заспешил по длинному ходу. Червь или жук-короед выгрыз, но был мелковат,
судя по узкому ходу, и, наверное, больной: грыз так неровно, сворачивал,
словно его скрючивало, из-за чего Олег головой пересчитал все выступы.
Олег уже стоял перед стеной сизого тумана. Тот казался кипящим. Там
бешено возникали сгущения, исчезали, уносились, сшибались, образуя такие
плотные комья, что Таргитай ясно слышал жадное чмоканье.
Олег сказал тихо:
-- Вечный Туман. За ним -- царство мертвых. Кто переступит эту черту,
никогда не вернется в мир живых.
Таргитай ответил:
-- За этой стеной -- Ящер.
Олег помолчал, сказал со вздохом:
-- Впрочем, люди всю жизнь идут к этой стене. Хотят или не хотят,
знают о ней или нет. Только дороги у всех разные... К тому же белый свет
все одно погаснет через три дня.
-- За этим Туманом -- Ящер, -- повторил Таргитай громче.
Олег ухватил его за плечо. Пальцы были, как когти хищной птицы,
словно Олег остался в прежней личине.
-- Погибнем, едва выйдем из Тумана. Нет, еще когда только войдем.
Подожди, я попробую подобрать заклятия.
-- Здесь они еще действуют?
-- Только здесь, да и то в треть силы. По ту сторону -- только
заклятия мертвых.
-- Тогда и мой Меч...
-- Да. Простая железка.
Олег начал вытаскивать из мешка травы, обереги. Таргитай вгляделся в
бешеную пляску теней в Тумане.
-- А что там?
Сквозь разрежения в Тумане мелькнуло белое. Возникли темные хищные
тени. Они гнались за светлым пятном, Таргитай разглядел женскую фигурку. У
незнакомки словно блистали за спиной перламутровые крылья. Черные тени
настигли женщину, свалили. Она отчаянно отбивалась, Таргитай видел ее
раскрытый рот. Видимо, отчаянно кричала, но звуки через стену Тумана не
проходили. Затем хищные тени заслонили ее целиком.
Он с воплем выдернул Меч и ринулся в Туман. Олег увидел только
исчезающую спину. Силуэт Таргитая колыхался, словно таял, испаряясь. Олег
заорал страшным голосом, прыгнул головой вперед, со страхом и яростью
вломился в стену, разделяющую два мира. Мешок с травами и оберегами
остался.
Олег выпал из Тумана, сразу ощутил холод и мертвость. Мертвая земля
глухо отзывалась на удары его сапог. Таргитай уже добегал до места
схватки, когда черные тени и женщина расплылись, превратились в вихри и
растаяли.
Олег замедлил шаг, внутри все оборвалось. Мешок с целебными травами
остался там, за стеной. С заклятиями тоже не успел. Его Жезл в руках --
простая дубина. И вообще их, похоже, уже ждут.
Таргитай вертел головой. В чистых глазах было тупое удивление.
-- А где они?
-- Дур-р-рак, -- произнес Олег с отвращением и отчаянием. -- Боги,
жизнь и так невыносима, а тут еще свои вредят... За что?
-- Олег, они спрятались?
-- Тьфу!
Таргитай убито смотрел на безжизненный мир. Они стояли под
пронизывающим ветром на ледяной равнине. Везде снег, сугробы, вздыбленные
льдины. Дорога назад отрезана стеной Тумана... Теперь там часто блестели
искры на металле, весь Туман уже состоял из тысяч и тысяч булатных мечей.
-- Ну, -- сказал Таргитай убито, -- я ж не всегда умный.
Я как божья коровка -- местами. А кто нас заманил?
Ветер был злой, швырял в лица ледяную крупу. Волосы обледенели,
дыхание замерзало на губах. Разгоряченный Таргитай наконец ощутил стужу,
передернул плечами. У Олега брови смерзлись, торчали, как наконечники
стрел. Изо рта вырывались частые клубы пара, замерзали, в воздухе звенели
крохотные как пылинки льдинки.
Внезапно сверху прогремел нечеловеческий голос:
-- Скоро узнаешь, смертный!
-- Кто ты? -- вскрикнул Таргитай.
-- Узнаешь...
Донеслись неспешные удары по воздуху гигантских крыльев. С высоты
упали обрекающие слова:
-- ... в чьих ты когтях уже...
Небо светлело, становилось светло-зеленым. Таргитай вскрикнул,
дрожащий палец тыкал влево. Олег круто развернулся, колени сами
подогнулись.
Из-за непривычно близкого края земли медленно поднималось... черное
солнце! Край выползал, как спина всплывающей из глубин океана исполинской
черепахи. От него веяло ужасом, сердце Таргитая болезненно сжалось.
Наконец страшное солнце мертвых повисло, не касаясь земли. От него шли
черные как уголь лучи, зеленое небо взялось лиловыми трупными пятнами.
-- Черное... -- прошептал Олег. Губы тряслись, от них шел стук как от
ледышек.
-- Надо идти, -- выдавил Таргитай потрясенно. Остекленевшие глаза
смотрели на черное солнце со страхом и отвращением. -- Солнце Ящера!
-- Солнце мира мертвых...
-- Под этим солнцем, -- проговорил Таргитай изменившимся голосом, --
не могут рождаться песни...
Олега подбросило, волна злости опрокинула стену страха.
-- Кто о чем, а вшивый о бане!
-- Сам ты...
Злость помогла сдвинуть ноги с места. Ветер стал еще яростнее,
замораживал лицо. Над головами звучно захлопали крылья. Олег упал вниз
лицом. Пахнуло нечистым воздухом, резкий крик полоснул по ушам. Тень
взвилась и пропала в лиловом небе.
-- Здесь держи ухо востро.
-- Нет Мрака, -- прошептал Таргитай печально. -- Как плохо, когда нет
Мрака!
Олег поднялся, двинулся вперед, сильно наклонившись против ветра.
Ноги оставляли глубокие борозды в снегу. Он чувствовал, как сердце
превращается в комок льда. Не от стужи: Мрака если и увидят, то уже как
жителя страны мертвых. А все мертвые -- слуги Ящера. Блистающий снег
слепил глаза, у Олега под веками поплыли темные круги. За спиной Таргитай
спросил растерянно:
- Нам в ту сторону?
- Главное, - сказал Олег строго, - не ешь желтый снег.
- Что не есть?
- Желтый снег. Не ешь желтый снег. Запомнил? Не ешь желтый снег.
Олег на бегу перепрыгнул через обломок щита, тот торчал краем изо
льда. Чуть дальше выглядывала рукоять меча. Поножи и бляхи панциря были
разбросаны на десятки шагов.
-- Мрак? -- крикнул Таргитай ему в спину.
-- Не отставай.
-- Здесь прошел Мрак?
-- Хочешь надеяться? Думай что хочешь, только не отставай.
Рукоять Меча снова била Таргитая в спину. Перевязь растянулась, или
же опять отощал. Под ногами все усиливался треск, как испуганные ящерицы
разбегались суетливые белые трещины.
Тонкий лед угрожающе прогибался. Таргитай с разбега проехался по
гладкому, с хрустом сбил какие-то странно знакомые прутики, те часто
торчали изо льда.
Олег обернулся.
-- Не отставай!.. Это всего лишь пальцы!
Таргитай побледнел, лучше бы Олег такое не говорил. Ему что, он
волхв. Ни мертвяков не боится, ни черного солнца. Ему что работяг-муравьев
растоптать, что на могилу плюнуть -- все нипочем. А ему ничего не страшно
только под живым солнышком!
Впереди как щетина торчали пальцы утопленников. Не обойти, а лед
трещит. Таргитай бежал, сцепив зубы и с трудом удерживая тошноту,
перепрыгивал, а в ушах стоял оглушительный и отвратительный хруст. Пальцы
ломались, как сосульки. Сквозь лед успел различить темные фигуры погибших.
Их чуть колыхало в мутной воде, вмерзли только кисти рук.
-- Впереди деревня, -- выговорил Олег тихо.
-- Ой, скорей бы...
-- Дурень, чему радуешься!
-- Все-таки люди...
-- Но очень мертвые.
Лед остался позади, полоса снега истончилась, они выскочили на черную
землю. чувствовалось присутствие человека. Следы узких колес, обугленные
бревна, даже свежие зарубки топора или секиры. Над головами послышалось
гнусное карканье. Олег подпрыгнул от страха.
-- Не деревня, -- определил он тревожным голосом, -- а весь.
Хатки выступили из тьмы приземистые. Даже не хатки -- землянки. Лишь
крыши выдавались над землей, остальное было просто ямами, не все даже
прикрыты жердями или ветвями. Ни дыма из труб, ни пепла, ни обгорелых
сучьев...
Первая настоящая хатка была с заколоченными гнилыми дверями и окнами.
Плетень лежал на земле, а где и устоял, там зиял огромными дырами. Олег на
ходу всмотрелся в следы, побледнел.
-- Что-то злое? -- спросил Таргитай быстро.
-- А что тут еще ждать?
-- Ты прямо как Мрак... Тот по следам мог сказать, что зверь о нем
думает.
-- Я не охотник, но я волхв. Тоже кое-что понимаю.
-- Ну-ну.
-- Тут и Мрак бы не ответил. Одни когти, а на плетне -- клочья
шерсти, хитина, чешуя и даже слизь! Таких зверей не бывает.
-- Здесь преисподняя.
-- Хоть пре, хоть сама исподняя. Не охотник таких зверей лепил! Не
охотник! И не волхв.
Оглядываясь и приседая при каждом шорохе, они обошли стороной
странное поселение. Ни живой души, ни даже пепла. Таргитай покачал
головой.
-- Не хотелось бы встретить зверя, что обезлюдел село...
Глава 11
Аристей сложил крылья, когти цепко ухватились за парапет. Перед
глазами от изнеможения плыло, едва различал ночной Город. Давно так далеко
не летал, так можно и умереть в полете. Мир в самом деле раздвигается
усилиями людей. И раздвигается чересчур быстро. Знал бы, как далеко сейчас
Край, не полетел бы. Все еще любопытен, но уже не настолько.
Отдышался, соскочил на каменные плиты. Его ждала единственная жилая
комната во всей башне. Она же библиотека, мастерская и спальня. И неважно,
что белому свету осталось существовать всего три дня. Каждый свои
последние часы проводит в меру своей испорченности. Он уже все
перепробовал в этой жизни. А конец хочет встретить среди своих вещей.
Превращаться в человека не стал, уже давно птичий облик был роднее,
привычнее. Да и не так видна звериная суть человека. Птицы ежели и
дерутся, то не до смерти. И не суетятся.
Вяло поклевал, напился, но гадко было по-прежнему. И неистрепанные
крылья виной, знал. Как и не близкий конец света.
В комнатке пахнуло ветром. В раскрытой двери заблистали искры. На
пороге возник человек: в красном плаще, капюшон надвинут на лоб,
сгорбленный, все еще выдерживая сжатие магического кокона.
Аристей смотрел хмуро. Сейчас не до гостей, да и вообще не до людей.
Человек сказал, не поднимая лица:
-- Приветствую старейшего из магов!
-- Да ладно тебе, Фагим, -- бросил Аристей досадливо. -- Говори,
зачем прибыл.
Фагим откинул капюшон на спину. Черные глаза хитро блестели.
-- Неужто не мог просто так? Лишь затем, чтобы поклониться твоей
мудрости?
Аристей покачал головой.
-- Вы, молодое поколение магов, жадны и бесцеремонны. И ничего зря не
делаете. А ты -- худший из них.
Фагим наклонил голову.
-- Ну, в чем-то ты прав. Могу я сесть? Спасибо. Видишь, я тоже помню
о церемониях... иногда. Аристей, передо мной столько открыла магия, что я
бешусь, когда надо тратиться на дурацкие поклоны и приседания, обеды, сон,
разговоры. Пусть этим занимаются каганы и короли, эти разряженные куклы,
которыми управляем. Пусть предаются утехам, пусть тратят жизни зазря... А
я -- маг!
Он смотрел чисто и искренне. Аристей нахохлился: маг делает вид, что
весь распахивается навстречу зорким глазам ворона, но переоценивает свое
умение прятать секреты.
Он переступил с лапы на лапу. Клюв щелкнул, как две сухие дощечки:
-- Так-так... Ну, будем считать, что уже спросил о моем здоровье, о
здоровье моих близких, поговорил о погоде и новостях вирия, а я тебе
степенно и неторопливо ответил. Теперь говори, за чем прибыл.
Фагим всплеснул руками.
-- Великий Аристей, как мудро ты находишь пути! Надо запомнить. Буду
сокращать пустую болтовню так же... Аристей, я очень встревожен неким
возникшем... вмешательством... в такую понятную систему мира.
Аристей пристально смотрел одном глазом на хитрое лицо мага, затем
