единственным непреложным фактом, за который он все еще мог цепляться во
время одинокого ночного перелета из Найроби. Все остальное - зыбучие
пески, одни "если" и "возможно".
Если удастся отыскать Ламарра...
Если сыворотка в самом деле столь чудодейственна...
Если она в равной степени подходит и землянам, и дирнианам...
Уолтон пытался выбросить из головы все альтернативы. Он выдвинул
отчаянно смелое предложение, и оно было принято. Новая Земля открыта для
колонизации, если...
Земля под крылом сверхзвукового лайнера выглядела темным, неясным
пространством. Из Найроби Уолтон вылетел в 05.18 по местному времени.
Возвращаясь через восемь часовых поясов, он должен прибыть в Нью-Йорк
примерно в полночь. Полеты на сверхзвуковых самолетах делают возможным и
такое - утро девятнадцатого июня ему предстоит пережить дважды.
В Нью-Йорке дождь этой ночью по графику шел пятнадцать минут с часу
ночи. Уолтон успел добраться до комплекса, в котором жил, как раз к началу
дождя. Ночь была теплой и даже несколько душноватой. Уолтон вышел из-под
козырька над главным входом в комплекс и подставил голову под редкие
капли. Постояв несколько минут, он понял, что просто глупо вот так мокнуть
под дождем, и, чувствуя себя все равно смертельно усталым, прошел внутрь,
вытерся досуха и отправился поскорее в постель. Однако сон не шел.
На следующее утро только четыре таблетки кофеина помогли ему
взбодриться в достаточной степени, чтобы начать новый рабочий день. Он
рано прибыл в Каллин-Билдинг, примерно в 08.35, и какое-то время приводил
в порядок записи в своем личном журнале. Сегодня это были мельчайшие
подробности его переговоров с посланником Дирны. Когда-нибудь, отметил про
себя Уолтон, этот журнал попадет в руки историка, который к немалому
своему удивлению обнаружит, что в середине 2232 года некто по имени Рой
Уолтон позволил себе поступать как истинный диктатор. Но самым странным в
этом было то, что он вовсе не жаждал власти. Он неожиданно даже для самого
себя был вознесен столь высоко и каждый успешный, хоть и противозаконный,
шаг совершал исходя из подлинных интересов человечества, либо во имя
человечности как таковой.
Оправдание задним числом? Может быть. Но совершенно необходимое.
В 09.00 Уолтон собрался с духом и позвонил Килеру из службы
безопасности.
- Я сам как раз сейчас собирался вам позвонить, - как-то загадочно
улыбаясь, произнес Килер. - Наконец кое-что прояснилось.
- Что же именно?
- Судьба, постигшая Ламарра. Сегодня утром мы нашли его тело, всего
только час назад. Его труп обнаружили в Марселе, очень сильно
обезображенный, но после тщательной проверки и исследования сетчатки глаз
мы с полной уверенностью можем утверждать, что убитым мог быть только
Ламарр.
- М-да, - еле выдавил из себя Уолтон, испытывая острый приступ
головокружения. - Только Ламарр, - тупо повторил он последние
произнесенные Килером слова. - Спасибо, Килер. Вы хорошо поработали.
Просто отлично.
- Что-то не так, сэр? У вас такой вид, будто...
- Я чертовски устал, - признался Уолтон. - И больше ничего. Просто
устал. Благодарю вас, Килер.
- Вы о чем-то хотели спросить меня, сэр, когда позвонили? -
ненавязчиво напомнил ему Килер.
- Как раз о Ламарре. Теперь это потеряло всякий смысл. Еще раз
спасибо вам, Килер. - С этими словами он прервал контакт.
Впервые за несколько последних дней Уолтон почувствовал острейшее
отчаяние, перешедшее в смертельное спокойствие. После гибели Ламарра
последняя надежда заполучить сыворотку заключалась в освобождении Фреда
из-под стражи, чтобы потом каким-либо образом выманить у него записи
убитого ученого. Но ценой, которую назначит Фред за эти записи, будет,
скорее всего, пост директора Бюро. Круг замкнулся, а это означало
полнейшую безысходность.
Не исключено также, что удастся вынудить Фреда рассказать, где
записи. Хотя это было маловероятно, но все же возможно. А если и из этого
ничего не получится? Уолтон только пожал плечами. Выше головы не прыгнешь.
Завершились полным провалом эксперименты по переустройству Венеры,
дальнейшее выравнивание плотности народонаселения было не более чем
временной мерой, на которую вряд ли можно рассчитывать, а единственная
пригодная для заселения планета за пределами Солнечной системы принадлежит
дирнианам. Полный тупик.
"Но ведь я же сделал все, что только было в моих силах, - подумал
Уолтон. - Теперь пусть кто-нибудь другой попробует".
Он мотнул головой, пытаясь рассеять туман слабодушия, которым вдруг
наполнилось его сознание. Так думать не годится. Нет, нельзя
останавливаться на полпути, нужно продолжать борьбу и, прежде чем
капитулировать, необходимо тщательно обследовать любую тропинку, которая
может вывести из сложившегося тупика.
Он уже протянул руку к очередной таблетке бензолуретрина, но отдернул
ее. Напрягшись всем телом, Рой поднялся с кресла и включил интерком.
- Я выйду на некоторое время, - хрипло произнес он в микрофон. - Все
вызовы отсылайте мистеру Эглину.
Обязательно нужно повидаться с Фредом.
Тюрьма службы безопасности была огромным массивным зданием без
каких-либо архитектурных украшений, расположенным за пределами мегаполиса,
этакой лишенной окон башней недалеко от поселка Ниак в штате Нью-Йорк.
Персональный турболет Уолтона бесшумно опустился на посадочную площадку,
устроенную на широком парапете этой мрачной твердыни. Перед тем как пройти
обитую тусклой бронзой дверь, Рой на мгновение задумался.
- Подождать вас здесь? - спросил пилот.
- Пожалуйста, - ответил Уолтон. Как постоянному директору Бюро ему
полагался персональный транспорт и личный водитель. - Я не задержусь здесь
надолго.
У самой двери он попал в поле зрения сканирующей телекамеры и
приостановился. Вздохнул полной грудью. Воздух здесь был чистый и свежий,
совсем не такой, как в городе.
- Что вы здесь делаете? - раздался безликий голос из невидимого
репродуктора.
- Я - Уолтон, директор ВЫНАСа. Мне нужно встретиться с главой службы
безопасности Мартинесом.
- Подождите пару минут, директор Уолтон.
И никаких там тебе подобострастных "сэров" и "пожалуйста", к которым
Рой уже привык в Бюро. По-своему такая прямота в обращении столь же
освежала, как и незагрязненный воздух.
От острого слуха Уолтона не ускользнуло очень тихое жужжание
сервопривода. Пока он стоял у входа, скрытые камеры производили тщательное
обследование. Прошло еще несколько мгновений, тяжелая механическая дверь
бесшумно поднялась в особую нишу в стене над ней, и он увидел внутреннюю
дверь, все металлические поверхности которой были начищены до блеска. В
центре ее располагался встроенный видеоэкран, с которого смотрело лицо
Мартинеса.
- Доброе утро, директор Уолтон. Вы пришли, чтобы встретиться со мной?
- Да.
Внутренняя дверь открылась. Теперь прямо перед носом Роя опустились
две массивные атомные пушки, выдвинув вперед, почти к самому его лицу,
свои дула. Уолтон непроизвольно вздрогнул и попятился назад, но тут вперед
вышел сам Мартинес и приветствовал его.
- Так какова же истинная цель визита в столь славное заведение?
- Я прибыл сюда, чтобы встретиться с одним из ваших узников. Со своим
братом Фредом.
Мартинес нахмурился и провел ладонью по своим взъерошенным волосам.
- Свидания с узниками категорически запрещены, мистер Уолтон. То есть
свидания лицом к лицу. Я могу устроить вам встречу по закрытому
телевизионному каналу.
- Даже мне нельзя? Но ведь человек этот находится здесь только на
основании моего устного распоряжения. Я...
- Ваша власть, мистер Уолтон, пока еще не абсолютна. Это единственное
правило, у которого нет исключений. Заключенные находятся под нашим
неусыпным наблюдением, а ваше присутствие в блоке, где размещены камеры,
подорвет основы заведенных у нас порядков. Поладим на видео?
- Раз уж ничего не остается иного...
Не то настроение было сейчас у Уолтона, чтобы спорить.
- Тогда следуйте за мной, - велел Мартинес.
Шеф секретной службы Аппалач провел его через тускло освещенный
коридор в служебное помещение, одна из стен которого представляла собой
огромный выключенный видеоэкран.
- Здесь вы сможете беседовать с узником в обстановке строжайшей
конфиденциальности, - заверил его Мартинес, затем произвел какие-то
манипуляции на пульте справа от экрана и тихо произнес несколько слов.
Экран засветился. - Когда закончите разговор, позвоните мне, - сказал он
напоследок, после чего как-то незаметно выскользнул из комнаты для
видеосвиданий, оставив Уолтона "с глазу на глаз" с Фредом.
Вид у Фреда был демонический - волосы растрепаны, под глазами
глубокие черные тени, мертвенно-бледное немытое лицо.
- Добро пожаловать в мою роскошную обитель, дражайший братец, - криво
усмехнулся он.
- Фред, не создавай излишних трудностей. Я пришел сюда, чтобы
попытаться внести ясность в наши с тобой отношения. Лично у меня не было
ни малейшего желания упекать тебя сюда. Но я просто вынужден был это
сделать.
Фред зловеще улыбнулся:
- Тебе вовсе не нужно извиняться. Я один во всем виноват. Недооценил
тебя. Я не понял, как ты изменился, и все считал прежним слабохарактерным
остолопом, с которым вместе рос. Но ты уже совсем иной.
- Возможно. - Сейчас Уолтон уже сожалел о том, что так и не принял
таблетку бензолуретрина. Каждый его нерв, казалось, был натянут, как
струна. - Сегодня я узнал, что Ламарр мертв.
- И что из этого?
- А то, что теперь у ВЫНАСа не осталось иной возможности заполучить
сыворотку бессмертия, кроме как через тебя. Фред, мне очень нужна эта
сыворотка. Я пообещал ее инопланетянину в обмен на право колонизировать
Процион-8.
- Удачная комплексная сделка на основе мелких взаимных уступок, - с
откровенной издевкой произнес Фред. - Услуга за услугу. Так вот, Рой,
страшно не хочется испортить такое ловко обтяпанное дельце, но я совсем не
намерен раскрывать, где спрятано то сокровище, которое тебя угораздило
пообещать. От меня ты не получишь эту сыворотку.
- Я могу распорядиться, чтобы твой мозг подвергли принудительному
зондированию, - сказал Уолтон. - Твой череп вскроют, а затем будут снимать
один слой за другим, пока не обнаружат то, что ищут. К тому времени очень
немногое останется от твоей прежней личности, но в наших руках окажется
сыворотка.
- Этот номер не пройдет. Даже тебе не удастся этого провернуть. У
тебя нет права решать единолично вопросы психозондирования - ты должен
получить на это разрешение президента. А для того чтобы подступиться к
нему по официальным каналам, потребуется не менее суток и уж, во всяком
случае, полдня, не меньше, если ты нажмешь на все педали, прибегнув к
связям среди лиц, приближенных к особе президента. Но к тому времени, Рой,
меня уже здесь не будет.
- Как так?
- У тебя что, уши заложило? Не будет! Слишком ничтожны те основания,
на которых ты меня здесь держишь. Слава богу, пока что еще никто не
отменял "хабеас корпус" [закон о неприкосновенности личности, принятый
английским парламентом в 1679 году и ставший нормой для судопроизводства
большинства демократических конституций], Рой, а ВЫНАС еще не вошел в
такую силу, чтобы сделать это. Я добился разрешения обратиться в суд. Меня
отсюда выпустят в 15.00.
- А в 15.30 я снова засажу тебя сюда, - в сердцах выпалил Уолтон. -
