процедуру с татуировкой. Теперь я даже и не представляю, как у таких ребят
было столько силы воли, что мы даже не ойкнули.
- Да уж, приятного было мало,- угрюмо вставил Гошка.
- И вообще эта дурацкая татуировка всю жизнь мне потом отравила. И ничем
ведь ее не вытравишь! Прошло уже тридцать лет, а она, проклятая, никак не
сходит.
Папа закатал рукав белой рубашки и стал разглядывать на внутренней
стороне руки, чуть ниже локтевого сгиба, расплывшуюся чайку, держащую в
когтях подобие якоря. Под якорем красовалась надпись: "Боря". Этот "шедевр
вкуса и художественного исполнения" был довольно-таки стерт временем, но все
же достаточно отчетлив, чтобы портить папе настроение каждое лето, лишая его
возможности носить рубашки с коротким рукавом и отравляя пребывание на
пляже.
- Это была единственная глупость, которую мы сотворили с Гошкой.
И папа уже в который раз горестно вздохнул.
И тут Гошка, ни слова не говоря, закатывает рукав своей клетчатой
ковбойки, и ошарашенный папа видит на внутренней стороне Гошкиной руки, чуть
ниже локтевого сгиба, чайку, которая держит в когтях якорь. А под якорем
надпись: "Гошка". "Художество" на Гошкиной руке, в отличие от папиного, было
четким и ясным, как будто его исполнили только-только.
Папа долго молча дергал себя за ухо, снимал и надевал очки, протирал их
по крайней мере раз пять, снова надевал и, наконец ,сказал:
- Ну, Гошка, такой жуткой глупости я от тебя не ожидал! Скопировать эту
гадость...
- Папа! Ты же сам сказал, что это была единственная глупость, которую мы
с тобой сделали...
- Да, но то, что могли натворить мальчишки сорокового года... А сейчас!..
Просто непростительно для современного культурного парня...
- Папа, неужели ты еще не понял?
- О чем ты, Гошка?
- Мне показалось, что ты узнал меня...
- Нет, Гошка, нет, нет, этого не может быть! Машина времени существует
лишь в научной фантастике!
- Ну, а зачем обязательно машина? И почему это не может быть? Вот видишь,
значит, может. Я просто очень, очень хотел, папа, быть с тобой тогда тоже. Я
просто не мог стерпеть, что было такое время, когда я тебя не знал. Я должен
был побывать там. Понимаешь? Я просто не мог!.. И, наверное, поэтому у меня
получилось,- тихо добавил Гошка.
ЧУДЕСНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ НА БРЕЗЕНТОВОЙ РАСКЛАДУШКЕ
Шестой класс начался для Гошки Вовикова сплошными неприятностями. В
первый же день, в торжественный день 1 сентября, у него вышел жуткий скандал
с немкой из-за Васьки. Ваську Гошка поймал летом на даче, а вернее было бы
сказать, не поймал, а пригласил к себе жить. Васька сам явился на летнюю
кухню, недвусмысленно потребовал еды - скреб лапками, приподнимал мордочку и
заглядывал в глаза с явным вопросом:
"Догадаетесь ли вы меня покормить, черт подери!" Васька - это еж. И может
быть, он раньше жил у кого-нибудь и его там приучили просить еду, а может,
просто он был очень умный. Умный-то он был наверняка. Очень скоро Гошка
научил его таким штукам - хоть по телевизору выступай! И подумать только:
Гошке пришлось терпеть почти пол-лета, чтобы продемонстрировать Ваську с его
фокусами ребятам из класса. Ну скажите теперь, мог ли он не принести Ваську
1 сентября в школу? Скажите? Если вы скажете "мог", я все равно вам не
поверю.
На первом уроке - была как раз зоология - все шло отлично. Ботаничка
(теперь ее придется называть зоологичка) спрашивала, как ребята знакомились
летом с живой природой и что нового узнали.
И тут весь класс вдруг закричал: "Васька, Васька!" А ботаничка спросила:
"Это что еще за Васька? И почему Васька, а не Вася и как его фамилия?" И все
закричали: "У него нет фамилии, это еж, еж Вовикова!" Ботаничка заткнула уши
и сказала: "Кто-нибудь один. Ну-ка, Вовиков, объясни, какой там еще Васька
поймал ежа". И все опять закричали: "Да нет же, Васька и есть еж!"
Но ботаничка снова заткнула уши и журналом показала в сторону Вовикова.
Гошка вытащил из парты Ваську, подошел к учительскому. столу и посадил
его. Васька продемонстрировал все свои фокусы. Ребята его угощали, и даже
ботаничка полезла в свой портфель и достала оттуда целлофановый мешочек с
завтраком и протянула Ваське яблоко. Васька недолго думая схватил его и сел
па задние лапки, а в передних держал яблоко и быстро его грыз. Урок прошел
чудесно. И всю перемену ребята угощали Ваську, каждый хотел, чтоб Васька
поел у него из рук. Но Васька уже не мог есть, он, кажется, начинал злиться
и топорщил свои иголки.
Когда начался следующий урок - немецкий - весь класс стоял вокруг
Гошкиной парты и не слышал, как вошла учительница, как она сказала один раз
и второй, чтоб все сели на свои места.
Алиса Ивановна хлопнула папкой об стол - получилось, как будто пушка
выстрелила, даже Васька испугался. И ребя-та наконец увидели, что
учительница давно стоит у стола и что она здорово разозлилась, даже вся
красная.
- Так-то, Вовиков, ты начинаешь шестой класс! - сказала Алиса Ивановна.-
Первого сентября ты срываешь мне урок. Я вижу, за лето ты нисколько не
исправился. Сейчас же пойди и выбрось своего ежа на улицу, тогда мы начнем
урок.
Алиса Ивановна села на стул и стала листать журнал, как будто спокойно,
но ребята видели, как она злится, и чувствовали, что сейчас разразится
скандал.
Вовиков стоял за своей партой, а Васька сидел на парте, ничего не
подозревая.
- Ну, Вовиков,-сказала Алиса Ивановна,-мы ждем, весь класс ждет тебя.
И тут Гошку прорвало;
- Весь класс ничего не ждет! Вы зря сваливаете на весь класс. Не могу я
его выбросить на улицу, это же МОЙ еж, понимаете, МОЙ! Вот если бы вас
выбросить на улицу!
- Что?! - Алиса Ивановна почти подпрыгнула на стуле.- Меня выбросить на
улицу! Ну-ка, Вовиков, убирайся вместе со своим ежом и учти: больше ты на
моих уроках не будешь, никогда, уходи в другую школу!
Весь класс онемел от ужаса. Все видели, что Алиса Ивановна говорит
всерьез, а не так, как бывает: попугают, а потом все забывается. И все
думали: что же теперь будет с Гошкой и с Васькой?
Гошка складывал в портфель свои вещи, потом также не спеша поставил
портфель на парту и поверх книжек расстелил тряпку, так что получилось
что-то вроде уютного гнездышка, бережно положил туда Ваську и закрыл
портфель. Все это Гошка делал тоже как будто спокойно, но ребята видели,
каково ему сейчас.
Гошка сказал "до свиданья" и ушел. В классе еще долго стояла тишина...
Пока что Гошке разрешили ходить в школу. Но все понимали, что это так
просто не кончится, что-то будет.
И тут случилось еще одно событие...
Все это произошло из-за научной фантастики. Дело в том, что Гошка Вовиков
очень любил научную фантастику, читал только научную фантастику, просто-таки
жить не мог без научной фантастики.
Давным-давно, еще в четвертом классе, Гошка твердо решил, что жизнь его
будет отдана космосу, а точнее, изучению самых дальних планет. Конечно же, в
этом нет сомнения: пока Гошка подрастет, до самых дальних планет доберутся.
И после этого решения Гошка не только начал читать абсолютно всю научную
фантастику, но самое главное - готовить себя морально и физически к условиям
существования в космосе.
Он ставил на себе разные опыты, иногда совсем даже нелегкие. Так,
например, он целых два дня ел только хрустящие хлебцы, витамины в таблетках
и пил чистую воду - больше ничего, чтоб приучить себя к космическому
рациону.
Самое трудное в этом опыте была, конечно, мама. Ужасно тяжело иметь маму,
которая ну ничегошеньки не понимает в космических делах и к тому же просто
помешана на свежих витаминах и калориях. Но способность убеждения - это тоже
необходимое качество для космонавта: ведь придется же как-то объясняться с
жителями других планет! И Гошка убедил маму в необходимости своего
эксперимента.
Но это в прошлом. А сейчас он занимался вещами посерьезнее. Одна из самых
нужных вещей для космонавта - не растеряться в условиях невесомости, и Гошка
стал готовиться к этому. Однажды, когда он купался в речке Серебрянке, он
вдруг почувствовал, как легко в воде его тело. Он вдруг сообразил, что это
очень похоже на невесомость. От неожиданного открытия Гошка чуть не
задохнулся, наглотался воды и пошел ко дну, где глубина-то всего лишь по
пояс. Ребята здорово осмеяли его тогда, но Гошка даже не удостоил их своей
обидой: что они понимают в серьезности открытия!
С этого дня Гошка стал ежедневно тренироваться в речке. Кувыркался в
воде, и стоял столбиком, и лежал на воде, раскинув руки и ноги, и крутился
штопором. И как-то, когда папа пришел вечером домой и за ужином стал
рассказывать, какой он видел интересный документальный фильм про "Аполлон" и
как там космонавтов тренируют в воде па условия невесомости, Гошка даже
поперхнулся чаем, вскочил и закричал:
- А я сам, сам придумал это, папа, ты веришь, сам!
И папа поверил и оценил.
Гошка продолжал упорные тренировки в речке. А однажды, когда он смотрел
по телевизору цирк, то сделал еще одно потрясающее открытие: можно научиться
здорово управлять своим телом и подготовить себя к условиям невесомости и в
самом обычном воздухе. Стоит только взглянуть на клоунов, как они падают
плашмя прямо на пол. Попробуй-ка шмякнись так - костей не соберешь, а им
хоть бы хны. А прыгуны на батуте, а воздушные акробаты - да это же настоящая
школа космоса!
С того вечера Гошка не прекращал тренировок, можно сказать, круглые
сутки. Даже когда он лежал в постели, он приказывал своему телу расслабиться
и чувствовал, что как будто все его кости становились мягкими. Он уже мог
запросто падать плашмя на пол, пугая до смерти маму и бабушку, и прыгал с
крыши сарая, ловко планируя и мягко приземляясь на грядки. Всему этому Гошка
научился еще летом. Из-за этих-то летних тренировок и произошел случай на
физкультуре.
Был урок физкультуры. Занимались, как всегда, в физкультурном зале, была
как раз разминка. Все ребята лазили по шведской стенке, прыгали через козла
и подтягивались на кольцах. Всем было очень весело, и только Гошка Вовиков
печально стоял у окна и думал о своей несчастной судьбе.
И тут он неожиданно принял решение. Сейчас он всем им покажет, сейчас он
докажет, что Вовиков не какой-то там мелкий нарушитель, а будущий
завоеватель космоса. Он уже и сейчас довольно крупный исследователь по
невесомости. Да и Егор Вовиков звучит не так уж плохо, не многим хуже, чем
Юрий Гагарин. Сейчас он всем им покажет! И Гошка в одно мгновение забрался
на самый верх шведской стенки, к самому потолку зала, и, держась одной рукой
за верхнюю перекладину, а другой махая в воздухе, закричал что было силы:
- Эй, вы все! Смотрите, что сейчас будет! В ту же секунду Гошка разжал
пальцы и, распластав руки, камнем полетел вниз...
Гошка лежал в бабушкином саду на брезентовой раскладушке, в руках у него
был Айзек Азимов, а нога его была в гипсе. Чтение что-то не лезло ему в
голову. Когда все это случилось, такая была суматоха - "скорая помощь",
врачи, больница, тогда, конечно, никому и в голову не пришло говорить о
скандале на немецком.
Но теперь, когда все прошло, когда он совсем выздоровел, только вот
ходить не очень-то может, пока гипс не сняли, теперь каждый день можно
ждать, что завуч вызовет маму в школу и объявит ей, что ее сын бандит и
хулиган и что они не хотят больше держать его в школе; и пусть он делает что
хочет: хочет вишни продает на базаре, хочет идет работать дворником, только
вот учиться ему больше нельзя - Алиса Ивановна не разрешает.
И до того муторно стало Гошке от этих мыслей, что он даже застонал, так
что бабушка с террасы спросила:
- Что, Гошенька, нога?
