столом видна кошачья голова. По цвету похожа на Уту, но по размеру вдвое
больше.
Были и другие: молодой мужчина в шлеме с гребнем в виде вставшей на
дыбы лошади, у него тоже безошибочно нечеловеческое выражение лица. Еще
одна женщина, в платье стального цвета, на поясе металлические пластинки,
и н каждой - молочно-белый драгоценный камень. Волосы у нее белые, как эти
камни, они уложены короной. На спокойном лице высокомерное выражение. Но
что-то говорило, что она в этом обществе стоит особняком, наблюдатель, но
не участник происходящего. На груди у нее подвеска со сложно вырезанным
узором из того же белого камня. И Бриксия понимает, что эта подвеска -
оружие, сильнее любого лезвия.
В дальнем конце стола, отдельно от остальных (как будто они не совсем
желанные здесь гости) сидели еще двое. Ясно разглядев их, Бриксия затаила
дыхание.
Гротескное тощее существо, которому служат птицы... Это не совсем его
двойник. В фигуре больше округлости, сходства с женщиной, хотя она тоже не
одета, если не считать перьев. На существе-птице пояс с драгоценностями. А
другие драгоценности сверкают на широком, похожем на воротник ожерелье. Но
существо, несомненно, родственно тому, из Пустыни.
А рядом с ней - жаба... только у этого чудовища близкое, почти
святотатственное сходство с человеком. При этой мысли Бриксию охватило
отвращение, но она не могла оторвать, несмотря на все усилия, взгляд от
этого существа.
Глаза жабы злобно блестели, и девушка догадывалась, что хоть чудовище
принимают тут, но само оно всех собравшихся ненавидит.
Казалось, присутствие самой Бриксии не вызвало интереса у пирующих.
Ни одна пара глаз не выразила удивления, на нее даже не смотрели. Она не
понимала, с какой целью оказалась здесь. Потом...
Она больше не стояла беспомощно перед троном. С изумлением поняла,
что по какому-то капризу приведшей ее сюда силы висит в воздухе над
пирующими, так что одним взглядом может охватить весь зал.
Высокий трон лорда, как до сих пор во всех крепостях, стоит лицом к
большой двойной двери зала. И вот с грохотом, от которого стихли все
разговоры пирующих - Бриксия слышала их как легкие вздохи ветра, - створки
двери не просто распахнулись, они ударились о стены. Как будто летний гром
прозвучал в зале.
В широком проходе - эта дверь могла пропустить целый отряд
вооруженных солдат в строю - стоял человек. Как и лорд этого зала, он был
одет не для пира, но также в кольчугу и шлем. На спину отброшен плащ,
словно для того, чтобы освободить руки.
Но меч у человека в ножнах, а другого оружия у него нет. Кроме
ненависти на лице. И Бриксия, которая при первой встрече назвала Марбоном
владыку зала, теперь почти убеждена, что не ошиблась бы, назвав так
пришельца.
Он не стал сразу входить в зал, а как будто ждал приглашения от лорда
на троне. Стоял, спокойно разглядывая собравшихся, а за ним видны были
другие воины.
Впечатление такое, словно взрослый стоит в кругу детей. Воины,
вставшие по бокам от него, плотно собравшиеся за спиной, были такого
роста, что он сам казался гигантом. Но воины эти не дети, у них внешность
взрослых, часто даже пожилых мужчин.
Тела у них не коренастые, как у гномов, а стройные и изящные. Только
руки и красивые лица не закрыты. А все остальное - в кольчугах цвета
перламутра, из перекрывающих друг друга пластин. А шлемы - либо настоящие
раковины, либо сознательно повторяющие их рисунок.
- Приветствую, родич...
Молчание, наступившее после грохота, с которым раскрылись двери,
нарушил лорд, хозяин зала. Он слегка улыбался, но улыбка неприятная,
насмешливая.
Человек у входа посмотрел ему в глаза. Он не улыбался. Напротив,
легкие морщины в углах рта и глаз говорили, что он с трудом сдерживает
ярость. И дальше в зал он не входил.
- Ты не сообщил, что окажешь нам честь своим присутствием, -
продолжал лорд. - Но для родственника всегда найдется место в Катале...
- Такое же, как в Ан-Яке? - впервые заговорил вновь пришедший.
Говорил он негромко, и у Бриксии появилось странное ощущение, что в ней
тоже возникает напряжение, то напряжение, с каким пришелец сдерживается.
- Странный вопрос, родич. Что бы он значил? Может, у тебя и твоего
водяного народа какие-то неприятности?
Человек у двери рассмеялся.
- Правильный вопрос, Элдор! Неприятности, говоришь? А почему ты
спрашиваешь? Ведь ты умеешь читать мысли, у тебя много глаз и ушей,
слушателей травы, птиц и всего остального, и ты должен знать, что
случилось.
Лорд покачал головой.
- Ты переоцениваешь мои возможности, лорд Зарстор.
- Да, неприятности, - взорвался Зарстор. - Те, что происходят от злых
желаний, от сношений с силами, одна мысль о которых грязнит человека. У
меня нет таких возможностей, как у тебя, Элдор, но я слышал о призывах,
переговорах, свиданиях, о том, что началось странное оживление. Мне
говорили о Сокровище...
Когда он произнес последнее слово, снова наступило молчание... такое
молчание предшествует громкому боевому кличу. Никто из сидящих за столом
не шевельнулся. Они как будто мгновенно застыли.
Молчание нарушила женщина с белыми камнями.
- Ты говоришь в гневе, лорд Зарстор, и слишком торопливо.
Впервые взгляд Зарстора оторвался от Элдора, пришедший взглянул на
женщину и сразу снова на лорда, как будто у него есть причина постоянно
видеть хозяина зала. Заговорил он уважительно, но при этом не смотрел на
женщину:
- Ваша светлость, я сердит, да. Но человек имеет право сердиться на
несправедливость и тем вооружиться против зла. У моих друзей тоже есть
силы. На меня и на Ан-Як наложено проклятие... Перед твоим алтарем, в
полном свете луны я готов поклясться в этом!
Женщина повернула голову и взглянула прямо на Элдора.
- Мы слышали, что на лорда и его землю наложено проклятие. На это
должен быть ответ...
Улыбка Элдора стала шире.
- Не беспокойтесь, ваша светлость. Разве не правда, что отношения
родственников - тайна, и должна оставаться только между ними?
Теперь вмешался юноша в шлеме с гребнем в виде лошади. В тени его
шлема видно было, как он нахмурился.
- Да, лорд Элдор, только родич может вмешаться в спор двух
родственников, таков обычай. Но Проклятие - не такое простое дело, чтобы
забыть о нем без обсуждения. С самого начала оказавшись здесь, я задаю
себе вопрос, почему оказана такая честь некоторым из присутствующих. - И
он легким наклоном головы указал на жабу и птицу-женщину на другом конце
стола.
Среди гостей поднялся негромкий ропот, как показалось Бриксии,
одобрительный. Но ни жаба, ни птица-женщина не проявили ни удивления, ни
гнева.
Вслед за ропотом раздался голос женщины с зелеными волосами, голос
легкий, как шелест весенней листвы:
- Лорд Элдор, невежливо гостям так говорить, но в наше время, когда
силы стоят против сил, может быть, разумно тебе забыть о вежливости и
ответить...
11
- Правильно говоришь ты, леди Ллана, что невежливо спрашивать у
хозяина, почему он приглашает на пир. Но так как в нашем обществе все
откровенны... что ж, мне не нужно скрывать свои поступки. - Он говорил
уверенно и высокомерно.
- Правда, что есть отчуждение между нами, из Арвона, и теми, кто
живет в дикой местности. Главным образом потому, что никто не задает себе
вопроса о причине этого. У нас нет общей крови, мы разных родов, но долго
жили мы мирно по соседству...
Встала женщина в белых камнях. Бриксия подумала, что та своим
спокойным лицом упрекает говорящего. Женщина подняла руку к груди и
сделала жест, за которым девушка не смогла уследить. Но в воздухе вспыхнул
белым огнем символ. Несколько мгновений он и оставался белым, как свет
полной луны летом. Потом словно кровь стала примешиваться к нему и
загрязнять. Розовый оттенок становился все темнее, но края символа
оставались четкими и хорошо заметными.
Символ стал алым. Но изменения еще не закончились. Он все темнел и
темнел, почернел. Потом задергался в воздухе, как будто стал живым
существом, которому эти изменения причиняют муку.
И вот белый символ стал совершенно черным, и вся его суть изменилась.
А сидящие за пиршественным столом выглядели все более мрачными и
встревоженными. Только жаба и женщина-птица оставались равнодушными и
спокойными.
Даже Элдор сделал шаг назад. Он поднял руку, словно хотел стереть
этот мрачно светящийся знак. Потом снова опустил руку. Лицо его стало
серьезным.
Но не он нарушил молчание. Все в зале затаили дыхание, ожидая конца
этого катастрофического происшествия. Заговорила женщина, начертившая
символ:
- Да будет так... - Эти три слова прозвучали, как приговор суда,
определяющего судьбу целых народов.
Очевидно в ответ на эти слова, большинство сидящих за столом встало,
повернув к Элдору напряженные обвиняющие лица. Он держал голову высоко и
вызывающе смотрел на них.
- Я лорд Варра! - Он произнес это подчеркнуто, словно слова его имели
еще один, тайный, смысл.
Женщина с белыми камнями слегка наклонила голову.
- Ты лорд Варра, - спокойно согласилась она. - Ты подтвердил свое
господство. Но лорд отвечает за свою землю - в конечном счете всегда
ответит.
Его зубы сверкнули в волчьей улыбке.
- Да, за право быть лордом нужно отвечать. Вы полагаете, ваша
светлость, я не задумался над этим до того...
- До того как сговориться с этими! - Зарстор сделал несколько шагов в
глубь зала. Он поднял руку, указал на жабу и птицу-женщину.
Элдор рявкнул:
- Я сказал, что мы с тобой одни решим дело, родич! Ты стыдишь меня, и
за это я наложу на тебя, и на твою землю, и на этих людей-рыб, с которыми
ты живешь, худший стыд! Едоки грязи, живущие в грязи, осквернители мира...
- голос его перешел в крик. - Ты опозорил наш род, ты унизил нашу кровь,
превратил ее в пыль...
Чем больше гневался Элдор, тем спокойнее становился Зарстор. Воины в
чешуйчатых доспехах теснее окружили его. Руки они положили на рукояти
своих мечей; Бриксия видела, что они бросают быстрые взгляды по сторонам,
словно ожидают, что со стен зала на них набросятся враги.
- Спроси себя самого, Элдор, - заговорил Зарстор, когда Элдор смолк,
чтобы перевести дыхание, - спроси себя, с кем ты общаешься. Чем ты
заплатил за Сокровище и Проклятие? Может, пообещал Варр...
- Ахххх! - Ответом служил гневный крик. Но тут внимание Бриксии
привлекло легкое движение в конце стола.
Птица-женщина подняла свой кубок и внимательно смотрела в него. То,
что она там видела, должно быть, интересовало ее гораздо больше спора двух
лордов. Она неожиданно опустила голову. Отпила ли она жидкости или
наоборот - плюнула в нее? Бриксия не могла бы сказать. Но мгновенным
движением она бросила кубок на середину стола, прямо перед троном Элдора.
Вспышка... может ли пламя быть черным? - от ударившегося о стол
кубка. Послышались крики. Сидящие отшатывались от языков черного пламени.
Даже Элдор отступил, закрыв лицо руками. А остальные, и среди них
зеленая женщина, бежали от жадного пламени.
Пламя становилось все темнее и выше. Оно закрыло сцену перед
Бриксией. Она смутно видела, как гости бежали через дверь, с ними
смешались Зарстор и его воины.
И в то же время Бриксия почувствовала, что ящичек, который дала ей
Ута, стал теплым - нет, горячим, - его прикосновение вызывает боль. Но она
не может разжать руку и выронить его.
Зал исчез - вместе с черным пламенем. Девушка оказалась в серой
