Можешь не отвечать. Я знаю, что получал. Кип, извини меня - это, конечно,
не мое дело, но как ты, имея такие способности, мог променять это все на
твой теперешний образ жизни?
Он искал слова, чтобы объяснить ей.
- Слушай, это все не так, как ты думаешь. Совсем иначе. Понимаешь,
когда я был ребенком, я был помешан на науке: маленький тщедушный
мальчишка с охапкой книг. Во время обучения в средней школе и колледже я
продолжал думать, что это то, чем я хочу заниматься, но работа давалась
мне все труднее и труднее. Когда я стал аспирантом, то выражаясь языком
футболистов, получил удар ниже пояса. Я заболел. Я не окончил первый
семестр.
Когда я набрался сил, я снова попробовал заниматься - мне
предоставили отсрочку на лето. Но я снова заболел, заболел по-настоящему:
анемия, гипертония, астма - чертовски неприятная штука! - а вершиной всего
этого букета стал спинномозговой менингит, который поразил меня внезапно.
Когда я выкарабкался, я сел и задумался. Все эти болячки были
психосоматического плана, кроме менингита. И к этому времени энтузиазм мой
поостыл. Я стал все больше задумываться, на самом ли деле я хочу провести
остаток жизни, горбатясь и теряя зрение за лабораторным столом. Да я
просто обманывал себя, убеждая, что хочу этого. Для чего? Чтобы изобрести
еще большую бомбу, чем уже существующие?
Итак, я отправился на север и провел сезон, работая на
лесозаготовках. Я ни разу не пожалел об этом.
Щеки Анжелики порозовели больше, чем обычно. Она серьезно произнесла:
- И ты считаешь, что не махнул на все рукой? Но что ты собираешься
делать, когда больше не сможешь быть профессиональным игроком в гольф,
Кип?
- Мне не обязательно дожидаться этого. Я присмотрел маленькое
местечко в стране секвой, которое мне бы хотелось купить, если сойдемся в
цене. Представь себе туристский лагерь на озере.
- Туристский лагерь?
- Конечно. Я знаю, там больше работы, чем многие воображают себе - и
плотницкие, и канализационные работы, и многое другое. Но это нормально. Я
могу делать все, что...
- Ты можешь делать все, - сказала Анжелика, вставая, - но ты не
хочешь.
Одним движением она схватила свой плащ. Сделав еще два взмаха, надела
его. Она открыла дверь до того, как Кип успел двинуться. Потом обернулась.
- И зачем только дается талант таким людям, как ты? - сказала она,
глядя на Кипа так, как будто у него во лбу окно. И ушла...
Яичница была коричневой по краям и нежно-зеленоватого цвета
посередине. Кип подтолкнул яичницу, чтобы она съехала на тарелку, добавил
слегка поджаренный бекон и рассеянно понес это месиво в гостиную. Булочка,
масло, фруктовый сок, кофе. Кофе был холодным.
Кип выругался, но без энтузиазма, и глотнул сливовый сок. Жидкость
обожгла его желудок.
Он задохнулся, обрызгав коричневыми капельками яичницу, и уставился
на пустой стакан.
- Бренди, - произнес он вслух, а затем добавил: - Нэнси.
Точно: она входила в комнату с бутылкой в руке. Она, должно быть,
добавила в эту штуку коньяка как раз перед этим или же по дороге. А, может
быть, еще раньше. Еще одна миленькая шутка.
Но что-то не сходилось. Все остальное следовало очевидной модели: и
туалетное сиденье, и куча мусора в виде свадебного пирога, и даже яичная
скорлупа - любовь и страх.
А какое символическое значение имел коньяк? Или сливовый сок?
Кип резко вскочил и пошел на кухоньку. Он открыл холодильник. Там
была бутылка сока и прямо над ней бутылка коньяка, но это еще ни о чем не
говорило.
Он не мог понять этого, и это ему не нравилось.
Если уж вспомнить вчерашний вечер, то как насчет ухода Нэнси через
окно? Он так же не вписывался в модель; Кип ожидал, что проведет остаток
вечера, прикладывая усилия, чтобы отправить ее домой.
Могла она подслушать, о чем они говорили в гостиной? Вполне вероятно.
Они разговаривали, понизив голос, но нельзя с уверенностью сказать, как
долго она могла подслушивать под дверями спальни или за углом в холле.
Это напомнило ему о том, что вчера вечером ему никто не ответил на
телефонный звонок в квартире Нэнси, которую она делила со своей матерью. А
сейчас было слишком рано, чтобы беспокоить людей по какому-либо поводу, за
исключением пожара или землетрясения; он решил дать им покой до восьми.
Тогда он вновь попробует дозвониться.
Он побрел обратно в гостиную и мрачно уставился на стену, где все еще
виднелась надпись, сделанная Нэнси:
LuO + Vi + E -- i любовь U
2 2
Это вписывалось в модель, но не очень хорошо. Разве что предположить,
что химия означает зловоние.
Химия!!!
Вопрос: зачем нужно наливать коньяк в бутылку со сливовым соком?
Ответ: чтобы заглушить вкус чего-либо другого.
Кип почувствовал себя несколько странно. Комната расплылась, а в
голове зазвенело... Нет, то был не звон, а шепот.
Нэнси могла хранить все ключи отца. Она могла найти в его бумагах
комбинацию, открывающую сейф в лаборатории.
А Джордж сделал наклейку "яд" на...
Кип повернулся к столу, макнул палец в остаток жидкости и попробовал
ее на вкус. Сок, коньяк. И что-то еще. Теперь, когда он знал, что ищет, он
безошибочно определил это на вкус. Густой маслянистый привкус витамина.
Он повернулся и направился в ванную. Шепот становился сильнее:
металлические тонкие голоса, как будто какая-то группа людей тихо
разговаривала на дне колодца. Покрываясь испариной, Кип стремился не
слушать их, но ничего не получалось.
- ...боится быть отравленным.
- Странный. Должно быть, сходит с ума.
Они разговаривали о нем! Может быть, то же самое случилось с
обезьянами Джорджа, и именно поэтому у них шла пена изо рта, они кусали
себя до крови и умирали?
Он поскользнулся на влажном полу, ухватился за край умывальной
раковины и обнаружил, что смотрит на свое собственное отражение в зеркале.
На мгновение ему пришла в голову идиотская мысль, что кто-то нарисовал
маленькие злобные физиономии на стене за его спиной. Затем Кип
сконцентрировал свой взгляд на них и, как бы долго и пристально он ни
всматривался, он не мог отрицать того факта, что...
...четыре маленьких человечка, дымчато-голубых и таких же
невещественных, как мыльные пузыри, сидели на корточках у него на плечах.
2
Кип сел в кожаное кресло, уронил голову на руки и закрыл глаза,
плотно обхватив пальцами виски. В мозгу билась одна-единственная мысль,
которая все повторялась и повторялась: "Обезьяна - не человек". Он думал
об этом так долго и упорно, что уже не был уверен в том, что должна была
означать эта фраза. Но мысль помогала ему. Это было нечто, на чем можно
было мысленно задержаться.
Держать глаза закрытыми было куда лучше, но он все еще продолжал
слышать голоса. Затыкать пальцами уши, как он обнаружил, было бесполезно.
Это ничуть не помогало. Он был уверен, что звуки не были обыкновенными
механическими вибрациями, хотя он точно слышал их с помощью ушей. Звуки
были стереофоническими и он мог точно установить их источник. Например,
два голоса принадлежали тем, кто сидел у него на левом плече, но остальные
два перемещались...
Кип выпрямился и сел ровно. Он был в глубоком ужасе.
Один из двух гнусных писклявых голосов теперь исходил из центральной
части его легких. Другой находился в черепной коробке.
Раздался стук в дверь кладовой, а затем громкий вопль:
- Эй, Кип!
Это был Лебо, который ведал клюшками и мячами.
Кип оцепенело поднялся, подошел к двери и, не открывая ее, спросил:
- Что, Ирвинг?
- Здесь мистер Чейз. Говорит, ты обещал поработать с ним его клюшками
сегодня утром.
- Витамины? - сказал голос в его груди. - Гром и молния, что такое
витамины?
- Да ты знаешь, - ответил голос в его голове, - это такие химические
штучки. Черт возьми, Альфи, постарайся быть чуть самостоятельнее, чтобы от
тебя было больше пользы.
- Скажи ему, что я извиняюсь, - сказал Кип, - но не могу сделать
этого. Немного перебрал, в голове гудит.
- Ладно уж. Эй, Кип!
- Чего?
- Ты не знаешь, кто налил всю эту краску вокруг кладовой?
- Ох, - сказал Кип.
Два голоса внутри него все еще спорили о витаминах и теперь существа,
которые сидели на плече, присоединились к ним. Он мог видеть их краешком
глаза.
- Это сделал я сам, Ирв. Я разберусь с этим делом. - Он поколебался,
а затем открыл дверь.
Лебо посмотрел на него, и его унылое лицо прямо-таки засветилось от
интереса и любопытства.
- Да-а, ты действительно выглядишь скверно. Тебе бы лучше обратиться
к врачу.
- Думаю, что я так и сделаю. Послушай, Ирв, может быть, ты уладишь
все с абонементными посетителями? А насчет краски... скажи Олафу, что я
свяжусь с ним сегодня вечером или завтра утром. Хорошо?
- Конечно, Кип.
...По крайней мере, стало ясно - хотя он и не очень сомневался по
поводу этого факта - что маленькие голубые человечки были видны и слышны
только ему.
Дальше Кип решительно вернулся в ванную, смыл холодный пот со лба и
уставился на двух маленьких человечков, которые все еще сидели у него на
плече. У одного было длинное кувшинное рыло жулика, второй был пухлым и
бесформенным. Они тоже уставились на него, и это было довольно трудно
вынести.
- Кто вы? - обратился он к зеркалу в пустой комнате.
Они переглянулись.
- Думаешь, мы должны сказать ему? - спросил толстяк.
- Это будет вежливо, - сказал Кувшинное рыло. - Хотя, разумеется, он
не настоящий.
Кип никак не мог закрыть рот. Нижняя челюсть просто не хотела
становиться на место, и все тут. И пока он усиленно пытался ее заставить,
из него вышел легкий голубой туман и превратился в двух человечков: одного
- с вытянутой челюстью и жесткими усами, другого - приземистого, с овечьим
лицом.
- Что это? Что это? - воскликнул Вытянутая челюсть.
- Разговаривает с нами, - объяснил бесформенный. - Хочет знать, кто
мы такие.
Вытянутая челюсть выглядел оскорбленным.
- Но это же безобразие, - произнес он.
- Ну... почему бы и нет? - спросил Кувшинное рыло. - Итак, я - дон
Нобилио Эрнандес Сан Хуан Филипп Сальвадор Гевара де Сервера-Сильва. А эти
джентльмены - капитан Эфрам Гудньюз, майор Джоселин Бритт-Говард и доктор
Альфред Р.О'Лири.
- Доктор медицины, дантист, - пропищал человечек с овечьим лицом.
- Здравствуйте, - глупо произнес Кип, а затем добавил: - Что это
значит? Что вы делаете здесь, чего вы хотите? И что означает ваша фраза,
что я не настоящий?
Вытянутая челюсть фыркнул.
- Мой дорогой друг, - начал он, - ты нам просто снишься.
- Я вам снюсь? - осторожно переспросил Кип.
- Совершенно верно. Вполне обычное дело, правда? Меня удивляет, что
сон необычайно длинен, но это меня устраивает. Когда я засыпал - мне не
стыдно в этом признаться - я был чертовски больным человеком. Чертовски
больным.
- И я тоже, - вздохнул Кувшинное рыло. - Увы, мы уже далеко не так
молоды, как прежде.
- Но я еще продержусь какое-то время, - сказал человечек с овечьим
лицом. - Только нужно быть очень осторожным. Сердце, вы же знаете.
- Перекладина ударила меня, - сказал бесформенный человечек. - Это
был сильнейший шторм, который я когда-либо видел. Удивляюсь, как это мы
еще не пошли ко дну.
Кип посмотрел на них с ужасом. Прозрачное лицо майора Бритт-Говарда
было все покрыто пятнами и грязью. На правом виске дона Нобилио, как раз
над глазом, виднелась крошечная сморщенная дыра. А капитан Гудньюз, ужасно
