свистом одно из щупалец зацепилось за ноги Даруса и, повалив его на землю,
начало обвиваться вокруг тела. Дарус поднял Кошачий Коготь, но тут другое
щупальце крепко сжало его горло; влажные, словно голодные, присоски
облепили лицо, и калишит громко захрипел. Из последних сил пытался Дарус
вырваться. Но чудовище одним резким движением вырвало сердце из груди
калишита.
- Северный Мыс! Мы почти дома!
Услышав крик впередсмотрящего, Грюннарх бегом бросился на нос
корабля. Он смотрел на родной берег и наслаждался представшим его глазам
видом. Хвойные леса, растущие по берегам Норландии, придавали этим местам
веселый и живописный вид, особенно после бесконечно серых холодных вод
моря Муншаез.
Возвращаясь домой после летних военных походов, Грюннарх всегда
возносил хвалебные молитвы Темпусу. Но теперь короля охватило небывалое
чувство благодарности провидению и радость возвращения.
Сегодня во многих домах будут литься слезы и объявят траур, когда
станет известно, что один корабль со всей командой уже никогда не вернется
домой. Но в этом году горе от потери людей будет не столь тяжелым, как в
прошлые годы, - ведь он привез своим согражданам то, чего ему еще ни разу
не удавалось добыть во время своих летних набегов. Он всегда возвращался с
добычей, иногда привозил рабов - и всегда позади у него оставались новые
враги.
Теперь же впервые Грюннарх Рыжий вернулся домой, заключив союз. Он
знал, что эта новость будет встречена его народом по-разному, но Грюннарх
пользовался достаточным авторитетом и готов был убедить всех в
правильности и целесообразности заключенного с Корвеллом мира.
Он наблюдал за тем, как капитан провел стройное судно мимо Северного
Мыса и направился в Норландский Залив. Прямо по курсу расположился его
родной город, и король уже видел, как сторожевые посты посылают сигналы об
их приближении; очень скоро на берегу соберется толпа встречающих, где,
конечно же, будет и его жена. Ингра все поймет. Нет никакой необходимости
воевать с ффолками. А с ее помощью он сумеет убедить и всех остальных.
Еще не стемнело, а корабль уже вошел в порт и причалил у каменной
пристани. Как Грюннарх и ожидал, громадная толпа собралась встретить
своего короля. Люди молча следили за маневрами флагманского судна. Семь
месяцев назад от этой самой пристани отошли два корабля, на которых
отправлялись в летние набеги восемьдесят человек. Лишь половина из них
вернулась домой, и в толпе послышались безутешные рыдания. Не обращая
внимания на плачущих женщин, Грюннарх Рыжий гордо ступил на родную землю.
Из толпы ему навстречу вышла Ингра, и король подхватил ее на руки, с
наслаждением прижав к себе ее теплое, нежное тело. Она не плакала, потому
что жене короля не пристало показывать свои чувства на людях, но Грюннарх
понял, что она счастлива видеть его живым и невредимым.
Король осторожно опустил жену на землю и повернулся к тем, кто
собрался на пристани. Люди смотрели на него со смесью надежды и страха, в
то время как король широко развел руки в стороны и громовым голосом
провозгласил:
- Созовите всех старейшин Норландии на совет, который состоится в
моем замке через пять дней! Я созываю Совет Зимней Ночи! Мы вернулись с
сокровищами и сможем позаботиться о тех, кто осиротел. Остальное мы
разделим вместе со старейшинами кланов.
Объявив это, он позволил людям разойтись, посеяв в их душах смутную
надежду. Совет Зимней Ночи собирался очень редко, поскольку путешествие по
Норландии в это время года было опасным делом. Северяне понимали, что на
совете будет обсуждаться дело огромной важности и что король ничего не
скажет им раньше времени.
Приказ короля понесся в горные деревушки и города, расположенные
вдоль побережья. Старейшины кланов быстро собрались и - кто на корабле, а
кто на лошади - отправились в замок короля Грюннарха Рыжего.
Четыре существа осторожно пробирались вперед, оставив позади
ненадежную защиту мертвого леса. Они медленно шли, утопая в зловонной
коричневой грязи, в сторону пруда с черной водой. На каждом был надет
толстый меховой плащ, впрочем, руки оставались свободными. У двоих были
мечи, двое других, казалось, были не вооружены. Одно из существ махнуло
рукой самому маленькому из отряда, которое тут же остановилось, - из-под
капюшона выбилась прядь золотых волос, и существо, сердито сверкая карими
глазами, замахало руками. Наконец, с очевидным неудовольствием, оно
направилось назад в лес и укрылось под высохшими серы и деревьями.
Трое остальных, пройдя между белыми статуями, подошли к черной воде.
Одно из существ немного задержалось около каменного изваяния молодой
женщины, одетой как воин, а затем быстро догнало своих спутников, которые
были уже почти у самой кромки воды.
ПОДОЙДИТЕ БЛИЖЕ... ЕЩЕ БЛИЖЕ. Баал внушал незнакомцам, что они должны
подойти и коснуться воды. Баалу невыносимо хотелось нанести им смертельный
удар, но он не мог выбраться из Источника, и поэтому ему приходилось
ждать, когда жертвы сами придут к нему. Баал чувствовал, что перед ним
древние существа, в чьих душах властвуют мир и покой. Очень похожие на
людей и полные жизненных сил, они тем не менее не были людьми. Они были
мягче и нежнее людей, и Темный Бог понимал, что от их смерти он получит
такое наслаждение, какое не сравнится ни с чем, испытанным им до сих пор.
Наконец, одно из существ, встав на колени, протянуло руку и коснулось
тонкими пальцами поверхности воды.
Тут же из середины Источника с зловещим шипением вырвалось
ослепительно яркое синее пламя и осветило ставшую вдруг неподвижной
фигуру. Вспышка синего огня, словно молния, пронеслась в воздухе и
коснулась второго, а потом и третьего существа. Серебряные мечи почернели,
а мех на плащах новых жертв Баала обгорел.
Затем огонь исчез, и на берегу остались три фигуры, обожженные и
уродливые, убитые, но не умершие. Их телесные оболочки медленно разбрелись
вокруг Источника и вскоре заняли свои посты, став стражниками Баала. Он не
слышал, как четвертое существо, пронзительно вскрикнув, помчалось прочь от
Источника.
Баал был доволен, но напряжение, с которым он ожидал приближения
жертв, все еще не спало. Темный Источник становился скорее закрытой
дверью, чем открытым окном в мир. Отнимая силы у Матери-Земли, используя
их в собственных целях, Баал очень захотел сам принять участие в
исполнении своего плана. А для этого ему придется придумать что-нибудь,
чтоб иметь возможность выйти из Источника.
Тристан проснулся от охватившей его вдруг тревоги. Он вскочил, держа
в руке сияющий меч Симрика Хью, и приготовился отразить нападение любого
врага. Но в лагере было тихо, в тусклом свете раннего невеселого утра
Тристан увидел, что его спутники тоже ворочаются в беспокойном сне. Тэвиш,
которая стояла прислонившись к дереву, - была ее очередь охранять лагерь,
- удивленно посмотрела на короля.
- Нервничаете, сир? Да уж, спали вы ужасно. Мне еще не доводилось
видеть столь темпераментных танцоров и горластых певцов, каким вы
оказались сегодня ночью.
- Да... как-то мне не по себе, - мрачно согласился Тристан, глядя на
уродливые деревья и неестественно густой туман, окутавший лес. - Впрочем,
у меня на это есть причины. Дарус не вернулся?
- Нет, сир, - ответила Тэвиш, помрачнев. - Я очень волнуюсь.
- И я тоже, - прошептал король. Теперь он уже не столько тревожился,
сколько боялся, что с Дарусом случилось что-нибудь ужасное. - Я отправлю
Кантуса по его следу. Мы найдем его. В этом лесу нельзя бродить в
одиночку.
- У меня от одного только его вида по спине начинают мурашки бегать,
- согласилась Тэвиш. - Правда, вот вы проснулись, и мне стало не так
противно и одиноко. За час до рассвета я без конца оглядывалась, мне все
казалось, что сзади кто-то стоит.
- Дело не во времени, - вмешалась Робин, выходя на поляну. - Это
место просто отвратительно.
- Долина Мурлок? - спросил Тристан.
- Такая, какой она стала. Долину подчинило себе очень могущественное
зло - конечно же, гораздо более страшное, чем просто священник. Возможно,
этот священник тесно связан со своим Богом. Темная сила, должно быть,
сосредоточена в роще Верховной Друиды, потому что именно оттуда
поддерживался порядок во всей Долине.
- И именно там остались друиды, превращенные в каменные изваяния? -
спросила Тэвиш.
- Да, и я собираюсь отправиться туда и сразиться с Богом зла!
Тристану было весьма любопытно, как она собирается это сделать, но он
не осмелился спросить. Тэвиш, казалось, тоже интересовали подробности, но
она только пожала плечами.
- Ну, что ж, я с вами. Мне кажется, я бы сочинила несколько
прекрасных баллад, если бы осталась с вами в Каллидирре. Теперь я намерена
пройти с вами весь путь до конца.
- Я умираю от голода! - послышался сонный голос Полдо. - Мне,
пожалуйста, три яйца всмятку.
- Яйца? С беконом, естественно... и пироги. Ну, давайте же скорее,
завтракать! - Ньют высунулся из-под седла, служившего ему палаткой.
- Только хлеб, - резко сказал король, которого вдруг разозлило такое
легкомыслие спутников. - А через десять минут отправляемся в путь.
Тристан потянулся, чтоб окончательно скинуть ночной сон, сковавший
мышцы, и надел кольчугу. Даже сквозь шерстяную рубашку он почувствовал
холодное прикосновение металла.
Он оседлал Авалона и лошадь Даруса. А Робин принесла спальный мешок
калишита и привязала его к седлу.
- Дарус ушел по тропинке в Долину, - объяснил Тристан. - Я хочу
пустить Кантуса по его следу. Если он отклонился от тропинки, попытаюсь
отыскать его. Я догоню вас позже.
- Конечно, - согласилась девушка. - Только мы все вместе отправимся
на поиски. - В глазах Робин уже не было гнева, она спокойно смотрела на
Тристана. - Главное сейчас - найти его.
К тому моменту, когда все были готовы отправиться в путь, Тристан уже
нашел след Даруса и показал его Кантусу. Мурхаунд мгновенно все понял и
легко помчался по тропинке, принюхиваясь к земле, чтобы не потерять след.
Тристан на Авалоне скакал следом, а за ним Робин на лошади Даруса.
Ньют, как заправский всадник, уселся на седле рядом с ней, а Язиликлик
устроился перед королем на Авалоне. Полдо и Тэвиш замыкали их небольшой
отряд.
Путешественников по-прежнему окружал мертвый лес. Когда-то здесь
росли древние сосны, но теперь лишь высокие голые стволы с высохшими
ветками да усыпанная сухими иголками земля остались от былой красоты этих
мест. Тропинка, по которой ехали Тристан и его спутники, бывшая когда-то
звериной тропой, змеилась между громадных сосен, затем постепенно
спускалась, все приближаясь к Долине Мурлок.
Король положил руку на плечо Язиликлика, чтоб тот не свалился с
лошади, когда Авалон перескочил через упавшее дерево. Тристан дотронулся
до эльфа очень осторожно, чтобы не помять его прозрачные крылышки, и
почувствовал, что тот весь дрожит.
- Что случилось, Яз? - тихо спросил он, наклонившись к эльфу.
- Это... ну, все это! - пропищал Язиликлик, в отчаянии размахивая
руками. - Из всех мест в мире - в целом мире - эта Долина была ближе всего
к Волшебной Стране! А теперь Долина умерла - совсем умерла, ничего не
осталось!
- Волшебная Страна? Я слышал, что эта страна не похожа ни на какое
другое королевство. Это правда?
- О, да, д-да! - Язиликлик оживился и как-то даже просветлел. - Там
красота и волшебство - и еще п-покой, там так чудесно!
- А где она, эта Волшебная Страна?
