левое колено и кулак в подбородок) и горько задумается. Такая неразбериха с
черепахами - большая угроза философии. Да и нельзя так в жизни метаться -
черепахи на Адитналте встречались на каждом шагу. Особенно философам.
Чтобы эту вакханалию прекратить, собирали Симпозиум, Консилиум и
Синклит. Но это не помогло. Особенно черепахам.
Единственное, что присоветовали лучшие умы, это стрельнуть бегуну
стрелой в пятку, тогда может быть он черепаху и действительно не догонит.
Чтобы экспериментом не навредить теории, Кермиту-Адитналтскому нужен
был самый хилый человек Адитналты. Но все жители Адитналты были один
здоровее другого (и радостнее). Иных не держали. Поэтому был взят раб по
имени Стронций, который был настолько хилый и ленивый, что все звали его
Доходяга-Стронций. Но и он обгонял самых шустрых черепшек, хотя у него
ноги, пожалуй, покривее были.
Когда его ранили стрелой в пятку со второй попытки, он так подскочил,
что упал, как раненый, но уже за финишной чертой.
А с первой стрелой было даже хуже, в смысле скорости. Доходяге-
Стронцию она прямо на низком старте попала в совсем другое место. И тем
лишь добавила резвости и воплей.
Решающей для философии была третья попытка. Поэтому Кермит-
Адитналтский уж даже не знал, в какое место ему теперь стрельнуть для
надежности. Пока на этот счет философствовал, Доходяга-Стронций рванул куда
глаза глядят. А глядели они в обратную сторону (такой уж он был кривой).
Земля тогда была значительно меньше размером и форму имела другую, но закон
замкнутой Вселенной действовал. Поэтому Доходяга-Стронций прибежал к финишу
значительно позже черепахи, да еще и с другой стороны.
Философия торжествовала. Сто дней. И особенно ночей.
За это Доходяге-Стронцию памятник поставили. Красивый, как и все на
Адитналте. На нем он стройный, обнаженный до позолоты, бежал в обратную
сторону.
Тут он от счастья наконец и умер.
* * *
2. ОСТРОВ ИКОТОС
То, что военная служба самая важная и почетная, не понимали только
философы. Государству, к сожалению, никто не угрожал. Это всегда опасно. А
мнение торговцев на этот счет никого не интересовало. Хотя оно совпадало.
Поскольку на своей территории воевать не доводилось, то воины были
вынуждены войной заниматься на выезде. Так сказать, на чужом поле. Так что
о их подвигах жители Адитналты судили только по их же собственным
рассказам. И по поэмам, для писания которых уже нанимали специалистов.
(Поэты - это небольшая прослойка между философами и воинами).
Среди многих островов, куда ездили воевать воины, выделялся остров
Икотос. Издавна сюда любили заруливать воины, даже если грести на войну
надо было совсем в другую сторону, поскольку на острове обитали сплошные
закадычные икоты-корешки.
Когда-то впервые воины-итналты высадились на этом острове повоевать,
но сами не заметили, как не успевший разгореться бой обернулся грандиозной
совместной пьянкой. Икоты знали в этом толк и пить с ними было несравнимо
веселей и полезней, чем в одиночку. И анекдотов они много знали про
философов. И не увиливали. И уважали.
После этого редкий военный поход не включал в свой маршрут остров
Икотос. Но воины-герои не были жлобами. Пили и угощали воины-герои на свои
кровные.
Дружба так окрепла, что иногда пьяные икоты забывали выйти с корабля
на который заползли с ответным визитом и амфорой из заначки. И тогда
воевали вместе с героями. А на обратном пути на Икотосе отмечали победу еще
и с теми героями, которые, наоборот, до корабля тогда не смогли добраться.
И только прочухались к разбору лавровых венков (хорошо им зажевывать).
И в этот раз все готовились к смертельной схватке на острове Колит.
Многим воинам предстояло стать героями. Так что они основательно приняли
для храбрости. В результате опять все перепуталось. Часть будущих героев
так и осталось лежать пластом на острове, а часть икотов поплыло воевать на
Колит.
Но с пьяну перепутали и звезды на небе, да и правыми веслами загребали
сильнее, да и левые рабы где-то тоже умудрились надраться. Даром, что
прикованные. Короче, в темноте, а дело было темной южной ночью, вновь
пристали к Икотосу, думая, что к Колиту, и застали "врага" врасплох. Многие
были вообще в таком расплохе, что сандалий не вязали... Битва была
жестокая, хотя и плохокоординированная. И только на рассвете разобрались,
что к чему.
Три дня хоронили павших в неравном бою с обеих сторон. А потом еще
неделю оплакивали и поминали. Потом по традиции устроили Игры по полной
программе (бег, борьба, кулачный бой) в честь павших. То есть все путем. И
только потом вернулись восвояси.
- И не такое случалось,- сказали философы и оставшихся в живых
об'явили Героями.
* * *
3. ОСТРОВ ЛАВНЕС
Это был один из самых героических походов. Многих врагов нашли и
победили в дальних странах славные сыны Адитналты. На пути домой для
пополнения запасов воды пристали они к грозному острову Лавнесу, где царила
женская мудрость вообще, и царица Фпилилла-Единственная, в частности.
Однажды, на пленарном заседании Феминамента (вроде парламента) решили
они навести на Лавнесе порядок и мораль. Стали казнить мужчин, изменяющих
своим женам. Но так увлеклись, что ни одного на острове не осталось.
Но не стоит уж совсем пугаться. Ну, не совсем, чтобы мужчин не было -
часть успели припрятать. (Поэтому некоторые лавнесянки старались прятать от
любопытных взоров свои загадочные глазки с поволокой). Однако мало. Мужи
были на вес золота. И уже некоторые, оправившись от страха, начинали даже
капризничать.
Но официальная мораль была чиста, как слеза младенца, которые
временами откуда-то появлялись, и бегали потом сопливые, страдая от
безотцовщины.
А тут корабли пристали, полные неубитых мужей. Развернулись лавнесянки
в цепи с целью уничтожения при высадке. Но тут Оракулица (Оракул тоже на
измене погорел в свое время) сказала, что ни один из этих мужчин не замечен
в измене жене. Она не досмотрела в видении того, что у них вообще жен не
существовало, как класса. Да и дослушивать никто не хотел, поскольку очень
хотелось посмотреть на живых пока мужчин, которые не изменяли.
А потом захотелось и поближе познакомиться. Поэтому войны не
получилось. Хотя царица Фпилилла-Единственная слабо настаивала. Но не стали
лавнесянки потакать женской слабости. А потом стало интересно, неужели даже
с ними эти мужчины не изменят своим женам. А потом, когда через несколько
дней разобрались в тонкостях государстввенного устройства Адитналты, то уже
и все-равно было.
Тут и совсем пошло веселье. Лавнесянки не успевали новые пиршественные
столы накрывать, как на них уже забирались свежие силы итлантов. От умения
итлантов красиво и благородно возлежать на пиршестваенном столе лавнесянки
просто теряли голову. И все продолжалось с новой силой.
Разумеется, не забывали приносить жертвы богам. В суете сожгли и
одного из ранее припрятанных изменников, который на вес золота был по
чистому недоразумению и стихийно сложившемуся дефициту.
Да (чуть главное не забыли), питьевой водой они все-таки через месяц
заправились... А домашней выпечкой их просто завалили до ватерлинии.
А потом еще долго на кораблях вылавливали нелегальных пассажирок.
* * *
4. ЧЕЛНАВТЫ
Без торговли прогресс невозможен. Это знали философы Адитналты из
предсказаний Оракула Дельта-Псийского по имени Эгономист. Зачем им еще и
прогресс нужен, философы пока об'яснить не могли, но торговцев на всякий
случай поддерживали. Выписывали им загранкомандировки.
Самой чудной была экспедиция на корабле "Челно" торговцев-челнавтов
под руководством товароведа (т.е. старшего теоретика) Лиэрзона.
Принесли они, как положенно, щедрые таможенные жертвы богам и
отправились торговать в страну Жоржию (к жоржам). Когда доехали, там как
раз в разгаре был курортный сезон. Весь пляж в отдыхающих - причалить
совершенно негде. А если где и свободно, то для знакомых придерживают.
- Занято! - кричат, куда ни сунься.
Так и стоял на рейде одинокий, как перст, "Челно".
- Эй, там на берегу! - кричат челнавты, - Давайте поторгуем малость!
- Зачем, дорогой! Если ты мне враг, то тебя надо зарэзать, а если ты
мне друг - я тебе и так все подарю! Ты понял, да? - отвечают с пляжа и
продолжают отдыхать.
Месяц прошел без выручки. Тут про дармоеда Овдея вспомнили.
Хрустальноголосому певцу Овдею нет равных, особенно когда он для куражу к
амфоре приложится. Отправили его на берег пошабашить (хоть поездку бы
окупить, кредит вернуть). Запел Овдей божественно, на арфе аккорды
дергает... Но вместо денег жоржи хор выстроили и давай подпевать на четыре
голоса пять часов кряду - вот и все доходы. А Овдей еще и расплакался от
умиления... Неделю рассерженные челнавты дармохлеба до амфоры не допускали.
Но не все еще потеряно, был еще в Жоржии "Золотой Шашлык".
Как и все национальные достояния Жоржии, "Золотой Шашлык" хранился у
Музеи, красавицы-дочери царя Этута, которая и сама была национальным
достоянием.
Делать нечего, решили челнавты женить своего Лиэрзона на их Музее. А в
приданое взять внесметной стоимости "Золотой шашлык" и тем покрыть все
расходы по командировке. "У нас купец - у вас товар" - говорили древние...
Это совпало с желанием Музеи, которая устала быть национальным
достоянием и хотела большей конкретности...
Жениться-то Лиэрзон женился, но, считай, даром - "Золотой шашлык"
коварный тесть ему не отдал - она сама, мол, золото.
Тогда Музея, как верная уже целые сутки жена, усыпила бдительность
отца Этута слабеньким ядом (специально для родных и близких) и выкрала
"Золотой шашлык". Стоимость его была в сто раз выше привезенных товаров.
Поэтому товары тут же за борт повыкидывали, чтобы удирать легче было. И
удрали так хорошо, что их не догнали.
Ну и что хорошего в результате? Нельзя Лиэрзону в таком виде
возвращаться. Женитьба в Адитналте приравнивалась к антигосударственной
деятельности.
И действительно, не успели еще толком отчалить, как у них начали
рождаться дети. Ну а дальше - больше. Прямо в открытом море Лиэрзон стал
изменять Музее...
Тут пошло столько всяких взаимных убийств на почве ревности, что всю
эту чернуху описывать нет сил. Короче, легенды утверждают, что последним
погиб Лиэрзон. Поскольку больше никого в живых не осталось - его задавил
"Челно" - родной, можно сказать, корабль.
А "Золотой Шашлык" во всей этой суматохе куда-то исчез.
* * *
5. НЕ ПРО ДИССОНА
Даже среди философов встречались ненормальные. Философ Диссон как раз
из таких. На перый взгляд - как все: левша и лунатик, любил математику и
риторику, обожал искусство и мальчиков, имел несомненный успех у женщин и в
беге. Но вот не верил богам! Даже когда те готовы были побожиться. А сам
изрекал сплошные глупости. И регулярно блажил о том, что не избежать
Адитналте катаклизма... Что с ненормального возьмешь?
Впрочем, к его глупостям прислушивались. Особенно воины. Ну а с них-
то, тем более, какой спрос? Слово "катаклизма" им понравилось, как боевой
барабан новобранцу. Они сразу взяли его на вооружение. И потребовали
