пока!
- Погоди! - окликнула она его. - Может, немного поешь? Погода сегодня
плохая. На дороге скопление смерчей.
- Только не это. Он меня накажет, сделает забывщиком еще раз.
Слушайте, может, так уже и было? - в голосе его зазвучала надежда. -
И'стина, И'стина, скажи мне!
- Допустим, я скажу. Что произойдет?
Косиго опечалился.
- Начнутся судороги, я упаду без памяти, все забуду. Ну ладно, поеду
я. Рискну пробиться. Если вы вдруг встретите Кэшера О'Нейла, - сказал он,
глядя прямо сквозь Кэшера О'Нейла, - передайте ему, что он мне понравился,
но только больше мы не увидимся.
- Я передам, - ласково пообещала девочка, провожая Косиго взглядом.
Смуглый верзила взобрался на место водителя, крыша плавно опустилась.
Завертелись колеса, и мгновение спустя транспортер исчез за зеленью
маленьких пальм вдоль подъездной дороги. Пока И'стина разговаривала с
Косиго, Кэшер внимательно смотрел на нее. Худенькие плечи под тонкой
голубой тканью простого платья-сорочки из полупрозрачной материи, даже
видны были трусики. Бедра еще не начали как следует округляться. Он видел
ее в полупрофиль, видел гладкую нежную кожу щеки, аккуратно причесанные
волосы, набухшие почки грудей. Кто она? Этот ребенок, повелевающий, как
императрица?
Она нежно и виновато улыбнулась ему.
- Мы с Косиго каждый раз повторяем всю историю. Майклджон ему не
верит и месяцами планирует новое покушение. Наверное, это нельзя назвать
покушением, я не человек и мне все равно, но у меня приказы, очень
серьезные, и я должна думать о доме и моем владельце.
- Сколько тебе лет? - спросил Кэшер и добавил: - Если тебе можно
говорить правду.
- Мне ничего, кроме правды, говорить нельзя. Я не умею говорить
неправду. Мне - девятьсот шесть земных лет.
- Девятьсот шесть?! - воскликнул Кэшер. - Но ты выглядишь ребенком!
- Я и есть ребенок. И не ребенок. Я черепаха, превращенная в человека
силой земной науки. После трансформации мой нормальный срок жизни
удлинился в триста раз. Обычно черепахи живут триста лет. А я проживу
девяносто тысяч. Иногда об этом страшно думать. Кэшер О'Нейл счастливо
умрет от старости, а я по-прежнему буду каждый день открывать по утрам
шторы. Но что же мы стоим на пороге? Пройдем в дом, я прикажу подать
что-нибудь... Ты ведь никуда не спешишь?
Кашер последовал за И'стиной в дом и спросил с тревогой:
- То есть, я пленник?
- Да, но не мой. Свой собственный. Можешь спокойно пройти через все
поместье, но что потом? Смерчи подхватят тебя и умчат к безвестной гибели,
даже следов никто не отыщет.
Она ввела его в большую старинную комнату со светлой деревянной
мебелью. Кашер испытывал робость. Нож он сунул в сапог еще в холле.
Теперь, сидя напротив своей жертвы, он чувствовал, как все это странно...
И'стина казалась безмятежной. Она взяла со старомодного круглого
столика медный звоночек и позвонила. В коридоре послышались легкие женские
шаги, и в комнате появилась горничная в черном платье и белом фартуке.
Таких горничных Кэшер видел в исторических драмокубах, но не представлял,
что встретит когда-нибудь во плоти.
- Сейчас мы поужинаем, - сказала И'стина. - Вам чай или кофе? У меня
есть вина, пиво, даже две бутылки виски с самой Земли.
- Кофе - это как раз то, что нужно, - сказал Кэшер.
- А мне как всегда, Юнис, - приказала И'стина горничной.
- Да, мэм. - Горничная удалилась.
Кэшер подался вперед.
- Она человек?
- Безусловно.
- Тогда как она может работать на квазичеловека? Я хочу сказать...
Это незаконно.
- Только не на Генриаде.
- Каким образом? - настаивал Кэшер.
- На Генриаде я сама устанавливаю законы.
- А правительство?
- Его больше нет.
- Содействие?
И'стина нахмурилась. Мудрый ребенок, отгадывающий загадку.
- Об этом вам больше известно. У них свой управляющий, им некуда было
его пристроить, и, чтобы он не умер от скуки, хотели его чем-то занять. Но
настоящей власти арестовать или убить меня у него нет. А на меня
Содействие не обращает внимания. Мне кажется, пока я их не трону, они
оставят меня в покое.
- Но как же законы? - не унимался Кэшер.
- Содействие не настаивает на их соблюдении здесь, в Бьюрегарде или в
Амбилокси. Они мне разрешают управлять этим районом, и я стараюсь, как
могу.
- А эта женщина? Откуда она? Содействие выдало тебе лицензию?
- Нет, - засмеялась И'стина, девочка-королева. - Она тоже пришла
убить меня, двадцать лет назад. Она была забывщицей, деваться ей было
некуда, и я научила ее работать горничной. У нее контракт с моим
владельцем, зарплата ежемесячно переводится на местный сателлит. Она может
уехать в любой момент, но не думаю, что она захочет.
Кэшер вздохнул.
- Трудно поверить. Ты ребенок, и тебе почти тысяча лет. Ты
квазичеловек и отдаешь приказы целой планете.
- Только, когда это необходимо! - перебила его И'стина.
- Ты мудрее тех людей, которых я встречал, но выглядишь ребенком. А
как ты сама к себе относишься?
- Как к ребенку, которому тысяча лет. С памятью, знаниями и опытом
одной очень мудрой благородной дамы, отпечатанной прямо в моем мозгу.
Кэшер передвинулся на самый краешек кресла. Он пристально посмотрел
на девочку. Он видел перед собой ребенка, девочку, которую он любил, но
одновременно испытывал перед ней робость, и даже страх. Более
могущественного создания он не встречал за всю свою жизнь.
Она смотрела на него с нежной и загадочной полуулыбкой женщины, и
лица их купались в желтом утреннем свете Генриады.
- Я начинаю понимать, - начал Кэшер. - Тебе необходимо стать самой
собой. Но как странно, здесь, на позабытой планете...
- Генриада - необычный мир, - согласилась она. - И я тебе кажусь
странной. Но ты прав: всем нам необходимо стать самими собой. Но разве не
в этом смысл свободы? Каждый _д_о_л_ж_е_н_ быть кем-то, и свобода - в
поиске ответа: кем быть? А потом в исполнении предельного назначения,
нашей миссии. Разве не так? Как ужасно - быть кем-то и не знать кем!
- Например?
- Например, Косиго. Он был великим королем, хорошим королем на
далекой планете, где еще нужны короли. Но совершил непростительную ошибку,
и Содействие превратило его в забывщика, выслало на Генриаду.
- Так вот в чем его тайна! - задумчиво произнес Кэшер. - А я?
Она спокойно, но твердо посмотрела на него, прежде чем ответить.
- Ты тоже убийца и все время ищешь оправдания.
Как это похоже на правду! А он никак не мог понять, откуда его
мучительные раздумья над тем, что такое справедливость - всего лишь маска
мести или нечто совсем другое.
Он вздохнул и замолчал.
- У меня есть работа для тебя, - заявила необыкновенная девочка.
- Работа? Здесь?
- Да. Это похуже убийства, намного. И ты согласишься, Кэшер, если
хочешь уйти отсюда раньше, чем я умру через восемьдесят девять тысяч лет.
- Она посмотрела вокруг. - Тсс! Юнис идет, не хочу ее пугать - ведь тебе
придется совершить ужасную вещь.
- Здесь? - как в бреду, повторил Кэшер. - В этом доме?
- Прямо в этом доме, - громко подтвердила она.
В этот момент Юнис внесла громадный поднос с тарелками и двумя
кофейниками. Кэшер уставился на женщину, которая с таким усердием
прислуживала трансформированному животному. Но ни Юнис, озабоченно
накрывавшая стол, ни И'стина, женщина-черепаха, отдавшая распоряжения
своей служанке, не обращали на него ни малейшего внимания. Слова И'стины
звенели в мозгу. "Прямо здесь... хуже, чем убийство..." Бессмыслица. Такая
же, как ужин до пяти по метрическому времени.
Он вздохнул, они посмотрели на него. Юнис - с любопытством, И'стина -
заботливо.
- Он лучше остальных, мэм, - заметила Юнис. - Обычно они так падают
духом, когда оказывается, что убить госпожу они не могут.
Кэшер не сдержался:
- А они все здесь? Все неудавшиеся убийцы?
- Большинство, сэр.
- Он профессионал, Юнис, настоящий убийца. Поэтому быстро пришел в
себя.
Юнис повернулась к Кэшеру и с удовольствием произнесла:
- Настоящий профессионал! Очень приятно познакомиться, сэр. В
большинстве своем - это неуклюжие любители. Хозяйке приходится их
исцелять, только потом им можно найти занятие.
- И они остаются здесь?
- Если с ними ничего не случается, как со мной. А что делать?
Возвращаться к управляющему Ранкину Майклджону?
Имя она произнесла с откровенным презрением. После этого Юнис сделала
реверанс, поклонилась И'стине и покинула комнату. И'стина дружелюбно
смотрела на Кэшера О'Нейла.
- Лучше займись ужином, плохие новости - плохая приправа. Когда я
говорила: "Хуже, чем убийство", то имела в виду, что это с точки зрения
женщины. В доме маньяк-убийца. Он гость, его защищает закон Старой
Северной Австралии. То есть мы не можем его убить или выгнать, но мы с
тобой вместе, надеюсь, сможем его напугать, остановить, чтобы он перестал
досаждать моему хозяину. Ни вылечить его, ни полюбить я не могу. Рассудок
его помутился, на чувства его невозможно воздействовать. Единственное
средство тут - страх, чистый, стопроцентный ужас. Для этого необходим
мужчина. Если ты мне поможешь, я тебя щедро награжу.
- А если нет? - поинтересовался Кэшер.
Она опять взглянула на него, словно хотела проникнуть в самую глубину
его души, и он опять почувствовал сладкую дрожь, привкус мужского желания
- как тогда, в первый момент встречи, на пороге дома.
Они перестали смотреть друг на друга.
И'стина уставилась в пол.
- Я не умею лгать, - сказала она печально. - Если ты не поможешь,
придется испытать иной способ. Будешь жить в доме, есть, пить, спать, пока
тебе не станет смертельно скучно и ты не начнешь просить работы. Еще я
могла бы тебя влюбить в себя, - она вдруг покраснела от макушки до плеч. -
Но это нехороший способ. Я не стану так делать. Итак, или ты заключаешь со
мной сделку, или нет. Тебе выбирать. Но сначала давай поедим. Я даже
размышляла, не окажешься ли ты тем, кому повезет. Как было бы жутко -
бросить моего хозяина совсем одного!
И она налила Кэшеру кофе.
7
Несколько раз Кэшер пытался вернуть разговор в русло предстоящего
дела, но И'стина уводила его в сторону, болтала о всяких пустяках. Она
даже заставила Кэшера перейти к огромному окну, откуда хорошо были видны
дали за болотистыми низинами и заливом. На горизонте небо становилось
темным и было усеяно вертикальными извивающимися червями. Это смерчи
утюжили Генриаду за пределами воздействия погодных машин И'стины. Она
предложила ему полюбоваться фантастическими коралловыми замками, выросшими
со дна залива; показывала ему семью ветровиков, которые повадились таскать
яблоки из ее сада. Но или глаза Кэшера не привыкли к ландшафту, или зрение
И'стины было намного острее, только ветровиков он так и не увидел. Планета
была богата водой. Если бы не ее неудачное положение из-за
пространственных ям, сама вода могла бы стать предметом экспорта.
Человечество старалось, выращивало на Генриаде ламинарии, они шли в пищу,
возмещая фосфор и железо, которых часто не хватало в инопланетных
рационах; пыталось исправить климат погодными машинами. В конце концов,
Содействию пришлось махнуть на Генриаду рукой. Импорт на планету не
покрывался ее экспортом. Субсидии превысили все обычные размеры. Земные
организмы перестраивались здесь слишком энергично. Животные и растения
облачались в новые формы, принимая вызов ураганов, дождей, непривычной
