самое главное, ни тебе секретов, ни замков. И, почувствовав аромат перемен,
решил опубликовать статью на мучившую меня тему - о генезисе НЛО. Начал я в
этой статье с Циолковского, а заканчивал текущим уфологическим моментом. С
такого шага я замыслил поход против самого себя, то есть против мною же
посеянного ложного знания. "Ложные знания вместе с их носителями образуют
систему, которая, как и всякая система, озабочена самосохранением и
отторгает все, в чем видит угрозу своему существованию". Эти слова я вычитал
у петербуржца Л.В.Куликова.
Но газета, опять-таки в силу инерции, сохранив мой заголовок "Возвыситься
над здравым смыслом", изложила суть космической философии Циолковского, но
отрезала кусок о возможном происхождении пришельцев. Вот тебе и прогресс.
Воистину преодолевая трудности, человечество идет вперед, в будущее, где его
давно уже поджидает его прошлое.
Несмотря ни на что наша Московская уфологическая комиссия с четкостью
метронома продолжала ежемесячно и плодотворно собираться в Доме культуры
энергетиков. Но и в ней произошел раскол. Мой, скажем так, мягкий отход, от
жесткой инопланетной концепции был воспринят неоднозначно. Монолитный вроде
бы коллектив быстро разделился. Примерно половина согласилась с моими
доводами, другая во главе со Львом Чулковым никак не хотела заменять такой
удобный для понимания прилет инопланетян каким-то эфемерным Солярисом. Но я
и думать не мог, что это произойдет столь бурно. Не все работали в разбухшей
до полсотни человек комиссии активно. Многие играли роль любопытствующих
статистов, демонстрируя при этом большой творческий импотенциал. Но в этот
раз доходило до очень резких высказываний. Некоторые негодовали молча,
демонстрируя несогласие нецензурным выражением лица, придерживаясь принципа:
тише будешь - дальше уедешь.
Мне приходилось встречать людей, у которых другие представления о жизни в
сравнении с моими. Каждый - эпицентр мироздания. Временами кажется, что вся
культура вместе взятая не в состоянии одолеть их колоссальную нетерпимость:
почему ты думаешь и делаешь не так, как я? Плюрализм, плюрализм. А откуда
возьмется способность к нему, когда десятилетиями воспитывалась
нетерпимость, регламентированность мышления?
Комиссия не распалась, в ней обозначились два крыла. Все утихомирились (от
фамилии ученого секретаря комиссии - Тихомиров) и нашли общий язык - под
занавес говорили общими фразами. Но ночь я провел бессонную.
А на следующий день новое неожиданное испытание. В Москве находится
штабквартира Союза научных и инженерных обществ СССР (сокращенно СНИО), куда
входит Комитет по проблемам энергоинформационного обмена в природе (ЭИОП).
Возглавлял тогда комитет весьма уважаемый мною академик-новатор Влаиль
Петрович Казначеев, бывавший в Москве наездами из своего Новосибирска. И вот
звонит его заместитель профессор В.Н.Волченко и приглашает к себе в МВТУ
имени Баумана на совещание по развитию отечественной уфологии. "И будьте
обязательно". Последние годы меня боялись как прокаженного, а тут вдруг
вытаскивают из подполья. Но чем черт не шутит в свете последних решений, а
точнее - в их тьме. И я поехал.
Заседало нас человек десять. Были и незнакомые, и знакомые лица: Шуринов,
который демонстративно вышел из нашей группы, когда мы, кроме прочего, стали
изучать и психофизические аспекты в проблеме НЛО; был приехавший из
Петрозаводска Сорокин, москвич Малыхин, кажется, был и Чулков. Сейчас я
этого не помню. Недаром говорят: постоянно носи с собой записную книжку и
записывай в нее все, что приходит в голову окружающим.
Волченко сделал заявление. Комитет по ЭИОП принял решение образовать
Уфологическую комиссию во всесоюзном масштабе. Из числа присутствующих нужно
ни больше, ни меньше как избрать кандидатуру председателя комиссии. Главная
задача комиссии - объединительная: собрать в одной организационной структуре
научные, инженерные и общественные организации для развития в стране
уфологии. Ничего не скажешь, вопрос был серьезным и назревшим. Даже
перезревшим. В этой ситуации все присутствующие были равны, как в бане.
Но заседание окончилось безрезультатно. Оно мне напомнило кинокадры о
гражданской войне, когда кто-то, кажется, Котовский, под видом своего
приехал на встречу с белыми атаманами, каждый из которых был себе на уме. В
качестве аргумента атаманы на столе выложили кто наган, кто маузер. Роль
Котовского играл Волченко. Батьки-уфологи, скромно потупив взор, ружье
держали за пазухой, ожидая, что кто-то назовет его фамилию. Никто никого не
назвал, и Волченко куда-то заторопился, предложив собраться еще. Я огляделся
еще раз и, к сожалению, не отметил никого, кто бы мог стать лидером такого
необычного дела. Один человек слова, но неплохо, если бы он стал и человеком
дела. У второго не хватало гибкости, да и, выражаясь языком истопника, тяга
к пониманию у него была засорена. Других я просто не знал.
Вот иногда мне говорят, что я задираю нос. А я отвечаю: "Отнюдь. Просто я
смотрю снизу вверх. На проблему. И на все к ней прилежащее".
Обидно, когда твоя мысль уходит от тебя к другим. Я годами вынашивал идею
создания уфологической сети, объединения усилий государства и общественности
в познании НЛО, уфологического образования. Несомненно, кто-то мог думать
так же. Но на совещании никто никаких программ не предложил.
Человеческие отношения подчас настолько сложны, что мы заменяем их другими,
более простыми.
И тогда я решился позвонить Павлу Романовичу Поповичу, космонавту, герою,
доброму и отзывчивому человеку с отличным чувством юмора, давно усвоившему,
что минута смеха добавляет год жизни. Условно. А главное, как я знал,- и это
полностью подтвердилось в последующем - он был порядочным человеком. По
одному из шуточных определений, порядочный - это тот человек, который без
нужды подлости не сделает.
Звонил я ему не случайно. Парадоксально, но факт: в том же СНИО - такое
может быть только в нашей стране и в Верхней Вольте - но уже в Комитете по
проблемам окружающей среды в феврале 1984 года была создана Комиссия по
аномальным явлениям во главе с членом-корреспондентом АН СССР В.С.Троицким.
Его заместителем был Павел Попович. По сути эта комиссия и должна была
заниматься НЛО, что она и делала в меру своих возможностей. Но, видимо, ее
эффективность, особенно в урожайный на НЛО 1989 год, удовлетворяла не всех.
Я посвятил Поповича в ситуацию, подчеркнул, что усилить исследование НЛО
необходимо, пусть будет еще одна комиссия. И я чувствую себя способным ее
возглавить. Космонавт ответил, что загадка НЛО его тоже не оставляет
равнодушным. "А кроме тебя, я никого во главе этого дела не вижу. Твой
тринадцатилетний опыт борьбы за уфологию известен. Я тебя поддержу. Пиши
проект программы и Положения о комиссии".
5 июля 1989 года президиум Комитета по проблемам энергоинформационного
обмена в природе правления СНИО СССР на своем очередном заседании, которое
вел академик В.П.Казначеев, образовал Уфологическую комиссию. В решении было
записано: "Председателем комиссии утвердить кандидата технических наук,
доцента В.Г.Ажажу, заместителем председателя - дважды Героя Советского
Союза, летчика-космонавта, кандидата технических наук П.Р.Поповича".
В приватной беседе с В.П.Казначеевым в его гостиничном номере выявилась
совместимость взглядов на то, что истоки феномена НЛО следует искать не в
затерявшихся галактических просторах, а рядом с нами. И тут как-то вдруг
проявилось, что мы оба пишем стихи. Я подарил Влаилю Петровичу свой свежий
сборник "Кильватерный след", изданный в Ленинграде Военно-морской академией.
Оказалось, что он тоже работал на военных моряков, совершенствуя
жизнеобеспечение подводников и водолазов. Ему понравилась необычная форма
стихотворного посвящения, написанного мною к юбилею однокашника Марка
Акимовича Маркова под названием "Жизнь моряка".
Комиссия. Приказ. Подгот.
Санпропускник. Мочалка. Взвод.
Наряд. Гальюн. Еще наряд.
Тетради. Швабра. Плацпарад.
Клеша. Поверка. Аверлей.
Нева. Васильевский. Музей.
Долбежка. ПУСы. Артстрельба.
Винтовка. Левая резьба.
Компас. Торпеда. Интеграл.
Поход. Мозоль. Подъем. Аврал.
Два пива. Девочки. Губа.
Пилярский. ПУСы. Артстрельба.
Канлодка. Море. Белый кант.
Экзамен. Кортик. Лейтенант.
Кают-компания. Братва.
Ученье. Шторм. Задача два.
Ту би о нот ту би - вопрос.
Жена. Жилье. Ребенок. СКОС.
Тревога. Мостик. База. Мрак.
Отличный крейсер. Сам дурак.
Каплейт. Козловский. Кадры. Штаб.
Кого туда, кого за штат.
Главком. Партком. Радикулит.
Брюшко. Тужурка. Внешний вид.
Медали. Грудь. Иконостас.
Каптри. Капдва. Капраз. Запас.
Гражданка. Минрыбхоз. Бардак.
Начглавка. Перестройка. Мрак.
Внучата. Моря вечный зов.
Квартира. Яхта. Соколов.
Луч света. Братцы. Юбилей.
Жизнь продолжается. Налей!
Когда я, окрыленный, уходил от Казначеева, в его прихожей сделали вид, что
меня не заметили, два зигельянца - Семенов и Буланцев из ТАССа. Последний,
кстати, в редактируемом первым, то есть Семеновым, сборнике под названием
"Аномалия" (не путайте с газетой, издающейся в Петербурге) продолжил линию
своего покойного патрона. Недаром говорят: не будем таить зла друг на друга
- выразим его открыто, в печати и по телевидению. И выразил
свежезамороженную глупость, прописав, что я незаконно называю себя бывшим
подводником, а на самом деле к флоту никакого отношения не имею. По телефону
Буланцев обещал мне дать опровержение в последующих номерах. Прошли годы.
Опровержения нет. Ну и Бог с ним, черт возьми! Ведь у нас свобода совести:
хочешь - имей совесть, хочешь - не имей!
Хуже всего то, что после Семенова и Буланцева, с которыми я никогда не имел
никаких общих дел, охладел ко мне и Казначеев. Я до сих пор искренне сожалею
об этом повороте. Но Влаиль Петрович успел утвердить программу работ. Было
решено начать с "паспортизации" как заинтересованных государственных
организаций, так и научно-общественных формальных и неформальных групп
уфологов и даже отдельных исследователей. В основу работы комиссии
закладывалось также создание системы получения - обработки - хранения -
распространения информации. Планировалось оживление связей с зарубежом и - я
очень этого хотел - подготовка и проведение Всесоюзного совещания по
развитию уфологии.
Пройдя медь военной службы и латунь закрытых институтов, я усвоил, что в
принципе к руководству должны допускаться люди, которые не боятся быть
проклятыми, то есть люди, которые любят других больше себя. Быть проклятым я
не боялся. Но громадный воз взятых обязательств сдвинуть в одиночку не
представлялось возможным. Приглашать энтузиастов работать на общественных
началах в таком объеме - не поворачивался язык. Хотя кто-то меня утешал:
мол, даже Октябрьскую революцию сделали на общественных началах. Ну и что из
этого получилось?- возразил я. Нужен был исполнительный орган из десятка
хотя бы понимающих людей, получающих за свой непростой труд зарплату. Нужно
было помещение, телефоны. Эрго: нужны были деньги, постоянный источник
финансирования. А их для уфологии не было тогда ни у ЭИОПа, ни у СНИО, ни у
других буквенных сочетаний. Впрочем, как и сейчас. И в основу работы
безденежной и бесприютной комиссии был заложен принцип: устранить, по
возможности, из ее деятельности все, для чего нужны деньги.
А НЛО продолжали "то являться, то растворяться". Сообщения о них стали
поступать через аппарат СНИО в комиссию. Временами они просто ошарашивали
