миссии вице-президента компании "Скиф-Холдинг" - иначе столь оперативный
визит адвоката-проныры не объяснишь.
Вспомнил, что Пашка некогда был женат на дочери бывшего заместителя
начальника городского управления внутренних дел Сероштана, который
впоследствии, когда Олег уже покинул Сосновск, возглавил то ли городское,
то ли областное управление того же ведомства. Когда-то Олег был хорошо
знаком с Сероштаном, одно время даже работал под его началом и составил о
нем не самое лучшее мнение...
- Паша, как поживает Владимир Антонович?
- Спасибо, неплохо. Могу передать ему твой привет, - ухмыльнулся
Кривошапко. - Но ты не угадал: из милицейских начальников солидные
бизнесмены не получаются, уровень мышления не тот. К тому же генерал
Сероштан уже не у дел, вышел в отставку. Сейчас здесь другие раскладки,
другие люди. Даже те, кого ты знавал когда-то, другими стали. Селяви, как
говорят знакомые тебе французы.
- Знакомые мне французы, которые стали другими? Любопытный ребус.
- Не пытайся его разгадать: в любом случае попадешь пальцем в небо.
Наилучший вариант: следовать предложенной мною схеме.
Кривошапко недвусмысленно заиграл замками своего "кейса".
- Намек понят, - кивнул Олег. - Всю сумму принес?
- Какую сумму?
- Ту, что за помощь в приватизации.
- Ну, старик, ты даешь! - неестественно хихикнул Пашка.
- Давать, как понимаю, поручено тебе. Тридцать тысяч "зеленых"
говоришь?
- Какие тридцать тысяч? - лицо Кривошапко приняло выражение крайнего
удивления.
- Паша, по-моему, у тебя напряженка с арифметикой. Поработай
извилинами и умножь пять тысяч на число месяцев в полугодии.
Кривошапко беспокойно оглянулся по сторонам, в баре они были одни.
- Прости за нескромный вопрос: она ушла?
- Кто? - не сразу сообразил Олег.
- Дама, которая едва не помешала нашей встрече.
- Ушла, - с легким сердцем соврал Олег.
Но тут же подумал о Елене Аполлинарьевне, которая и в самом деле
недавно была в его номере.
- Так может уединимся в твоем номере? - предложил Пашка. -
Заключительная часть нашей встречи не требует свидетелей.
Олег помедлил с ответом, не сводя глаз с бывшего сокурсника. Прошла
минута, другая. Кривошапко заерзал на стуле.
- Старик, можешь не сомневаться: все будет честь по чести. Ты же меня
знаешь.
Олег хотел сказать, что именно поэтому не верит ни одному его слову.
Но не сказал этого.
- Если до шестнадцати часов ты не дашь ответ, сумма вознаграждения
уменьшится, - попытался нажать Кривошапко.
- Припекло видно твоего доверителя, - усмехнулся Олег. Но должен
огорчить его и тебя, я не беру взяток.
- Ты что-то не то говоришь!
- То, Пашенька, то. Тридцать тысяч долларов вперед платят не за
работу, а за отказ от кому-то неугодной работы. Не считай меня наивным
мальчиком. В нашей компании мальчиков не держат, предателей - тем паче.
- Олег, ты совершаешь глобальную ошибку!
- Нет, Паша, глобальную ошибку я сделал одиннадцать лет назад. Но
больше в этом городе я не намерен ошибаться.
Когда Кривошапко ушел, Олег подумал, что это могла быть провокация,
недаром Пашка рвался в его номер, где при определенной сноровке недолго
оставить конверт с загодя переписанными номерами банкнот...
Вернувшись в номер, он снова позвонил в Киев. На этот раз застал
Шумского, доложил о первых, пока не обнадеживающих контактах с
транзистровцами, намеченной линии поведения. Линию Шумский одобрил -
переговоры вести только с Закалюком и вести наступательно, но не
разгромно.
- Контракт взрывать нельзя. Иначе мы потеряем лицо в глазах
зарубежных партнеров, - заключил Шумский. - Я имею в виду не только банк
"Бегон", которому я уже перечислил полученные от Шерстюка деньги. При
нашей бедности жест красивый, и надеюсь мадам Даниель его оценит. Но до
конца года надо уплатить все проценты. И не только банку "Бегон". Поэтому
выжимай из Закалюка все, что сумеешь. Но главное - Октябрьский комплекс и
расчет за поставленное филиалу оборудование, тут не отступай ни на шаг.
Закалюк сейчас в Киеве, оббивает пороги высоких инстанций в надежде
получить госзаказ на "оборонку". Пробился на прием к премьеру. Но это не
должно тебя смущать, его усилия тщетны. Очевидно уже сегодня он вернется
домой, и вернется ни с чем.
После такого сообщения не грех добавить еще сто граммов к тем
пятидесяти, что выпиты в компании Кривошапко. Олег прихватил из дома
бутылку шотландского виски, но ее надо было сберечь для Романа, а снова
спускаться в бар не хотелось.
Все складывалось как нельзя лучше. При том, что Олег был далек от
мысли считать противника поверженным. Он слишком хорошо знал Закалюка и не
тешил себя мыслью, что тот сдастся без боя. Маневры Шестопала и визит
адвоката Кривошапко скорее всего задуманы одним и тем же режиссером как
разведка, цель которой проверить "на слабину" вице-президента компании - в
этом качестве Закалюк еще не знал своего многолетнего соперника. Но было
бы опрометчиво тешить себя мыслью, что он полностью разгадал эти подходы -
Леонид не из тех, что пасует при первой же неудаче, теряется при
проигрыше. Даже в безнадежных на первый взгляд ситуациях он умеет находить
самые неожиданные решения.
Достаточно вспомнить их встречу весной восемьдесят восьмого года
здесь - в Сосновске. Это произошло спустя несколько дней после похорон
Петра Егоровича, на которые Олег не мог не приехать. Смерть отца не
погасила пылких чувств Полины - не прошло и трех дней, как она сочла
возможным утолить свою печаль в объятиях кузена-любовника. Свидание было
назначено поздним вечером на семейной даче в Русановке. Полина заверила
возлюбленного, что все предусмотрено и им никто не помешает. Но у Олега
было недоброе предчувствие, и оно оказалось не напрасным - Леонид появился
в самый неподходящий момент. Полина зарделась, натянула одеяло до
подбородка, но не запаниковала, стала кричать, чтобы Леонид убирался ко
всем чертям, это не его дача, а она - Полина, уже не его жена, завтра же
подаст на развод. Ее угроза не произвела на Леонида никакого впечатления;
он поздоровался с Олегом, извинился за беспокойство, объяснил, что
минувшим вечером не уехал в командировку, поскольку опоздал на поезд, но
сегодня непременно уедет, попросил Полину забрать из химчистки его брюки,
а у Олега попросил сигарету, подошел к тумбочке, положил ключ от квартиры,
взял сигарету и только затем откланялся. У Олега было такое чувство,
словно его вываляли в грязи, чего нельзя было сказать о Полине, которая
быстро успокоилась и уже на следующий день, провожая Олега в аэропорт,
предложила встретиться летом на юге, снять комнату неподалеку от моря и
заняться любовью поосновательней. О разводе она уже не вспоминала, но как
бы невзначай обронила, что не вправе оставлять сына без отца, однако это
никоим образом не отразится на ее отношениях с возлюбленным.
И это было началом конца их любви - спать с женщиной с дозволения ее
мужа Олег посчитал унизительным для себя. Это была очередная победа
Леонида, еще не полная, но уже предрешенная...
Он всегда и все просчитывал заранее, и не торопил событий, но
исподволь направлял их в нужное ему русло. Такой же тактики Леонид
придерживался и в деловых отношениях, в чем Олег уже убедился, и это
следовало иметь в виду в дальнейшем. Но для начала нужно запастись
терпением.
9
Олег прилег на диван, стал просматривать одолженные Шестопалом
газеты, в тенденциозности подбора которых не сомневался. Тем не менее
очерк литсотрудницы многотиражки М.Хвыли "Когда в товарищах согласья нет"
привлек его внимание. Как и следовало ожидать, за обедом Шестопал
цитировал только те места очерка, которые лили воду на его мельницу. Автор
же не скрывала, что в объединении не все разделяют позицию "оборонцев".
Большая группа рабочих и специалистов понимает неизбежность
перепрофилирования Октябрьского комплекса, который уже второй год загружен
меньше чем на треть производственных мощностей. Но затем журналистка
приводила неудачный опыт реконструкции Дулибского филиала, повлекший за
собой увольнение сотен рабочих. При этом Хвыля умалчивала о причинах
неудачи реконструкции филиала, а возможно не знала о них - в такие
обстоятельства журналистов не посвящают. Но как бы то ни было, в этой
части очерк подыгрывал "оборонцам". Угадывались и симпатии журналистки к
новому генеральному директору, которому, по ее мнению, приходится
выдерживать давление, как со стороны "оборонцев", так и со стороны
"конверсантов". В нескольких местах автор подчеркивала, что Закалюк хорошо
знает не только производство, но и нужды, чаяния трудового коллектива,
поскольку вырос в этом коллективе, пройдя путь от инженера-технолога
третьего цеха Октябрьского комплекса до генерального директора
объединения...
Олег отложил газету. Какое-то неясное беспокойство овладело им. Он
попытался отыскать причину. Беспокойство было вызвано очерком, хотя
прямого отношения к излагаемой теме не имело. Какой-то фразой, что
послужила журналистке подспорьем для обоснования своих мыслей, она
возбудила его подсознание. Несомненно и то, что подсознание не
прореагировало бы столь остро на бегло прочитанную и пока что невыявленную
фразу, когда бы не недавние события и порожденные ими мысли, что
опять-таки каким-то еще неосознанным образом перекликались с той же
фразой. Стало быть, надо еще раз проследить эти события, сгруппировать их,
отбросив случайные и сосредоточить внимание на тех, что имеют внутреннюю
связь.
Встреча в аэропорту... Странное поведение Романа... Дурацкое
интервью... Попытка завлечь приезжих в пансионат, втянуть в пьянку...
Неуклюжие маневры Шестопала... Визит адвоката Кривошапко...
Сценарий не из оригинальных, но при другом составе исполнителей
имевший шансы на успех. Что в нем лишнее? Попытка вручить вице-президенту
компании взятку? Но это не лишний, скорее, резервный эпизод. А что в
сценарии не состыковывается с очерком М.Хвыли? Позиция оборонца Шестопала?
Но здесь и там она видна, как говаривает "гангстер" Леша, невооруженным
глазом...
Потуги представить генерального директора "Транзистра" как центриста,
учитывающего интересы всех? Но так его рисует М.Хвыля, а вот Шестопал
считает Закалюка своим и только своим. И это первая несостыковка. Идем
дальше. Если допустить, что интервью у вице-президента компании взял бы не
редактор Бут, а литсотрудник той же многотиражки М.Хвыля, вопросы были бы
те же? Вряд ли М.Хвыля стала бы докапываться до родственных связей
генерального директора, проявление которых в такой ситуации не прибавило
бы авторитета Леониду Максимовичу Закалюку в стане "оборонцев". В отличие
от своего редактора, М.Хвыля обходит острые углы, на которые может
напороться ее герой. И это вторая несостыковка, при том существенная.
Олег еще раз прочитал очерк, анализируя каждую фразу. Прямо-таки
панегирик Закалюку! Все, что плохо в объединении, - наследие бездарных
предшественников; все, что хорошо - плоды усилий нового генерального. Не
везде об этом говорится прямо, но всюду подразумевается. Реконструкция и
перепрофилирование Головного предприятия - заслуга? Очевидно. Раньше
изготовляли аппаратуру связи для армии, теперь выпускают аналогичную для
гражданских нужд. Не ахти какая техническая революция, но все же...
