Тенна вспомнила купальню на родительской станции и усмехнулась. Никакого сравнения с этой, хотя Тенна всегда гордилась тем, какая у них длинная ванна: даже самые высокие бегуны в ней помещаются. Но под котлом все время нужно поддерживать огонь, чтобы нагреть воду в нужном количестве. Не то что тут, где вода уже горячая и в ванну можно залезть сразу. Травы придавали воде аромат, смягчая ее, и Тенна опять расслабилась.
Она почти уже спала, когда вернулась Пенда с подносом, содержащим клаг, свежевыпеченный хлеб, горшочек с вареньем из неотвязки и миску каши.
- Письма уже вручены адресатам, так что можешь спать спокойно - ты сделала свое дело.
Тенна подчистила все до последней крошки. Пенда тем временем смешала массажные масла, испускавшие густой аромат. Потом Тенна легла на стол, а Пенда принялась извлекать щипчиками занозы - всего девять. Она втерла в кожу еще какие-то снадобья, и зуд совершенно прошел. Тенна вздохнула, и Пенда стала разминать ее мускулы и связки нежной, но твердой рукой. При этом она обнаружила новые занозы на тыльной стороне рук и ног, которые успешно и удалила. И снова мягкие, успокаивающие касания.
- Ну вот. Теперь ступай в третью дверь слева, Тенна. Девушка, преодолев приятное оцепенение, туго обмоталась полотенцем. Грудь у нее, как и у большинства бегуний, была маленькая, но это и к лучшему.
- Не забудь вот это. - Пенда подала ей беговые башмаки. - Одежда твоя будет чистой и сухой, когда проснешься.
- Спасибо, Пенда, - от души сказала Тенна. Надо же, какая она сонная - чуть не забыла свои драгоценные башмаки!
Она прошлепала по коридору в толстых носках, которые надела ей Пенда, открыла третью дверь и при свете, падающем сзади, рассмотрела, где стоит кровать. Потом прикрыла дверь, добралась в темноте до своего ложа, сбросила полотенце, нашарила одеяло, сложенное в ногах, натянула его на себя и тут же уснула.
Чей-то веселый смех и шаги в коридоре разбудили ее. Кто-то наполовину приоткрыл световую корзинку, и Тенна увидела свою одежду, чистую, сухую и аккуратно сложенную на табурете, под который она бросила свои башмаки. Тенна спохватилась, что, ложась, даже носков не сняла. Она пошевелила в них пальцами - ничего, не болят. Кисти рук затекли, но жара в них не чувствовалось - значит, Пенда вынула все занозы. Однако кожа на левой руке и ноге как будто онемела, и Тенна откинула одеяло, чтобы осмотреть их. Она ничего не увидела, но левая рука сзади у плеча была подозрительно горячей, так же обстояло и с правой ногой. Тенна обнаружила пять больных мест и только потом заметила, что на ногах появились красные вздутия - две на бедре, одно на левой икре и еще две на правой, около берцовой кости. Она пострадала сильнее, чем ей казалось. Занозы неотвязки способны въедаться сквозь мясо в кровь. Если какая-нибудь попадет в сердце, человек может умереть. Тенна со стоном поднялась с постели и потрясла ногами - мускулы, благодаря Пенде, не болели. Она оделась, сложила одеяло и вернула его на прежнее место.
Идя к лестнице, она миновала купальню, где слышались мужские голоса и смеялась женщина. Снизу пахло жареным мясом, и в животе у Тенны заурчало. Коридор, ведущий в общую комнату, освещался узким окошком, и она поняла, что проспала большую часть дня. Может быть, ее ссадины следует показать лекарю, но Пенда знает, что делать, не хуже цехового врача... а может, и лучше, поскольку она жена смотрителя станции.
- Ага, как раз к ужину поспела, - сказал Торло и тем привлек к Тенне внимание бегунов, собравшихся в комнате. Он представил ее остальным. - Ранним утром она столкнулась с Халигоном, - добавил он, и Тенна по кивкам и гримасам поняла, что этот наглый малый известен всем.
- Я говорил старосте Грогху, что несчастье непременно случится, - сказал бегун средних лет, - и что он тогда будет делать? Так я ему и сказал. Непременно, мол, кто-нибудь пострадает оттого, что какой-то неслух не желает считаться с нашими правами. Ты не единственная, кто с ним сталкивался, - сказал мужчина Тенне. - Ты разве не слышала, как он скачет?
- Она говорит, что это произошло на кривой, - ответил за Тенну Торло.
- Да, скверное место. Бегун не видит, что у него впереди, - сочувственно закивал второй мужчина. - Ты, я вижу, поцарапалась? А Пенда полечила тебя? - Тенна кивнула. - Ну, тогда все в порядке. Мне сдается, я видел твою родню на трассах. Ты ведь дочка Федри и Сесилы, верно? - Бегун торжествующе улыбнулся остальным. - Ты лучше нее, а она была красивая женщина.
Тенна решила не обращать внимания на комплимент и подтвердила, что она действительно дочь своих родителей.
- А вы бывали на девяносто седьмой станции? - спросила она.
- Как же, бывал пару раз. - Пояс этого бегуна был весь испещрен стежками.
Торло, подойдя к Тенне, осмотрел ее левую руку сзади, где ей самой было не видно, и заметил:
- Занозы.
Бегуны тоже подошли посмотреть, а удостоверившись, вернулись на места.
- Иногда я спрашиваю себя, стоят ли эти ягоды зловредных весенних заноз, - сказал ветеран.
- Худшее время Оборота, чтобы упасть в эти кусты, - снова сообщили Тенне.
- Мислер, сбегай-ка к лекарям, - велел Торло.
- Не думаю, что это необходимо, - сказала Тенна.
Лекарям надо платить, и ей может не хватить на кожу.
- Раз на тебя наскочил верховик старосты, староста за это и заплатит, - подмигнул Торло - он понял причину ее колебаний.
- Когда-нибудь ему и пеню придется платить, коли он не укротит Халигона и не заставит его убраться с наших трасс. Что, копыта здорово попортили дорожку? - спросил Тенну другой скороход.
- Нет, - пришлось сознаться ей. - Покрытие не пострадало.
- Ну что ж, так и надо - оно ведь пружинистое.
- Все равно нельзя допускать, чтобы Халигон носился по трассам, точно они для него построены.
Мислер отправился, куда ему велели. Каждый из присутствующих назвал Тенне свое имя и станцию, и ей налили вина. Она замялась, но Торло заявил:
- Сегодня ты никуда не бежишь, девочка.
- Но мне надо закончить свой Первый переход, - жалобно сказала Тенна, взяв стакан и сев на свободное место.
- Непременно закончишь, девочка, - заверил ее первый бегун, Гролли, подняв бокал в ее честь. Остальные последовали его примеру.
Решив, что ни царапины, ни занозы не помешают ей достигнуть западного побережья, Тенна пригубила вино.
Купальщики спустились вниз, и им тоже налили. Тут вернулся Мислер, а за ним вприскочку поспешал человек в одежде лекаря.
Лекарь сказал, что его зовут Бевени, и пригласил Пенду присоединиться к нему - это понравилось Тенне, и она сразу прониклась уважением к этому человеку. Консилиум проходил прямо здесь, в общей комнате, поскольку пострадали открытые части тела. Бегуны же, искренне заинтересованные, предлагали свои советы - многие из них знали, какие травы следует применять и как эти средства подействовали в таком-то случае. Бевени только улыбался - он уже привык к скороходским подковыркам.
- Мне думается, вот здесь и в двух местах на ноге еще остались занозы, - сказал наконец он. - Но припарка за ночь все вытянет, я уверен.
Зрители важно закивали и заулыбались. Обсудили, какую припарку следует применить, и выбрали нужную. Тенну тем временем усадили на удобный мягкий стул и поставили ей под ноги скамеечку. Вокруг нее еще в жизни так не хлопотали, но она видела, как отец и мать заботятся о занемогших бегунах на своей станции. То, что она оказалась в центре внимания, да еще на станции Форда, до крайности смущало Тенну, и она всячески пыталась показать, что раны у нее пустячные. Впрочем, она показала пакетик с материнской припаркой, и трое бегунов высказались в пользу лекарства Сесилы - но оно предназначалось для лечения ушибов, а не от заражения, и лекарь посоветовал Тенне приберечь его.
- Надеюсь, конечно, что оно тебе не понадобиться, - улыбнулся он, запаривая в кипятке, принесенном Пендой, ароматную смесь, одобренную всеми присутствующими.
Сознавая, что она должна проявить как скромность, так и терпение, Тенна приготовилась к лечебной процедуре. Горячие припарки, при всей своей целебности, вещь неудобная. Бевени между тем ловко приложил горячую смесь - каждая порция была не больше ногтя большого пальца - ко всем больным местам. Он рассчитал верно - припарки оказались не слишком горячи. На каждую он наложил лоскуток и завязал бинтами, которые дала ему Пенда. Тенна чувствовала каждую из десяти припарок, но это ощущение не было неприятным.
- Завтра я посмотрю твои ранки, Тенна, но думаю, что беспокоиться больше не о чем. - Бевени сказал это с таким убеждением, что Тенне сразу полегчало.
- О чем же беспокоиться на станции Форт, когда лекарский цех под рукой. - Торло учтиво проводил лекаря до двери и еще постоял на пороге, пока тот не ушел. - Славный он парень. - И смотритель улыбнулся Тенне. - А вот и еда.
Очевидно, ужин задержали ввиду лечения Тенны - теперь Пенда сразу ввела в зал слугу, несущего блюдо с жарким, а за ним шли другие с дымящимися мисками.
- Роза, - сказала Пенда одной из бегуний, - дай-ка доску. А ты, Спация, возьми вилку и ложку для Тенны - ей надо вставать с места. Гролли, ее стакан пуст... - Сама хозяйка, раздавая поручения, резала жареное мясо с ребрышками. - Остальные подходите ко мне.
Тенна смутилась заново, хотя Роза и Спация прислуживали ей с полной охотой. Она всегда сама прислуживала другим и не привыкла к обратному. Но скороходы всегда готовы помочь друг другу - просто ей еще не доводилось испытать это на себе.
Тем временем с юга и с востока прибыли новые бегуны. Когда они искупались, им тоже рассказали о том, как Халигон согнал Тенну с дорожки и как сильно она из-за этого занозилась - даже лекаря пришлось вызвать. У Тенны создалось впечатление, что почти все здесь имели дело с этим негодяем Халигоном - или знали тех, кто имел. После того как эту историю поведали всем и каждому, разговор перешел на Собрание, которое начиналось через три дня.
Тенна только вздохнула про себя. Три дня? К тому времени она совсем поправится, и придется ей бежать дальше. Уж очень ей хотелось получить несколько стежков за первый Переход. Это важнее Собрания, даже если оно происходит в Форте. Впрочем, как сказать. Пусть это не последнее Собрание в ее жизни, в холд Форт она может больше не попасть.
Для обеих девушек эта станция была родной. У Розы из-под шапки тугих темных кудряшек выглядывало бойкое личико с озорными глазами. Спация с длинными светлыми волосами, связанными по-скороходски сзади, имела более серьезный вид, но молодых бегунов задирала почем зря. Для Тенны спели несколько новых песен, сочиненных арфистами. Роза вела, Спация вторила, и еще двое мужчин подпевали им, а третий подсвистывал. Вечер получился очень приятным - отчасти и оттого, что Гролли и Торло то и дело подливали Тенне вина.
Роза и Спация помогли ей подняться наверх, поддерживая с обеих сторон: чтобы бинты не размотались, сказали они. Девушки обсуждали, что они наденут на Собрание и с кем будут танцевать.
- Завтра мы бежим, - сказала Роза, когда они довели Тенну до постели, - так что нас, вероятно, уже не будет, когда ты встанешь. Авось припарки тебе помогут.
Девушки пожелали Тенне доброй ночи. Голова у нее кружилась, но приятно, и она быстро погрузилась в сон.
Торло принес ей завтрак, как только она проснулась.
- Ну как, сегодня уже не так болит?
- Все бы ничего, но вот нога... - Тенна откинула одеяло, чтобы он мог посмотреть.
- Гм-м. Надо будет еще полечить. Под углом вошло. Позову Бевени.
- О-о... стоит ли? Ведь Пенда знает, что назначил лекарь.
- Знать-то она знает, но нужно, чтобы именно лекарь заявил о твоих ранениях старосте Грогху.
Тенни испугалась. Бегуны не обращаются к старостам без веских причин - а ее увечья не столь уж серьезны.
- Не спорь, молодая бегунья, - погрозил ей Торло. - Я, как смотритель, говорю тебе, что мы пойдем с этим к старосте, чтобы впредь такого не случалось.
Бевени посоветовал подольше полежать в ванне и снабдил Тенну вяжущим, чтобы добавить в воду.
- Я оставлю Пенде травы для припарки. Надо вытянуть эту последнюю занозу. Видишь? - И он показал Тенне тоненькие, почти невидимые волоски, вышедшие из руки. - Надо, чтобы их дружок тоже вышел, а не оставался в тебе.
