Она повернула свое тело, чтобы увидеть мое лицо, но так как в это
время продолжала бежать, потеряла равновесие и упала. Пока она не
успела подняться, я выскочил из своего "Ламуана-77" и был уже рядом с
ней. Она была уверена, что теперь ее поймали, и оставила мысли о
бегстве. Тяжело дыша, она опустилась на землю и заплакала.
Она была маленькой и тоненькой, и она не была человеком. Но очень
гуманоидной. Ее расовые признаки были мне незнакомы. Существ такого
вида я никогда еще не встречал. Ее кожа была золотисто-коричневой и
выглядела влажной. Глаза были большими и оранжевыми. Руки казались
необычно подвижными - пальцы были без суставов, как щупальца, и
втягивающимися. Под ее одеждой обозначался своего рода спинной
гребень. Волос у нее не было.
- Все о'кей, - сказал я на этот раз нежным голосом. Я спросил
себя, понимает ли она английский. И я также не имел никакого
представления, на каком языке я мог бы еще попробовать, и после этого
мне неудобно было наскоро отбарабанить в спешке успокаивающие заверения
о моем репертуаре.
Те двое опять зашевелились и быстро приближались. Может быть, мне
затащить девушку в машину и умчаться в наступившую темноту? Но, может
быть, она окажет сопротивление, и поэтому я решил подождать.
Вообще-то, передо мной стояли лишь два нью-александрийца среднего
роста, и если я, как скверный и жестокий представитель с другой
планеты,просто рявкну на них, то они, вероятно, упадут без сил. Хоть я
мужчина некрупный и не суровый, но этим двум типам мне будет нетрудно
дать убедительное представление, будто я и в самом деле такой.
В нескольких метрах они остановились и угрожающе смотрели на меня.
- Что в_а_м нужно? - спросил я.
Один из них - черноволосый, с бледным лицом и в очках в золотой
оправе - показал наманикюренным указательным пальцем на "Ламуан". - Это
одна из наших машин, - установил он, как будто ожидал объяснения.
- Вы могли бы нас убить, сумасшедший, - брякнул другой, что я счел
типичной и более приятной для меня реакцией.
- В самом деле? - сказал я обоим.
- Это тот самый пилот, - заметил второй. Это был образцовый
экземпляр второсортного интеллектуала Нью Александрии. Подчиненный.
Поденщик. У него была светло -коричневая кожа и болезненные черты лица.
Я не смог бы отличить его от Адама, но так как на всей планете и
особенно в Коринфе я пользовался дурной славой, меня радовало быть
узнаваемым массой туземцев.
- Меня зовут, - объяснил я струящимся от презрения голосом, -
Грейнджер.
- Мы хотели бы только доставить девушку назад, - пролепетал
бледный.
- Назад - это куда?
- В колонию.
- Он ничего не знает о колонии, - вмешался другой.
Мужчина в очках разозлился. - Ну так объясните ему, если вы такие
друзья.
- 5 -
- Я не знаю, какое это произведет на вас впечатление,- начал тот,
что узнал меня, - но мы не хотим ничего плохого этой девушке.
Я повернулся к девушке. - А что скажете в_ы ?
Она все еще сидела, скорчившись, на земле, не делая попыток
подняться, но ее взгляд порхал между двумя нью-александрийцами и мной.
По ее лицу я не мог ничего понять, так как лица других рас почти всегда
непроницаемы, безразлично, насколько человеческими они ни казались бы.
Чтобы научиться понимать их, нужно много времени.
- Она не говорит по-английски, - проинформировал меня мужчина
кавказского типа.
- Меня зовут Тайлер, - представился другой. Он коснулся руки
другого мужчины, призывая его помолчать, пока сам он попытается
тактично сделать дело. - Я работаю с Титусом Чарлотом.
- Я тоже, - ответил я. - Но мне он еще не поручал терроризировать
маленьких девочек.
- Эта девочка из колонии чужой расы, о которой заботится Чарлот.
Сегодня вечером она на свой страх и риск отправилась гулять. Она еще
ребенок, совсем не знает английского языка, и люди в колонии волнуются
за нее. Мы хотели бы доставить ее назад, но она убежала от нас. Нам
нужно было бы взять с собой несколько анакаона, но в спешке мы об этом
не подумали. Мы не хотим ей ничего плохого, только доставить домой. Не
могли бы вы взять нас всех в ваш автомобиль на воздушной подушке?
- Она даже не понимает, что делает, - пробормотал другой мужчина.
- Эта колония, вероятно, для исследовательских целей? -
осведомился я.
- Это не концлагерь! - Тайлер, казалось, был оскорблен. - Жители
колонии - не подопытные животные. Они работают вместе с Чарлотом. Они
- ученые.
- А вы оба, конечно, физики-атомщики?
- Мы из администрации. Мы обеспечиваем весь проект. И, знаете,
это непросто - содержать колонию инопланетян. Или вы относитесь к тем,
кто, увидев чужака, сразу хватается за свой лазер? Или вы еще не
встречали ни одного вне его природной местности?
Насмешка совершенно неожиданно задела меня, и я рассвирепел.
Бледный выглядел совершенно тошнотворно, и, видимо, поэтому Тайлер,
наконец, жестом потребовал, чтобы тот дал возможность вести переговоры
ему.
- Где эта колония? - напустился я на Тайлера.
- В двух милях отсюда.
- Ну, так она заставила вас пропыхтеть солидное расстояние.
- Послушайте, вы! - Тайлер на глазах терял терпение. - Нет
ничего особенного, что ребенок вышел на прогулку. Но мы не можем
позволить, чтобы они безнадзорно разбегались в разные стороны. Мы же
отвечаем за этих людей. Мы с Ланнингом обязаны заботиться о том, чтобы
все было гладко. Чарлот нам голову оторвет, если в колонии будут
неприятности, и особенно, если с этим ребенком. Ясно, что она боится.
Но это не наша вина. Мы выполняем наш долг, и не можем сейчас себе
позволить, чтобы нас продолжали считать дураками. Итак: мы не сделаем
ей ничего плохого, мы только доставим ее домой. Если вы не хотите
взять нас в машину, ладно, но тогда уйдите, пожалуйста, с дороги, чтобы
я мог сделать то, за что мне платят.
- А она хочет идти с вами? - Я не тронулся с места.
- Об этом спросить ее не может ни один из нас, - ответил другой
мужчина, которого, кажется, звали Ланнинг. - Мы не знаем ее языка.
- Вы отвечаете за колонию и не говорите на их языке? - недоверчиво
спросил я.
- 6 -
- Они все говорят по-английски, - ответил Тайлер. - Кроме
некоторых детей. Послушайте, вы же знаете, каковы дети. Они с
удовольствием доставляют заботы. И никто их за это не выпорет, если это
делает не их папочка. Но домой ей нужно обязательно. Я верну ее туда,
и вы не сможете, черт побери, мне помешать.
Он шагнул вперед, но я не шелохнулся.
Мистер Тайлер не получил бы награды за дипломатическое поведение,
совсем напротив. К сожалению, так же мало ему приходилось в своей
жизни прокладывать себе дорогу силой. Он был таким же большим, тяжелым
и мускулистым,как и я, но у него не было моих навыков. Он не был
бойцом. Поругаться он мог, но боец из него никудышный.
- Но это же бессмысленно, - перехватил слово Ланнинг, когда мы с
Тайлером встали глаза в глаза. - Посмотрите на нас еще раз. Мы не
преступники. Мы не насильники девушек.
Поскольку он предложил мне это так дружелюбно, я посмотрел на
него. Он был прав, на преступника он не был похож. И все-таки это не
делало его симпатичнее. Очевидно, они оба не относились к типам,
которых нанимают для грязной работы. Следовательно, они говорили,
вероятнее всего, чистую правду.Но меня они уже разозлили, а я уж по
своей природе такой упрямый.
- Вы сможете в колонии спросить у Чарлота, - призвал меня бледный.
- У нас приоритетная радиосвязь. Он заверит вас, что все в порядке.
Это оказалось для меня решающим. У меня совсем не было желания
быть приведенным к Чарлоту, который размазывал бы меня, как улитку,
пока Ланнинг и Тайлер наслаждались бы этим.
- Вас двоих я не возьму, - объяснил я.
- А что с девушкой? - тихим голосом спросил Тайлер.
- Это другое дело. Даме я всегда охотно помогу.
Им ничего не пришло в голову в ответ.
- Я вылетел сюда на природу, - сказал я бездумно. - По-моему, юная
дама тоже наслаждалась прекрасным вечерним воздухом. А вы, дураки,
испортили ей все удовольствие. Можете заверить всех в лагере, что она в
надежных руках и что через два часа я доставлю ее домой.
- Вы этого не сделаете, - заныл Ланнинг.
- Сейчас увидите.
Он уже вынул из кармана рацию. Он сообщит обо мне в колонию, а
там используют приоритетную связь, чтобы вызвать по тревоге Чарлота.
Но мне было уже поздно менять свое решение. Я же только что поставил их
в известность о своих намерениях. Может быть, мне не следовало
вмешиваться. Но я хотел вмешаться и, следовательно, вмешался.
- Подождите одну минуту, - сказал Тайлер, который не видел
неотвратимого.
- Вы что-то сказали? - спросил я дружелюбно и с улыбкой посмотрел
ему в глаза. Я надеялся, что кажусь очень запугивающим. К моей
радости он отступил на шаг.
- Нет никаких причин для ссоры, - подключился Ланнинг. -
Поступайте, как хотите, мистер Грейнджер. Мы сообщим куда надо, что
девушка с вами в безопасности. Ведь теперь же все в порядке.
- Верно. - Я сделал вид, что не заметил его сарказма. - Все в
порядке.
Я протянул девушке руку. Она, пока мы разыгрывали весь этот
маленький фарс, заметно успокоилась. Мне кажется, она сообразила, что я
совсем не гармонировал с ее преследователями. Она смотрела, как Ланнинг
и Тайлер уходили прочь. Потом она позволила мне помочь ей подняться в
- 7 -
машину. Язык знаков понимал каждый. Я осторожно подтолкнул ее на
переднее сидение "Ламуана". Со всем душевным спокойствием я прогулялся
вокруг машины к водительскому креслу. Тайлер с расстояния в несколько
метров смотрел на меня. Ланнинг торопливо что-то говорил в свой
радиопередатчик.
Прежде чем запустить двигатель, я огляделся вокруг в сгущавшейся
темноте, я глубоко вздохнул, улыбнулся и попытался выражением лица
втолковать девушке, что наслаждаюсь свежим воздухом.
Она улыбнулась в ответ. Очевидно, она привыкла к обществу людей.
Она поняла, что я имел в виду.
В конце концов, подумал я, даже Титус Чарлот улыбается.
Иногда.
---оОо---
2.
Минут десять или четверть часа я колесил на своем "Ламуане" на
скорости восемьдесят или девяносто взад-вперед. Тем временем девушка
пришла к решению, что все хорошо и прекрасно.
Я опробовал на ней "Как вас зовут?" и "Куда вы желаете?", но было
ясно, что она не понимала английского даже в такой степени. До уровня
"Я Тарзан, а кто ты?" я в своих попытках общения не опустился. А
фантастический язык жестов, который так хорошо функционирует во всех
мыльных операх, показался мне не очень подходящим для начала беседы.
Да никому из нас и не была так уж необходима эта маленькая беседа.
- Ты нытик, обвинил меня ветер.
Я реалист, заверил я его - не только молча, но даже и не двигая
губами. Юная дама не должна подумать, что я болтун, разговаривающий
сам с собой.
- Это, должно быть, шутка, сказал он. Вспоминаю, как ты ринулся в
это дело и мимоходом подобрал девушку, не зная, кто она и что
собиралась делать!
Ты же меня знаешь, ответил я. Мои симпатии всегда на стороне тех,
кто убегает от горилл. Романтическое спасение дамы - это, я согласен,
не совсем в моем духе, во всяком случае когда она так юна, как вот эта.
