- Угу. Гавана, он часто говорил об этом. Просто не с тобой. Мы всегда
знали, когда ты не хотела разговаривать, Зи.
- Сейчас я хочу, - сказала Зина устало. Он облизала губы. - Ты давно
выступаешь с нами, Банни?
- По-моему восемнадцать лет.
- Я двадцать. Во всяком случае почти двадцать. Я работала с Братьями
Квелль, когда Людоед купил у них дело. У него был зверинец. У него был
Гоголь и дурачок и двуглавая змея и лысая белка. Он часто выступал с
чтением мыслей. Квелль продал свое дело за бесценок. Две поздние весны и
торнадо научили Квелля всему карнавалу, который он когда-либо хотел знать.
Неурожайные года. Я осталась в шоу в основном потому, что я там была, в
основном. Как если бы никакого другого места не было. - Она вздохнула,
вспоминая эти двадцать лет. - Людоед был поглощен тем, что он называл
своим хобби. Карнавал это не его хобби. - Она подняла кристаллы и
встряхнула их в руке, как игральные кости. - Вот они - его хобби. Эти вещи
иногда производят странных людей. Когда у нас появлялся новый урод... -
(Это слово заставило их обеих вздрогнуть, когда она произнесла его) - он
держал его при себе. Он и занялся этим бизнесом, потому что он мог держать
их и делать на этом деньги тоже. Это все. Он держал их и изучал их и
производил все больше их.
- Странные люди действительно берутся отсюда?
- Нет! Не все. Ты же знаешь с железах и мутациях и всем таком прочем.
Эти кристаллы тоже их делают, вот и все. Они делают это - я думаю, что они
делают это - нарочно.
- Я не понимаю тебя, Зи!
- Господи, благослови тебя! Я тоже не понимаю. И Людоед тоже не
понимает, хотя он знает о них уйму всего. Он может разговаривать с ними, в
некотором роде.
- Как?
- Это похоже на чтение мыслей. Он воздействует на них своим
сознанием. Он - причиняет им боль своим сознанием, пока они не делают то,
что он хочет.
- А что он хочет?
- Много всего. Однако, все сводится к одному. Он хочет - посредника.
Он хочет, чтобы они сделали что-нибудь, с чем он может быть сможет
разговаривать, отдавать приказы. А затем посредник повернется к ним и
заставит кристаллы делать то, что он хочет.
- Мне кажется, что я немного глупа, Зи.
- Нет, ты не глупенькая, дорогая... О, Банни, Банни, я так счастлива,
что ты здесь! - Она подняла альбиноску в кресло и страстно обняла ее. -
Позволь мне говорить, Бан. Я должна высказаться! Годы и годы и я не
сказала ни слова...
- Я могу поспорить, что я не пойму и одного слова из десяти.
- Ты поймешь, лапушка. Тебе удобно? Так вот... ты понимаешь, эти
кристаллы они похожи на животных, в какой-то мере. Они не такие как все
остальные животные, которые когда-либо жили на земле. Я не думаю, что они
появились где-то на земле. Людоед рассказал мне, что иногда он видит
картину белых и желтых звезд в черном небе, похоже на то, как выглядит
космос вдали от земли. Он думает, что их принесло сюда.
- Он рассказал тебе? Ты хочешь сказать, что он разговаривал с тобой о
них?
- Часами. Я думаю, что всем нужно с кем-то разговаривать. Он
разговаривал со мной. Он угрожал убить меня, снова и снова, если я
произнесу хоть слово. Но я хранила это в секрете не потому. Понимаешь, он
всегда хорошо относился ко мне, Банни. Он злобный и сумасшедший, но ко мне
он всегда относился хорошо.
- Я знаю. Мы всегда этому удивлялись.
- Я не думала, что это имеет для кого-нибудь какое-нибудь значение.
Сначала не думала, первые годы. Когда я узнала, что он на самом деле
пытается сделать, я не могла никому сказать; мне бы никто не поверил. Все,
что я могла сделать, это узнать как можно больше и надеяться, что я смогу
остановить его, когда придет время.
- Остановить его от чего, Зи?
- Понимаешь, послушай; давай я расскажу тебе немного больше о
кристаллах. Тогда ты поймешь. Эти кристаллы раньше копировали вещи. Я хочу
сказать, что если кристалл оказывался возле цветка, он делал еще один
цветок, почти такой же. Или собаку, или птицу. Но чаще они получались
неправильными. Как Гоголь. Как двуглавая змея.
- Гоголь один из них?
Зина кивнула.
- Мальчик-рыба. Я думаю, что из него должен был получиться человек. У
него нет рук, нет ног, нет зубов и он не может потеть, поэтому его все
время приходится держать в банке с водой иначе он умрет.
- Но зачем кристаллы это делают?
Она покачала головой.
- Это одна из вещей, которую пытается узнать Людоед. В вещах, которые
делают кристаллы нет ничего постоянного, Банни. Я хочу сказать, одна вещь
будет выглядеть как настоящая, а другая получится вся странная, а третья
вообще не выживет, настолько она неудачная. Вот почему ему нужен был
посредник - кто-то, кто умеет общаться с кристаллами. Он сам не мог,
только моментами. Он мог понять их не больше, чем ты или я можем понять
современную химию и радиолокацию или еще что-нибудь. Но одно было не ясно.
Существуют разные виды кристаллов; некоторые более сложные, чем другие и
больше умеют делать. Может быть они одного вида, но некоторые старше. Они
никогда не помогали друг другу; казалось, что они не имеют никакого
отношения друг к другу.
Но они размножались. Людоед не знал этого. Он знал, что иногда пара
кристаллов переставала реагировать, когда он причинял им боль. Сначала он
думал, что они мертвые. Он разделил одну пару. А однажды он отдал пару
старому Уорблу.
- Я помню его! Он когда-то был сильным, но он был слишком стар. Он
когда-то помогал повару, и вообще. Он умер.
- Умер - это один из способов назвать это. Ты помнишь вещи, которые
он строгал?
- О, да - кукол и игрушки и все такое.
- Правильно. Он сделал попрыгунчика и использовал эти кристаллы
вместо глаз. - Она подбросила кристаллы и поймала их. - Он всегда отдавал
игрушки детям. Он был славным стариком. Я знаю, что случилось с тем
попрыгунчиком. Людоед так и не узнал, но Горти рассказал мне. Так или
иначе он переходил из рук в руки и попал в приют. Туда, где находился
Горти, когда он был крохотным ребенком. Через шесть месяцев они были
частью Горти - или он был их частью.
- А как же Уорбл?
- О, может быть год спустя Людоед начал интересоваться размножаются
ли кристаллы, и что происходит, когда они это делают. Он испугался, что он
отдал два больших, хорошо развитых кристалла, которые в конечном счете не
были мертвы. Когда Уорбл сказал, что он вставил их в игрушки, которые он
делал и что они сейчас у какого-то ребенка, он не знает где, тогда Людоед
ударил его. Он потерял сознание. Старый Уорбл так больше и не проснулся,
хотя умер он только через две недели. Никто не знал об этом, кроме меня. Я
была там, за столовой. Я видела.
- Я никогда не знала, - выдохнула Банни, широко открыв свои рубиновые
глаза.
- Никто не знал, - повторила Зина. - Давай выпьем кофе - послушай,
дорогая! Ты так и не дождалась своего завтрака, бедняжка!
- Это ерунда, - сказала Банни, - это не страшно. Говори.
- Пошли на кухню, - сказала она с трудом поднимаясь. - Нет, не
удивляйся, когда Людоед кажется бесчеловечным. Он - не человек.
- А что же тогда?
- Я дойду до этого. О кристаллах; Людоед говорит, что максимально
точное определение того, как они делают вещи, растения и животных и тому
подобное, это сказать, что они видят их во сне. Ты же видишь сны иногда.
Знаешь, как предметы во сне иногда бывают ясными и отчетливыми, а иногда
неясными или непропорциональными?
- Да. А где яйца?
- Здесь, дорогая. Ну так вот, кристаллы иногда видят сны. Когда их
сны ясные и отчетливые, они делают довольно хорошие растения и настоящих
крыс и пауков и птиц. Однако обычно это не так. Людоед говорит, что это
эротические сны.
- Что ты имеешь ввиду?
- Они видят сны, когда они готовы спариваться. Но некоторые из них
слишком - молодые, или неразвитые, или может быть просто не могут найти
подходящую пару в это время. Но когда они видят при этом сны, они изменяют
молекулы в растении и делают его похожим на другое растение, или
превращают кучку земли в птицу... никто не знает, что они решат сделать и
почему?
- Но почему они должны делать предметы для того, чтобы совокупляться?
- Людоед не думает, что они делают это, чтобы они могли
совокупляться, не совсем так, - сказала Зина, терпеливым голосом. Она
ловко перевернула яйцо на сковородке. - Он называет это побочным
продуктом. Это как если бы ты была влюблена и не могла бы думать ни о ком,
кроме того, кого ты любишь, и ты написала песню. Может быть песня была бы
совсем не о твоем любимом. Может быть она была бы о ручейке или цветке,
или еще о чем-нибудь. О ветре. Может быть была бы даже не целая песня. Эта
песня была бы побочным продуктом. Понятно?
- О. А кристаллы создают предметы - даже сложные предметы - так же,
как Тин Пен Элли сочиняет песни.
- Что-то вроде этого. - Зина улыбнулась. Это была первая улыбка за
долгое время. - Садись, дорогая; я сейчас принесу тост. Так вот - это моя
догадка - когда спариваются два кристалла, происходит кое-что другое. Они
создают цельную вещь. Но они не делают ее из чего угодно, как это делают
одиночные кристаллы. Вначале кажется, что они вместе умирают. Они лежат
так неделями. После этого они начинают видеть совместные сны. Они находят
возле себя что-то живое, и переделывают его. Они производят в нем замену,
клетки за клеткой. Нельзя увидеть изменения, происходящие в предмете,
который они заменяют. Это может быть собака; она будет продолжать есть и
бегать вокруг; она будет выть на луну и гоняться за кошками. Но в какой-то
день - я не знаю, сколько на это требуется времени - она будет полностью
заменена, каждая ее часть.
- И что потом?
- Потом она сможет изменять себя - если она когда-нибудь до этого
додумается. Она сможет превратиться практически во что угодно, если
захочет.
Банни перестала жевать, подумала, проглотила и спросила:
- Как измениться?
- О, она могла бы стать больше или меньше. Отрастить новые
конечности. Перейти в странную форму - тонкую и плоскую или круглую, как
шар. Если ее ранят, она сможет отрастить новые конечности. И она может
проделывать с мыслью вещи, которые мы не можем даже представить. Банни, ты
когда-нибудь читала о вервольфах?
- Эти отвратительные создания, которые превращаются из волков в людей
и обратно?
Зина отпила кофе.
- Угу. Так вот, в основном это легенды, но они могли начаться после
того, как кто-то увидел подобное превращения.
- Ты хочешь сказать, что эти кристаллы не новички на земле?
- О, нет, конечно! Людоед говорит, что они прибывают и живут и
размножаются и умирают здесь все время.
- Просто для того, чтобы создавать странных людей и вервольфов? -
выдохнула Банни с удивлением.
- Нет, дорогая! Изготовление этих вещей не имеет для них никакого
значения! Они живут своей собственной жизнью. Даже Людоед не знает, что
они делают, о чем они думают. Предметы, которые они делают, они делают
несознательно, как машинально сделанные рисунки на листке бумаги, который
потом выбрасывают. Но Людоед думает, что он сможет понять их, если сможет
получить того посредника.
- А для чего ему нужно понять такую дурацкую вещь?
Маленькое личико Зины потемнело.
- Когда я узнала об этом, я стала слушать внимательно - и надеялась,
что когда-нибудь я остановлю его. Банни, Людоед ненавидит людей. Он
ненавидит и презирает всех людей.
- О, да, - сказала Банни.
- Даже сейчас, при том, что он слабо может управлять кристаллами, ему
удается заставить некоторые из них делать то, что он хочет. Банни, он
