тысячи тонн исковерканного металла рухнут на планету гигантским
метеоритом. Вряд ли это обрадует ее обитателей, но они смирятся с чем
угодно - лишь бы не ввязываться в драку с Бродягами. Мрачно улыбнувшись,
Кассад подумал, что если на планете есть примитивная орбитальная защита
или наземные протонные пушки, еще неизвестно, по кому они будут стрелять -
по боевому кораблю Бродяг или по куче обломков.
Впрочем, не все ли ему равно? Если он не предпримет что-нибудь -
немедленно, сейчас же - он умрет задолго до того, как остатки корабля
войдут в атмосферу или обитатели планеты расстреляют их в упор.
Панель зрительного усилителя на скафандре морпеха растрескалась от
ударов шрапнели, и тем не менее Кассад решил ею воспользоваться. Когда он
опустил панель - вернее, то, что от нее осталось, - поверх забрала,
индикаторы замигали красными огоньками. Однако энергии все еще хватало, и
панель сработала. Сквозь паутину трещин проступило бледно-зеленое
увеличенное изображение вражеского корабля. "Факельщик" Бродяг подошел уже
на сотню километров, и за его кормой тянулся мерцающий шлейф защитного
поля. Вдруг от корабля отделилось несколько точек. В первый момент Кассад
решил, что это "ракеты милосердия". Если так, жить ему осталось несколько
секунд. Губы сами собой сложились в невеселую улыбку, но тут он заметил,
что ракеты летят слишком уж медленно, и увеличил масштаб. Индикатор блока
питания замигал красным, и усилитель вышел из строя, но Кассад успел
разглядеть остроносые овальные корпуса, торчащие во все стороны
вспомогательные двигатели, блистеры, пучок из шести щупалец-манипуляторов.
Без сомнения, то были "каракатицы" - так называли в ВКС десантные катера
Бродяг.
Кассад в обломки забрался еще глубже. В запасе у него было несколько
минут - "каракатицы" вот-вот появятся вблизи его секции. Сколько Бродяг на
этой штуке? Десять? Двадцать? Наверняка, не менее десяти. Вооруженных до
зубов. В полной экипировке, то есть в инфракрасных очках и с
чувствительными сенсорами, улавливающими любое движение. И самое главное -
это коммандос, элитные войска Бродяг, эквивалент морпехов ВКС. Они не
просто натренированы для боевых действий в невесомости - они в невесомости
родились и выросли. А длинные конечности, цепкие пальцы и хвостопротезы
дают им при нулевой гравитации дополнительные преимущества. Впрочем,
преимуществ у них и без того хватает.
Кассада захлестнула волна страха, ему хотелось закричать и сломя
голову кинуться в темноту. Преодолев себя, он начал осторожно пробираться
сквозь лабиринт искореженных металлических переборок. "Что им нужно? -
думал он. - Пленные. Конечно же. Вот и решение. Чтобы выжить, нужно
сдаться в плен". Но у этого решения имелся существенный недостаток:
Кассаду уже доводилось видеть голограммы, снятые разведслужбой ВКС на
захваченном под Брешией корабле Бродяг. Там обнаружили более двухсот
пленников. Очевидно, у Бродяг было к ним немало вопросов, а кормить и
охранять столько пленных они сочли обременительным. Или у них вообще была
особая манера допрашивать. Но факт остается фактом: захваченные в плен
солдаты и мирные граждане Брешии лежали выпотрошенные и распятые на
стальных поддонах, как лягушки в биологической лаборатории. Их
внутренности были извлечены и погружены в питательный раствор, а
конечности - видимо, для удобства допрашивающих - ампутированы. Чтобы
задавать вопросы, им удалили глаза и прямо сквозь трехсантиметровые дырки
в черепе ввели в мозг электроды.
Подтягиваясь на руках, Кассад пробирался сквозь обломки металла и
путаницу проводов. Желание сдаваться у него пропало. Вдруг корпус корабля
перестал кувыркаться, задрожал и замер - видимо, к нему пришвартовалась
"каракатица". "Думай", - приказал себе Кассад. Итак, прятаться бесполезно.
Значит, нужно оружие. Попадалось ли ему по дороге что-нибудь подходящее?
Уцепившись за оборванный конец волоконно-оптического кабеля, Кассад
остановился и стал вспоминать. Так, госпитальная палата, где он пришел в
себя. Койки, баки для фугостазиса, аппараты интенсивной терапии - большую
часть этого хлама выбросило через пробоины в корпусе... Так, двинулись
дальше. Коридор консоли. Клеть лифта. Трупы на ступеньках. Оружия нет
нигде. С трупов - то ли взрывной волной, то ли воздушным потоком,
возникшим от перепада давления - сорвало буквально все. Лифтовой кабель?
Тоже не годится. Он слишком длинный, да и как его отрезать без
инструментов. Инструменты? А где они? Двери медицинских кабинетов,
выходящих прямо в коридор главной шахты, распахнуты настежь.
Томографический кабинет... Ментоскопия... Кардиопульмонология...
Процедурные ванны без крышек напоминают разграбленные саркофаги. А вот эта
операционная, похоже, почти не пострадала. Внутри плавают хирургические
инструменты и оборванные кабели. Дальше, дальше... Солярий. Когда полетели
окна, оттуда вынесло все. Начисто. Комнаты отдыха пациентов. Комнаты
отдыха врачей. Ванные, коридоры, какие-то одноместные палаты. Снова трупы.
Секунду Кассад висел неподвижно, пытаясь сориентироваться в лабиринте
теней, затем прыгнул.
Он надеялся, что в его распоряжении будет минут десять, оказалось -
меньше восьми. Кассад знал, что Бродяги действуют методично и спора, но
такой быстроты в условиях невесомости он просто не ожидал. Весь его расчет
строился на том, что они будут обыскивать корабль поодиночке или хотя бы
по двое. Именно так действуют в уличных боях морпехи и "прыгающие крысы".
Они обследуют дверь за дверью: один солдат врывается внутрь, другой
прикрывает его огнем. Но если их больше двух, если Бродяги прочесывают
корабль четверками, шансов у него нет.
Когда в дверях операционной N_3 появился Бродяга, Кассад неподвижно
парил в центре комнаты, вдыхая зловонный воздух - регенератор его
скафандра дорабатывал последние минуты. Десантник прыгнул вперед и тут же
отскочил в сторону, наставив на безоружную фигуру в потрепанном скафандре
два ствола сразу.
Как и рассчитывал Кассад, плачевное состояние скафандра и шлема
позволило ему выиграть пару секунд. Луч нагрудного фонаря Бродяги выхватил
из темноты растрескавшееся, забрызганное кровью забрало, а за ним -
неподвижные глаза, устремленные в потолок. В руке десантник держал
акустический станнер, а в длинных пальцах левой ноги - лучевой пистолет,
оружие компактное, но куда более грозное. Он поднял станнер. Кассад
заметил, как хвостопротез со смертоносным жалом на конце вздрогнул, и
передвинул "мышь" в правой перчатке.
Из отпущенных ему восьми минут большую часть Кассад потратил на то,
чтобы подключить аварийный генератор к электрической сети операционной.
Хирургических лазеров уцелело только шесть. Четырьмя "скальпелями" Кассад
перекрыл зону слева от двери, а два самых мощных - их использовали, чтобы
распиливать кости, - поместил справа. Бродяга двинулся именно туда.
В следующую секунду его скафандр лопнул. Лазеры еще продолжали
шинковать Бродягу в соответствии с заданной программой, когда Кассад,
оттолкнувшись посильнее, нырнул под синие лучи, мечущиеся в облаке бьющей
из разрезанного скафандра бесполезной гермосмеси и вскипевшей в пустоте
крови. Он едва успел подхватить упавший из рук десантника станнер, как в
комнату влетел второй Бродяга, быстрый и ловкий, как шимпанзе со Старой
Земли.
Кассад приставил к его шлему станнер и выстрелил. Одетая в скафандр
фигура обмякла. Хвостопротез несколько раз судорожно дернулся и безвольно
повис. Когда стреляют из станнера в упор, в плен брать некого. Выстрел с
такого расстояния превращает мозг в нечто вроде овсянки.
Отпихнув ногой труп, Кассад ухватился за притолоку и, выставив
включенный станнер в коридор, несколько раз провел им справа налево. Никто
не появлялся. Выждав двадцать секунд, Кассад выглянул в коридор. Пусто.
Первого Бродягу Кассад, естественно, трогать не стал. Он принялся
раздевать второго - того, у которого скафандр был цел. Под скафандром он
оказался совершенно голым, причем обнаружилось, что это женщина -
белобрысая, коротко стриженная, с плоской грудью и татуировкой на животе,
как раз над лобком. Женщина была мертвенно-бледна, из носа, глаз и ушей
каплями стекала кровь. Вот как? Бродяги, оказывается, используют женщин в
десанте. Все вражеские трупы, найденные на Брешии, были мужскими.
Не снимая шлема и регенератора, он отшвырнул тело в сторону и натянул
на себя непривычный скафандр. В вакууме кровеносные сосуды мгновенно
расширились, и Кассад порядком продрог, пока возился с незнакомыми замками
и защелками. Он отнюдь не был коротышкой, и тем не менее этот женский
скафандр оказался ему велик. Перчатки на руки он кое-как натянул, а вот о
том, чтобы дотянуться до ботинок, точнее, ножных перчаток, и контактов,
управляющих хвостопротезом, не могло быть и речи. Что ж, пусть пока
повисят без дела. Кассад быстро сдернул свой шлем и втиснул голову в
пузырь Бродяги.
На воротнике загорелись две сигнальные лампочки: янтарно-желтая и
фиолетовая, и в шлем хлынул воздух. У Кассада заложило уши, в нос ударило
густое зловоние. Очевидно, для Бродяг это был сладкий запах родного дома.
В наушниках раздавались негромкие команды. Язык звучанием напоминал
староанглийский, если его записать на магнитофон, а потом прокрутить задом
наперед. Риск был огромный, и Кассад прекрасно понимал это. Вся надежда на
то, что Бродяги действуют, как на Брешии, - полуавтономными группами,
связанными только по радио и базовой телеметрической системой, а не
объединены через тактические импланты в сеть, как пехотинцы ВКС. Если они
используют свою обычную систему связи, тогда командир десантников,
возможно, уже знает, что двое его (или ее) людей куда-то пропали, а их
медбраслеты молчат. Но вот где они - этого он знать не может.
"Хватит гипотез, - решил Кассад. - Пора действовать". С помощью
"мыши" он запрограммировал хирургические лазеры на поражение всех входящих
в операционную, а затем, путаясь в собственных ногах, выбрался в коридор.
"В этом чертовом скафандре, - подумал он, - чувствуешь себя так, будто
идешь, наступая себе на штанины". Он захватил с собой оба лучевых
пистолета, но поскольку на скафандре не оказалось ни ремня, ни крепежных
колец, ни крючков, ни липучек, ни магнитных защелок, ни даже просто
карманов, пришлось держать их в руках. Он выглядел сейчас как пьяный пират
из голографической пьесы: в каждом руке по пистолету, ноги заплетаются и,
вдобавок, на каждом шагу его мотает от стены к стене. В конце концов один
пистолет пришлось выбросить, чтобы помогать себе при ходьбе рукой.
Перчатка сидела на ней совершенно свободно, словно рукавица взрослого на
ручке ребенка. Проклятый хвост болтался из стороны в сторону и колотил по
шлему - геморрой да и только.
Дважды Кассад замечал в отдалении какие-то огни и сразу же забивался
в ближайшую щель. Он уже подходил к пробоине, из которой недавно наблюдал
за приближением "каракатиц", как вдруг, свернув за угол, наткнулся сразу
на трех Бродяг.
Вражеский скафандр обманул их и позволил ему выиграть несколько
секунд. Первого он расстрелял в упор. Второй Бродяга успел даже пальнуть
из станнера, едва не задев плечо Кассада, но тут же был прошит насквозь
тремя разрядами. Третий отпрянул назад, ухватился за края пробоины тремя
конечностями сразу и, прежде чем Кассад успел навести на него пистолет,
скрылся из глаз. В наушниках гремели ругань, приказы, вопросы. Кассад
охотился молча.
