Вернадски сказал:
- Капитан знал, где твое место пищи. Он знал числа, верно?
Он молился, чтобы силиконий понял: ведь он не только слышал слова, но
и читал мысли.
- Да, - ответил силиконий звуком трения камня о камень.
- Три набора чисел, - сказал Вернадски. Должно быть именно три. Три
координаты в космосе с обязательным обозначением дат, они дают
расположение астероида на его орбите вокруг Солнца. Из этих данных можно
рассчитать всю орбиту и положение астероида в любой момент. Даже можно
грубо учесть планетарные возмущения.
- Да, - сказал силиконий еще тише.
- Какие они? Какие числа? Запишите, Хокинс. Возьмите бумагу.
Но силиконий сказал:
- Не знаю. Числа не важны. Место еды там.
Хокинс сказал:
- Это ясно. Ему не нужны координаты, поэтому он на них не обратил
внимания.
Силиконий произнес:
- Скоро не... - долгая пауза, потом медленно, как будто испытывая
незнакомое слово... - живой. Скоро... - еще более долгая пауза... -
мертвый. Что после смерти?
- Держись, - умолял Вернадски. - Скажи, капитан записал где-нибудь
эти числа?
Силиконий долго не отвечал, двое людей нагнулись над умирающим
камнем, так что головы их чуть не столкнулись. Потом повторил:
- Что после смерти?
Вернадски крикнул:
- Один ответ! Только один! Капитан должен был записать эти числа.
Где? Где?
Силиконий прошептал:
- На астероиде.
И больше ничего не говорил.
Теперь это был мертвый камень, такой же мертвый, как породившая его
скала, как стены корабля, мертвый, как мертвец.
Вернадски и Хокинс поднялись с колен и беспомощно взглянули друг на
друга.
- Бессмыслица, - сказал Хокинс. - Зачем ему записывать координаты на
астероиде? Все равно что закрыть ключ в шкафу, который он должен
открывать.
Вернадски покачал головой.
- Целое состояние в уране. Величайшая находка в истории, а мы не
знаем, где это.
Сетон Дейвенпорт огляделся со странным ощущением удовольствия. Даже
на отдыхе в его лице с четкими чертами и выдающимся носом было что-то
жесткое. Шрам на правой щеке, черные волосы, поразительные брови, смуглая
кожа - все соответствовало облику неподкупного агента Земного бюро
расследований, кем он на самом деле и был.
Но теперь что-то вроде улыбки появилось на его губах, когда он
осматривал большую комнату. Полумгла в ней делала бесконечными ряды
книгофильмов, а образцы Бог-знает-чего Бог-знает-откуда - еще более
загадочными. Полный беспорядок, впечатление уединения, почти изоляции от
мира придавало помещению нечто нереальное. Так же, как и его владельцу.
Этот владелец сидел в кресле-столе, единственном ярком пятне в
полумраке. Он медленно просматривал страницы официального отчета. Руки
его, помимо этого, поминутно поправляли толстые очки, которые угрожали
свалиться с короткого не производящего никакого впечатления носа. Животик
медленно поднимался и опускался.
Это был доктор Уэнделл Эрт, который, если мнение экспертов
чего-нибудь стоит, являлся самым выдающимся экстратеррологом Земли. По
всем вопросам, связанным с внеземным пространством, обращались к нему,
хотя сам он в своей взрослой жизни и на час не удалялся за пределы
университетского кампуса.
Он серьезно посмотрел на инспектора Дейвенпорта.
- Очень умный человек, этот молодой Вернадски, - сказал он.
- Вывел все это из присутствия силикония? Вы правы, - согласился
Дейвенпорт.
- Нет, нет. Этот вывод очевиден. Неизбежен, в сущности. И дебил
увидел бы его. Я имел в виду, - взгляд его стал чуть менее строгим, - тот
факт, что молодой человек читал мои работы, касающиеся чувствительности к
излучению Siliconeus asteroidea.
- А, да, - сказал Дейвенпорт. Конечно, доктор Эрт специалист по
силикониям. Именно поэтому Дейвенпорт обратился к нему за консультацией. У
него только один вопрос к этому человеку, простой вопрос, но доктор Эрт
выпятил свои полные губы, потряс большой головой и затребовал все
документы, касающиеся этого случая.
Обычно это желание даже не рассматривалось бы, но доктор Эрт недавно
оказался очень полезен ЗБР в деле поющих колокольчиков, и инспектор
сдался.
Доктор Эрт кончил читать, положил листки на свой стол, вытащил
рубашку из-под пояса и с удовлетворенным видом протер ею очки. Посмотрел
сквозь очки на свет, чтобы проверить, хорошо ли он их протер, потом снова
ненадежно посадил на нос и сцепил руки на животе, переплетя короткие
пальцы.
- Повторите ваш вопрос, инспектор.
Дейвенпорт терпеливо сказал:
- Правда ли, по вашему мнению, что силиконий такого размера, как
описанный в отчете, может вырасти на астероиде, богатом ураном...
- Радиоактивными материалами, - прервал его доктор Эрт. - Торием,
хотя вероятнее всего - ураном.
- Ваш ответ да?
- Да.
- Какого размера должен быть этот астероид?
- Может, милю в диаметре, - задумчиво ответил экстратерролог. -
Возможно, и больше.
- И сколько там может быть тонн урана или радиоактивных материалов?
- Триллионы. Как минимум.
- Не согласитесь ли все это выразить в виде письменного заключения?
- Конечно.
- Очень хорошо, доктор Эрт. - Дейвенпорт встал и протянул одну руку
за шляпой, другую - за листочками на столе. - Это все, что нам нужно.
Но доктор Эрт придвинул отчеты к себе и прижал их рукой.
- Подождите. Как вы найдете этот астероид?
- Будем искать. Распределим пространство между кораблями, которые нам
доступны, и... будем искать.
- Расходы, время, усилия. И так вы никогда не найдете.
- Один шанс на тысячу. Но можем найти.
- Один шанс на миллион. Не найдете.
- Но мы не можем упустить этот уран, даже не попытавшись. Ваше
профессиональное мнение делает цену находки очень высокой.
- Но есть лучший способ найти астероид. _Я_ могу его найти.
Дейвенпорт бросил на экстратерролога неожиданный пристальный взгляд.
Вопреки своей внешности, доктор Эрт был чем угодно, только не дураком.
Инспектор имел возможность лично в этом убедиться. Поэтому в его голосе
появилась надежда, когда он спросил:
- Как вы его найдете?
- Вначале, - сказал доктор Эрт, - моя цена.
- Цена?
- Или оплата, если угодно. Когда правительство отыщет астероид, на
нем может оказаться другой силиконий большого размера. Силиконии очень
ценны. Это единственная форма жизни с тканями из твердого силикона и
кровообращением из жидкого силикона. От них может зависеть ответ на
вопрос, были ли когда-то астероиды одной планетой. И множество других
проблем... Понимаете?
- Вы хотите, чтобы вам доставили большого силикония?
- Живым и здоровым. И бесплатно. Да.
Дейвенпорт кивнул.
- Я уверен, правительство согласится. Так что у вас на уме?
Доктор Эрт ответил негромко, так, будто его слова все объясняют:
- Ответ силикония.
Дейвенпорт удивленно посмотрел на него.
- Какой ответ?
- Тот, что в отчете. Перед смертью силикония. Вернадски спросил его,
записал ли капитан координаты, и силиконий ответил "На астероиде".
На лице Дейвенпорта появилось разочарованное выражение.
- Великий космос, доктор, мы это знаем и продумали все возможности.
Все. Это ничего не значит.
- Совсем ничего, инспектор?
- Ничего важного. Перечтите отчет. Силиконий даже не слушал
Вернадски. Он чувствовал, что жизнь покидает его, и думал об этом. Он
дважды спросил: "Что после смерти?" Потом, когда Вернадски продолжал
спрашивать, сказал "На астероиде". Вероятно, он и не слышал вопроса
Вернадски. Он отвечал на собственный вопрос. Думал, что после смерти
вернется на свой астероид, в свой дом, где снова будет в безопасности. Вот
и все.
Доктор Эрт покачал головой.
- Вы поэт, инспектор. У вас слишком сильное воображение. Это
интересная проблема, посмотрим, сумеете ли вы решить ее сами. Предположим,
слова силикония - это ответ Вернадски.
- Даже если это так, - нетерпеливо ответил Дейвенпорт, - чем это нам
поможет? На _к_а_к_о_м_ астероиде? На урановом? Но мы не можем найти его,
следовательно, не можем найти и координаты. Какой-то другой астероид,
который "Роберт К." использовал в качестве базы? И его мы не можем найти.
- Вы не видите очевидного, инспектор. Почему вы не спрашиваете себя,
что слова "на астероиде" значат для силикония? Не для вас или для меня, а
для силикония?
Дейвенпорт нахмурился.
- Простите, доктор?
- Я говорю ясно. Что для силикония значит _а_с_т_е_р_о_и_д_?
- Силиконий узнал о космосе из астрономической книги, которую ему
прочли. Наверно, в этой книге объясняется, что такое астероид.
- Совершенно верно, - согласился доктор Эрт и поднес палец к боку
своего курносого носа. - А каково определение астероида? Маленькое тело,
меньше планет, двигающееся вокруг Солнца по орбите, которая в целом
расположена между Марсом и Юпитером. Вы согласны?
- Как будто.
- А что такое "Роберт К."?
- Вы имеете в виду корабль?
- Это _в_ы_ его так называете, - сказал доктор Эрт. - _К_о_р_а_б_л_ь.
Но книга по астрономии очень старая. В ней не упоминаются космические
корабли. Один из членов экипажа сказал это. Он сказал, что она вышла до
космических полетов. Так что такое "Роберт К."? Разве это не маленькое
тело, меньше планет? И с силиконием на борту разве оно не двигалось по
орбите, которая в целом расположена между Марсом и Юпитером?
- Вы хотите сказать, что силиконий считал корабль астероидом и, когда
он говорил "на астероиде", имел в виду "на корабле"?
- Совершенно верно. Я ведь сказал, что вы сами решите эту проблему.
Мрачное выражение лица инспектора не сменилось радостью или
облегчением.
- Это не решение, доктор.
Но доктор Эрт медленно моргнул, и ласковое выражение его лица, если
это возможно, стало еще более ласковым и детским, полным искреннего
удовольствия.
- Конечно, это решение.
- Вовсе нет. Доктор Эрт, мы не рассуждали, как вы. Мы никакого
внимания не обратили на слова силикония. Но разве мы не обыскали
"Роберт_К."? Мы разняли его на кусочки, плиту за плитой. Разве что не
распаяли его корпус.
- И ничего не нашли?
- Ничего.
- Но, может, вы не там искали.
- Мы искали _в_с_ю_д_у_. - Он встал, как бы собираясь уходить. -
Понимаете, доктор Эрт? Когда мы закончили обыск корабля, там не осталось
ничего, на чем могут быть записаны координаты.
- Садитесь, инспектор, - спокойно сказал доктор Эрт. - Вы все еще не
совсем верно понимаете слова силикония. Силиконий изучил английский,
слушая слово здесь, слово там. Он не владеет английскими идиомами.
Некоторые его слова показывают это. Например, он сказал "планета, которая
самая отдаленная", а не просто "самая далекая планета". Понимаете?
- Ну и что?
- Тот, кто не владеет идиомами языка, либо использует идиомы родного
языка, переводя их слово за словом, либо использует иностранные слова в их
буквальном значении. У силикония нет собственного разговорного языка,
поэтому он должен воспользоваться вторым методом. Поэтому его слова
следует понимать буквально. Он сказал "_н_а_ астероиде", инспектор. _Н_а
нем. Он не имел в виду листок бумаги, он имел в виду сам корабль,
буквально.
- Доктор Эрт, - печально сказал Дейвенпорт, - когда Бюро обыскивает,
оно обыскивает. Никаких загадочных надписей _н_а_ корабле тоже нет.
Доктор Эрт выглядел разочарованным.
- Инспектор, я все еще надеюсь, что вы увидите ответ. У вас ведь
