На Майлза Дайсона, который еще не умер. Хотя знал, что это случится
очень скоро. Дайсон прислонился к столу и сидел, держа прямо над
взрывателем тяжелое руководство по электронике.
Он высказался яснее некуда:
- Один выстрел - и книга на взрывателе. И привет!
Дайсон дышал с невероятным трудом.
Не знаю... сколько еще... я смогу... держать эту штуку...
Тут командир вдруг впервые заметил провода, мины и канистры,
расставленные по комнате. В глазах его мелькнул страх, это было видно даже
через маску противогаза. Срочно приняв решение, он повернулся и, махнув
рукой, приказал своему отряду бежать назад.
- Отступаем! Все назад! Пошевеливайтесь! ЖИВО!
Полицейские удирали так стремительно, что столкнулись лбами со своими
товарищами, взбиравшимися вслед за ними по лестнице.
Терминатор домчался до главных лифтов и нажал на кнопку. Сара и Джон
старались от него не отставать. Они кашляли и на бегу поочередно дышали
через противогаз. Дверь лифта открылась. Они вскочили, и кабина поехала
вниз.
Дайсон полулежал на развалинах своей мечты, опираясь спиной о
письменный стол. Он буквально купался в собственной крови, которая стекала
тонкими струйками на пол. Дайсон дышал хрипло и часто. Он по-прежнему
держал книгу над взрывателем, но руки его дрожали.
На мусорной куче, которая оказалась для него слишком драгоценной,
Дайсон вдруг заметил что-то интересное: фотографию своей семьи. Стараясь
не уронить книгу, Дайсон протянул руку и положил фотографию себе на
колени. Жена и дети улыбались ему сквозь разбитое стекло. Из глаз Дайсона
брызнули слезы. Он знал, что долго не протянет. А внутренний голос, его
собственный голос, только чуть измененный, то есть более спокойный, просто
сказал:
- Теперь можно уходить.
Но он хотел еще разок взглянуть на детишек и объяснить им, почему ему
придется так быстро уйти. Они никогда не узнают то, что сейчас узнал он.
Не увидят того, что он увидел за снимком своей семьи.
Белое, раскаленное пламя, цветком распускающееся в воздухе.
И не услышат того, что услышал он...
Крики в мегафон, треск вертолетов, далекий вой сирен - все вдруг
стихло, заглушаемое ревом, который становился сильнее по мере того, как
белый цветок в небе превращался в плотное красно-черное облако...
Красно-черное пламя, бурля, вырывалось из черной, как уголь, тучи. Это
было облако-столб, облако водородной бомбы, с невероятной силой потрясшей
землю. Но тут Дайсон вдруг увидел, что облако отступает. Гром постепенно
стих, и его унес ветер, как это бывает, когда кончается страшная буря.
Ураган сменился ласковым бризом, блеснули солнечные лучи, из солнечного
света вдруг вынырнули Денни и Блайт. Смеясь, они побежали навстречу
Дайсону. За ними показалась улыбающаяся Тарисса. Залитые ярким светом они
бежали по зеленому лугу к разрушенной лаборатории. Эта картина отчетливо
запечатлелась в памяти Дайсона, она была такой живой и драгоценной, теперь
он мог спокойно посмотреть в лицо вечности. А может, это подарок свыше? Он
не знал. Он чувствовал, что причинно-следственные связи начинают
ускользать от него. И желание еще раз повидаться с семьей постепенно
затухало, уступая место какой-то странной самоиронии.
Дайсону стало почти смешно от того, что он лежит тут, как заколотая
свинья, как жертвенный ягненок, истекающий кровью на обломках того, чему
посвятил всю свою жизнь. До чего ж глупы люди, раз им приходится идти на
такие крайности, спасая себя от военной техники, которая является их же
собственным изобретением! Дайсон увидел себя таким, каким был когда-то:
серьезным, целеустремленным человеком, вышедшим из хаоса негритянского
гетто на яркий свет науки. И понял, что пока человек здесь, он вынужден
играть в эти игры. Надо признаться, у него, Дайсона, когда-то это здорово
получалось.
Но теперь, умирая, он хотел остаться в живых и стать другим Дайсоном,
любящим, преданным семье также, как когда-то был предан науке. Дайсон
хотел рассмеяться, но подумал, что тогда разорвется на части и станет еще
больнее. И сдержал смех. Вместо этого поднял глаза и снова взглянул на
свою семью. Волосы людей на фотографии развевались от ветра, от того ветра
истории, который, как Дайсон теперь понял, был ветром великих перемен. И
ученому вдруг пришла в голову мысль, что...
Люди сами могут решать свою судьбу.
Если им позволяет рок.
Жизнь будет продолжаться.
Но история умерла.
Взгляд Майлза Дайсона застыл, различая то, что недоступно живому
человеку, и это призрачное видение навеяло на его лицо тень улыбки. Но
едва в глазах Дайсона померк свет, как его руки ослабли и книга упала на
взрыватель...
Полицейские, прятавшиеся на улице с оружием наизготовку, все еще
напряженно ждали кровавой развязки. Они надеялись, что из здания вот-вот
начнут выносить на носилках трупы. Или что подозреваемых под конвоем
отведут к патрульным машинам. Ну, или, в крайнем случае, что отряды
специального назначения перегруппируются и заново вооружатся. Но случилось
то, чего они вовсе не ожидали.
Сверкающее стеклянное здание взлетело на воздух. Окна на втором этаже
посыпались, и огромное, похожее на язык дьявола, пламя лизнуло небо.
Вертолет стремительно метнулся в сторону от пожара. Горящие осколки
попадали на крыши машин, и ряды полицейских нарушились - многие в панике
кинулись наутек.
Только один из них упорно пробирался на мотоцикле сквозь смятенную
толпу к горящему зданию. Он сбавил скорость только один раз - чтобы
схватить удиравшего полицейского и вырвать у него из кобуры пистолет.
Затем Т-1000 ворвался на мотоцикле в разбитое окно и, проехав по комнате,
очутился в холле. Тщательно осматриваясь, он анализировал все вокруг.
Обнаружив лестницу, Т-1000 ринулся по ней с такой скоростью, что удары
колес о ступеньки слились в один сплошной треск.
Т-1000 влетел на второй этаж, весь затянутый дымовой завесой,
выхватил автомат фирмы "Хечлер и Кох МПК" и медленно поехал по горящим
комнатам, непрерывно сканируя все, что попадало в его поле зрения.
Горящих обломков становилось в коридоре все больше. Т-1000
внимательно вглядывался в шевелившиеся тени, ища свою жертву.
В нижнем вестибюле двери лифта раскрылись, и Сара выглянула в
коридор. И тут же с обеих сторон от нее в стены вонзились пули. Отряды
специального назначения заблокировали коридор.
Сара и все остальные оказались в ловушке, выхода из которой не было.
Джон повернулся к матери и попытался поддержать в ней дух шуткой:
- Не забывай, тучи всегда сгущаются перед тем, как кораблю пойти ко
дну.
Кто-то из полицейских швырнул гранату со слезоточивым газом. Облако
окутало Сару и Джона, которые прижались к задней стенке лифта. Терминатор
быстро просканировал вестибюль и, повернувшись к ним, сказал:
- Закройте глаза и не двигайтесь.
Они кивнули и зажмурилось. Терминатор закинул на плечо гранатомет и,
выходя из лифта, бросил:
- Я скоро вернусь.
Граната со слезоточивым газом рикошетом ударялась о стены, летя по
коридору. Она упала прямо перед Терминатором, и из нее вырвалось белое
облако, которое моментально заполнило пространство. Стоявшие в лифте Сара
и Джон задыхались и совали друг другу в руки противогаз. Они в западне, и
этот отравленный воздух и ненадежность крошечного убежища приводили Джона
в отчаяние, близкое к панике. Он едва сдерживался, чтобы не сорваться с
места и не кинуться по коридору куда глаза глядят.
Полицейские из отряда специального назначения стояли в дальнем конце
холла и, сжимая оружие, смотрели на клубящееся облако. Они ждали, что
преступники выйдут, наконец, из лифта и окажутся у них на мушке.
И тут кто-то спокойно выплыл из облака дыма. Ему все было нипочем. У
него даже глаза не слезились.
Этого полицейского никто не ждал.
Командир крикнул в мегафон:
- Оставайтесь на месте. Ложитесь на пол, лицом вниз. На пол! Ну!
Однако Терминатор шел прямо на них, словно не слыша или не обращая
внимания.
Полицейские напряженно замерли. Они никогда не видели ничего
подобного.
Терминатор подходил все ближе и ближе.
Командир отдал еще один приказ:
- Уложить его на месте.
Коридор наполнился резким грохотом. Пули вгрызались Терминатору в
грудь.
В живот.
В лицо.
В пах.
Его кожаная куртка, уже пробитая десятки раз, теперь разорвалась в
клочья.
Командир отряда специального назначения пытался дать невозможному
какое-то правдоподобное объяснение, решив, что парень, наверное, в
бронежилете. Он поднял дуло и выстрелил подозреваемому прямо в лицо.
Выстрел должен был разнести голову бедняги, словно дыню. Но голова лишь
слегка качнулась, из дырки на щеке показалась кровь.
А парень по-прежнему шел на них!
Полицейские делали то, чему их учили: без устали жали на гашетку.
- Цельтесь ему в голову! - приказал командир, решив, что, наверно,
его пуля оказалась бракованной.
Но полицейский, стоявший рядом с ним, испуганно ответил:
- Я целюсь.
Терминатор плавно вытащил свой кольт сорок пятого калибра. На
внутреннем сканирующем устройстве робота загорелась надпись: "Оценка
угрозы. Уничтожение запрещено. Только выводить из строя". Не торопясь, с
таким видом, будто он разглядывает полки в магазине, Терминатор выбрал
несколько мишеней. Затем выстрелил полицейскому, стоявшему к нему ближе
всего, в левую ногу. Тот вскрикнул и упал, а Терминатор наклонился и
поднял его оружие. Оно стреляло гранатами со слезоточивым газом, таких
гранат в большом барабане целая дюжина. Терминатор выстрелил в грудь
другому полицейскому. Граната попала в бронежилет и не пробила его. Но это
было все равно, что угодить со всего размаху в живот человеку бейсбольной
битой. Полицейский согнулся пополам и рухнул на кафельные плиты пола, ловя
ртом воздух.
Терминатор оказался исчадьем ада: высокий, в черном кожаном костюме,
заляпанном кровью. Один глаз у него был выбит, и в кровавой впадине
поблескивал металлический привод. Мясо на щеке свисало клочьями, обнажая
хромированный скелет. Полы куртки порвались, и под ними виднелась
металлическая грудь.
Кое-кто из бойцов отряда специального назначения стоял близко и мог
как следует разглядеть робота. Это оказалось каплей, переполнившей чашу. В
самый разгар битвы они пустились наутек. Один бросился бежать и...
Ба-бах! Граната ударила его в спину и он растянулся на полу во весь
рост. Терминатор выпустил в вестибюль три гранаты со слезоточивым газом.
Белый газ быстро распространился по помещению, в нескольких футах уже
ничего не было видно. В комнате царил полнейший бедлам.
Командир полицейских крался в тумане так стиснув винтовку, что даже
пальцы побелели. Он совершенно не понимал, что происходит. Внезапно, прямо
перед ним, и дыму вырос Терминатор.
Командир не успел и глазом моргнуть, как что-то гулко бабахнуло, и из
нацеленного на него дула вырвался белый огонь. Пуля Терминатора впилась
бедняге в ногу. Полицейский вскрикнул и, бросив винтовку, схватился за
больное место. Терминатор сорвал с него противогаз. Командир упал на
спину, корчась от боли, ловя ртом воздух и инстинктивно хватаясь за
раненую ногу, чтобы остановить кровотечение.
Терминатор подошел к двум полицейским, стоявшим у входной двери.
Выстрелил им по ногам и сорвал с них, уже падавших, противогазы.
После этого перестрелка прекратилась. Никто ничего не видел. В дыму
раздавались лишь крики и стоны.
В проеме входной двери выросла фигура Терминатора, и тут же наружу
