воздуха осуществлялась через специальные фильтры. Трущенко чувствовал себя
здесь человеком, которому в этой жизни доступно все. Коридоры были освещены
равномерным неярким светом. Ни один звук не проникал сюда с улицы. На многих
подобная тишина действует угнетающе, но не на него. Он находил ее
успокаивающей.
Внезапно путь оборвался. Если хранилище тайное, то и вход в него должен
быть обязательно тайным. И если охрану нельзя доверить людям, остается
только довериться технике. Прямо посреди коридора возвышалась гладкая
железобетонная дверь, по цвету и по форме напоминавшая шахматную доску. Кому
пришла в голову подобная идея, Трущенко не знал. Возможно, шахматная доска
означала вызов, но пока никто не отважился его принять. Андрей Дмитриевич
накрыл ладонью одну из клеток, и в стене что-то щелкнуло. Он выждал ровно
пять секунд и произнес ключевое слово. Дверь бесшумно отошла в сторону.
Банкир переступил порог, и оказался в узком прохладном помещении. Дверь за
его спиной тут же закрылась. Несколько секунд ничего не происходило. Но
Трущенко чувствовал, как десятки, сотни датчиков ощупывают его. Затем
вспыхнул свет. На этот раз перед ним было самая обычная дверь с самым
обычным замком. И если первую дверь оборудовала одна всемирно известная
фирма, то на вторую дверь замок устанавливал один не менее знаменитый
медвежатник. Разумеется, знаменитый в своем кругу. Он утверждал, что из
известных ему людей открыть эту дверь не сможет никто. К счастью, Трущенко
пока не пришлось убедиться в справедливости его слов.
Прямо за дверью находилось хранилище. Достаточно просторное светлое
помещение, в котором имелось все: платина, золото, алмазы, различные валюты
и ценные бумаги. На какую конкретно сумму, Трущенко не знал. Может, оно и к
лучшему. Ни к чему, чтобы душой овладевали цифры. Такие цифры.
Каждая страна имеет свой золотой запас. И каждый банк, по мнению
Трущенко, должен иметь нечто подобное. Правда, деньги, которые здесь
хранились, не имели к нему ни малейшего отношения. Но он уже давно привык их
считать своими. В конце концов, специфика банков в том и заключается, что
они хранят деньги клиентов, но распоряжаются ими, как своими собственными.
Трущенко даже стал забывать, как эти деньги к нему попали. В свое время
раздался звонок от одного высокопоставленного лица, и Трущенко было
предложено возглавить банк. Разумеется, он согласился. В то время не
согласиться означало бы навечно поставить крест на своей карьере. Вскоре ему
показали и сам банк, который оборудовала одна известная швейцарская фирма. А
еще спустя какое-то время туда привезли деньги. Всю ночь двое людей, которые
за всю свою жизнь едва ли держали что-нибудь тяжелее папки для бумаг,
сносили их в подвал. Принимал деньги бухгалтер. Он же был единственным, кто
знал точную сумму. Прошло уже немало времени, но никто никогда ни словом, ни
полсловом не обмолвился Трущенко об этих деньгах. Те трое, вели себя так,
будто никаких денег в природе просто не существует. Почему они "заморозили"
деньги, а не пустили их в оборот или, на худой конец, не положили в
какой-нибудь западный банк, так и осталось для него тайной. Хотя кое-какие
мысли на этот счет у него были. Возможно, это и было чем-то вроде золотого
запаса, который всегда лежит под рукой и которым в любой момент можно
воспользоваться. Но тогда почему до сих пор они ни разу им не
воспользовались?
Иногда Трущенко думал, что будет с этими деньгами, если он вдруг умрет.
Скорее всего, они так и останутся здесь лежать. Сначала он хотел употребить
слово "тлеть", затем понял, что оно неуместно. Те, кто создал это хранилище,
позаботились о том, чтобы влажность и температура воздуха здесь всегда
соответствовали норме.
Трущенко снял со стеллажа стопку акций одной крупной арабской нефтяной
компании, пролистал и швырнул на пол. Затем раскрыл принесенный с собой
дипломат и стал наполнять его пачками стодолларовых купюр. Пора этим деньгам
начать выполнять свое предназначение. Ведь если он правильно понял, именно
для этого они и здесь и оказались. Эти деньги должны помочь вернуть людям
власть. Тем, кто ее потерял. Точнее, тем, у кого ее отняли. Лишь на
мгновение его охватило сомнение. Да, был, был и в то время у него соблазн
прихватить эти деньги или хотя бы их часть и скрыться, но что-то его
остановило. И лишь позднее он осознал, что именно. Никто не предупредил его,
что он не должен их трогать. А это могло означать только одно: они сочли это
лишним, а значит, были абсолютно уверены, что он не осмелится этого сделать.
И он не осмелился. Хотя с этими деньгами мог бы изменить внешность, купить
остров, город, страну, нанять бесчисленное количество охранников. Но он
знал, что на остров всегда может упасть атомная бомба, а среди охранников
вполне может отыскаться тот, кто всю жизнь мечтал ударить хозяина ножом в
спину.
И еще был вопрос, который также его занимал. Что, если кто-то все-таки
проникнет в хранилище, как он сообщит им об этом? Вывесит над банком белый
флаг или даст объявление в газету? Почему они не подумали об этом? Не может
быть, чтобы в такой степени полагались на крепость бронированных замков! У
него был возможный ответ, но этот ответ его пугал. Не исключено, что они
постоянно держат ситуацию под контролем. Означает ли это, что за ним следят?
Тогда почему за все десять лет он ни разу не заметил за собой слежки?
Трущенко покинул хранилище, и в этот момент заработал радиотелефон. На
миг у него оборвалось сердце и мелькнула мысль: "Господи! Как быстро!" Он
даже стал мысленно оправдываться, затем онемевшей рукой извлек из
внутреннего кармана телефон. Звонила секретарша.
- К вам Прокуроров, - сообщила она. - Он не записан, но сказал, что вы
его ждете.
- Сейчас иду, - бросил Трущенко и только потом поймал себя на мысли,
что для этой дуры находится в своем кабинете. - Я хочу сказать, сейчас
выйду. Пусть подождет.
- Да, Андрей Дмитриевич.
Он отключил телефон и стал подниматься по ступенькам. Дипломат
непривычно оттягивал руку.
ГЛАВА 14. Суббота, 11 октября - 6 часов утра.
Стрелок стоял, опираясь на перила вышки, и смотрел, как на размытую
дождем землю падают первые лучи восходящего солнца. Позади него, подобрав
под себя ноги и закутавшись в плащ, спал Охотник. Как мог он спать после
всего, что произошло, Стрелок просто не представлял. Его самого до сих пор
била дрожь. В конце концов, далеко не каждый день приходится убивать людей.
Нет, он не испытывал сожаления по поводу случившегося, но и привыкнуть к
этому еще не успел. И надеялся, что привыкать не придется. Конечно, если
Консультант сдержит слово, и он получит обещанных два миллиона. Мысль о
деньгах снова напомнила ему о том, как он здесь оказался.
В тот день он допоздна завозился с машиной одного своего клиента.
"Драный сучий потрох", - как выразился о нем Главный, и Стрелок мог бы
расписаться под каждым его словом. Это был уже новый тип "новых русских".
Одет он был с иголочки, а в его речи не было привычного хамства. Но зато
было ледяное презрение. Презрение ко всем им. "Я хочу, чтобы вы посмотрели
мою машину." "Что с ней?" "Не знаю. Да, откровенно говоря, меня это
нисколько не интересует. Но с ней что-то не так." "Что именно?" "Я же говорю
вам: не знаю." Главный кивнул и стал искать кого-то взглядом. Стрелок сразу
понял, что выходные отменяются. Он только спросил: "Сколько?", и новый
"новый русский" одарил его всепонимающий улыбкой. Тогда Стрелок никак на это
не отреагировал, а просто развернулся и ушел домой. Главный позвонил через
час. Ему даже не пришлось его долго уговаривать. Стрелок по привычке сказал:
"O. K.", cобрал вещи и отправился на работу.
Он возился с машиной уже примерно час, когда появилась она. Наверняка
бывшая фотомодель. Длинные ноги, едва прикрытые юбкой, и белая
полупрозрачная блузка. Даже сейчас Стрелок не смог бы ответить, было ли
случайностью, что она появилась именно в тот момент, когда он забрался под
машину. "Здесь есть кто-нибудь?" - спросила она. Он вынужден был высунуть
голову и отозваться. "Я зашла спросить, как скоро будет готова моя машина."
Стрелок внимательно оглядел ее, стараясь остаться равнодушным. А равнодушным
остаться было очень сложно: снизу она казалась практически обнаженной.
"Какая машина? - вопросом на вопрос ответил он. "Вот эта", - она постучала
по полированной поверхности "мерседеса" накрашенным ногтем. "Разве это ваша
машина?" Он не знал, куда девать взгляд. "Да, моя. Или, если хотите, моего
мужа. Но, согласитесь, это одно и то же." "Боюсь, не раньше завтрашнего
утра", - ответил он. "Но машина нужна мне прямо сейчас!" Стрелок покачал
головой: "Это невозможно", - и вернулся к прерванному занятию. "Нет ничего
невозможного!" - тоном капризной девочки заявила она. На этот раз он
промолчал. Характер она может показывать своему мужу. "Ну, пожалуйста", -
она опустилась на корточки рядом с ним, и его поразила происшедшая в ней
перемена. - "Мне очень нужно." "Я просто физически не успею все сделать", -
пояснил он, но она лишь досадливо отмахнулась. "Ну, конечно же, успеете! Я
подожду". Она уселась у него на виду и даже не одернула юбку. Он крутил эти
чертовы гайки, то и дело бросая взгляд на ее ноги. Как назло, работа
окончательно застопорилась. Вскоре девушка несколько изменила положение,
откинула голову и задремала. Юбка задралась, и теперь его взору предстали
миниатюрные розовые трусики. Стрелок выбрался из-под машины, подошел к
девушке и разбудил. Она мгновенно открыла глаза, непринужденно оправила юбку
и внимательно посмотрела на него. "Вы закончили?" Черт побери! Он даже не
нашел, что ответить, а просто развернулся и снова направился к машине. "С
вами все в порядке?" - спросила она. "Работы осталось еще минут на
двадцать", - пробурчал он. Она улыбнулась. Он схватил гаечный ключ и все
двадцать минут думал о том, что она собой представляет. Просто невозможно
быть шлюхой и так улыбаться, но в то же время... "Эй, вы не заснули?" Она
снова была рядом. От нее пахло телом и духами. "Я попросил вас подождать
двадцать минут", - досадливо ответил он. "Но двадцать минут уже давно
прошли", - возразила она. Стрелок отложил ключ и заглянул ей в глаза. "Вы
потратили уже так много времени. Не проще ли было взять такси?" "Нет, не
проще. Ночью я не поеду в лес даже с таксистом." "В лес?" - невольно спросил
он и тут же прикусил язык. - "Извините, я не должен был спрашивать вас об
этом." Она рассмеялась. "В лесу находится наша дача. И выходные мы всегда
проводим именно там. Обычно с работы меня отвозит муж, но сегодня он
позвонил и сказал, что не сможет приехать. У них какая-то презентация или
что-то в этом роде. Так готова машина или нет?" Стрелок вытер руки. "Да, вы
вполне можете ехать." Она наклонилась и быстро его поцеловала. "Спасибо." Он
смотрел на то, как она садится в машину, захлопывает дверцу и выезжает из
гаража, затем вдруг дает задний ход и, опустив боковое стекло, спрашивает:
"Могу я попросить вас об одной услуге... Простите, как вас зовут?"
"Александр". "...Саша. Не могли бы вы отвезти меня на дачу? Затем вы
вернетесь на машине в город. Ни к чему, чтобы мой муж знал, что вы
управились за два часа. Будет лучше, если вы отдадите ему машину завтра, или
еще лучше - послезавтра." Стрелок согласился. В конце концов, он заслужил
эти деньги. В машине она сидела прямо и смотрела только на дорогу. Он тоже.
