После последнего припадка бури гроза разом превратилась в обычный дождь.
Молнии сверкали лишь изредка.
Я поднял глаза на башню, вздымающуюся над крепостью, и - deja vu! - при
вспышке молнии увидел громадную кошку, карабкающуюся наверх.
- Будь я проклят!
Раскат грома заглушил стук копыт подскакавших лошадей. Оглянувшись, я
увидел Одноглазого, Гоблина и Мургена с отрядным знаменем. Одноглазый
пристально разглядывал башню. Судя по лицу, увиденное не привело его в
восторг. Он вспоминал то же, что и я.
- Костоправ! Форвалака...
- Меняющий Облик.
- Знаю. Я вот думаю: он ли то был? В прошлый раз...
- О чем это вы? - спросила Госпожа.
- Мурген, - сказал я, - водрузи знамя так, чтобы весь свет видел его,
когда взойдет солнце.
- Слушаюсь.
Мы вошли в крепость. Госпожа настаивала на ответе, что же такое мы
обсуждали с Одноглазым. У меня возникла временная потеря слуха, а Одноглазый
шел первым. Мы поднимались темными, скользкими от крови и усыпанными трупами
лестницами. Наверху больше не слыхать было шума битвы.
Недобрый знак.
Последние бойцы с обеих сторон обнаружились в покоях двумя этажами ниже
вершины башни. Все - мертвы.
- Колдовство, - пробормотал Гоблин.
- Идем наверх, - рыкнул Одноглазый.
- Да знаю, знаю...
Ну хоть раз они достигли полного согласия...
Я вынул из ножен меч. Он больше не сиял пламенем. Доспехи также. Гоблин с
Одноглазым были заняты другим.
На вершине башни мы увидели Меняющего Облик и Хозяина Теней. Первый,
приняв человечий облик, загнал Хозяина Теней в угол. Тот оказался субтильным
существом в черном и с виду вовсе не представлял угрозы. Спутницы Меняющего
Облик нигде видно не было.
- Одна пропала, - сказал я Гоблину. - Будь начеку.
- Сам знаю.
Он понимал, что происходит, и был предельно, невиданно серьезен.
Меняющий Облик двинулся к Хозяину Теней. Тому некуда было отступать. Я
подал Госпоже знак заходить справа, а сам пошел слева. Уж не знаю, чем
занимался Одноглазый.
Я взглянул на лагерь с южной стороны города. Пока мы поднимались на
башню, дождь кончился, и лагерь был ясно виден в свете своих костров.
Похоже, там знали, что в городе что-то неладно, однако идти выяснять, что
именно, и не собирались.
Они были в порядке и прикрыты. Поставить на стены нашу артиллерию, и
жизни им вовсе не будет.
Хозяин Теней прижался спиной к парапету башни. Похоже, он не в силах был
что-либо предпринять. Отчего же они все-таки бессильны? Это кто? Грозотень?
Приблизившись на расстояние вытянутой руки, Меняющий Облик выбросил руку
вперед и рванул черный балахон, раздирая его в клочья.
Я разинул рот. Услышал, как с расстояния пятнадцати футов ахнула Госпожа.
- Будь я проклят! - сказал Одноглазый. - Буреносец! Ее же полагали
мертвой!
Буреносец... Еще одна из изначальных Десяти Взятых. Еще одна, погибшая,
как предполагалось в битве при Чарах, после смерти Повешенного и...
...и Меняющего Облик!
Ага, сказал я себе. Ага. Сведение счетов. Меняющий Облик с самого начала
знал, против кого идет воевать...
Если уж одна таинственным образом оставшаяся в живых Взятая снова
принялась за свое, почему бы и остальным не появиться? Как насчет еще
троих?
- Что за дьявольщина? Они опять здесь! Все, кроме Повешенного, Хромого и
Душелова!
Я видел этих троих поверженными собственными глазами.
Госпожа только качала головой.
Но - умерли ли те трое? Я сам однажды убил Хромого, а тот ожил...
Меня снова пробрал холод.
Будучи Хозяевами Теней, они казались мне всего лишь безымянными
противниками, самыми обычными и ничем особенным против меня не
располагающими. А вот Взятые... Кое-кто из них имел особые, личные причины
для ненависти к Отряду.
Момент истины совершенно переменил обстановку. Война приняла другой
оборот.
Я не имел никакого представления, что там такое творится между Меняющим
Облик и Буреносцем, однако воздух трещал, наэлектризованный искрами
ненависти. Буреносец казалась лишенной всяких сил. Почему? Несколько минут
назад она напустила на нас такую чудовищную грозу... Меняющий Облик был не
сильнее ее. Если только не превозмог проклятие всех Взятых - свое Истинное
Имя.
Я взглянул на Госпожу.
Она знала. Она знала Истинные Имена всех. Потеряв силу, она сохранила
память.
Сила... Я и не думал, что у меня с собой, под боком, можно сказать, все
время имелось такое. Знания Госпожи стоили выкупа за сотню князей. Тайны,
хранящиеся в ее голове, могли крушить либо создавать Империи.
Если только знать, что знания эти у нее есть.
Кое-кто знал.
Да, чтобы покинуть Башню и Империю и уйти со мной, нужно было куда как
больше характера!
Пожалуй, следовало произвести стратегическую переориентацию. И Хозяева
Теней, и Меняющий Облик, и Ревун - все они знали то, о чем я только что
догадался. И ей чертовски повезло, что ее до сих пор не схватили и не выжали
досуха.
Меняющий Облик положил громадные, ужасные ручищи на плечи Буреносца.
Только теперь она начала сопротивляться. С неожиданной, изумляющей силой она
швырнула Меняющего Облик к противоположному зубцу, через весь парапет башни.
Несколько мгновений он лежал недвижно, и глаза его стеклянно поблескивали.
Буреносец получила возможность перевести дух.
Меч мой, описав полукруг, достал ее брюхо. Клинок даже не оцарапал ее,
однако отвлек от колдовства. Тут ее наотмашь ударила Госпожа. Буреносца
опрокинуло наземь, и я снова сделал выпад. Но она поднялась и направилась
прочь. Пальцы ее заплясали, меж них засверкали искры.
Ох, дьявол!
Одноглазый остановил ее. Мы с Госпожой снова взяли ее в клинки, но без
особого эффекта. Затем Мурген достал ее наконечником копья, служившего
древком нашему знамени.
И тут она взвыла, как проклятая.
Что за черт?
Она снова двинулась прочь, однако Меняющий Облик уже был на ногах. Он
принял облик форвалаки, громадного черного леопарда-оборотня, которого почти
невозможно убить или ранить, прыгнул на Буреносца и принялся рвать ее
когтями.
Она сопротивлялась как могла. Мы отодвинулись в сторонку, чтобы не
подвернуться под горячую руку.
Не знаю уж, что именно такого и в какой момент Меняющий Облик сделал.
Может быть. Одноглазому просто-напросто почудилось. Но он скользнул ко мне и
прошептал:
- Это он. Костоправ. Это он убил Там-Тама. То было давно. Я и забыть
успел. Но Одноглазый не забыл и не простил. Там-Там был его братом...
- Что ты намерен делать?
- Не знаю. Но что-то делать надо.
- А что будет с остальными? Мы ведь лишимся нашего ангела-хранителя...
- Мы его всяко лишимся, Костоправ. Все, что ему нужно, он завершит здесь.
Будет ли жив, нет ли, но, как только он ее прикончит, мы его лишимся.
Он был прав. Все шансы были за то, что Меняющий Облик перестанет быть
старым, верным псом Госпожи. Если уж кончать с ним, то именно сейчас.
Удобнее случая не представится.
Бьющиеся рвали друг друга минут пятнадцать. Похоже было, все шло не столь
гладко, как на то надеялся Меняющий Облик. Буреносец дралась чертовски
хорошо.
Но он победил. Вроде бы. Она перестала сопротивляться. Он лежал
задыхаясь, не в силах двинуться. Она обхватила его руками и ногами. Из сотни
маленьких ран на его теле сочилась кровь. Он негромко выругался. Мне
послышались, что он проклинает кого-то за помощь Буреносцу и обещает сразу
после нее прикончить этого кого-то.
- Ты ему еще для чего-нибудь нужна? - спросил я Госпожу. - Я не имею
представления, сколько ты знаешь, и мне, в общем, на это плевать... Но лучше
подумай, что он задумал на тот момент, когда перестанет нуждаться в нас в
качестве тягловой лошади.
Она медленно покачала головой.
Что-то скользнуло через край парапета за ее спиной. Еще одна форвалака,
поменьше. Я уж думал, что мы - в большой беде, но ученица Меняющего Облик
допустила тактическую ошибку: начала менять облик. И закончила как раз
вовремя, чтобы крикнуть Одноглазому:
- Нет!
Тот где-то добыл себе дубинку и двумя быстрыми героическими ударами вышиб
сознание из Меняющего Облик и Буреносца. Настолько они вымотали друг друга.
Спутница Меняющего Облик бросилась к нему.
Но Мурген подсек ее ногу наконечником копья, несшего наше знамя. И
здорово ранил ее. Хлынувшая кровь залила все полотнище знамени. Она
закричала, словно в адских муках.
И тут я узнал ее. Давным-давно, когда я видел ее в последний раз, она
кричала часто и много.
В какой-то момент схватки на зубцах собралась целая стая ворон. Они
издевательски захохотали.
Все бросились на женщину, пока она не успела что-либо предпринять. Гоблин
живо сварганил что-то вроде крепких магических пут, лишивших ее способности
двигаться. Она могла лишь вращать глазами.
Одноглазый обернулся ко мне:
- Костоправ, есть у тебя при себе нить для сшивания ран? Игла у меня
имеется, но ниток, боюсь, не хватит.
Это еще к чему?
- Есть немного.
Я всегда ношу при себе кое-какой лекарский припас.
- Дай-ка. Я отдал ему нить.
Он снова отвесил Меняющему Облик с Буреносцем по удару.
- Чтобы уж наверняка вырубились. Не могут они, пока без сознания,
пользоваться особыми силами...
Присев на корточки, он принялся зашивать им рты. Покончив с Меняющим
Облик, он сказал:
- Разденьте его. Зашевелится - гасите.
Что за черт?
Процесс становился все отвратительнее и отвратительнее.
- Что за дьявольщину ты творишь? - спросил я. Вороны веселились вовсю.
- Зашиваю все отверстия. Чтобы дьяволы не выбрались наружу.
- Что?!
Может, он и находил в этом резон, но я - нет.
- Старый трюк, известный на моей родине. Избавляет навсегда от злых
колдунов. Покончив со всеми отверстиями, он сшил вместе пальцы их рук и ног.
- Теперь следует завязать в мешок с сотней фунтов камней и бросить в реку.
- Тебе придется сжечь их, - сказала Госпожа. - Все, что не сгорит,
размолоть в прах, а прах развеять по ветру.
Секунд десять, не меньше. Одноглазый взирал на нее.
- То есть я все это делал зря?!
- Нет, это тоже будет полезно. Тебе, пожалуй, не понравится, если они
очнутся во время сожжения.
Я изумленно взглянул на нее. Это было совсем не похоже на Госпожу. Затем
я обратился к Мургену:
- Так ты собираешься поднимать знамя? Одноглазый ткнул ногой ученицу
Меняющего Облик.
- Ас этой что? Может, мне и ее обработать?
- Нет, она ничего не сделает. - Я присел возле нее на корточки, - г
Теперь я тебя вспомнил, дорогуша. Процесс затянулся, потому что не часто мы
видели тебя тогда, в Арче. Ты весьма скверно обошлась с моим приятелем.
Каштаном Шедом. - Я взглянул на Госпожу. - Как думаешь, что с нею делать?
Она не отвечала.
- Молчишь? Ладно. После поговорим. - Я перевел взгляд на ученицу. -
Лиза-Делла Бовок. Ты слышишь, как называю я твое имя? - Вороны о чем-то
затараторили меж собой. - Я дам тебе некоторое время. Чего ты, скорее всего,
не заслуживаешь. Мурген, найди, где ее запереть. Когда будем готовы к
выступлению, выпустим. Гоблин, поможешь Одноглазому. - Я поднял глаза на
отрядное знамя, снова обагренное кровью и снова дерзко реющее по ветру. -
Ты, - я указал на Одноглазого, - обо всем позаботишься на совесть. Если не
желаешь, чтоб эта парочка, подобно Хромому, наладилась мстить нам. Он
сглотнул:
- Так точно.
- Госпожа, я обещал. Вечером - в Штормгарде. Идем отыщем себе место.
Что-то со мною было не так. Я чувствовал легкую тоску и усталость. Я
снова стал жертвой падения, пустопорожней победы. Отчего? Два величайших
воплощения зла вроде как стерты с лица земли. Удача снова марширует в рядах
