Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Зарубежная фантастика - Клиффорд Саймак Весь текст 74 Kb

Свалка

Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3  4 5 6 7
	- Вот как они выбрались отсюда! - догадался Уоррен. - Те, что вышвырнули свой собственный движок на свалку. Сняли двигатель с этого корабля, переставили на свой и улетели.
	- Но они же ни черта не смыслили... - попытался перечить Клайн.
	- Очевидно, разобрались, - отрезал Уоррен.
	Спенсер согласился:
	- Да, должно быть, так и произошло. Этот корабль стоит здесь с незапамятных времен - видно по ржавчине. И он был закрыт, герметически запечатан - ведь внутри ржавчины нет. Дыру в шлюзе проделали сравнительно недавно, тогда же и сняли двигатель...
	- Но зачем? - не утерпел Клайн. - Зачем им это понадобилось?
	- Потому что, - ответил Спенсер, - они забыли, как запустить свой собственный двигатель,
	- Но если они забыли устройство своего двигателя, как же они сумели совладать с чужим?
	- Тут он вас всех уел, - заявил Дайер. - На такой вопрос вам не ответить.
	- Ваша правда, - пожал плечами Уоррен. - А хотелось бы найти ответ - тогда бы мы знали, что делать нам самим.
	- Как по-вашему, - спросил Спенсер, - давно этот корабль здесь приземлился? Сколько времени требуется, чтобы корпус покрыла ржавчина?
	- Трудно сказать, - отозвался Клайн. - Зависит от того, какой они использовали металл. Можно ручаться за одно - корпус любого космического корабля, кто бы его ни строил, делается из самого прочного материала, какой известен строителям.
	- Тысяча лет? - высказал предположение Уоррен.
	- Не знаю, - ответил Клайн. - Может, тысяча лет. А может, и дольше. Видите эту пыль? Это все, что осталось от органических веществ, которые были здесь на корабле. Если существа, прилетевшие сюда когда-то, оставались на корабле, они и до сих пор здесь - в форме пыли.
	Уоррен попробовал сосредоточиться и представить себе хронологию событий. Тысячу или несколько тысяч лет назад здесь приземлился космический корабль и не смог улететь. Затем, тысячу или тысячи лет спустя, здесь приземлился другой корабль, и экипаж обнаружил, что улететь тоже не может. Но в конце концов нашел путь к спасению, сняв двигатели с первого корабля и заменив ими те, на которых прилетел. Еще позже, через годы, или через месяцы, а может, всего через несколько дней здесь оказался разведывательный корабль с Земли - и в свою очередь выяснил, что улететь не в состоянии, поскольку специалисты по двигателям не могут вспомнить, как их запустить...
	Круто повернувшись, Уоррен вышел из пустого машинного зала, не дожидаясь других, и решительно зашагал обратно по проложенной в пыли тропе к разбитому шлюзу.
	И... подле самого шлюза на полу сидел Бриггс. Сидел и неловкими пальцами рисовал в пыли завитушки. Тот самый Бриггс, которого посылали на родной корабль за мотком веревки.
	- Бриггс, - резко спросил Уоррен, - что вы здесь делаете?
	Бриггс посмотрел на капитана бессмысленно и весело.
	- Уходи, - произнес он.
	И продолжал рисовать завитушки в пыли.



	10.

	Док Спирс объявил диагноз:
	- Бриггс впал в детство. Его мозг чист, как у годовалого ребенка. Правда, он может говорить, что единственно отличает его от несмышленыша. Но словарь у него очень ограничен, и вообще то, что он бормочет, по большей части ничего не значит.
	- А можно обучить его чему-то сызнова? - поинтересовался Уоррен.
	- Не знаю.
	- После вас его осматривал Спенсер. Что сказал Спенсер?
	- Сорок сороков всякой всячины, - ответил док. - А по сути все, что он сказал, сводится к практически полной потере памяти.
	- Что же нам делать?
	- Не спускать с него глаз. Следить, чтоб он не причинил себе вреда. Спустя какое-то время можно попробовать повторно обучить его чему-нибудь. А может, он сумеет перенять что-нибудь по своему почину. Главное - понять, что же такое с ним приключилось. Не могу пока сказать с уверенностью, связана ли потеря памяти с повреждением мозга. Вроде повреждений не видно, но утверждать определенно без серьезного диагностического обследования не берусь. А приборов для такого обследования у нас нет.
	- Говорите, повреждений не видно?
	- Ни единой отметины. Он не ранен. То есть нет никаких физических повреждений. Пострадал только мозг. Может, даже и не мозг, просто исчезла память..
	- Амнезия?
	- Нет, не амнезия. При амнезии больные находятся в замешательстве. Их преследует мысль, что они чего-то не помнят. В душе у них полная неразбериха. А Бриггс не ощущает никакого замешательства. По-своему он даже счастлив.
	- Вы позаботитесь о нем, док? За ним же и впрямь нужен глаз да глаз...
	Док невнятно фыркнул, поднялся и вышел. Уоррен крикнул ему вслед:
	- Если увидите по дороге Лопоухого, скажите, чтоб зашел ко мне.
	Док поплелся вниз по трапу. А Уоррен остался сидеть, тупо уставясь в голую стену перед собой.
	Сначала Мак со всей своей машинной командой забыл, как запускается двигатель, Это был первый свисток, первый отчетливый сигнал, что все неладно, но неприятности-то заварились гораздо раньше, чем Мак обнаружил, что забыл азы своего ремесла! Команда разведчиков растеряла свои знания и умения почти с самой посадки. Как иначе объяснить, что они ухитрились так напортачить, разбираясь на свалке? При нормальных обстоятельствах они обязательно извлекли бы из частей инопланетного двигателя и аккуратно сложенных припасов какую-нибудь существенную информацию. И, в общем, они даже сделали кое-какие наблюдения, только не сумели обобщить их. А при нормальных обстоятельствах сумма наблюдений непременно привела бы к незаурядным открытиям.
	С трапа донесся звук шагов, но поступь была слишком живой для Лопоухого.
	Это оказался Спенсер.
	Спенсер плюхнулся на стул без приглашения. И сидел, сжимая и разжимая руки, разглядывая их яростно и без слов.
	- Ну? - поторопил его Уоррен. - Можете что-то доложить?
	- Бриггс залезал в ту первую башенку, - выговорил Спенсер. - Видимо, вернулся с веревкой и обнаружил, что мы ушли. Тогда он влез наверх, обвязал покрышку петлей, а потом слез обратно и стянул ее наземь. Там она и лежит, примерно в футе от башенки, и веревочная петля на ней...
	Уоррен понимающе кивнул.
	- Да, он мог с этим справиться. Покрышка не слишком тяжелая. С ней можно было справиться и в одиночку.
	- Там, в башенке, что-то есть.
	- Вы туда заглядывали?
	- После того что случилось с Бриггсом? Конечно, нет. Я даже поставил часового с наказом не подпускать никого. Мы не вправе шутить с этой башенкой, пока хоть немного не разберемся, в чем дело.
	- А что там, по-вашему, может быть?
	- Не знаю, - ответил Спенсер. - Хоть идея у меня есть. Нам известно, на что эта башенка способна. Способна лишить вас памяти.
	- А может, память стирается от испуга? - предположил Уоррен. - Допустим, в башенке что-то такое страшное...
	Спенсер отрицательно покачал головой.
	- Никаких следов испуга. Бриггс совершенно спокоен. Сидит себе радостный как дитя и играет с собственными пальцами или бормочет бессмыслицу. Но радостную бессмыслицу. Именно как дитя.
	- А что, если его бормотание даст нам ключ? Поставьте кого-нибудь, чтобы слушал его все время. Даже если слова сами по себе почти ничего не значат...
	- Ничего не получится. Пропала не только память, но и воспоминания о том, что эту память стерло.
	- Что вы намерены предпринять?
	- Постараться проникнуть в башню. Постараться выяснить, что там скрывается. Должен же быть способ забраться туда и выбраться живым и здоровым.
	- Слушайте, - заявил Уоррен, - хватит с нас экспериментов.
	- У меня есть интуитивная догадка.
	- Никогда раньше не слышал от вас ничего подобного. Вы, господа, не полагаетесь на интуитивные догадки. Вы полагаетесь на установленные факты.
	Спенсер поднял руку и ладонью стер выступивший на лбу пот.
	- Не понимаю, Уоррен, что со мной стряслось. Сам знаю, что раньше никогда на догадки не полагался. Но теперь ничего не могу с собой поделать, догадки просто прут из меня и занимают место утраченных знаний.
	- Так вы соглашаетесь, что знания утрачены?
	- Разумеется, да! Вы были правы насчет свалки. Нам следовало бы справиться с делом много лучше.
	- А теперь у вас интуитивная догадка...
	- Догадка безумная, - сказал Спенсер. - По крайней мере, звучит она совершенно безумно. Наша память, утраченные нами знания должны были куда-то деться. А если нечто, обитающее в башенке, присвоило их? У меня дурацкое чувство, что утраченное можно вернуть, можно отобрать у похитителя назад. - Он взглянул на Уоррена с вызовом. - По-вашему, я рехнулся?
	Настала очередь Уоррена покачать головой.
	- Да нет, что вы! Просто-напросто хватаетесь за соломинку...
	Спенсер тяжело поднялся на ноги.
	- Обещаю сделать все, что смогу. Поговорю с другими. Постараемся продумать все до мелочей, прежде чем что-нибудь предпримем.
	Как только он ушел, Уоррен вызвал по селектору машинный зал. Из коробочки послышался пронзительный писк и голос Мака.
	- Есть успехи, Мак?
	- Ни малейших, - ответил инженер. - Сидим и смотрим на движки. Скоро свернем себе головы, силясь что-нибудь припомнить.
	- По-моему, больше вам ничего и не остается.
	- Можно бы попробовать потыкать кнопки наугад, но боюсь, если начнем, непременно выведем что-нибудь из строя насовсем.
	- Держите руки подальше от кнопок и от чего угодно, - приказал Уоррен, внезапно ощутив острую тревогу. - Даже не прикасайтесь ни к чему. Бог знает, что вы там способны натворить.
	- Да нет, мы просто сидим, - заверил Мак, - смотрим на движки и силимся что-нибудь припомнить.
	Что за безумие, подумалось Уоррену. Ну конечно, безумие, что же еще? Там внизу люди, натасканные управлять космическими движками, люди, которые спали и жили с ними наедине на протяжении долгих унылых лет. А теперь эти самые люди сидят и смотрят на движки в недоумении, как их запустить.
	Уоррен встал из-за стола и тихо спустился по трапу. И нашел кока в его каюте. Лопоухий свалился со стула и спал на полу, тяжело дыша. Каюта провоняла алкогольными парами. На столе красовалась бутылка, почти пустая.
	Уоррен легонько пнул Лопоухого ногой. Тот чуть слышно застонал во сне.
	Тогда капитан взял бутылку и посмотрел на свет. Там оставалось на один добрый, долгий хлебок. Он запрокинул бутылку и выпил все до капли, а потом запустил пустой бутылкой в стену. Осколки пластика осыпали голову Лопоухого мелким дождем.
	Лопоухий поднял руку и смахнул осколки, как муху, И продолжал спать с улыбкой на устах: его чувства были удобно притуплены алкоголем и защищены от воспоминаний, которых у него теперь просто не было.



	11.

	Они сызнова накрыли башенку плитой и установили треногу со шкивом. Потом опять стянули плиту вниз, а треногу использовали для того, чтоб спустить вовнутрь автоматическую камеру и получить снимки.
	Да, в башенке что-то было. Они мучительно всматривались в снимки, разложив их на столе в кают-компании, и пытались сообразить, что же это такое. Формой оно напоминало не то арбуз, не то большое яйцо, поставленное на попа: нижний конец яйца был чуть сплющен, чтобы оно не падало. Снизу доверху яйцо поросло волосиками, и некоторые из них получились на снимках смазанными, словно вибрировали. У нижнего конца яйцо было оплетено какими-то трубками и, видимо, проводами. Впрочем, на провода в обычном понимании они были не очень похожи.
	Они провели серию опытов, спустив в башенку измерительные приборы, и установили, что яйцо живое и во многих отношениях напоминает теплокровное животное, хотя можно было ручаться, что жидкие его компоненты не имеют с кровью ничего общего. Яйцо было мягким, не защищенным даже подобием панциря, оно пульсировало и вибрировало, только тип вибрации не поддавался определению. Однако волосики, покрывающие яйцо, шевелились без передышки.
	И вновь они втащили плиту-покрышку на место, а треногу со шкивом не тронули. Биолог Говард сказал:
	- Оно несомненно живое. Это какой-то организм, но не убежден, что это животное, и только животное. Провода и трубки ведут в его нутро извне и в то же время, могу почти поручиться, являются его частью. А посмотрите на эти - как прикажете их назвать - то ли штифты, то ли панели, как бы предназначенные для подсоединения новых проводов...
	- Непостижимо, - заявил Спенсер, - чтобы животное могло срастись с механизмом. Взять, например, человека и его машины. Спору нет, они трудятся совместно, но человек сохраняет свою индивидуальность, а машины, может статься, свою. А ведь во многих случаях было бы выгоднее - если не социально, то по крайней мере экономически, - чтобы человек составлял с машинами единое целое, чтобы они сплавились и стали по существу одним организмом...
Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3  4 5 6 7
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама