кое-что сделать в садике, мы с дядей немного запустили его, и ваши руки
здесь пригодятся!
- Буду счастлив работать под вашим руководством! - Карл хотел, чтобы
эти слова прозвучали шутливо, но произнес их серьезно, и девушке,
очевидно, понравилась именно эта серьезность, поскольку она посмотрела
одобрительно.
- Так или иначе, а поработать придется. И по-настоящему! - сказала
она весело.
Карл перепрыгивал через ступеньки, считая их. Задумал: если выйдет
парное число - все обойдется. Вот и последняя ступенька - а-а, черт,
неужели и сегодня его поджидает беда?
Остановился ориентируясь. Первые двери направо от лестницы - к
кабинету Рудольфа Зикса...
А если группенфюрер не один?..
Карл на цыпочках перебежал к дверям, прислушался. Тихо. Постоял
немного, колеблясь, - в последнюю секунду стало то ли страшно, то ли
нерешительность овладела им: стоял, держался за ручку дверей и не мог
открыть.
Три дня он ждал этого момента. Садовник, старый знакомый Каммхубеля,
вначале и слушать не хотел о том, чтобы провести постороннего в усадьбу
Зиксов, но не мог устоять перед искушением получить полторы тысячи марок.
Он открыл Карлу калитку у теплиц, тот рядом со стеной за кустами пролез к
дому и черным ходом поднялся на второй этаж к двери кабинета.
Карл представил, как Гюнтер курит сигарету за сигаретой, сидя в
"фольксвагене" недалеко от калитки. Гюнтер не торчал бы перед дверью, да и
чего ему бояться? Ну учинит группенфюрер скандал, ну выбросят его отсюда,
но вряд ли пойдут на убийство, побоятся. Может, обвинят в попытке украсть
что-нибудь, но он всегда оправдается в полиции.
И Карл потянул дверь на себя.
Кабинет, большой и светлый. В дальнем углу, за столом, сидел пожилой
человек, он оторвался от бумаг и уставился на Карла то ли удивленно, то ли
выжидающе, - трудно было разглядеть издалека.
Карл с Гюнтером обсудили несколько вариантов атаки на группенфюрера.
Они сейчас знали, что Рудольф Зикс совсем не больной, что его спас от
тюрьмы брат, что Ганс-Юрген вряд ли бы сделал это, если б не жена
Рудольфа, у которой был контрольный пакет акций фирмы. Они узнали также,
что группенфюрер большую часть времени проводит в кабинете, только изредка
выходит в сад, что он живет так, будто ничего не случилось на земле в
течение двух десятилетий, словно и сейчас существует фюрер и "третий
рейх", и управление имперской безопасности. Однако Карл не ожидал такого:
за столом сидел человек в эсэсовском мундире.
Все варианты встречи вылетели у парня из головы, но пауза
затягивалась, и группенфюрер сделал движение, как бы хотел позвонить: это
подтолкнуло Карла, он выступил вперед, поднял руку, как видел в фильмах,
воскликнул:
- Хайль Гитлер!
Рудольфа Зикса словно подбросило в кресле. Вытянулся с поднятой
рукой, застыл на секунду-две, хотя Карлу показалось, значительно больше.
- Группенфюрер, я осмелился побеспокоить вас, поскольку у меня есть
поручение государственной важности... - Теперь Карл мог сказать то, что
они придумали с Гюнтером: он приехал из Испании от Штайнбауэра - эта
фамилия называлась во время процесса над отцом.
Группенфюрер не дал ему закончить. Обошел вокруг стола и положил руки
на плечи Карлу, будто встретил если не близкого родственника, то хорошего
знакомого.
- Я рад, очень рад. Расскажите мне, как там у вас?
Он повел Карла к дивану, над которым висел большой портрет Гитлера.
Разговор приобретал нежелательный характер, Зикс принял его за другого, но
за кого? А фюрер смотрел со стены злорадно, словно издевался. Казалось,
вот-вот ткнет пальцем и прикажет: "Взять его!"
Сели на диван. Карл примостился на краешке, насилу выжимая из себя
слова:
- Я счастлив, что наконец имею возможность увидеть одного из
столпов... О вас так много говорили, и для нас, молодежи...
Наверно, слушать это Зиксу было приятно, ибо смотрел на Карла
приветливо и потирал тыльной стороной ладони подбородок.
Но не удержался и оборвал:
- Вы давно видели обергруппенфюрера Либана? За все время я получил от
него только одно известие и думал... Но вдруг узнаю, что от Мартина должен
приехать доверенный человек. Правда, я ждал кого-нибудь из старой гвардии.
- На миг в его глазах промелькнули то ли подозрения, то ли испуг, а может,
это только показалось Карлу, так как Зикс продолжал дальше: - Однако
Мартину виднее...
Теперь Карл знал, за кого принял его группенфюрер, и решил не
возражать ему. О Либане он читал - газеты оповещали, что тот скрывается
где-то в Парагвае. Следовательно, надо сыграть роль посланца Мартина
Либана - в свое время доверенного лица самого фюрера...
- Доктор Либан, - начал, глядя в глаза группенфюреру, - чувствует
себя неплохо, хотя возраст иногда дает себя знать. Да и климат...
Парагвайские леса с их тропическими крайностями изнуряют не только людей
пожилых, даже нам бывает трудно. Но что поделаешь, все мы живем надеждой
вернуться на родину и считаем, что это время не за горами...
- Но чем вы, юноша, можете доказать, что на самом деле являетесь
посланцем оттуда?
У Карла не было иного выхода, как идти напролом. Сказал уверенно,
уставившись в группенфюрера:
- Условия строжайшей конспирации, в которых пребывает шеф, не
позволили мне привезти с собой каких-либо бумаг и документов. Но,
инструктируя меня, господин Либан приказал передать следующее: вы знаете
две цифры, которые в свое время назвал вам покойный обергруппенфюрер СС и
начальник главного управления имперской безопасности Эрнст Кальтенбруннер.
Это является государственной тайной "третьего рейха", которая известна
сейчас трем лицам - господину Либану, вам и мне. Это и есть мой пароль.
Зикс внимательно следил за Карлом. Немного подумал и согласился:
- Да, это лучшее доказательство, лучшее, чем какой-нибудь документ.
Итак, юноша, что поручил вам Либан? Если ваш приезд связан с переселением
наших соотечественников на родину, то должен сообщить...
У Карла отлегло от сердца. Он смотрел в глаза Зикса со
склеротическими прожилками и думал - этот старый болван в эсэсовской форме
сидит целыми днями в кабинете, целыми неделями или месяцами молчит, сейчас
он захочет выговориться - и тогда уже его трудно будет остановить.
Произнес учтиво, но твердо:
- Извините, группенфюрер, вы должны назвать мне эти две цифры. Так
приказал господин Либан.
Зикс посмотрел на него, как Карлу показалось, презрительно:
- Я с удовольствием сделаю это, если вы назовете мне пароль.
У Карла дернулась губа. Кальтербруннер оказался предусмотрительным и
поставил еще одну препону на их пути.
Сказал резко, как надлежит человеку, у которого есть определенные
полномочия:
- Пароль знал только обергруппенфюрер Кальтенбруннер, он мертв и, к
сожалению, унес тайну в могилу. Но деньги не должны пропасть, их нужно
использовать для обновления великой Германии, - Карл сам не заметил, как
голос его вдруг приобрел патетическое звучание, - для создания "четвертого
рейха!"
Глаза Зикса округлились, стали светлыми и пустыми, Карлу показалось,
что группенфюрер сейчас или заплачет от избытка чувств, или, наоборот,
взовьется в экстазе и закричит: "хайль". Но Зикс заморгал и, придя в себя,
ответил:
- Вы правы, юноша, деньги не должны пропасть, все до последней марки
надо использовать. Передайте Либану: тридцать семь - мои цифры. Запомнили!
Тридцать семь! И пароль следующему из "тройки": "Видели ли вы черный
тюльпан?" Понятно?
Карл кивнул.
- Господин Либан будет благодарен вам, группенфюрер, за то, что вы
сохранили одну из важнейших тайн "третьего рейха".
- Это моя обязанность! - в тон ему произнес Зикс. И продолжил дальше
по-деловому: - Передайте Мартину: мы подготовили почву для переселения
первой партии соотечественников. В ближайшее время сможем принять тысячу
человек. Подготовлено жилье, есть возможность устроить их на работу.
Деньги, как и договорились, через каналы нашей фирмы. Кстати, вы видели
моего брата? - внезапно глаза его стали пронзительными, потемнели, и Карл
понял, что группенфюрер заподозрил его. "А что, - подумал, - если сейчас
выскочить из кабинета? Успею ли убежать, пока старый пень забьет тревогу?"
Но решительно отбросил эту мысль. Объяснил:
- Он привез меня сюда. Без его разрешения, вы же знаете, ни один
посторонний не может увидеть вас. Господин Ганс-Юрген Зикс задержался, -
неуверенно махнул на двери, - но это к лучшему, так как у нас разговор не
для третьих ушей. - Карл понял шаткость своих аргументов, но чем еще он
мог убедить группенфюрера? Сказал уверенно: - Позор Германии, лучшие сыны
которой находятся в эмиграции! Но это будет продолжаться недолго, мы
наведем здесь порядок! - Вдруг ему стало стыдно, он покраснел и умолк.
Группенфюрер понял это по-своему. Подскочил, стоял над Карлом,
высокий, торжественный.
- Мы вольем свежую кровь в вены нации! - воскликнул надменно. -
Кое-кто уже успел ожиреть и не думает о будущем. Мы возьмем власть в свои
руки, вначале через фон Таддена, мы позволим ему немного поиграть во
власть, но нам нужен человек, закаленный и с опытом ("Ого, - подумал Карл,
- не себя ли имеет в виду?"), мы возродим отряды СС и вермахт, тогда
увидим, чего стоит Германия! - Группенфюрер подошел к столу, выдвинул
ящик. - Вот тут, юноша, - торжественно указал пальцем, - детальный план
создания "четвертого рейха"!
Карл поднялся.
- Не смею вас больше задерживать, группенфюрер. Я должен
проконсультироваться с вашим братом относительно некоторых финансовых
вопросов и, надеюсь, вечером или завтра, когда вам удобнее, мы продолжим
разговор.
- Да... да... - неуверенно согласился Зикс. - Мне хотелось бы
услышать от вас... Но в самом деле, лучше вечером... Я позвоню, вас
проведут.
- Не беспокойтесь, я знаю дорогу, - Карл уже шел к дверям.
Остановился, склонил голову. - Имею честь!
Выскочив в сад, встретился с каким-то человеком. Тот поднял на него
удивленные глаза, но Карл глянул свысока и с невозмутимым видом
проследовал мимо клумбы. Человек бросился в дом. Карл проскочил под
деревьями к кустам и побежал. Открывая калитку, услышал сзади возбужденные
голоса.
Гюнтер увидел его еще издали и завел мотор. Ничего не спросил, рванул
машину так, что Карла отбросило к спинке сиденья. "Фольксваген" выскочил
на асфальтированную дорогу и помчался, срезая повороты, к дому Каммхубеля.
- Все в порядке! - наконец нарушил молчание Карл. - Я вытянул из него
цифры.
Гюнтеру хотелось спросить, какие же, но сдержался.
Карл машинально смотрел на дорогу. Возбуждение постепенно угасало.
- Машину сразу поставим в гараж, - сказал он после паузы. Там подняли
тревогу, и следует переждать день-два. Придется просить учителя...
Гюнтер удовлетворенно хмыкнул.
"Фольксваген" загнали в бокс, оставив "опель" Каммхубеля на
асфальтированной площадке перед гаражом - летом учитель часто ставил
машину здесь, и это не могло вызвать никаких подозрений. Затем сидели в
гостиной, и Карл рассказывал, как все было.
Главное было обойти разговор о цифрах, а без этого Зикс выглядел
дураком, но дураком, судя по всему, он не был, и Карл подумал, как удачно
воспользовался он незначительной репликой группенфюрера о Либане - в
результате у него сейчас есть сенсационный материал, за который ухватится
любая газета: во-первых, бывший группенфюрер СС Рудольф Зикс совсем не
сумасшедший; во-вторых, раскрыты его связи с эсэсовцами в Южной Америке.
