реальной собственной биологии туземцы не настолько примитивны, как вы себе
их представляете.
Они продвинулись в этом смысле даже дальше нас. Продвинулись
настолько, что здесь, на Наксосе, мы не можем состязаться с ними.
- Продолжайте, - сказал он.
- Ваша основная энигма, - напомнил я ему, - интересуется тем, как
происходит что телам приходится иметь разнообразное строение, хотя они
состоят из одинаковых ячеек с одинаковым набором генов. Они
дифференцированы в сотнях различных типах, все специфически направляются
для сотрудничества в организации функций. Ее интересует, каким образом
яйцо, которое продолжает нести закодированные инструкции, может сработать
так, что узел ячеек становится более сложным и более высокоорганизованным.
Болотные чудовища кажутся более умными чем мы, так как их генетические
системы не только должны организовать развитие одной организованной
структуры, а нескольких. Это предполагает, что их генетический аппарат
должен стать более экстенсивным и более высокоорганизованным сам.
Предположительно существует ограничение для такого распространения и
организации, которое подразумевает, что болотные чудовища не могут
обладать всей той многосторонностью. Три или четыре стереотипных формы
являются тем, чем они могут оперировать.
- Но есть другой род организации, которую жизненная система, подобная
этой, может использовать. Полагаю, она содержит не одну генетическую
систему достаточно сложную, чтобы развить четыре различных системы
формообразования. Предположим, можно иметь две различных генетических
системы, каждая из которых кодирует отличающуюся форму, так что
организация проявления формы могла перейти от одной целостной системы к
другой.
- О'кэй, - сказал он. - Принимаю это. И что?
- Это не только организация иного рода, - сказал я, - это новая
разновидность игры в мяч. Потому что возникает новый путь для для
организованного улучшения метаморфического ряда. Она не должна развивать
новые формы через испытания и ошибки. Она может работать кооптируя новые
возможности. Она может поглощать целые новые генетические системы. Новое
свойство организма должно только развивать единственный оригинальный трюк
- способность поглощать другие виды и их генетические потенциалы в себя,
чтобы постепенно овладеть всеми полномочиями. Развитие высших позвоночных
здесь на Наксосе было, в частности, делом приспособительного проникновения
и развития новых специализаций. Но пришло время, когда разнообразие стало
делом не произведения различных видов, так как виды изучили принцип
сплавления и перестройку себя в простой вид, объединивший развитие всех
отдельных видов.
- Туземцы не просто единственный вид крупных болотных чудовищ, Симон.
Они не просто разумные лягушки. Это сотни видов, соединенных в один, и они
способны включить в свой генетический потенциал любой новый вид, который
приходит извне - даже если он пришел из другой жизненной системы! И
поэтому вы видите, Симон, хотя жизнь здесь развивается по иному принципу,
здесь существует более высокая степень биохимической совместимости. На
фундаментальном уровне, наш генетический _м_а_т_е_р_и_а_л_ очень прост для
них.
Я умолк, давая ему возможность проиграть все это в уме. Он не не
поспевал за мной - я был много более сведущ в основах парателлурианской
биологии чем он, и лучше приспосабливался к обстоятельствам, отыскивая
новые возможности - но он был достаточно сообразителен.
- Вы имеете в виду, - сказал он, - что эти создания могли бы
поглотить потенциал человеческой генетической системы. К своему репертуару
они могли бы добавить человеческую форму.
- Хуже того, - сказал я ему. - Я пытаюсь доказать тот факт, что о_н_и
_у_ж_е _д_е_л_а_л_и _э_т_о_.
20
Катерина д'Орсей была много меньше подготовлена к тому, чтобы принять
эту версию. Даже с помощью Симона Нортона у нас были большие трудности в
том, чтобы убедить ее в том, что все это имеет смысл. Она проверяла эти
предложения всесторонне.
- Вы говорите мне, - сказала она, - что девятнадцать человек в куполе
были убиты чужаком, несущим обличье человека.
- Это всего лишь предположение, которое все ставить на свои места, -
сказала Ангелина. - Женщина, чей труп мы так и не сумели найти, должно
быть была убита в лесу. Они взяли ее стерильный костюм, изрезали ее как
Ли, выпили кровь и содрали в лохмотья кожу. Затем, добавили ее форму к
своему набору и послали одного из своих к куполу в ее обличье и костюме.
- Но, даже, если я допускаю физическую трансформацию, этот чужак в
маскировке не способен был пройти как человек. Он не мог бы говорить. Он
не знал бы, как проникнуть внутрь.
- Подумайте, капитан, - ее голос почти молил. - Открыть дверь шлюза
просто. На нем нет замка... никто не опасался вторжения в купол, потому,
что знают, что несмотря на две двери, пришелец должен был пройти через
стерилизующую камеру. Все, кто не несет стерильного костюма быстро бы
погибли под обеззараживающим ливнем. _Р_е_б_е_н_о_к_ мог бы открыть дверь.
Не нужно быть кем-то сверхразумным для того, чтобы ответить на
приветствие. Все должно быть было заранее продумано. Все что нужно было
проделать, это поднять крышку и плюнуть. Среди многих талантов чужаки
включили в себя защитный механизм, который включает в себя слюнной яд.
Когда все это было сделано, нужно было распечатать костюм и тем же путем
уйти. Чужаки могут быть дикарями, но они не тупицы. Все что мы описали,
подходит к их широкому диапазону поведения.
- Почему они сделали это? - спросил капитан.
- Потому что это их "модус операнди". Поглощение и разрушение.
Слияние с потенциальным врагом, а затем, уничтожение его, чтобы после
слияния не захотел вернуться. Это здешний закон жизни. Вы могли не делать
никакой угрозы туземцам... они запрограммированы на борьбу за выживание.
- Почему они не пытались поглотить других членов партии. Почему?
- Они действовали в соответствии со своими представлениями. Они
считали, что это не нужно. Они использовали яд, который могли
производить... как и некоторые змеи на Земле, они не восприимчивы к
собственному яду. Они приняли факт, что нуждаются в поглощении одного
набора генов... потому что, как вы видите, в этом мире нет половой
разобщенности. Она не нужна, так как ее преимущества у земных видов не
применимы в местных условиях. Чужаки - гермафродиты, и они предполагают,
что однажды смогли бы сделать многократные копии с одной человеческой
личности и имели бы возможность размножаться в этой обычной метаморфозе,
перестраивая и перераспределяя гены. Кровосмешение, конечно, но... их не
волнуют наследственные дефекты в их отпрысках... Их наследники должны
исключить поврежденные формы из своего набора. Они не поняли, что несмотря
на игру в перестройку с человеческими генами, они нуждаются в двух
дополнительных наборах. Со временем это им станет ясно, но будет слишком
поздно идти в паре с их Евой. Слишком поздно... до тех пор, пока не
прибыли мы.
- Теперь у них есть все, в чем они нуждались. Они могут не только
принять появление человеческих существ... они могут размножаться в этом
морфологическом состоянии. Вы видите, капитан, в смысле вы... или даже мы
имеем для колонизации Наксоса единственный возможный путь.
Катерина д'Орсей взглянула на меня, а затем на Зено, как будто
удостоверяясь, что все мы договорились. Потом она глянула на Симона
Нортона с выражением, точно предназначенным ему за ужасную измену.
- Это безумие, - сказала она.
- Это чужая жизненная система, - проинформировал я ее. - Она не
должна жить по вашей версии здравомыслия.
- У вас нет ни одного факта, доказывающего, что это что-то более
фантастической истории.
- Все, что у нас есть, - ровно произнесла Ангелина, - это знание
того, что это имеет смысл генетически.
- У вас по-прежнему нет доказательств. Я должна иметь
доказательство... вы понимаете это?
- Да. - сказал я печально. - Но каким образом может состояться
подобное доказательство?
Она обдумала, а затем сказала:
- Если бы мы могли захватить чужака...
- Трудно, - сказал я. - И возможно, что мы могли бы наблюдать в
течение полугодия без его превращение в что-то более приемлемое, чем
лягушка. Если бы нам удалось продержать его долго.
Она продолжала думать, изучая, нет ли каких-то зацепок, чтобы
доказать нашу неправоту - если мы были неправы или убеждая себя в нашей
правоте, если мы были правы.
- Капитан, - сказал я, - ваши люди ходят сейчас в стерильных
костюмах. Это дает им некоторую защиту. Как могут здесь нормально жить
люди, если существует вероятность, что мы можем оказаться правы
относительно возможностей данной жизненной системы? Может не быть
инфекционной угрозы из-за которой мы не можем разоблачиться, но
смертоносная биохимическая несовместимость между местными фруктами и
человеческими желудками здесь не имеет никакого значения... не в этом
дело. Вы не можете драться с этими чужаками. Если вы сориентируете их на
войну на истребление, существует вероятность, что вы проиграете. Они все
преимущества, а у вас только огнестрельное оружие. Вы не можете сражаться
с изменением формы, капитан... и война уже началась. Вы вполне хорошо
осознаете, что если мы правы, доказательство появится быстро, когда начнут
убивать ваших людей. Вы намерены ждать, пока это не произойдет?
Она посмотрела на меня, и выражение ее глаз стало очень странным,
когда она ответила... ответ, который, как я думаю, могла дать только она
одна.
Она сказала:
- Я вынуждена.
21
Когда мы объяснялись снова, говоря прямо по радио Джухачу, мы не
получили совершенно враждебной реакции, как я предполагал. Казалось, он
осознал, что может быть что-то большее, чем саботаж, насланный злыми
земными правительствами для того, чтобы разрушить его великую миссию. Но
он, также, был недоволен тем, что все еще существовала паутина
внушительных предположений. Он хотел чужака, мертвого и анатомированного с
их многосторонними талантами, проявляющимися в исчерпывающем изучении их
невероятной философии.
Неприятность была связана с жидкой протоплазмой, так как она
разлагается значительно быстрее, чем человеческая структура. Спасательная
экспедиция доставила назад целый труп с места моей эпической баталии. А
образцы тканей, которые они собрали, стали уже непригодны, когда Зено,
Ангелина и биологи "Ариадны" попытались выявить отличия, способные
определить их свойства. Попытки доказать нашу гипотезу не имели успеха
Катерина д'Орсей приказала, чтобы никто не выходил из купола в одиночку, а
вооруженная охрана охраняла оба шлюза, чтобы не допустить вторжения и быть
готовыми использовать огнестрельное оружие.
Естественно, этого было недостаточно.
В течение второго дня нашей попытки найти доказательства в
лаборатории, исчезли двое людей. Их послали собрать останки подстреленных
Ангелиной чужаков. Они были радиофицированы и поддерживали контакт до тех
пор, пока были поблизости. Затем наступило молчание.
Катерина д'Орсей пришла в больничное отделение, чтобы сообщить мне
эту новость. Лицо ее было пепельным, когда она рассказывала это мне.
Думаю, она знала тогда, что все кончено и что мое предсказание точно, но
не могла согласиться с ним. Она была обязана увериться в окончательности
