диски, не мечтал о джинсах, не курил на переменах, даже не убегал с
физкультуры. Однако десятилетнее пребывание в школе не прошло для Игоря
совершенно бесследно. Одну способность, если хотите, талант, учителям и
одноклассникам в нем удалось выявить и развить до совершенства. Игорь
Качалин был общественным деятелем. Староста, профорг, председатель
комиссии - Игорю было все равно, он справлялся с любым заданием, куда бы
его ни выдвинули, что бы ни поручили. Способность Игоря руководить и
организовывать выявилась чуть ли не в первом классе, к десятому году
расцвела, в институте созрела, позже начала приносить плоды.
Свою первую победу Игорь одержал, кажется, при сборе металлолома.
Нужно было выбрать ответственного за проведение мероприятия. Саша
торопился на занятия по музыке, Ниночка - белоручка, Петя - двоечник, у
Васи только что отняли рогатку, Игоря из-за отсутствия недостатков и
увлечений, можно сказать, вычислили, выдвинули и моментально
проголосовали. Одноклассники взглянули на него сочувственно и несколько
виновато, а признанный силач и вожак, похлопав по плечу, солидно произнес:
- Давай, Качала, действуй. Если что, ты скажи, я несознательным
объясню...
Ребята оказались современные, несознательных мало, последним
"разъяснили", план Игорь выполнил, отчет написал, место занял. С тех пор
вопрос об ответственности за проведение мероприятия не дискутировался.
Когда возникала надобность, все привычно смотрели на Качалина, который
хмурился или скорбно вздыхал и соглашался.
Итак, Игорь Качалин, пробыв в школе установленный срок хорошистом и
общественником, получил приличный аттестат и великолепные характеристики.
Институт выбирался не по призванию, за отсутствием такового, а по принципу
наибольшего благорасположения. Рекомендатели и пособники поступления были
людьми абсолютно искренними и честными: они свято верили, что у Игоря
Качалина нет недостатков, значит, он человек хороший и достоин помощи.
После первого курса Игорь выяснил, что ему предстоит стать
строителем, и отнесся к известию доброжелательно: нормальная профессия,
ничем не хуже многих. Лекции он посещал и конспекты вел, двинулся вперед
по общественной линии успешно, в первое студенческое лето стал одним из
руководителей стройотряда. Уже через две недели Игорь понял, что со
стройотрядом он погорячился, приходилось весь день вкалывать с ребятами на
равных, руководить в свободное время оказалось накладно.
Игорь завял, самоустранился и вернулся в институт притихшим.
Общественная и руководящая деятельность в школе не прошла для Качалина
даром, он становился незаурядным психологом, или, как он сам выражался -
человековедом. Одни делили окружающих на девушек и парней, другие на
успевающих и отстающих, градаций много: москвичи и иногородние, умные и не
совсем, дети, которые удачно выбрали родителей, просто обеспеченные и
студенты обыкновенные. Двадцатилетние рубят крупно, сортируют грубо, Игорь
от однокурсников отличался тем, что не делил товарищей на блоки и
подотряды, старался понять каждого в отдельности, персонально. Он знал,
выделяться особенно не следует, но и смешиваться с общей массой нельзя,
тем более что и массы-то никакой, по мнению Качалина, не существует, а
есть принудительное сообщество индивидуумов. И в данном обществе следует
знать свое место, не выпячиваться, на самолюбие никому не наступать, но
чтобы всем было известно: это не второкурсник, не отличник, не чемпион,
это идет Игорь Качалин.
Выбирая свой стиль в борьбе с преподавателями, Игорь отталкивался от
укоренившихся привычек их поколения. Начинать следовало с внешности, так
как "встречают по платью". В основном преподаватели заканчивали институты
в послевоенное время. Значит, ни усов, ни бороды, длинные волосы не
годятся, стричься следует усредненно - "под польку". В то время модные
ребята носили импортные, кто какой сумел достать, костюмы и белые рубашки
с галстуком. Игорь определил для себя скромный, всегда хорошо выглаженный
костюм и клетчатую рубашку, типа "ковбойка", без галстука. На ногах
никакого каучука, неразумные доставали по сорок, даже по пятьдесят рублей
пара, Качалин носил туфли самые обыкновенные, чтобы глаза не зацепили.
В общем, увидев входящего на экзамен Игоря Качалина, большинство
преподавателей охватывал острый приступ ностальгии. Разговаривая с
профессорами между лекциями и отвечая на экзаменах, Качалин придерживался
тона спокойного и уважительного, но без подобострастия, что тоже старшему
поколению импонировало. К концу третьего курса к Игорю Качалину на
кафедре, хотя он знаниями далеко не блистал, относились уважительно,
выделяя среди пестрого и шумного студенческого братства.
Близких друзей, как и врагов, у Игоря в институте не было, почти со
всеми он поддерживал ровные дружеские отношения, приятельствовал в
основном со старшекурсниками. Не из престижных соображений, в те годы
выражение это и не бытовало, а так складывалось. Игорь всегда был взрослее
своих ровесников, они даже стеснялись его выдержанной рассудочности,
пунктуальности, умения никуда никогда не опаздывать. Он слыл человеком,
слова, которое давал неохотно, зато обещания свои выполнял неукоснительно,
требовал этого и от других, что делало дружбу с ним обременительной.
Студенчество - пора бесконечных романов и скорых свадеб. А если ни то, ни
другое, так бесконечные разговоры "об этом". И здесь Игорь стоял
особняком, ночью по Воробьевкам не бегал, а спал, в откровения не
пускался, чужие признания выслушивал терпеливо, второй раз к нему за
советом по наболевшему вопросу не обращались.
А некоторым девчонкам Игорь очень даже нравился. Не выделяясь
внешностью, умом, бойкостью речи, вот уж чего было вокруг в достатке, он
обладал спокойствием, большим запасом прочности. Он мало говорил и с
удовольствием слушал, девушки любят слушателей, не пил, не курил. Конечно,
положительного получалось многовато, так и с тоски подохнуть можно, зато
девушка уверена - и до дома проводит, и в первый же вечер руки распускать
не начнет. Игорь не нравился девушкам другим, их взаимоотношения
начинались и заканчивались в стенах института. К пятому курсу, когда даже
признанным красавицам грозило распределение и следовало выходить замуж,
Игорь, получив очень лестное предложение, отклонил его вежливо и
решительно.
Игорь Качалин вырос в средне-неблагополучной семье. Отец, инженер с
обыкновенной зарплатой, выпивал умеренно, к жене относился равнодушно.
Она, мать, единственного сына любила, стирала, готовила, иногда болела,
тянула рубли от получки до аванса, скука в доме жила серая и непроглядная.
Женились родители девятнадцатилетними: когда Игорю исполнилось двадцать,
годами были молодые, а жили с душами не расцветшими, уже увядшими. Глядя
на них, он решил твердо, что женится только взрослым, обязательно на
девушке моложе себя лет на десять. И еще он понял: надо иметь деньги,
только они могут дать человеку свободу, независимость, возможность жить, а
не существовать рядом с телевизором. Сколько надо иметь денег, Игорь тогда
не знал, понятие "много" начиналось с тысячи, позже он свою точку зрения
изменил.
К девушкам Игорь был отнюдь не равнодушен, только не собирался
жениться: не хотел неприятностей и сплетен в институте. Уже на втором
курсе он позволил себя полюбить тридцатилетней матери-одиночке, которая
внешностью не блистала, зато имела отдельную квартиру, полный холодильник,
и то и другое в те времена было роскошью. Екатерина - так звали влюбленную
- искала мужа, сразу поняла, что Игорь для данной роли не подходит, они
заключили взаимовыгодный союз. Итак, Катя искала мужа, первая попытка
принесла дочку, квартиру, холодильник, возможность работать в торговле,
где бывший муж занимал положение. Игорь, прежде чем позвонить в дверь,
звонил по телефону, вопросов не задавал, разрешая себя любить, сам учился
любви прилежно, был внимателен и удобен. Он приходил два раза в неделю,
иногда оставался ночевать, случались у него встречи и на стороне, но
всегда носили исключительно плотский характер, нутра не задевали.
Так складывались, точнее так Игорь решал свои взаимоотношения с
женщинами. Он вырастал в мужчину тщеславного, хотелось черемухи, закатов и
опасности, один раз он рискнул, и кончилась для него эта попытка скверно.
Попав после окончания института в один из многочисленных СМУ, он
работал старательно, вел себя с начальством и подчиненными ровно, как
всегда, людям нравился. Отмечали День Победы - праздник, не только всеми
искренне чтимый, но и весенне-хмельной. Начальник, с которым Игорь до того
был "здрасьте" и "до свидания", неожиданно, позже выяснилось, что
закономерно, перебрал, и Качалина, как самого трезвого, попросили отвезти
его домой. Игорь внес начальство в квартиру, уложил, раздел, собрался
уходить, когда его остановили.
- Молодой человек, минуточку, - сказала хозяйка, улыбаясь. -
Праздник, мы люди русские.
Игорь, занятый транспортировкой высокопоставленного груза: не кантуй!
не расплескай! - только сейчас заметил, что в квартире гости, а хозяйка
молода и красива.
- Анна Васильевна. - Она была никак не старше Игоря, возможно,
моложе. - Можно просто Анна, так меня зовут друзья. Терпеть не могу имя
Аня, так меня обзывает он. - Игорь понял, кого имеют в виду. - А вы -
Качалин, который не пьет, не курит, не ругается матом. Верно?
- Верно, - признался Игорь, своего голоса не услышал, вспыхнул всеми
веснушками.
Первое, что его ошеломило, был запах: Анна источала утонченный аромат
загадочности и неприступности. Со временем Игорь поймет, что это и есть
запах богатства, настоящих денег. Платье на Анне, черное и бархатное,
начиналось на груди, оставляло спину открытой, облекало узкую талию,
струилось по бедрам и длинным ногам. Обнаженные плечи и руки были округлы
и горячи, волосы волшебны, глаза загадочны, рот насмешлив. Качалин впервые
встретился с женщиной, не сокурсницей, преподавательницей, продавщицей или
секретаршей, а с женщиной, чьей профессией было брать, очаровывать и снова
брать, покорять и властвовать.
Игорь еще не перешагнул порога гостиной, не осознал происходящего, а
Анна уже знала: парнишка готов, он из породы ее рабов. Она сразу потеряла
к нему всякий интерес, но, очаровательно улыбаясь, представила гостям:
- Молодой специалист, каких теперь не делают. Моему выдали по
большему блату, прошу любить и жаловать.
Так он попал в столичный, полусвет и впервые влюбился.
Игорь промучился рядом с Анной около года и, оставив в капкане свое
мужское самолюбие и жалкие сбережения, вернулся в тихую квартиру с
холодильником зализывать раны. Он твердо усвоил: женщины типа Анны не для
него. Игорь не знал, что Анна, милостиво разрешавшая ему после ухода
гостей, под утро, убрать квартиру и перемыть посуду, посылавшая его среди
ночи за шампанским, однажды сказала мужу:
- Милый, я твоих дел не знаю и знать не хочу, но ты Игорька не
проворонь. Он терпелив и умеет молчать. Насколько я понимаю, тебе такой
человек нужен.
Милый человек, научившийся воровать давно, отнесся к словам жены
внимательно. Через месяц, когда представилась возможность, он провернул
через участок Качалина комбинацию с дефицитными материалами. Игорь списал
их молча, бровью не повел, начальник даже подумал, что парень ничего не
понял. Однако, когда начальник попытался комбинацию повторить, Качалин
документы отложил, будто бы их не существовало; разговора не начинал,
