глядящим на него клеркам.
-- Что? -- Удивленно спросил кто-то из них.
-- Мой счет аннулирован!
-- Позвонить узнать? -- Рука клерка потянулась к телефону.
-- Нет! -- Крикнул Карл. Нельзя. Нельзя. Они могут узнать
в чем дело. Могут догадаться. -- Нет. -- Повторил он, стараясь,
чтобы голос звучал спокойно. -- Сам справлюсь. Клерки вернулись
к работе.
Самое поганое в этой ситуации было то, что у него больше
НЕ БЫЛО записной книжки Сэма! Он разорвал ее на мелкие клочки и
выбросил. Слишком большая улика. Энди объяснил ему, что никто
-- НИКТО! -- не должен даже догадаться, куда делись эти деньги.
И он как последний дурак стер всю информацию из памяти
компьютера. А книжку спустил в сортир.
Так. Спокойно. Посмотрим, может быть,еще можно что-то
сделать. Карл сел в свое кресло и нажал кнопки. "Рита Миллер.
Деньги переведены с..."
-- Простите, Лайл? -- Девушка остановилась перед его
столом.
Хорошенькая. Где он мог ее видеть? Ах да, точно, на том
самом рождестве у Брюстеров. Он испуганно дернулся и взглянул
на проход, словно боялся, что сумасшедшая негритянка появится
снова. Не появилась! Он вздохнул и вымученно улыбнулся.
-- Да? Простите...
-- Молли. Молли Дженсен. -- Напомнила она. -- Скажите, эта
женщина, которая сейчас была у вас, что ей нужно?
Фергюссон удивленно взглянул на нее: в банке не принято
задавать таких вопросов. Девушка сообразила, что ее не так
поняли и быстро пояснила:
-- Я хотела сказать, это как-то связано со мной или с
Сэмом?
-- С Сэмом? -- Удивился банкир. -- Нет, конечно. Вспомнил!
Она жена Сэма Вита. Вернее... Ах ты, черт. Конечно. Сэма же
убили. Но ее он помнит. Тогда почему же он не помнитэту
полоумную миллионершу?
-- Ее имя Оттоми Браун, не так ли?
-- Нет. -- Улыбнулся Фергюссон, гордясь тем, что хорошо
запомнил имя клиентки. Он вообще не очень силен на имена, но уж
это имя... -- Ее зовут Рита Миллер. Скорее всего, вы
обознались. Она закрыла счет. А что, какиенибудь проблемы? --
Поинтересовался он.
-- Да нет... -- Задумчиво ответила девушка. -- Пожалуй,
нет...
Они оба крайне удивились бы, увидев Оттоми в эту минуту.
Негритянка шла по улице и, вертясь по сторонам и
размахивая правой рукой, галдела так, что голуби, пугаясь звука
ее голоса, поднимались с крыш, норовя убраться подальше.
Левой рукой она крепко держала сумочку, в которой покоился
драгоценный чек на имя Риты Миллер.
-- Боже мой! -- Крикнула она. -- Боже мой!!! Четыре
миллиона долларов!!! Боже мой! Я куплю себе особняк! Нет!!! я
куплю себе целый квартал!! Моя сестра умрет от зависти! Она-то
решила, что я дура, а она -- гений! Ха!
"Стой, Оттоми! -- Подал голос Сэм. -- У меня есть мысль!
Вынь чек из сумочки".
-- Это ты прав. -- Засуетилась Оттоми и, вынув чек, начала
заталкивать его за корсаж. -- Я засуну его так, что никто его у
меня не...
"Нет, нет. Отдай его". -- Сэм остановился напротив, глядя
на ясновидящую.
-- Да нет. Если я отдам его, он может упасть и его
кто-нибудь поднимет. -- Рассудила она.
"Но Оттоми, это ведь не твои деньги. Я не говорил, что
деньги пойдут тебе. Это кровавые деньги. Меня УБИЛИ ради этих
денег. Отдай чек, Оттоми".
В душе Оттоми поднялась буря протеста. Отдать кому-то
четыре миллиона? Вот так, за здорово живешь? Ну уж дудки.
Фигушки. Она эти деньги из рук не выпустит. Но... этот парень.
Сэм. Его и правда убили из-за этих денег. Может ли она оставить
их? Но с другой стороны... Это же четыре миллиона долларов...
-- Сэм, что ты хочешь с ними сделать? -- В ее голосе было
столько сомнения, что Сэму стало даже жаль ее. Действительно,
нелегко отдавать деньги, да еще столько. Но если Оттоми оставит
их у себя, Карл и Вилли легко отыщут ее. И тогда ей уже не
отсидеться в чулане.
"Посмотри налево. Вон туда. На углу". Оттоми завертела
головой.
Прямо на углу стоял ящик с приклеенной надписью: "Жертвуя
сегодня -- ты входишь в рай завтра". В крышке ящика была
прорезана щель, в которую богопослушные граждане могли бросать
свои деньги. Рядом, бдительно охраняя жертвенную казну, замерли
две монашки в черных рясах и таких же черных платках,
покрывающих головы. Надо сказать, воззвание не вызывало
энтузиазма у граждан, никто не торопился бросить деньги. Может
быть, потому, что завтра в рай никто не собирался?
-- Ты что, хочешь, чтобы я отдала четыре миллиона долларов
какой-то конторе монахов? -- Возмутилась Оттоми.
"Оттоми. -- Очень серьезно сказал ей Сэм. -- Если ты не
сделаешь этого, люди, у которых ты взяла чек, тебя выследят и
убьют. Единственный выход -- избавиться от него".
-- Брось ты, Сэм. -- Протянула ясновидящая. -- Это же
четыре миллиона долларов... Но Сэм уже понял, что сопротивление
сломлено.
"У тебя еще будут миллионы".
-- Будут миллионы... -- Передразнила Оттоми. -- Не отдам и
точка. -- Буркнула она.
"Давай, давай, Оттоми". -- Улыбаясь подтолкнул ее Сэм.
Оттоми дернула плечом и нехотя направилась к стоящим в
стороне монашкам.
-- Привет! -- Улыбнулась она им. -- Как дела? Монашки
выжидающе уставились на негритянку.
"Пожертвование от имени Риты Миллер. -- Весело подсказал
Сэм. -- Вручай и гордись собой!"
-- Я хочу в последний раз подержать его. -- Буркнула
Оттоми, поворачиваясь на голос.
"Отдай чек и покончим с этим". -- Ну дай, я еще немножечко
подержу его в руках. -- Капризно ответила ясновидящая, сжимая
чек в побелевших пальцах.
Сэму показалось, что если бы сейчас на нее набросились
Карл, Вилли и еще дюжина мужиков, их попытка потерпела бы
поражение. Оттоми протянула чек монашке, и та, приняв его двумя
пальцами, потянула на себя. Тщетно. Что-что, а хватка у Оттоми
была как у бульдога.
"Нет. Отдай чек. Ты в состоянии это сделать". -- Жестко
сказал ей Сэм. Его опыт подсказывал, что такой тон действует на
ясновидящую лучше всего.
Губы Оттоми растянулись в любезной улыбке, хотя зубы при
этом оставались крепко сжатыми. Лицо ее, и без того богатое
мимикой, сейчас просто разъезжалось в стороны, принимая
различные выражения. От без граничного удивления до полного
отчаяния. Крепко вцепившись в чек, Оттоми тянула его на себя.
Ее разум все еще не мог свыкнуться с такой потерей.
Монашка не осталась в долгу и тоже стала дергать чек,
пытаясь вырвать его из пальцев жертвующей. Так и тянули каждая
на себя. Эта борьба выглядела довольно забавн.о и прохожие с
большим интересом оглядывались на своеобразное состязание, а
пара умников даже заключила цари, кто же победит.
"Отдай чек! -- Закричал Сэм. -- Отпусти."
-- Отдала! -- Прорычала Оттоми, не разжимая зубов, с той
же деревянной улыбкой на губах. С видимым усилием, но ей все же
удалось разжать пальцы, и монашка, все еще тянущая чек, чуть не
упала, отшатнувшись к стене.
-- Да хранит тебя господь, дитя мое. -- Отдуваясь
прохрипела она.
-- Черт! -- Рявкнула Оттоми. Она резко повернулась и пошла
вдоль улицы.
Один из умников, делавших ставки, отдал другому десять
долларов.
Сэм улыбнулся и прокричал ей вслед:
"Оттоми, я горжусь тобой!"
-- А мне что до этого? -- Тут же обернувшись, заорала
гадалка. Хотя ей и были приятны слова Сэма, но все же было
безумно жаль чек. Она просто не могла себе позволить уйти
просто так, не поскандалив. -- Убирайся, чтобы духу твоего
здесь не было! Ты -- ненормальный призрак! И не смей со мной
больше разговаривать!
Оттоми снова развернулась и широкими угловатыми шагами
направилась к подземке. "Ты -- прелесть!" -- Засмеялся ей в
спину Сэм. Она обернулась и, скорчив гримасу, показала ему
язык, а затем пошла дальше по улице. Если бы Сэм догнал ее и
заглянул ей в лицо, то увидел бы: Оттоми улыбалась.
Но зато, он видел, как монашка развернула чек. Глаза у нее
выкатились, дыхание перехватило, и, она, покачнувшись, рухнула
снопом на руки еле успевшей подхватить ее подруги.
В девять вечера Карл, наконец, осознал -- ВСЕ. Ему ничего
не удалось сделать. НИ-ЧЕ-ГО. Хуже всего было то, что Энди и
Бастер наверняка решат, что он просто присвоил деньги себе,
обведя их вокруг пальца. Им ничего невозможно доказать. Завтра,
ну в крайнем случае послезавтра, к нему заглянет пара
здоровенных костоломов, чтобы поинтересоваться, куда же умница
Карл припрятал денежки.
Скорее всего, их с Вилли зальют в бетон и бросят в
Ист-Ривер, а может и нет. Может быть, им повезет, и их просто
пристрелят. Но сперва, конечно, обработают как следует. Боб
Бастер никому не позволяет водить себя за нос. Карлу стало
страшно. Ему очень не хотелось умирать. Он готов был остаться
нищим, потерять работу, сделать все, что угодно... Только бы
остаться в живых. Правда, ИХ это интересовало меньше всего. ИМ
важно выбить из него одно -- ГДЕ ДЕНЬГИ. ИХ невозможно
растрогать, бесполезно рыдать, клясться, ползать на коленях. ИМ
ПЛЕВАТЬ НА ЭТО.
-- Черт! -- Заорал Карл. -- Дерьмо!!! Он вскочил и сбросил
на пол пачку перфокарт, устилавших стол.
Сэм наблюдал за ним, сидя в соседнем кресле и злорадно
улыбаясь.
"Ищи, ищи, все равно не найдешь. -- Сказал он Карлу,
глядя, как тот застыл перед компьютером, тупо уставившись на
экран. -- Тебя прикончат, Карл. Тебя и Вилли. И будете вы
удобрять почву своим прахом. Хотя, нет. Тебя ведь не похоронят,
а просто бросят в реку". -- Притворно вздохнул он и оттолкнулся
ногами от стены.
Карл вздрогнул. За спиной послышался странный звук. Он
резко обернулся. Кресло, обычное кресло на колесиках,
прокатилось по полу и замерло у стола.
Похоже, я схожу с ума... Это от перенапряжения. А может
плюнуть на все, поехать домой, собраться и рвануть куда-нибудь?
Ночным самолетом? В Акапулько, скажем. Пока эти говнюки
очухаются, я уже давным-давно буду в Мексике... Что это за шаги
лестнице?
Карл встрепенулся, лицо его побледнело и по лбу скатилась
бисеринка пота. Показалось. Нет, надо бежать домой, собирать
манатки и бегом отсюда. В Мексику, в Африку, к черту, к
дьяволу, только подальше от Бостера и его кретинов.
Он выключил компьютер и успел сделать два торопливых шага,
когда услышал за спиной писк. Карл тут же узнал его. Это был
писк включаемого в сеть компьютера. А СЛЕДОМ ОТЧЕТЛИВЫЙ СТУК
КЛАВИШ.
И Карл, заранее боясь того, что увидит, медленно
обернулся.
Ужас, панический ужас охватил его, ибо... КАКАЯ-ТО СИЛА,
УВЕРЕННО НАЖИМАЯ КНОПКИ, ВЫВЕЛА НА ЭКРАНЕ СЛОВО: "УБИЙЦА!"
Волосы зашевелились у Карла на затылке. Тело покрылось
гусиной кожей, словно его вытолкнули голым на улицу холодной
зимней ночью. Паника забилась в нем, заметалась в груди и
застучала в ребра. Ощущение чего-то немыслимо жуткого наполнило
его разум, и Карлу захотелось развернуться и, сломя голову,
бежать прочь.
Ему показалось, что в следующую секунду он сойдет с ума от
этого неописуемого ужаса, и, пытаясь стряхнуть с себя это
состояние, как холодную скользкую гадину, он заорал громко,
насколько позволяли горящие легкие:
-- КТО ЭТО ДЕЛАЕТ? КТО ЭТО ДЕЛАЕТ?!!!!!! Ему очень важно
было понять, кто это... Страшно... Страшно.... Страшно... И в
этот миг он отчетливо услышал чей-то тихий журчащий смех. Три
клавиши затарахтели пулеметной очередью, выводя на экране имя:
"СЭМСЭМСЭМСЭМСЭМСЭМ!"
В это самое время в квартире Оттоми Браун включили
телевизор.
Ула и Шейла устраивались на диванчике, готовясь смотреть
вечерний комикс. На столе уже стоял пакет с "попкорном", как
