и отвращения. Так же без приглашения он залез в бассейн. Жрица
последовала его примеру. Я оказался последним.
Когда я погрузился в воду, она уже обняла его за шею одной
рукой, а другой гладила могучие мускулы.
- Похоже, Богиня хорошо постаралась над тобой.
- Милость Ани-Рам беспредельна.
Я в отчаянии наблюдал, как рука сестры Эммы, лаская героя,
опускается все ниже. Хотя на что я мог надеяться? Со мной дело
иметь опасно, а с ним - в самый раз. Ничего, может, скоро я тоже
стану героем, и тогда мне никто не откажет...
- Не хочет ли наш герой во славу Прекрасной Богини усладить
плоть скромной служительницы Ее? - прямо спросила жрица.
- С радостью и удовольствием, моя сударыня! Но мы не одни
здесь. Сударь Избранник...
- Ничего, пусть мальчик посмотрит и поучится. Верно, малыш?
- Как хотите, - пробурчал я.
Они вылезли из бассейна и приступили к делу.
Я решил не обращать на них внимания, но это оказалось выше
моих сил. Так что интерес пересилил обиду, и я последовал совету
сестры Эммы.
А наутро мы расстались с Тимофеем Храбрым.
Этот тип отправился на новые подвиги.
5. Конец пути
Это случилось на третью ночь нашего путешествия.
Я проснулся от чужого прикосновения и отшатнулся в страхе:
во сне я вновь переживал свое первое свидание, пробирался через
ночной лес к заветной поляне, где она уже ждала меня - нет, не
Лида, а сестра Эмма. В луче моего фонарика она вылезла из своего
трико и обняла меня, заваливая на землю, превращаясь в нелюдь...
- Не бойся, это я, - услышал я шепот жрицы и увидел изящный
силуэт ее тела в полумраке ночного освещения - она присела рядом
со мной. - Все хорошо.
- А! - отозвался я. - Мне тут кошмары снились.
- Бедный малыш, - она погладила меня по голове. - Столько
всего на тебя вдруг свалилось... Знаешь, со мной происходит одна
вещь, очень странная. Вообще-то, мы редко в чем себе отказываем.
Точнее - не в том, в чем отказывают себе обычные люди.
- Не понимаю.
- То, что ты меня хочешь, я знаю, и это нормально. Это так
и полагается. Странно, что я хочу тебя. Даже в объятиях Тимофея
я почему-то думала о тебе и получала удовольствие, представляя
тебя со мной. Хотя он - герой, а ты - почти ребенок. Но, кажется,
теперь я понимаю Ани-Рам. Слишком близко я подошла к ее тайнам.
- Мы все равно не можем. Вы же знаете! - на всякий случай
предупредил я, не подавая вида, как обрадовало меня ее признание.
- Не факт, - задумчиво проговорила сестра Эмма. - Сила, что
прикреплена к тебе Знаком, подобна домашней собаке: она охраняет
тебя от чужих, а я - СВОЯ. Талисманы пока выполняют примитивные
функции, ты еще не умеешь ставить свой код доступа - значит, на
них стоит МОЙ. Конечно, некоторые файлы придется отредактировать,
и память об этих событиях - тоже. Замаскируем все под сон!
- Но... - она не дала мне договорить, зажав рукой рот.
Сначала я ждал ужасной вспышки света, но потом расслабился.
Все прошло чудесно.
Какое-то время после этого мы просто лежали, чувствуя тепло
друг друга, как вдруг жрица издала яростный стон.
- Что? - испугался я.
В ответ она разразилась ругательствами в адрес змееклонов.
- Вспомни! - крикнула она на меня. - Вспоминай, придурок!
Я начал вспоминать, полагая, что мне это не удастся, как до
сих пор не удавалось, но темные чары вдруг спали с меня, и я как
в прорубь, окунулся в воспоминание...
Я оказался в ветхом сарае, на куче тряпья.
Прямо надо мной стоял мужик в кожаной куртке, с бородой и в
черных очках. В руке он держал что-то вроде большой вилки с
тремя острыми зубьями. Орудие это было направлено на меня.
Я хотел пошевелиться, но руки и ноги не слушались.
- О ничтожное создание, - обратился ко мне мужик басом. -
Знаешь ли ты, что видишь перед собой?
- Вы меня этим есть будете? - предположил я.
- Невежда! - обиделся он. - Ты не знаешь даже Знака Тех, с
кем твои хозяева ведут тысячелетнюю вражду. Не знаешь и слуг Их.
- Ага, вы змееклоны, - догадался я. - И эта вилка - символ
Трехглавого Змея.
- Не кощунствуй, убогая жертва пропаганды! Ибо этим мерзким
прозвищем прихвостни Рыжеволосой Ведьмы называют Трех Богов. Да
ты, наверное, и не слышал ничего об Истинной Триаде?
- Нет, к сожалению, - сказал я, рассчитывая выиграть время.
- Знай: когда в Мир пришел Пророк, он возвестил Пришествие
Четырех Богов, а не одной Ани-Рам. И долгие века предки наши
провели в ожидании. Но явилась одна Ани-Рам, и запретила помнить
Других, ибо Они якобы не достойны править Миром, и потому Силой
Ее низвергнуты в Бездну. И жрецы, что превыше всего ставили свою
власть, приняли новую веру. Мы же по-прежнему чтим Трех Богов и
проклинаем Ани-Рам, что недостойна зваться Богиней, но лишь
Беспутной Ведьмой, Губительницей Богов. Ясно ли это тебе, отрок?
- Ясно, - подтвердил я.
- Мы живем в ожидании Казни Губительницы. Ибо предсказано
Великими Мастерами, что скоро явится в Мир Палач, Волк Сумерек,
Меч Трех Богов и низвергнет Ведьму с ее престола.
- Интересно, - сказал я. - Не хочу показаться неучтивым, но
что вы собираетесь делать лично со мной?
- Мы ничего не можем сделать с тобой, - вздохнул змееклон.
- Знак и талисманы защищают тебя. Но вот с твоей провожатой мы
кое-что сделаем. Сделаем так, что она сама потом кое-что сделает
с тобой. Это очень тонкие чары, их не уловит тупая сигнализация.
Да, ведь они не будут враждебны ее душе и телу, а только усилят
и направят их движение в нужное русло... Счастливо поразвлечься!
Я заблокирую вам обоим память, но когда заклинание исполнится,
вы вновь вспомните все и ужаснетесь. Но будет поздно. И передай
тем, кто будет допрашивать вас: это сделал Мастер Фома!
- Змей! Змеиный змей, затраханный змеем на змее! - ругалась
жрица, стеная и покачиваясь, сама словно змея перед фокусником.
- Ну и что, - попытался я утешить ее. - Неважно, почему мы
сделали ЭТО, все обойдется!
- Как это - обойдется?!
- Но вы же говорили...
- Я была самонадеянной дурой, когда вздумала обмануть свою
Богиню! Так действовало заклинание поганого змееклона. О Хозяйка
моя, прости рабу Твою грешную, ничтожную! Оставь мне жалкую мою
жизнь, дай искупить вину, не повергай в Бездну посмертия!
Я вздохнул. Сестра Эмма больше нравилась мне иной - гордой
и властной, а не униженной и кающейся. Про себя я решил, что ни
в чем не виноват: ведь я был соблазнен старшей по сану. Правда,
героем мне теперь не быть, равно как и мудрецом. Что же дальше?
Наверное, придется вернуться в родной дом, в родную школу...
От этих мыслей мне стало жутко тоскливо.
Однако я рано настроился на такой лад.
В подземелье вдруг громыхнуло, вспыхнул яркий свет, стены и
потолок куда-то исчезли, вокруг заклубился зеленый туман.
Сестра Эмма взвыла и стала биться головой о ковер.
Справа от нас из мглы возник гигантский призрак женщины с
огненно-рыжими волосами, в зелено-пятнистом комбинезоне, с ножом
из сверкающей стали в руке. Я понял, что это сама Ани-Рам.
- Я слышу твои молитвы, Эмма, - пророкотал Ее голос. - Кто
обидел мою малютку?
- Мастер Фома!
- Ну что ж, вызовем его на ковер.
В нескольких шагах от нас появился бородач в кожаной куртке
- я сразу узнал Фому. Сначала он был слегка ошарашен, но поняв,
на каком уровне ведется разборка, возгордился своей миссией:
- Увы Тебе, Рыжеволосая Ведьма! Я лишил тебя Избранника и
совратил прислужницу Твою. Неплохо для смертного, а?
- Неплохо, - странно улыбнулась Богиня. - Теперь выслушаем
и другую сторону.
Слева от нас из тумана возникло трехглавое белое дерево из
моих снов. Вся Триада была явно не в духе.
- Наш план сорван, - констатировала первая голова.
- Ты хорошая ученица своей Хозяйки, Эмма, - ехидно заметила
вторая голова. - Далеко пойдешь.
- Мастер Фома, ты идиот! - заорала третья. - Что ты там еще
возомнил о себе, самовлюбленная задница?! Прежде чем наводить
свои чары, ты должен был посоветоваться с нами!
- Увы мне! - перепугался змееклон. - В чем же я ошибся, о
мои Боги? Чем провинился перед Вами?
- Ты испортил нам все дело!
- Ты заколдовал не ту жрицу!
- И она лишила невинности не того парня!
- Он должен был явиться в Обитель...
- ... и войти в лоно Марины...
- ... тогда ее власти пришел бы конец!
- Он был тем, кого вы ждали как Палача...
- ... Волка Сумерек...
- ... Меч Трех Богов...
- Но какой смысл теперь говорить об этом? Все кончено!
Пришла пора Фоме каяться и биться головой об пол.
За этим занятием он и исчез.
- Я прощена? - сестра Эмма подняла свои заплаканные глаза
на призрак Богини.
- В принципе, да, - задумчиво протянула та. - Твоя заслуга
очевидна, хоть и обретена по неведению. Да, не каждой моей жрице
доводится принять на себя удар Меча Трех Богов и затупить его. С
другой стороны, ты нагло нарушила запрет и соблазнила моего
Избранника. В общем, ты останешься жить. Будешь жить богато и
долго, об этом я позабочусь. Но жрицей моей больше не будешь.
- А что будет со мной? Я могу вернуться домой? - спросил я.
- Нет! Это может пошатнуть веру среди людей. Ты останешься
с моей малюткой. Теперь ты принадлежишь ей. Такова моя воля.
Внезапно все сверхъестественное исчезло.
Вернулись стены и потолок, неяркий свет и тихая музыка.
Мы снова были наедине с теперь уже бывшей сестрой Эммой.
Она посмотрела на меня долгим оценивающим взглядом.
И тут мне стало по-настоящему страшно.
декабрь 1997 - январь 1998
Алексей Лебедев
ГОЛОСА-2
С изумлением и ужасом я наблюдал, как темноволосая магиня в
черном одеянии рассыпалась стаей птиц над замерзшей сиреневой
пустыней.
Умом я понимал, что это всего лишь видеотрюк.
По-настоящему удивительным было само превращение белобрысой
попрыгуньи-стрекозы в таинственную повелительницу Ночи.
Непосвященный мог бы принять меня в эти минуты за отсталого
фэна, сходящего с ума по своим кумирам. Но мне, в принципе, было
все равно - Мадонна там или Алена Апина.
Просто с некоторых пор я был подвержен иной, более странной
мании - выискивать в окружающей действительности таинственные
изменения и свидетельства борьбы двух древних космических рас.
Не раз уже мне приходило в голову, что моя первоначальная
оценка ситуации была неверна. Допустим, Неподвижные прекратили
контакты с Землей, но что нам известно о Чужих? Ведь, в отличие
от Голосов, эти неведомые существа присутствовали здесь во плоти!
И вот теперь кадры видеоклипа слишком явственно напомнили
мне событие, происшедшее как-то вечером у нас на пустыре...
Но хватит об этом!
Было воскресное утро. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей,
я решил сходить в магазин за продуктами.
Все шло чудесно, пока на обратном пути я не бросил взгляд
на мусорный контейнер, который в той давней истории также сыграл
определенную роль.
В мусоре рылся какой-то бомж. Не знаю, почему я остановился
вдруг поглазеть на него. Может, хотелось узнать, не найдет ли он
чего интересного? Однако он ничего такого не нашел и обернулся
ко мне. Я заметил, как изменилось выражение его лица.
- Она! - прохрипел бомж. - Она, с-сука...
Он смотрел... да нет, не на меня, а куда-то ниже. Я опустил
глаза, но не заметил ничего, к чему мог бы относиться подобный
эпитет. Пользуясь моим замешательством, бомж выхватил у меня из
рук сумку, быстро заглянул туда, уронил ее на асфальт и горько
замычал от разочарования.
- Не та, блин... Ох, жизнь моя хреновая! Эх, Корявый... на
кого ж ты меня бросил. Знал бы ты его! - неожиданно обратился он
