он расположил его таким образом, что если он прийдет в себя или проснется,
то сможет дотянуться до воды и до оставленной пищи. Оставил он Сальсу и
импульсник с обеими запасными обоймами, который уже несколько дней мирно
лежал на самом дне мешка с пищевыми концентратами. Так, на всякий случай.
Набрав немного воды и завязав поплотнее мешок, Роберт долго возился со
входом, заваливая узкую щель в камне валяющимися поблизости выветренными
скальными обломками, чтобы больной не стал легкой добычей обитающих здесь
тварей, предусмотрительно оставив промежуток снизу, и не доложив несколько
камней сверху, для того, чтобы осуществлялся самоточный обмен воздуха. Когда
он закончил работу, ему в голову пришла не добавившая энтузиазма мысль о
том, что если он не вернется, то в какой прекрасный склеп для этого
несчастного превратиться его теперешнее убежище. Но особенно раздумывать ни
над этой, ни над другими мыслями времени не было. Пристально оглядев в
последний раз свое произведение он резко повернулся и направился на север.
Сначала все время приходилось идти в гору. Подъем, хоть и был пологим,
но Роберт держал хороший темп и уставал на глазах. Все больше и больше по
пути стало появляться выходов на поверхность скальных пород. По мере
продвижения менялся и цвет камня. Чем дальше он шел, тем больше стало
попадаться темных, почти черных валунов, которые вскоре стали преобладать
над бурыми, именно в буром камне вода образовала оставленную позади пещеру.
Несколько раз приходилось делать большие обходы - на пути вставали
непролазные заросли, прорваться сквозь которые можно было только в танке, да
и то не в каждом. Все время пока он шел, он очень внимательно примечал
дорогу, особенно когда приходилось обходить стороной возникающие по пути
препятствия, старался запомнить все мелочи, ведь на обратном пути, если
таковая состоится, не когда будет терять времени на поиски пути. Можно было
опоздать к больному, да и просто не успеть вернуться к наступлению такой
ненавистной ему темноты.
Когда Роберт выходил, то как человек, выросший в условиях, когда все
время приходилось себя во всем ограничивать, наметил для себя точку
возврата. За неимением более точного определителя времени, он поделил
оставшийся угол небосвода, который еще предстояло преодолеть Карманту на две
части, намереваясь, если раньше не найдет обещанного поселения, как светило
достигнет намеченного градуса, развернуться и пойти обратно, чтобы до
наступления ночи добраться до пещеры. При таком неблагоприятном исходе этой
вылазки, он намеревался повторить попытку на следующее утро.
Постепенно лес уступал место скалам, хотя и не без боя. Находились
нахальные представители необозримой флоры, которым было абсолютно наплевать
где расти, прекрасно себя чувствующие посреди трудно преодолимых завалов
камней. Руша своими тщедушными корнями безжизненные камни, эти травянистые
растения и кустарники с таким презрением смотрели в глаза неустроенности,
что это могло подзадорить каждого, кто уделил бы этому явлению хоть немного
внимания. У Роберта времени на такие пустяки не было.
Добравшись до верхней точки гряды, как ее назвал Сальс, ему открылась
величественная картина, которой видимо еще не касались старательные руки
человека, всегда пытающегося окультурить, недостаточно культурное с его
точки зрения пространство. Под его ногами, широкими, изумрудно-зелеными
волнами простирались джунгли, точно такие, из которых он только что вышел.
Только сейчас они ему открывались с непривычной точки. Увиденная картина
потрясла Роберта. Ему еще не доводилось за все время пребывания на планете в
таком ракурсе лицезреть этот лес. Все время, чтобы что-то увидеть
приходилось задирать голову. На этот раз он смотрел на все свысока, чувствуя
себя чуть ли не повелителем всего этого великолепия.
Действительно, с этого места было хорошо видно, что за открывшимся ему
массивом буяющего леса, параллельно той, на которой он сейчас стоял,
располагалась еще одна горная гряда, но она слабо походила на эту. Прежде
всего, хорошо просматривались широкие, бурые отроги, насколько видел глаз,
круто уходящие вверх. Граница между джунглями и голым камнем была более
четко очерчена, а наиболее могучие, голые каменные гребни, поднимались
настолько высоко, что переходящий в почти вертикальные стены, темный камень,
терялся среди обычных здесь под вечер облаков.
Пока все, о чем говорил Сальс было правдой. Роберт перебросил свой
плазмомет на левое плечо, проверил по светилу, достаточно ли у него времени,
и увидев, что время еще есть, стал осторожно спускаться по качающимся от
непривычной тяжести человеческой ноги камням, все глубже и глубже погружаясь
в бушующую красками жизни, пучину джунглей.
Только приблизившись вплотную, Роберт заметил поселение. Странно было
наблюдать среди буйной, дикой растительности, нечто сделанное человеком.
Правда, то что он увидел, поселением нельзя было даже назвать с большой
натяжкой. На обнесенном высоким частоколом, крохотном участке, располагалось
несколько хижин и каких-то вообще шалашеподобных построек. Строения жались
друг к другу, стараясь как можно дальше находиться от забора. И в периметре
ограждения, и за его пределами лес был подчищен ровно настолько, насколько
это было необходимо для жизни людей. Чистка коснулась только нескольких
раскидистых кустарников, насколько Роберт мог судить сквозь щель в заборе.
Все остальные деревья, со своим обычным для этих мест, невообразимым
переплетением ползучих растений были сохранены, плотно и надежно маскируя
человеческое жилье. Ни с воздуха, на даже с поверхности оно не
просматривалось, и обнаружить его было практически невозможно. Роберту в
этом отношении действительно повезло, что он не проскочил мимо этого
поселения, так его и не заметив.
Никакого движения за ограждением не наблюдалось. Все выглядело тихим и
мирным. Миниатюрный поселок казался покинутым. То, что поблизости не
оказалось распаханных участков Роберта несколько успокоило. Приободренный
этим фактом, он стал осторожно пробираться вдоль ограды в поисках входа. За
несколько минут он осмотрел ее всю и ничего похожего на вход не обнаружил,
сплошные, плотно расставленные колья и все. Никакого намека на вход. Это его
несколько озадачило. Оставив свои поиски входа он залег возле частокола в
зарослях, и стал наблюдать за внутренней территорией. Время еще позволяло
это делать.
Роберт лежал и смотрел, но внутри ничего не происходило. Лежа в
зарослях кустарника с листвой, источающей неприятный, резкий запах, он стал
размышлять о роде занятий здешних обитателей, но ничего путного ему в голову
не приходило. Так, как возделанной земли не наблюдалось, было ясно, что
добывают пропитание они себе каким-нибудь другим способом. Ничего
правдоподобного, кроме охоты, он так и не смог придумать. Для чего было
приспособлены хижины, построенные грубо, но крепко, то же оставалось
загадкой.
Его рассуждения прервал сухой, металлический щелчок, какой может
издавать только оружие. Что-то холодное коснулось его правой лопатки и
скрипучий голос тихо произнес:
- Вставай, очень медленно. Не вздумай делать глупости и веди себя
спокойно. Я на таких как ты зубы съел. Оружие свое оставь в покое, пусть
полежит.
Роберт медленно встал, слегка приподнял руки и повернулся к
говорившему. Немного отступив назад, прислонившись плечем к молодому, но
достаточно толстому побегу, стоял невзрачный человек, покачивая странным
оружием, которое он уверено держал в правой руке. Не смотря на легкость с
которой он это делал, судя на глаз, его железяка была достаточно тяжелая.
Такое оружие Роберту так близко пришлось увидеть впервые, хотя он много
слышал о его существовании. К тщательно обработанному деревянному прикладу,
была прикреплена металлическая трубка, примерно метровой длины, с разных
сторон обвешанная различными переключателями режимов, отводными трубками и
еще чем-то, назначения чего Роберт не знал. Венчал этот набор искусно
обработанного и анодированного в черный цвет металла, сильный оптический
прицел, уставившейся сейчас на него своим большим, фиолетовым глазом. Снизу
торчала коробка, - видимо из нее оружие питалось зарядами. Насколько он
знал, такие системы вооружения получили широкое распространение в мирах
слабо развитых технологически, благодаря свой простоте в производстве и
обслуживании. Дешевизна этого оружия играли то же не последнюю роль. Как оно
действует, Роберт конечно не знал, но ему было известно, что из этой трубки,
под действием какого-то газа вылетает с большой скоростью кусок железа -
заостренный цилиндр, и попадая в плоть, рвет ее беспощадно. Более того,
имелся в наличии очень широкий выбор зарядов, самого разного действия,
которые можно было зарядить и выстрелить из подобного оружия. Так что Роберт
особенно не геройствовал, если не считать геройских взглядов, которые он
бросал на своего нового повелителя.
- Кто такой, откуда идешь? - Спросил незнакомец, пристраивая оружие
Роберта у себя на плече.
Хоть ростом он и не вышел, но видимо жизнь на свежем воздухе,
насыщенная приключениями, шла этому, уже не молодому человеку на пользу.
Темная, дубленная кожа, выдавала в нем человека странного мира, по крайней
мере Роберту еще не приходилось видеть человека с такой кожей, хотя, надо
сказать, ему еще очень многого еще не приходилось видеть в своей жизни. Лицо
незнакомца, пока он проделывал свои манипуляции, оставалось полностью
бесстрастным. Роберту показалось, что этот человек каждый день задерживает
беглецов с плантаций, с таким профессиональным безразличием он это все
проделывал.
Роберт был шокирован резкой сменой обстоятельств и стоял как истукан,
не в состоянии произнести ни слова. Видя, что с объяснениями прийдется
подождать, странный старикашка, ловко завернул поднятые руки Роберта за
спину, и крепко стянул запястья тонкой, но судя по всему крепкой пластиковой
лентой.
- Пошел вперед, и без резких движений, - процедил он, подбодряюще ткнув
стволом своего оружия в спину Роберту.
- Мне нужен Холдекс, - наконец нашелся Роберт, - я пришел к нему. Его
слова никак не подействовали на незнакомца, так что пришлось идти. Обогнув
ограду, они подошли к точно такому же участку забора, как и все остальные,
но в отличие от них, этот открывался. Войдя внутрь периметра, процессия не
задерживаясь двинулась к одной из хижин. Шедший сзади, сутулый и сморщенный
человек вовремя давал команды "налево" и "направо". Оказавшись перед дверью,
Роберт ее толкнул, и она послушно отворилась. На мгновенье он задержался на
границе света и мрака неосвещенного помещения, но хозяин леса грубо втолкнул
его внутрь и скрипнувшая дверь отгородила их от дневного света.
Глаза с трудом привыкали к сумраку. Единственное, малюсенькое окно,
больше похожее на бойницу, пропускало так мало света, что можно было
сказать, что оно вообще этого не делало. Бойкий лучик света, отчаянно
прорывался сквозь никогда не мытое стекло, но до пола доходил крайне
ослабленным, увязнув в смеси дыма и пыли, которые клубами стояли в воздухе,
и вошедшие люди только нарушили своим приходом его состояние.
На замызганном покрывале, брошенном на раскладную койку военного
образца, развалившись спал мужчина, не обращая внимания на возню, которую
учинили вошедшие никакого внимания. Густая, черная борода этого человека,
