет? Часы  показывали  около  семи...
Однако ожидаемого разноса не было...
   "Привет, засоня, - голос Саши был доброжелателен. - Собралась?"
   "А ты, наверное, звонил уже? Я так крепко спала..."
   "Спи дальше".
   "Не поняла?!"
   "Ложная тревога. Звоню, чтоб не дергалась. Поход переносится на завтра".
   "Как на завтра? Столько готовились..."
   "Так будет лучше".
   "Почему?"
   "Ну, в нашем деле один день погоды не делает. Сегодня -  не  наша  смена.
Спи спокойно. Завтра разбужу, как и обещал".
   "Как не наша смена?"
   "Неважно. Не наша, и все".
   "Как в магазине, когда там дефицит?"
   "Завтра все поймешь сама".
   На следующее утро, в половине седьмого.  Вероника  и  Саша  уже  были  на
Новинском бульваре. Женщина одета, как и инструктировали: просторное пальто,
очки, обручальное кольцо и больше никаких украшений. Даже без  косметики  на
лице. Все в строго  выдержанном  деловом  стиле.  Его  дополнила  аккуратная
кожаная папка, которую Саша принес с собой.
   "С ней и пойдешь, - дал он последние напутствия. - Просмотри, что  и  как
лежит".
   В папке было приглашение американской  медицинской  фирмы  (там  Вероника
должна была демонстрировать "свой" прибор), несколько бумаг,  подтверждающих
ее положение в обществе - справка с места работы  с  указанием  должности  и
оклада (она приятно удивилась, что ее зарплата, оказывается,  составляла  аж
600 долларов в месяц!), ее визитная карточка,  цветная  фотография  прибора.
Теперь  Вероника  знала,  что  работает  в  фирме  "Фармация",  занимающейся
медтехникой, которая располагалась в Москве где-то на проспекте Вернадского.
   С легкой руки ученика волшебника и доброго дяди из  "Фармации",  или  еще
откуда, молодая женщина из провинциальной Шарьи стала руководителем  проекта
одного  из   столичных   предприятий.   Это   перевоплощение   подкреплялось
документами, изменившимся имиджем и  долгой  и  нудной  зубрежкой.  Вероника
страшно волновалась, но вместе с тем осознавала, что  отступать  ей  некуда,
обратной дороги у нее просто-напросто нет. Возвращаться домой и  рожать  там
для нее было смерти подобно.
 
 
   "Добро" от консула
 
   "Не маловато  ли  бумаг?"  -  пошутила  Вероника,  пытаясь  хоть  словами
прикрыть свое волнение.
   "Тебе в самый раз хватит. - Саша, в отличие от нее, не  был  настроен  на
столь мажорный лад. - Если не сморозишь  какую-нибудь  глупость,  все  будет
тип-топ".
   "Я постараюсь..."  -  Веронику  слегка  трясло.  Сказывалось  напряженное
ожидание и, возможно, крепкий, совсем не московский  утренний  морозец.  Был
самый разгар  декабря,  первого  месяца  зимы,  для  которого  почти  всегда
характерно усиление холодов. До начала приема оставалось  еще  больше  часа.
Время  тянулось,  словно  резиновое.  Не  торопился  и  поздний  декабрьский
рассвет. Но это никоим образом не сказывалось на количестве жаждущих попасть
на прием. Буквально каждые  десять  минут  хвост  очереди  прирастал  новыми
посетителями.
   Как  позже  узнала   Вероника,   в   этот   день   через   приемную   под
звездно-полосатым флагом на Садовом кольце прошло  более  300  человек.  Вот
только визы получили далеко не все. В число счастливчиков попало лишь 50.
   Незадолго до того, как начался  прием  (а  прием  посетителей  начался  в
8.00), какой-то человек в штатском, видимо  сотрудник  посольства,  прошелся
вдоль очереди и раздал брошюрки под названием "Как вести себя  на  приеме  в
посольстве США". Уже на первом листе можно было прочитать  предупреждение  -
мол, не огорчайтесь, если вам  отказали  в  посещении  США,  очень  немногим
выдается виза. Всех желающих посольство удовлетворить просто не в состоянии.
   Вот таким не совсем  обнадеживающим  было  первое  напутствие.  А  второе
исходило от Саши: "Войдешь в посольство, все металлические вещи положи перед
охранником сама. Так надо".
   "Зачем?"
   "Как много лишних вопросов..."
   "Но я же должна знать..."
   "То, что должна,  -  ты  уже  знаешь.  Теперь  главная  твоя  задача:  не
запутаться, не сбиться".
   "А металлические вещи зачем..."
   "Чтобы тебя не проверяли, не ощупывали и не пришлось расстегивать пальто.
Они там все хамы дикие".
   "Где?"
   "Да в посольстве, там, куда ты собралась. Любой клерк может нахамить.  Но
не вздумай ответить тем же. Ответишь - визы тогда точно не видать. Терпи..."
   "Я постараюсь".
   "Вот и ладненько. Держи анкету".
   "Какую анкету?"
   "Ну ты даешь! Не какую, а чью! Твою. Прочитай  ее  еще  раз  и  не  ляпни
лишнего". - Саша протянул Веронике уже заполненный бланк.
   "А это что? Я в таком ничего не писала..."
   "Но в этом и нужды нет".
   И это было правдой. Все графы  были  заполнены  на  машинке.  Вероника  в
недоумении уставилась в анкету. Заметив это ее состояние, Саша тут же пришел
на помощь: "Понимаешь, они могут дацдсвою, чистую анкету. А  ты  вместо  нее
отдашь вот эту. Не исключено, что тебя  могут  попросить  все  заполнить  от
руки. Тогда перепишешь то, что здесь отпечатано. И смотри не ошибись..."
   Почти через час после открытия посольства Вероника добралась  наконец  до
охранника на входе. Его прошла быстро. Потом встала в очередь,  чтобы  сдать
анкету в приемное окошко. Их, этих самых окошек, хоть и было  несколько,  но
явно недостаточно, чтобы быстро обслужить всю собравшуюся толпу. От большого
скопления  людей  помещение  казалось  тесным.   Было   душно,   но   пальто
расстегивать нельзя. Сесть некуда. Сервис американский,  как  говорится,  на
"высшем уровне".
   Кое-как Вероника наконец сдала в окошко анкету и двадцать долларов. Потом
снова ожидание. А вокруг толкотня,  слезы.  Кому-то  отказали,  а  он  снова
лезет.  Какую-то  женщину,   проявившую   излишнюю   нервозность   и   почти
истеричность, охрана вообще вывела из зала под руки.
   - Я заняла место ближе к стене,  -  восстанавливая  детали  тех  событий,
рассказывала Вероника. - Жду. Стоять пришлось около часа. Потом вдруг слышу:
вроде мою фамилию выкрикнули, мол, подойдите к пятому окну.  Я  туда,  а  от
постоянной толкотни и долгого стояния ноги уже еле идут. Сказалось и нервное
напряжение. Короче, иду, а ноги подгибаются. Однако держусь и еще  вопросник
готовлю. Зажала его в руках...
   Подошла к окошку. Вижу, там женщина в очках сидит. Похоже, именно  та,  о
которой предупреждал Саша. Я - ей: "Здравствуйте, госпожа консул".
   "Здравствуйте,  Вероника  Викторовна,  -   отвечает   она   вежливо,   но
высокомерно. - Решили съездить в Соединенные Штаты?"
   "Да".
   "Скажите,  Вероника  Викторовна,  а   зачем   вы   собираетесь   посетить
Соединенные Штаты?"
   Такой вопрос в моем вопроснике был. Был и заранее заготовленный ответ.  Я
тут его и выдала:
   "Еду на испытание своего прибора".
   "Интересно. - Она  попыталась  изобразить  удивление.  -  И  что  это  за
прибор?"
   Тут я давай ей выкладывать все то, что учила накануне. В целом  моя  речь
была рассчитана минут на десять-пятнадцать. Но она и трех не выдержала.
   "Хорошо. Давайте ваше приглашение".
   Подаю. Она, даже не взглянув на него, откладывает в сторону и спрашивает:
"Сколько вы получаете за свою работу?"
   "Если перевести на доллары США, будет около 600".
   "Вы хорошо получаете".
   "Да, неплохо".
   "Какую вы хотите визу: кратковременную или долгосрочную?"
   Этот вопрос тоже был отработан,  вопрос-ловушка.  Отвечаю,  как  выучила:
"Кратковременную".
   "Хорошо, - говорит и подает мне такой  голубенький  талончик.  -  С  этим
талончиком примерно после трех придете сами  или  пришлете  когонибудь.  Все
будет готово".
   Выйдя из посольства, Вероника взглянула на часы.  Было  около  часа  дня.
Ждать итога затянувшейся процедуры оставалось не  так  долго.  Состояние  же
было таким, словно за спиной крылья выросли -  столько  готовилась,  столько
пугали ее разными страшными приключениями  в  посольстве,  и  оказалось  все
много проще: несколько легких вопросов  и,  пожалуй,  самое  тяжелое  в  ее,
особенно,  положении  -  многочасовое  стояние  в  очередях.  Тем  не  менее
усталости как не бывало. Наоборот, был какой-то  подъем.  Наверное,  поэтому
время в пути до квартиры пролетело чуть ли не мгновенно.
   Только вошла и прикрыла за собой дверь, как раздался  телефонный  звонок.
Она даже толком раздеться не успела. Так в одном сапоге и в накинутом пальто
прошла к телефону. Это звонил Саша, который сразу начал с нотации: "Ну,  где
шатаешься? - Его голос был взволнован, видать,  переживал  не  меньше  самой
Вероники. - У меня уже аппарат раскалился: названиваю тебе почти час".
   "Я только вошла".
   "Визу получила?"
   "Да".
   "Где?"
   "В пятом окне".
   "У дамы в очках?"
   "В очках".
   "Значит, все нормально. Давай встретимся. Тебе во сколько в посольство за
паспортом?"
   "В три".
   "Тогда встретимся на "Смоленской" в половине. Да, будет лучше, если  вещи
сразу возьмешь с собой. Возможно, домой  съездить  удастся.  Билет  мы  тебе
заказали, но рейс будет дня через три. Там кое-какие уточнения требуются".
   В тот же день вечерним поездом Вероника уехала к себе в Шарью.
   - Представляла, как все  расскажу  маме,  сестре,  -  поделилась  она.  -
Рассчитывала, что дня два-три у меня будет. Отдохнуть успею после всей  этой
мороки. Ведь только сейчас почувствовала, как устала от московской  суеты  и
тесноты, от зубрежки вопросника и принципов действия "своего"  прибора.  Вот
только расслабиться мне не пришлось. Как и договаривались, я позвонила  Саше
на следующий день по, приезде домой. Московский номер ответил сразу,  словно
его владелец специально сидел и ждал моего  звонка.  Как  оказалось,  так  и
было.
   "Еле дождался,  -  выпалил  сразу  Саша.  -  Уже  хотел  тебе  телеграмму
отбивать".
   "А в чем, собственно, дело? Что-то случилось?"
   "Твой билет готов. Рейс послезавтра. Тебя там уже ждут".
   "Так быстро?"
   "Да. Приезжай срочно. Как только будешь в Москве, прямо с вокзала  звони.
Я подъеду..."
   Вот те раз, то все откладывалось и откладывалось, что невольно  возникали
сомнения. А тут вдруг все закрутилось, да так быстро. Но на раздумья времени
уже не было. Прямо с телеграфа  Вероника  отправилась  за  билетом.  Удалось
отхватить место на проходящий поезд. На нем и поехала в Москву.
   - Саша встретил меня у метро "Аэропорт", - рассказывала  Вероника.  -  Он
приехал на такси, и  мы  тут  же  отправились  в  Шереметьево-2.  Там  нашли
свободный телефон, и он позвонил Андрею. Как только тот  ответил,  он  подал
трубку:
   "На, он хочет с тобой поговорить".
   "Слушаю". - Вероника взяла трубку.
   "Как доехала?" - дежурно поинтересовался Андрей.
   "Нормально".
   "Вот и прекрасно. Я только что звонил в Штаты.  Люди  там  предупреждены.
Тебя будут встречать мужчина и женщина. У них в руках будет лист, на котором
- твои имя и фамилия, все порусски. Кроме того, они знают, как ты выглядишь.
С этим все в порядке.  Небольшое,  но  очень  существенное  напутствие  -  в
самолете ни под каким видом не снимай пальто. Даже не расстегивай! Поняла?"
   "Да. Я постараюсь".
   "Вот и хорошо, только - не постараюсь, а - сделаю!"
   "Ладно".
   "Еще  более  бдительной  будь  при  прохождении   американской   таможни.
Попытайся, проходя мимо поста, втянуть живот, что ли, прикрыть  сумкой,  еще
чем-то. Помни, по  их  законам  тебя  вполне  могут  отправить  назад,  если
выяснится, что ты беременна. Поняла?"
   "Да. Я постараюсь".
   "Тогда счастливого пути".
   Саша проводил свою подопечную до самой зоны таможенного  контроля  и  сам
заполнил декларацию. Как призналась Вероника, ей бы пришлось с  ней  ой  как
повозиться. С английским языком были  проблемы.  Школьно-коридорный  уровень
здесь был недостаточным. К тому же сразу возник вопрос: доллары? У нее их  с
собой, естественно, не было.
   "Валюту надо указывать в декларации", - читал Саша.
   "А без долларов нельзя?"
   "Нет. Не поймут. Солидная дама, руководитель проекта и... Так сколько  же
тебе дать? - Саша вытащил и положил  рядом  с  бланком  пятидесятидолларовую
купюру. - Хватит?"
   "Наверное..."
   "Нет, - он убрал полтинник. - Маловато будет. Лучше - стольник".
   Так  он  и  записал  в  декларации.  Потом,  заполнив,  протянул   бланк:
"Распишись".
   После этого подал еще какой-то пакет.
   "А это зачем? - удивилась Вероника. - Что тут-то еще?"
   "Это надо передать встречающим".
   "А что в этом пакете?"
   "Не твое дело".
   Пакет был довольно большой и плотный. Содержимое не прощупывалось. На нем
стояли какие-то разноцветные штампы, печати и несколько слов на  английском.
Заметив ее интерес к содержимому, Саша еще раз предупредил: "Тебе  лучше  не
знать, что в пакете. Сама не вскрывай, даже не пытайся.  Передай  из  рук  в
руки, и все".
   "А на таможне не спросят?"
   "Не спросят. Тут можешь не бояться. Это  дипломатическая  почта.  Они  ее
вскрывать и досматривать не имеют права".
   "Тогда ладно. - Вероника взяла пакет. - А куда хоть я лечу?"
   "Как куда? В Вашингтон".
   "А говорил, что в Нью-Йорк".
   "Мало ли что я говорил. А тебе разве не все равно?"
   Так,  разговаривая,  они  продвигались  вместе  с  остальными.  Дошли  до
таможенного поста. Саша остановился, помахал рукой: "Счастливого пути".
   Вероника уже одна проследовала дальше, спиной ощущая  напряженный  взгляд
своего провожающего. Сотрудник в синей униформе проверил документы Вероники,
осмотрел ее и багаж. Вопросов к ней у него не возникло. Все было в  порядке.
Отметив это, Саша удовлетворенно кивнул еще вниз, мол, удачи.
   Вашингтон в отличие от холодной, зимней  Москвы  встретил  пассажиров  из
России настоящей, чуть ли не летней жарой. Это было что-то. Все  поскидывали
и попрятали теплые вещи. И тут  явление  -  женщина  в  застегнутом  наглухо
пальто. К ней еще в самолете несколько раз подходила  стюардесса,  предлагая
раздеться.  Однако  Вероника   действовала   строго   по   инструкции.   Это
бортпроводницу удивляло и, похоже,  раздражало  одновременно.  Но  она  мило
улыбалась, действуя тоже строго в рамках своей инструкции.
   - Конечно, самым страшным испытанием  для  меня  был  таможенный  пост  в
международном аэропорту в Вашингтоне. - Вновь переживая те минуты,  Вероника
еще сильнее мяла в руках тесьму  своей  сумки.  -  Чем  ближе  к  служащему,
проверявшему документы, тем меня больше трясло. Вот  он  взял  мой  паспорт,
пролистал. Потом чтото спрашивает.  Все,  думаю  -  про  мой  живот.  И  тут
вспоминаю -  это  еще  из  школьной  программы  по  иностранному  языку.  Он
интересуется: говорю ли я по-английски? Автоматом отвечаю ему, как на уроке,
что нет. Он улыбается и протягивает мои документы назад, мол, счастливо. Как
в тумане бреду дальше, еще не веря окончательно, что все преграды позади...
   А впереди? Почти сразу среди встречающих Вероника заметила тех,  кто  был
нужен, а точнее, кому была нужна она.  Чуть  в  стороне  от  прохода  стояли
мужчина и женщина. На листе бумаги жирным фломастером были выведены ее имя и
фамилия. Эта опознавательная надпись и вправду была по-русски.
   - Подхожу, здороваюсь и называю себя, - Вероника рассказывала  достаточно
подробно, чувствовалось, что память у нее действительно цепкая. -  Они  мило
улыбаются и на мое приветствие тут же отвечают на чистейшем русском.
   "Геня, - женщина первой протягивает руку.  -  Я  ваша  переводчица.  Буду
рядом постоянно. Помогу поближе познакомиться с Америкой..."
   "Ден", - представился и ее спутник. В отличие  от  женщины,  он  оказался
немногословен. Жестом приглашает следовать за ним, к машине.
   С женщиной  знакомство  продолжается,  пока  куда-то  едем.  Геня  хорошо
говорит  по-русски,  почти  не  чувствуется  акцента.  Иметь  рядом   такого
переводчика просто приятно, особенно если учесть, что  познания  Вероники  в
иностранном так  и  остались  на  довольно  примитивном  уровне.  Восхищаясь
произношением, она не выдержала и даже спросила, мол, не из России  ли  она,
не землячка? Оказалось, что  нет.  Геня  -  еврейка,  родилась  в  США.  Вот
родители - да. Они выходцы из России. Сначала уехали в Израиль.  Уже  оттуда
перебрались в Вашингтон,  когда  дочь  была  только  в  проекте.  Здесь  они
обосновались и осели окончательно.
   Час езды в шикарной легковушке по не менее шикарной  автостраде  пролетел
незаметно. Машина остановилась у небольшого особняка.
   "Это дом будущих родителей моего ребенка?" -  поинтересовалась  Вероника.
Еще в Москве Саша говорил, что жить, скорее всего, придется  в  американской
семье, которая усыновляет.
   "Нет. Это пансион, - пояснила  Геня.  -  Поживешь  пока  здесь  несколько
дней".
   "А потом?"
   "Сама увидишь".
   На следующий день, рано утром, Геня  уже  была  в  номере  пансиона.  Она
повезла Веронику в какую-то клинику.  Там  пришлось  сдавать  анализ  крови.
Потом обследовали на УЗИ. Еще были какие-то процедуры. Из  заключения  врача
удалось понять только два слова: "хорошо" и  "мальчик".  Услышав  это,  Геня
прямо расцвела. И произнесла по-русски, уже для Вероники:
   "Как здорово, что у тебя будет мальчик".
   "Сын, но не для меня, - с какой-то обреченностью восприняла  эту  новость
Вероника. - Чего ж тут здорового?"
   "Патрон будет рад,  -  продолжала  щебетать  переводчица.  -  Он  обожает
мальчиков, и на них больше желающих..."
   "Кто? - не поняла Вероника. - Кто будет рад?"
   "Мой начальник, а теперь и твой".
   "С какой стати еще и мой?"
   "Пока ты будешь находиться в Соединенных Штатах, всецело будешь  зависеть
только от него. Как он скажет, так все и будет".
   Вскоре Веронике воочию пришлось познакомиться со своим  патроном.  Она  и
Геня как раз вернулись в Вашингтон, в офис фирмы. По  всему  ощущалось,  что
была эта фирма вполне легальной местной конторой по усыновлению. Вот как  об
этой встрече рассказала сама Вероника:
   - Мне еще раз пришлось приятно удивиться, когда шеф Гени и Дена - а звали
его  Сэм  -  вдруг  заговорил  со  мной  без  переводчика.   Респектабельный
американец и свободно шпарит по-нашему...
   "Очень рад видеть и приветствовать вас в Соединенных Штатах Америки, -  1
- торжественно начал Сэм свою пафосную речь. - Хочу выразить свое восхищение
вам,  русской  женщине,  решившейся  на  столь  благородный   поступок.   Мы
постараемся сделать все возможное, чтобы ваше пребывание здесь  превратилось
в  небольшой  праздник.  Пока,  Вероника,  отдыхайте  и  наслаждайтесь.  Нам
необходимо урегулировать некоторые формальности, потом Геня и  Ден  проводят
вас в Луизиану".
   "Извините, а это зачем?"
   "Америка - интересная страна. Здесь можно все. Но не везде и  не  всегда.
Что поощряется в Луизиане, в Вашингтоне  может  преследоваться.  Именно  эту
противоречивую особенность мы и используем для  разрешения  вашей  проблемы.
Вас там поселят в отдельной квартире. Будете жить на всем  готовом.  Отлично
питаться. Все будет хорошо, за исключением одного  "но".  Вам  нельзя  будет
выходить на улицу и с кем бы то ни было общаться".
   "Совсем ни с кем?"
   "Ну, не совсем. У вас будет адвокат, который решит все  ваши  вопросы  по
передаче и усыновлению вашего ребеночка. С ним будете общаться. С Геней еще.
С другими сотрудниками фирмы... Но  на  улицу  вам  выходить  нельзя!  Можно
сказать, что жить будете в клетке, но в золоченой клетке".
   "Ладно. Я согласна, если это так необходимо".
 
 
   В золоченой клетке
 
   После посещения офиса обе женщины вернулись в пансион.
   "Ты располагайся, а мне надо отлучиться, - прямо в прихожей заявила Геня.
- Без меня ни шагу. Чтобы не было соблазна, я тебя закрою".
   "Как хочешь", - только и пожала плечами Вероника.
   "Пока". - Геня хлопнула дверью, а  через  секунду  щелкнул  закрывающийся
замок.
   Вероника  на  всякий  случай  подергала  за  ручку  -  заперто.   Никаких
приспособлений, чтобы открыть дверь изнутри, не было. Один внутренний замок,
и все. Тогда она развернулась и  отправилась  внутрь  помещения.  Надо  было
поближе познакомиться со своими апартаментами. А это была  большая  комната,
заставленная мебелью так, что делилась еще на одну.  Условной  чертой  можно
было считать большой диван. Вот около него Вероника и задержалась. Потрогала
рукой мягкую обивку и  села.  После  стольких  новых  впечатлений,  большого
объема информации хотелось отдохнуть. И она даже рада была, что  переводчица
куда-то исчезла. Надолго или нет, она пока не  знала.  Да  в  конце  концов,
какое ей до этого дело? Она откинулась на мягкую спинку, закрыла глаза.
   Сколько прошло  времени?  Наверное,  около  часа.  Вероника  задремала  и
проснулась оттого, что входная дверь резко  хлопнула.  В  комнату  буквально
ворвался вихрь страстей,  так  излишне  возбуждена  была  Геня.  Она  что-то
сказала, но со сна Вероника так и не уловила смысла, потом  пролетела  через
комнату и плюхнулась на кресло рядом.  Щелкнула  зажигалка,  Геня  прикурила
длинную тонкую сигарету.  Запахло  каким-то  дорогим  и  ароматным  табаком.
Затянувшись несколько раз, Геня пристально посмотрела на русскую.  По  всему
чувствовалось, что ее буквально распирает от какой-то новости, но она как бы
колебалась, стоит ли  выкладывать  ее  так  просто.  Наконец  не  выдержала:
"Знаешь, сегодня к нам еще одна девушка приезжает".
   "Ну и что? - Вероника, казалось, ничем не  выразила  своего  отношения  к
этой новости, хотя ее и распирало любопытство: кто и зачем? Наверное,  такая
же, как я? Но вслух она сказала другое. - И меня это как-то касается?"
   "Конечно. Она тоже из России".
   "У нее такая же проблема?"
   "Да".
   "Откуда она?"
   "Из Москвы".
   "Мы встретимся?"
   "Обычно русских  у  нас  вместе  не  селят.  Но  тут  накладочка...  Она,
наверное, будет жить с тобой".
   "Хорошо. А можно ее встретить? Возьми  меня  с  собой  в  аэропорт.  Хоть
посмотреть..."
   "Нельзя. Она сама приедет".
   Действительно, вечером в золоченой  клетке  появилась  еще  одна  птичка,
девушка из России.
   "Лена, - представилась она. - Из Москвы".
   "Вероника. Из Шарьи".
   "Ой, а что это такое?"
   "Это маленький городок в провинции, - улыбнулась  Вероника,  привыкшая  к
тому, что чаще всего из-за своей гордости многие москвички,  можно  сказать,
дальше своего носа ничего не замечали и замечать не желали. - В  Костромской
области это, если говорит о чем-то".
   "Да, конечно, - наморщила симпатичный носик Лена. - Это, кажется,  где-то
на Урале..."
   "Почти угадала.  Через  Шарью  на  Урал  железная  дорога  идет.  Но  вот
находится  она  несколько  ближ"и  севернее,  примерно  между  Ярославлем  и
Котельничем".
   "Да, да, я как раз так и думала, - совершенно не  смутившись,  произнесла
Лена. - А в Ярославле я бывала с мужем. Туда мы  на  теплоходе  плавали,  по
Волге".
   Новая соседка Вероники была лет двадцати пяти, высокая,  подвижная,  даже
несколько резковатая женщина. Копну крашенных в рыжий цвет волос  контрастно
дополняли голубые глаза. Они излучали холод и злость. Но  это  было  первое,
обманчивое впечатление. На самом деле Лена  оказалась  хорошей,  добродушной
подругой, но очень жадной  до  денег.  Это  стало  понятно  уже  при  первом
разговоре.
   "Давно здесь?" - спросила она.
   "Дня три".
   "Ну и как?"
   "Нормально".
   Лена посмотрела на  Геню.  Та  с  кем-то  разговаривала  по-английски  по
телефону. На своих пленниц внимания почти не обращала. Это,  видимо,  вполне
устраивало Лену. Она потянула Веронику за руку  в  глубь  комнаты:  "Пойдем,
посекретничаем".
   Женщины встали с дивана. Геня все так же не обращала на них внимания, так
же находилась у телефона, всецело  занятая  разговором.  В  тот  момент  ее,
похоже, больше ничего не интересовало. Лена  воспользовалась  этим  и  сразу
буквально ошарашила Веронику лобовым вопросом: "Деньги уже дали?"
   "Какие?"
   "Баксы, конечно".
   "Не поняла?"
   "Во дает! Ну, аванс, за ребеночка?"
   "А это... Нет. Не дали ничего еще".
   "А когда? Когда обещали дать и сколько?"
   "Я не спрашивала. А, тебе сколько обещали?"
   "Пять тысяч".
   Веронике стало не по себе. Саша в Москве обещал, что дадут тысячу, а  вот
Ленке, значит, - в пять раз больше?! Стало обидно за себя, а еще  больше  за
обманутую маму. Он же об этом по телефону ей и сказал, когда все объяснял. А
больше об этом речь как-то не заходила. Главное для Вероники было избавиться
от  нежелательного  ребенка.  Он  был  не  нужен.  Она  и  не   торговалась.
Категорически против была мама. Лишний рот для  семьи  -  проблема.  Поэтому
предложение пристроить его в приличную американскую  семью  было  прекрасным
выходом из критической ситуации. Что за это будут еще и деньги, как-то  даже
не думалось. А тут вдруг все предстало в, ином свете. За какие такие заслуги
ей столько, а другой такой же роженице-донору,  или  суррогатной  матери  на
западный лад, в пять раз меньше! Выходило, что девушку из провинции  Саша  и
Андрей так запросто кинули на четыре тысячи долларов?
   "Ну и гады они. - Вероника вдруг почувствовала, как изнутри волной  стала
накатывать  злость  на  своих  московских  протеже.  Но  вслух   она   этого
произносить не стала, а только сделала такой для себя вывод: - Раз  так,  то
еще посмотрим, кто кого. Но надо узнать обо всем этом подробнее.  -  Поэтому
Лену спросила: - А кто обещал?"
   "Саша. Прилетишь, говорит, в Штаты, там и получишь. Я же  согласилась  на
это только из-за денег. Даже забеременела специально.  Где  еще  такую  кучу
денег так запросто заработаешь?"
   "Вот в чем дело..."
   "А тебе сколько обещали?"
   "Мне? - Вероника оказалась не готова к такому вопросу. - Да столько же"."
   "И ты про деньги не спрашивала?"
   "Пока нет".
   "Ну даешь ты, подруга..."
   "Так, наверное, после родов дадут. Раньше вроде не за что. Кто знает, как
они еще пройдут".
   "Ну ты и несешь. Это тебе не Россия, где в роддоме могут и здоровую  бабу
больной сделать. Тут все на уровне. Значит, не знаешь.  Тогда  надо  у  Гени
узнать. Пойду спрошу. Может, даст хоть штуку аванса".
   Лена поднялась с кресла и пошла через  комнату  к  переводчице,  все  еще
разговаривавшей по телефону. А Вероника проводила ее взглядом  и  откинулась
на спинку мягкого кресла. Ей надо было переварить и усвоить  новую  для  нее
информацию. Окончательно определиться и принять решение.
   "Черт, пять тысяч баксов. - Она прикрыла глаза, уже прикидывая, на что их
можно потратить. - Нет! От такой суммы ни в коем случае отказываться нельзя.
Ее хватит на все: на цветной телек, видик, еще на много  чего.  Потом,  мама
как обрадуется. Вот для нее будет сюрприз. Здоровото как..."
   Однако из приятного забытья ее вывел буквально  разъяренный  голос  Лены.
Она только что плюхнулась в кресло рядом. Вероника открыла глаза  и  увидела
перед собой, можно сказать, разъяренную тигрицу или... побитую кошку.
   "Какая стерва, а... - несколько раз подряд повторила  Лена.  -  Нет,  это
надо же..."
   "Что случилось?"
   "Да пошла ты..."
   "Ладно тебе. Лен".
   "Нет, ты представляешь, она сказала, что мы ничего не получим".
   "Что? - Теперь ошалела от новости Вероника. - Что ты сказала? Повтори..."
   "То и сказала, что мы с тобой за наших деток ни фига не получим!"
   "Как это?"
   "А так. Геня сказала, что в Штатах продажа  детей  преследуется  законом.
Будешь, говорит, рыпаться и настаивать  на  оплате  -  сядешь  в  тюрьму,  и
надолго".
   Воцарилась пауза, которая  продолжалась  несколько  минут.  Потом  первой
заговорила  Вероника,  которая  попыталась  как-то  успокоить   только   что
обретенную подругу.
   "Ну и ладно", - нейтрально высказалась  она,  соображая,  куда  повернуть
дальше этот трудный разговор.
   "Что ладно-то? - Лена была все еще вне себя от ярости. - Я этому Саше все
зенки повыцарапываю..."
   "Плевать на деньги, - ляпнула Вероника. - Ты что, не видишь -  мы  теперь
полностью в их власти".
   "Чего? Ну уж нет. Свои баксы я из них вытрясу".
   "Каким образом?"
   "Пока не придумала. Надо как-то в Москву позвонить..."
   "И о чем мы тут секретничаем? - подошла к женщинам Геня. -  Значит,  так.
Завтра очень трудный день. Я заеду за вами  рано.  Приготовьтесь  к  дальней
дороге..."
   На следующий день новоиспеченных суррогатных мам отправили в Луизиану.
   - Туда мы летели самолетом.  -  Вероника  достала  из  тряпичной  сумочки
черный пакет, открыла его и извлекла оттуда авиабилет, на  обложке  которого
было четко написано "Аэрофлот". - Вот, оставила на память...
   - Это что, по Штатам на самолетах нашей авиакомпании раскатывают)?
   - Нет. В Луизиану мы летели на "Боинге". Это мой обратный билет...
   И в самом деле, развернув его, я  прочитал:  "Вашингтон  -  Москва.  Рейс
номер..."
   - Всего летели мы около пяти часов, - продолжила женщина.  -  Там  первым
пунктом нашей программы стало посещение магазинов. Геня водила  нас  по  ним
как гид-переводчик и одновременно менеджер... Вдруг на улице, да  стоянке  у
супермаркета, к машине с женщинами подкатил еще один лимузин.
   "Вот, еще наши приехали, - Геня, видимо, ждала этого момента.  -  Это  за
тобой, Вероника. Пересаживайся".
   "Поедем на твою квартиру".
   "А Лена?"
   "Она тоже поедет, но на свою и в другой машине".
   "Почему?"
   "Как много вопросов задаешь. Было же  сказано,  что  общаться  запрещено.
Забыла?"
   "Нет".
   "Прекрасно. Тогда - пересаживайся и поехали".
   Новое жилье было не хуже прежнего. Типичная американская квартира.  Можно
сравнить с нашей, со всеми удобствами, но более просторная. Геня и  на  этот
раз долго не задержалась. Она пожелала хорошо устроиться на  новом  месте  и
опять, заперев двери, куда-то удалилась. Однако и на этот раз Веронике долго
одной оставаться не пришлось. Не прошло и часа, как  приехал  Ден.  Вошел  и
подал конверт.
   "Это тебе".
   "А что здесь?"
   "Деньги"..
   В конверте действительно были три стодолларовые купюры.
   "Зачем?"
   "На карманные расходы. Вот здесь надо расписаться, что получила".
   - В заготовленной заранее расписке и в самом деле  значилось  именно  300
долларов, - рассказала Вероника. - Я поставила свою подпись. Ден еще немного
посидел у меня, а потом уехал...
   Так закончился еще один день пребывания  в  Штатах.  А  на  следующий  из
состояния бесцельного ожидания Веоонику вывел телефонный звонок.
   Подняв трубку, она услышала по-русски: "Здравствуйте, я - Лена".
   "Здравствуйте, - удивленно ответила Вероника, голос был ей не  знаком.  -
Что вы хотите?"
   "Я ваша новая переводчица".
   "Но у меня переводчица - Геня".
   "Геня улетела в Вашингтон. Теперь с вами буду я".
   "Она вернется?"
   "Нет. В Луизиане с вами буду только я. Пожалуйста приготовьтесь завтра  к
двум часам. Я заеду за вами. Поедем на осмотр к врачу".
   "Хорошо".
   На этом разговор завершился.  Положив  трубку,  Вероника  еще  не  успела
"переварить" новую информацию, как аппарат ожил  вновь.  Она  снова  подняла
трубку и чуть не ошалела от радости. В ней раздался знакомый голос: "Привет,
подруга по несчастью, - это была Лена  из  Москвы.  -  Никак,  скучаешь  без
меня?"
   "Как ты меня нашла? Это в самом деле - ты?
   Или мне мерещится?"
   "Да нет, не мерещится тебе ничего. Это и в самом деле - я. Но  ты  что-то
не рада, подруга".
   "Что ты, очень даже. Я тут чуть с тоски зеленой не рехнулась.  Сижу  дома
как дура и в телек пялюсь. А там что-то балабонят  не  по-нашему,  не  пойму
ничего".
   "Учиться надо было лучше в школе, а  не  за  парнями  бегать,  все  бы  и
понимала".
   "Вряд ли. У нас в основном  немецкий  преподавали.  Только  потом,  когда
немка сбежала, то военрук нас стал английскому учить".
   "Да, повезло тебе, подруга".
   "А как ты узнала мой номер? Я его даже сама ливо ушла от  ответа:  "Зачем
тебе? Кто будет тебе звонить? У тебя же нет родственников в  Америке.  Номер
телефона, значит, сообщать некому".
   "Ну я не такая тютя, как ты. Я этой дуре, ну, Гене,  наговорила,  что  ты
без меня жить не можешь. И если я не позвоню, то у тебя выкидыш  на  нервной
почве случится. Она и поверила..."
   "Это ты здорово придумала. А Геня с тобой, значит?"
   "Да".
   "А мне новую дали. Про Геню же-сказали, что уехала..."
   "Ага, жди, эта стерва уедет".
   "Зачем ты о ней так?"
   "А как? Все они из одной шайки-лейки".
   "Да, тут, наверное, ты права".
   "Ладно, записывай мой и свой номер..."
   "А зачем мне свой-то? Не буду же я сама себе звонить".
   "Ну ты, подруга, и правда - темная личность. Бери ручку - пригодится".
   Лена продиктовала один номер телефона, потом другой.  Теперь  можно  было
хоть  перезваниваться.  Какое-никакое,  а  общение.  Но  на  этом  пробивная
москвичка не остановилась, а вдруг заявила: "бкука тут  такая.  Я  сейчас  к
тебе в гости приеду".
   "Ленка, ну ты совсем спятила, - только  и  отреагировала  Вероника.  -  В
чужом городе, как сможешь-то? Заблудишься ведь..."
   "Ох, и деревня ты. Жди. Или тебе одной веселее?"
   "Нет, что ты. Даже если приедешь, то будешь ведь под дверями стоять. Меня
моя переводчица закрыла, когда уходила. Да и тебя, наверное.
   "Ой, подруга, плохо ты меня еще знаешь. Тебе, конечно, не выйти.  Но  это
ни в коей мере меня не касается. Кое-какие меры я уже предприняла. Когда моя
уходила, она забыла ключ на столе. Конечно, я его прибрала и  спрятала.  Она
вернулась и спрашивает: "Лена, ты ключ не видела?" Конечно, я ответила,  что
- нет. А для пущей важности добавила: "Может, сама и выронила его где?"  Она
как глазами зыркнет. Потом достала запасной ключ, закрыла меня и ушла".
   "Ну ладно, из своей квартиры ты выйдешь. А ко мне-то как  попадешь?  Меня
же закрыли, и ключа у меня нет".
   "Посмотрим".
   "А адрес-то ты знаешь?"
   Ленка расхохоталась: "Конечно - знаю".
   "Как узнала?"
   "У Гени и узнала".
   Примерно через час с той стороны входной двери послышался шум.
   Вероника на всякий случай спросила: "Лен, это - ты?"
   "Я. Сейчас проверим - подойдет ли мой ключ. Замок у тебя тоже типовой".
   Невероятно, но ключ подошел.  Через  минуту  обе  подруги  уже  сидели  в
комнате и болтали о своем житье-бытье. И  надо  сказать,  что  это  была  не
единственная   встреча.   Как   только   представлялась   возможность,   они
встречались, и, похоже, переводчицы Геня и Лена ни о  чем  не  догадывались.
Узнай они об этом, был бы скандал.
   Однако  события  развивались  своим  чередом.  Вскоре   появилось   новое
действующее лицо - адвокат. Началось оформление бумаг  по  усыновлению.  Тут
выяснилось, что по  закону  для  исполнения  всех  формальностей  необходимо
согласие обоих супругов. У Вероники эта  проблема  разрешилась  сама  собой.
Официально она была незамужем. А вот Лене пришлось звонить в Москву.  И  она
тут выкинула номер.
   - Разговор происходил с моего телефона,  -  рассказала  Вероника.  -  Она
предупредила мужа, чтобы никаких бумаг  без  денег  не  подписывал.  "Придет
Саша, - инструктировала она супруга. - Договор подписывай только после того,
как получишь пять тысяч долларов..."
   И вот сидим мы. Обсуждаем, что дальше будет. Вдруг телефонный  звонок.  Я
трубку снимаю. Слышу  мужской  голос.  Говорит  по-русски,  но  с  акцентом:
"Здравствуйте, Вероника. Это - Ден".
   "Здравствуйте", - отвечаю, а сама жду: что ему надо?
   "У вас Лены нет?"
   Я на Ленку смотрю круглыми глазами, знаками спрашиваю, что говорить.  Она
никак не сообразит, в чем дело. Тогда я на свой страх и риск бухаю:
   "Нет. А что случилось?"
   "Не надо врать.  Вероника.  Мы  знаем,  что  вы  встречаетесь.  Дайте  ей
трубку".
   "На, тебя спрашивают, - подаю Ленке трубку. - Это Ден. Они все знают..."
   "Зря ты так. Тебя просто на пушку  взяли",  -  говорит  Лена,  но  трубку
берет.
   Несколько минут она очень напряженно слушала то, что ей  говорил  Ден,  а
потом вдруг разревелась и как закричит в трубку: "Вы, вы не имеете права так
со мной поступать!"
   Потом бросает трубку, поворачивается ко мне и говорит:
   "Ты даже не догадываешься, какие это сволочи.  Они  все  наши  телефонные
разговоры прослушивали. Если, говорит, ваш муж в Москве бумаги не  подпишет,
все очень плохо закончится...  Я  буду  возмещать  все  расходы,  понесенные
фирмой... или не вернусь домой никогда".
   "Да ладно тебе краски сгущать, - говорю ей. - Тебя припугнули только".
   "Так не пугают... Все - правда". - Она опять разревелась.
   Вскоре появилась Геня. Меня обласкала, словно  дорогую  родственницу.  На
Ленку разве что с кулаками не кинулась. Таким "теплым" было  их  общение.  В
заключение она резко бросила: "Собирайся, поедешь со мной в Вашингтон".
   Эта сцена произошла как раз 30 декабря, накануне Нового года...
 
 
   Кому Новый год, а кому - старые слезы
 
   Какое-то время после  инцидента  с  Леной  Вероника  пребывала  в  полном
неведении о дальнейшей судьбе своей негаданной подруги. Но особенно  скучать
было некогда. Приемы и осмотры у врачей  чередовались  посещением  различных
юридических  контор.  Формальностей  было,  много.  Было  похоже,   что   ее
благодетели предпринимали все необходимое, чтобы в будущем у них не возникло
никаких проблем. Почти каждый день ее навещала Геня, которая, как оказалось,
ни в какой Вашингтон и  не  улетала.  Она  интересовалась,  как  идут  дела.
Хвалила Веронику, что в отличие от Лены она ведет себя хорошо.  Почувствовав
ее расположение, та однажды поинтересовалась, а что, собственно, с Леной?
   "А ничего, - отвечает. - Ее мы отправили назад".
   "Как назад?"
   "Очень просто. Она слишком многого хотела. А нам такие не нужны. Без  нее
от желающих отбоя нет".
   Это была  не  очень-то  хорошая  новость,  которая  определенным  образом
подсказала, как вести себя в дальнейшем. Излишне  проявлять  настырность  не
стоило. Требовать денег тем более. Как считала Вероника, в отличие от Лены у
нее был шанс, что в Москве она получит свою тысячу долларов из рук Саши.  Он
обещал это не только ей, но и ее маме.
   Так, в заточении, прошло и Рождество. Без Лены, конечно  -  было  скучно.
Кроме всего прочего, Веронику перевезли на другую квартиру.  Ходить  ей  уже
было тяжело, вот-вот рожать. Она больше сидела,  читала  книгу  на  русском.
Телевизор с непонятным звуковым сопровождением уже надоел. Первоначально еще
был какой-то интерес. Программ здесь было немерено и на любой вкус.
   Однажды вечером, когда Вероника уже никого не ждала,  вдруг  под  входной
дверью послышалась какая-то возня. Кто-то пытался открыть замок и войти,  но
делал это совсем не как Геня. Та привычно обращалась с замком и  делала  это
быстро. Неужели воры, екнуло сердечко. Что тогда?
   Вероника насторожилась. И пока соображала, что она будет делать: звать на
помощь или ждать
   ЖЕНЩИНЫ И ПРЕСТУПНОСТЬ молча,  незваный  посетитель  отворил  дверь.  Она
распахивается, и на пороге... стоит Лена.
   "Лен, это правда ты или мираж?" - глазам не поверила Вероника.
   "Я, подруга, действительно - я".
   И Веронике было от чего сомневаться. От былого обличия подруги  мало  что
осталось. Перед ней была уставшая, даже измученная женщина. Под ввалившимися
глазами - синяки. Видок у нее - в  гроб  краше  кладут.  Лицо  неестественно
бел"Й.
   "Что это с тобой? Смотреть страшно"
   "Съездила бы со мной в Вашингтон, тоже не лучше бы выглядела".
   Лена  рассказала  о  своих  последних  злоключениях.  Как  оказалось,   в
Вашингтоне  ее  сразу  отвезли  в  офис.  Вместо  приятного   шефа   с   ней
разговаривали два каких-то свирепых бугая. Диалог велся в основном на  языке
жестов. Завели в комнату. Усадили за стол. Один подошел  сзади.  Схватил  за
волосы и лицом - в столешницу: "Читай, сука, и подписывай".
   "И как думаешь, что в этой бумаге было?"
   "Понятия не имею".
   "Договор долговой, что якобы я должна фирме 40 тысяч долларов".
   "За что?"
   "Вот и я примерно так спросила. А мордоворот этот меня снова - об стол. У
меня кровь из носу пошла. Несколько капель аккурат на договор  угодили.  Тут
они рассвирепели уже оба. Бить меня принялись очень больно. Все по лицу и по
голове. Профессионально работали. Живот не трогали, берегли, гады..."
   Дальше Вероника узнала, что по предварительОказывается, исходя из  этого,
была выведена сумма на договоре, который заставляли ее подписать.  Продажная
цена усыновляемого ребенка колебалась так: мальчик -  50,  а  девочка  -  40
тысяч долларов.
   "Держали меня в этой комнате почти  сутки,  пока  я  не  сломалась  и  не
подписала бумагу, что  должна  фирме  кучу  баксов,  40  тысяч.  Потом  один
мордоворот забрал бумагу с моей подписью, а другой и  говорит:  "Сразу  надо
было так делать. Меньше неприятностей - себе и нам. А  теперь  тебя  отвезут
назад. Не вздумай рыпаться и чтонибудь со своим плодом учудить. Случится что
с ребеночком, по  этой  расписочке  с  тебя  и  твоих  родственников  все  и
взыщется. Все обойдется хорошо - вернешься домой и об этой бумаге  никто  не
вспомнит. Она у нас останется, на всякий случай, как письмо гарантийное".  -
И оба заржали...
   "Ну  ты,  Ленка,  даешь,  -  только  и  выговорила  Вероника.  -  Столько
пережить..."
   "Теперь-то что жалеть. Раньше думать надо было. Это даже хорошо, что ты о
деньгах не заикалась. Сиди, Вероника, и не рыпайся. А то  кабы  не  пришлось
мой путь повторить. Только имей в виду, что с тебя будут  требовать  уже  50
тысяч..."
   Тут за входной дверью опять раздался шум.  Кто-то  пришел.  Ленке  срочно
пришлось маскироваться в шкафу с одеждой. Вероника прикинулась  задремавшей,
даже уронила книгу на живот. В комнату вошла Геня.
   "Как ты тут?"
   "Что? - как бы спросонья, потянулась Вероника. - Ой, Геня..."
   "Ты тут одна?  -  Переводчица,  словно  собакаищейка,  стала  обследовать
комнату. - Никто не
   ЖЕНЩИНЫ и ПРЕСТУПНОСТЬ
   "Ой, я даже не  слышала,  как  ты  вошла,  -  продолжала  ломать  комедию
Вероника. - Задремала немного. А кто прийти-то должен?"
   Геня осмотрелась вокруг, заглянула  в  ванную  комнату,  вроде  как  руки
помыть. Потом вернулась. Но явно было заметно, что она  чем-то  взволнована.
Чем именно, она так и не сказала. Вместо этого уселась к  телефону,  набрала
какой-то номер и стала что-то говорить. Понять ее было невозможно. Но и  без
этого причина столь внезапного ее появления была известна.
   Закончив разговаривать по телефону, Геня еще раз  заглянула  в  ванную  и
туалет. Потом включила телевизор и просидела так около двух часов. А все это
время Лена, скрючившись, находилась в шкафу... Ее присутствие так и не  было
обнаружено.
   Когда наконец Геня ушла. Вероника открыла шкаф.
   "Ой, подруга, вытаскивай меня отсюда, -  простонала  Лена,  -  и  помоги,
пожалуйста, разогнуться..."
   Время шло. Подругам удалось встретиться еще несколько раз. Но теперь  они
строго  соблюдали  конспирацию.  Знали  ли  об  этом  тюремщики?   Возможно,
догадывались, но с поличным, как говорится, поймать так и не смогли.
   Лену  трижды  после  той   страшной   экзекуции   возили   на   прием   к
психотерапевту, видно, опасались за ребенка, и было подозрение на  изменение
состояния ее собственной психики. Вообще с этим было строго.  Веронику  тоже
возили дважды. Чтото там не понравилось, или отклонение  какое  обнаружилось
от нормы. Но все обошлось.
   - Вы были не приеме  у  психотерапевта?  -  Это  уже  сейчас,  в  России,
Вероника засомневалась. - Но мне говорили,  что  именно  у  него.  Он  очень
дотошно выспрашивал, а сама ли я и по доброй ли воле отказываюсь  от  своего
ребенка и передаю его для усыновления другим людям?
   Такая процедура состоялась еще и в третий раз, но  после  родов.  Вопросы
задавались на английском, а Геня переводила их и ответы  тоже.  Не  обошлось
без казусов. Например, разговор с врачом проходил так.
   "Какая сегодня погода?" - спрашивает он.
   Вероника отвечает, а Геня переводит.
   Следует еще несколько банальных вопросов, а потом;  "В  каком  вы  городе
сейчас живете?"
   - Я отвечаю, что не знаю, - говорит Вероника. - Я действительно не знала.
А Геня переводит, что в - Лафайете. Он так и пишет...
   - Выходит, она переводила только выгодную ей информацию? - спрашиваю ее.
   - Скорее всего, так и было. И вообще, на мой взгляд, все эти визиты  были
пустой формальностью, не больше. Но для них, очевидно, формальностью важной.
Психотерапевт составлял какойто документ. Потом я  его  подписывала.  Что-то
подобное пришлось подписывать потом еще вместе  с  моим,  адвокатом.  С  ним
вместе подготовили  и  подписали  целую  кипу  бумаг  по  усыновлению.  Тоже
формальность, но, выполнив ее, я все пути назад обрубила...
 
 
   В военном госпитале
 
   Когда  подошло  время  рожать,  Веронику  отвезли  в  военный  госпиталь.
Сопровождала ее уже не Геня - а тоугая пепеволчиття. И мпжнп г-к-ячятт,  что
ей повезло.  У  нее  с  новой  сотрудницей  странной  фирмы  по  усыновлению
сложились достаточно теплые отношения. Она даже сама намекнула Веронике, что
за плату у них практикуется скрытая  съемка,  мол,  можно  купить  отдельные
фото,  которые  будут  заказаны:  матери-роженицы,   новорожденного,   новых
родителей и т, п.
   "Если хочешь, - говорит, - могу тебе это устроить. Но об этом никто знать
не должен. Это - только между нами".
   "Как здорово. Я очень хотела бы иметь фотографии. Только во  сколько  это
мне обойдется?"
   "Мелочь, долларов 150".
   Вероника достала деньги из того  самого  пакетика,  который  вручил  Ден.
Потратить их пока было не на что и негде. Она отдала американке две сотенные
бумажки.  Та  вернула  сдачу  и  говорит:  "Фото  получишь  при  выписке  из
госпиталя. Здесь у тебя кто-нибудь их может увидеть  -  будут  неприятности.
Лучше не рисковать..."
   "Хорошо, - согласилась с ее доводами Вероника. - Но это без обмана?"
   "Как можно? - возмутилась переводчица. -
   Это тоже мой бизнес. А бизнес идет только тогда, когда есть  честность  и
доверие к партнерам".
   Наконец приблизилась  кульминация  всей  этой  истории  -  роды.  На  них
пригласили еще двух  переводчиков.  Наверное,  чтобы  ошибки  какой-либо  не
произошло, чтобы каждый крик роженицы переводился точно, без искажений.  Еще
- сделали обезболивающий укол. Как оказалось, очень дорогой. Но это по нашим
меркам, конечно. А по американским вполне приемлемый. Стоил  он  около  двух
тысяч долларов.
   - И кровать у них не такая кушетка, как у  нас,  -  почти  с  восхищением
рассказывала  Вероника.  -  Это  -  целое  сооружение  с  кучей   кнопок   и
электроники...
   Короче, после укола у меня пропала чувствительность  нижней  части  тела.
Боли какой-то при родах я не чувствовала. Не ощущала и схваток.  Все  прошло
быстро. Услышала только детский крик: "А-а-а". Мне  тут  же  дали  подержать
моего сыночка. Точнее,  просто  положили  его  на  грудь.  Дали  возможность
ощутить его вне материнской утробы. Потом  забрали.  Тут  же  его  взвесили,
измерили и унесли куда-то...
   На  следующий  день  после  родов  Веронику  выписали.   У   американцев,
оказывается, не положено долго держать в медучреждениях. Это из-за того, что
все  медицинское  обслуживание   очень   дорогое.   Как   рассказала   новая
переводчица, один день пребывания в госпитале стоил около 800 долларов.
   - А ребенок? - спросил я. - Его тоже выписали и отдали новым родителям?
   - Нет. Его оставили в госпитале. - Как бы вновь переживая в воспоминаниях
те мгновения, Вероника часто зашмыгала носом, словно хотела  разрыдаться.  -
Мне даже не дали его покормить грудью. Нельзя... От меня  там  потребовалась
лишь подпись на специальной карте, которая заводится  на  новорожденного.  В
правом верхнем  углу  этой  карты  крупными  буквами  надпись:  "Ребенок  на
усыновление". Вот в ней я и расписалась.
   Наблюдая в эти минуты за рассказчицей, я вдруг подумал, а не переигрывает
ли эта женщина? Слишком уж явно и показушно она переживала и раскаивалась  в
том, что оставила своего малыша там, за океаном. И мне показалось,  что  она
больше рисовалась, что якобы до сих пор  еще  в  ее  груди  не  утихла  боль
утраты. Как на такое могла решиться настоящая мать, которая пошла  на  такой
поступок даже в силу обстоятельств, которые ее чуть ли не загнали в  роковой
угол?
   Только и  в  животном  мире  есть  подобный  феномен.  Это  кукушка.  Она
единственная птица в наших местах, которая не выкармливает своих детей сама,
а подбрасывает другим. Делает  это,  конечно,  безвозмездно.  Выполняет  эту
необходимости" только для продолжения рода собственного. Ну а  человек?  Что
толкает его на подобное? Неустроенность нашего нового демократического дома?
Другие неурядицы? Что приближает к подобной черте женщин?
   Скорее всего, именно из-за переживаемых материальных трудностей  вступают
на этот путь некоторые женщины. Более того, в отличие от  птиц,  суррогатные
матери пытаются сделать на своих отчуждаемых детях деньги. Как выяснилось  в
дальнейшем, и женщина, рассказавшая эту историю, пошла на все  именно  из-за
денег. Но к этому вернемся чуть позже.
   - Вот так мой сыночек стал для меня чужим. - Вероника опять всхлипнула. -
Его у меня отобрали...
   Как ей объяснили, новорожденный остался в родильном отделении до  встречи
с новыми родителями. Дальше уже все права на него переходили К  ним,  и  они
сами решали, когда  его  забирать.  Они  оплачивали  его  содержание,  уход,
искусственное кормление и многое другое. Подобное было там в порядке  вещей.
Персонал давно, видимо,  привык,  что  именно  так  у  них  рожают  русские,
украинки и т, п. Рожают и отказываются. Для них,  для  персонала  госпиталя,
главным критерием было лишь то, чтобы оказываемые  ими  услуги  были  хорошо
оплачены.
   Как правило, ребенок содержался  под  медицинским  наблюдением  не  менее
девяти дней. За это время проводились все необходимые мероприятия. Потом его
передавали  американским  родителям.  И  по  их  законодательству   он   уже
становился гражданином Соединенных Штатов, как и любой другой родившийся  на
этой территории.
   Из госпиталя Вероника уезжала вместе с  новой  переводчицей.  Как  только
машина покинула режимную зону  и  позади  закрылись  автоматические  ворота,
американка вручила русской фотографии. Их было несколько: Вероника в родовой
палате, Вероника с ребеночком...
   - Это все, что осталось на память о моем и  вместе  с  тем  чужом  теперь
сыночке. - Женщина старательно сложила фотографии и  спрятала  их  в  черный
пакет. - Теперь вы все узнали и увидели...
   - Да, но что было с вами дальше?
   - Меня привезли в квартиру. Дали возможность отлежаться...
   И тут, как рассказала Вероника, в ней проснулся материнский инстинкт. Она
позвонила Гене: "Верни мне моего сыночка".
   "У тебя с головой все в порядке?" - резко спросила та.
   "Да".
   "И ты не понимаешь, что это теперь невозможно?!"
   Вероника разревелась прямо в трубку.
   "Ладно. Прекрати. Успокойся и жди. К  тебе  приедет  человек,  с  которым
можно будет решить этот вопрос".
 
 
   На пути домой
 
   В тот же вечер на квартиру к Веронике приехала незнакомая американка.
   "Привет, меня зовут Синди, - представилась она. - Я - адвокат".
   "Здравствуйте", - равнодушно ответила Вероника.
   "В чем у нас проблема?"
   "Я бы хотела вернуть сына..."
   "Понятно. Очень сложная задача".
   Крепившаяся до сих пор Вероника не удержалась и стала всхлипывать.
   "Ну, это зря. Как говорят у вас, русских: слезами горю не поможешь.  Надо
действовать. Я же не сказала, что проблема ваша безнадежна".
   "И что надо делать?  -  оживилась  Вероника.  -  Деньги  возвращать?  Вот
возьмите, что у меня есть..."
   Она протянула американке сто долларов.
   "Это все, что у меня есть".
   "Маловато, если это, конечно, не насмешка. -
   Синди внимательно и вместе с тем с оттенком пренебрежения  посмотрела  на
русскую. И вдруг она резко перешла на "ты", отбросив  далеко  свои  вежливые
манеры: - Ты хотя бы догадываешься, сколько на тебя потрачено  денег,  чтобы
привезти сюда, содержать, оплатить роды? Твои сто долларов, которые тебе  же
выдала фирма на мелкие расходы, не покроют и сотой, тысячной доли  расходов.
Вот уж точно: русская душа - потемки..."
   Вероника разревелась, уже совершенно не сдерживаясь. Это был просто поток
слез и всхлипываний, а потом чуть не истеричной брани.
   Но Синди даже не пыталась остановить ее.
   Она  спокойно  наблюдала  за  этой  ненормальной  русской.   Ее   красиво
подведенные глаза превратились  в  узкие  презрительные  щелочки.  По  всему
чувствовалось, что она прекрасно знает, как вести себя в такой ситуации. Еще
бы, ведь за это она получала деньги, за это ее держали на фирме и, возможно,
ценили хозяева.
   Синди точно рассчитала момент, когда Веронике  надо  было  подать  стакан
воды и предложить выпить, чтобы хоть немного успокоиться. Иначе нельзя будет
проехать вместе с ней в одно местечко, где за ужином можно бы  было  "решить
этот сложный вопрос". А когда порция успокоительного и  еще  какой-то  дряни
была заглочена вместе с  водой,  она  продолжала  бесстрастно  наблюдать  за
клиенткой, пока та не вырубилась.
   - Чем завершился наш разговор с Синди, я не знаю, - откровенно призналась
Вероника. - Что было дальше, не помню. В себя пришла уже поздно вечером, все
в той же квартире. Голова просто раскалывалась. Попыталась вспомнить, что со
мной было. Но сколько ни пыталась - безрезультатно.
   Утром к Веронике опять приехала Геня.  Она  вручила  русской  суррогатной
матери бумагу, прочитав которую несложно было догадаться, что примерно такую
же подписала Лена, когда ее избивали два мордоворота. С Вероникой  обошлись,
можно сказать, более мягко.
   "Я ничего такого не подписывала", - возмутилась Вероника.
   "Это твое заявление - пустые  слова,  -  четко  произнося  каждое  слово,
отчеканила Геня. - А это - документ. Кому поверят в суде?"
   Тут открылась входная дверь, и в комнату вошла Синди. Увидев ее. Вероника
закатила истерику. Через несколько минут  она  закончилась  тем  же,  что  и
вчера: дали воды и уже в открытую заставили выпить какую-то таблетку.
   "Будь умницей и не делай глупостей, - наставляла Геня. -  Ты  так  хорошо
вела себя и вдруг сорвалась... Это нервы. Надо принять  успокоительное,  все
обдумать..."
   - Они уложили меня в постель, - продолжала Вероника. - Дальше  ничего  не
помню. И таблетками этими Синди пичкала каждый день, вплоть до моего  отлета
из Штатов. На самом  деле  она  вовсе  не  была  никаким  адвокатом.  Просто
охранник-садистка. Даст мне таблетку и ждет: выпью ее или нет,  даже  в  рот
заглядывала. А действовали эти таблетки сногсшибательно. Как-то  попробовала
наблюдать за собой, что будет. Выпила и легла почитать книгу. Смотрю, а букв
и строчек - нет. Чистый лист, и все. Перевела взгляд  в  сторону-на  люстру.
Она  вдруг  качнулась,  а  потом  от  потолка  отделяется  и   давай   круги
выписывать...
   Как оказалось, эти таблетки еще и напрочь память отшибали. Однажды  утром
Вероника позвонила Гене и выговаривает ей, мол, обещала вечером позвонить, а
не позвонила.
   "Как же так? - возмутилась переводчица. -
   Мы же с тобой минут десять по телефону болтали, все обсуждали..."
   Для Вероники эта новость была просто потрясающей. Она  совершенно  ничего
не помнила: ни содержания разговора, ни того, что Геня  звонила.  Хотя  надо
сказать, что до поездки в Штаты память у  нее  была  если  не  отменная,  то
хорошая. Иначе как она смогла  бы  выучить  вопросник,  устройство  "своего"
прибора...
   Через неделю ее отправили в Вашингтон, а оттуда - в Москву. Перед отлетом
с ней встретился директор фирмы по усыновлению, Сэм.
   "Ну как, довольна, что мальчика твоего пристроили в хорошую семью?"
   "Я не знаю, - вяло ответила Вероника. - Я не видела даже родителей".
   "Как не видела? Вот фото и бумаги, подписанные  тобой,  -  он  достал  из
папки цветной снимок, на котором она  была  снята  с  ребенком  и  какими-то
людьми. - Себя, надеюсь, узнаешь?"
   "Да. Но я не помню ничего".
   "Ну это, может, даже и к лучшему".
   Он подал, ей плотный пакет.
   "Вот это, - говорит, - передашь  Саше  и  Андрею.  Они  тебя  встретят  в
аэропорту. Номер рейса мы им сообщили. Счастливого полета".
   Пакет был вроде того, что Вероника привезла с собой в Штаты.  Что  именно
лежит в нем, прощупать невозможно. Но можно было догадаться  -  доллары.  По
толщине  пачки  можно  было  предположить,   что   там   их   где-то   около
пятидесяти-семидесяти  тысяч,  если  все   сотенными   банкнотами.   Гонорар
московским агентам за их труды, плата за деток, сыночка Вероники из Шарьи  и
дочку москвички Лены...
   Дома Веронику встретили словно героиню.  Заокеанские  подарки  прошли  на
"ура". Больше всех была рада маленькая Ольга. В  обнимку  с  Мики  из  самих
Соединенных Штатов она ходила целую неделю.  Об  оставленном  где-то  далеко
ребеночке никто и не вспомнил. Для всех Вероника ездила в Америку просто  по
туристической путевке, которую выиграла в  лотерею  среди  распространителей
газет. Настоящий же мотив поездки знали только два человека: мать и  сестра.
Но они хранили чуть ли не гробовое молчание. Лишь однажды, на следующий день
по прибытии, мать поинтересовалась, где обещанные доллары? Сказать правду  -
что их нет и не будет - у  дочери  не  повернулся  язык.  Она  соврала,  что
оставила их Саше. Он купит на них самый шикарный цветной японский телевизор.
   - Может, самый-то шикарный и не надо, - возразила мать. - Был  бы  только
цветной, и ладно. Лучше - подешевле, а сэкономленные деньги  пригодились  бы
на другое. Вот и Олечке в  школу  в  этом  году  идти,  а  все  так  дорого.
Ребенка-то надо собрать получше, чтоб от других не отличался...
   - Ты права, мама, - только и нашла  что  сказать  Вероника.  -  Я  так  и
сделаю. Позвоню Саше. Он, наверное, еще не успел купить. Договорились, что в
течение месяца...
   - Вот и хорошо.
   - Мам, а ты не дашь денег, переговоры заказать?
   - Дам, конечно, доченька. На хорошее-то дело почему не дать.
   И получилось, что, не выдержав и двух недель,
   Вероника была вынуждена звонить в Москву.
   - А я ждал твоего звонка. - В Сашином голосе  чувствовались  нескрываемые
нотки превосходства. - Как видишь, нам не жить теперь друг без друга.  Я  не
злопамятный и старое вспоминать не буду.  Тебе,  кстати,  тоже  не  советую.
Лучше сразу остановимся на том, что твой ангел-хранитель еще раз протягивает
тебе руку и предлагает очень хороший заработок.
   - И что я должна делать?
   - Будешь нашим региональным агентом.
   - Чего?
   - Ты будешь подыскивать клиенток в Костромской области.
   - Я?
   - Да. Именно ты. Ты сама через это прошла,  все  видела  своими  глазами.
Никто лучше тебя об этом рассказать не  сможет.  Ты  -  идеальный  рекламный
ролик.
   - Спасибо за комплимент. Лучше скажи: сколько я буду получать?
   - Много. В провинции народ  бедный.  От  нежелательной  беременности  или
ребеночка жаждет избавиться чуть не каждая вторая-третья женщина. Помоги им.
Наставь на путь истинный. Не дай перед Господом  совершить  тяжкий  грех.  И
заработай на этом. За каждую суррогатную мать будешь  получать  от  меня  по
триста баксов.
   - Опять ведь обманешь?
   - Нет. На этот раз все будет в лучшем виде.
   - Что-то мне не очень верится...
   - Так ты не сомневайся, а приезжай и получишь аванс за первую клиентку  -
300 баксов. Но лучше будет, если ее сразу и привезешь. Тогда домой  точно  с
телеком уедешь.
   - Ты, Шурик, не ангел. Ты - искуситель.
   - Значит, будем считать, что договорились.
 
 
   Вербовщица
 
   Первую клиентку Вероника нашла среди своих старых знакомых.  Ей  даже  не
пришлось давать объявление в местной газете, как научил Саша. Да у  нее  все
равно на это ни гроша не было. Тут ей, видно, просто подыграл его величество
случай.
   Вероника зашла к подруге, с которой не виделась с лета.  Света  встретила
ее слезами. Муж пьет не просыхая. Денег в дом  не  приносит  и,  хуже  того,
последнее тянет. А четверо детишек (старшей дочке только исполнилось десять)
и хозяйство - все на ее шее. Спасибо,  родители  живут  тут  же,  в  городе,
помогают чем могут. Еще  повезло,  что  все  девчонки.  Старшая  не  сносила
платьице, успев вытянуться, так ей смена есть и большая, до дыр доносят.
   Раньше Светлана поражала своим оптимизмом, энергией. Она не  пасовала  ни
перед какими трудностями. Когда на  хлебокомбинате,  где  работали  подруги,
перестали  платить  деньги,  Света  первой  предложила   заняться   газетным
бизнесом. И вдруг так сникла.
   - Ты чего, подруга? Тебя и не узнать совсем...
   - А ты не видишь?
   - Что не вижу?
   - Беременная я опять.
   - Нашла из-за чего реветь. Чай не в первый раз.
   - Ну куда мне еще рожать? Вон столько нищеты наплодила. Поверила в  бабьи
сказки,  что  от  пьяных  потомства  не  бывает.  А  мой-то,  кобелина,  как
остограмится, так на меня и лезет... Хоть в петлю теперь, а не в роддом.
   - Это, подруга, ты зря так.
   - А что еще-то остается?
   - Хочешь, расскажу тебе еще одну бабью сказочку?
   - Мне теперь ни сказка, ни быль не помогут.
   - Как знать?
   - Тебе шуточки все, Верка, а мне и руки впору на  себя  наложить.  Все  -
мочи нет никакой. Одно и держит: на кого я своих деток оставлю? Только из-за
них на этом свете и живу теперь.
   - Эк, хватила-то!
   - Ой, подруга, и вправду не знаю, что завтра с собой сделаю."
   - Выкинь дурь  из  головы.  Устала?  Да  -  вижу.  Тебе  надо  отдохнуть,
развеяться...
   - Во дает! Тут отдохнешь?!
   - Могу устроить такой отдых, что тебе и не снилось!
   - Кончай разыгрывать.
   - Ладно, не буду. Но сказочку послушай.
   - Давай, развлекай...
   - Итак. Действие первое: она забеременела,  а  парень  ее  бросил.  Аборт
делать поздно, а  ребеночек...  -  и  Вероника  стала  в  цветах  и  красках
рассказывать  о  своих  американских  приключениях,  умалчивая  о  плохом  и
добавляя розовых тонов всюду, где только было можно.
   Света занималась домашними делами и слушала, как говорится,  вполуха.  Но
потом села за стол рядом и  так  увлеклась,  что  все  чаще  стала  задавать
вопросы. А в конце рассказа вдруг спросила в лоб:
   - А ты, подруга, случай  не  про  себя  мне  сказочку-то  сказывала?  Ты,
кстати, где почти полгода пропадала-то? Куда твой хахаль подевался?
   - Догадливая ты. Про себя.
   - Только не похоже, чтобы тебе такую кучу денег отвалили.
   - И тут ты права. Тысяч я никаких не получала. Так,  триста  долларов  на
карманные расходы и все.
   - Они, кстати, тоже на дороге не валяются.
   - И опять, Свет, ты права.
   - Верка, а устрой мне свиданку с твоим Сашей? - вдруг попросила Светлана.
- Чем черт не шутит. Почему  бы  и  мне  на  халяву  мир  не  посмотреть,  а
одновременно и проблему свою решить. Это ж недолго.  Сколько  ты  в  Америке
пробыла?
   - Около трех недель.
   - Нормально. На такой срок я их маме и спихну. Она присмотрит. Вот только
повод какой-то придумать надо...
   - Для начала есть.
   - Какой?
   - Прежний. Газеты.
   - А что? Вполне сойдет! Если что-то еще и заработать удастся, так  кобелю
своему на бутылку отстегну. Он сразу и успокоится...
   На следующий день подруги отправились на телеграф.  Вероника  набрала  по
междугородному знакомый московский номер. Вместо Саши ответил автосекретарь.
   - Значит, так, - Вероника, знакомая с особенностями поведения  столичного
посредника,  или  как  он  сам   любил   себя   величать   -   "ее   земного
ангела-хранителя", продиктовала в  трубку  необходимые  данные:  -  Зовут  -
Света. Возраст - 31 год. Детей - четверо, все девочки. Больных, хромых  и  с
другими патологиями - нет. Материальное положение -  хуже  некуда...  Да  не
переживай ты. -  Заметив  разочарование  на  лице  подруги,  поспешила  дать
пояснения: - Я с ним не первый раз так говорю. Если ты ему подходишь, он сам
объявится. Вот увидишь.
   - Ладно, посмотрим.
   Но  особенно  смотреть  не  пришлось.  Уже  к  вечеру  из  Москвы  пришла
телеграмма: "Оформляй паспорт привози быстрее".
   - Ну и темпы! - Светлана держала бланк в  руке  и  еще  раз  перечитывала
текст. - Как это - привози? А если я передумаю?
   - Это он так свое согласие выразил. Поняла? Тебе  "добро"  на  поездку  в
Штаты дают. Собирай деньги на  оформление  загранпаспорта  и  на  билеты  до
Костромы, а потом - до Москвы.
   - До Костромы-то зачем?
   - Там быстрее все оформляют. Я покажу,  где  и  как.  Но  тебе,  подруга,
придется и мне билеты покупать.
   - Да?!
   - Свет, я ж без гроша  сижу.  Это  будет  взаймы.  В  Москве  я  с  тобой
рассчитаюсь...
   - Ладно.
   Не прошло и недели, как подруги  встретились  с  московским  посредником.
Саша приехал на вокзал.
   - Молодцы, что так быстро  управились.  Ты,  Вероника,  прямо  на  глазах
растешь. Где паспорт?
   - Вот, - Света протянула пурпурную книжицу.
   - Отлично. - Лишь бегло взглянув, он тут же  отправил  его  в  карман.  -
Теперь ждите.
   - Долго?
   - По-разному бывает. Вероника, наверное, рассказывала. Одно скажу  точно,
что срок свой не переходите и роды  будут  у  вас  в  Штатах  и  по  высшему
разряду. Это здорово, Светлана, что вы решились  на  такой  шаг.  Это  очень
благородный поступок...
   - А мне ничего не хочешь сказать? - перебила Вероника.
   - С тобой разговор еще впереди. Хотя что тянуть? Вы извините. Света,  нам
посекретничать надо. - Саша жестом пригласил Веронику отойти  в  сторону.  -
Извини, пожалуйста, опять чуть не забыл.
   - Не часто ли ты на память жалуешься? Раньше такого не замечалось вроде.
   - Бывает. Но как и обещал, вот твой гонорар, - протянул почтовый конверт.
   Взяв его в руки. Вероника ощутила - больно тонок, не более пяти  бумажек.
Но если они по сто баксов, то это куда ни шло.  Пусть  обманул  с  обещанной
тысячей, зато здесь  рассчитался.  Теперь  не  стыдно  будет  маме  в  глаза
посмотреть. А если деревянными?  Плохо  слушающимися  пальцами  она  вскрыла
конверт. Там было... три стотысячные купюры и одна стодолларовая.
   "Не густо, но хоть что-то". Она подняла глаза на Сашу. Тот без  слов  все
понял и опередил:
   - Понимаю, что мало. Да,  обещал  больше.  Но  фирма  переживает  трудное
время. Пока - это наличный максимум. Можешь считать, что остальное зачислено
на твой счет, с которого пока больше снять нельзя...
   - Новый трюк старого обманщика?
   - Нет. На этот раз все правда.
   - Что-то не очень верится...
   - Насколько я знаю, сомнение раньше тебя родилось. Вспомни, как ты верила
и не верила, что поедешь в Штаты. Что в итоге?
   - Ладно. Будем считать, что убедил. - Вероника спрятала конверт и  деньги
в карман куртки. "Чего ломаться-то, - отметила для  себя.  -  Чтобы  столько
заработать, и в лучшие-то времена  пришлось  бы  горбатиться  на  шарьинском
хлебокомбинате почти  полгода".  -  А  как  со  Светой?  Ей  теперь  обратно
возвращаться?
   - Не разочаровывай меня.  Вероника.  -  Саша  повернулся  к  ожидавшей  в
стороне женщине. И уже громче добавил: - Со Светланой все  будет,  по  твоей
схеме.
   Услышав свое имя, женщина посмотрела на них и подошла поближе.
   - Никак обо мне речь?
   - Да. Саша...
   - Нельзя ускорить процесс, который  матьприрода  оттачивала  веками.  Все
должно идти своим чередом. Ребеночка надо выносить полностью.  Вот  Светлана
это прекрасно понимает. Правда?
   - Конечно.
   - А мы за это время разрешим все проблемы:  подберем  родителей,  оформим
документы на выезд, выберем легенду... Если  интересно.  Вероника  со  всеми
подробностями познакомит гораздо интереснее меня.
   - Она рассказывала уже кое-что...
   - Вот и хорошо. Теперь и остальное доскажет, чтоб никаких сомнений...
   Домой  подруги  возвращались  в  хорошем   настроении.   Светлана   -   в
предвкушении будущих американских приключений. Вероника пыталась представить
реакцию матери, когда она протянет ей зеленую сотенную  бумажку  и  небрежно
обронит, мол, это, мама, тебе лично, а с телевизором пока  не  вышло,  но  в
следующий раз и он обязательно будет. Кроме всего прочего, они везли с собой
две большие сумки с газетами, журналами и брошюрами анекдотов и кроссвордов.
Продав этот товар, можно будет окупить поездку, вернуть Светлане долг. Она в
Москве-то от денег отказалась.
   "Дома рассчитаемся, - говорит. - А пока нам  лучше  сделать  складчину  и
закупить кое-что из периодики на продажу".
   Вероника  согласилась,  хотя  теперь  к  прежнему  своему   бизнесу   уже
испытывала какое-то пренебрежение. Труд этот, которым занималась почти  год,
был достаточно тяжелым  и  не  особенно-то  благодарным.  Ведь  мало  просто
закупить и привезти столичные газеты и журналы в Шарью.  Их  предстояло  еще
сбыть. А это не очень простое занятие.
   Торговать приходилось самой и лучше в  наиболее  многолюдных  местах:  на
вокзале,  на  центральном  рынке.  Там  таких  нелегалов  было   более   чем
достаточно. Разворачивающаяся между ними конкуренция иногда протекала  очень
бурно, вплоть до таски  друг  друга  за  волосы,  мордобоя  и  других  менее
существенных мелких пакостей, например, порчи или воровства товара.  Еще  от
случая к случаю их обкладывали  данью  местные  рэкетиры.  Но  больше  всего
хлопот доставляли шарьинские  блюстители  порядка,  которым  зарплату  тоже,
случалось, выплачивали нерегулярно. Видимо, восполняя  эти  потери,  они  не
только постоянно гоняли  незарегистрированных  торгашей,  но  и  безжалостно
штрафовали их, почему-то не выписывая при этом никаких квитанций.
   Начиная свой газетно-журнальный  бизнес,  Вероника  попыталась  было  все
сделать по закону.  Она  даже  сходила  в  соответствующую  контору  местной
администрации, хотела там зарегистрировать свое дело и получить лицензию. Но
когда узнала, во сколько  ей  обойдется  оплата  необходимых  формальностей,
энтузиазм угас, а знакомство  с  расценками  по  налогам  и  вовсе  погасило
последние искорки законопослушания. Оплачивай она налог  как  положено,  это
перекрыло бы не только всю прибыль, но и затраты  на  ее  получение.  Вот  и
пришлось балансировать на грани беззакония. Зато, если удавалось все продать
- а чаще так и было, - кое-какой доход ощущался.
   Вот и в этот раз при благоприятном исходе кое-что должно было остаться на
жизнь и раскрутку нового бизнеса. А  уж  старым  она  больше  заниматься  не
будет. Последняя попытка и хватит. Теперь она нашла другую, по  сравнению  с
прежним, чуть не золотую жилу, доходнее всех предыдущих занятий, даже вместе
взятых. Так что прощай, нищенское прозябание. Теперь она не  только  цветной
телек купит, но и многое другое.
   Вернувшись домой, Вероника сразу дала в местной газете объявление:  "Если
вы беременны и бедны, бездетная иностранная семья  пригласит  вас  за  рубеж
родить для них ребенка". Дня через два после  публикации  к  ней  пожаловала
первая гостья.
   - И кто здесь иностранная семья? - В дверях  замерла  молодая,  смазливая
девица.
   - Я за нее.
   - Уж больно на местную похожа.
   -  А  я  и  есть  местная.  Посредник  российскоамериканской   фирмы   по
усыновлению в Костромской области, - не  моргнув  глазом,  четко  отчеканила
Вероника заранее заготовленную фразу, которой научил ее Саша.
   - Ой, Америка! И без обмана? - Девица выразительно изогнулась.
   Под  натянувшимся  стареньким  пальто  резче  обозначился  аккуратненький
животик, наливающийся новой жизнью.
   "Пожалуй, месяцев семь ребеночку, -  прикинула  Вероника.  -  А  сколько,
интересно, мамочке?"
   - А тебе годов-то сколько?
   - Не боись, тетка. Я - совершеннолетняя, двадцать будет в этом году.
   - По молодым и незамужним отдельный разговор. Сложностей больше.
   - А ты постарайся. За мной не заржавеет...
   - За мной - тоже. - Вероника подала ей лист бумаги и ручку. - Держи.
   - Зачем?
   - Запишешь ответы на мои вопросы. Я эти  данные  в  Москву  передам.  Там
решат.
   - Давай, задавай...
   Следующей   кандидаткой   на   роды   за   океаном   пожаловала   женщина
трудноопределяемого возраста. От нее за версту разило таким  перегаром,  что
чиркни спичкой - взрыв будет. Всклокоченные,  грязные  волосы  были  покрыты
платком под стать ее общему облику. Она пришла не одна.  Притащила  с  собой
тоже грязного, с бегающими, испуганными глазенками мальчугана лет десяти.
   - Вот его в Америку отправить нельзя? Он хочет. Правда, Миш?
   - Да, - проронил малолетний кандидат в иммигранты.
   - Но он же не младенец.
   - Ну и что. За него, наверное, и денег больше дадут?
   - Может, и дадут где-нибудь. Но я не занимаюсь такими детьми...
   - Гаденыш! - Бац, и малец схлопотал тяжелую затрещину. - Даже  в  Америку
тебя не берут. Ну на кой ты на мою голову свалился?
   Женщина  принялась  с  остервенением  избивать  мальчишку.  Тот   пытался
увертываться от ударов, сыпавшихся на него со всех сторон. И  вдруг  жалобно
так, как побитая собачонка, заскулил, обращаясь к Веронике:
   - Тетенька, миленькая, возьми меня к себе. Отправь в Америку. Убьет  меня
мамка. Она уже убивала один раз...
   - Прекратите сейчас же. - Вероника перехватила руку  в  момент  замаха  и
оттащила мамашу, зверевшую буквально на глазах, от ее же чада. - Разве можно
так-то?
   - Можно, - огрызнулась та и подкрепила свою  точку  зрения  выдержкой  из
классической литературы: - Я его породила, я его и убью. Вот  так!  Это  еще
Богдан Хмельницкий сказал, когда своего сына хряснул по голове...
   - Да нет, эти слова принадлежат другому герою, Тарасу Бульбе.
   - Ну и хрен с ним, с Бульбом...
   Женщина, а точнее ее подобие, тяжело перевела дыхание.  Злые,  налившиеся
кровью глаза остекленело и пусто уставились на незапланированную защитницу.
   - Пошла ты... - Она резко вырвалась и, не оборачиваясь,  словно  забыв  о
сыне, пошла прочь.
   Мальчик прижался; к Веронике, вцепившись в подол платья, и запричитал:
   - Не отдавай меня ей  обратно.  Я  слушаться  буду.  Я  много  умею:  пол
подметать, посуду мыть, огород поливать...
   Сцена эта разыгралась прямо во дворе дома, в котором жила Вероника вместе
с родителями. За покосившимся забором под толщей  снега  парнишка  разглядел
кусты смородины и несколько  чахлых  яблонь,  парничок  и  другое  огородное
хозяйство.
   "Видать, смышленый, - отметила Вероника. - А мать у него - прямо стерва".
   - Ладно, Миш, не реви, - успокоила она мальчика. - Пойдем,  я  тебя  чаем
напою.
   Но на крыльцо, видимо на шум, вышла мать.
   - Что случилось? Что за ребенок?
   Десятилетний  Мишка  еще  крепче  прижался  к  ногам  Вероники  и,  снова
всхлипнув, проронил:
   - Она тоже дерется?
   - Нет. Она хорошая. Мам, тут такое...
   - Не дело это. Так скоро вся Шарья  к  нам  столоваться  соберется.  Чаем
напои, ладно, и чтобы духу не было. Пусть домой идет. Дети  должны  быть  со
своими родителями...
 
 
   В стане детоторговцев
 
   Сдав московскому посреднику с рук на руки вторую кандидатку в суррогатные
матери, Вероника получила еще меньше, чем в  первый  раз.  В  конверте  были
только наши, деревянные, около полумиллиона. Но и это для нее  были  хорошие
деньги.
   - Извини, у фирмы временные трудности, - дежурно пробубнил Саша.
   - У меня их разве нет?
   - Они у всех есть. Время нынче тяжелое. Но ведь и ты теперь  не  сама  по
себе, а тоже сотрудник фирмы. Потому должна войти, в положение...
   Вероника вошла и решила подождать. Иного  ей,  собственно,  ничего  и  не
оставалось. Она опять закупила на часть денег периодики и  вернулась  домой.
От первоначальной идеи покончить с этим бизнесом пришлось отказаться.  Но  в
качестве основного аргумента тут было еще и то, что  ей  просто  требовалось
надежное прикрытие для обоснования своих частых поездок в столицу. Не будешь
же все время ездить за одним и тем же телевизором, который для семьи  и  так
стал чем-то мифическим.
   Временные трудности фирмы затянулись. Так прошел  почти  год,  в  течение
которого Вероника  все  продолжала  поставлять  новых  и  новых  кандидаток.
Недостатка особого в них не было.  При  желании  она  могла  бы  значительно
расширить круг деятельности. Но этого не делала по той простой причине,  что
Саша все чаще стал динамить ее с деньгами.
   Доставив в очередной раз кандидатку в суррогатные мамы, она  оказалась  в
ситуации - хуже не бывает:  денег  не  было  даже  на  дорогу  домой.  Очень
хотелось есть. Последний раз она ела рано  утром,  в  поезде.  А  был  конец
рабочего дня.
   Вероника дожидалась своего  "ангела-хранителя",  пока  он  освободится  и
привезет  гонорар.  Встреча  должна  была  состояться  на  улице   "Правды".
Бесцельно прогуливаясь,  от  нечего  делать  и  чтобы  как-то  отвлечься  от
процессов, протекавших в пустом  желудке,  она  в  который  уже  раз  читала
вывески  многочисленных  редакций.  Наконец  массивные  двери  открылись,  и
появился Саша.
   - Извини, но сегодня столько проблем...
   - А мне бы, в отличие от тебя, только одну закрыть - денежную.
   - Вот их-то как раз и нет. Понимаешь, нет! - Саша только развел руками. -
Андрей обещал подбросить, но так ничего и не дал.  А  он  -  главный,  он  -
распорядитель...
   - И на дорогу не дашь?
   - Не веришь? Ладно. Вот мой бумажник.
   Раскрыл кожаные отделы так, чтобы видела Вероника. А она не растерялась и
тут же взяла в руки. В бумажнике и в самом деле она  ничего  не  обнаружила,
кроме трех купюр по  десять  тысяч  рублей,  каких-то  пурпурных  корочек  и
нескольких визиток.
   - Ничего себе, корреспондент газеты... - прочитала она, раскрыв  корочки.
- Это ты-то?
   - Да. Не похож?
   - Не знаю. Среди вашего брата вращаться не приходилось.
   - Не все еще потеряно.
   - Тогда, господин корреспондент, можешь меня хотя бы кофе напоить? У тебя
тут хватит. А у меня с утра во рту  маковой  росинки  не  было,  только  что
голова не кружится с голодухи.
   - Это устроим. Тут кафешка есть неплохая. Пошли.
   Спустились в подвал с лирическим  названием  "Эльф".  Сели  за  свободный
столик. Саша заказал Веронике кофе с булочкой, а себе -  пиво.  Трапезничать
молча не получилось. Оба чувствовали натянутость и напряженность  отношений.
Нужна была какая-то отдушина, скажем, совсем отвлеченная болтовня, например,
анекдот с картинками или без них. Но  для  этого  не  было  соответствующего
настроя. И разговор сам собой вновь зашел на  больную  тему  -  деньги.  Вот
тут-то Сашу вдруг прорвало:
   - Зря думаешь, что я гребу деньги лопатой.
   - А я не говорила, что так думаю.
   - Без очков видно.
   - Значит, и правда - гребешь.
   - Если хочешь знать, я - нищий. Я не могу себе даже  комнату  купить,  не
говоря  об  отдельной  квартире.  Только  и   смог   скопить   на   половину
коммуналки...
   -  Жадный  Андрей  все  себе  оставляет?  -  попыталась  как-то  съязвить
Вероника.
   - Нет. Не знаю. О нем лучше не вспоминать.
   - Это почему?
   - Ты просто не знаешь его. Он - страшный человек, он - зверь...
   - Прямо серый волк, а ты - овца невинная.
   - Почти так. Только, если заварушка будет,  все  предстанет  наоборот.  Я
однажды выступил, деньги были очень нужны. Не будет, мол, баксов, я  тут  же
прощаюсь, гуляй, Вася. Знаешь, что он сказал?
   - Догадываюсь.
   - "Мы с тобой и так  не  знакомы,  -  говорит,  а  сам  так,  с  издевкой
улыбается. - Для прокурора ты меня и вправду не  знаешь,  а  я  -  тебя.  Но
запомни, что все суррогатные мамы, в лицо только тебя и знают. Для них ты  -
именно тот человек, который устраивал им роды и сбывал их Детей".
   "А ты, значит, - в тени?" - спрашиваю, а самого трясет.
   "Нет, Шурик, я - не в тени. Меня для прокурора нет и не было. Иного ты  и
не докажешь. Тебе попросту  не  поверят.  А  я  помогу,  чтоб  так  и  было.
Подскажу, мол, для того чтобы ввести следствие в заблуждение, ты решил  свою
вину переложить на невиновного и совершенно постороннего человека..."
   - И он прав. Тебя видели все, а его - никто,  -  подлила  масла  в  огонь
Вероника.
   Саша поморщился, хлебнул еще пива и продолжил:
   - Это еще не все. Говорит: "Я даже нанимать не  буду  никого  для  твоего
устранения. Зачем? Заложить ты меня - не заложишь. Себе дороже. Да  и  нужен
ты мне, пока нужен. Ты, Шурик, пешка в моей игре. Приспичит - пожертвую.  Но
ты можешь быть спокоен. Такая ситуация случится  лишь  в  том  случае,  если
неверный ход  сделаешь  ты  сам.  Потому  работай  и  не  дергайся.  Кое-что
перепадает - будь доволен. Пешки и того не имеют".
   Он - страшный человек, и, знаешь, я боюсь  его.  Была  тут  одна  молодая
мамаша,  которая  даже  забеременела-то  специально,  чтобы   на   ребеночке
материальное положение поправить. И муж  ее  знал  об  этом  и  поддерживал.
Парочка еще та. Так она сейчас  в  психушке  на  учете  состоит.  С  головой
что-то. А делов-то? Когда она меня достала и я об  этом  Андрею  сказал,  он
только поморщился и тут же велел встречу назначить. Спрятали ее на неделю на
одной  хате.  Там  курс  каких-то  уколов  провели.   Приезжала   специально
медсестра. Вкалывала и уезжала. Я караулил.  Мамаша  как  зомби  стала:  что
скажешь, то и сделает...
   Вероника вспомнила про таблетки, которыми ее пичкали в Штатах.  Они  тоже
подавляли  волю,  ослабляли  память.  Уколы,  видимо,  были   сильнее.   Она
поблагодарила  судьбу,  что  у  нее  самой  все  обошлось  проще.  А  почему
обошлось-то? Дура! Потому и обошлось, что пока  нужна.  Вот,  благодаря  еще
одной жертве этого страшного бизнеса - как  считала,  Шурику-волшебнику  или
ангелу-хранителю, а на самом деле просто пешке в чьей-то крупной  игре  -  и
она стала вербовщицей, оказалась в стане детоторговцев.
   Она внимательнее посмотрела на Сашу. А он совсем расслабился после  пива.
Напиток был забористый, а банка совсем опустела. Вероника  прочитала  на  ее
боковине: "Амстердам". Про себя же отметила: "Слабоват ты, Шурик-ангел.  Вот
от какой-то баночки пива даже захмелел, язычок у тебя  и  развязался.  Но  с
тобой сегодня, как говорится, каши не сваришь. Денег не будет, значит. А что
же тогда делать?"
   - Не обижайся, ладно? - канючил Саша, глянув на часы. - До твоего  поезда
времени еще много. Я постараюсь что-нибудь придумать. Закроем твою проблему.
Веришь?
   - А что мне остается? - вопросом на вопрос ответила Вероника. - Только ты
столько меня за нос водишь...
   Ночным скорым Вероника уехала домой. Саша не соврал лишь частично. Деньги
он нашел. Сказал, что ездил за ними к Андрею. Но опять это были только крохи
обещанного. Их хватило, чтобы  купить  билет  и  как-то  просуществовать  до
следующей кандидатки на роды за границу. Но судьба распорядилась иначе.
   Возвратившись домой.  Вероника  не  смогла  убедительно  объяснить  маме,
почему и на этот раз приехала из Москвы без телевизора. А та сразу уловила в
голосе  дочери  фальшь.  Трудный  и  без  того  разговор  сразу  перешел  на
повышенные тона. Сказалось напряжение последних дней. И без  того  натянутым
до предела нервам требовался хотяоы небольшой отдых. Его не получилось. Дочь
сорвалась и, разревевшись, призналась матери, что обещанные доллары на самом
деле - не больше чем мираж.
   - Не будет этих денег, мам, не  будет.  Нас  просто  кинули:  и  тебя,  и
меня...
   - Как это кинули?
   - Ну, обманули...
   - Пока я вижу, что обманываешь меня ты.
   - Нет, мам, я как раз сейчас говорю правду.
   Раньше - да. А теперь я устала, не могу больше.
   - А доллары? Ну, те, что привезла в тот раз? Они откуда?
   - Оттуда. Саша дал. "Это, - говорит, - все".
   - Я не верю тебе. Поехали к твоему Саше.
   - Не надо, мама. Я сама во всем разберусь.
   - Хватит, наразбиралась. Завтра и едем.
   Дальше события стали развиваться  с  головокружительной  скоростью.  Мать
настояла на своем.  Правда,  на  следующий  день  они,  конечно,  никуда  не
поехали. Еще примерно неделю мать собиралась во всем разобраться сама, но те
или иные проблемы вынуждали отказываться от немедленного отъезда в  столицу.
Из-за этого она каждый день почем зря  корила  дочь.  Наконец  выехали,  как
всегда, вечерним поездом, который рано утром прибывал в  Москву.  С  вокзала
Вероника позвонила Саше. Телефон долго не отвечал, но в этот ранний  час  он
скорее всего должен был быть дома. Так и получилось. Примерно после седьмого
гудка Вероника услышала его заспанный голос:
   - Да, вас слушают.
   - Это я, Вероника.
   - Какого черта в такую рань звонишь? Случилось что?
   - Да.
   - Новую кандидатку привезла? - поинтересовался он, не скрывая ехидства.
   По голосу чувствовалось, что это  был  снова  тот  Саша,  которого  знала
Вероника  раньше:  самоуверенный,  нагловатый,  Саша  -  посредник,   а   не
разоткровенничавшийся пьяненький и обиженный жизнью компаньон по  несчастью,
каким он показался ей во время разговора в кафе.
   - Да, - соврала Вероника.
   - Она с тобой?
   - Да.
   - Ну, ты опять на глазах растешь...
   - Деньги очень нужны.
   - Они всем нужны.
   - Мне они нужны немедленно!
   - Ну это мы еще посмотрим.
   - Чего смотреть-то? Готовь давай...
   - Прямо метеорит, а не женщина, - перебил
   Саша. - Где вы находитесь?
   - Как обычно...
   - Ладно, разберемся. Часок-другой гуляйте.
   Мне надо к патрону сгонять...
   Разговор с Сашей состоялся на платформе  станции  метро  "Комсомольская".
Узнав, что на самом деле Вероника приехала  без  клиентки,  он  сразу  хотел
уйти. Потом вдруг согласился поговорить, но предупредил, что времени у  него
в обрез. Он спешит на деловое свидание, отменить которое не в его власти.  И
тут Вероника представила ему свою маму. Он даже не удивился этому.  Выслушал
все претензии, а потом жестко подвел итог:
   - Зря вы приехали. Это не ваше дело. Ваша дочь не в том  возрасте,  когда
требуется материнское заступничество. Мы сами во всем разберемся...
   - Доллары вы обещали не только ей, но и мне. Чьи  были  слова,  что  ваша
дочь получит вознаграждение?..
   - Мои. Но она кое-что уже получила...
   - В десять раз меньше!
   - Остальное получит позже. Пока у фирмы временные трудности.
   - Временные трудности не у фирмы, а у вас, молодой человек. Это мою  дочь
можно долго водить  за  нос.  Со  мной  такой  номер  не  пройдет.  Я  сразу
сообразила, в чем тут дело. Вы просто  вор.  Вы  присвоили  наши  доллары  и
хотите на них купить себе квартиру! Вот какие тут временные трудности!
   Саша побледнел. Веронике показалось, что доводы матери и правда попали  в
цель. Как быстро она его раскусила! А молчала-то об этом. Вот так сюрприз. И
как только она сама не догадалась.
   - Я-то как раз не вор, - чуть не сквозь зубы процедил Саша, - а вот  ваша
дочь самая что ни на есть настоящая преступница. В  Уголовном  кодексе  даже
статья есть. По Веронике давно тюрьма плачет. Она же своего  ребеночка  там,
за бугром, за триста долларов пристроила. Есть и расписочка по этому  поводу
с ее подписью. Правда, вы сами ее вряд  ли  прочитаете.  Она  на  английском
составлена. Но в любом суде ее переведут без затруднений.
   - Это правда? - Мать пристально посмотреда на дочь. - И где эти доллары?
   - Но ей этого мало, - продолжал Саша. - Она на  этом  не  остановилась  и
пошла дальше. Она теперь - вербовщица. Она теперь чужих детей продает...
   Расслышать, что сказал он дальше, не удалось. Мимо прогрохотала очередная
электричка.
   - Что? - Мать схватила посредника за рукав. - Что ты сказал, паршивец?
   Сашино лицо перекосилось. Он испугался, посвоему истолковав этот жест,  и
резко выдернул руку. А, как  оказалось,  женщине  стало  плохо,  и  ей  лишь
требовалась опора. Но после рывка она и вовсе потеряла равновесие.  Вероника
бросилась к рухнувшей на пол матери. Рядом с  растерянным  лицом  наклонился
Саша.
   - Что с ней?
   - Гад! Какой ты гад!  -  выдохнула  Вероника.  -  Это  из-за  тебя.  Мам,
вставай...
   Но грузное тело так и оставалось недвижимым и без признаков жизни.
   - Мам? Ты меня слышишь? - истерично выкрикнула дочь. - Вставай...
   - "Скорую"  надо  вызвать,  через  дежурного  по  экскалатору,  -  быстро
сориентировался Саша. - Плохо с сердцем. Твоя мама из  села,  а  в  метро  -
душно. Жди. Я вызову.
   Больше  они  его  не  видели.  А  матери  стадо  плохо  не  только  из-за
специфической  атмосферы  подземки.   Прибывший   врач   поставил   диагноз:
микроинфаркт.
   - Покой нужен, иначе ни я, ни кто бы то ни был другой не  даст  гарантии,
что в следующий раз сердце не остановится насовсем...
   Возвращаясь в Шарью, женщины почти  не  разговаривали.  Каждая  думала  о
чем-то своем, а скорее всего об одном и том  же.  Вероника  с  беспокойством
посматривала на мать, лицо которой так и  оставалось  какого-то  землистого,
серого цвета с неестественно темными, почти черными ниточками плотно  сжатых
губ. Лишь дома мать нарушила затянувшееся молчание.
   - Ты и не представляешь, кого мы вырастили!  -  как-то  уж  очень  устало
обронила она, обращаясь к отцу,
   - Не мы, а ты ее вырастила. - Муж встал  в  позу.  -  Я  знал,  что  ваши
бабские секреты - не к добру. Но молчал. Ждал, чем все это кончится.  Вот  и
вышло, что даже Москва не помогла. Кучу денег  извели,  а  в  доме  -  шаром
покати. Пожрать нечего...
   - Ой! - мать прижала левую руку к груди, а правой оперлась  на  стол.  Но
это не помогло. Ее ноги медленно подогнулись, и она сползла на пол.
   - Ты это чо? - грубо рявкнул отец. - Комедию ломать?
   - С сердцем у нее плохо! - влетела в комнату  дочь.  -  В  метро  приступ
был...
   - Какой еще приступ?
   - Сердечный. Инфаркт называется...
   Мать похоронили через три дня. Все  старались  сделать  по-православному.
Уже с поминок отец запил. Вероника тоже не находила  себе  места.  Выходило,
что именно она спровоцировала эту преждевременную смерть. От отчаяния она  и
сама  готова  была  наложить  на  себя  руки.  Тогда  и  решилась:   сначала
посчитается кое с кем, а уж потом что будет.
   Дело было за малым. Осталось  выбрать  способ.  Яд  или  нож,  бомба  или
удавка? Но это  все,  конечно,  было  не  для  нее.  Так  убивают  только  в
детективах и триллерах,  которые  последнее  время  каждый  день  крутят  по
телеку, по видику и в кино. Она не такой уж супер, который способен на  все.
Тут бы что-то попроще, но что достало бы до самой задницы.
   "А почему бы не рассказать обо всем этом какому-нибудь газетчику? - вдруг
решилась она. - Пусть вся эта история приобретет огласку. Только надо  найти
подходящего человека из такого издания, которое - на всю  страну.  Пусть  об
этих гадах все узнают. И тогда - суд,  а  потом  -  тюрьма".  Вероника  даже
представила на миг Сашу в арестантской робе, как кривится его холеная  рожа:
он сидит за узким, длинным и грязным столом и хлебает баланду.
   Стоп! Но тогда и она сама загремит под фанфары? Зато -  отомстит!  Потом,
такую информацию можно и не за так предложить, а продать... Тогда она  купит
наконец-то цветной телек, тот самый, о котором мечтала  мама  и  вся  семья.
Мама умерла, так дочурка потешится, сестренка, отец... Пусть  с  опозданием,
но она выполнит свое обещание, отчитается перед светлой памятью мамы...
 
 
   "Я - жертва..."
 
   Опять Москва. Здесь дыхание приближающейся весны  чувствовалось  сильнее.
Вот она, улица  "Правды".  Здесь  они  с  Сашей  сидели  в  кафе.  Здесь  он
"разоткровенничался"... Гадина такая, оказывается, спектакль разыграл. А она
и уши развесила, поверила. Спасибо маме, глаза  открыла.  Вот  только  какой
ценой досталось это прозрение.
   Вероника уверенно шагала, обходя лужи. Еще тогда она  обратила  внимание,
где и  какая  находится  газета,  а  их  здесь  было  много.  Если  идти  от
Белорусского вокзала, то первой из намеченного списка  будет  "Комсомольская
правда". Вот с нее и надо начинать. Она вошла в холл.
   - Извините, гражданочка, пропуск? - На ее пути вырос страж порядка.
   - Я к редактору.
   - К какому?
   - В "Комсомольскую правду".
   - Первый раз?
   - Что первый раз?
   - Идете.
   - Да.
   - Вам надо пропуск оформить.  Позвоните  по  тому  телефончику,  вам  все
объяснят.
   Набрав нужный номер - а выбрала  сразу  приемную  главного  редактора,  -
Вероника, сдерживая дыхание и колотившееся в  груди  сердце,  ждала  ответа.
Несколько гудков вызова показались вечностью. Наконец вежливый женский голос
ответил:
   - Редакция. Вас слушают.
   - Хочу предложить информацию, сенсационную информацию, - с  заготовленной
заранее фразы начала она этот нелегкий для себя разговор.
   - Какую именно? О чем?
   - О продаже детей за границу.
   - Любопытно. Только вы адресом не ошиблись? Вам, наверное, в  прокуратуру
надо.
   - Я бы хотела, чтобы ее напечатали.
   - Вы оплатите? Это будет заказная статья?
   - Нет. Я хотела, чтоб заплатили мне.
   - Мы не покупаем информацию.
   В трубке раздались короткие гудки. "Они не  покупают  информацию.  Ладно,
другим продадим, - по ходу  развития  событий  перестраивалась  Вероника.  -
Своего шанса я не упущу. На одной газете свет  клином  не  сошелся.  Вон  их
сколько тут,  вывесок-то,  на  фасаде..."  Уточнив  номер  другого  главного
редактора, она снова взялась за телефон. Однако и на этот раз вышла  осечка.
Похоже, план с продажей информации рассеивался, как миф.
   - Извините, - раздался за спиной голос с каким-то странным произношением.
- Вы говорили, что имеете информацию о продаже детей за границу? Я правильно
вас поняла?
   Вероника повернулась. Перед  ней  стояла  молодая  женщина.  Через  плечо
перекинута сумочка, а за ней выглядывает фотоаппарат.
   - Я репортер американской телекомпании...
   Вы могли бы подробнее объяснить суть дела.
   - Иностранка?
   - Да, я подданная США, но работаю в России.
   - А вы заплатите?
   - Безусловно, если это будет стоить денег.
   - А сколько?
   - Зачем торговаться неизвестно из-за чего.
   - Ладно, я расскажу. В общем, я сама ездила в США и родила там ребенка, а
потом его там продали.
   - И есть документы, которые подтвердили бы это?
   - Да, есть - фотографии, билеты,  много  всего...  -  Вероника  замялась,
вспомнив, что черный пакет с бумагами оставила дома.
   - Продолжайте, что вы?
   - А сколько вы заплатите?
   - А сколько вы хотите?
   - Триста долларов!
   - Всего-то? Можем и три тысячи заплатить, если это будет того  стоить.  -
Корреспондентка достала диктофон. - Изложите коротко свою историю и назовите
себя, свой телефон, адрес...
   - А деньги?
   - Их получите, когда предоставите документы. А пока, предварительно, суть
проблемы я должна объяснить боссу. Он и определит, сколько это будет стоить.
   - Ладно, записывайте, - согласилась Вероника. - Я одна из жертв  во  всей
этой истории. А началась она так...
   Американка слушала довольно внимательно, иногда переспрашивая  и  уточняя
отдельные подробности.  Потом,  когда  исповедь  "жертвы"  закончилась,  она
протянула свою визитную карточку и попросила  позвонить  завтра  утром.  Она
обговорит все детали с  боссом,  и  тогда  Веронику  пригласят  в  офис,  но
обязательно с документами.
   - Вашу программу только в Америке  показывают,  -  уточнила  на  прощание
Вероника, - или и в других странах, в России?
   - Нас смотрит весь мир. Но, где именно  будет  показан  сюжет,  это  тоже
решит только босс. Как это говорится: кто платит, тот и заказывает музыку...
   На этом расстались. Американка поехала в офис  доложить  своему  боссу  о
новом удачном материале, а Вероника отправилась на вокзал, где ей предстояло
скоротать время и попытаться переночевать в комнате отдыха.
   На следующий день в назначенное время Вероника позвонила  по  телефону  с
визитки. Ее ждали, и уже знакомый голос рассказал, куда приехать.
   - Материал будет стоить тысячу долларов, если вы привезете  документы,  -
напомнила американка.
   - Понимаете... Пакет с документами находится дома.
   - Забирайте и приезжайте.
   - Это далеко...
   - Какая разница? Без документов это не будет стоит и гроша.
   - У меня нет денег на дорогу.
   - Это ваша проблема. Звоните, как будут документы.
   "Черт побери! - выругалась Вероника, бросая  трубку.  -  Так  все  хорошо
складывалось и на тебе..."
   Надо срочно ехать домой, а на билет нет ни гроша. Последнюю  десятку  она
разменяла сегодня в  вокзальном  кафе,  где  позавтракала  стаканом  кофе  и
булочкой. Но этих денег все равно бы не хватило.
   Домой пришлось добираться "зайцем". Для этого выбрала ночной поезд, когда
бдительность проводников снижена. Прошла  в  вагон  под  видом  провожающей,
помогая какой-то пожилой женщине занести тяжелые  баулы  неизвестно  с  чем.
Оказавшись в купе, сразу призналась своей попутчице, что ей  надо  ехать,  а
денег нет. Та в благодарность  за  оказанную  услугу  потеснилась  на  своон
месте.
   -  Только  ведь  проводница  высадит,  как  только  заметит,  -  почти  с
сожалением сказала незнакомка, когда узнала, что они почти землячки, женщина
ехала в соседний Котельнич.
   Веронику проводники засекли уже при первом обходе вагона. Но ей  явно  на
этот раз судьба благоприятствовала.
   - Ладно, до Шарьи я тебя довезу, -  разжалобившись,  согласилась  пожилая
проводница. - Но ты мне ночью уборку сделаешь: вымоешь весь вагон...
   Через неделю Вероника снова приехала в Москву. На этот раз с документами.
Денег опять было в обрез, только в один  конец.  Но  была  уверенность,  что
вот-вот у нее будет столько валюты, сколько она еще  никогда  не  держала  в
руках, разве что за исключением того случая, когда привезла из-за океана для
Саши пакет с долларами. На тысячу баксов она купит не только классный телек,
но и кучу обнов дочери, всем что-нибудь перепадет. Можно  будет  осуществить
все, что намечали с мамой. Вот только ее саму уже не вернешь.
   Телефон корреспондентки ответил почти сразу. Знакомый голос что-то сказал
на английском. Вероника поняла, что говорит автоответчик. Дослушала до конца
и услышала приглашение оставить свое сообщение на русском. "Уж не  для  меня
ли? - с удовлетворением отметила  Вероника.  -  Значит,  ждет.  Это  хороший
знак".
   Однако знак был не очень-то. Когда  через  час  она  позвонила  еще  раз,
результат был тот же самый, точнее, его не было  совсем.  И  потом  она  еще
трижды наговаривала свое послание, что  готова  передать  документы  и  ждет
встречи.  Бесчувственный  автосекретарь  повторял  одно  и  то  же.  Значит,
корреспондентка находилась где-то далеко. Сколько она там пробудет?  Сколько
ждать? Это в планы не входило.  Да  на  какие,  собственно,  шиши  ждать-то?
Занять денег не у кого. Заработать негде. Кто возьмет на работу на  один-два
дня? Была бы мужиком, пошла в магазин грузчиком. А бабе только  и  остается,
что своим  телом  торговать.  Но  опять  осечка  -  возраст  уже  не  тот  и
внешность...
   Поэтому Вероника все больше склонялась к мысли, а не  предложить  ли  эту
информацию еще кому-то. Но  если  продать  с  концом,  тогда  прощай  тысяча
"зеленых"?!  Нет!  Первый  шанс  упускать  нельзя.  Нужно  придумать  что-то
компромиссное. Что именно?
   Мозги на голодный желудок работали вяло. Во рту и крошки хлебной не  было
со вчерашнего дня. Ладно, что-нибудь придумается. Надо для  начала  хотя  бы
найти еще одного покупателя. Пусть попроще, но это лучше, чем совсем ничего.
Кушать хотелось все сильнее.
   У Вероники было несколько газет, кое-что  подобрала  на  вокзале.  Теперь
оставалось обзвонить намеченные редакции. Опять проблема - на какие шиши? Но
как раз эту-то проблему разрешить было в ее силах. Она вспомнила, как видела
однажды:  мальчишки  разговаривали  по  телефонуавтомату,   опуская   вместо
жетончиков... колечкиоткрывашки от баночного пива и воды.
   Недолго думая, она переняла этот передовой опыт подрастающих  мошенников,
и примерно с десятой попытки  дозвонилась  до  первой  газеты.  Слышно  было
плохо,  и  там  положили   трубку.   Да,   вести   деловые   переговоры   по
телефону-автомату получалось не очень удобно. Но бегать по всей Москве - еще
хуже.
   Еще за несколько попыток,  на  которые  ушло  время  до  обеда.  Вероника
обзвонила  с  десяток  газет  и  журналов.  Центральные  издания  почти  все
отказались платить за информацию. Оставалась зыбкая надежда на  коммерческие
газеты, на те, что отдавали предпочтение криминальной тематике.  Таких  было
не так много. "Криминальная хроника" сразу дала понять, что от нее она  вряд
ли что-то получит. Зато главный редактор "Опасной ставки"  согласился  почти
сразу.
   - Тысячу долларов мы вам, конечно, не заплатим, - вежливо охладил  он  ее
пыл. - Но если это действительно  сенсационная  информация,  то  в  пределах
миллиона рублей можете рассчитывать...
   Под ложечкой сразу засосало еще  сильнее.  Где-то  рядом  из  вокзального
буфета аппетитно тянуло курами-гриль. Вероника с тоской сглотнула слюну.
   - А деньги вы сразу заплатите?
   - Как получим материал и оценим его.
   - Это долго будет?
   - Нет. Я пошлю к вам корреспондента. Он на месте примет решение.
   - Тогда присылайте. Я буду ждать его на Ярославском вокзале...
   Повесив трубку. Вероника решила  больше  никуда  не  звонить.  Все  равно
колечки от банок закончились. Да и вряд ли кто еще  клюнет  на  ее  сенсацию
сегодня. Время приближалось к вечеру, к концу рабочего дня и к тому моменту,
когда должна была состояться встреча с представителем "Опасной ставки".
   Хорошо, если деньги дадут сразу,  она  уже  прикидывала,  сколько  сможет
продержаться на эту сумму в Москве. Выходило - долго. Значит, американку она
дождется. Баксы не уйдут.
   Корреспондент "Опасной ставки" появился точно в  назначенное  время.  Она
подошла к его машине и представилась.
   - Садитесь, рассказывайте,  -  вежливо  пригласил  тот,  открыв  дверь  и
внимательно  рассматривая   незнакомую   женщину,   обещавшую   сенсационный
материал. Уж очень несенсационно выглядела она и больше походила на  бомжиху
с московских вокзалов, чем на роженицу, вернувшуюся из Штатов. Давно немытые
черные волосы спутаны и  засалены  до  глянцевого  блеска.  Защитного  цвета
ветровка застегнута под самую шею. Чуть позже стало  понятно  почему.  Чтобы
скрыть ставшую серо-коричневой некогда белую и, видимо, дорогую  блузку,  на
которой еще сохранилось что-то от кружевного ворота.
   Но, как говорится, на что  только  не  решится  настоящий  газетчик  ради
выполнения редакционного задания, особенно в издании, специализирующемся  на
криминальной тематике...
   -  Ив  чем  суть  вашего  сенсационного  материала?  -  повторил   вопрос
корреспондент.
   - Понимаете... - Вероника села в машину и вдруг огорошила совсем  другим:
- А не могли бы вы меня накормить? У меня второй день маковой росинки во рту
не было...
   Вскоре  Вероника  аппетитно  хрустела  чипсами,  купунными  в   ближайшем
коммерческом ларьке, и запивала  их  соком.  Одновременно  она  чуть  ли  не
заученно  пересказывала  свою  историю  о  том,  как  работала   вербовщицей
суррогатных матерей, как сама была вынуждена встать на этот путь.
   - Я отправила в Штаты  двадцать  четыре  женщины,  -  призналась  она.  -
Отправила за год...
   - Зачем?
   - Рожать детей.
   - Эти женщины хотели сделать на этом деньги?
   - Да и нет.
   - Как это понять? Нельзя ли пояснить?
   -  Одни  хотели  заработать.  Другим  надо  было  просто  избавиться   от
нечаянного дитя...
   - Как вы их находили?
   - Через газетные объявления. Через знакомых... Сейчас очень многие  прямо
в роддомах оставляют своих детей. Для  них  ребенок  -  обуза.  Кому-то  еще
погулять хочется. Для большинства - лишний рот...
   - Как это происходило?
   - Я находила клиентов в своем регионе, а потом сообщала об этом  человеку
в Москве. Он согласовывал мои данные с кем-то еще. На это уходило  несколько
дней, иногда - недель. Потом посредник вызывал меня. Я привозила клиентку  и
передавала ему. За это иногда получала деньги, гроши...
   - А что, в других регионах у вашего направленна тоже были свои люди?
   - Они есть и сейчас и почти везде. За  границу  из  Москвы  каждый  месяц
отправляется 8-10 суррогатных матерей, которым не нужны дети, и  они  готовы
сплавить их кому угодно. А тут, смотрите, предлагают рожать в цивилизованных
условиях и деньги обещают.
   - Много?
   - Несколько тысяч баксов.
   - Нельзя ли конкретизировать.
   - Скажем, от одной тысячи до пяти.
   - И они получают за своих детей эти деньги?
   - Нет.
   - Почему?
   - А что будут тогда иметь торговцы детьми?!
   Беседа корреспондента и вербовщицы  затянулась.  На  диктофоне  была  уже
записана и исповедь суррогатной матери, и последующие ее злоключения. Чем-то
подкупала эта женщина. Ей можно было дать около сорока лет.  На  самом  деле
она была моложе почти на десять. Как же здорово провернула  ее  жизнь  через
свои жернова. Но, конечно, она сама выбрала этот путь.
   С ее слов выходило, что не таким уж и доходным оказался появившийся у нас
в стране новый вид бизнеса - торговля младенцами еще в утробе матери. От  ее
откровений веяло чем-то  мерзким  и  низменным,  от  чего  холодело  внутри:
неужели общество докатилось до такой грани, когда даже столь святое чувство,
как материнство, претерпевает жуткую деградацию? Как это страшно!
   Только вспомним историю. Для того чтобы поставить на колени  государство,
допускающее такое,  не  нужно  никакой  атомной  бомбы.  Надо  лишь  выждать
какое-то время, и  оно  само  развалится,  рухнет.  У  общества  с  подобной
ориентацией не может быть  будущего.  Оно  уже  продано  с  молотка.  И  тут
неприемлемы никакие, даже самые гуманные мотивировки, чем стремятся прикрыть
подобные действа. Дескать,  все  это  для  усыновления  и  иного  устройства
сироток добрыми забугорными тетями и дядями.
   По большому счету, если смотреть без  иллюзорных  розовых  очков,  -  это
тактика волка в овечьей шкуре. Вспомним, Гитлер  тоже  приказал  вывозить  с
оккупированных территорий детей. Их использовали не только как рабочую  силу
в детских концлагерях. Цель была более дальновидной: дети - будущее нации  и
государства. Чем их больше, тем крепче власть, опирающаяся на них.
   Вероника К, не вымышленное лицо. Но вместе с  тем  это  и  не  совсем  та
Вероника,  с  которой  мне  как  корреспонденту  "Опасной  ставки"  довелось
познакомиться  на  столичном  Ярославском  вокзале  и  которая  в   качестве
суррогатной матери летала в  Штаты.  Это  образ  собирательный,  как  и  все
остальные в повествовании.  Вместе  с  тем  все  они  -  подлинные  люди.  О
некоторых из них  в  своих  сюжетах  рассказывал  и  тележурналист  Владимир
Познер. Он, кстати, тоже сохранил инкогнито своих героинь. Потому  не  будем
отходить от этого правила. По большому счету все  они  легко  вписываются  в
одну емкую словесную формулу: я - жертва.
   - История не для слабонервных, но на сенсацию не  тянет,  -  подвел  итог
корреспондент, когда Вероника закончила свою исповедь.
   - Как не тянет?
   - Очень просто. Все похоже на лихо  закрученный  триллер,  который  можно
было где-то прочитать... Без документов, подтверждающих все это, не тянет.
   - А с документами?
   - Тогда совсем другое дело. При наличии документов и разговор будет иной.
Но, как я понял, их у вас нет?
   - Есть.
   - Покажите.
   - Если их нет с собой? - заюлила Вероника.
   - Тогда, как я уже сказал, это всего лишь неплохой триллер  или  материал
для детективчика, а вы - хороший рассказчик. Кто, кстати, его написал?
   - Не верите мне, значит?
   - Ни единому слову, пока не будет документов.
   - А какого тогда черта я тут почти два часа распиналась...
   - Можно было и покороче.
   - Денег, значит, не заплатите?
   - Нет.
   - А если документы все же есть?
   - Заплатим, но после ознакомления с ними.
   - Понимаете, я не ношу их с собой. Мало ли что может случиться. А так они
в надежном месте, у моей знакомой.
   - Опасаетесь, что документы отберет тот же Саша?
   - Он не тот человек. Андрей? Этот - да. В случае чего он убьет  и  глазом
не моргнет.
   - Тогда вам надо поспешить с их опубликованием.  Огласка  станет  как  бы
иммунитетом. Это сейчас вас можно убрать, и никто не хватится. Был человек и
пропал, скажем, без  вести.  До  настоящей  причины  вряд  ли  кто  и  когда
докопается. Убрав же обозначившийся источник  распространения,  мафиози  тем
самым как бы подтвердят подлинность всех этих событий. На это они никогд  не
пойдут.
   - Ладно, пишите телефон. Скажите - от меня, что пришли за черным пакетом.
Моя знакомая вам его отдаст.
   Корреспондент записал.
   - Теперь - деньги.
   - За что, если нет бумаг?
   - Вы же заберете документы потом, а за рассказ  заплатите  сейчас.  Разве
этого мало?
   - Как же все это похоже на складную байку. По отношению к носителю  такой
информации давно  бы  должны  были  предпринять  меры,  чтобы  он  замолчал,
навсегда замолчал. Иначе он просто может сорвать такой колоссальный  бизнес.
А этого допустить нельзя. Вы же пребываете в добром  здравии,  беседуете  со
мной, цену за информацию набиваете. Не странно ли все это? Ведь как сейчас у
"новых русских": нет человека, нет и проблемы?!
   - Вы это серьезно?
   - Да.
   - Тогда мне лучше уехать, скрыться?
   - Было бы благоразумнее.
   - Понимаете, у меня даже на дорогу нет денег.
   - Понимаю, но и вы меня поймите. Без документов...
   - Но я дала телефон.
   - Давайте так, из рук в руки: вы - документы, а я - деньги.
   - Ладно, завтра. - Вероника решила взять  тайм-аут,  ситуацию  надо  было
осмыслить. - Ну а хоть на ужин-то можете дать? Я верну.
   Корреспондент протянул двадцать тысяч.
   Утром они встретились.
   - Вот, - женщина протянула черный пакет. - Документы. Давайте деньги.
   - Один момент. - Корреспондент открыл конверт.
   Из него на сиденье машины выпали несколько цветных  фотографий.  Вероника
взяла одну из них. На ней и в самом деле она. - в чистейшем белом свитере  -
стояла у какого-то супермаркета.
   Это  в  Батен-Руж,  -  пояснила  она,  -  когда  по  моей  просьбе   меня
сфотографировала наша переводчица.
   Это  в  вашингтонской  квартире,  -  комментировала  дальше.  -  Здесь  я
познакомилась с Леной...
   Это роды. А вот мой сыночек...
   Судя даже только по фотографиям, можно было уже сделать  вывод,  что  эта
женщина ничего не придумала. Все это на самом деле произошло с ней. Но  были
и другие документы, подтверждающие ее исповедь, например, билет  на  самолет
из Вашингтона в Москву на ее имя...
   - Ну что, теперь деньги будут?
   - Будут. Но вам надо выполнить маленькую формальность: написать расписку.
   Сделка  свершилась.  Вербовщица-продавщица  получила  оговоренную   сумму
денег. Но, как выяснилось позже,  закономерный  итог  был  достигнут  только
одной из договаривавшихся сторон. Вторая изначально уже  имела  намерение  к
продолжению торга, и не только.
   На следующий день Вероника снова позвонила в редакцию:
   - Верните мне документы.
   - Извините, но мы у вас их купили.
   - Я передумала.
   - Тогда возвращайте деньги.
   - Хорошо. Давайте встретимся, и я верну деньги, а вы - мой пакет.
   В момент обратного обмена случилась какаято чертовщина.
   -  Вы  задержаны  за  вымогательство!  -  Корреспондента  с  двух  сторон
подхватили крепкие ребята. - Уголовный розыск...
   Коварный черный пакет  перекочевал  к  оперативникам,  став  вешдрком,  а
деньги так и остались там, где были. Подобной изобретательности  позавидовал
бы и великий комбинатор. Он, если  читатель  помнит,  предпочитал  держаться
подальше от представителей органов. Вероника переплюнула его. Она и  милицию
использовала для достижения своей цели.
   А корреспонденту удалось доказать, что он не тот, за кого его  принимают,
только после длительной и довольно неприятной процедуры. Тогда видавшие и не
такое доки из утро только развели руками:
   - Это не наша епархия, тут не МВД, а МБ  должно  работать,  с  заграницей
связано... Вымогательство, рэкет - это по нашей части... Жертва  есть.  Есть
ее заявление... Извините, что так получилось. Кто знал?
   - А с документами?
   - Их придется вернуть. Женщина не в себе. - Оперативник дописал  протокол
и передвинул его ближе к корреспонденту: - Прочитайте и распишитесь.
   - Извините, до есть же расписка?
   - Да, ее придется приобщить к материалам дознания, чтобы  закрыть,  если,
конечно, вы не будете возражать...
   - А есть другой путь?
   - Конечно, вы лично или ваша редакция  вправе  подать  на  нее  в  суд  и
затребовать возврат денег. Вот только я не уверен, что вы  сумеете  получить
назад хотя бы рубль. Прикиньте сами, по  своему  общественному  статусу  она
безработная. Так?
   - Пожалуй, да. Последняя запись в ее трудовой книжке сделана  около  года
назад. С тех пор постоянно не работает.
   - Для суда у нее нет никаких источников дохода. Штраф накладывать  не  на
что. Но даже для того,  чтобы  добиться  какого-то  иного  наказания,  уйдет
столько сил и времени. Это будет такая канитель...  Скорее  всего  возникнут
дополнительные осложнения.
   - Какие именно?
   - Я, конечно, не психотерапевт, но мне кажется, что у нее  еще,  и  крыша
едет..
 
 
   В погоне за долларами
 
   Сорвав первый куш с издания, клюнувшего на эксклюзивный материал, а потом
вернув все назад, Вероника ощутила, что нашла еще одну  жилу  для  добывания
денег. Оказалось, в случае чего она всегда  может  спрятаться  под  крылышко
милиции. Главное, делать все по-умному, прикидываясь  жертвой.  А  отделений
милиции в столице много, и в каждом можно по одному заявлению оставить. Пока
разберутся, что к чему, она сможет облапошить еще кого-нибудь.
   Все, решила она. Прошло время,  когда  ее  всякие  там  Шурики-волшебники
кидали.  Теперь  она  будет  заказывать  музыку.  И  ее   внешность   эдакой
простушки-провинциалки для этого  подходит  как  никогда.  Не  каждый  сразу
заметит то, что скрыто под безобидной овечьей шкурой.
   Весь следующий  день  Вероника  посвятила  тому,  что  чуть  не  ежечасно
названивала по телефону американской журналистки. Но на все  ее  настойчивые
звонки  отвечал  только  автосекретарь.  Возможно,  тележурналистка  укатила
куда-то далеко. Возможно, она-вместе со своими коллегами уже проводила  свое
расследование у себя дома.
   Почти  месяц  Вероника  прокараулила  американку.  Обещанный  гонорар   в
заветную тысячу долларов манил магнитом. Но одновременно оставался  все  так
же недосягаемым. На ее звонки все время  был  один  и  тот  же  ответ.  Сама
журналистка на  связь  не  выходила,  а  бесстрастный  автосекретарь  ничего
обнадеживающего, увы, не обещал. Но и Вероника уже, похоже, не в силах  была
отказаться от этого, похожего больше на мираж, чем на реальность, обещания.
   Хотя сколько раз тот же Саша-посредник сулил  ей  золотые  горы.  А  она,
наивная простушка, верила, надеялась и ждала. Потом ругала себя за наивность
и доверчивость. Но ту же  самую  ошибку  повторяла  вновь  и  вновь,  словно
наступала на те же самые грабли.
   Постепенно  вырученные  в  "Опасной  ставке"   деньги   таяли.   Вероника
попыталась  несколько  раз  организовать  им  аналогичную  подпитку.  Но  на
сенсационный, на ее взгляд, материал почему-то никто больше  не  откликался.
Журналисты и редакторы внимательно выслушивали ее, но платить за  информацию
деньги  отказывались.  Не  помогала  и   демонстрация   выцарапанных   назад
документов. Все кивали головой и соглашались, что это интересно,  любопытно,
и не больше, и уж никак не стоит тех денег, что она просит.
   "Но американская телекомпания обещала мне тысячу долларов! - бросила  она
как-то в сердцах. - Я не обманываю. Они купят. Но я вам предлагаю..."
   "Охотно верим, - согласился собеседник. - Но если бы эта ваша журналистка
или ее компания в самом деле хотели купить у вас эту информацию, они бы  это
давно сделали. Тогда вам попросту бы нечем было размахивать..."
   "Я не верю, что это эксклюзив, - прямо ответил один редактор.  -  Вы  так
носитесь с этим материалом, что,  скорее  всего,  почти  во  всех  столичных
изданиях побывали. Мне коллеги рассказывали уже что-то подобное..."
   В конце концов, полностью убедившись в тщетности своих попыток.  Вероника
на жалкий остаток от вырученных  денег  купила  билет  до  Шарьи,  приобрела
кое-что из периодики и отправилась домой.
   Дорогой от нечего делать она стала просматривать газеты, в  том  числе  и
свежий номер "Опасной ставки". Развернула и на одной из страниц узнала себя.
Рядом жирным шрифтом редакция сообщала, как она  заполучила  этот  материал.
Все сообщалось так, как и было на самом деле.
   Публикация материала была как бы корректным  приговором  ее  эксклюзивной
теме. Редакция спешила возместить потраченные деньги. Там, видимо,  тоже  не
были уверены, что странная женщина, сначала все продавшая, а потом с помощью
милиции вернувшая назад снимки и документы, вытребовала их не как память  об
оставленном за океаном ребеночке. Она  сделала  это,  скорее  всего,  затем,
чтобы использовать как материал для последующей перепродажи.
   Дома Веронику встретил пьяный отец. Голодная и грязная дочурка  сообщила,
что деда пьет давно и не просыхая. Но первым ее вопросом был совсем другой:
   - Мам, а кушать привезла?
   Как оказалось, дома уже ничего  представляющего  хоть  какую-то  ценность
нет. Но самое главное - нет и крошки хлеба. Ничего съестного не было с собой
и у Вероники.  Не  было  и  денег.  Чтобы  купить  еды,  предварительно  еще
предстояло продать газеты.
   - Сейчас мы с тобой что-нибудь придумаем...
   Прихватив  с  собой  дочь.  Вероника  рванула   к   старой   подруге   по
газетно-журнальному бизнесу.
   - Свет, выручай, - чуть не кинулась она к ней в ноги. - Купи оптом...
   - Сама сижу на мели, - отказала подруга.
   - Ой, а я на тебя рассчитывала...
   - Не заливай. Ты, подруга, всю жизнь  только  на  себя  рассчитывала.  Но
сейчас-то что так влетела? С Луны свалилась? Народ денег уже третий месяц не
получает даже на хлебозаводе, а вместо хлеба  газеты  твои  жрать  никто  не
будет...
   - Не будет, точно. Но и мне жрать  нечего.  -  Вероника  не  выдержала  и
разревелась. - Отец еще запил...
   Она даже не заметила, как похорошела  подружка.  Светлана  была  в  новой
кофточке и юбке. Оказывается,  не  так  давно  она  вернулась  оттуда,  куда
сосватала ее Вероника.
   Света все же съездила в Штаты,  родила  там  девочку.  Но  в  отличие  от
подруги на вознаграждение и не  надеялась.  Зато  те  триста  долларов,  что
выдали на мелкие расходы, сохранила и даже купила кое-что себе  и  детишкам.
Но эти деньги, такие маленькие  по  американским  масштабам  и  приличные  в
российской глубинке, кончились быстро. Не случайно говорят, как пришли,  так
и ушли. Вот и тут так же. Обо всем этом Света рассказала подруге, пока поила
ее и дочурку чаем.
   - Ничем помочь не могу, извини, - закончила  она  повествование  о  своем
заокеанском вояже.
   - И на том спасибо, хоть ребенка накормила.
   - Мамочка, а у тети Светы такие булочки вкусные, - похвалила  дочурка.  -
Ты мне такие же состряпаешь?
   - Обязательно, только газеты продам...
   - Ой, подруга, давай лучше к нам назад устраивайся. От этого бизнеса одна
морока. А тут хоть сыта будешь.
   - Нет. Не могу. У меня дело в Москве незаконченное...
 
 
   Встречный ход
 
   Вероника еще не знала того, что громом среди ясного неба  на  телевидении
США прозвучал материал о том, как бедные суррогатные мамы из стран Восточной
Европы поставляют в своей утробе младенцев для  обеспеченных,  но  бездетных
американцев. Как оказалось, тема  эта  была  подсказана  скандалом,  который
разразился в самих Штатах. Это случилось, когда иммиграционная служба города
Даллас, штат Техас, задержала  в  аэропорту  и  отправила  домой  беременную
русскую женщину, некую Надю Муликас.  Она  следовала  в  Батен-Руж  к  Наине
Бройндс. Но ее виза была признана незаконной, поскольку  основанием  для  ее
выдачи послужило письмо с приглашением этой дамы фирмой  "Монинг  глори"  на
компьютерный симпозиум. Это была явная фальшивка.  Компания  "Монинг  глори"
никакого отношения к компьютерам не имела, а была создана  своей  владелицей
для производства простых деревянных гробов.
   После этого американские журналисты провели пятимесячное расследование  в
Москве и в Калифорнии, в  Батен-Руж.  Как  они  выяснили,  вся  эта  цепочка
начинается с русских или еще какихто вербовщиков, людей недалеких, наивных и
даже темных. По заданию посредника они высматривают потенциальную жертву  на
вокзалах, около роддомов и  ищут  через  объявления  в  газетах.  Вербовщицы
обещают кандидаткам в суррогатные мамы от 1 до 5 тысяч  долларов,  если  они
согласятся на роды и усыновление в Штатах. Но чаще всего  ни  они  сами,  ни
клюнувшие  на  приманку  женщины  не  получают  ничего.  А  некоторые   ведь
соглашаются и рожают за деньги. Когда же они узнают,  скажем,  из  рекламных
проспектов, сколько на самом деле стоит ребенок, наступает шок. На  самом-то
деле сделка стоит на несколько порядков выше.
   Когда журналисты зацепили у себя дома посредников и представителей  служб
усыновления, то те только руками развели - все, что они делают,  в  ладах  с
законом. Они ничего не нарушают. И не следует вводить общественное мнение  в
заблуждение. Спрос на здоровых  детей  превосходит  предложения.  Только  за
последние годы таким образом более 4 тысяч русских детей стали  американцами
на вполне законных основаниях. А что касается того, что,  возможно,  большая
их  часть  прибыла  в  Америку  в  утробе  матери,  так  здесь,   к   общему
удовлетворению, был найден устраивающий всех компромисс, в  том  числе  и  с
законом. Не они ведь придумали, что родившийся в США автоматически  получает
гражданство. А  ввезенного  и  усыновленного  затем  ребенка  еще  предстоит
сделать гражданином. Это длинная и нудная процедура. И как считается, что  у
них (как и у нас) для решения этой проблемы нужно отстоять длинную  очередь,
потратить уйму денег на оплату различных налогов и на взятки бюрократам.
   - Я думала, сердце мое разорвется, - плакала с экрана русская женщина,  а
кто-то переводил это на английский. - Мой малютка...
   - Через 30 часов ребенок был отобран у нее  и  передан  новым  родителям,
которые заплатили за него 5  тысяч  долларов,  -  бесстрастно  комментировал
голос за кадром.
   Сколько слез и сочувствия в поздние минуты прозрения! Но тут бы следовало
напомнить, что ни одна из этих женщин не оказалась в такой сложной  ситуации
по принуждению. Каждая решилась  на  этот  шаг  самостоятельно.  Вот  только
причины,  подтолкнувшие  к  нему,  были  разные.  И  не  было  предусмотрено
возможности для отступления. Она не устраивала прежде всего тех. кто брал на
себя все хлопоты по усыновлению, и тех, кто яес основные расходы. Да и  кому
на самом деле отдавать предпочтение: русской матери, которую  привезли  сюда
на все готовое, или американской паре, что платит от 40 до 60 тысяч долларов
за ребенка, финансируя все расходы?
   Русских и иных женщин, решившихся стать суррогатными матерями, а потом  в
силу  природных  обстоятельств   вдруг   надумавших   все   переиграть,   не
представляет никто, только те, кто  их  сюда  привез.  А  это,  как  считают
многие, - мафия.
   - лла возглавляет отдел образования в министерстве России,  -  говорит  с
телеэкрана голосом переводчика красивая белокурая женщина.  -  Она  уверена,
что этим бизнесом занимается мафия, которая торгует наркотиками,  оружием  и
т, п.
   - "Куда  ты  убежишь?"  -  спросил  меня  адвокат,  -  признается  бывшая
суррогатная  мать.  -  Первый  же  полицейский  задержит   тебя   с   такими
документами. Что тогда? У тебя нет денег. Ты  не  говоришь  по-английски.  У
тебя нет богатых друзей... Что тебя ждет?
   - Да, по закону родившийся в США получает гражданство этой страны, -  как
бы подводит итог ведущий телепрограммы. - И когда русская мать говорит,  что
она передумала, ей отвечают - поздно. Это ложь.  Даже  по  законам  Луизианы
мать имеет 5 дней, чтобы передумать. Были  случаи,  что  женщины  впадали  в
истерику. Тогда им давали сильнодействующее успокоительное...
   Почему  же  в  таком  случае  нормальные  и  законопослушные   американцы
обращаются к мафии? Они не понимают, что рискуют  своими  деньгами,  рискуют
вместо здорового  младенца  заполучить  больного.  Они  идут  на  это  из-за
огромного желания иметь ребенка.
   - Мои соотечественники, - заявил телеведущий программы, сам американец, -
люди жадные. Где бы ни  были,  они  всегда  размахивают  своим  кошельком  и
Кричат, что за доллары в мире все продается и все покупается...
   Примерно такого же мнения и Наина  Бройндс  из  Батен-Руж.  Ее  агентство
"Доставка на дом" занимается в том  числе  и  вопросами  усыновления.  Более
того, бизнес на  этом  последнее  время  стал  занимать  основную  часть  ее
деятельности.
   - Тысяча долларов за ребенка? -  улыбается  с  телеэкрана  Наина.  -  Это
купля-продажа? Нет. Это ты  -  мне,  я  -  тебе.  Это  не  продажа,  а  лишь
возмещение расходов. Скромная  плата  за  услугу.  И  никто  никого  тут  не
использует. Никто никого не продает. Каждый получает то, чего хочет...
   Почему берут именно младенцев? Тут в основном все зависит  от  родителей,
которые стремятся заполучить ребенка как можно  раньше  только  потому,  что
хотят как можно раньше сделать его своим, чтобы формировать  его  дальше  по
своему усмотрению, влиять на него.
   - Каковы масштабы проблемы? - опять звучит с телеэкрана вопрос.  -  Можно
уверенно вести речь о нескольких сотнях женщин за  последние  два-три  года.
Официальные лица заявили,  что  группа  лиц,  связанных  с  русской  мафией,
переправила в Калифорнию из Венгрии около 30 беременных  венгерок.  Местные,
венгерские власти расследуют дело...
   Когда я увидел эту программу, уже с русским переводом в одной из  передач
Российского ЦТ,  где  ведущим  был  Владимир  Познер,  то  невольно  задался
вопросом: отчего в цивилизованной стране, где, казалось,  есть  все  условия
для продолжения рода человеческого, столь велик спрос  на  суррогатных  мам?
Там что - нация вырождается? Ведь еще с уроков политэкономии мы  знаем,  что
главными показателями благополучия страны являются смертность и рождаемость.
А когда много бездетных семей - как это понимать?
   Навязчиво сверлила мозг мысль  о  полноценности  таких  детей.  Последняя
встреча с Вероникой оставила тяжелый осадок. Как-то даже бросалосьв глаза  -
вербовщица была не в себе. Она вела себя будто зомби.
   Складывалось впечатление, словно  кто-то  запрограммировал  ее  на  такую
именно  последовательность  действий.  Ведь  в  наш  век  бурного   развития
компьютеров, микроэлектроники  и  многого  другого  нет-нет  да  и  мелькают
сообщения о  каких-то  пси-генераторах,  способных  управлять  человеком  на
расстоянии, об экстрасенсах, читающих мысли,  об  иных  неординарных  людях,
способных с помощью того же гипноза заставить делать не только то, чего  сам
человек не может или не хочет, но и буквально творить чудеса. Да мало ли еще
неведомого или труднообъяснимого в нашей жизни?
   Сопоставил все это  с  поведением  Вероники,  и  почему-то  сразу  возник
вопрос. Если все так, то кто этот неведомый координатор? Тут  вспомнилось  и
рассказанное ею самой о том, как в Штатах пичкали ее  и  других  суррогатных
матерей какими-то препаратами. Их давали до и после  родов,  чтобы  избежать
каких-либо эксцессов. Приняла дозу и пошла... Они притупляли память  и  даже
обеспечивали необходимые провалы в ней. Хотя  она  и  без  дозы  производила
впечатление не вполне нормального человека, а после всего рассказанного -  и
подавно.
   Тогда почему не предположить и такое? Продав документы  газете,  она  еще
раз связалась с американкой. Та пригласила ее к  себе.  А  как  ехать,  если
документов опять нет.  Баксы  уплывали.  Отчаявшись,  она  позвонила  своему
"ангелухранителю"  и  покаялась,  мол,  вынуждена  была  заложить  документы
редакции, оставшись без копейки в кармане.
   И тут, возможно,  не  ошибусь  и  в  другом  предположении,  что  Саше  о
документах было известно с самого начала. Но, пока она работала на  "фирму",
эти документы использовались для заманивания в сеть новых  желающих.  Их  ей
оставили. А когда случился нонсенс, координатор и разработал этот выверенный
до мелочей ход. Докажи потом, что это не полная шизуха.
   У них, за океаном, все-таки начался процесс над мафией,  делавшей  деньги
на усыновлении. А у нас? У нас, похоже, спецслужбы никак не разберутся, кому
из них заниматься этой проблемой. И это тоже вполне объяснимо: недостаточная
законодательная база, белые пятна в ней только способствуют  этому.  Есть  и
другая причина, на которую ссылается Эдуард Вапке, служащий  госдепартамента
США из отдела по борьбе с визовыми нарушениями. Он утверждает, что  торговля
детьми есть не что иное, как жестокая эксплуатация русских  и  иных  женщин,
живущих в нищете. Выходит, пока наше общество  будет  переживать  трудности,
пока его гражданки не будут социально и как-то иначе защищены, нам  от  этой
беды не избавиться?
   Примерно об этом вскоре увидел передачу нашего ЦТ, опять ведущим там  был
Владимир  Познер.  Это  была  программа  "Человек  в  маске".  И,  к  своему
удивлению, в главной героине узнал... Выходит, сбылась мечта, она наконец-то
заполучила свою тысячу баксов. Женщина под маской была  неплохо  приодета  и
ничем не напоминала бомжа. А может, это последний шаг отчаяния?

Ваша оценка:	Подпишусь под каждым словом (+3) Понравилось (+2) Нормально (+1) Посредственно (-1) Ерунда какая-то (-2) Чушь собачья (-3)
Комментарий:
Подпись:	(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
Сайт:

Комментарии (5)