Это было первое зондирование наших взглядов на ввод совет-
ских войск в Афганистан.
Садясь в машину, я спросил И.Г.Павловского, будут ли вводится
наши войска. Он мне ответил, что такой же вопрос он задавал перед
отлетом Д.Ф.Устинову и тот ему ответил: "Ни в коем случае...". Я
тогда еще не знал, что посол А.М.Пузанов и представитель КГБ СССР
Б.С.Иванов поддерживали точку зрения Х.Амина.
Х.Амин произвел на меня впечатление волевого, властного и ум-
ного человека, обладающего большой энергией и знающего себе цену.
Твердость и целеустремленность характера, в отличии от М.Тараки,
позволяли ему чувствовать себя уверенно. Это было и естественно.
Все бразды управления страной находились у него в руках и, кроме
того, он мог расчитывать на поддержку своих сторонников, которые
были во всех звеньях государственного аппарата, но особенно в
армии.
Х.Амин умел расположить к себе людей и подчинить их. Однако,
мне показалось, что ему, в определенной степени, свойственны
авантюризм и интриганство. Он был вторым лицом в государстве, но
отдельные штрихи в его поведении указывали на желание стать пер-
вым.
Таким образом, в течение дня мы встретились с двумя личнос-
тями, стоящими у руководства государством и партией.
Первый, опиравшийся, главным образом, на свою популярность
и авторитет, избрал умеренный, порою компромисный путь достиже-
ния цели.
Второй, обладающий огромной реальной административной и во-
енной властью, шел к достижению цели напролом, используя любые
средства, вплоть до физического уничтожения своих политических
противников.
Конечно, эти две сили не могли долго существовать параллель-
но, тем более, каждая из них претендовала на единоличное лидер-
ство. Рано или поздно они должны были сойтись в смертельной
схватке. Такая схватка состоялась, но об этом позже.
4
Получив разрешение от высоких афганских инстанций мы присту-
пили к выполнению поставленных перед нами задач. В состав моей
группы входили, кроме ранее указанных офицеров Главного управле-
ния боевой подготовки, генерал-майор артиллерии Николай Федорович
Алещенко и переодически подключающиеся генералы Анатолий Петрович
Афанасьев и Анатолий Андреевич Драгун. Для своей работы мы избра-
ли семь из одинадцати пехотных дивизий. После ее завершения груп-
па должна была определить не только степень боеспособности этих
дивизий, но и предложить меры, которые следует принять чтобы ее
повысить. Решение стоящих перед нами вопросов осложнялось ограни-
чением времени, отпущенным на их выполнение. Тем не менее, высо-
кая профессиональная подготовка наших офицеров вселяла уверенность
в успешный исход нашей работы.
Леонид Касьянович Котляр - начальник отдела, занимавшегося
боевой подготовкой офицеров и сержантов в Сухопутных войсках,
имел как боевой опыт, так и опыт командования подразделениями и
частями мотострелковых войск.
Роберт Гаврилович Дуков - старший научный сотрудник, куриро-
вал в управлении вопросы тактической подготовки, был разработчи-
ком ряда программ боевой подготовки. В годы Великой Отечествен-
ной войны он приобрел богатый боевой опыт и был награжден нес-
колькими орденами.
Владимир Яковлевич Доценко имел достаточный опыт успешного
командования полком, а для военного человека это много значит. В
течении последних лет он занимался совершенствованием методик
обучения личного состава меткой стрельбе и вождению боевых ма-
шин.
С этими офицерами я работал уже несколько лет. Мы достаточно
изучили друг друга и нам не требовалось времени на "притирку".
Каждый из них не только прекрасно знал свои обязанности, но доб-
росовестно выполнял их.
Во время поездок и работы в дивизиях меня удивила исключи-
тельная бедность и неустроенность личного состава частей и сое-
динений. Казармы представляли из себя невысокие глинобитные пос-
тройки, очень темные и неуютные. Кровати у большинства солдат
отсутствовали. Спали они на полу или во дворе на матрацах и пос-
тельных принадлежностях, принесенных из дома во время призыва.
Столовая, кухня, баня отсутствовали. Пищу солдаты готовили
себе сами на кострах в небольших котлах. Такие условия не могли
не оказать влияния на моральное состояние солдат и офицеров.
Вместе с тем, везде нас принимали доброжелательно, стараясь
подчеркнуть свое уважение к советскому народу. Нам было приятно,
что в среде Афганской армии были добрые чувства к нашей стране.
Такая обстановка способствовала ведению откровенных разговоров,
благодаря которым мы многое узнали.
Отношение различных категорий офицеров к Апрельской револю-
ции было неоднозначным.
Большинство офицеров, особенно младшего звена, членов НДПА
(фракции Хальк) о революции высказывались восторженно, ее безо-
говорочно поддерживали и возлагали большие надежды на ее резуль-
таты.
Наиболее материально обеспеченная часть офицерского корпуса
сразу же после совершения Апрельской революции оставила армию и
заняла выжидательную позицию. Некоторые офицеры эмигрировали или
перешли на сторону контрреволюции.
Бросалось в глаза достаточно распространенное явление, когда
старшие офицеры занимали хозяйственные или штабные должности не
соответствующие их чину.
В беседе с одним из командиров дивизий - майором Мухамедом
Джафаром, я попытался выяснить этот вопрос. Без особого желания
он мне ответил:
- Они хотят обезопасить свои тылы, так как не очень уверен-
ны в победе Апрельской революции.
- А что Вы подразумеваете под "обеспечением тылов"? - уточ-
нил я.
- Видимо, они рассуждают так - если революция потерпит пора-
жение, то у них будет возможность заявить, что в ее ходе они ру-
ководящих постов в армии не занимали. Более того, они даже пост-
радали от нее, так как были пониженны в должности. В то же вре-
мя, занимая невысокие посты, они как бы подчеркивают свое лояль-
ное отношение к революции.
- Очевидно, эти офицеры относятся к материально более обес-
печенным слоям, так как они значительно теряют в своем окладе? -
спросил я.
- Видите ли, система оплаты труда офицеров в нашей армии
сильно отличается от принятой у Вас. Оклад офицера у нас опре-
деляется не занимаемой должностью, а его званием. Поэтому на-
ходясь на любой должности он материально не страдает. Например,
полковник N - помощник начальника разведки нашей дивизии полу-
чает значительно больше чем я, командир дивизии - майор.
В беседах со многими военными советниками и афганскими офи-
церами они рассказывали, что отсутствие единства в НДПА отрица-
тельно сказывается на взаимоотношениях между офицерами, членами
которой они состоят.
Народно-демократическая партия Афганистана (НДПА) была орга-
низована в 1965г. В состав ее руководства вошли Н.М.Тараки и
Б.Кармаль. Через год из-за возникших разногласий о тактике и
членстве в партии Б.Кармаль вышел из состава ЦК и вместе с рядом
своих приверженцев сформировали свою фракцию "Парчам" ("Знамя"),
по названию издаваемой газеты.
"Парчам" объединила представителей имущих классов и слоев на-
селения, проживающих, в основном, в столице и на ее окраинах.
Оставшаяся часть партии, в состав которой входили, в основ-
ном, малообеспеченные, полупролетарские и трудовые слои общества,
проживающие в окраинных районах страны, объединились во фракцию
"Хальк" ("Народ").
Существенных различий в идеологическом плане между этими
фракциями не существовало. Были острые внутрипартийные противоре-
чия. Но самым трагичным, пожалуй, были личные амбиции среди ру-
ководства НДПА.
После внесения весьма существенных поправок в программные до-
кументы фракции "Парчам" в 1977г., произошло организационное объ-
единение этих двух фракций. Но создать новую партию не удалось.
Фактически, был образован блок двух фракций, так как, зачастую,
обсуждение ряда вопросов проводилось не всей партией, а тайно, в
своих фракциях.
В ходе Апрельской революции ее наиболее активными участниками
были хальковцы, а парчамисты оставались пассивными наблюдателями,
ожидая ее исхода. Тем не менее, после победы революции Б.Кармаль
начал активно, хотя и скрытно, вести борьбу за захват власти.
Захватив власть, хальковцы обвинили парчамистов в пассивности
и уклонении от активной борьбы. Вслед за таким обвинением они на-
чали старательно выкорчевывать из партии и госаппарата своих со-
юзников. Последовали репрессии, вплоть до физического уничтожения
парчамовцев, что вынудило членов этой фракции уйти в подполье и
скрывать свою принадлежность к ней.
Особую остроту этот вопрос приобрел после назначения Х.Амина
Премьер-министром, а затем и Министром обороны. Чтобы лишить
фракцию Парчам руководства, Б.Кармаль, возглавляющий ее, назна-
чается послом в одну из зарубежных стран.
Такое положение внутри партии не позволило ее кадрам хорошо
подготовиться к реализации программных идей, а отсутствие опыта
в руководстве страной приводило к серьезным ошибкам в управлении
государством, левацким загибам, слепому копированию нашего опыта.
Следует отметить, что к этому времени партия еще не была до
конца оформлена организационно - отсутствовали выборные органы,
учет членов НДПА не велся и был целый ряд нерешенных вопросов.
Все это создавало определенные трудности.
Проведение социально-экономических преобразований зачастую
сопровождалось неоправданными репрессиями. Все это, вместе взя-
тое, подорвало авторитет партии, порождало у значительной части
населения разочарование в Апрельской революции, а потом и сопро-
тивление. В Пакистан потянулась масса беженцев, которые в пос-
ледующем составили ядро вооруженных формирований оппозиции.
Создавшаяся обстановка негативно отразилась на взаимоотноше-
ниях офицеров, которые составляли 1/3 всех членов НДПА. И хотя,
пока, до поголовного увольнения парчамовцев из армии дело не до-
ходило (в армии имелся большой некомплект офицеров), но недове-
рие к ним выражалось открыто.
Такие условия создавали неуверенность у офицерского состава
и отвлекали от борьбы за упрочение завоеваний революции. Прави-
тельство ДРА, по существу, контролировало только центры провин-
ций, опираясь на стоящие там гарнизоны. Последние, в своем боль-
шинстве, выполняли охранно-оборонительные функции. В ряде уезд-
ных и даже провинциальных центров гарнизоны были блокированны
мятежниками - Ургун, Асадабад, Хост.
Малочисленность отрядов мятежников, их слабая вооруженность
(преимущественно карабины английского производства и пулеметы) и
разобщенность не представляли той организованной силы, которая
могла бы противостоять армии. Однако эти условия армией не ис-
пользовались. Достаточно привести только один пример. Работая в
городе Гардез (центр провинции Пактия), я был удивлен содержани-
ем тех донисений, которые поступали отсюда в Генеральный штаб.
Город периодически обстреливался мятежниками из артиллерий-
ских орудий. В обстреле, как правило, участвовало 2-3 орудия, а
гарнизон города состоял из одной пехотной дивизии, штаба корпу-
са и корпусных частей.
Командование корпуса вместо того, чтобы активными действиями
частей пехотной дивизии уничтожить противника, беспрерывно слало
в Кабул телеграммы. В этих донесениях драматизировалась обстанов-
ка вокруг города, численность мятежников указывалась в несколько
тысяч человек и ультимативно требовалось подкрепление, так как
без них город будет сдан. Когда же удалось заставить пехотную ди-
визию перейти к активным боевым действиям, то противник в районе
города был разгромлен. Его численность, по показаниям пленных,
была 300-350 человек.
Аналогичные действия были характерны и для других гарнизо-
нов. Создавалось впечатление, что регулярная армия численностью
около 150 тысяч человек перешла к обороне против разобщенных и
слабо вооруженных отрядов оппозиции, насчитывающих около 25 ты-
сяч человек.
Из бесед со многими солдатами выяснилось, что они почти ни-
чего или очень мало знают о событиях, происходящих в стране. В
то же время, всевозможные слухи, распростроняемые недоброжела-
телями воспринимались ими за истину, ибо информация из официаль-
