с мощнейшими локаторами. Наверняка не тюрьму они здесь строили, а что-то
военное. Вот только Фаранел им подгадил, старый убийца, не потерпел людей
под боком. А Ктен? Строили-то в одно время? Ну да, так, небось, и было
задумано: какой-то секретный комплекс. А когда намронскую станцию
прикрыли, так и Ктен оказался ни к чему. Вот ему и нашли применение - на
свой лад. А раз на Ктене тюрьма, пришлось запечатать и Намрон - самым
надежным способом.
Грязная история, обыкновенная до изжоги, и в ней, как в маленьком
зеркальце, отражается Мир. Вывороченная, нечеловеческая логика и
бессмысленная жестокость.
И горькая мысль: так что же, защищать этот пакостный мир только
потому, что если его не защитить, будет еще хуже? Желать ему гибели? Но он
прихватит с собой лучших из своих людей, ведь даже лучшие из нас слепы и
глухи, и они увидят только то, что Мир, их Мир, гибнет, и его надо
спасать. И даже не страх - просто тоскливое недоумение: почему именно я?
Что я могу?
...Он сидел рядом с Майхом, пока тот не закончит расчет, и неспешные
мысли потихоньку текли сквозь него. Вот сейчас Майх закончит считать,
растолкует режимы и уйдет. Хорошо, что я буду один. Все равно я один,
когда мы вдвоем, черт его знает что: только научился быть с людьми, и надо
терять, надо успеть отвыкнуть, пока мы вдвоем. Майх должен улететь. Да,
только так. Приключение длиной во всю жизнь, и ни в чем не виноват. Это
мне теперь: что ни сделал - все равно виноват...
- Хэл! - окликнул Майх, и он спокойно поглядел на него.
- О чем ты сейчас думаешь?
Странный вопрос. Хэлан даже растерялся чуть-чуть, вот и брякнул
первое, что пришло на язык.
- Сижу да гадаю, как это мы мимо кошки в норку проскочим.
- Должны проскочить. Совместное изобретение Нилера и Тенги.
Контризлучатель... ну, понимаешь, такая штука, которая сделает нас
невидимыми для локаторов.
- А в оптике?
- У ЮЛ поглощающее покрытие, да и масса всего 5 тысяч.
- Вот так все просто? А если погремушка откажет?
- Надеюсь, что не откажет, - медленно сказал Майх. - Я очень хочу,
чтобы она не отказала, потому что у меня есть еще кое-что.
- Оружие?
- Да, - так же медленно и четко сказал Майх. - Извини, Хэл, мне
пришлось дать слово, что никто не узнает, как это работает. Даже ты.
- Понятно. - А душу кольнуло: и ты дал?
- И я дал, - ответил Майх - прямо на мысль. - У меня не было выбора,
Хэл. Думал: ты поймешь.
- Почему ж не понять? Пойму.
- Обиделся?
- Не очень. Значит, если откажет...
- Да, - холодно ответил Майх.
- И что, эта штука - она целый корабль может прихлопнуть?
- Да.
- А сколько на нем народу?
- От пятидесяти до ста человек - в зависимости от класса.
- Ну что ж, совсем не дорого, раз ты по Тгилу соскучился.
- А ты, конечно, не станешь защищаться, если на нас нападут!
- Не знаю. Я себя тоже не в грош ценю, но чтобы полсотни за одного...
- Дело только в нас?
- Нет, - сухо сказал Хэлан, - не только. Дело в том, что за тобой
стоит.
- За мной или за нами?
- За тобой. Ты уже не маленький, Майх, нос вытирать научился. Должен
был понимать: раз взял оружие, значит, и в ход его пустишь, если придется.
Ради чего?
- Интер-ресный разговор. От кого бы и ждал... Можно подумать, ты
оружие в руках не держал!
- Держал, конечно, и еще подержусь. Только ты мое оружие со своим не
равняй. Моя пукалка - это один на один, если что, мне смерть - им сон.
- Интер-ресный разговор, - снова сказал Майх. - Значит, им можно нас
убивать, а нам их нельзя? Трое на Гвараме, десять здесь, сколько на Ктене?
- и они правы, а я нет?
- Может и так. Им-то есть ради чего убивать. Они свой Мир караулят,
чтоб, значит, никто не навредил. А ты?
- А я бы просто их всех... сколько есть!
Встал и ушел.
И - как сломалось что после того разговора. Хрустнуло и пропало.
Вроде, все то же: вместе работали, вместе ели, вместе выходили в знобящую
красоту Намрона - вместе, но не вдвоем. Майх уходил, обугливался в огне
своего нетерпения, замыкался в остервенении работы; им уже не о чем стало
говорить - только о деле, и они говорили только по делу, а когда
замолкали, подступала тишина мертвой станции, поглядывала из-за плеча,
вздыхала за спиной, и тогда Хэлану казалось, что они с Майхом тоже
мертвецы - последние из мертвецов этого мира.
Майх уходил, но и Хэлан тоже не стоял: слишком много впереди, и все
уже решено; я-то знаю, чего хочу. Просто торчит что-то поперек и все
колет, колет. Раньше проще: жизнь за жизнь, удар за удар. Он - тебя, я -
его, мы - друг друга. А теперь? Сотня просто людей - не начальников, не
убийц, нормальные мужики и ни в чем не виноваты, только делают свою работу
- а что с другой стороны? Слова. Будущее. Судьба Мира. Счастье людей.
Он морщился, как от изжоги. Не верю в слова. Будущее - это следующий
час, на больше и загадывать глупо. Счастье людей? А людям счастье ни к
чему - какое ни дай, все равно испохабят. Судьба Мира? Что-то такое...
кисель, не представишь и не ухватишь. И за это драться?
- Да, - сказал он себе, - именно за это. За мой Мир. Я его насквозь
прошел, за все места потрогал, тошнит меня от него, но ведь он мой!
И опять это были только слова - повисели миг и канули в тишину. Мне
бы что-то попроще и попрочней - чтоб не утекало.
Проще всего - это тот корабль. Есть, оказывается, секретный полигон
КВФ - где-то у черта на куличках, у самого Ябта, и там теперь тот корабль.
Я бы на их месте давно улетел. Мозгов, что ли, у этого Тгила нет? Знает
же, что дело глухо - так чего тянуть?
- Того, чего и ты, - сказал он себе. - Умный мужик, давно все твои
варианты просчитал и скис не хуже тебя. Правда, есть и четвертый вариант:
уговорить, чтоб не прилетали.
Он зябко повел плечами, такой это был подлючий вариант. Вот так
прямо: взять и все отменить, и пусть все идет, как идет, пока совсем не
захлебнемся в дерьме. Как это Ларт сказал: третий цикл? Так ведь и не
узнает никто, что можно было свернуть. С болью, с кровью, а все-таки...
"С болью и с кровью, - подумал он. - Ты гляди, еще до дела не дошло,
а душа в лохмотья. Что я, что Майх".
И злость: почему нашу судьбу должны решать за нас? Выходит, если не
дать нам пинка, так и будем переть в болото? Что же мы тогда такое, черт
нас побери?
А дни летели: Майх закончил партию блоков и на станционной танкетке
отвез их на корабль. Упакованные в контейнеры, они загромоздили узкий
проход, и Хэлану как-то не хотелось браться за них.
Оружие или шапка-невидимка? Один черт, по правде сказать. Сделал шаг
- значит, пойдешь до конца. Драки не миновать, тут уж крути - не крути...
Он поднял голову и увидел, что Майх тоже стоит и глядит на него.
Что-то живое было в его глазах: жалость? стыд? Взгляды их встретились, и
Майх сразу - щелк! - и захлопнул створки. Хмуро покосился и приказал:
- Подавай!
А на обратном пути чуть не случилась беда. Случилась бы, если б не
Майх. Ехали-ехали - и вдруг толчок; танкетка словно споткнулась на
знакомой тропе, и Майх грубо и жестоко отшвырнул Хэлана прочь. Он упал на
лед плашмя, так что потемнело в глазах, а когда стало светло, уже не было
никакой танкетки. Только черная трещина в берегах из янтарного льда.
- Майх! - отчаянно закричал он. - Майх! - и увидел его на той
стороне.
- Майх, - бессмысленно прошептал он, утирая скафандр над вспотевшим
лбом.
- Порядок, Хэл, - спокойно сказал Майх.
И они пошли на станцию, разделенные только трещиной.
Дни шли, они монтировали оборудование, скорчившись в тесной рубке.
Хэлан уже поднаторел - читал схему, как документ: глянул - и в уме.
Хорошая работа: руки заняты и голова тоже, только где-то там, в глубине,
сочится, двоится, ветвится тонюсенький ручеек.
Разобрать концы сюда, теперь сюда, щелк - вошло в разъем.
А в Столице, небось, дождь. Лупит по крыше, лужи пузырятся.
Интересно, кто за моим столом сидит.
- Давай вот так. Ага. Нет, еще немножко.
Скорей бы на станцию! Чертов скафандр, прямо как блох в него
напустили!
- Что-то я тут не пойму. Глянь, Майх.
Как же это я без Майха назад ворочусь? Правда, если до Ктена... А что
мне Ктен? Ладно, нам бы еще туда попасть. Кто их знает, эти игрушки:
возишься, возишься, а оно возьмет и...
Дни шли, и они уже снова сидели на станции, сменяя друг друга у
стендов. Совсем дом родной, Хэлан даже пожалел немного, что скоро придется
ее бросать.
Странное дело: здесь он не бывал одинок. Один на один с собой - и
все-таки не один. Кто только ни приходил к нему в нескончаемые часы вахт:
живые и мертвые, друзья и враги. Можно было договорить и доспорить, но это
была только игра, и он знал, что это только игра, и лишь один Ресни не был
игрой. Приходил, садился в сторонке, вспугивая выдуманных гостей, и Хэлан
сам заговаривал с ним - с полуфразы, с полуслова, с полудодуманной мысли.
- Знаете, Нирел, а я так ведь и не понял, чего я хочу. Нет, планы
всякие есть, а вот чего мне надо? Чтоб все по-другому было? Так я сам
по-другому жить не захочу, заставь меня - на стенку полезу... как все. Ну,
ладно, дала мне жизнь по мозгам, сдвинула с места, а ведь отпусти, я,
пожалуй, опять в свой угол залезу - и не тронь меня. А, Нирел?
- Мы, - цивилизация одиноких людей, - задумчиво отвечал он. - Как-то
распались все связи между людьми, и у каждого есть он сам: его
потребности, малые или большие, и жажда удовлетворить их любой ценой. И
все-таки мы не безнадежны - и тому пример мои товарищи. Пришла беда - и
сразу с нас все облетело. Амбиции, тщеславие, все то мелкое и вздорное,
что так раздражало нас друг в друге. Мы стали просто людьми, надеюсь, нам
удастся остаться людьми до конца.
- Так что же: так и жить в беде? Ничего себе жизнь!
- Почему я стал свободным только здесь? В горе, в отчаянии, в страхе
смерти? Наверное, нельзя быть свободным - даже внутренне - под чудовищной
тяжестью государства - монстра. Да, мы к этому так привыкли, что эта
тяжесть кажется нам свободой. Мы ощущаем ее, только когда она чуть
приподнимается с наших плеч, как только в невесомости понимаем, что такое
притяжение планеты. И я думаю о миллиардах людей, вжатых в землю
чудовищной тяжестью чудовищного государства. Кем бы они были, что бы они
смогли, если б убрать или хотя бы ослабить этот гнет?
- Вот вы куда гнете? Ну, не знаю. Ежели эту машинку поломать, так что
от нас останется? Где вы таких дураков найдете, чтоб сами захотели думать?
Вот я... в первый раз пришлось, чтоб за других решать... ох, страшно! Одно
дело, как у нас: машинка крутится, никто ни за что не отвечает... а если
нет? Ну, подумайте! Если нет аппарата - значит, ты уже не винтик, значит,
жить так, чтоб за каждый свой шаг отвечать...
Вот тут его и поймал Майх. Вошел потихоньку - Хэлан и не услышал,
почувствовал, только, что кто-то есть. Ох, черт! Не дай бог, вслух
говорил!
- Ну, чего прячешься? Вылезай!
- Я не прячусь, - сказал Майх. Подошел и сел рядом. - Мешать тебе не
хотел.
- Чему мешать-то?
- Думать. Далеко ты от меня ушел.
- Раньше вышел, - хмуро ответил он. Сидел и без надобности пялился на
стенд, будто Майх и впрямь застукал его на чем-то стыдном.
- Если темп не потеряем, закончим дней через 12. Ты рад?
- Чему?
- Что, еще сердишься?
- Детский разговор, Майх. Сержусь - не сержусь. Что, ты у меня
игрушку забрал? Дело ведь не в том, драться или нет. За что драться?
