- Она любит меня!
Джерек взволнованно зашагал по камере, а мистер Гриффитс устало
наблюдал за ним.
Наконец, приняв какое-то решение, Гриффитс покинул камеру, а Джерек
начал петь во весь голос:
- "Все вокруг прекрасно и сияет, все вещи мудрые и полные чуда..."
После ленча все снова заняли свои места, и первым свидетелем защиты
оказалась миссис Амелия Ундервуд, выглядевшая более напряженной, чем
когда-либо.
Мистер Гриффитс спросил, давно ли она знает Джерека. Она ответила,
что встретила его во время миссионерского путешествия со своим отцом в
Южную Америку, что он причинил ей некоторые неудобства, однако был
безвредным.
- Идиот, можно сказать, миссис Ундервуд?
- Да... - пробормотала миссис Ундервуд. - Идиот...
- Что-то вроде... м-м... не отдающего отчет в своих поступках, да?
- Да, - согласилась она тем же тоном.
- Он выказывал какие-нибудь агрессивные тенденции?
- Нет. Вряд ли он знает, что такое насилие.
- Очень хорошо. А преступление? Как вы думаете, он имеет
представление об уголовном преступлении?
- Никакого.
- Превосходно. - Мистер Гриффитс повернулся к двенадцати мужчинам,
которые внимательно слушали диалог. - Я думаю, уважаемые господа
присяжные, эта леди, дочь миссионера, успешно доказала вам, что мой
подзащитный не только не знал, что был вовлечен в преступление умершим
Альфредом Вайном, но и вообще не способен понять, что совершает какое-либо
преступление. Он приехал в Англию, чтобы найти женщину, которая была добра
к нему в его собственной стране - Аргентине, как миссис Ундервуд
рассказала вам. Он был обманом втянут бессовестным мошенником в воровство.
Ничего не зная о наших обычаях...
Лорд Джеггед наклонился вперед.
- Я считаю, мы можем поберечь все это для заключительной речи, мистер
Гриффитс.
Мистер Гриффитс наклонил голову.
- Прошу прощения, милорд.
Теперь задавать вопросы миссис Ундервуд должен был сэр Джордж Фримен
- человек с маленькими, похожими на бусинки глазами, красным носом и
агрессивными манерами. Он стал в подробностях расспрашивать миссис
Ундервуд, где и когда она встретилась с мистером Корнелианом, а потом,
представил суду свидетельство, что ни один корабль из Аргентины не
прибывал в Лондон в упомянутую дату. Он предположил, что миссис Ундервуд
безрассудно почувствовала жалость к мистеру Корнелиану и дала
свидетельские показания, не отвечающие истине, чтобы спасти его. Может
быть, она из тех людей, которые против смертной казни? Он знал, что многие
хорошие христиане против, и не допускает мысли, будто она появилась в ложе
свидетелей из каких-либо иных побуждений, кроме самых лучших. И так далее,
и так далее, пока миссис Ундервуд не разразилась слезами, а Джерек не
попытался вылезти из-за своей загородки и подойти к ней.
- Миссис Ундервуд! - закричал он. - Расскажите им, что произошло в
действительности! Лорд Джеггед поймет. Он скажет им, что вы говорите
правду.
Казалось, все в зале вскочили на ноги одновременно. Судья застучал
молотком, и перекрывая шум голосов, раздался громкий голос:
- Тишина в суде! Тишина в суде!
- Я заставлю очистить помещение суда в случае повторения подобной
демонстрации, - сухо объявил лорд Джаггер.
- Но она лжет только потому, что эти люди не поверят правде! - кричал
Джерек.
- Тихо!
Джерек оглядывался с безумным видом.
- Они сказали, что вы не поверите правде... мы встретились через
миллион лет в будущем... я последовал за ней сюда, потому что я люблю
ее... все еще люблю ее...
Лорд Джаггер, игнорируя Джерека, нагнулся вперед к мужчине с
фальшивыми волосами, сидящему чуть пониже.
- Свидетельница может удалиться, - сказал он. - Она, кажется, в
расстроенных чувствах. У вас есть еще вопросы, джентльмены?
Мистер Гриффитс покачал головой в полном отчаянии. Сэр Джордж Фримен,
выглядевший вполне удовлетворенным, тоже покачал головой.
Джерек видел отчаяние миссис Ундервуд, когда ее выпроваживали из
свидетельской ложи, и в нем зрело ужасное предчувствие, что никогда больше
не увидит ее. Он умоляюще взглянул на лорда Джаггера.
- Почему вы позволили им довести ее до слез, Джеггед?
- Тихо!
- Я успешно доказал, милорд, что единственная свидетельница защиты
лжет, - заявил сэр Джордж Фримен.
- Что вы скажете на это, мистер Гриффитс? - спросил лорд Джаггер.
Мистер Гриффитс опустил голову.
- Ничего милорд. - Он повернулся и посмотрел на все еще возбужденного
Джерека. - Хотя я считаю, что у нас есть достаточное свидетельство
неустойчивого умственного состояния подзащитного.
- Это не относится к делу, - сказал лорд Джаггер. - И напоминаем
суду, что мы не занимаемся исследованием умственного состояния
подзащитного сегодня, а хотим выяснить, был ли он безумен в утро убийства.
- Лорд Джеггед! - воскликнул Джерек. - Прошу вас. Закончите всю
процедуру сейчас. Сначала представление было забавным, но оно доставило
миссис Ундервуд подлинное огорчение. Возможно, вам не понять, что
чувствуют эти люди... но я понимаю... я сам испытал довольно ужасные
эмоции с тех пор, как нахожусь здесь!
- Тихо!
- Лорд Джеггед!
- Молчать!
- Вам дадут возможность выступить в свою защиту позднее, если
захотите, - сказал лорд Джаггер без тени юмора, без единого намека на то,
что узнал Джерека.
И Джерек в конце концов начал сомневаться, что там сидит его друг.
Хотя лицо, манеры, голос были теми же самыми... и имя почти такое же. Это
не могло быть случайным совпадением. А затем ему пришло в голову, что Лорд
Джеггед получает злорадное удовольствие от происходящего, что он совсем не
является другом и что он задумал все представление в целом от начала до
конца, чтобы побольнее ударить по нему, Джереку.
Остальная часть суда, казалось, завершилась в одно мгновение. И когда
лорд Джаггер спросил Джерека, хочет ли он что-нибудь сказать, тот просто
покачал головой, слишком подавленный, чтобы проявить какую-нибудь реакцию,
попытаться убедить их в правде. Он начал думать, не сошел ли и в самом
деле с ума.
Но эта мысль привела Джерека в смятение. Этого не могло быть! Этого
не могло быть!
Затем лорд Джаггер произнес краткую речь перед присяжными, и те
покинули зал суда. Джерека увели в камеру, где к нему присоединился мистер
Гриффитс.
- Дело плохо, - мрачно сказал мистер Гриффитс. - Вам следовало сидеть
спокойно и ни во что не вмешиваться, если не понимаете. Теперь они думают,
что это был хитрый трюк, чтобы выручить вас. Моя карьера под угрозой.
Он что-то достал из своего чемоданчика и протянул Джереку.
- Ваш друг миссис Ундервуд просила передать вам.
Джерек взял бумагу, посмотрел на значки, написанные там, и протянул
обратно мистеру Гриффитсу.
- Лучше прочтите ее мне.
Мистер Гриффитс прищурился, вглядываясь в письмена, и покраснел.
- Гм... Это довольно личное.
- Пожалуйста, прочитайте ее, - попросил Джерек.
- Ладно, здесь сказано... ага... "Я обвиняю себя в том, что
произошло. Я знаю, они посадят вас в тюрьму на долгое время, если вообще
не повесят. Боюсь, у вас мало надежд на оправдание, и поэтому должна
сказать вам Джерек, что люблю вас, что мне не хватает вас, что я всегда
буду вас помнить..." Гм-м... Без подписи. Очень умно. Вообще было
неосторожно писать это.
Джерек улыбался.
- Я знал, что она любит меня. Я придумаю, как спасти ее, даже если
Лорд Джеггед не поможет мне.
- Мой дорогой мальчик, - сказал мистер Гриффитс значительно, - вы
должны помнить серьезность вашего положения. Очень много шансов за то, что
вас приговорят к виселице.
- Да? - удивился Джерек. - Между прочим, мистер Гриффитс, вы можете
объяснить, что подразумевается под "вешанием"?
И мистер Гриффитс, вздохнув, встал и покинул камеру без единого
слова.
Джерека в третий раз привели в ложу. Поднявшись по ступенькам, он
увидел лорда Джаггера и других, занимавших свои кресла.
Вошли двенадцать мужчин с фальшивыми волосами и сели на свои места.
Один из них стал читать список имен, и каждый раз, когда он называл
имя, кто-нибудь из двенадцати отвечал "Да", пока не были названы имена
всех.
Затем встал другой человек и обратился к ним с вопросом:
- Господа присяжные, вы пришли к согласию?
Один из двенадцати ответил:
- Да.
- Считаете вы заключенного под стражу виновным или невиновным?
На мгновение взгляды всех двенадцати обратились на Джерека, который
уже почти не проявлял интереса к происходящему ритуалу.
- Виновен.
Джерек вздрогнул, когда руки обоих охранников упали ему на плечи, и с
удивлением повернул голову от одного к другому.
Лорд Джаггер спокойно смотрел на Джерека.
- У вас есть что сказать, пока приговор не оглашен?
Джерек устало ответил:
- Джеггед, я устал от фарса. Давайте заберем миссис Ундервуд и
отправимся домой.
- Я понял, что вам нечего сказать, - заключил лорд Джаггер, игнорируя
предложение Джерека.
Один из мужчин, стоявших рядом с лордом Джаггером, протянул ему
квадратный предмет из черной ткани, который тот осторожно положил поверх
своих белых фальшивых волос. Около лорда Джаггера появился одетый в черную
мантию Преподобный Лоундес, выглядевший заметно печальнее, чем обычно.
- Вы признаны виновным в соучастии в жестоком убийстве невинного
служащего отеля, который был подвергнут ограблению, - монотонным голос
произнес лорд Джаггер, и в первый раз Джереку показалось, что он заметил
блеск юмора в глазах друга. Значит, в конце концов это была шутка, и
Джерек засмеялся. - ...И, следовательно, я должен приговорить вас...
- Ха, х-ха! - закричал Джерек. - Это вы, Джеггед!
- Тише! - воскликнул кто-то.
Звук голоса лорда Джаггера едва пробивался сквозь бормотание и
перешептывание, пока он не закончил словами:
- И, может быть, Господь пожалеет вашу душу.
А Преподобный Лоундес сказал:
- Аминь.
Охранники потянули Джерека к выходу.
- Увидимся позже, Джеггед! - закричал Джерек.
Но Джеггед снова игнорировал его, повернувшись спиной и что-то тихо
говоря Преподобному Лоундесу, скорбно качающему головой.
- Никаких угроз. Они не приведут ни к чему хорошему, - буркнул один
охранник другому. - Пойдем, сынок!
Джерек смеялся, пока его вели назад в камеру.
- Действительно, я потерял свое чувство юмора, чувство драмы. В этом
виновато, наверное, то ужасное время на Кухне Джонса. Я извинюсь перед
Джеггедом, как только встречу его.
- Ты не встретишь его, - сказал охранник, показывая большим пальцем
назад, - пока он не присоединится к тебе там! - И он развернул палец к
земле.
- Вы считаете, что там находится будущее? - спросил Джерек с
подлинным любопытством.
Но они больше ничего не сказали, и через несколько секунд он остался
один в камере, крутя в пальцах записку, которую послала ему миссис Амелия
Ундервуд, помня каждое слово из нее. Она любит его. Она сказала это!
Джерек никогда прежде не испытывал подобного счастья.
После того как его в черном экипаже перевезли в другую тюрьму, Джерек
обнаружил, что с ним обращаются еще более заботливо, чем прежде.
Охранники, обычно разговаривающие с особым мрачным юмором, теперь говорили
с симпатией и часто похлопывали его по плечу. Только на вопрос об
освобождении они хранили молчание. Некоторые говорили ему, что он "должен
был выкрутиться" и что "это несправедливо", но Джерек не мог понять смысла
их замечаний. Он довольно часто видел Преподобного Лоундеса и умудрился
