когносцировки, начатые в апреле 1941 года, были просто ответом на масси-
рованные советские рекогносцировки, проводимые еще с июля 1940 года?
Но вернемся к Мерецкову. Из Одесского военного округа он спешит в Бе-
лоруссию, где с генералом армии Д. Г. Павловым тщательно рекогносцирует
советско-германскую границу и германскую территорию. Короткий визит в
Москву, и Мерецков уже на Северном фронте. Попутно он сообщает, что ко-
мандующего Северо-Западным фронтом он в штабе не застал, тот проводит
много времени на границе. Командующего Северным фронтом генерал-лейте-
нанта М. М. Попова тоже нет в штабе - он на границе.
Ко всему этому добавим, что в 1945 году Сталин и его генералы тща-
тельно подготовили и блистательно провели внезапный удар по японским
войскам и захватили Маньчжурию, Северную Корею и некоторые провинции Ки-
тая. Подготовка к нанесению внезапного удара осуществлялась точно так
же, как и подготовка удара по Германии летом 1941 года. На границе поя-
вился все тот же Мерецков. Он уже Маршал Советского Союза. Он появляется
на маньчжурской границе тайно под псевдонимом "генерал-полковник Макси-
мов". Один из главных элементов подготовки - рекогносцировка. "Сам объ-
ездил на вездеходе, а-где и верхом на лошади все участки" ("Красная
звезда", 7 июня 1987 года).
Генерал-лейтенант инженерных войск В. Ф. Зотов (в то время гене-
рал-майор, начальник инженеров СевероЗападного фронта) подтверждает, что
командующий Северо-Западным фронтом генерал-полковник Ф. И. Кузнецов
почти весь июнь 1941 года вплоть до 22-го провел в районе штаба 125-й
стрелковой дивизии. Военный совет фронта находился тут же. А штаб 125-й
стрелковой дивизии находился так близко от границы, что "первый же сна-
ряд в него угодил" (На СЗФ, с. 173-174). Можно сказать: ах, какие эти
русские дураки, так близко штабы к границе придвинули! Я так тоже гово-
рил. А потом собрал сведения о расположении штабов советских дивизий и
корпусов на турецкой и маньчжурской границах. Так вот там ничего подоб-
ного не было. Штабы дивизий там располагались минимум в 10 километрах от
границ. А вот когда готовились "освободительные походы", тогда штабы
вплотную придвигали к самой границе. И не только штабы дивизий, но и да-
же корпусов, армий, фронтов. Так Жуков выдвинул свой штаб вперед перед
нанесением внезапного удара на Халхин-Голе. Так все советские генералы и
маршалы поступали перед каждым наступлением. Гудериан, кстати, делал то
же самое. И Манштейн. И Роммель. И Клейст.
Командиры советских дивизий и корпусов, расположенных в глубине со-
ветской территории, тоже посещали границу, и весьма интенсивно. Маршал
Советского Союза К. К. Рокоссовский (в то время он был генерал-майором и
командовал механизированным корпусом, но не у самых границ) вспоминает,
что часто навещал И. И. Федюнинского, корпус которого был прямо на гра-
нице. Генерал армии И. И. Федюнинский в своих мемуарах вспоминает, что
действительно коллеги навещали, вот к примеру, Рокоссовский. Таких мо-
ментов в мемуарах советских маршалов и генералов мы найдем сотни и тыся-
чи.
Маршал Советского Союза К. С. Москаленко (в то время генерал-майор
артиллерии, командир 1-й противотанковой бригады РГК) прямо связывает
Сообщение ТАСС с резким усилением рекогносцировочной активности советс-
ких командиров. Командующий 5-й армией генерал-майор танковых войск М.
И. Потапов обсудил с генералом Москаленко Сообщение ТАСС и ставит зада-
чу: "Подбери хороших, грамотных в военном отношении людей и пошли к гра-
нице, пусть проведут рекогносцировку местности и понаблюдают за немцами
и их поведением. Да и для тебя это будет полезно" (На юго-западном нап-
равлении. С. 21).
Отметим для себя, что противотанковой бригаде на переднем крае в обо-
ронительной операции делать нечего. Командующий армией вводит противо-
танковую бригаду в сражение только в самой критической ситуации, когда
противник уже прорвал оборону батальона, полков, бригад, дивизий и кор-
пусов, когда возник кризис армейского масштаба и когда направление глав-
ного удара противника совершенно четко обозначилось. И это может слу-
читься только далеко в глубине советской обороны. Но бригада генерала
Москаленко не армейская и даже не фронтовая. Это бригада РГК - Резерва
Главного Командования. В обороне ее можно вводить в сражение, когда обо-
рона армий и даже фронтов уже прорвана и явно обозначился кризис страте-
гического масштаба. Чтобы стратегический кризис ликвидировать, бригада
должна находиться не у границы, а в десятках и даже сотнях километров от
границы, там, где стратегический кризис может возникнуть! При подготовке
оборонительной операции командиру противотанковой бригады РГК у границ
решительно нечего делать. А если готовится грандиозное советское наступ-
ление из Львовского выступа в глубину территории противника, то левый
фланг самой мощной группировки войск, которая когда-либо до этого созда-
валась в истории человечества, будет прикрыт Карпатами (и горными армия-
ми, которые там появятся), а правый фланг надо будет прикрыть сверхмощ-
ным противотанковым формированием, причем у самой границы. Именно там
бригада и находится, и генерал Москаленко по приказу генерала Потапова
лично отправляется на рекогносцировку территории противника.
Если кто-то попытается объяснить советские рекогносцировки тем, что
Советский Союз готовился к обороне и потому, мол, советские командиры
смотрели через границу, я тогда напомню, что в составе советских реког-
носцировочных групп было очень много саперов, включая саперов самого
высшего класса. Если готовится оборона, то саперу незачем смотреть на
местность противника, ему на своей местности работы достаточно, и чем
глубже отходишь на свою территорию, тем работы для сапера больше и боль-
ше. Но советские саперы почему-то долгими часами рассматривали террито-
рию противника.
Если советские рекогносцировки проводились с оборонительными целями,
то их надо было проводить не на границе: километрах в ста от границ, в
глубине своей территории, выбрать удобные для обороны рубежи и провести
на них рекогносцировки, а потом начать интенсивную подготовку этих рубе-
жей к оборонительным сражениям. После этого всему высшему командному
составу следовало отойти на линию старой границы и вновь провести реког-
носцировки на этих старых заброшенных рубежах, а затем отойти на линию
Днепра и т. д.
А рекогносцировка с пограничных застав - это рекогносцировка для аг-
рессии.
21 июня 1941 года состоялось таинственное заседание Политбюро. Со-
ветский историк В. А. Анфилов сообщает: "Руководители коммунистической
партии и члены советского правительства в течение дня 21 июня находились
в Кремле и решали важнейшие государственные и военные вопросы" (Бесс-
мертный подвиг. С. 185).
Известны только решения по четырем обсуждаемым вопросам, но неизвест-
но, сколько всего вопросов обсуждалось в тот день и каковы были другие
решения.
Вот то, что известно.
21 июня 1941 года решено принять на вооружение Красной Армии подвиж-
ную установку залпового огня БМ-13, развернуть серийное производство ус-
тановок БМ-13 и реактивных снарядов М-13, а также начать формирование
частей реактивной артиллерии. В ближайшие недели БМ-13 получит свое нео-
фициальное имя "Катюша".
"21 июня Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о создании на базе за-
падных приграничных военных округов фронтовых объединений" (Генерал-лей-
тенант П. А. Жилин, член-корреспондент Академии наук СССР. Великая Оте-
чественная война (1941-1945). С. 64).
Это решение в тысячи раз важнее первого. Конечно, фронты существовали
и до этого, Политбюро просто задним числом оформляет уже принятые реше-
ния, и тем не менее это архиважно: пять фронтов созданы и юридически
тайно оформлены не после германского вторжения а до него.
Важность заключается вот в чем. Заседание Политбюро продолжалось весь
день и завершилось глубокой ночью. Через несколько часов Жуков звонит
Сталину и пытается убедить его в том, что на границе происходит что-то
необычное. Этот момент описан многими очевидцами и историками. Нет сом-
нения, что не только Сталин, но и Молотов, и Жданов, и Берия в возмож-
ность германского вторжения отказываются верить. Нежелание верить в гер-
манскую агрессию подтверждено всеми действиями Красной Армии: зенитки не
стреляют по германским самолетам, советским истребителям запрещено сби-
вать германские самолеты, у войск Первого эшелона отобраны патроны, а из
Генерального штаба сыплются драконовские приказы: на провокации не под-
даваться (Жуков и Тимошенко тоже в германскую агрессию не очень верили).
Вопрос: если высшие советские политические и военные руководители не
верят в возможность германского вторжения, зачем же они только что соз-
дали фронты?
Ответ: ФРОНТЫ БЫЛИ СОЗДАНЫ НЕ ДЛЯ ОТРАЖЕНИЯ ГЕРМАНСКОГО ВТОРЖЕНИЯ, а
для другой цели.
Вот еще решение, принятое в Политбюро 21 июня 1941 года: создана
группа армий Резерва Главного Командования. Командующим группой назначен
первый заместитель Наркома обороны Маршал Советского Союза С. М. Буден-
ный, начальником штаба группы - генерал-майор А. П. Покровский (впос-
ледствии генералполковник). В состав группы армий вошли семь армий Вто-
рого стратегического эшелона, которые, как мы знаем, тайно выдвигались в
западные районы страны. Генерал-полковник А. П. Покровский в своих вос-
поминаниях называет новое объединение несколько по-другому: "группа
войск Резерва Ставки" (ВИЖ, 1978, N 4, с. 64). Такое название указывает
на то, что 21 июня была создана и Ставка Главного командования - высший
орган управления Вооруженными силами в ходе войны. По крайней мере, ее
создание 21 июня уже было предрешено.
Вполне возможно, что решение о создании группы войск Резерва Ставки
было принято раньше, а 21 июня на Политбюро решение только утверждается.
Доказательством тому служат неоднократные указания, что германское втор-
жение застало генерал-майора А. П. Покровского уже на боевом посту в за-
падных районах страны (ВИЖ, 1978, N 11, с. 126).
В любом случае - ДО германского вторжения Второй стратегический эше-
лон представлял собой не семь различных армий, а боевой механизм с еди-
ным руководством. Для чего это сделано? Для обороны? Нет. В оборонитель-
ной войне единое руководство армиями Второго стратегического эшелона бы-
ло совершенно не нужно и было расформировано еще до того, как Второй
стратегический эшелон встретился с противником. В мирное время Второй
стратегический эшелон вообще не нужен: в европейской части страны его
негде размещать и негде тренировать.
Если группа армий Резерва Ставки создавалась не для мирного времени и
не для оборонительной войны, то тогда для чего?
"21 июня Политбюро ЦК ВК.П (б) возложило на начальника Генерального
штаба генерала армии Г. К. Жукова общее руководство Юго-Западным и Южным
фронтами, а на заместителя наркома обороны генерала армии К. А. Мерецко-
ва - Северным" (Генерал армии С. П. Иванов и генерал-майор Н. Шеховцев.
ВИЖ, 1981, N 9, с. 11). Совсем недавно К. А. Мерецков командовал армией
в ходе "освобождения" Финляндии. Теперь его туда же посылают представи-
телем Ставки. Совсем недавно Г. К. Жуков командовал Южным фронтом в ходе
"освобождения" восточных областей Румынии, теперь его посылают туда же
представителем Ставки координировать действия двух фронтов.
Нас уверяют, что Сталин послал Жукова на румынскую границу, а Мерец-
кова - на финскую, чтобы готовить отражение германской агрессии. Пусть
так. Странно другое: Сталин посылает Жукова и Мерецкова предотвращать
события, в возможность которых сам он не верит.
Мерецков выехал немедленно. Жуков задержался на несколько часов в
Москве, и "Барбаросса" застала его в Генеральном штабе. Но это случай-
