всегда наготове была вода, вазелин, эфир. Григор благодарил Молита
взглядом. Миссис Михалич всякий раз неизменно произносила:
- Зами-ша-миль-на! Мой большой збазиба!
К вечеру цепочка людей неожиданно остановилась, да в таком месте, где
особенно густо переплелись ветви и стебли окаймлявшей тропинку
растительности. Фини надрывался от лая. Саймс с собакой уже скрылись за
крутым изгибом тропинки, а Малыш Ку задержался у самого поворота.
- В чем дело, Эликс? - крикнул Кесслер, который шел позади всех.
В голосе Саймса, когда он ответил ему, звучали сомнение и
настороженность.
- Да вот Финн разошелся. Так передо мной и выплясывает. - И тоном
повыше: - Уймись ты, кобель безмозглый, чего доброго порвешь мне штанину!
- Ты там поосторожнее, Эликс. Этот пес не дурак.
- Знаю. Только понять не могу, почему он так бесится.
- Нет ли чего подозрительного впереди?
- Ровным счетом ничего. Мне отсюда виден весь путь до следующего
поворота. Тропа свободна.
- Нам нельзя возвращаться - крикнул Кесслер. - Мы должны идти только
вперед. Не трогайся с места. Мы подтянемся к тебе и, что бы там нас не
ожидало, встретим это вместе.
- Ничего не получится, - донесся голос Саймса. - Мы все на тропе не
поместимся. Придется мне действовать одному.
- Может, опасность миновала? - с надеждой предположил Кесслер. - Ведь
Фини вроде бы успокоился.
Его слова тут же опроверг яростный захлебывающийся лай.
Саймс упавшим голосом произнес:
- Слышали? Это я попытался шагнуть вперед.
- Мне не нравидзя, - заявила миссис Михалич, проявив неожиданное
чутье. - Лучше бы...
Она умолкла, потому что снова заговорил Саймс, на этот раз обращаясь
к Малышу Ку, единственному, кто его сейчас видел.
- Подстраховывай меня. Понравится это Фини или нет, а я все-таки
двинусь вперед.
В тот же миг Фини залился таким бешеным лаем, как никогда прежде, но
чуть погодя лай этот перешел в жуткий вой убитого горем пса. Одновременно
раздался странный треск, шум точно от обвала и короткий приглушенный
вскрик Саймса. Потом наступила тишина, нарушаемая только жалобным
повизгиванием собаки.
Малыш Ку оглянулся назад и сказал:
- Упала в яма.
Сунув Сэмми свой пистолет, Кесслер прохрипел:
- Стой здесь и охраняй нас с тыла.
Он, а следом за ним Молит обогнали остальных и выскочили за поворот.
Впереди, в четырех-пяти ярдах от них во всю ширину тропинки, пересекая ее,
зияла черная яма. По эту сторону ямы вдоль ее края метался Фини, издавая
горлом какие-то непривычные звуки: стоны вперемежку с рычанием. Веки его
покраснели, шерсть на загривке вздыбилась.
Бросив на землю мечете, Молит лег на живот и осторожно пополз к
неровному краю обвала.
- Держи меня за ноги, слышишь?
Он потихоньку, дюйм за дюймом, продвигался вперед, попутно сильным
шлепком отбросил в сторону Фини, наконец подполз к яме, и под его тяжестью
земля на ее краю осела и начала осыпаться. Глянув вниз, он увидел лишь
беспросветный мрак.
- Эликс!
Никакого ответа.
- Эликс!!!
Молчание.
Еще громче:
- Эликс, ты жив?!
Снова ничего, только с большой глубины доносилось слабое непонятное
постукивание. Молит ощупью нашел рядом с собой камень, бросил его в яму и
начал медленно считать. Ему показалось, что время тянется бесконечно
долго, пока он наконец не услышал, как камень упал на дно. Постукивание и
шуршание снизу сразу же стали громче. Эти звуки навели его на мысль о
чем-то огромном, одетом в хитиновый панцирь. О гигантском крабе.
- А может, упав, Эликс потерял сознание, - нарушил молчание
Кесслер, который, вцепившись в ботинки Молита, находился в двух ярдах
от ямы.
- Боюсь, дело тут похуже.
- Он мертв?
- Надеюсь.
- Ты что, спятил? Как это понимать: ты надеешься, что он мертв?
- Яма очень глубокая, - ответил Молит. - Это ловушка. А на дне
какое-то чудовище поджидает добычу.
- Ты в этом уверен? - Кесслер дышал с трудом.
- Я слышу, как оно там шевелится.
- Моя тоже слышит, - подтвердил Малыш Ку с невозмутимым выражением на
плоском смуглом лице. - Она делает "стук-стук".
Кесслер оттащил Молита назад. Тот встал и стряхнул с себя землю.
- Чтобы спуститься в эту яму, нам понадобится большой моток веревки.
Кесслер лег животом на тропинку и сказал?
- А теперь ты меня держи. - Он пополз вперед, и когда его голова
оказалась над ямой, во весь голос крикнул внизу
- Эликс! Эликс! Ты меня слышишь?
Из зловещей черноты не последовало никакого ответа - оттуда слышались
только звуки, которые издает при движении существо, одетое в панцирь.
Кесслер ползком вернулся назад, встал на ноги и вытер с лица пот. У него
был вид человека, которому наяву снится кошмарный сон.
- Мы не можем уйти, не попытавшись сделать хоть что-нибудь.
- Связать стебли и получайся длинный-длинный веревка, - предложил
Малыш Кг. - Моя пойдет вниз.
- Тебе даже из бумажного кулька не выбраться, - зарычал на него
Молит. - Если уж кто спустится в эту яму, так только я.
- Много вес, - решительно возразил Малыш Ку, бесстрашно взирая на
широкую волосатую грудь Молита. - Слишком много.
- Он прав, - сказал Кесслер. - Ты тяжелей его вдвое. Спуститься в эту
преисподнюю должен самый из нас легкий.
- Значит моя, - заявил Малыш Ку, рассматривая такую возможность с
вежливым безразличием.
Потрясенный Кесслер был на грани отчаяния.
- Если Эликс действительно погиб, командую теперь я, - продолжал он.
- А у меня нет полной уверенности, что Малышу Ку следует спускаться в эту
яму.
- Почему? - спросил Молит.
- Это может привести к еще одному несчастному случаю. Кроме того,
если на дне засела какая-то тварь, ясно, что для обороны ему недостаточно
иметь при себе только мачете. Он должен будет прихватить и пистолет. Один
мы уже потеряли. Он внизу, с Эликсом. А если мы потеряем и второй...
- Останется один-единственный, - подсказал Молит. - Тот, который ты
пока отдал Сэмми.
Кесслер удрученно кивнул.
- С одним пистолетом и без компаса наши и без того ничтожные шансы
добраться до станции практически сведутся к нулю.
- Есть компас, - сообщил Малыш Ку, показывая прибор, о котором шла
речь. - Она падать возле яма. Моя поднимать.
Вид компаса несколько успокоил Кесслера, и он наконец принял решение.
- Риск - благородное дело. Спустим его в яму с горящим факелом, но
лишь до той глубины, с которой удастся разглядеть, что делается на дне. А
потом прикинем, можно ли тут что-нибудь предпринять.
Обливаясь потом, трое начали поспешно рубить и затем вытягивать из
окружающей их чащи тонкие, но крепкие стебли лиан.
Опоясанный петлей из стебля лианы, с пистолетом в правой руке и тугим
пучком длинных горящих прутьев в левой, Малыш Ку перешагнул через край
ямы. Какие бы чувства он при этом ни испытывал, на его лице ничего нельзя
было прочесть. И вообще, глядя на него, можно было поручиться, что это
ежедневное его занятие.
Веревка из плетей лианы медленно поползла через край ямы вниз,
потрескивая и начиная угрожающе расслаиваться в местах, где были узлы.
Дрожащий свет факела растворился во мраке. Фини осторожно бродил вокруг
ямы, а когда его чуткие уши улавливали шум, который производило
двигающееся внизу неведомое существо, он рычал и злобно скалил зубы.
Посоветовавшись, они приостановили спуск и крикнули вниз:
- Уже что-нибудь видно?
- Очень-очень темно, - приглушенным эхом прозвучал из ямы ровный, без
всякого выражения голос Малыша Ку. - Должна спускаться еще.
Они осторожно обмотали еще кусок самодельной веревки, и с каждым ее
ярдом, который, потрескивая и натягиваясь, скользил через край ямы, их все
сильней охватывало недоброе предчувствие.
- Быстро-быстро! - поторопил их голос из ямы. - Огонь почти
погаснуть. Уже рядом пальцы.
Еще шесть-семь ярдов веревки скрылось в яме. Мучительно стегнув по
нервам, из глубины ямы вдруг грянула очередь выстрелов, следовавших один
за другим с невероятной быстротой. Всего их было шестнадцать - столько,
сколько зарядов в магазине. Молит и Кесслер изо всех сил рванули на себя
веревку, Михаличи схватились за ее конец и принялись тянуть вместе с ними.
От усилий, которые они прилагали, чтобы как можно быстрее вытащить Малыша
Ку на поверхность, с лица Кесслера ручьями стекал пот, могучие мускулы
Молита вздулись буграми. Натянутые до предела куски лианы расслаивались от
трения о край ямы. Волокнистые пряди с треском лопались, отделяясь от
основного стебля. А люди все тянули эту импровизированную веревку и,
затаив дыхание, молились, чтобы она выдержала, чтобы не оборвалась в
последний момент.
Внезапно, как чертик из шкатулки, из ямы выскочил Малыш Ку. Он
сбросил опоясывавшую его петлю, быстро вытащил из автомата пустой магазин
и вставил на его место другой, с зарядами. Излишне говорить, что держался
он с непостижимым спокойствием, ибо он держался так почти всегда.
- Что с Эликсом? - выдохнул Кесслер.
- Нет голова, - безо всяких эмоций ответил Малыш Ку. - Откусила
животный, которая сидеть внизу.
Кесслер, которому стало дурно, спросил?
- А ты разглядел, что там на дне?
Малыш Ку кивнул.
- Большой животный. Вся красная. Толстый панцирь. Много много ног,
как паук. Два глаза - вот такие! - разведя руками, он показал, что они
были дюймов восемнадцать в диаметре. - Плохой глаза. Смотреть на меня как
на еще одна кусок мяса. - Он с благодарностью взглянул на свой автомат. -
Моя их вышибать.
- Ты убил его?
- Нет, только вышибать глаза. - Он указал на яму. - Сейчас она
двигаться туда сюда. Вы слушать!
Они прислушались, и их уши уловили постукивание, глухие удары и
какие-то царапающие звуки, словно нечто громоздкое и неуклюжее пытается
выкарабкаться из ямы и каждый раз обратно падает на дно.
- Какой страшный конец! - воскликнул глубоко потрясенный Кесслер. -
Какой страшный конец! - В бешенстве он ударом ноги зашвырнул в яму кусок
гнилого высохшего дерева. И тут его осенило. - А мы ведь можем отомстить
за Эликса; хоть это в нашей власти.
- Уже отомстила, - негромко произнес Малыш Ку. - Вышибать глаза.
- Этого мало. Слепое или зрячее, чудовище живо, сидит в яме и может
сожрать Эликса. Мы должны его убить.
- Каким же образом?
- Накидаем в яму побольше сухой травы, потом бросим вязанку хвороста
и факел. И поджарим его заживо.
- Есть способ получше. - Молит указал на большой валун, пораскрытый
густой растительностью. - Если б нам удалось сдвинуть его и перевалить
через край ямы, мы бы эту тварь расплющили.
С бешеной энергией они стали рубить преграждавшие им путь растения,
зашли за камень и дружно навалились на него. Камень дрогнул, приподнялся и
перевернулся вверх основанием. На обнажившейся земле извивались толстые
ярко-желтые личинки. Еще одно усилие, и камень, покатившись, оказался в
футе от ямы. Люди прислушались, желая убедиться, что намеченная жертва все
еще там. Из глубины по-прежнему доносились скребущие звуки и возня. Камень
перевалился через край ямы, увлекая с собой комья сухой земли. Казалось,
он летел вниз невероятно долго, но в конце концов они услышали звук его
падения, сопровождавшийся трояким хрустом и всплеском, точно камень
раздавил нечто мягкое и водянистое, заключенное в твердую оболочку. Потом
наступила тишина.
Кесслер торжественно отряхнул руки, как бы говоря: "Вот так!". Он
взглянул не компас и скрылся за поворотом тропинки, чтобы позвать
