удавалось изрубить на куски. Новый яд валил их с ног - или лап -
мгновенно.
- Надо придумать, чтобы они пошли, - непреклонно проговорила Агата. -
Иначе... Мы столкнёмся кое с кем похуже этих чудищ.
Она не произнесла вслух "козлоногие", Император понял её и так.
Жутковатые друзья-враги, чей прорыв еле-еле остановила Радуга где-то в
ином пространстве - но уже у самых границ мира Мельина. Никто так и не
понял, откуда они пришли и что им нужно, - но Радуга стояла против них
насмерть. Император невольно свёл брови - ясно ведь было, что козлоногие
разыграли с ним несложную комбинацию, подбросив ему могущественный
артефакт против мощи магов Семицветья, что, собственно говоря, и сделало
возможной саму войну, в противном случае восстание было б подавлено ещё в
самом Мельине.
- Если козлоногие столь могущественны, как же они не сумели прорвать
заслоны магов?
- Радуге помогли, - уверенно сказала Агата. - Собственно говоря,
главный-то удар пришёлся как раз и не по магам. Его принял на себя кто-то
иной...
- Знать бы кто... - вздохнул Император. Признание в этом он с трудом
вырвал в своё время из Сежес. Опираясь на один простой аргумент: если
какая-то там перчатка позволила ему, Императору, чуть ли не перебить всё
Семицветье - как же тогда Радуга устояла против совокупной мощи врагов,
рвавшихся наверх?.. Волшебница долго отнекивалась, но в конце концов
призналась. Впрочем, тайна загадочного защитника так и осталась
неразгаданной, Как и то, куда исчезли Алмазный и Деревянный Мечи; как и
то, куда пропал императорский советник Фесс.
Императору было не до загадок. Наступила весна, время, когда с юга
приходят пираты, когда, ошалев от бескормицы, с севера начинает напирать
нелюдь, когда эльфы, совершив свой праздник Возлияния Соков непременно
должны отметить начало плодородного сезона свежей хумансовой кровью: когда
удальцы восточных земель, не забывших зимнее поражение, могут попытаться
вновь - и хорошо ещё, если они не сговорятся с пиратами...
И хорошо, если у Дану не найдётся второй Видящей. Крошечная кучка
Дану, выйдя из Бросовых земель, обосновалась в остатках Друнгского леса,
что вызвало ропот в Хвалине, Остраге и Ежелине. Прямой, как стрела, тракт
пришлось переносить - теперь он огибал древнее владение Дану с юга.
Император не ошибся в предвидении - жалобы от городских голов повалили
кучей.
Дану крадут детей... Дану отравили пастбище... Дану стреляли из луков
по стаду коров... Дану обобрали купца... Пришлось выслать две полные
когорты. На какое-то время порядок восстановился, но Император не
сомневался - скоро этому придёт конец. Кровавая память о походе двух сотен
Дану через Империю сотрётся не скоро.
Император вздохнул.
- Поедем, Тайде. Хочу взглянуть, как подвигается работа в катакомбах.
Разверстые зевы катакомб глотали, казалось, без всякого для себя
ущерба десятки и десятки возов с битым камнем. Неведомые лабиринты ходов,
проложенных в забытые времена забытыми племенами, дразнили строителей -
уровень щебня рос, как и положено, а потом внизу словно открывалась
какая-то крышка - и вся лавина камня низвергалась во тьму. Волшебники
Радуги, приставленные к мастерам-гномам, только разводили руками. В их
взглядах Император читал неприкрытое злорадство; впрочем, он не тешил себя
иллюзиями, что его война с Семицветьем так быстро забудется чародеями. Они
начнут плести заговоры. Наверняка последуют и покушения. Левая рука
Императора была затянута в чёрную кожу обычной перчатки, но белая,
магическая латная, тоже была рядом. Никогда нельзя оставаться рядом с
магами без зашиты. Хотя у Тайде такое невероятное чутье на волшбу...
Император сделал знак приблизиться старшему работавших возле провала
гномов. Низкорослый крепыш с перепачканной каменной пылью бородой подошёл
неспешно, соблюдая достоинство, поклонился едва-едва, с вызовом заложив
руки за пояс. Несмотря ни на что, гномы не были трусами.
- Как тебя зовут? - поинтересовался Император.
- Ваши люди Баламутом кличут, - дерзко ответил гном, "забыв"
присовокупить что-нибудь вроде "повелителя" или "моего господина". За
спиной Императора послышалось раздражённое шипение охраны - людей,
разумеется. Вольные безмолвствовали, хотя, естественно, от гнома в тот же
миг не осталось бы и мокрого места, отдай Император соответствующий
приказ.
- Как продвигается забивка, Баламут? - невозмутимо поинтересовался
Император.
- С разрешения Вашего императорского величества, дерьмово она
продвигается, забивка-то, - ёрнически ответил гном. - Валим, значить,
камень туда, валим - а толку чуть.
- А почему раствор не кладёте, как я велел? Или вам приказа не читали?
- Приказ-то нам читали, - ухмыльнулся Баламут, сверкнув зелёными
разбойничьими глазами. - Да только глупый это приказ, вот что я вам скажу.
Без ума составленный. Потому что ежели камень проваливается, значит, там,
под землёй, ещё пустоты есть. А если пустоты - значит, там кто-то и
завестись может или ещё как пролезть. А у тварей подземных такие зубы, что
никакая щебёнка их не остановит. Не-ет, Ваше императорское величество,
сыпать тут и сыпать. Докель не заполнится. - вновь ухмыльнулся гном.
- Ну, хорошо, - ровным голосом сказал Император, - А как обращение?
Кормят нормально? Жалоб нет? Может, кормовые срезают или мяса в котёл
недокладывают?
- Кормят то как раз на убой, пожаловаться не на что, - ответил гном. -
А вот только скажи, Император, когда нас по домам распустишь? Сам скажи,
не через бирючей своих передавай! Когда? Когда город восстановим? Весь до
последнего гвоздя? Так ведь не нами порушен, да и столько тут работы, что
и за пять лет не управишься!..
- Баламут, - сказал Император, глядя прямо в зелёные глаза гнома. -
Скажи мне, могу я тебя обмануть? Правду скажи.
Гном набычился, засопел, раздувая широкие мясистые ноздри.
- А что? - наконец ответил он чуть сдавленным голосом. - Ты и соврёшь
- недорого возьмёшь. Вы, хумансы, все такие. Веры вам нет. Эх, кабы не...
- Выпустил бы мне кишки, понятно, - сказал Император прежним спокойным
голосом. - Но я получил грамоту от Каменного Престола... и хотел бы, чтобы
о её содержании узнали все гномы твоей ватаги - как, впрочем, и других.
- Это какую такую грамоту? - подозрительно спросил гном. - Насчёт
выкупа, что ли? Так давно пора, когда уж к ним послано было!..
- Каменный Престол ответил, - не обращая внимания на слова Баламута,
сказал Император. - Они не дадут выкупа.
Кулачищи гнома сжались, перепачканная борода гневно встопорщилась.
- Врёшь! Врёшь, хуманс! Не может такого быть!
- Грамоту, - не оборачиваясь, негромко приказал Император.
В подставленную левую руку тотчас-же лёг тугой, перетянутый витым
шнурком свиток.
- Печать Каменного Престола опознаёшь, гноме?
-А кто вас, хумансов, знает, - опуская глаза, проворчал Баламут. -
Может, маги ваши морок навели, а ты нам теперь подсовываешь.
- Ну ладно, я прочту, а там видно будет, - сказал Император.
- Да не хочу я ничего слушать! - вскипел гном и тотчас осёкся,
натолкнувшись на тяжёлый взгляд Императора.
- Гноме, - медленно проговорил правитель, - я тебе зла не желаю, хотя
вы нарушили мир и убили многих моих подданных. Я мог бы отдать вас
уцелевшим жителям тех городов, где вы славно погуляли на своем пути к
Мельину. Я этого не сделал. Дал вам работу и корм. А вот ваш Каменный
Престол отрекся от вас и проклял тех, кто, как они выразились, позором
купил себе жизнь, приняв её из рук презренных хумансов. В этой грамоте всё
подробно изложено. Ну как, будешь читать или продолжишь твердить, что всё
это - хумансами наведённый морок? Баламут уже справился с собой.
- Можешь меня убить, хуманс. Но подделок твоих я читать не стану.
Пойду лучше я, вот что. Работы ещё по горло, не сделаем положенное - кормы
урежут.
Не поклонившись, гном повернулся спиной к Императору и зашагал прочь.
За спиной раздалось осторожное покашливание начальника стрелков охраны.
- Пусть уходит, Кирстен, - спокойно ответил Император. - Из него
выйдет хороший подданный... со временем, конечно. Дальше!
Кобылка молчавшей всё время Агаты поравнялась с жеребцом Императора.
- Не надо было отпускать его, - прошелестел тихий голос.
- О чём ты, Тайде? - удивился Император. - Думаешь, следовало всадить
ему стрелу в спину? Или запытать за непочтение к особе императорской
крови?
- Нет. - Огромные глаза Дану метнули короткий взгляд на правителя. -
Надо было отправить его в горы. Дать грамоту, дать охрану... и пусть бы он
уходил.
- Думаешь, потом он бы вернулся? - недоверчиво спросил Император. -
Знаешь ведь сама... разбойников хватает. Радуга...
- Этот бы - вернулся, - негромко заметила девушка. - Если бы ты взял с
него слово.
- Хорошая мысль, - усмехнулся Император, поворачивая коня.
...Увидев возвращающийся кортеж, Баламут, похоже, уверовал в то, что
его всё-таки колесуют. Во всяком случае, щёки его слегка побледнели, когда
он предстал перед правителем Империи.
- Вот что, Баламут, - сказал Император, глядя в глаза гному. - Подумал
я над твоими словами и решил тебя... отпустить. Ты говоришь, что я лгу, не
веришь даже в печать Каменного Престола... ну так иди себе домой. Дайте
ему подорожную. - бросил правитель через плечо. - И денег... немного, а то
пропьёт. Иди, Баламут. Но сперва дай мне слово, что, если я окажусь прав,
ты вернёшься сюда. Что скажешь?
-Даю слово! - мрачно кивнул гном. - Даю слово... и исполню его,
Император,
- Вот и славно, - уронил правитель на прощание, давая шпоры коню.
Походная ставка Императора располагалась на южной окраине Мельина -
правитель велел в первую очередь восстанавливать дома добрых мельинских
обывателей, исправных налогоплательщиков, и лишь потом - свой собственный
дворец. Перед входом быстрым шагом мерил площадку человек в форме
имперского курьера. Агата отчего-то сразу вцепилась Императору в рукав -
не иначе как почувствовала беду.
"Что на сей раз? - мрачно подумал правитель. - Восточные бароны
предались Семадре? Мятеж в пограничных легионах? Радуга подняла
восстание?.."
- Хуже... - еле слышно прошептала Агата.
- Разлом... - с бессильным гневом пробормотал Император. - Ну,
проклятие...
- Повиновение Империи! - Гонец бросился к ним, едва завидев. - Срочное
донесение с Разлома! Легат Клавдий...
"Клавдий по пустякам пергамент переводить не станет", - мелькнуло в
голове Императора.
Отточенным уставным жестом - взмах руки над головой и чёткая подача
вперёд в сочетании с лёгким поклоном - курьер протянул грамоту.
Император резким движением сломал красно-золотую печать с оттиснутым
имперским василиском.
"Повелителю Мельина от легата Клавдия, Первый легион. Пост Восемь
стражи Разлома.
Мой Император!
Третьего дня дозорными пешего патруля был замечен мощный выброс белого
тумана из щели Разлома. Из-за сильного ветра значительная часть магической
эссенции преодолела заграждения и попала на землю Вашей Империи. Однако
при этом не произошло, как мы уже привыкли, оживления камней или дерева,
на которое попадала субстанция. Она приняла облик белой тени, ростом и
прочими размерами не отличающейся от средних людских. Попытка патруля
атаковать создание привела к гибели трёх легионеров, одному удалось
скрыться благодаря тому, что белая тень занялась потрошением трупов.
Доношу, что по тревоге была поднята манипула Первого легиона, а с ней -
