Я поднял руку и помахал им, и как я ни старался сделать это весело и беспечно, у меня не получилось. Потом я вскарабкался на самую вершину дюны и увидел, что передо мной простиралась пустыня. В любой стороне, куда бы я ни посмотрел, открывалась одна и та же картина - песчаные волны, дюны, похожие друг на друга, везде одно и то же и ни намека на дерево, а, значит, и на воду, абсолютно ничего, кроме песчаной россыпи.
Увязая в песке, я спустился по склону дюны, взобрался на другую, с нее пустыня выглядела такой же. Я могу идти и идти, понял я, перебираться с дюны на дюну, и не встречу ничего нового. Вся проклятая планета, возможно, состоит из пустыни, и здесь не найти оазисов. Лошади-качалки знали, что делали, когда выбросили нас сюда через дверь, или ворота, или Бог знает что еще. Если они хотели избавиться от нас, они не могли придумать ничего лучшего.
Лошадки (или тот мир, к которому они принадлежали) не тратили усилий даром. Они заманили нас приводным лучом, вынудили оставить корабль, опечатали его, а потом, не дав нам ни подумать, ни воспротивиться, вытолкнули в этот мир. Выпихнули людей под зад коленом, - подумал я, - и проделали это не в первый раз.
Я вскарабкался на другую дюну. Все же есть шанс, - твердил я себе, - что где-нибудь между дюнами найдется что-нибудь заслуживающее интереса. Например, вода - это нам нужнее всего. Или дорога, которая могла бы вывести нас к более приятным краям или к местным жителям, способным помочь нам. Хотя сложно представить себе, чтобы кто-нибудь мог жить в стране, подобной этой.
Честно говоря, я ни на что не надеялся. Среди песчаных волн пустыни ничто не поддерживало надежду. Но когда я почти достиг вершины дюны и увидел пространство за ней - я заметил что-то на гребне соседнего холма.
Какая-то штуковина, похожая на птичью клетку, наполовину утонула в песке, ее металлические прутья поблескивали в свете луны и звезд и походили на скелет доисторического животного, которое было загнано на дюну и корчилось от страха, пока смерть не прервала его мучений.
Я сдернул ружье с плеча и приготовил его к бою. Песок подо мной заскрипел и протащил меня вниз по дюне. Больше я уже ничего не видел из-за гребня холма. Тогда я развернулся влево и вновь начал подъем, пригнув голову. За двадцать футов до вершины дюны я лег на песок и, распластавшись, пополз вверх. Когда мои глаза оказались над гребнем, и я снова увидел клетку, я замер, уткнувшись носками в песок, чтобы не скользить вниз.
Я увидел, что песок под клеткой был взрыхлен и песчинки тонкими струйками все еще неслись по склону. Должно быть, подумал я, - клетка приземлилась не так давно, - следы на песке еще совсем свежие, они даже не приняли окончательную форму.
Приземлилась - не совсем подходящее слово для клетки, но все же я считал, что она именно приземлилась, потому что вряд ли кто-то просто положил ее туда. Конечно же, это корабль какой-то незнакомой мне марки, с необшитым каркасом. А если, как я предполагал, это был действительно корабль, то в нем наверняка находилось нечто одушевленное, и это живое существо либо погибло внутри корабля, либо находилось поблизости.
Я внимательно обшарил взглядом дюну и далеко справа заметил глубокую борозду, похожую на санный след, исчезающую в тени между двумя дюнами. Я напряг зрение и попытался различить что-нибудь в темноте, но так ничего и не разглядел. Мне надо было приблизиться к санному следу.
Пятясь, словно паук, я начал спускаться с дюны и все время стремился держаться правее. Я двигался очень осторожно, стараясь, чтобы песок скользил и падал по склону дюны бесшумно. Наверно, там, по другую сторону холма, притаилось что-то и прислушивается к малейшему шуму.
Когда я поднял голову, я был еще далеко от санного следа, но все же немного поближе, чем раньше. Мне удалось услышать, что из ложбины между дюнами доносился монотонный скрежет. Я прищурился и, как мне показалось, заметил, что во впадине кто-то шевелится. Но я мог и ошибиться. Монотонный скрежет прекратился, затем зазвучал вновь, и опять мне почудилось еле уловимое движение. Я направил ружье вперед, с тем чтобы в любой момент прицелиться в сторону ложбины.
Я ждал.
Звук исчез, возник опять, что-то там, внизу, шевельнулось (теперь я был в этом уверен) и простонало. Потом все замолкло.
Ожидание становилось бессмысленным.
- Эй, там, внизу, привет! - позвал я.
Ответа не последовало.
- Привет! - крикнул я еще раз.
Возможно, - подумалось мне, - я имею дело с представителем мира, настолько удаленного от привычного мне сектора галактики, что межкосмический язык неизвестен ему, и у нас не будет возможности понять друг друга.
Но в ответ раздался прерывающийся свистящий голос. Сначала я воспринял его просто как шум, но, прислушавшись, я понял, что это было слово, скорее, один просвистанный вопрос.
- Друг? - вопрошало слово.
- Друг! - ответил я.
- Испытываю необходимость в друзьях! - заявил свистящий голос. - Просьба приблизиться без опасений: не имею оружия.
- А я имею, - заявил я устрашающе.
- Нет нужды, - донесся голос из тени. - Слаб и беспомощен.
- Этот корабль там, наверху - твой?
- Корабль?
- Я имею в виду средство передвижения. Оно твое?
- Именно так, друг. Пришло в негодность и стало неуправляемым.
- Я спускаюсь, - предупредил я. - Ты под прицелом. Учти, одно движение - и...
- Иди сюда, - просвистело существо. - Буду лежать как мертвый.
Я встал во весь рост и быстро пересек вершину дюны. Пригнувшись, я стал спускаться по склону. Я пытался вести себя так, чтобы в меня было нелегко выстрелить. Дуло моего ружья было направлено в ту затененную точку, откуда шел скрипучий голос.
Я соскользнул в ложбину и скрючился там, стараясь разглядеть все вокруг. И наконец я увидел его - темное неподвижное пятно.
- Эй! - позвал я. - Теперь приблизься.
Пятно вздулось, потом приняло прежнюю форму и вновь замерло.
- Подойди! - ответило пятно. - Я не могу.
- Хорошо. Лежи спокойно. Не вздумай шевелиться.
Я побежал вперед и остановился. Пятно не двигалось. Оно даже не дрогнуло.
Я придвинулся еще немного, не спуская с него глаз. Теперь я мог лучше разглядеть существо, распластавшееся передо мной. Из его головы - если только это была голова - во все стороны торчали щупальца, безжизненно лежавшие на земле. Голова переходила в суживающееся книзу туловище. Я заметил, что у него были короткие ноги без ступней. Рук не было. Вероятно, с такими щупальцами уже нет нужды в руках. На нем не было ни одежды, ни снаряжения. В щупальцах я не увидел никакого оружия или инструмента.
- Что у тебя стряслось? - спросил я. - Чем я могу помочь?
Щупальца поднялись, извиваясь подобно клубку змей. Изо рта, окруженного щупальцами, раздался сиплый голос:
- Ноги слишком коротки. Не могу передвигаться на них. Только взрыхляю песок под собой и тону в нем.
Двое щупалец с глазами на кончиках были направлены в мою сторону. Существо оглядывало меня с ног до головы.
- Я могу поднять тебя.
- Не принесет пользы. Песок вновь затянет.
Щупальца, на которых были глаза, двигались вверх и вниз, как бы примериваясь ко мне.
- Новый друг большого роста, - проквакало существо. - Но есть ли в нем сила?
- Чтобы перенести тебя?
- Только на твердую поверхность.
- Я не знаю, где найти такую.
- Ты не знаешь... Так друг не местный?
- Нет, - ответил я. - Я надеялся, что, может быть, ты...
- Как ты мог подумать? Представитель моего рода счел бы для себя унизительным даже справить нужду на подобной планете.
Я сел на корточки и пригнулся к нему.
- А твой корабль? - спросил и. - Если бы я смог отнести тебя туда...
- Это не поможет. Там ничего нет.
- Но ведь что-то должно остаться. Пища или вода...
А я был особенно заинтересован в воде.
- Мне ничего не требуется. Путешествую в своем втором образе и не испытываю ни голода, ни жажды. Защита в открытом космосе и немного тепла - вот все, в чем я нуждаюсь.
Господи Боже мой, подумал я, что происходит? Он находится в своем втором образе. И, хотя я не знал, что это означает, я все же не решался уточнить. Я догадывался, что может последовать за расспросами. Сначала удивление, или ужас, или любопытство при мысли о существе настолько беспомощном и неосведомленном, что оно само не осознает себя. Потом - неуверенная попытка объяснить суть явления, за которой последуют пространные рассуждения о преимуществах самосознания, и затем - чувство жалости к тем, у кого оно отсутствует. А может быть, об этом вообще нельзя говорить, и даже намек на недоумение оскорбит странное создание.
И его боязнь холода. Кажется, тепло играет в его жизни немалую роль.
А на самом деле все шло нормально. Тот, кто путешествует в космосе, часто сталкивается с непонятными существами, но если обычно их можно обойти стороной или перехитрить, то в этот раз я не мог сделать ни того, ни другого.
Мне надо было каким-нибудь образом вызволить попавшее в беду живое создание - пусть я даже не имел ни малейшего представления о том, как это сделать. Я мог бы поднять его и перенести туда, где остались мои спутники, но это не изменит его положения. Однако просто так повернуться и уйти, оставив его одного, было тоже невозможно. Существо, по крайней мере, стоило того, чтобы кто-то позаботился о нем и дал ему понять, что его жизнь что-нибудь да значит.
Когда я увидел его корабль и понял, что он потерпел крушение не так давно, во мне зародилась надежда: вдруг на борту окажется пища или вода, или другие полезные для нас предметы. Но теперь я знал, что мои надежды не оправданы. Я был не в силах помочь незнакомцу, а он был бесполезен для нас и мог оказаться еще одной ношей, дополнительной головной болью.
- Не знаю, что и предложить тебе, - сказал я. - Нас всего четверо, со мной трое моих товарищей. У нас нет ни воды, ни пищи - абсолютно ничего.
- Как сюда попали? - спросило существо.
Я попытался объяснить, но, подбирая слова, почувствовал, что зря теряю время. В конце концов, не так уж и важно, как мы оказались на этой планете! Но он, тем не менее, понял меня.
- Ах, вот как, - заметил он.
- Итак, ты сам видишь, что мы немногим способны помочь тебе.
- Взялся бы перенести меня туда, где разбили лагерь?
- Да, пожалуй.
- Не имеешь ничего против?
- Нет, конечно, если тебя это устраивает.
Естественно, я был против. Семь потов сойдет, пока потащишь его через дюны до цели. Но я не представлял себе, что возможно, оценив серьезность ситуации, послать все к черту и бросить потерпевшего.
- Более чем устраивает, - ответил он. - В компании лучше, одиночество вредно. Кроме того, вместе - легче. Никогда не угадаешь, как сложится дело.
- Между прочим, меня зовут Майк, - представился я. - Я с планеты, которая называется Земля. Она расположена в направлении созвездия Карина Сигнус.
- Майк, - проговорил он, приноравливаясь к непривычным звукам. Он просвистел это слово так, что его можно было принять за все, что угодно, но только не за мое имя. - Нравится. Доступно для голосовых связок. Твоя планета - загадка. Ориентиры ничего мне не говорят. Если опишу, где находится моя планета, ты тоже не поймешь. А мое имя? Сложная основа - описание структуры моего организма. Понятно только моему народу. Пожалуйста, выбери для меня имя по вкусу. Короткое и простое, прошу.
