нет, слишком высоки, не перелезть. Можно бы попытаться, но тем
временем враги нападут на него. Надо прорваться через мост -
это единственный выход. Теперь он понял, что не должен был
возвращаться. Каталине не угрожала опасность - ее жизни, во
всяком случае. Наоборот, для нее куда опаснее, если он
останется с нею. Надо было сразу бежать через мост. Теперь он
отрезан от своего коня. Он мог бы его окликнуть, благородный
скакун тотчас примчится на зов, но тогда враги бросятся за ним
и, возможно, поймают его. А это все равно, что лишиться
собственной жизни. Нет, коня звать нельзя! Карлос не дал
сигнала. Что же ему делать? Остаться с Каталиной? Но его сейчас
же окружат, схватят, а то и убьют, как собаку! Ведь он и жизнь
Каталины подвергнет опасности. Нет! Он должен сделать отчаянную
попытку и вырваться из сада; если возможно, достичь луга, а
там...
Карлос не стал думать, что будет дальше.
- Прощайте, дорогая! - воскликнул он. - Я должен покинуть
вас. Не отчаивайтесь! Если мне суждено погибнуть, я унесу с
собой вашу любовь в небеса! Прощайте! Прощайте!
Поспешно вымолвив эти прощальные слова, он кинулся прочь
так стремительно, что не услышал ответа.
Сеньорита опустилась на колени; сложив руки и подняв глаза
к небу, она молилась о его спасении.
В несколько прыжков Карлос вновь очутился под сенью рощи.
На противоположном берегу он видел своих врагов и по голосам
мог судить, что их там много. Они громко разговаривали,
перекликались. Карлос узнал голос Робладо: он приказал половине
улан спешиться и следовать за ним на мост. Сам он уже слез с
лошади.
Карлос видел, что единственный путь к спасению - это
быстро перебежать мост и прорваться через толпу. Только так он
еще, пожалуй, достигнет луга и пробьет себе дорогу навстречу
коню. Ну, а когда он будет в седле, пусть они попробуют его
поймать! Это отчаянное решение - пробиться сквозь строй: ему
грозит почти верная смерть. Но еще вернее, что его ждет смерть,
если он останется здесь.
Колебаться было некогда. Несколько человек уже спешились и
направились к мостику. надо перейти мост, прежде чем они на
него вступят. Вот один уже там. Его надо отбросить назад.
Взведя курок пистолета, Карлос ринулся к калитке. С другой
стороны тоже приближался человек. Они встретились лицом к лицу.
Их разделяла лишь калитка. И тут Карлос увидел, что противник
его - сам Робладо!
Ни один не проронил ни слова. Робладо тоже держал пистолет
наготове и выстрелил первым, но промахнулся. Поняв это и
страшась пули противника, он попятился и крикнул солдатам,
чтобы стреляли из карабинов.
Однако прежде чем они успели выполнить приказ, раздался
выстрел: охотник разрядил свой пистолет, и Робладо, испустив
громкое проклятие, покатился к берегу. Карлос распахнул калитку
и хотел броситься вперед, но сквозь дым и мрак разглядел
направленные на него дула карабинов. Тут его осенило: нет,
бежать через мост нельзя! И он привел в исполнение новую мысль,
хотя за это время солдаты едва успели нажать курки карабинов.
Блеснул свет, раздался треск, а когда дым рассеялся,
Карлоса уже не было на мосту. Неужели он вернулся в сад? Но
нет, несколько солдат уже отрезали ему отступление в ту
сторону.
- Он убит! - раздались крики. - Черт побери! Он свалился в
воду. Смотрите!
Все взгляды обратились на реку. Конечно, туда упал человек
- об этом свидетельствовали пузырьки и расходившиеся по воде
круги, но больше ничего не было видно.
- Он утонул! Он пошел ко дну! - кричали солдаты.
- Смотрите, как бы он не уплыл! - сказал кто-то.
По берегам забегали люди, пристально вглядываясь в воду.
- Не может быть! Не видно ни всплеска!
- Здесь он не мог улизнуть, - сказал солдат, стоявший
немного пониже моста. - Я все время глядел на воду.
- И я тоже! - закричал другой, стоявший выше. - Мимо меня
он не проплывал.
- Значит, он убит и лежит на дне!
- Давайте выудим его!
Но Робладо, который уже поднялся - он увидел, что
отделался всего лишь раной в руку, - помешал им выполнить это
намерение.
- Рассыпаться по берегу! - прогремел он. - В обе стороны!
Скорей, а не то он ускользнет! Торопитесь!
Все бросились выполнять приказ, как вдруг солдаты,
двинувшиеся вниз по течению, остановились, изумленные. В сотне
ярдов от них, согнувшись, взбирался вверх по крутому берегу
человек. Еще секунда - он выпрямился и с быстротой молнии
помчался через луг к роще.
- Держи! - раздались крики. - Вот он! Святые угодники, он
и есть!
В трескотне ружейных выстрелов послышался пронзительный
свист. Прежде чем верховые успели тронуться, из рощи навстречу
бегущему вылетел конь. Человек мгновенно прыгнул в седло,
громко, презрительно рассмеялся и ускакал в темноту.
Почти все уланы вскочили на лошадей и во весь опор
понеслись за ним; но после недолгой скачки по долине они
отказались от погони и возвратились к своему раненому
командиру.
Сказать, что Робладо был взбешен, значило бы ничего не
сказать: его состояние трудно передать словами. Но ведь
осталась другая жертва, и на нее он мог излить свою досаду и
злобу.
Каталину захватили в саду, когда она молилась о спасении
любимого человека. Ее оставили на попечении Хосе, остальные
солдаты бросились на помощь преследователям Карлоса. Хосе
хорошо знал охотника и, не отличаясь храбростью, вовсе не
стремился участвовать в погоне.
Каталина слышала выстрелы и крики и поняла, что борьба
отчаянная. Слышала она и резкий свист и презрительный смех,
заглушивший все остальные звуки. И слышала, как замерли вдали
крики преследователей.
Сердце ее радостно забилось. Она знала, что Карлос на
свободе.
Теперь, только теперь она подумала и о себе. Она тоже
замыслила бежать. Она знала, что ей предстоит выслушивать
оскорбительные насмешки мерзкого начальника этих негодяев. Что
делать, как избежать встречи с ним? Разве только, если
уговорить Хосе! Она знала подлый нрав этого человека. Не
соблазнится ли он золотом? Надо попытаться. И попытка
увенчалась успехом. Против большой суммы негодяй не устоял. Он
сообразил, что его не слишком сурово накажут, если он и упустит
пленницу, которую можно в любой момент опять захватить. За
такие деньги он рискнет навлечь на себя недовольство капитана.
К тому же у капитана есть причины быть к нему снисходительным.
Итак, деньги уплачены, и сеньорите позволено уйти.
Чтобы создать видимость побега, Хосе попросил ее запереть
изнутри дверь своей комнаты; она выполнила это в точности.
Едва Робладо перешел мост, его встретил Хосе и, запинаясь,
с трудом переводя дыхание, сообщил, что прекрасная пленница
скрылась в доме. Она выскользнула и убежала. Будь это
обыкновенная пленница, он, конечно, пристрелил бы ее. А догнал
он ее, когда она уже входила в комнату, и она заперла дверь
перед самым его носом!
В первую минуту разъяренный Робладо хотел было взять дом
приступом. Однако он одумался: это, пожалуй, покажется смешным.
Да и толку будет немного. Ретироваться с поля сражения
побуждала его и боль в раненой руке.
Снова перешел он мост, сел с помощью солдат на коня и,
собрав свое доблестное войско, двинулся обратно в крепость,
предоставив разбуженному городу гадать о причинах переполоха.
Глава XLVIII
На следующее утро весь город только и говорил что о ночном
происшествии. Сперва предполагалось, что индейцы совершили
набег и солдаты, как всегда их отбили. Что за доблестные
защитники народа!
Потом пронесся слух, что захватили Карлоса-убийцу, а в
перестрелке убили капитана Робладо. Но вскоре оказалось, что
Карлос не пойман - его только ловили и чуть-чуть не поймали.
Робладо дрался с ним один на один, ранил его, но преступник в
темноте ускользнул, бросившись в реку. Он прострелил капитану
руку, вот почему капитан не взял его в плен.
Слух этот шел из самой крепости и был близок к истине. А о
ранении Карлоса присочинили, чтобы придать немного блеска
поведению Робладо; но потом стало известно, что охотник на
бизонов скрылся, не получив ни единой царапинки.
Люди не переставали удивляться: как же это преступник
отважился подойти к городу, зная, что за его голову назначена
награда? Уж наверно, у него была на это важная причина. Скоро
стала известна и она - вся история выплыла наружу. То-то настал
праздник для сплетников! Каталина давно была признана первой
красавицей Сан-Ильдефонсо, а теперь завистливые женщины и
ревнивые мужчины могли смотреть на нее свысока. Ее репутация
сильно пострадала. То, что сделала она, хуже, чем неравный
брак. Местная аристократия была возмущена тем, что Каталина
унизила себя близостью с бедняком, чуть ли не нищим, а
городская беднота, до фанатизма религиозная, осуждала ее за
дружбу с "убийцей" и, что еще хуже, с "еретиком".
Случай этот вызвал необычайное волнение. Цена за голову
охотника поднималась, как акции на бирже. В Доме капитула
собрались на совет члены городского управления и местные тузы.
Было вывешено новое объявление. Теперь за поимку Карлоса
предлагалась еще большая сумма, и, кроме того, всякому, кто
снабдит его съестными припасами или окажет ему содействие,
грозили суровой карой. А тот из граждан, кому вздумалось бы
приютить охотника на бизонов под своей крышей, не только
понесет положенное наказание, но и все его имущество будет
конфисковано.
Не осталась в стороне и церковь. Святые отцы пугали гневом
господним и грозили отлучением всякому, кто помешает вершить
правосудие над еретиком-убийцей.
Вот в каком положении оказался беглец. К счастью, Карлос
умел обойтись и без крыши над головой. Он был как дома и в
просторах пустынной прерии и в скалистых ущельях в горах, где
враги его умерли бы с голоду; да они и не посмели бы
отправиться туда за ним. Если бы ему пришлось искать пищи и
крова у жителей Сан-Ильдефонсо, на него, конечно, донесли бы и
предали бы его. Но охотник так же мало нуждался в них, как
дикие обитатели прерии. Ему могла служит постелью и зеленая
лужайка и голая скала, а раздобыть себе пищу он мог даже на
бесплодной Льяно Эстакадо, и там ему не страшна была целая
армия преследователей.
Дон Амбросио не принял участия в совете. Горе и гнев
удержали его дома. Между ним и дочерью произошла бурная сцена.
Отныне ее будут неотступно сторожить, будут держать в доме
отца, как пленницу,
- наказание научит ее смирению!
Невозможно описать, что чувствовали Робладо и комендант.
Их душила бешеная злоба. Они едва не обезумели от
разочарования, унижения, физических и душевных страданий. Весь
день они не выходили из дому и только и делали, что замышляли и
прикидывали, как бы вернее изловить своего заклятого врага.
Робладо столь же страстно желал добиться успеха, как и
Вискарра. У обоих было достаточно оснований ненавидеть Карлоса,
и оба ненавидели его всем своим существом.
Робладо больше всего терзался из-за того, что ему не
удастся самому участвовать в погоне, может быть, в течение
нескольких недель. Хотя рана его не была опасна, ему
приходилось держать руку на перевязи, и он не мог управлять
лошадью. Теперь стратегические планы его и коменданта будет
выполнять кто-нибудь другой, не столь заинтересованный в поимке
преступника, как они сами. Хорошо еще, что из СантаФе, из
штаб-квартиры, прислали друх лейтенантов, а не то гарнизон на
время и вовсе остался бы без офицеров. Но ни один из новичков -
