лелеял в душе надежду на то, что при новом посещении председателя
общины я не премину отметить его пропагандистский дар.
Но я так и не знал, с кем имею честь говорить. Спросить об этом
моего спутника было неловко - ведь в таком случае и мне пришлось бы
ему представиться. А это неминуемо сорвало бы столь важную для меня
беседу. По ряду деталей и мельком оброненных моим собеседником слов
мне показалось, что он имеет непосредственное отношение к деятельности
сионистского комитета вспомоществований. Не потому ли, рассуждая о
денежных затратах на молодых "фальшаков", он то и дело повторял: "мы
внесли", "мы заплатим", "наши деньги". Постукивая в такт словам
зонтиком по тротуару, он стремился внушить мне, что деньги тратятся не
напрасно, что они себя окупят: молодые в конце концов примкнут к
сионистскому стаду.
Моего любезного собеседника распирало от желания блеснуть своим
пропагандистским даром и нагляднейшим образом продемонстрировать
огромное значение борьбы за молодые души для успеха "общееврейского
дела". Подобно своим руководителям, сионистские агенты так привыкли к
притворству перед другими, что иногда притворяются и перед собой.
Просвещая меня, западноберлинский сионист явно стремился доказать и
самому себе, что администрирование "расплевавшихся" с сионизмом
молодых йордим и йошрим не идет вразрез с сионистской идеологией.
И все же нетрудно было ощутить, что мой добровольный
"просветитель" скрывает от меня главное.
Да, при всей своей велеречивости он ничего нового мне,
собственно, не открыл. Я и раньше имел возможность убедиться, как
беззастенчиво и яростно охотится сионизм на молодые души. А
безостановочная и всевозрастающая в последние годы утечка молодых
людей из Израиля вызвала особенное усиление этой ожесточенной охоты.
За каждую "единицу" сионисты борются все изощренней и коварней.
Новостью для меня оказалось только то, что западноберлинская
еврейская община в погоне за молодежью начала амнистировать даже
"изменников". Ради молодежи западноберлинские сионисты привечают и
просочившуюся с ними "пыль".
Этому сначала трудно было поверить. Ведь в повседневной практике
сионистские службы обычно в грош не ставят семейные связи, безжалостно
разлучают ближайших родственников. Многочисленны случаи, когда в
Израиле молодых новоприбывших сразу же отделяют от родителей, загоняя
"бесперспективных стариков" в наиболее отдаленные и климатически
тяжелые пункты страны. А в Западном Берлине, удивился я, сионисты
установили свои, казалось бы, противоречащие директивам международного
сионизма порядки. И хотя знают, что затраченными денежками частично
оплачивают и "пыль", не останавливаются перед любой ценой.
Кстати, о розничных ценах на молодые души и о том, кто оплачивает
доставку "людского ресурса".
Бывший одессит явно пытался втереть мне очки, когда охал, что
продал "все, что на нем было и чего не было" для покрытия денежного
штрафа за незаконное проникновение с двумя сыновьями в Западный
Берлин. Нет, штраф за всю семью полностью уплатили местные сионисты. И
вдобавок почти целиком вернули отцу деньги, выкачанные из него
"шейлоками" дважды - в пункте отправления и в пункте назначения.
Причем сионисты не поскупились, как цинично признал все тот же
активный ловец молодых душ, на накладные расходы - заплатили и за
отца. Заплатили чистоганом за доставленный им "людской ресурс" и не
преминули намекнуть, что, возможно, и ему, песчинке "пыли", тоже
разрешат воспользоваться "родиной про запас".
Им нужны антисоветчики
Затянувшийся монолог изыскателя "людского ресурса" казался мне
нескончаемым.
Но я прервал его простым и недвусмысленным вопросом, естественно
вытекавшим из всего услышанного мной:
- Отныне, значит, еврейские общины других западных городов тоже
изменят отношение к молодым беженцам и простят им нежелание жить в
Израиле?
Самодовольный собеседник изменился в лице. Сразу утратил пыл
красноречия, стал заикаться, тщательно подбирать выражения. Чуть ли не
по десятку его бессвязных фраз мне удалось наконец уловить: о нет, не
во всех странах и городах, да и не любого антипатриота можно
амнистировать - все зависит от "конкретных обстоятельств".
Каковы же они, эти "конкретные обстоятельства"? По каким таким
причинам они проявились именно в Западном Берлине? Отчего как раз в
этом городе стали доброжелательно встречать тех самых молодых йордим и
йошрим, к которым враждебно относились и относятся еврейские общины и
сионистские организации по всей Западной Европе? Правда, баловнями
сионистов становятся считанные единицы. По всей видимости, они
обладают какими-то особыми приметами. Какими?
Всего этого мой собеседник не открыл мне. Точнее, не пожелал
открыть. Совсем точно: намеренно скрыл сугубо тайные корни
практикуемого в Западном Берлине новшества, весьма странного и
необычного для злопамятных и мстительных сионистов.
Но ответы на эти вопросы не могли долго оставаться секретом для
местных жителей еврейского происхождения, в том числе и тех, кто не
связан и не хочет связываться с сионизмом. Многое из сионистского
тайного стало явным и для журналистов.
Оказывается, местные сионисты и еврейская община раскрывают свои
объятия только тем молодым людям, в которых видят антисоветчиков. И
только из тех семей, где отец или мать, очутившись за пределами
Советского Союза, поспешили то ли тихо выдавить из себя, то ли
прокричать во все горло клеветническое антисоветское заявление.
Оных в Израиле величают "гарантиками": мол, публичное
антисоветское высказывание гарантирует, что бывший советский
гражданин, как бы худо ему ни было, не посмеет просить советские
государственные органы о возвращении в преданную им Советскую страну.
Западноберлинские сионисты рассудили так: пусть даже на "исторической
родине" и во время скитаний по белу свету парень из "гарантиков"
ругательски ругал сионистские идеалы, пусть никогда он не придет в
лоно еврейского буржуазного национализма - с такими потерями можно
примириться. Пойти на подобные уступки могли разрешить только
крупнейшие международные сионистские центры, только самые именитые
руководители израильского сионизма.
Откуда такая необычная мягкость? Такое странное всепрощение?
Такая неимоверная нежность к парню, категорически отказывающемуся жить
в Израиле и вообще якшаться с сионистами?
Ларчик открывается просто: этот парень из семьи "гарантиков" и
сам не скупился на антисоветские высказывания. Потеряв в нем
"патриота", можно сохранить его как антисоветчика. Больше того,
западноберлинские сионисты надеются воспитать из него антисоветского
служаку, функционера, эмиссара.
Зато уж любому "ненадежному", то есть активно не проявившему
своих антисоветских позиций молодому йордим или йошрим, наглухо
закрыли дорогу в Западный Берлин. Таких молодых людей сионистская
пропаганда именует "отравленными социализмом". Никому из "отравленных"
ни в Риме, ни в Вене, нигде не "дали понять", что они желанны
западноберлинской общине.
Уж очень неблаговидные сведения значились, например, в досье Лии
Неймарк. Оно составлено на основе донесений сионистских осведомителей,
действующих в любом пункте скопления беженцев. Подумать только,
девушка, очутившись в Австрии после бегства из Израиля, читала своим
товарищам по несчастью, да еще "с волнением в голосе", стихи Николая
Тихонова, Владимира Луговского и Николая Асеева из хранящегося у нее
стихотворного сборника "Кубок". А когда небольшой томик был по
нескольку раз перечитан, крамольница стала по памяти читать
обездоленным ровесникам стихи других советских поэтов.
Дальше - больше. Однажды на такую импровизированную читку
заглянул беженец из пожилых. Молча слушал он Лию, а затем и сам робко
начал вспоминать запомнившиеся ему в юности стихи. И молодые "бывшие"
услышали четверостишие Ицика Фефера:
Тот, кто с товарищем дружен,
Вдвое сильней и умней.
Пусть нам примером послужит
Дружба ветвей и корней!
Эти проникновенные строки пробудили горькие думы в сердцах
молодых беженцев. Нахлынули грустные воспоминания о кратковременном
пребывании в Израиле, где многие молодые жители, отчаянно борясь за
место под солнцем, предпочитают дружбе замкнутость. Вспомнились и
оставленные на подлинной родине подлинные друзья. Кто-то из ребят
позволил себе насмешливо отозваться о развлекательных вечерах "Убить
ностальгию!", часто устраиваемых в Тель-Авиве для новоприбывших.
Кое-кому все это, естественно, не понравилось. И зачинщицу
"просоветского сборища" Лию Неймарк признали недостойной поддержки
западноберлинских сионистов.
Хирон Зумалишвили оказался более настойчивым. Минуя
"контрабандистов", он все-таки пробрался в Западный Берлин. Но
сионистским деятелям стало известно, что Хирон отправлял в Грузию
"антипатриотические" письма. Наказание последовало незамедлительно: по
их наущению полиция немедленно выдворила Хирона Зумалишвили из города.
Приблизительно такие же "тяжкие" грехи числились и за Аркадием
Сандлером, Элей Сульвицем и другими "отравленными". Им тоже не
протянули руку помощи.
Зато, повторяю, охотно привечают всех, кто хоть чем-нибудь может
доказать свои антисоветские настроения. Мне рассказали о самых
причудливых формах и способах таких доказательств.
Пришел к руководителям сионистского комитета вспомоществования
некий глава семейства. Пришел уверенно - ведь он привез с собой
"людской ресурс" - двадцатилетнюю дочь. Встретили его, однако,
спрохлодцей: видимо, не знали о его дочери ничего, с их точки зрения,
положительного. Разгневанный таким приемом, папаша воскликнул:
- Да будет вам известно, что моя дочка еще в Латвии послушалась
меня и не подала заявления в комсомол. И отговорила своего друга. Я
знаю его израильский адрес, можете его запросить, он вам подтвердит...
Ой, не надо, не надо запрашивать, - тут же спохватился отец
"положительной" дочки: - Он выгодно женился и стал "кэсэф-сионистом" в
Эйлате. Разве простит он моей дочке, что она отказалась жить в
Израиле!
Нелестное словечко "кэсэф-сионист" неприятно резануло слух
деятелей комитета вспомоществований - ведь на иврите кэсэф означает
деньги. И "кэсэф-сионистами" в Израиле величают людей, шумящих о совей
приверженности сионистским воззрениям с единственной, зачастую и
нескрываемой целью - выколотить побольше денежек.
Тем не менее дочку бывшего рижанина признали вполне заслуживающей
внимания сионистов на предмет воспитания из девицы активной
антисоветчицы.
Мрачный дом на Иоахимсталерштрассе
Когда знакомишься с тем, как западноберлинские сионисты не только
амнистировали большую группу "антипатриотов", но даже старательно
помогли им осесть вдалеке от "родины отцов", одно обстоятельство
представляется, прямо говоря, исключительно маловероятным.
Просто неимоверно: осесть в Западном Берлине "фальшакам" всячески
помогал даже местный филиал Сохнута. Да, да, того самого Сохнута
(еврейского агентства для Израиля), чьи эмиссары преследуют каждого
йордим и каждого йошрим. Ведь основное назначение сохнутовцев - не
стесняясь в выборе средств, добиваться вывоза определенной части
еврейского населения в Израиль. А в Западном Берлине на сей раз
