- Да, бабуся, что-то опять ноет...
- Инвалиды мы с тобой, Гошенька,- сказала бабушка.- На базар бы надо
сходить, малинки купить, пирог испекла, в кои веки сливки сбились, а
подумай: какой же пирог со взбитыми сливками без малины! Да вот ноги не
пускают, занедужили...
Гошке стало еще хуже от того, что он всех обманывает, что все его жалеют;
он снова чуть не застонал, но вовремя остановился. Чтобы отвлечься от
грустных мыслей, Гошка сосредоточил свои мысли на научной фантастике.
Недавно он прочитал одну книжку, старую, правда, но не хуже новых, и там
один человек без всяких инструментов, а только при помощи своего разума
научился управлять целым миром, и причем не только людьми и животными, но и
неодушевленными вещами. Все его слушались.
"Вот бы мне такое,- подумал Гошка.- Вот было бы здорово! Вот все
удивились бы! Представляю, как Алиса Ивановна выгоняет меня из класса, а я
приказываю своей парте, и парта медленно и плавно набирает высоту - ж-ж-ж-ж!
- пробный круг над классом, я на прощание делаю ручкой и вылетаю в окно".
И в этот самый момент Гошка почувствовал, что его раскладушка как будто
бы хочет оторваться от земли, делает усилия, как будто хочет, но не может
взлететь.
"Надо ей помочь,- думает Гошка,- надо сконцентрировать всю умственную
энергию на одной мысли и заставить раскладушку взлететь".
И вдруг раскладушка как подпрыгнет метра на полтора от земли!
"Ну,- думает Гошка,- ничего себе рывочек, так и упасть недолго,
представляю, что испытывают космонавты". Гошка стал плавнее концентрировать
свою мозговую энергию, и раскладушка стала взлетать мягко, без всяких там
бешеных скачков. Гошка на всякий случай все-таки крепко держался за
алюминиевые перекладины. И тут Гошке пришла мысль. "Поче-му,- думает он,-
вместо того чтобы так просто развлекаться, не слетать бы на рынок за
малиной? И бабушке услужу, и пирог вкуснее будет, и заодно испробую силовую
мощность раскладушки".
Сначала Гошка сделал несколько пробных виражей по саду. Прекрасно!
Раскладушка слушается его идеально, как гово- рится, пилот и аппарат были
одно целое. Гошка сделал еще один пробный вираж над дачей, потом спустился
и, промчавшись мимо террасы, прямо на лоту схватил со стола целлофановый
мешочек и рубль - бабушка приготовила это для соседки - и взмыл над садом.
Гошка старался лететь чуть повыше столбов, чтобы, не дай бог, не задеть за
электрические провода. Прилетел на рынок, снизился. Сверху обозрение
прекрасное. Гошка выбрал самую крупную малину и подрулил к тетке, которая
продавала эту самую прекрасную малину. Около тетки стояла небольшая очередь,
человек пять-шесть.
- Нельзя ли мне отпустить без очереди, а то тут нет стоянки для
раскладушек! А тетка говорит:
- А мне что, как очередь.
А очередь, как кто. Одни говорят: "Еще чего! Один на ма-шине приезжает -
спешит, другой на раскладушке прилетает - спешит, а мы тут стой как дураки,
а мы тоже спешим". А другие говорят: "Да отпустите его скорей, а то еще эта
чертова раскладушка на голову свалится!" А еще другие говорят:
"Наоборот, пусть стоит, ждет своей очереди, под раскладушкой хорошо
стоять - тенечек".
Ну. Гошке все-таки удалось взять малину без очереди. Он полетел не спеша
обратно и тут, уже почти полдороги до дачи пролетев, решает Гошка: надо бы
слетать в школу, выведать у ребят, как там и что. Гошка направил раскладушку
на, Москву.
Вот он около своей школы, и как раз на уровне четвертого этажа, где
помещается зал, и видит: все окна открыты - собрание идет, наверное
педсовет. "А может быть, как раз меня сейчас исключают,- подумал Гошка.- А я
вот как влечу на раскладушке, вот они удивятся и, может быть, не исключат".
И Гошка совсем уж было влетел в окно, но его взял страх: пилить начнут, то
да сё, и потом, все-таки неудобно - на раскладушке, да еще в одних трусах.
Скажут: "Это тебе не пляж". Ну, что тут делать? Семь бед - один ответ. И
Гошка влетел в зал и повис над кафедрой. Гошкины предчувствия сбылись -
завуч как раз сейчас с кафедры говорил о нем: что до каких пор можно терпеть
и что это, в конце концов, противоречит всем нормам педагогики - бесконечно
прощать нарушителя. Гошка понял: это страшное, как в милиции, слово
относится к нему, и у него чуть не выпал из рук пакет с малиной - после
таких слов не жди ничего хорошего.
И действительно. Завуч продолжал говорить, и в словах его не было ничего
хорошего. Он говорил, что, может, и не стоит поднимать шума и доводить
Вовикова до исключения, но что ему не место в образцовой спецшколе, пусть
переходит в обычную районную. И вдруг... Гошка не поверил своим ушам и
глазам. С места вскакивает Алиса Ивановна, его немка, и прямо с места
начинает говорить, и не говорить, а прямо-таки кричать. Перебила завуча и
кричит:
- Товарищи педагоги! Вы можете спокойно сидеть и слушать, что говорит наш
заведующий учебной частью, а я вот не могу! Что значит - образцовая школа и
что значит - простая районная? Да как же это можно! Товарищи педагоги! Да
это невозможно! Ах, значит, у нас образцовая потому, что мы выбираем себе
учеников. Да вы понимаете, что это значит? Мы подбираем, а не воспитываем.
Да и потом, если уж говорить начистоту: Вовиков отличный парень, и я была
неправа.
В зале стояла жуткая тишина. Алиса Ивановна продолжала:
- Вовиков вступился за того, кого он воспитал и вырастил, неважно, что в
данном случае это был еж Васька. А я была неправа, и мы с вами неправы, он
вступился, а мы с вами выбрасываем того, кого мы воспитали и вырастили. И
разве ото справедливость! И разве это педагогика! И если хотите знать, вот
из таких ребят, как Вовиков, вырастают герои, и, может быть, наш Гошка
Вовиков - это будущий Юрий Гагарин!
Тут Гошка не мог больше терпеть! Он как сумасшедший стал кружить под
потолком вокруг люстры, бросал вверх малину наподобие салюта и кричал:
- Ура! Да здравствует справедливость! Да здравствует Алиса Ивановна!
Недоумевающие педагоги смотрели вверх, не понимая, что это опять выкинул
Вовиков, откуда он кричит и откуда сыплется малина прямо им на головы, на
костюмы и платья...
А Гошка в это время был уже далеко. Он летел на раскладушке, и все в нем
пело и звенело. Так громко, как оркестр на демонстрации.
Он летел высоко-высоко. Он проносился над гремящими кранами, над
строящимися домами-башнями, над синими лентами рек и желтыми одеялами полей,
над узкими линейками шоссе и бегущими электричками. А выше над ним, как
стрекозы, жужжали вертолеты, стремительно проносились самолеты, а еще выше
летели спутники и космические корабли.
И вот Гошка уже почти дома. Он издали, словно звездочку в небе,
рассмотрел свой дом, а потом разглядел и террасу, и стол на ней, а на столе
огромный воздушный пирог со взбитыми сливками, и своего ежа Ваську, который
стоял задними лапками на стуле, а передними держался за край стола и
принюхивался к ароматному запаху пирога. Гошка понял, что папа и мама уже
приехали с работы, потому что увидал на табуретке мамину сумку и папин
портфель. Гошкину грудь распирало от счастья; и тут как раз вышла из комнаты
бабушка и сказала:
- А где наш Гошенька, уж холодать начинает, а он в одних трусах лежит,
зови его чай пить с пирогом!
ЧЕРНЫЙ РЕПРОДУКТОР
Откуда все-таки появился у Гошки этот черный репродуктор? Он помнит, что
дело началось со старых папиных часов "Мозер" без стекла и с одной стрелкой.
Часы "Мозер" Гошка обменял на шариковую ручку с Леной Плясулей.
Шариковую ручку Лены Плясули он обменял с Шуриком на джинсы.
Шуриковы джинсы он обменял с Вовкой на три стеклянных шарика.
Вовкины шарики он обменял с Сашей на недействующую электродрель.
Недействующую Сашину электродрель он обменял на жевательную резинку.
Жевательную резинку - на коробку скрепок.
Коробку скрепок - на сломанную "Спидолу".
Сломанную "Спидолу" - на билет в цирк.
Билет в цирк - на бронзовую собачку.
И вот эту самую никому не нужную бронзовую собачку Гошке удалось выменять
на такую чудесную вещь, как черный репродуктор. Бумажная тарелка и сзади
какая-то маленькая коробочка. И неужели эта штука будет действовать! Просто
какое-то чудо техники. Подумать только, что такие репродукторы делались еще
в допотопные времена! Даже и папы еще тогда не было, кажется, в тысяча
восемьсот двадцатых или в тысяча девятьсот двадцатых, в общем, еще на самой
заре цивилизации.
Мальчик, у которого Гошка выменял эту чудесную вещь, уверял, что если
репродуктор включить в радиосеть, то он заговорит. Ну это даже слишком!
Гошка дрожащими руками включил вилку в радиосеть, но чуда не случилось -
репродуктор не заговорил. Но Гошка нисколько даже не расстроился.
Репродуктор и так хорош!
Полюбовавшись еще некоторое время на чудо техники, Гошка занялся другими
неотложными делами: он начал клеить порванную магнитофонную ленту, которую
ему удалось выменять как-то еще в том году.
И вот, когда Гошка и думать-то уже забыл о репродукторе, он вдруг услышал
в комнате какое-то гудение, шипение. Гошка даже не сразу понял, что звуки
исходят из черного репродуктора.
И вдруг ясный и громкий женский голос очень таинственно и торжественно
сказал: "Спустись вниз по лестнице! Спустись вниз по лестнице!"
Гошка не соображал толком, что он делает, но открыл дверь и мигом слетел
с лестницы. И что же! На площадке между первым и вторым этажом стояла
Гошкина мама с двумя полными сумками.
- Гошка, тебе, наверное, внутренний голос подсказал, что я несу пирожные
и что я задумала: если бы Гошка меня встретил и помог сумки тащить, я б ему
до вечера, так и быть, дала бы одно пирожное. И когда только нам лифт
поставят, только всё обещают!
Но Гошка думал не о лифте, а о внутреннем голосе. Неужели? Но при чем же
здесь черный репродуктор? И откуда мама знает? Но выяснилось, что мама
ничего про репродуктор не знала, а про внутренний голос она сказала просто
так.
Про этот случай Гошка никому не рассказал, даже Паше Сергееву, потому что
не был уверен: может, это действительно был внутренний голос, а ему только
показалось, что черный репродуктор.
Но в тот же день произошел еще один случай. Когда Гошка пообедал и выпил
чай с честно заработанным пирожным и снова продолжал клеить магнитофонную
ленту, а мама из кухни кричала ему что-то такое насчет уроков, но Гошка не
расслышал, что именно, вдруг черный репродуктор заговорил снова. На сей раз
мужской голос, и тоже очень таинственно и торжественно, произнес: "Повтори
вчерашний урок по геометрии! Повтори вчерашний урок по геометрии!"
И что же! Назавтра Гошку спросили прошлое задание по геометрии, и он
получил пятерку. Ну тут уж никто не будет сомневаться, что это никакой не
внутренний голос, а черный репродуктор!
А что потом было!.. Даже трудно поверить. Черный репродуктор подсказал
Гошке тему контрольной по истории. Правда, он подсказал довольно
расплывчато, и Гошке пришлось повторять уроки за целый месяц. Но все-таки
Гошка получил по контрольной тоже пятерку. Потом черный репродуктор приказал
ему как-то выйти немедленно во двор. И что же! Как раз в это время сосед со
второго этажа выводил из гаража своего "Москвича", и он катал Гошку почти
целый час.
Потом черный репродуктор посоветовал ему пойти в кино на фильм
"Неуловимые мстители", и фильм оказался потрясающим! Не советовал идти на
фильм "Джейн Эйр", и фильм оказался ерундовским!
Советовал зайти в гости к Лене Плясуле, и как раз ее мама пекла пирожки с
яблоками; не советовал идти на день рождения к Вале, и ничего там
