- Ну и что! Бывает и хуже! - не сдавалась Надя, решившая защищать
Верочку до последнего.
Они разговаривали интересно, не слушая друг друга, каждый о своем и
так, словно Верочка при этом не присутствует.
- А может, она поживет недельку и вернется? Мы ей Третьяковку
покажем, сводим в кафе-мороженое. Нет? - В голосе Володи звучала тоска
безысходная. - Пока тетка на даче, она здесь может пожить, а потом? Сейчас
у нее есть двести рублей, она их промотает за месяц, дальше что?
"Наглец, откуда он знает, что у меня двести рублей? - подумала
Верочка. - И чего они говорят обо мне, как о приблудившемся пуделе?
Держать негде; кормить нечем и выгнать на улицу жалко".
- Ты ее устроишь на работу, она начнет готовиться в какой-нибудь
тихий институт! - Наде надоело раболепствовать, она топнула. - Вытащи свои
мозги из банки с огурцами, думай!
- Ладно, буду думать, - смирился Володя. - Переодень ее в потребное,
акварель с мордашки пусть смоет, деньги все отбери, давай рупь в день. У
тебя есть пачка пельменей, я жрать хочу.
Надя удалилась на кухню с видом победительницы, подмигнула Верочке,
мол, знай наших.
- Почему вы такой грубый? - Верочка встала и прошла к окну, покачивая
бедрами, как порой делают женщины, у которых эти бедра есть.
- Я реалист. - Володя взглянул на походку Верочки и фыркнул. -
Ласковых ребят с бархатными голосами ты скоро будешь иметь в достатке.
Уверен!
- Я не девочка, а серьезная замужняя женщина, могу показать паспорт.
- Пустяки, тебе поверят на слово. Слушай. Поступить тебе во ВГИК -
нуль шансов. Не потому, что ты из Хацепетовки, а потому... Увидишь. В
массовках ты сниматься не будешь, труд это тяжелый, тебе такое не по
зубам. Ты видела световую рекламу? Огромные буквы по крышам бегают?
- Ты думаешь, я совсем дикая? - возмутилась Вера.
- Такими буквами у тебя на лбу будет написано, что ты из
Хацепетовки...
- Я из Кургана, крупный областной центр, с институтом.
- Знаю. Илизаров. Продолжаю. Приехала в Москву и собираешься
поступить в ГИТИС или во ВГИК, данный факт твоей биографии может
установить каждый желающий, стоя на противоположной стороне улицы. Ты
знаешь, с кем ты в первую очередь познакомишься?
- С милиционером.
- К сожалению, нет. Ты познакомишься с кинорежиссером.
- Кушать подано, жрать идите! - крикнула из кухни Надя.
- Шутите, - Верочка улыбнулась.
- Абсолютно серьезно, предупреждай, не предупреждай, познакомишься...
Володя уничтожил пельмени, сказал, что к вечеру вернется.
Целый день Верочка с Надей протрепались, за два года много воды
утекло, девушкам было что друг другу рассказать. Надя говорила о своем
Володе, даже в его отсутствие, с благоговением. Верочка о муже сказала,
что существует, и переключилась на общих знакомых. Она не считала, точнее,
не отдавала себе отчета, что совершила преступление. Может быть, в
восемнадцать лет память, как и жизнь, короткая? Она не задумывалась, что,
не окажись на ее пути этого невысокого и неплечистого парня, не было бы
сейчас у нее аттестата, не видела бы она перспективы, Москвы, которые
сейчас манили и соблазняли. Человек потерял силы и время, часть души и
любовь. Верочка не была злой, она не предавала, просто не думала. Но если
в начале пути лежит предательство и преступление, то наивно надеяться, что
он приведет к счастью.
Володя, как и обещал, вернулся вечером, притащил чемодан и выложил
перед Верочкой гору книг.
- У меня, Мерилин Монро из Кургана, есть три недели, дерзай. Если ты
хотя бы прочтешь, обещаю взять за ручку и отвезти в институт
кинематографии.
Верочка смотрела на книги с опаской, открыла одну, увидела мелкий
шрифт и отодвинула.
- Это не все, конечно, что удалось достать. - Володя раскладывал
книги ловко, в его руках они не казались такими толстыми. - Два тома
истории кино. Рене Клер, Жорж Садуль, Константин Сергеевич - обязательно.
Вот "Сделано в Голливуде" не обязательно, но тебе понравятся картинки. Два
тома кинословаря. - Он взял увесистый "кирпич" в зеленой обложке. - От "А"
до "Я", прочти и начинай сначала. - Володя заглянул на последнюю страницу
второго тома. - Яшин? Ты знакома с Яшиным?
- Яшин? - Верочка наморщила носик безупречной формы. - Какой-то
футболист?
- Даже из инфизкульта тебя бы выгнали, потому что Лев Яшин не
какой-то, а единственный. - Володя заглянул в словарь. - А Давид Исаакович
Яшин - советский кинорежиссер...
- Володечка, можно тебя на минутку? - пропела Надя ласково и увела
его на кухню. - Почему ты такой злой? Может, у нее Талант? Все эти фифы,
которые рвутся во ВГИК, знают Давида Исааковича?
- На актерский факультет ВГИКа поступают не фифы, а сумасшедшие
патриотки, - ответил Володя сухо. - Если у нее талант, то девочку не
остановят десять книжек, не остановят и десять танков. Я нормальный
эгоист, и, если честно, мне на нее наплевать, но к Владимиру Сухову, - он
ударил себя в грудь, - отношусь с уважением и не хочу, чтобы он стал
соучастником преступления.
Как всякая женщина, Надя не умела выговаривать слова: "Спасибо, я не
права".
- Тысячи проваливаются на экзаменах, и каждый случай - преступление?
- Она не хотела спорить, но последние слова должны принадлежать ей.
- Я устал, мне тебя вот, - Володя провел пальцем по горлу. - Надеюсь,
в Кургане девочки продолжают расти и мне не дадут соскучиться.
- Ты явился по приговору народного суда? - Надя нехорошо прищурилась,
Володя быстро обнял ее, виновато зашептал:
- Я дурак, и мысли мои дурацкие. Я тебя люблю.
- Ах, ты любишь, потому что дурак? А был бы умнее...
Володя выскользнул из квартиры, оставив поле боя победителю.
Верочка поселилась в квартире Надиной тетки, которая в эти дни
ползала по дачному участку, обрывала усы клубники, мыла трехлитровые
банки, заготавливала тару для витаминов, столь необходимых любимой
племяннице.
Кинословарь и "Жизнь в искусстве" Константина Сергеевича Верочке
оказались не по силам, а вот книга "Сделано в Голливуде", как и
предсказывал Володя, девушке понравилась. Она подолгу разглядывала
фотографии Мерилин Монро, Глории Свенсон и Джоан Барнс, Дины Дурбин и Бэтт
Девис, подходила к зеркалу и снова возвращалась к магическим снимкам.
Месяц прошел незаметно, Володя унес чемодан с книжками, Верочка
самостоятельно нашла в Москве ВГИК, но об экзаменах никогда не
рассказывала. В конце августа вернулась тетка, одной племянницы ей было
вполне достаточно, да и банки с витаминами требовали места. Володя
обреченно явился на совет и услышал фразу, которую Ева впервые сказала
Адаму:
- Ты мужчина, ты и думай.
- Еще вчера придумал, - ответил он, - работать и готовиться в
институт, общежитие и временную прописку легче всего получить на
строительстве, будешь штукатуром, ничего зазорного. - Он замолчал под
испепеляющим взглядом Верочки.
Муж - после своего визита на экзамен Верочка вспомнила о его
существовании - перевел ей триста рублей. Адреса она не дала, еще явится,
начнет злорадствовать, деньги получила на Центральном телеграфе.
Когда Верочка, постукивая каблучками, вышла на улицу Горького, ее
поджидал, как Володя и предвидел, отнюдь не милиционер, а режиссер.
Александр - так он представился Верочке - был высок, сух и сутул, кожаный
пиджак художественно болтался на нем, острые коленки прятались в фирменных
джинсах, а насмешливые глаза за темными очками. Александр не сразу
признался, что режиссер, он поклонился, взял Верочку под руку, словно
старую знакомую.
- Ты вошла в кадр, я увидел тебя крупным планом и понял.
Что понял Александр, Верочка так и не выяснила: он умел замолкать в
самом интересном месте.
Они вышли на Красную площадь, спустились на набережную. Александр
временами отходил в сторону, смотрел на Верочку, выставив перед своим
лицом ладони, делая ими замысловатые, гипнотизирующие движения. Ужинали в
компании "на уголке", так Александр и его друзья называли кафе
"Националь". Здесь их все знали - официантки и посетители, называли по
имени, раскланивались. Верочке улыбались, и у нее появилось ощущение, что
после долгого утомительного путешествия она прибыла на станцию назначения.
После двух рюмок коньяка и нескольких ложечек ароматного горячего жульена
это ощущение переросло в уверенность. Стараясь не казаться заезжей в
столицу провинциалкой, Верочка осмотрела кафе равнодушно, устало щурилась.
Стены, как и положено, в зеркалах, обрамленных белыми лепными виньетками;
посетителей немного, разговаривают вполголоса, не кричат, руками не
размахивают; на столах прозрачные фужеры и рюмки. Верочка вспомнила
заведения, в которых ей довелось бывать перед замужеством: слоящийся дым,
кислый запах табака и пива, на столах бутылки, липкие стаканы, в тарелках
недоеденные котлеты, макароны и окурки. Верочка брезгливо поморщилась и,
вместо того чтобы с благодарностью подумать о муже, улыбнулась Александру.
Еще Там, в Кургане, занимаясь зубрежкой, слушая нудный голос очень
правильного мужа, Верочка знала: куранты пробьют, она окажется здесь,
среди зеркал и хрусталя, ее не будут хватать под столом за коленки или
рассказывать о законе Ома.
- Так и делается кино. - Александр налил Верочке воды,
покровительственно кивнул. - Кто сейчас из ребят в запуске?
За столом с Верочкой и Александром сидели два приятеля, видимо, тоже
работавшие в кино.
- Эльдар уже озвучивает, Никита монтирует, - ответил Левчик,
улыбчивый и пузатенький, и выпил рюмку.
- Кто-то должен быть в подготовительном, - недовольно сказал
Александр. - Вы же знаете, для меня сценарий еще не готов, а человека, -
он кивнул на Верочку, - надо срочно запустить.
- Запустишь. - Левчик подмигнул Верочке. - Ты, Александр, по этому
делу мастер.
Миша, смотревший на Верочку без восхищения, скорее всего с жалостью,
молчал, молчал, затем поднялся, толкнул Александра, кивнул на дверь.
- Проводи, - повернулся к Верочке, хотел что-то сказать, лишь
вздохнул. - До свидания, извините, ночная съемка. - И, криво улыбнувшись,
вышел с Александром в вестибюль.
- Не обращай внимания. - Левчик взглянул доверительно. - У нас так,
чем талантливее, тем чуднее. Я вот посредственность, потому и общительный.
- Не скромничайте, - Верочка пригубила из рюмки, - кто неспособный,
тот не признается.
Вернулся повеселевший Александр. Михаил сказал ему несколько грубых
слов, но денег взаймы дал.
- Пусть он такой талантливый, а мне он не понравился, - сказала
Верочка.
- Брось, Мишка парень стоящий. - Александр был скуп на похвалы на
сторону, но ему захотелось поиграть в благородство.
Верочка путала людей приличных и неприличных, в своей небогатой
опытом жизни она, словно нарочно, выбирала последних. Людей бескорыстных,
достойных в нашей жизни встречается не так много, они не стоят плотным
штакетником, не давая свернуть в сторону, направляя жизненный путь в
лучезарное завтра.
На московских улицах такие, как Александр, встречаются, что греха
таить, Верочка выбрала его безошибочно.
"Роман" Верочки продолжался около месяца. За это время она побывала в
клубных ресторанах, она выучила огромное количество имен известных
режиссеров, с некоторыми даже познакомилась. Однажды обедала с настоящим
диктором телевидения и ужинала со сценаристом, которого похвалили в
газете. Верочка держала вырезку в руках. Она разругалась окончательно с
