сухим треском разбились с такой силой, что щепка оцарапала Олегу щеку.
Он отпрыгнул от неожиданности. Мертвецы явно защищали спину ничего не
подозревающего Мрака. Он рубился, огромный и страшный, как разъяренный
медведь, выдерживал натиск сразу пятерых, а эти двое, сомкнув щиты,
остановили натиск сзади. Кривые мечи в их руках замелькали часто и умело.
-- Ну, Мрак, -- пробормотал Олег, судорожно смахивая пот, -- ну, змей
хитрый! Ну почему, почему мир так несправедлив ?!
Когда Мрак опустил секиру в разгар битвы и отсапывался, раздувая
ноздри, как Змей на взлете, кровники сомкнули щиты снова и выдерживали
натиск до тех пор, пока лохматый варвар не взревел яростно и хрипло, а его
секира в поднятой руке снова не заблестела надменно и вызывающе.
Олег посматривал завистливо.
-- Что толку от моей мудрости? Ежели дикости живется проще... -- Он
оглянулся на Таргитая, тот молча и люто сражался сверкающим мечом. -- Как
и дурости... И мне, что ли, жрать печенку?
Таргитаю, как и Мраку, подумал он сквозь бой и грохот, тоже легче.
Чем ему, волхву. Когда молчит, вообще герой из сказки. Золотые волосы,
синие глаза, которые в гневе становятся холодными и серыми, как штормовые
волны северного моря, огненный меч в мускулистой руке, добрая улыбка на
мужественном лице.
-- Печенку? -- переспросил Таргитай радостно. Глаза заблестели. --
Давай1 А то у меня только ломоть хлеба, да и то засох...
Он сунул меч в ножны, потащил из-за спины мешок. Олег плюнул:
сказочному герою нельзя открывать рот, сразу видно, из какой сказки.
-- Тарх! Ты готов есть и сейчас?
-- Я всегда готов, -- удивился Таргитай. -- Я ж не волхв, мне надо
есть часто... Я слабый! А где твоя печенка?
Олег простонал, отступил, сбил наземь какого-то полузверя с дубинами
в обеих руках. В зеленых глазах блеснуло бешенство.
-- Тарх, молчи! Молчи, а? Молчание -- золото!
-- Да я чо, -- пробормотал Таргитай. -- У меня и так от молчания зубы
смерзлись.
Он нехотя потащил из ножен Меч. Олег видел, как от небольшого отряда
полян отделилась женщина в мужской одежде, пробралась между сражающимися к
Таргитаю. Тот отступил, пошушукались, она вытащила из мешка что-то белое,
пышное, завернутое в широкие листья. Таргитай с готовностью забросил Меч
за спину, одной рукой обнял женщину, будто раненый опирался о ее хрупкие
плечи, а другой рукой уже совал пирог, или что там было, в огромный рот.
Олег простонал сквозь зубы. Показалось, что чавканье и плямканье
доносится на этот конец поля. Таргитай жрал, женщина вытаскивала из мешка
еще и еще, Олег даже уловил запах жареной птицы, аромат лесных ягод, в
которых вымачивалась птица.
-- Черт бы побрал! -- сказал он яростно, -- Черт бы...
А позже видел как из разных отрядов, если только там оказывались
женщины, несли Таргитаю баклажки с квасом, брагой, хмельным медом. Желудок
Олега сперва взвыл, потом начал грызть ребра.
В руки пришла слабость. Он попятился, чувствуя себя никчемным и
несчастным. Мрак завел себе друзей даже в подземном мире. Таргитая кормят
и холят все девки. Мрак даже рассказывал, что однажды на берег моря вышла
русалка с ребеночком на руках и спрашивала испуганных рыбаков, как
отыскать золотоволосого воина с синими как небо глазами. Правда, потом уже
три русалки, а с каждым разом по одной прибавлялось, но как ни нелепо, но
Олег уже начал рыться в памяти, вспоминая их бегство с острова Буяна на
морской черепахе... Вроде бы Таргитай не отлучался. С другой стороны, это
ему полгода уговаривать, а у Тарха все иначе...
Хорошо, что Мрак не знает его мыслей, сказал бы что-нибудь ехидное
вроде: "Во многих знаниях -- много горя, диким да дурным сами боги
помогают".
Олег пожелтел, иссох, но упорно воздвигал магические щиты. Ветер,
ударяясь о его заслоны, терял ударную мощь, вместо камней с неба сыпался
мелкий песок, острый и колючий, а с мертвецов и зверолюдей срывал броню
неуязвимости.
Встретили еще отряд зверолюдей, проломились как сквозь осоку. Мрак
поскальзывался в крови и теплых внутренностях, громко жалел, что топчут
еще не Ящера.
Олег вскрикнул:
-- Не идет! Моя магия, похоже, иссякла!
-- С чего бы? -- удивился Мрак.
-- Вот та туча, полная камней, все равно идет прямо на нас!
Таргитай завертел головой, искал, куда скакнуть от тучи с камнями.
Мрак прорычал:
-- Какая туча? Какие камни? Как вы с такими глазами еще лбы не
поразбивали...
-- А что это?
-- Старый знакомый. Не встречали?
Земная кора проламывалась под Пурушей, как лед. Он тяжело погружался
до колен в бездны, невры со страхом представляли, как топчет медное
царство, как в ужасе мечутся тамошние люди, если Ящер вывел не всех, не
понимают, почему рушится каменный свод...
Однажды проломилось глубже, Пуруша оказался среди земных разломов по
грудь, так и шел, медленно и натужно, расталкивая пласты земли. Вокруг
поднимался дым, воздух был жаркий, трещал, как раздираемое полотно. Вокруг
Пуруши часто плясали языки подземного огня.
-- Это он уже по серебряному, -- прошептал Олег потрясенно. -- Еще бы
на поверх... К Ящеру!
Пуруша, словно услышал, тяжело уперся огромными ладонями в качающиеся
плиты. Языки огня взметнулись выше, плиты медленно стали опускаться, но
Пуруша вытащил ноги из среднего подземного мира, попробовал вскарабкаться
еще, но земля проламывалась, и он пошел так, продавливая целые горы,
раздвигая края ущелья. Глаза Первочеловека отыскали на вершине холма
пятерых крохотных людей. Странный рот, похожий на ущелье, раздвинулся в
жутком оскале еще шире. Глаза вспыхнули жутким огнем, словно подземное
пламя вырвалось на волю.
-- Ну, эту гору не своротить даже богам, -- крикнул Мрак. Он поднял
секиру, пошатнулся, но лишь расставил пошире ноги. Земля тряслась и
стонала, треск заглушал слова.
-- По крайней мере, -- выговорил Олег с трудом, -- мы остались... Все
бежали...
-- Отступили, -- поправил Таргитай. Он опирался на Меч, ноги дрожали
от слабости, а дыхание все еще грозило разорвать грудь.
-- Но мы не отступили.
-- Нам вообще цена выше.
На грохочущем коне подскакал огромный всадник. Лик его был страшен,
но круглые как у совы хищные глаза смеялись. В могучей руке вздымал
длинный залитый по рукоять кровью меч, за спиной виднелся круглый щит.
Золотые волосы трепало ветром. Глаза были темно-синие, как небо перед
закатом.
-- Если с нами Правда, -- гаркнул он сильным мужественным голосом, --
так кто же против нас?
Конь мчался все быстрее, под копытами проскакивали искры, потом
слились в полыхающее пламя. Земля горела, он скакал по колено в пламени,
за ним оставался огненный след.
Таргитай вскрикнул:
-- Олег, кто это?
-- Спроси что-нибудь полегче.
-- А еще волхв...
Конь на полном скаку перепрыгивал трещины, расщелины, ущелья. Под ним
подрагивали, даже пробовали погружаться в горящую лаву плиты земли,
похожие на грязные льдины, но конь и всадник неслись столь стремительно,
что едва касались их копытами.
Всадник заставил коня сделать небольшой круг вокруг Пуруши,
остановился в сотне шагов. В руке всадника грозно блистал длинный меч.
-- Эй! -- донесся до невров могучий клич. -- Порушить легко, но
пробовал ли ты строить?
Пуруша шагнул еще дважды, сократив расстояние до всадника наполовину.
Глаза вспыхнули, как озера горящей темной крови земли. Руки медленно
потянулись к отважному всаднику.
Сердца невров сжались: всадник был слишком мал в сравнении с
Первочеловеком. Таргитай не выдержал:
-- Отступи!
Всадник захохотал страшно. Меч блеснул, Пуруша вскрикнул так, что
земля закачалась, а невры попадали и закрыли руками уши. Великан ревел и
тряс окровавленной ладонью. Ну землю перед всадником рухнуло залитое
кровью бревно, Мрак потрясенно рассматривал отрубленный палец.
-- Уходи! -- закричал Таргитай снова. -- Уходи!
Пуруша замахнулся, с ревом ударил ладонью по земле. Всадник, умело
орудуя поводьями, заставил коня попятиться. Раздался страшный грохот, под
ногами закачалась земная твердь. Неврам показалось, что они снова на плоту
среди моря.
-- Что он делает? -- вскрикнул Олег.
Всадник словно ждал или в самом деле ждал. Конь с места скакнул на
тыльную сторону ладони, понесся по руке вверх. Пуруша взревел, оторвал
ладонь от земли. Она пошла вверх, но всадник только ускорил бешеную
скачку. Уже не вверх -- с каждым мгновением скакать было легче. Еще миг, и
он несся стремительно уже по горизонтали.
Невры, затаив дыхание, следили, как отважный безумец на полном скаку
повернул коня, едва не сорвавшись на изгибе локтя, понесся по предплечью.
-- Ой! -- с болью вскрикнул Таргитай.
-- На что он надеется?
Окровавленная ладонь Пуруши приблизилась к скачущему всаднику,
нависла... Всадник пригнулся, избегая гибели. Так показалось неврам,
однако огромная как гора ладонь догнала, ухватила, сжала в кулаке. Между
стиснутыми пальцами брызнула кровь. Невры слышали, как хрустели кости.
Таргитай поспешно отвернулся, Мрак покачал головой и отвел взгляд.
-- Слава тебе, отважный, -- сказал Таргитай горько. -- Кто бы ты ни
был.
-- Он погиб на полном скаку, -- сказал Мрак. -- Как хотел бы
погибнуть и я.
-- Он не только отважный, -- сказал Олег.
Что-то в его голосе заставило снова взглянуть на великана. По его
плечу бежал с оголенным мечом тот же смельчак! Таргитай хлопал глазами, не
сразу сообразил, что всадник не просто пригнулся, а вовремя соскользнул с
коня.
Пуруша отшвырнул остатки бедного животного. Обе ладони пошли вдогонку
за бегущим человеком.
Отважный герой, видя нависающие над ним огромные как скалы
смертоносные ладони, прыгнул и взмахнул мечом. Невров потряс страшный
рык-рев, вскрикнула сама земля, воздух задрожал. Затем рев перешел в
странные звуки, словно горный хребет поперхнулся горной рекой.
Ладони с размаху сомкнулись -- до земли донесся хруст костей. Пальцы
разжались, обезображенное тело медленно, как осенний лист с дерева,
полетело вниз. Пуруша обеими руками схватился за горло, откуда била
огненно-красная струя толщиной со ствол столетнего дуба. Пуруша кричал
страшно. Его раскачивало, кровь хлестала водопадом, красные ручьи бежали
по плечам, груди.
Незнакомый герой ударился оземь у подножья. Оборотень бежал, не
обращая внимания на предостерегающий крик Олега. Огромный великан нависал,
раскачивался в смертельной муке. Кровь била из горла толстой струей. Он
слабел на глазах, плечи опустились, все четыре руки хватались за горло.
-- Не успеешь! -- донесся отчаянный крик сзади. -- Он уже падает!!!
-- Черт с ним! -- гаркнул Мрак. -- Я должен закрыть глаза человеку,
спасшему нас... И не только нас.
Он добежал до распростертого тела. Земля подпрыгнула, застонала
тяжко. Из трещин взметнулись языки огня. Воздух наполнился сизым дымом.
Пуруша, к счастью, завалился навзничь. От удара о землю разбежались
глубокие трещины. Темные потоки крови тяжело хлынули через край. Снизу
взметнулись чадные языки огня. Запахло горящей кровью.
Сквозь дым и гарь они видели, как тело дернулось конвульсивно, огонь
в подземельях начал стихать. Взамен повалил удушливый дым, глубоко что-то
заворчало, словно сама земля приняла кровавую жертву.
Когда Таргитай и Олег добежали до Мрака, оборотень стоял на коленях
перед мертвым. Герой, сразивший самого Пурушу, все еще сжимал обломок
меча. Лицо оборотня было черным от страдания.
-- Кто это? -- выкрикнул Таргитай на бегу.
