машину общине.
Легче сказать, чем сделать! В Дайтона давно перевелись дураки, которые
оставляют в зажигании ключи. Внезапно Торчок понял, где ему достать
"колеса". Он угонит свое собственное такси.
-- Вэнди, жди меня у Макдональдса. Я вернусь с машиной через полчаса.
До таксопарка было рукой подать. В стеклянной будке диспечера торчал
Мелли, обычная ночная вахта. Окинув взглядом стоянку, Торчок с
удовлетворением отметил, что номер 11, его такси, стоит на положенном месте
и еще не нашло себе нового хозяина.
-- Привет, Мелли, ленивый ты сукин сын, хватит спать и давай сюда
ключи.
Лучшая защита, как всегда, нападение.
Мелли глянул сквозь стекло, при этом на его лице двинулись только
глаза.
-- Мать твою, Муни. Ты что себе вздумал -- то увольняешься, то
заявляешься обратно. Так не пойдет. Кроме того, куда тебе за руль, ты ж
ничего не соображаешь. Давай, вали отсель.
-- Ну что ты, папа-дорогуша, прекрати. За понюшку отдам те душу. Я ж
уже песок на пляже ем. Пусти покататься, и я отстегну тебе десять процентов.
-- Двадцать, -- ответил Мелли и протянул ключи. -- И если снова
выкинешь номер, больше чтоб я тебя здесь не видел. Я не для того живу, чтобы
ты мог постоянно ходить под кайфом.
Торчок схватил ключи.
-- Если б на самом деле это входило в твои обязанности, ты б давно
надорвался. Жить или умирать, лишь бы заторчать.
За прошедшие десять дней он успел соскучиться по своей "номер
одиннадцатой". В парке так и не сумели найти для его машины водителя, и
потому в кабине еще можно было найти следы его, Торчка, пребывания.
Над головой на крышу он наклеил ложное окошко с облаками, на заднее
стекло -- череп с красными лампочками в глазах, пол застелил ковриком из
синтетического ворса... Все было на месте, даже его магнитофон. Он уволился
с работы и забыл забрать из машины свой кассетник -- вот уж действительно до
такого нужно было доторчаться!
В машине он оборудовал скрытый микрофон, для того чтобы записывать свои
мысли и разговоры с пассажирами. Машина завелась с полоборота, и уже через
полминуты он катил по улице, с улыбкой вспоминая то, что он вытворял со
своим магнитофоном. Он клеил девчонок, выдавая себя за секретного агента.
Магнитофончик и потайной микрофон производили на девиц впечатление. Чудное
слово, агент. Аг-Гент. А.Г.Н. Интересно, сколько очков набрали в этом сезоне
А.Г.Н.?
Он так замечтался, что едва не проехал мимо прогуливающейся перед
Макдональдсом Вэнди. Снова оказавшись в машине, он автоматически придался
мечтам, работая рулем и передачей автоматически. Но Вэнди появилась прямо
перед ним -- блондинка в тугом блестящем комбинезончике. Лакомый кусочек.
Такую было трудно не заметить.
Торчок свернул к тротуару, и Вэнди забралась на заднее сидение.
-- Номер 11, -- раздался в динамике голос Мелли. -- Вызов на 13
километре.
-- Я только что взял пассажиров. Два джентльмена едут в Кокосы.
-- Бери с них по загородному тарифу, -- потребовал Мелли. -- Когда
поедешь назад, сразу же отложи мои деньги. Запомни, двадцать процентов.
-- Заметано.
Торчок вырубил передатчик.
-- Где ты раздобыл такси? -- спросила Вэнди, ее глаза были расширены от
удивления. -- Замочил водителя?
-- Ошибочка, -- Торчок указал на магнитофон. -- Видишь кассетник?
-- Ну и что?
-- Это мой. Я таксист, и это моя машина. Если мне понравится в вашем
Морском Цирке, я подарю Душеспасителям мое такси и останусь. Если нет, мне
придется оплатить проезд до Кокосов и обратно из собственного кармана.
Давай, иди ко мне вперед.
Вэнди перебралась через сиденье и уселась рядом с Торчком. Он сбросил
газ, опустил окна, и они поделили остаток "Зета". Как приятно было снова
оказаться за рулем. Торчок представил себе машину в виде маленького
паровозика, катящегося по рельсам узкоколейки сквозь ночную пальмовую рощу.
Глава 26
Старый Морской Цирк был закрыт в 2007 году, после того как ураган
наполовину разрушил это сооружение. С тех пор все, кто хотел полюбоваться на
ритуальное унижение дельфинов, должен был ехать в Мир Моря. Видение темного
здания Цирка, находящемся на береговом шоссе 1А, возникшее перед ними
внезапно, как дом с привидениями, застало Торчка врасплох.
-- Сворачивай к океану, -- сказала ему Вэнди. -- Въезд там. Чтобы с
шоссе заметно не было.
-- Слушаю, мадам. С вас за все про все две палки и один отсос.
-- Пожалуйста, Торч, будь серьезным. Не всякий может стать членом секты
Душеспасителей. Ты должен себя прилично вести.
-- Я постараюсь был нежным, детка.
Позади цирка оказалась небольшая парковка. Торчок поставил такси рядом
с симпатичным новеньким красным "Седаном". На другой стороне парковки
одиноко грустил старый битый-перебитый черный грузовичок. Шумел ветер,
грохотал прибой. Выбравшись из машины, они пересекли бетонную площадку и
подошли к ржавой двери черного хода, которая была распахнута настежь. Внутри
за проемом двери стояла сплошная темень, хоть глаз коли.
-- Мэл! -- неожиданно крикнула Вэнди, да так пронзительно, что у Торчка
заложило уши. -- Я приехала. У меня тут новенький. У него своя машина.
Внутри в коридоре послышались шаги и вскоре на пороге появилась
маленькая суетливая фигурка. Незнакомец был ростом и сложением под стать
Торчку. Вот только голова... голова человека была большой и круглой, слишком
большой для такого хрупкого тела. Издали вышедший из Цирка напоминал
привязанный к концу бечевки воздушный шарик.
-- Мэл Нэст, -- представился незнакомец, резко протягивая вперед для
пожатия руку. Его голос был глубоким и проникновенным, с отголосками
умудренности жизнью, с легким западноевропейским акцентом.
-- Рад встрече. Как твое имя?
-- Я никто, -- ответил Торчок. -- Мистер Никто Ниоткуда.
-- Да не слушай ты его, Мэл. Его зовут Торч, мы уже познакомились. Он
сказал, что любит бопперов. Он даже жил когда-то с одной из них, прости
Господи.
Голос Вэнди дрожал, когда она с трепетом давала Торчку эти жалкие,
местами слабоумные рекомендации. Но Мэл Нэст только приветливо улыбнулся.
-- Любить недостаточно, Торч. Нужно жить праведно. Не уверен, что ты
сможешь подниматься вовремя по утрам. Пожалуйста, входите.
Голова мистера Мэла Нэста повернулась словно глобус на оси, вслед за
головой повернулось и тощее тело. Друг за другом, возглавляемые Нэстом, они
прошествовали по темному сырому коридору, в конце которого, за дверью,
оказалось помещение без окон.
Помещение была квадратным, с большими прямоугольными проемами на каждой
стене, очевидно одно из прежних обиталищ морских зверей. Стекла из проемов
были выбиты и убраны, а сами проемы превращены в проходы. Не останавливаясь,
Нэст прошел к дальнему концу удивительного зальца и открыл еще одну дверь.
Перед дверью на стене висела треснувшая табличка с надписью крупными буквами
"ОСЕТР" и ниже мелкими: Аcipencer sturio.
Внутри маленькой комнатки было несколько легких стульев, книжные полки
и письменный стол, заваленный бумагами.
-- Это мой кабинет, -- пояснил худощавый человек с огромной головой. --
Вэнди, теперь оставь нас, пожалуйста. Нам с мистером... Торчем, нужно
поговорить.
Повернувшись к Торчку, Нэст внезапно широко ему улыбнулся. И вроде даже
подмигнул!
-- Ладно, я испаряюсь, -- ответила Вэнди. -- Пойду спать. Вот деньги за
ночь.
Она отдала Нэсту пятисотдолларовую бумажку и вышла из комнаты. Судя по
всему, в одной из бывших цистерн у Вэнди была оборудована кровать. Торчок
повиновался молчаливому жесту Нэста и опустился на один из стульев. Сам Нэст
уселся за свое место за письменным столом. С минуту они молча рассматривали
друг на друга.
-- Что скажешь о моем новом лице? -- наконец спросил Нэст. В его
круглом лике доминировал выдающийся нос, от крыльев которого вниз бежали две
глубокие подносовые складки, охватывающие полукругом чувственный рот. Рот
открылся, показав ровные прямоугольные зубы.
-- Одобряешь выбор или лучше придумать что-то другое?
-- Зависит от того, что вы хотите, -- неуверенно отозвался Торчок.
-- А чего хочешь ты? -- спросили его в ответ. -- Что тебе нужно от
бопперов?
Как говорится, вопрос в лоб. Главным в планах Торчка было добыть себе
новый Плащ Счастья и с помощью него прославится. Но вместе с тем его душу
снедало другое желание, более скрытое, то такое же настоятельное -- месть.
Он хотел отомстить за смерть отца, отомстить бопперам за то, что они
сотворили с Коббом Андерсоном.
Он ненавидел бопперов. Но вместе с тем он любил их. Кроты... кроты
помогли ему. Прогулка с Плащом Счастья на плечах и драка на фабрике были
незабываемыми приключениями. Возможно, что больше всего ему хотелось
вернуться обратно в Диски и принять участие в междоусобной войне бопперов,
обожая и испытывая ненависть к ним одновременно.
Покуда Торчок обдумывал свой ответ, что-то странное случилось с лицом
Мэла Нэста. Обвисшая кожа плотного "человека в возрасте" подтянулась, щеки
подобрались, вокруг рта проклюнулась и распушилась белая борода. Внезапно
Торчок обнаружил, кого он видит перед собой.
-- Кобб? -- охнул он. -- Это ты? -- губы Торчка растянулись в
счастливой улыбке, которая тут же угасла. -- Ты убил моего отца! Ты...
-- Я был вынужден это сделать, Торч. Ты слышал, что за судьбу он мне
обещал? Он говорил, что хочет добиться, чтобы меня демонтировали.
-- Ну и что? Ты бы не умер от этого. Ты взорвал свое тело, мой отец
погиб -- и что я вижу теперь? Ты цел и невредим, а он ушел навсегда!
Прежнее горе всколыхнулось в Торчке с новой силой и голос его сорвался.
-- Он был неплохим парнем. Он рисовал космические войны лучше всех,
кого я знал... -- речь Торчка прервалась, его душили рыдания. Прошла целая
минута, прежде чем он собрался с силами и снова начал говорить.
-- Я видел, что они сделали с тобой в операционной, Кобб. Они вырезали
у тебя сердце, яйца и все остальное. Это было похоже на...
Лицо с противоположной стороны стола взирало на Торчка с симпатией, с
проникновенным интересом. Подлинный глава нового культа.
-- Твою мать! -- наконец заорал Торчок, внезапно вскакивая с места и со
всей силы впечатывая смачную плюху в физиономию робота. -- Что толку
разговаривать с железякой!
Он пребольно ушиб руку о твердую скулу Кобба, и от этого его ярость
удвоилась. Торчок обежал стол кругом и навис над созданием с хорошо знакомым
улыбающимся лицом.
-- Сейчас тебе придет конец, поганец ты эдакий! Я по винтикам тебя
разберу!
Робот начал говорить. Говорил он медленно, устало. Голосом Кобба.
-- Послушай, что я тебе скажу, Торч. Сядь, успокойся и послушай. Я
думаю, что ты отлично знаешь, что выбивая пыль из робота-манипулятора,
которого ты видишь перед собой, ты ничего не добьешься и вреда мне не
причинишь. Мне очень жаль твоего отца, жаль, что он умер. Но смерти нет. Ты
должен понять это. Говорить о смерти бессмысленно. Последние десять лет я
только и делал, что боялся смерти, но теперь все стало по-другому...
-- Теперь ты считаешь себя бессмертным и плевать хотел на страхи
обычных людей, -- горько закончил Торчок. -- Но легче- то тебе от этого не
стало. Хочешь ты этого или нет, но Кобб Андерсон мертв. Он умер на Луне, его
не стало. Я сам это видел, и если ты думаешь, что ты -- он, то просто водишь
себя за нос.
Торчок опустился на свой стул, внезапно почувствовав страшную
усталость.
-- Если я не Кобб Андерсон, тогда кто я?
