ние обычной железнодорожной дудочки взамен настоящего "туманного горна"
сопровождали это осторожное, томительное плавание.
Одной рукой Арон удерживал штурвал, второй рукой сжимал дурацкую ду-
дочку - подарок все того же Немы Блюфштейна и дул в нее, не переставая,
надеясь, что встреченные суда услышат в тумане идущий "Опричник".
Что-то зажевывая и утирая рот рукавом, из каюты вылез Василий с неиз-
менным Бобом Бондом под мышкой.
- Гляди, чего я вычитал!..- возбужденно сказал он.- Оказывается, ус-
тупает дорогу тот, кто видит другое судно с правого борта! Причем, даже
если мы кого-нибудь стукнем в правый борт...
- Типун тебе на язык!.. Накаркаешь...- одернул его Арон.
- Ты послушай! Даже если мы кого-нибудь стукнем в правый борт или он
нас в левый - он будет виноват! Это даже в "Международных правилах пре-
дупреждения столкновения судов" написано! Здорово, да?! И мы сможем тре-
бовать компенсацию! Гляди!..- и Василий стал совать Арону под нос ма-
ленькую книжечку.
- Да пошел ты со своей компенсацией!..- заорал на него Арон,- лучше
дуди в эту хреновину! А то из меня уже весь воздух вышел. У нормальных
людей на яхте балон со сжатым воздухом для этого, а я второй час пердя-
чим паром надрываюсь!
- Это потому, что ты не хочешь мозгами пошевелить. Где насос от тузи-
ка?
- Здесь, под банкой,- ответил Арон, тревожно вглядываясь в непроница-
емую мглу.
Василий отобрал у Арона дудочку, приподнял скамейку кокпита и вытащил
оттуда ножной насос для надувной лодки.
Привязал дудочку к поручню крыши рубки, приладил к ней шланг насоса и
положил его на решетку кокпита. И нажал насос ногой.
Дудочка исторгла из себя резкий и противный звук, что привело Василия
в полный восторг, и он не преминул сказать Арону:
- Ну, кто из нас Кулибин, он же Ползунов, он же Вестингауз, он же -
Томас Альва Эдиссон?!- и стал методично нажимать на насос ногой, воспро-
изводя тревожные звуки "Туманного горна".
- Ты, ты, ты!.. Только, ради всего святого, смотри по сторонам внима-
тельней! Не дай бог, во что-нибудь вляпаемся!..
- Не дрейфь, Арончик!- легкомысленно воскликнул Василий.- Мы теперь в
Средиземном море! Как говорится, на последней финишной прямой. Впереди у
нас нет даже занюханного островочка, и поэтому нам ничего не грозит!
Всего-то четыреста двадцать миль! Или, чтобы тебе было яснее - семьсот
шестьдесят километров. Пять суток ходу, и - привет, Хайфа!.. Вперед!
Только вперед!..
- Так будем плестись - вся неделя уйдет,- пробормотал Арон.- Может,
на якорь стать? Подождать, когда туман разойдется...
- На какой якорь, Арон?! Под нами глубина две с половиной тысячи мет-
ров! О каком якоре идет речь? Плюнь, не думай! Вспомни лучше ту, с ти-
течками и кругленькой жопкой!..
- Все они там были с титечками и жопками...- сказал Арон.- Ты давай,
гуди!..
Вася нажал пару раз на насос и засмеялся:
- Она мне чего-то шепчет, шепчет... Я - балдею! Ну, думаю, все! Сей-
час кончу!..
Арон подозрительно посмотрел на Василия. Тот перехватил его взгляд,
непринужденно спросил:
- Выпить хочешь? Тебе чего налить, "Метаксы" или "Столичной"?
- Одурел, что ли?!- закричал на него Арон.- Вона откуда ты такой ве-
селенький! Шлепнул уже?
- В свободное от вахты время имею право...
- В такую погоду?!- возмутился Арон.- Вот я тебе сейчас покажу "пра-
во", гад свинячий!
Он бросил штурвал, схватил Василия поперек туловища, силой напялил на
него спасательный жилет и стал обвязывать его вокруг пояса длинным фа-
лом, приговаривая:
- "Право" он имеет! Алкоголик чертов!.. Нашел время для поддачи! Ком-
пенсации ему захотелось! Я тебе сейчас скомпенсирую... Тут, того и гля-
ди, какой-нибудь мудак тебя сослепу потопит, а он кирять взялся!.. Да
еще права качает!.. Правозащитник вонючий!..
Арон туго затянул узел на поясе Василия, а второй конец фала намотал
себе на руку. Встал к штурвалу и грозно сказал:
- Чтобы сидел здесь у меня на глазах и дудел без продыху! Понял?!
- А это-то зачем?..- уже не стараясь казаться трезвым, спросил Васи-
лий и подергал фал, обвязанный у него вокруг пояса:
- Чтобы я не сбежал?..
- Чтоб не утоп, дубина!!!- закричал Арон.
ДАЛЬШЕ ПРОИЗОШЛО ЧТО-ТО НЕВЕРОЯТНОЕ.
Неизвестно откуда появившееся белое, огромное, размытое густым тума-
ном чудовище с ревом надвинулось на бедный "Опричник" и страшно ударило
его в левый борт!..
- Ой-ой-ой-ой!..- уже в воздухе заверещал Василий и исчез за бортом.
Затрещала деревянная обшивка старой яхты, загрохотали по палубе и
крыше рубки падающие, оборванные блоки, с томительным гитарно-гавайским
стоном стали лопаться тонкие стальные ванты...
От ужасного толчка Арон перелетел из кокпита на корму, в последнюю
долю секунды ухватился за флагшток, но фал, которым был привязан Васи-
лий, из рук не выпустил.
Он встал на колени, уперся плечом в кормовой релинг и с напряжением
всех своих могучих сил стал тащить фал наверх, на яхту.
Когда над бортом "Опричника" сначала появились ноги Василия, а затем
и весь он сам - мокрый, жалкий, захлебывающийся, Арон перехватил его за
шиворот, как котенка втащил в кокпит и упал вместе с ним на решетчатый
пол, всхлипывая и причитая:
- Васенька... Васенька... Ты живой, Васенька?..
Василий приоткрыл глаза и тихо прошептал:
- Что это?..
И во внезапно наступившей абсолютной тишине, словно отвечая на вопрос
Василия, откуда-то сверху, из плотной молочной мглы тумана раздался со-
вершенно коммунальнокухонный истерический женский голос, кричавший
по-русски:
- Опять! Опять ты в кого-то врезался, кретин старый!!! Сволочь пь-
яная!!!
...КАК ТРУДНО ЖИТЬ НА ЗАПАДЕ...
Все, что может родить буйное, воспаленное завистью воображение небо-
гатого человека, получившего представление о сладкой жизни миллионеров
из нескольких фильмов, густо приправленных развесистой голливудской ки-
ноклюквой, не шло ни в какое сравнение с тем, что увидели Арон и Василий
на громадной океанской яхте, которая так глупо (а может быть, и счастли-
во!) врезалась в ЛЕВЫЙ борт старенького "Опричника"...
Следует ли описывать то, что не поддается никаким самым разнузданным
людским фантазиям, особенно если эти люди прожили почти по полвека более
чем в скромных условиях социалистического реализма?
Все было белым и золотым! В огромном салоне (язык не повернулся бы
назвать ЭТО кают-компанией!) в белых креслах сидели мокрые и обросшие
Арон и Василий в белых купальных халатах на голое тело. Арону халат был
мал, Василию велик. На ногах - золотые туфли с загнутыми носами и без
задников. Видать, по-ихнему - домашние.
Сидели с бокалами в руках и во все глаза разглядывали очень пьяного
босого краснорожего мужика лет шестидесяти пяти в длинных облегающих зо-
лотых шортах, в фантастическом белом морском кителе с золотыми шевронами
и в сбитой набок белой капитанской фуражке с огромным золотым "крабом"
над козырьком.
Справедливости ради следует заметить еще одно цветовое пятно, выбива-
ющееся из общей калористической гаммы, если не считать физиономию мужика
в кителе и дочерна загорелых Арона и Василия.
Это была высоченная красивая девка лет двадцати семи в короткой рас-
пахнутой золотой жилетке, которая никак не могла прикрыть ее роскошный
бюст. Вместо юбки у нее на бедрах был небрежно повязан знаменитый русс-
кий павловопосадский платок, со стороны узла позволяющий лицезреть ее
ноги от золотых каблуков до загорелой талии.
Даже если бы она - девица, была вся в белом, ее тоже нельзя было бы
не заметить, потому что она говорила, не закрывая рот:
- Ну, что?! Ну, что ты с ним будешь делать?! Как нажрется, так обяза-
тельно надрючит вот эту форму и в рубку, к пульту управления! Капитана в
сторону, всю команду - к чертям собачьим, сам свои пьяные лапы на кноп-
ки, и начинает играть в морского волка! Уже три яхты вдребезги, вы -
четвертые... Разборки, заморочки, эксперты, адвокаты!.. В компании Ллой-
да о нас уже слышать не хотят. Только бабки и выручают!
- Ну, Нюся...- пролепетал краснорожий.
- Сколько раз говорила, что при людях я - Грета?!
- Ну, Грета...
- Заткнись! В одну прессу, чтобы не писали, втюхиваем каждый раз та-
кую кучу денег, что можно было семьсот сорок седьмой "Боинг" купить!..
Хотя "Боинг" у нас и так есть.
- Как вы хорошо говорите по-русски,- робко сказал Вася.
- А чего это я должна плохо говорить? Родилась в Москве, на Большом
Толмачевском, у Третьяковки.
- Ну, Нюся?..- простонал тот.
- Грета!
- Ну, Грета...- послушно повторил мужик и налил себе в стакан чистого
виски.
- Разбавляй хоть, алкоголик! Грета-Нюся вырвала у мужика стакан, сама
напихала лед в виски, долила воды и пожаловалась Арону и Васе: Пятый год
так мучаюсь!..
- Неплохо,- огляделся Арон.
- Я так хотел с вами познакомиться...- вполне прилично по-русски ска-
зал краснорожий.
- Хороший способ нашел, идиот пьяный!- сказала Нюся-Грета.- Но гово-
рит правду. Когда мы вас увидели по телевидению, Мишка первый сказал...
Вообще-то он - "Майкл", но дома я его зову "Мишкой". Он первый сказал:
"Какие потрясающие парни! Хочу с ними познакомиться поближе!"
- Уж куда ближе...- пробормотал Василий.
- Он обожает Россию! Все русское!.. Самих русских! Он за пять лет со
мной выучился говорить по-русски так, что его от эстонца не отличить!..
Мы сейчас субсидируем несколько советских совместных предприятий, и на
свои деньги строим в Подмосковье огромный завод презервативов. Это, ко-
нечно, все для нас копейки, но я сказала: "Мишаня! Моя страна сейчас пе-
реживает трудное время. Ты со своими миллионами... А у него их не меря-
но! Ты должен ликвидировать у нас хотя бы дефицит гондонов!" Я-то, слава
богу, в этом деле понимаю... Ну, что ты молчишь, пьяная морда? Поговори
с людьми! А я пока схожу в рубку к капитану, узнаю, как дела с их яхтой
и вообще - что-почем... - и Грета-Нюся вышла из салона.
Старый Майкл облегченно вздохнул, пьяно улыбнулся Василию и Арону и
вполне четко проговорил:
- Ребята!.. Давайте, врежем по стопарю...
Капитан - здоровый, высокий человек лет сорока, стоял в ходовой руб-
ке, напоминавшей Центр управления космическими полетами, и смотрел вниз,
наблюдая за ходом восстановительных работ на "Опричнике".
Туман помаленьку рассеивался. "Опричник" был накрепко принайтвлен к
миллионерскому судну; н несколько человек в белых комбинезонах с над-
писью на спине "Майкл Флеминг" натягивали новые ванты, меняли оборванные
блоки, заделывали пролом в левом борту...
В рубку вошла Грета-Нюся и закрыла за собой дверь на ключ.
Она подошла вплотную к капитану, привычно расстегнула ему ширинку бе-
лых штанов и спросила его по-английски:
- Билли, как по-вашему, во сколько нам обойдется этот удар?
И головой кивнула в сторону "Опричника".
Капитан также привычно взял ее одной рукой за грудь, а вторую руку
засунул под павлово-посадский платок, изображавший юбку.
- Трудно сказать, миссис Флеминг. Яхта - подлинное ретро, стоит бас-
нословных денег. Красное дерево, уникальный старинный такелаж, совершен-
но музейные средства управления...
Капитан повернул Грету-Нюсю к себе спиной и наклонил ее к пульту уп-
равления. Нюся-Грета по-кошачьи прогнула спину, оперлась о пульт и, де-
ловито постукивая пальчиками по кнопкам, спросила:
- Может быть, имеет смысл эту яхту просто откупить у них?
Капитан расстегнул ремень и спустил штаны к белоснежным туфлям. Отки-
нул в сторону край Павлова-посадского платка и без малейшего выражения
экстаза на лице стал делать свое мужское дело.
- Ну, это был бы идеальный вариант, миссис Флеминг,- ритмично двига-
