Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Зарубежная фантастика - Говард Лавкрафт Весь текст 65.19 Kb

Наследство Пибоди

Следующая страница
 1 2 3 4 5 6
===========================================================================

Howard Phillips LOVECRAFT
The Descendant
(c) Arkham House
Наследство Пибоди
перевод В.Дорогокупли
Лавкрафт Г.Ф., "Полное собрание сочинений", т. 1, М., МП "Форум", 1992.

OCR, spellcheck - Constantine Vetlov, keen@keen.ru, http://www.keen.ru

26.X.1999

===========================================================================

Говард Филипс ЛАВКРАФТ

                           НАСЛЕДСТВО ПИБОДИ[1]


    Мне так и не  довелось  лично  познакомиться  с  моим  прадедом  Эзафом
Пибоди, хотя я достиг уже пятилетнего возраста к тому времени, как он отдал
Богу душу в своей огромной старой усадьбе,  лежавшей  к  северо-востоку  от
городка   Уилбрэхем,   штат  Массачусетс.  Из  воспоминаний  моего  детства
сохранилось лишь одно, связанное с поездкой в те края. Старик тогда уже был
при смерти и не вставал с постели;  отец с матерью поднялись в его спальню,
оставив меня с няней внизу,  так что я его даже и не увидел.  По слухам, он
был  весьма  состоятелен,  но  время  сводит на нет любое богатство,  как и
вообще все в этом мире,  ибо даже казалось бы вечному камню на деле отмерен
свой срок - что уж тогда говорить о столь преходящем и ненадежном предмете,
как деньги.  Сплошь и рядом солидные некогда капиталы тают под возрастающим
из  года  в  год  налоговым  бременем,  уносятся  по  частям с каждой новой
постигающей семью смертью.  Вот уж чего-чего,  а смертей в нашем  семействе
было  предостаточно.  За  моим прадедом,  скончавшимся в 1907 году,  вскоре
последовали двое моих дядьев - один был убит на Западном фронте,  а  другой
пошел ко дну вместе со злосчастной "Лузитанией".  Поскольку третий мой дядя
умер еще раньше и никто из троих не  был  женат,  все  права  на  старинное
поместье перешли к моему отцу сразу после смерти деда в 1919 году.
    Отец мой, в отличие от большинства его предков, не был провинциалом. Не
питая  пристрастия к радостям деревенской жизни,  он оставил унаследованный
дом вместе с землями на произвол судьбы,  а прадедовские капиталы вложил  в
несколько  прибыльных  предприятий  в  Бостоне  и Нью-Йорке.  Мать также не
разделяла внезапно пробудившийся во мне интерес  к  сельской  старине  и  в
особенности  к  нашему  затерянному  где-то в провинциальной глуши родовому
гнезду.  Однако мои родители так и не пришли к  согласию  относительно  его
продажи,  хотя  я  припоминаю один случай,  когда во время очередного моего
приезда домой из колледжа мать завела разговор на  эту  тему  и  предложила
сбыть  с  рук  бесполезное  и  не приносящее доходов имущество.  Отец очень
строго и холодно прекратил обсуждение вопроса;  я помню этот его неожиданно
оледеневший  -  не  могу  найти более подходящего определения - голос и его
странное упоминание о каком-то неизвестном доселе "наследстве Пибоди".  Вот
в точности его тогдашние слова:  "Дед предсказал,  что когда-нибудь один из
его потомков обретет наследство в полной мере".  Мать на  это  презрительно
фыркнула:  "Что там еще за наследство?  Разве отец твой уже давным-давно не
пустил его по ветру за самым малым  остатком?"  Отец  промолчал,  ограничив
свои  доводы  этой  единственной ледяной фразой и оставив меня в убеждении,
что существуют некие - и весьма серьезные  -  причины  сохранять  за  собой
право   на   эту   собственность,   как   будто   под  словом  "наследство"
подразумевалось что-то  иное,  не  могущее  быть  переданное  другим  лицам
обычным законным порядком.
    Однако сам  отец  так  никогда  и  не  собрался  навестить  заброшенную
усадьбу;  земельный и прочие  налоги  регулярно  вносились  в  казну  нашим
поверенным Ахавом Хопкинсом,  адвокатом из Уилбрэхема.  Время от времени он
присылал  родителям  отчеты  о  состоянии  имущества,   которые   неизменно
оставлялись  ими  без  внимания,  а  на  все предложения и советы "выделить
средства на поддержание дома в мало-мальски приличном виде" они отвечали  в
том  духе,  что тратить на это свои деньги считают пустым и чуть ли даже не
вредным занятием.
    Итак, усадьба пребывала в запустении,  и не похоже было на то,  что  со
временем  такое  положение  изменится.  Пару  раз  адвокат  по  собственной
инициативе пытался было сдать ее в  аренду,  но  даже  в  период  недолгого
подъема  деловой  активности  в  Уилбрэхеме  ему удалось привлечь туда лишь
временных постояльцев,  вскорости съехавших прочь и вновь предавших  старый
дом Пибоди в распоряжение ветров, дождей, солнца и неумолимо бегущих лет.
    Таким образом  и  обстояли дела на момент,  когда я вступил во владение
наследством  после  трагической  гибели  моих  родителей  в   автомобильной
катастрофе осенью 1929 года. Несмотря на резкое падение цен на недвижимость
и на биржевой кризис,  разразившийся в конце того же года и  ознаменовавший
собой начало Великой Депрессии, я все же решился продать свою собственность
в Бостоне и восстановить старинный особняк неподалеку от Уилбрэхема с  тем,
чтобы  поселиться в нем самому.  Смерть родителей сделала меня единственным
владельцем довольно крупного состояния,  и  теперь  я  мог  позволить  себе
отказаться от юридической практики, что и сделал без всякого сожаления, ибо
данный  род  занятий  требовал  гораздо  больше  исключительной   точности,
аккуратности и внимания,  чем я был расположен ему уделять по складу своего
характера.
    Теперь осуществление моих замыслов зависело от того,  насколько  быстро
мог  быть  отремонтирован  сельский  дом - или хотя бы его часть,  - куда я
намеревался переезжать.  Здание это возводилось на  протяжении  многих  лет
несколькими поколениями семьи Пибоди. Первоначально построенный в 1787 году
дом являл собой типичный образчик старого колониального стиля  -  невысокий
(второй этаж так и остался незавершенным),  простой и строгой планировки, с
четырьмя массивными колоннами по фасаду. Позднее это строение стало основой
-  если  угодно,  ядром  - постепенно разрастающейся усадьбы.  Каждое новое
поколение ее обитателей что-нибудь переделывало или дополняло - сперва  был
надстроен второй этаж, куда вела винтовая лестница, затем появились боковые
крылья и флигели;  так что ко времени моего приезда этот обширный  комплекс
построек  занимал  уже  более акра земли,  если считать вместе с лужайкой и
садом, столь же запущенными, как и все остальное хозяйство.
    Благородная строгость  линий,  характерная  для  зданий   колониального
периода,  была в значительной степени смягчена трудами сменявших друг друга
строителей,  не  слишком   озабоченных   такими   вещами,   как   цельность
архитектурного облика;  результаты их творческих поисков были видны повсюду
- высокая остроконечная крыша  дома  вдруг  как-то  неуклюже  переходила  в
покатую  крышу  мансарды,  различной  формы  большие  и малые - в том числе
чердачные  -  окна  были  прорублены  где  попало,  а  широкий,  украшенный
затейливой  резьбой  карниз мог преспокойно соседствовать со своим донельзя
примитивным подобием.  В целом же,  несмотря на все эти недостатки,  старый
дом  произвел  на  меня  благоприятное впечатление,  хотя,  пожалуй,  иному
знатоку он показался бы лишь жалкой, заведомо неудачной попыткой совмещения
разных  архитектурных  стилей  и  видов  декоративной отделки.  При взгляде
издалека,  однако,  усадьба во многом выигрывала за счет  огромных  вековых
дубов и вязов,  чьи роскошные кроны нависали над домом,  окружая его с трех
сторон;  с четвертой же  к  нему  примыкал  старый  сад,  в  котором  среди
неухоженных,  буйно  разросшихся  кустов  роз  поднимались молодые тополя и
березки.  Да и сам дом с его  потемневшими  от  времени  стенами,  на  фоне
которых  терялись  могучие  стволы  деревьев,  хранил  в себе черты если не
былого  великолепия,  то,  по  крайней  мере,   какой-то   особой   мрачной
торжественности.
    Я насчитал  в  доме  не  менее  двадцати  семи комнат,  три из которых,
расположенные в юго-восточном крыле,  показались мне  наиболее  подходящими
для  устройства  своих  апартаментов.  Распорядившись  насчет ремонта,  я в
течение всей осени и первой половины  зимы  периодически  наезжал  сюда  из
Бостона,  чтобы лично проследить за ходом работ. Я видел, как старое дерево
после очистки и вощения  приобретает  красивый  теплый  оттенок;  а  вскоре
проведенное в дом электричество изгнало из комнат угрюмый полумрак,  и лишь
задержка с водопроводом отложила  мой  переезд  до  поздней  зимы;  но  вот
наконец  этот  день настал - двадцать четвертого февраля я переступил порог
дома моих предков уже не  только  в  качестве  наследника,  но  и  как  его
постоянный  жилец.  Весь  следующий  месяц  я был занят составлением планов
реконструкции остальной части усадьбы.  Одно  время  я  подумывал  было  об
удалении   некоторых   позднейших  элементов  для  того,  чтобы  воссоздать
первоначальный облик дома,  но  потом  отказался  от  этой  затеи  и  решил
оставить все как есть, сохранив тот колорит и тот своеобразный дух, что был
привнесен  многими  поколениями  живших  здесь  людей   и   многочисленными
событиями, происходившими некогда в этих стенах.
    К концу  месяца  я  вполне  освоился  на  новом  месте и даже успел его
полюбить;  таким образом то,  что казалось сперва лишь причудой,  внезапным
душевным  порывом,  обернулось теперь глубокой и устойчивой привязанностью.
На мою беду,  привязанность эта со временем зашла чересчур далеко, и я, сам
того не заметив,  оказался на ложном пути,  приведшем меня к результату, не
имеющему  ничего  общего  с  моими  исключительно  благими  намерениями.  А
началось  все  с  того,  что  я  замыслил перенести останки моих родителей,
покоившихся на небольшом кладбище в Бостоне, в старый фамильный склеп семьи
Пибоди,  вырубленный  в  склоне холма неподалеку от дома и хорошо видный из
его задних окон,  хотя и совершенно незаметный с проходящего перед усадьбой
шоссе.  Мало того, я решил найти и доставить в Соединенные Штаты прах моего
дяди,  павшего на поле битвы где-то во Франции,  и тем  самым  воссоединить
почти  всех  членов  нашего  рода на исконных землях Пибоди.  Подобная идея
могла прийти  в  голову  только  склонному  к  уединению  и  затворничеству
холостяку  -  то  есть именно тому,  кем я успел стать всего за один месяц,
проведенный в огромном  пустом  доме  в  окружении  чертежей  и  набросков,
сделанных   по   моей  просьбе  местным  архитектором,  за  месяц,  ставший
переломным в моей жизни и безвозвратно отдаливший меня от всего, что прежде
составляло ее суть.
    Таковы вкратце были причины,  приведшие меня в один из  последних  дней
марта ко входу в фамильный склеп со связкой ключей, которую мне передал мой
уилбрахэмский поверенный.  Само по себе сооружение отнюдь  не  бросалось  в
глаза - оно целиком находилось внутри холма,  так что наружу выступала одна
лишь массивная дверь,  да и та была полускрыта деревьями и кустами, которые
вот уже много лет никем не расчищались и не подстригались. Дверь, как и вся
гробница, делалась с расчетом на века; строительство это велось практически
одновременно  с  постройкой  дома,  и  с  той поры представители нескольких
поколений нашей семьи, начиная со старого Джедедии Пибоди, нашли здесь свое
последнее  пристанище.  Проникнуть внутрь оказалось не так уж легко - дверь
как будто вросла в проем и очень долго сопротивлялась моим  усилиям,  но  в
конце концов подалась, и передо мной открылся черный зев склепа.
    Мои покойные  родственники  покоились  каждый  в своем гробу - всего их
было тридцать семь,  иные в отдельных каменных нишах,  иные просто внизу  у
стены.  Впрочем,  в  первых  с  краю  нишах  находились уже не гробы,  а то
немногое,  что от них осталось,  а ниша, предназначенная для Джедедии, была
вообще  пуста  - ни даже кучки праха там,  где должен был стоять гроб.  Все
другие были на месте,  располагаясь в строгом хронологическом  порядке,  за
исключением  гроба  с  останками  моего прадеда Эзафа Пибоди - он почему-то
Следующая страница
 1 2 3 4 5 6
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама