Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
SCP 249: The random door
Demon's Souls |#15| Dragon God
Demon's Souls |#14| Flamelurker
Demon's Souls |#13| Storm King

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Зарубежная фантастика - Станислав Лем Весь текст 105.68 Kb

Друг

Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3  4 5 6 7 8 9 10
времени, вы сами убедитесь!
     Примерно так говорил он, но я не  могу  передать  той  горячности,  с
которой Харден смотрел мне в глаза. Я проиграл еще раз,  я  был  вынужден,
просто вынужден  дать  ему  это  обещание.  Можно  пожалеть,  что  ему  не
подвернулся кто-либо менее порядочный, чем я; тогда,  быть  может,  судьбы
мира сложились бы иначе, но ничего не поделаешь.
     Сразу же после этого Харден ушел;  мы  заперли  смонтированную  часть
установки в шкафчик, а ключ Харден унес с собой. Я согласился  и  на  это,
чтобы его успокоить.
     После этого первого вечера совместной работы у меня снова было  много
пищи для размышлений - ведь Харден не мог запретить мне думать. Во-первых,
эти ложные соединения; я допускал, что они известны  мне  далеко  не  все,
ведь схема представляла собой - я видел это все отчетливей  -  лишь  часть
какого-то большего, быть может значительно большего, целого.
     Неужели он сам хотел  смонтировать  все  это  целое  после  окончания
стажировки у меня?
     Электрик, привыкший к механической работе, не особенно интересующийся
тем, что делает, быть может, не обратил бы внимания на эти места схемы, но
мне они не давали покоя. Не могу сказать почему - то есть я не в состоянии
этого сделать, не представляю себе  схемы,  которой,  к  сожалению,  я  не
располагаю, - но похоже, что ложные соединения были введены умышленно. Чем
больше я о них думал, тем тверже был в этом уверен. Это были - я почти  не
сомневался -  фальшивые  пути,  предательский,  обманный  ход  того,  кто,
невидимый, стоял за всем этим делом.
     Меня больше всего возмущало, что Харден действительно ничего не  знал
о существовании этой умышленной путаницы в схеме, а значит, и  он  не  был
допущен к ключу этой загадки, значит, и его обманывали - и делал  это  его
так называемый  "друг"!  Должен  признаться,  что  образ  этого  друга  не
становился в моих глазах привлекательнее, напротив, я никогда не назвал бы
такого человека своим другом! А как следовало понимать возвышенные, хотя и
туманные, тирады Хардена,  звучавшие  неясные  обещания  и  посулы?  Я  не
сомневался, что и эти слова он только  пересказывал,  что  и  тут  он  был
только посредником - но в хорошем ли, в добром ли деле?
     На следующий день после полудня, когда я сидел  дома  и  читал,  мать
сказала мне, что у ворот стоит какой-то человек, желающий меня видеть. Она
была, конечно не в духе  и  спросила,  откуда  у  меня  такие  престарелые
дружки,  которые  боятся  показываться  сами  и  посылают  за  мной  детей
дворника. Я ничего не ответил, так как почуял недоброе, и сбежал вниз. Был
уже вечер, но лампочки неизвестно почему не горели, и  в  парадном  царила
такая темень, что я едва разглядел  ожидающего.  Это  был  Харден,  чем-то
сильно взволнованный. Он попросил меня выйти на улицу. Мы пошли в  сторону
парка; Харден долго хранил молчание, а когда мы оказались на  пустынном  в
эту пору берегу пруда, спросил, не интересуюсь  ли  я  случайно  серьезной
музыкой. Я ответил, что, разумеется, люблю ее.
     - Ах, это хорошо, это очень хорошо. А... нет ли  у  вас  каких-нибудь
пластинок?  Мне,  собственно  нужна  только  одна  адажио  опус   восьмой,
Дален-Горского. Это... должно быть... это не для меня, понимаете, но...
     -  Понимаю,  -  прервал  я.  -  Нет,  у  меня  нет  этой   пластинки.
Дален-Горский? Это, кажется, современный композитор?
     - Да, да, вы великолепно разбираетесь, как это хорошо. Эта  пластинка
- она, к сожалению, очень, понимаете... у меня нет сейчас... средств и...
     - И у меня, к сожалению, не очень хорошо с  финансами,  -  сказал  я,
засмеявшись несколько неестественно.
     Харден испугался.
     - Милостивый боже, я об этом и не помышлял, это совсем не  входило  в
мои расчеты. Может, у кого-нибудь из ваших знакомых  есть  эта  пластинка?
Только взаймы, на один день, не дольше!
     Фамилия композитора  затронула  что-то  в  моей  памяти;  мы  молчали
минуту, шагая по грязи вдоль пруда, пока я не сообразил, что встречал  эту
фамилию  в  газете  или  в  радиопрограмме.  Я  сказал  об  этом  Хардену.
Возвращаясь, мы купили  в  киоске  газету  -  действительно  симфонический
оркестр радио должен был исполнить завтра адажио Дален-Горского.
     - Знаете ли, - сказал я, - проще всего включить приемник именно в это
время, то есть в двенадцать четырнадцать, и  ваш  друг  сможет  прослушать
адажио.
     - Тсс, - прошипел Харден, неуверенно оглядываясь. - Увы, этого нельзя
сделать, он... я... Он в это время работает и...
     - Работает? - произнес я с удивлением, ибо это совершенно не вязалось
с образом одинокого, полубезумного, беспомощного старика.
     Харден молчал, словно подавленный тем, что сказал.
     - А знаете, - сказал я, следуя внезапному порыву, - я запишу вам  это
адажио на моем магнитофоне...
     - О, это будет  великолепно!  -  воскликнул  Харден.  -  Я  буду  вам
бесконечно благодарен, только не сможете ли вы  одолжить  мне  магнитофон,
чтобы... чтобы потом можно было воспроизвести?
     Я невольно усмехнулся. С магнитофонами у  коротковолновиков  -  целая
история: мало у  кого  есть  собственный,  а  каждому  хочется  записывать
передачи, особенно из экзотических стран, и поэтому счастливого обладателя
постоянно  забрасывают  просьбами  одолжить  магнитофон.  Не  желая  вечно
находиться в разладе с моим добрым сердцем,  я  вмонтировал  магнитофон  в
свой новый приемник как неотъемлемую  часть:  одолжить  приемник  целиком,
разумеется, невозможно, он слишком велик. Все это я выложил Хардену, и тот
непередаваемо огорчился.
     - Но что же делать... что делать?  -  повторял  он,  теребя  пуговицы
изношенного пальто.
     - Я могу дать вам только ленту с записью, - ответил я, - а магнитофон
вам придется одолжить у кого-нибудь.
     - Не у кого... - пробормотал Харден,  погруженный  в  свои  мысли.  -
Впрочем... магнитофон не нужен! - выпалил он  с  неожиданной  радостью.  -
Достаточно ленты, да, достаточно ленты,  если  вы  сможете  мне  ее  дать!
Одолжить! - Он заглянул мне в глаза.
     - У вашего друга есть магнитофон? - спросил я.
     - Нет, но он ему и не ну...
     Харден умолк. Радость его исчезла. Мы  стояли  как  раз  под  газовым
фонарем.
     Харден на расстоянии шага всматривался в меня с изменившимся лицом.
     - Собственно, нет,  -  сказал  он,  -  я  о...  шибся.  У  него  есть
магнитофон. Да, есть. Естественно, что есть - только я об этом забыл...
     - Да? Это хорошо, - ответил я, и мы пошли дальше.
     Харден сник, ничего не говорил, только временами украдкой  поглядывал
на меня сбоку. Возле дома он попрощался со мной,  но  не  ушел.  С  минуту
смотрел на меня с жалобной улыбкой, а потом тихо пробормотал:
     - Вы запишете для него... правда?
     - Нет, - ответил я, охваченный внезапным гневом, - нет. Я запишу  для
вас.
     Харден побледнел.
     - Я благодарю вас, но... Вы плохо  понимаете,  неправильно,  вы  сами
убедитесь позднее, - горячо шептал он,  сжимая  мне  руку,  -  он,  он  не
заслуживает... Вы увидите! Клянусь! Вы все, все поймете и тогда не  будете
ложно оценивать его...
     Я не мог больше смотреть на Хардена,  лишь  кивнул  головой  и  пошел
наверх. И снова у меня была пища для размышлений, да еще какая!  Его  друг
работал - значит он не был старым паралитиком, которого я  выдумал.  Кроме
того, этот поклонник современной музыки мог  любоваться  просто  лентой  с
записью адажио Дален-Горского без магнитофона! В том,  что  дело  обстояло
именно так, что магнитофона не было и в помине, я уже не сомневался.
     На  следующий  день  перед  дежурством  я  отправился   в   городскую
техническую библиотеку и проштудировал все, что  мог  достать  о  способах
воспроизведения  записи  с  ленты.  Из  библиотеки   я   ушел   столь   же
осведомленным, как до ее посещения.
     В  субботу  монтаж  был,  по-существу,  закончен,  оставалось  только
вмонтировать недостающий трансформатор и припаять  множество  концов.  Все
это я отложил до понедельника. Харден горячо  благодарил  меня  за  ленту,
которую я принес.  Когда  мы  уже  собирались  расстаться,  он  неожиданно
пригласил  меня  к  себе  на  воскресенье.  Смущенный  Харден   бесконечно
извинялся за то, что визит...  прием...  встреча  -  путался  он  -  будет
обставлен  чрезвычайно  скромно,  что  совершенно  не  соответствует   той
симпатии, которую он ко мне питает. Я слушал безо  всякого  интереса,  тем
более что его настойчивая куртуазность сковывала мои намерения,  меня  все
еще не оставляло желание поиграть в детектив  и  раскрыть,  где  же  живет
таинственный  друг.  Однако,  осыпаемый  благодарностями,  извинениями   и
приглашениями, я попросту не мог решиться выслеживать Хардена. Тем большую
неприязнь я питал к "другу", который все еще не изволил приподнять  завесу
окружавшей его тайны.
     Харден действительно жил недалеко от моего дома на четвертом этаже, в
комнатке, окна которой выходили на  темный  двор.  Он  приветствовал  меня
торжественно, озабоченный тем, что не  может  угостить  бог  знает  какими
деликатесами. Попивая чай, я от нечего делать разглядывал комнатку.  Я  не
представлял себе, что Хардену приходится так туго. Однако кое-какие  следы
указывали, что  он  знавал  и  лучшие  времена:  например,  многочисленные
латунные коробки из-под одного из самых  дорогих  трубочных  табаков.  Над
старым,  потрескавшимся  секретером  висел  потертый  коврик  с  отчетливо
отпечатавшимися следами трубок;  там  должно  быть,  размещалась  когда-то
целая коллекция, от которой ничего теперь не осталось. Я спросил  Хардена,
курит ли он трубку, и тот в некотором замешательстве ответил,  что  раньше
курил, но теперь бросил - это вредит здоровью.
     Во мне крепла уверенность, что за последнее  время  Харден  распродал
все дотла: об этом ясно свидетельствовали  более  светлые,  чем  остальная
часть стен, квадраты - следы исчезнувших картин,  прикрытые  репродукциями
из журналов; однако репродукции не закрывали полностью эти  более  светлые
места, и их можно было легко обнаружить. Поистине не надо быть детективом,
чтобы понять, откуда взялись деньги на покупку радиодеталей. Подумав,  что
"друг" недурно обчистил Хардена, я попытался найти  в  комнате  хоть  одну
вещь, которую можно было бы продать, но не  нашел  ничего.  Разумеется,  я
промолчал, но решил в подходящий момент открыть Хардену глаза на  истинный
характер этой так называемой "дружбы".
     Тем временем этот добряк поил меня чаем,  подсовывая  коробку  из-под
табака, служившую  сахарницей,  словно  предлагал  мне  поглотить  все  ее
содержимое за  отсутствием  чего-либо  лучшего.  Он  рассказывал  о  своем
детстве, о том как рано потерял родителей и с тринадцати лет был  вынужден
кормиться сам; расспрашивал меня о планах на будущее, а  когда  я  сказал,
что намереваюсь изучать физику, если удастся получить стипендию,  в  своей
обычной манере, туманно, заговорил об огромных благоприятных  переменах  -
необычайных переменах, которые, как следует надеяться, ожидают меня  в  не
очень далеком будущем. Я воспринял это как намек на благодеяния его  друга
и тотчас сказал, что намерен полагаться в жизни  исключительно  на  самого
себя.
     - Ах, вы превратно меня поняли... превратно поняли, -  огорчился  он,
но тут же вновь едва заметно улыбнулся, словно  скрывая  какую-то  большую
радующую его мысль.
     Распаренный от чаепития и злой  -  в  то  время  я  почти  непрерывно
злился, - я через некоторое время попрощался с Харденом и пошел домой.
     В понедельник мы наконец закончили монтаж. Во  время  работы  Харден,
говоря об аппарате, неосторожно назвал его "конъюгатором". Я спросил,  что
он подразумевает под этим и знает ли для  чего,  собственно,  предназначен
аппарат. Харден смутился и сказал, что как следует  не  знает.  Это  была,
по-видимому, последняя капля, переполнившая чашу.
     Я оставил Хардена над перевернутым аппаратом,  из  которого  торчали,
Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3  4 5 6 7 8 9 10
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама