майская катастрофа. Солдаты и офицеры 58 пехотного полка 14 пе-
хотной дивизии знали об этом бое и откровенно боялись, что бы их
не постигла та же участь. Тем более, что первый же танк при входе
в ущелье подорвался на мине.
Ни один из полков не хотел идти вперед, ссылаясь на сильный
огонь, хотя его не было. Нужно было что-то предпринять. Я пришел
на командный пункт 26 парашютно-десантного полка. Мне удалось
убедить его командира начать наступление. После короткого огне-
вого налета пехота пошла вперед. Однако убедившись, что 58 пе-
хотный полк, действовавший на противоположной стороне ущелья не
продвигается, снова залегла. Нужно было убедить личный состав в
возможности успешного выполнения поставленной задачи.
Ко мне подошел военный советник при командире 26 воздушно-де-
сантного полка подполковник Богородицкий Анатолий Иванович, кото-
рый сказал:
- Товарищ генерал, разрешите мне попробовать прорваться через
ущелье на своем бронетранспортере.
- Предположим Вы прорветесь, а что дальше? - спросил я.
- Если я прорвусь, то солдаты увидят, что противник не так
силен как им кажется. Если я прорвался на одном бронетранспорте-
ре, то двумя полками они безусловно пройдут.
Предложение Анатолия Ивановича заслуживало внимания. Но посы-
лать его на одном бронетранспортере больше смахивало на авантюру,
чем на оправданный риск. Возникла идея создать бронегруппу в сос-
таве трех танков, двух наших бронетранспортеров и на максимальной
скорости при поддержке огня артиллерии проскочить через ущелье.
Такое решение в определенной степени оправдывалось и поведением
мятежников. Уж очень пассивно они себя вели, да и огневое сопро-
тивление с их стороны было незначительным. Кроме того, я распо-
лагал показаниями пленных, что основные усилия мятежников на этом
направлении сосредоточены на удержании третьего ущелья. Конечно,
эти показания нельзя было принимать за "чистую монету", но ка-
кая-то доля правды в них была. Все это вместе взятое позволяло
мне сделать вывод, что ущелье обороняется незначительными сила-
ми. К сожалению, убедить в этом афганских командиров мне не уда-
лось и я решил рискнуть. На всякий случай я приказал Николаю Фе-
доровичу Алещенко подготовить артиллерийский огонь, что бы прик-
рыть нас если это потребуется.
В ходе прорыва мятежники обстреливали нас ружейно-пулеметным
огнем, на что мы отвечали огнем орудий и пулеметов, установлен-
ных на танках и бронетранспортерах. Из пулемета нашего броне-
транспортера огонь вел Владимир Яковлевич Доценко. Специалист
высокого класса, спокойный, уравновешенный с украинским юмором
офицер. Вел он себя очень уверенно и спокойно, что свидетельство-
вало о мужестве этого человека.
Выйдя на противоположную сторону ущелья я связался по радио с
командиром дивизии и попросил его прибыть ко мне. Точку своего
местонахождения указал на карте. Он не поверил, что я нахожусь
по другую сторону ущелья. Что бы убедить его в достоверности ин-
формации я обозначил свое местонахождение ракетой.
Через некоторое время части дивизии и воздушно-десантный полк
преодолели это злополучное ущелье не встретив серьезного сопро-
тивления.
Описанием этого эпизода я лишний раз хотел подчеркнуть зна-
чение морального фактора и психологической устойчивости человека
в бою.
Подполковник А.И.Богородицкий проявил себя умным, думающим
командиром с высоким чувством долга. По возвращении в Кабул я
возбудил ходатайство о его награждении. К сожалению, я больше с
ним не встречался, но следил за реализацией моего ходатайства.
Уже после отъезда из Афганистана меня информировали, что он наг-
ражден орденом "Красного Знамени".
Дивизия подошла к третьему ущелью протяженностью 7 км. От
г.Ургун ее отделяло расстояние в 15 км. Еще до начала боевых
действий советник при командире пехотного полка, который нахо-
дился в блокаде, прилетал в г.Кабул, где мы с ним подробно ра-
зобрали возможный вариант действий по овладению третьим ущельем.
Смысл этих действий заключался в одновременном ударе по ущелью с
двух сторон силами 14 пехотной дивизии и заблокированного полка.
С выходом 14 пехотной дивизии к ущелью я связался с ним по радио
и уточнил время начала и направление совместных действий.
Прорыв через ущелье я рекомендовал командиру дивизии осущест-
вить способом отличным от предыдущего. Он предусматривал преодо-
ление сопротивления мятежников на боевой технике, без спешивания,
по дну ущелья при поддержке артиллерии и двух боевых вертолетов.
Такими действиями мы несколько уклонялись от принципов ведения
боя в горной местности, так как первоначально не овладевали при-
легающими высотами. Наш расчет был на плотный огонь, наличие в
колонне бронеобъектов, высокую скорость движения и ограниченность
противотанковых средств у мятежников.
Колонна дивизии была построена в следующем порядке - впереди
двигались танки, за ними подразделения на бронетранспортерах, да-
лее подразделения на автомашинах и замыкала колонну пехотная рота
на бронетраспортерах со взводом танков.
Колонна должна была двигаться с максимально возможной скорос-
тью, а личный состав вести огонь из бортового и личного оружия по
скатам высот прилегающих к ущелью.
Такой вариант боевых действий по овладению ущельем в данной
конкретной обстановке оказался успешным и закончился разгромом
противника чему способствовали и активные действия полка из
г.Ургун на встречу 14 пехотной дивизии. На преодоление этого
ущелья было затрачено не многим более часа.
К исходу второго дня боевых действий гарнизон города Ургун в
составе пехотного полка был деблокирован и дороги, связывающие
город с провинциальными центрами Гардез и Газни, были освобождены
для движения автотранспорта.
В течение последующих нескольких дней велись бои с разрознен-
ными отрядами оппозиции вокруг г.Ургун, в которых уже принимал
участие и деблокированный полк.
В город Ургун начали поступать продовольственные и хозяй-
ственные товары для населения, которое начало возвращаться из Па-
кистана.
Успешные боевые действия 12 и 14 пехотных дивизий в провин-
циях Пактия и Пактика в сентябре 1979 года оказали значительное
влияние не только на части и соединения, которые участвовали в
этих боях, но и на все Вооруженные Силы. Они вселяли уверенность
личного состава в свои силы, в возможность вести успешную борьбу
с вооруженной оппозицией.
Руководством Министерства обороны придавалось исключительно
важное значение результатам этих боев, подтверждением чему был
прием, устроенный начальником Генерального штаба в честь нашей
делегации. На нем присутствовал и советский посол. В своем выс-
туплении начальник Генерального штаба поблагодарил И.Г.Павловско-
го, всю нашу делегацию, произнес здравницу в честь меня и офице-
ров, работавших со мной и шутя объявил, что присваивает мне наи-
менование "Зурматский" и "Ургунский".
Что бы этот, хотя и небольшой, опыт стал достоянием всей Аф-
ганской армии я со своей группой в течении нескольких дней обоб-
щил его. Затем он был переведен на язык пушту и разослан в вой-
ска.
Казалось бы, что на этом наша миссия закончилась и мы можем
возвращаться в Москву. Но разрешения от туда пока не поступало,
не было и указаний чем заниматься дальше.
4
В порядке проявления частной инициативы я решил со своей
группой ознакомиться с работой управления боевой подготовки Ге-
нерального штаба. В Афганской армии приближалось начало учебного
года и поэтому мне было интересно ознакомиться с содержанием до-
кументов, которые регламентировали организацию учебного процесса.
Такое решение оказалось весьма своевременным и необходимым.
После ознакомления с программами обучения оказалось, что они
являются копией программ Советской армии и как ни странно, боль-
шинство занятий предусматривают проводить на равнинной местности,
которую в условиях Афганистана найти очень трудно.
Программы требовали коренной переработки с учетом условий
местности и уровня общеобразовательной подготовки личного соста-
ва.
Естественно, что переработка программ повлекла за собой пе-
реработку соответствующих руководств, наставлений, курсов и т.п.
Закончив эту работу я порекомендовал начальнику управления
боевой подготовки направить своих офицеров во все дивизии, где и
ознакомить командиров с теми изменениями, которые внесены в пла-
нирующие документы. Вместе с ними выехали и мы.
После возвращения из Кандогара мною было доложено Ивану Гри-
горьевичу Павловскому о проделанной работе, которую он одобрил,а
затем, уже в порядке своей личной инициативы, поставил мне зада-
чу - вместе со своей группой выехать в 1-й армейский корпус, где
подготовить проведение боевых действий по разгрому мятежников
юго-восточнее г.Кабула. Для решения этой задачи привлекались час-
ти 11 и 7 пехотных дивизий и 37 парашютно-десантный полк.
Я был несколько удивлен полученной задачей, но не ее содер-
жанием, точнее характером, а сроками отводимыми на подготовку.
Такая спешка была непонятна. Опыт уже проведенных боевых действий
свидетельствовал, что подразделения и части Афганской армии тре-
буют тщательной и всесторонней подготовки, которая в три дня не
укладывается. А тут еще как на грех один из дней приходился на
пятницу - выходной день, когда в штабе корпуса и дивизиях рабо-
тать уже не с кем. Кроме того, мы не располагали сведениями о
мятежниках в этом районе и состоянии дивизий, выделяемых для ре-
шения этой задачи.
Свои сомнения и просьбу об увеличении времени на подготовку
боевых действий я высказал Ивану Григорьевичу. Выслушал он меня
совершенно спокойно и сказал: "Приступай к работе, а если време-
ни не хватит, то добавим сутки - двое".
Мы приступили к подготовке так и не зная каким же временем
располагаем. Я с группой офицеров на двух вертолетах вылетели на
воздушную разведку района предстоящих боевых действий. Нашу де-
легацию обслуживали два вертолета МИ-8 с советскими экипажами,
которые работали по контракту в Афганистане и поэтому они могли
работать в пятницу.
Местность на которой предстояло вести бой была горной (точ-
нее скалистой). Их высота достигала 3500 м. Дороги в горах от-
сутствовали, а просматривались только пешеходные тропы, что фак-
тически исключало применение танков и бронетранспортеров.
Сразу же после возвращения в г.Кабул я уточнил у советника
при начальнике разведывательного отдела данные о противнике. Он
мне сообщил, что группировка мятежников в этом районе насчитывает
ориентировочно 3 - 4 тыс. человек. Располагается она в предгорье
и частично в горах, как бы разделяясь на две части. Отряды мя-
тежников систематически выходят на дорогу Кабул - Гардез и гра-
бят автоколонны, доставляющие продовольствие в г.Кабул. Точное
местоположение отрядов неизвестно, так как они их систематически
меняют.
Если Генеральный штаб располагает такой скудной информацией о
мятежниках, действующих вблизи столицы страны, то конечно вести
эффективную борьбу с ними весьма сложно.
Через военных советников при командирах 1-го армейского кор-
пуса, 7 и 11 пехотных дивизий удалось уточнить, что для участия
в боевых действиях могут быть привлечены 37 парашютно-десантный
полк из г.Кабула, 45 и 75 пехотные полки 7 пехотной дивизии, ко-
торые дислоцировались в населенном пункте Пуло Алам (75 км юго-
восточнее г.Кабула), артиллерийский полк и танковый батальон той
же дивизии и пехотный полк 11 пехотной дивизии из г.Джелалабада
(130 км восточнее г.Кабула).
Получение этих, хотя и неполных, данных позволило выработать
замысел предстоящего боя. Им предусматривалось ударом по флангам
противника силами двух полков навстречу друг другу отсечь мятеж-
ников, расположенных в предгорье от гор и наступлением двух пол-
ков с фронта рассечь эту группировку на две части и уничтожить.
Разработанный замысел лег в основу плана операции, опираясь
на который начальник Генерального штаба поставил задачи команди-
рам и организовал с ними взаимодействие.
Воспользовавшись предоставившейся возможностью я побеседовал
