сковородкой, велела вставать и идти помогать ей на кухне. Весь
день Ф. мыл полы и окна, выбивал ковры и диваны, перетаскивал
мебель... Заветную баночку он переложил в свой ботинок. Вечером
приехал Вольфенштейн.
- Плохи твои дела, Лысый, - начал было он, но, обнаружив
Ф. в неподдельном ужасе, рассмеялся, - шучу, шучу! Никто тебя
не ищет, тем более, что всех бандитов уже схватили. Фашисты
недобитые, паразиты... Их ждет суровый суд народа! -
торжественно изрек Вольфенштейн.
- Значит я могу вернуться домой и на работу? - не верил
Ф.
- Можешь, можешь. А кстати, а где ты работаешь?
Ф. опустил голову.
- Мусорщиком. Еврею можно только мусорщиком. А ведь у
меня диссертация - "Кожные и венерические заболевания у
представителей советского крупного и прочего рогатого скота".
Карл Иаковлевич, ну почему в мире столько несправедливости!
Вольфенштейн недовольно поморщился.
- В мире, дорогуша, несправедливости действительно
хватает. Но в Советском Союзе никакой несправедливости нет и
быть не может! Партия знает что она делает!
- Но Карл Иаковлевич... а если я напишу письмо товарищу
Сталину?
Хозяин пожал плечами.
- Пиши. Каждый может написать письмо товарищу Сталину.
Только я не вижу повода...
Вольфенштейн пообещал Ф. похлопотать, чтобы того не
выгоняли с работы за прогул.
- Но больше я ничего сделать не могу. Постановление -
закон для каждого советского человека! Я скажу шоферу, чтобы
отвез тебя домой.
Дома соседка избила Ф. шваброй за то, что тот, якобы,
сожрал ее галоши. Полежав и поохав пару часов на раскладушке,
Ф. затем встал и приступил в ночи писать письмо Вождям.
"Почтеннейшие товарищи Сталин, а также и Лазарь
Моисеевич!"
Ф. грыз карандаш, бросал его на стол, рвал написанное,
писал снова...
"... каждый день хожу избиенный и окровавленный... не
пускают в транспорт и магазин... без мути человек жить не
может... били и отняли все деньги... соседи не пускают в
туалет... муть... кассир забирает себе пятую часть зарплаты,
говорит жидам деньги все равно не нужны, раз им муть не
положена... права человека... дорогой товарищ Сталин, а также и
Лазарь Моисеевич... муть... муть... скоро, говорят, всех
евреев отправят на Луну... скоро, говорят, всех евреев будут
топить в Москве-реке... муть... скоро, говорят, всех евреев
будут скармливать крокодилам в зоопарке... проблема мути взяла
за горло... избили так, что орать не мог... отняли все
деньги... муть... высшее образование спец. по пробл. сов.
крупн. рог. и проч. скота... работаю весь в говне... муть..."
Из-за грамматических ошибок переписывать пришлось
несколько раз. Удовлетворившись в результате, Ф. запечатал
послание в конверт и надписал адрес - "Кремль, Сталину, а также
и Лазарю Моисеевичу".
Наконец можно было употребить муть.
Ф. прошел на кухню. В квартире все спали, иначе бы просто
не пустили - вот почему он всегда приготовлял и употреблял
продукт в два-три часа ночи; соседи-же, ничего и никого не
боясь, проделывали это в любое время, вызывая у Ф. зависть и
горечь.
"Права человека," - подумал Ф., доставая соль, сахар,
перец и горчицу.
Он открыл баночку, внимательно понюхал, поморщился,
достал с полки блюдце. Взял столовую ложку, зачерпнул немного
из баночки, перелил... Растер специи в блюдце. Вынул из кармана
заранее приготовленные спички, настругал серы. Смешал все это
обратно в баночку. Добавил уксуса и марганцовки. Произнес
заклинание. Продукт был готов.
"Миллионы и миллионы счастливых граждан Советского Союза
с самого детства честно и свободно употребляют муть - главное
достижение социализма. И хотя сейчас, всего через пять лет
после победы в Великой Отечественной Войне, не удалось еще
восстановить производство продукта в полной мере, Партия делает
все, чтобы максимально удовлетворить потребности населения. Ибо
право советских людей на муть заложено в Сталинской
Конституции!"
"Свиньи, - шептал Ф., - возвращаясь в свою крохотную
комнатку, - фашисты, антисемиты, сионисты, собаки... Как вор
какой- то..."
Ф. взял пипетку, набрал ее из баночки полностью. Затем,
стоя посередине комнаты, медленно поднял голову и закапал
половину в правый глаз. Тоже самое проделал с левым. Не опуская
голову, наощупь, положил пипетку на стол. Еще через полчаса его
натурально завязало в морской узел, а зубы принялись выбивать
"Марш советских танкистов". Изо рта потекла какая-то гадость.
Редкие волосы встали дыбом.
Так он пролежал на полу узлом до семи утра, когда пришла
пора собираться на работу. Обалдевший от ощущений, ради которых
и стоило жить, Ф. с трудом развязывался, вспоминая
пригрезившиеся ему волшебные сады и фонтаны, между которых
кружили миллионы прекрасных девственниц, пытавшиеся его
соблазнить; он вспоминал неземную музыку Космоса, с которой
сливался в своих фантастических путешествиях этой ночи...
- Все, пора на работу, - сказал Ф.
Он встал и пошел на работу.
Ответ от Вождей пришел быстро - уже через неделю Ф.
держал в руках грязноватый конвертик, помеченный "Москва,
Кремль, Управление делами ЦК КПСС". Внутри оказался уже совсем
вонючий листок с буквами.
"От руки, - горестно шепнул Ф., - лень было печатать..."
Он приступил читать:
"Жидяра.
Если ты, сука жидовская, плохо понимаешь политику Партии,
то нас это не ебет! Убирай свое говно и не приставай к нам со
своей сраной программой! Партия знает чего делает, неуклонно
повышая жизненный уровень советского народа, являясь авангардом
всего прогрессивного человечества в деле построения социализма
и коммунизма..
С коммунистическим приветом
Сталин.
P.S. А за предложение - спасибо"
"Какое предложение? Так он за или против?" - офигел Ф.
Внизу, корявым почерком было приписано:
"Ты, бл... (неразборчиво) сука, говно е...
(неразборчиво)... ное, мудак (неразборчиво)... ев ху...
(неразборчиво) пидо... (неразборчиво).
Лазарь Моисеевич."
- Вот так, - сказал Ф., - любовь Партии к простому
народу.
Внезапно его осенило.
- Надо ехать в Израиль, страну евреев! - воскликнул Ф.
"Но как туда добраться? - подумалось - Может быть
Вольфенштейн поможет!"
Вольфенштейн помочь согласился.
- Надоел ты мне, жидовская морда. Может действительно
отправить тебя. Хоть в Африку.
Они сидели в Вольфенштейновском кабинете и пили коньяк.
- Я сделаю тебе паспорт, временный паспорт, чтобы только
доехать до Одессы. Органы будут думать что ты мой человек -
отправляешься в Турцию - содействовать ее освобождению. В
Одессе тебя встретят. Делай все, что тебе скажут, и через
неделю окажешься в Стамбуле. Там увидишься с местными
коммунистами- подпольщиками, заодно передашь им кое-что... Они
отправят тебя дальше. Только... - Вольфенштейн хитро взглянул
на Ф., взял ежедневник и написал цифру. - Это стоит вот
столько.
- Но... у меня нет таких денег!
- Продашь все, что у тебя есть. Не тащить же барахло за
границу. Срок - неделя. Тогда принесешь деньги и получишь
паспорт.
Всю неделю Ф. продавал вещи и употреблял по ночам муть.
На работу он больше не ходил.
Паспорт оказался именно таким, как и писал Маяковский -
красным и свирепым, с огромным гербом на обложке. Ф. с
гордостью положил его во внутренний карман, туда, где обычно
складывал баночки.
- И без фокусов, - предупредил Вольфенштейн, - приедешь в
Одессу - и сразу к товарищу Кобыло.
- Как к Кобыло? - удивился Ф.
- Родной брат, - пояснил Вольфенштейн, - У тебя поезд
завтра?
- Завтра.
- Ну, смотри... Может когда еще увидимся...
Они увиделись раньше, чем предполагал Вольфенштейн.
Ф. уже сел в вагон (одноместный люкс с роскошным
диваном), как к нему постучали.
- Документы! - сурово потребовал штатский.
- А, да, да, конечно.
Ф. протянул паспорт с приятным ощущением собственной
значимости.
- Пройдемте!
- Как! - поперхнулся Ф. - Я здесь со специальной миссией!
- Миссия отменяется, жидовская морда!
Чекист железной хваткой рванул несчастного за шиворот,
выволок на площадь перед вокзалом, где и передал "секретного
агента" каким-то военным около грузовика.
- Еще один, - сказал чекист.
- Вот - жида поймали... - одобряли прохожие.
Военные швырнули Ф. в кузов. Там уже валялись люди.
- Где я? - спросил Ф. у людей.
Солдат закрыл железную дверь кузова и машина медленно
тронулась.
- Куда нас везут! - в страхе заорал Ф.
- Куда-куда... В зоопарк, - прозвучало из темноты.
- Зачем?
- Ты что, газет не читаешь?
- Н-н-нет...
- Вышло Совместное Постановление ЦК КПСС и Совета
Министров СССР.
- Какое Постановление! - рявкнул Ф.
- Всех евреев отправлять на корм крокодилам, - был ответ.
Ф. схватился за волосы и отключился. В зоопарке его
избили, приведя в себя.
- Послушайте товарищ! - зашептал Ф. какому-то, судя по
всему, большому начальнику. - Это недоразумение. У меня... Я -
советский разведчик, отправляюсь в Одессу с секретной миссией.
У меня поручение лично от товарища Вольфенштейна... Вы ведь
знаете товарища Вольфенштейна, а товарищ...
Товарищ посмотрел в лицо Ф. и спокойно заметил:
- Знаю ли я товарища Вольфенштейна? Конечно знаю. Он был
здесь две минуты назад.
- Товарищ! Я тоже должен видеть Вольфенштейна! Ну
пожалуйста, ну товарищ!
Начальник поднял голову, кого-то разыскивая.
- Кобыло!
Невысокий крепкий старшина мгновенно возник перед ними.
- Вы т-т-тоже Кобыло... - пробормотал Ф.
- У нас большая семья, - вежливо отвечал тот.
- Кобыло, - скомандовал начальник, - отведи его к
Вольфенштейну.
Старшина с сомнением покачал головой: "Боюсь, что уже
поздно, товарищ Кобыло"
- Как! - чуть не плача вскричал Ф. - Неужели он уже
уехал! А - товарищи Кобыло!
- Пойдемте! - сказал старшина. - Вон к той решетке.
Бывший товарищ Вольфенштейн медленно исчезал в пасти
гигантского буро-зеленого чудовища. Ф. закрыл глаза.
- Скажите, - взмолился Ф., - а почему... а зачем так...
- Какой-то сознательный товарищ, - также тихо, серьезно и
вежливо отвечал старшина Кобыло, - написал товарищу Сталину и
предложил три варианта решения вопроса. Товарищ Сталин
посоветовался с Лазарем Моисеевичем и выбрал самый экономически
грамотный. Товарищ Сталин всегда прислушивается к пожеланиям
трудящихся. Вы какую рептилию предпочтете - эта сейчас
питается, прийдется подождать; но вон в том вольере...
Крокодилы громко чавкали, лениво стуча мощными хвостами.
- Кстати, - добавил старшина. - Лазарь Моисеевич тоже
здесь. На случай, если Вы и его захотите видеть...
Дмитрий Лаптев.
Судьба пионера в СССР
- ... И пошел вон спать! Завтра подъем в восемь! Зарядка,
линейка и завтрак, - прошипел свирепо Вожатый. У него кончалось
Z, до получки было так далеко... а заимообразно вот уже три
недели как никто не давал.
- Я не буду вставать в восемь! - крикнул Петька.
- Почему, сволочь?
- В восемь встают одни скоты!
- Чего?
- Ну... рабочие всякие... колхоз-совхоз... Я даже в школу
к первому уроку никогда не ходил! Мой папа - заведующий!
- Кто?
- Заведующий мой папа!
- И кем он заведует? - ехидно поинтересовался Вожатый.
